Discover millions of ebooks, audiobooks, and so much more with a free trial

Only $11.99/month after trial. Cancel anytime.

Взгляд со стороны: Сборник либретто, стихотворений и пьес
Взгляд со стороны: Сборник либретто, стихотворений и пьес
Взгляд со стороны: Сборник либретто, стихотворений и пьес
Ebook306 pages1 hour

Взгляд со стороны: Сборник либретто, стихотворений и пьес

Rating: 5 out of 5 stars

5/5

()

Read preview

About this ebook

Либретто мюзиклов, пьесы в стихах на авторские сюжеты и сюжеты классических произведений.

«Черно-белый этюд» – мюзикл, история шахматной партии, и одновременно история боя, история жизни, где герои (шахматные фигуры) – друзья и враги, жертвы и эгоисты, храбрецы и злодеи – проходят проверку правом выбора, обретают любовь, следуют (или не следуют) долгу, враждуют и теряют…

«Отец Горио» и «Четыре тысячи колокольчиков» – либретто мюзиклов по мотивам романов Оноре де Бальзака «Отец Горио» и Александра Грина «Блистающий мир».

«Судьба в кредит» – стихотворная пьеса-притча о творческом даре, о даре дружбы и любви, который не каждый в силах предложить или принять, об успехе и цене за него.

«Троя» – цикл стихотворений-песен, навеянных сюжетом и образами «Илиады» Гомера.
LanguageРусский
Release dateAug 16, 2016
ISBN9785000991305
Взгляд со стороны: Сборник либретто, стихотворений и пьес

Read more from Анна Попова

Related to Взгляд со стороны

Related ebooks

Related articles

Reviews for Взгляд со стороны

Rating: 5 out of 5 stars
5/5

1 rating0 reviews

What did you think?

Tap to rate

Review must be at least 10 words

    Book preview

    Взгляд со стороны - Анна Попова

    Предисловие

    Эта книга для того, кто хочет взглянуть на привычное со стороны. На привычное — значит, и на себя тоже. Прежде всего — на себя.

    Большинство из нас ищет в книгах необычайное, такое, от чего захватывает дух. Не только подросткам (активно познающим окружающую действительность), но и взрослым свойственно из обыденности стремиться в тот мир, где достаточно выйти на улицу, чтобы попасть в водоворот чудес и приключений, где за честь и любовь сражаются, где герой всегда прав, а злодей по мере развития сюжета совершает все больше и больше злодейств, утверждая читателя в мысли о справедливом и неотвратимом наказании. Этот мир — опасный, но «правильный». Наш — безопасный, стабильный до скуки, но — неправильный, потому что чуть ли не ежедневно предлагает — нет, не предлагает, навязывает! — неоднозначные ситуации. Вчерашний друг может подсидеть на работе, вчерашняя склочная соседка может превратиться в любимую женщину...

    В книге, предлагаемой вашему вниманию, нет недостатка в сражениях, чудесах, любовных историях. Но — вот что удивительно — герои, которые вершат судьбы потрясенного мира и которые являют потрясенному миру удивительные таланты, не избавлены от пресловутой неоднозначности. Не избавлены, как и мы, от суровой необходимости выбирать и в полной мере отвечать за последствия своего выбора. И потому в книге очень мало «чистых», «стопроцентных» героев и злодеев. Большинство персонажей — такие же, как и мы, — разве что последствия подлости, совершенной на поле боя, куда страшнее, чем последствия недоброй шутки над соседом, а размен золотого таланта на медяки известности — большее преступление, нежели халтурно выполненный отчет...

    Взгляд со стороны — взгляд объективный, потому что это взгляд зрителя, который не знает — или намеренно убедил себя, что не знает — событий спектакля. Для него все впереди, и только в самом конце он получит право вынести суждение, право арбитра. Автор помогает читателю, не ставя и себя в ситуацию «знатока», он тоже зритель, который не тревожит героев своим присутствием в гуще событий. Он рядом, в стороне. Потому что он не хочет судить; он хочет разобраться в сути происходящего.

    ...Перед вами — пять историй. Множество судеб. И бесконечное количество выборов.

    Книгу открывает история шахматной войны. Изначально шахматная партия имела аналогию с боем, затем — что мы видим и в данном случае — аналогия распространилась и на человеческую жизнь вообще. В этой драме каждое действующее лицо играет строго определенную роль, подобно тому как на шахматной доске каждая фигура ходит определенным образом. Однако игру делают не ходы, а характеры, а еще точнее — их доминанты. Белая Королева — это любовь, Черный Король — амбиции, Черный Офицер — цинизм, слегка облагороженный обаянием, и т.д. Здесь нет агрессоров и защищающихся, есть неприятели, равные по силам, и потому исход нельзя предугадать. И в каждой из двух армий есть свои герои и подлецы. Но больше всего тех, в ком одно или второе возобладает под давлением обстоятельств...

    «Сердцевина» книги — два либретто мюзиклов по мотивам известных произведений: «Отец Горио» О. де Бальзака и «Блистающий мир» А. Грина. Мюзикл — жанр весьма современный, развивающийся. Интересно, что в новаторскую форму зачастую вкладывается классическое содержание. А вместе с ним приходит и классическая проблематика. В мюзиклах «Отец Горио» и «Четыре тысячи колокольчиков» определяющая проблема — проблема меры добра и зла не только в человеке, но в обществе в целом. Созерцательный реализм Бальзака сближается с воинственным идеализмом Грина. Автор бережно сохраняет особенности первоисточников — социальность Бальзака и фееричность Грина.

    Стихотворная пьеса-притча «Судьба в кредит» не случайно занимает в сборнике место после философской сказки по мотивам романа А. Грина «Блистающий мир». Единожды — в «Алых парусах» — Грин дал своему произведению подзаголовок «феерия», но, по сути, все его романы, с их условной географией, именами, не принадлежащими какому-либо народу, были феериями. Более того, произведения Грина пронизаны символизмом. Вот и «Судьба в кредит» — тоже феерия, в ней и герои, и ситуации глубоко символичны. Роднит два произведения и тема творческого дара, который делает героев особенными и становится их судьбой.

    Книга открывается и закрывается произведениями, основанными на вечных сюжетах. «Троя», как и «Черно-белый этюд», — история войны, которая давно стала многоуровневым символом — символом платы за любовь, символом жестокости, символом героизма. Герои-символы, судьбы-символы...

    Каждое из пяти произведений — притча. Притча о выборе, притча о даре, о милосердии, ответом на которое стала жестокость, о жестокости, которая заставила вспомнить о милосердии. Притчи о выборе. О судьбе, которая прямо или косвенно зависит от выбора. Ситуация выбора — равно как и ситуация боя — заставляет героя раскрываться с наибольшей полнотой. Шахматная война призывает героев выбирать между амбициями и любовью, дружбой и долгом, привычными оценками и подлинными принципами. Первая же сцена «Отца Горио» обозначает проблему выбора. Кем станет бедный, но амбициозный провинциал в блистательном Париже, где искушения соседствуют с испытаниями? Растиньяк выбирает между прозябанием в пансионе мадам Воке и блестящим будущим, ради которого надо стать убийцей, хотя кровью обагрятся руки другого. К чести Растиньяка, он не воспользовался сладкими плодами, взращенными на крови. Руна Бегуэм тоже разрешает сложную (в этом случае — сложную исключительно психологически) ситуацию с помощью убийства — и расплачивается вечной печалью. Дважды совершает выбор Ансельм. И если в начале жизненного пути его выбор прост, хотя и не очевиден (взять или не взять деньги, искренне предложенные лучшим другом?), то второй его выбор очевиден, но не прост. Ансельм не готов поступиться ради умирающего друга и малой толикой жизненных благ. Выбирает между Ансельмом и Фридрихом Элен. Но тяжелее других выбор Фридриха. Он не просто отдает другу деньги — он жертвует своим будущим ради будущего того, кого считает талантливее себя. Роковое заблуждение…

    Притчи о даре. О творческом даре. О жертвенном даре. О том, как непосильный дар может сделать человека жертвой. Дар и жертва — многоуровневые символы. Многоуровневые даже в пределах одного произведения. Дар — это умение любить, свойственное Белой и Черной Королевам, Белой Пешке, Тави. Дар — жертва ради любимого или друга. Отец Горио и Фридрих жертвуют всем, и их удел — жизнь на чердаке. Белая Королева жертвует собою во имя любви к Белому Королю, в то время как Черный Король жертвует Черной Королевой ради амбиций, она же — венец ее личной драмы! — осознавая все это, тем не менее, жертвует собою ради своего Короля. Дар — необычное творческое умение (Друд, Ансельм). Безусловно, дар бывает более обыденным — например, умение нравиться (Растиньяк, Руна Бегуэм). В «Судьбе в кредит» дар обретает значение главного символа: дар — символ состоявшегося успеха Ансельма и не состоявшегося, хотя вполне возможного успеха Фридриха, дар — рука и сердце Элен. Важно, что талант Ансельма (это показано четко и ясно) — проживать чужие жизни, говорить за тех, кто сам не может о себе сказать. К несчастью, его собственный жизненный путь оказывается труднее, чем создание литературного произведения. Альтруистический дар Фридриха превратился в жертву, взрастившую эгоизм Ансельма.

    Каков же итог? Итог — обоснованно нулевой.

    На первых страницах «Черно-белого этюда» Черные и Белые распевают воинственные песни, но они равны — равны не только силой, но и боевым задором. И сразу же становится ясно: в этой войне каждый — и жертва, и убийца. А значит — близится трагедия. Мы видим, как от воинственного пыла не остается и следа. Потери, личные драмы. И, в конце концов, — пат. Тот самый нулевой итог битвы, в которой нет победителей, но есть проигравшие.

    Умирает Горио, и Растиньяк — единственный из обитателей пансиона мадам Воке, кого эта смерть заставила задуматься. Но это — тот самый Растиньяк, который дал «добро» на убийство богатого наследника, чтобы через женитьбу завладеть его деньгами. Нулевой итог? По крайней мере, близко к тому.

    Чудо Друда наследует единственная неравнодушная — чистая душою Тави Тум. Гибнет Друд — героическая личность, а наследница чуда — девушка, вся сила которой — в духовной чистоте. Может ли чистота стать оружием против полчищ воинствующих мещан?

    Самоотверженный дар Фридриха оказался столь же бесплодной попыткой сделать мир лучше. И только смерть дарителя заставила Ансельма задуматься… пока — лишь задуматься. Непомерная плата за такой итог.

    И только в «Трое» итог ненулевой. Троя пала. Но на ее развалинах, как чудо из чудес, появился цветок милосердия...

    И все-таки не верится в нулевые финалы, не верится! Есть нечто, корректирующее их. Объективный, но неравнодушный взгляд. Взгляд со стороны, но не взгляд постороннего. Посторонний не получит права вынести в финале суждение.

    Не потому ли так важны повторяющиеся сцены, повторяющиеся фрагменты диалогов? Каждый повтор — это не повторение пройденного, а шаг вперед, новый уровень понимания героями самих себя и мира — или хотя бы понимание того, что жизнь свела их с чем-то новым, во благо или во вред.

    Не потому ли так важны параллели, бесчисленные параллели? Друзья из разных станов не перестают быть друзьями, а из одного — превращаются в смертельных врагов («Черно-белый этюд»). Отвергнутая дочь молит Бога, чтобы он смягчил жестокое отцовское сердце, а в это время меркантильные избалованные дочери разоряют своего заботливого отца («Отец Горио»). Две женщины любят одного мужчину, но одна принимает его как дар судьбы, а другая губит, потому что не сумела переделать на свой лад («Четыре тысячи колокольчиков»). Два мужчины любят одну женщину, но один — нелюбимый ею — воистину достоин любви, а другой, увы, любим, — но девушка избирает достойного («Судьба в кредит»). Рядом со слабым эгоистичным юношей — его брат-воин, готовый погибнуть, защищая родной город («Троя»).

    Не потому ли особенно важны присутствующие в пространстве каждого из произведений герои-арбитры?

    Арбитр — Элен, которая завоевывает это право благодаря нравственному максимализму. Она, как бы это ни было трудно, живет по законам беспристрастной справедливости, а значит,

    Enjoying the preview?
    Page 1 of 1