Discover millions of ebooks, audiobooks, and so much more with a free trial

Only $11.99/month after trial. Cancel anytime.

Мечта “цве́та белых штанов”
Мечта “цве́та белых штанов”
Мечта “цве́та белых штанов”
Ebook115 pages1 hour

Мечта “цве́та белых штанов”

Rating: 0 out of 5 stars

()

Read preview

About this ebook

Смешал юмор, сатиру и философию. Поперчил-посолил стремлением удивлять. “Салатик” готов! Компактно и жизнерадостно. Приятного досуга!

LanguageРусский
Release dateApr 9, 2012
ISBN9781476337425
Мечта “цве́та белых штанов”

Related to Мечта “цве́та белых штанов”

Related ebooks

Satire For You

View More

Related articles

Related categories

Reviews for Мечта “цве́та белых штанов”

Rating: 0 out of 5 stars
0 ratings

0 ratings0 reviews

What did you think?

Tap to rate

Review must be at least 10 words

    Book preview

    Мечта “цве́та белых штанов” - Миша Том Лев

    МЕЧТА ЦВЕ́ТА БЕЛЫХ ШТАНОВ

    Обычный рейс Москва – Рио-де-Жанейро. И самолет обычный. Подходят описания всех времен и народов, включая большая серебристая птица вздрагивала в импульсивном желании взлететь. Итак, и рейс, и самолет обычные, пассажиры, если не копаться, – тоже. Кто-то в кепке улыбается. Мужик в сомбреро вообще смеется. Еще бы – домой!

    Две женщины под один зонтик вжались, и все равно – красивые. Делегация идет стройным рядком (видно, по военному ведомству путешествуют). Три грузина без опознавательных знаков (так узнать можно). Вдалеке фигура бегущего человека. На самолет торопится. Резво бежит. Такой везде успеет, еще нас с вами перегонит. Группа туристов–пенсионеров, студенты...

    Говорю же, практически кричу обыч-ны-е пасса-жи-ры!, если не копаться. А мы копнем. Вот, например, здесь.

    Пассажир – 18А. Сосед, тоже пассажир – 18В. 18А – брюнет с голубыми глазами. Несколько возбужден, хотя выбрит гладко и подстрижен по завтрашней моде. Спортивен. Не по одежде – по фактуре. Желание идти с ним на конфликт – последнее в списке. А так – ничего особенного, пиджак-брюки. Правда, ботинки. Немного запылившиеся, малиновые, видимо, когда-то подобранные под цвет пиджаку. Пиджака под цвет нет. Да и ботинки, чего врать, поистерлись. Стали почти что желтые. 18В – широкое, веснушчатое лицо. Ассоциируется с тарелкой, в которой плавают кружочки жира. Ни короткая стрижка, ни яростные попытки что-то там перекрасить не смогли скрыть сути. А суть была рыжая. Так что в свое время пережил и рыжий-бесстыжий, и подозрения в конфликте с дедушкой, разрешенном с помощью лопаты. Настрадался, но сохранил добродушную голубизну взгляда. Одет обычно-необычно, как турист, отправляющийся на Байкал. К месту прибыл с каким-то прибором в футляре. Разрешение имелось.

    Ну что? Обычные? Копнем глубже. Одного лету шестнадцать часов. Копай, сколько влезет.

    Тише, тише. Поздоровались.

    18В: – Здравствуйте!

    18А: – Привет, привет! (с оттенком иронии).

    18В: – Не желаете скоротать длительный перелет в дружеском общении? (Широко улыбнулся. Ехидный бы сказал, что тарелка из суповой превратилась в овальную, для подачи). Шура. Шура Беседер.

    18А: – Ося, для Вас – Ибрагимович.

    Шура порыжел еще больше: – Странное сочетание!

    Ося (Ибрагимович): – Почему же странное? Ося я – в честь деда, отец тоже был в честь деда. Совсем не странно, так у нас в семье и идет. Традиция.

    Шура: – Прекрасная традиция, но Вы же не Бендер! (Выкрикнул шепотом).

    Ося (Ибрагимович): – Нет, успокойтесь. Бендер – мой дед, дал отцу другую фамилию. Сами подумайте – Ибрагим Остапович Бендер. Социализм не построишь. Поэтому отец стал носить имя ГЭС. Построили! Не сказочно получилось – убого. Не как у бога. Только зря фамилию потеряли. Да и во время войны с ней проблемы были. Пришлось переменить на Днепро. Сейчас и с этой щекотливо. Объяснять приходится. Обдумываю вернуться к исходной. А вы что так нервничаете? (насмешливо). Недавно книжку прочитали?

    Шура (вибрируя душой): – Ося, то есть Ося Ибрагимович. Я же не Беседер (игра слов – в иврите как бы не в порядке, не в норме, ненормальный).

    Ося (Ибрагимович): – Не беседер – значит не в порядке. Это плохо. Надо быть в порядке. Улыбаться. Говорить О’кей!, Беседер!, Все хорошо! Уважать будут. Завидовать.

    Шура (запутавшись): – Да нет, я – Беседер! Дед мой не Беседер был! Даже наоборот – Балаганов!

    Тишина разинутых ртов заглушила шум самолетных двигателей. У бывшего–будущего Бендера глаза прикрылись. Смотрел в прошлое. В голове что-то пощелкивало, вероятно, дошел до времен арифмометра. На ходу прикинул дебет-кредит и двинулся дальше в глубину серой докомпьютерной эры. Застучали костяшками счеты – приехали. Как бы в подтверждение Ося запел жгучее танго – да то, то самое.

    Гуттаперчевое лицо Шуры проиллюстрировало гамму чувств построением всех 24-х предметов полного обеденного сервиза. Разумеется, поочередно. Пока наконец-то не вернулось к своей исходной тарелке.

    Самолет взлетел, но 18А и 18В, Ося и Шура, продолжали молчать, переваривали. Как?! Неужели?! Каким образом?!

    Волей-неволей поднимешь голову наверх и заподозришь... Кого?! Его же нет! Мы еще в школе проходили!

    Конечно, нет. Только Он все определяет. Вот и здесь... А как еще объяснишь? Теориями этими маловероятными? Так что за ответом – только туда, где самолеты уже не летают.

    Вопрос остался вопросом с какими-то бесцветно-хилыми вариантами ответов. Изумление плавно спланировало в желание понять и ситуацию, и друг друга.

    Информация или, если хотите, расширенная до душеизлияния

    биография, представленная Шурой Беседером

    (внуком Балаганова, Шуры же), интерпретированная автором

    Деда знал мало. Его образ был создан из наложения родительских воспоминаний, нескольких отретушированных фотографий и мнения двух писателей. Народная молва, фильмы и прочие сказания только раздражали и размазывали предыдущее впечатление. Мама мечтала, чтобы Шура стал похож на полную противоположность деда, да и отец мало вдохновлял быть таким. Поэтому фамилию получил мамину – Беседер. Национальность, после долгих раздумий, тоже. Средняя школа старательно оправдывала свое название. Скажем так – не давала много шансов быть особенным или, не дай Бог, незаурядным. Шуре до этого было далеко еще и по исходным данным. Несколько флегматичный, стеснительный и упрямый. К тому же внешность так себе, не с плаката. Учитель физкультуры успокаивал маму: Ну чо, вяло? Зато есть над чем работать. Конечно же, не себя имел в виду, в смысле работы. Некогда ему было, свои задачи решал. Так бы комплексы на благотворной почве цвели и развивались, но, как говорится, дала жизнь зигзаг. (Говорится в кругах определенных, а решается не знаю даже где. Обсуждать не берусь).

    Посещал класс (сказать учился – сильно преувеличить) второгодник Дурик Баран. Видно, родители любили, в путь снарядили. От общества не скрыли, наоборот – предупредили.

    Баран посчитал его, Шуру, удобным объектом для продвижения несгораемого тезиса: Сила есть – применяй. Доставалось. Школа и так любовь к знаниям не рождала, только скуку навевала, а тут еще этот дебил-агрессор, с тягой к террору.

    Настал день Х. Ненависть к этому Дурику переполнила чашу, прорвала плотину и выплеснулась наружу. Баран получил непрофессионально-эмоциональный поток

    Enjoying the preview?
    Page 1 of 1