МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

УНИВЕРСИТЕТ
имени М. В. ЛОМОНОСОВА

ФАКУЛЬТЕТ ГЛОБАЛЬНЫХ ПРОЦЕССОВ

Реферат публикации
«Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике»
под ред. Ю. Д. Квашнина, Н. В. Тогановой

Работу выполнил: студент 2 курса 241

группы
Алексеев Егор Андреевич
 Москва — 2021

Оглавление

Введение...................................................................................................................2

1 Ливия, Сирия, Ирак: три очага международной нестабильности...................2

2 Страны Большого Ближнего Востока во внешней политике

внерегиональных акторов.......................................................................................6

3 Миграционные последствия ближневосточных конфликтов........................12

Заключение............................................................................................................14

Библиография........................................................................................................15

1
 Введение
Издание «Мировое развитие» подготовило восемнадцатый выпуск под
названием «Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике»,
включив в него материалы Международной конференции молодых ученых, в
которой приняли участие как отечественные, так и зарубежные эксперты,
исследовавшие политическую обстановку стран Ближнего Востока. В статьях
рассматривались вопросы безопасности, борьбы с терроризмом, возможном
межрегиональном взаимодействии и проч. Особое внимание было уделено
миграционному кризису, охватившему Центральную и Западную Европу.
Цель работы – изучить и реферировать материалы выпуска «Большой
Ближний Восток в мировой экономике и политике».
Для реализации цели Автор выделил следующий перечень задач:
 Изучить статьи, посвященные рассмотрению Ливии, Сирии, Ирака как
очагов международной нестабильности;
 Изучить статьи, рассматривающие роль стран Ближнего Востока во
внешней политике внерегиональных акторов;
 Изучить статьи, посвященные миграционным последствиям
ближневосточного конфликта.

1 Ливия, Сирия, Ирак: три очага международной нестабильности

В статье А. С. Евсеенко «Ирак после победы над «Исламским

государством»: пути укрепления страны» рассматриваются ключевые
проблемы, с которыми предстоит столкнуться Ираку после победы над ИГ
(запрещенной в РФ террористической организацией). Автор указывает на то,
что реформы, которые необходимо будет провести, затронут как военную
политику государства, вооруженные силы, так и законодательство,
устройство государства, экономику и проч. Вторжение ИГ в Ирак в 2014 году
показало необходимость пересмотра американской политики и сохранения
военной группировки США на территории Ирака, а победа над «Исламским
2
государством» в 2017 году дала повод приступить к восстановлению
государственной мощи, которая позволила бы предотвратить в дальнейшем
вторжение террористических организаций.
Присутствие американских военных в Ираке позволит: 1) защитить
страну от новой агрессии; 2) не допустить произвола иракских структур,
располагающихся на освобожденных от гнета ИГ территориях; 3) перекрыть
иракский канал, чтобы прекратить поставки радикалам в Ливане и Сирии.
США согласились выполнять свою миссию на территории Ирака.
Помимо американского покровительства, приоритетными
направлениями стала подготовка и оснащение иракских военных сил,
решение проблемы с иракским ополчением, которое необходимо заново
интегрировать в состав вооруженных сил, и народной мобилизацией. Также
А. С. Евсеенко говорит о необходимости пересмотра существующей
политической системы «симметричного феодализма», так как именно он и
привел к ряду конфликтов. Модель «ассиметричного феодализма», напротив,
позволила бы регулировать взаимоотношения центрального района и
провинций, прийти к некоему компромиссу: провести децентрализацию
страны и дать провинциям автономию.
Автор считает, что успешное восстановление Ирака поспособствует
стабилизации всего дальневосточного региона, но осуществляться оно
[восстановление] должно с привлечением как иракских негосударственных
организаций, так и американских вооруженных сил.
Статья Д. С. Голубева «Проблемы и перспективы суверенизации
Иракского Курдистана» посвящена ключевым факторам, влияющим на
суверенитет, которые обсуждались в рамках референдума о независимости,
прошедшего 25 сентября 2017 года. По мнению автора, Иракский Курдистан
впервые приблизился к приобретению независимости в 2005 году, когда
получил автономию по конституции, и укрепился в возможности
суверенитета после освобождения Мосула от ИГ в 2017 году.

3
 Особое внимание в статье уделяется рассмотрению перспектив
суверенизации в глобальном, региональном и внутрикурдском аспектах, а
также сдерживающих факторов. Например, обретению суверенитета во
внутрикурдском аспекте препятствует раскол региональной курдской элиты
на ДПК и ПСК, «Горран». В общеиракском аспекте – противоречие между
Эрбилем и Багдадом по поводу спорных территорий, которые де-факто
контролируются КРГ. На региональном и глобальном уровнях основная
проблема заключается в том, что ни Иран, ни ООН не готовы принять
Иракский Курдистан в качестве отдельного, независимого государства.
Рассматривая перспективы суверенизации Иракского Курдистана и
новый политический порядок на Ближнем Востоке, автор отмечает
тенденцию политической фрагментации, размывания границ национально-
государственного суверенитета и проч. В период вооруженных конфликтов,
террористических атак многие квазисуверенные акторы (в том числе
Иракский Курдистан) начали стремиться к обретению независимости, однако
перспективы международно-правового признания «остаются крайне
туманными1».
Р. Ш. Мамедов в статье «Негосударственные вооруженные
формирования в сирийско-иракской конфликтной зоне» рассматривает
диаметрально разные подходы РФ и Ирана к международным отношениям:
Россия придерживается государство-центричного подхода, Иран же
устанавливает контакт с негосударственными акторами Ближнего Востока.
Иран стремится к консолидации обширных территорий региона и
устранению двух основных угроз: присутствия НАТО в регионе и угрозу со
стороны Израиля, возникшей из-за нерешенности палестино-израильского
конфликта. Россия же поддерживает присутствие американских военных сил
в регионе, рассматривая Ближний Восток как поле для совместной
деятельности с США при условии разграничения зон влияния и
ответственности (которые четко пока еще не были определены). Несмотря на
1
Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике / Отв. ред.: Ю. Д. Квашнин, Н. В. Тоганова. –
М., ИМЭМО РАН, 2017. – С. 24.
4
все противоречия, Россия и Иран все же договорились о сотрудничестве по
сирийскому вопросу, так как это было выгодно обеим сторонам.
Автор указывает на то, что существующее мнение о возникновении
негосударственных вооруженных сил из-за действий Ирана представляется
ошибочным, так как причиной появления таких движений вполне могли
стать внутригосударственные процессы. При этом нельзя отрицать тот факт,
что шиитский фактор имел существенное влияние на укрепление
обороноспособности Сирии, Ирака. Например, помощь Ирана режиму
Башара Асада привела к появлению СНО. В Ираке также возникла
проиранская группировка, которая не просто укрепляла вооруженные силы,
но и напрямую влияла на деятельность министерства обороны и МВД Ирака.
Однако время показало, что использование негосударственных группировок
для установления мира бесперспективно, необходимо укреплять именно
государственные вооруженные силы, чем уже занимается Москва в Сирии,
поддерживая при этом связь и с негосударственными формированиями.
Рассматривая постконфликтную ситуацию, автор говорит о
целесообразности роспуска всех группировок и интеграции бойцов в
сирийскую армию и иракскую систему безопасности.
Статья А. М. Серебровой «Борьба с «Исламским государством»: война
интересов на Ближнем Востоке» посвящена изучению результатов
деятельности ИГ, направленной на построение террористического
квазигосударства. «Исламское государство», как считает автор, уже нельзя
назвать просто одной из террористических группировок, так как 1) ИГ
пыталось создать всемирный халифат, за достаточно короткий срок
распространило свою власть на Сирию и Иран, создав разветвленную гос.
структуру; 2) ИГ отличилось особой жестокостью и бескомпромиссностью в
борьбе с «неверными» и проч.
Деятельность ИГ вывела терроризм на новый глобальный уровень –
под угрозой оказались не только страны Ближнего Востока, но и весь мир,
что привело к развитию оппозиции. Возникло три группы: иракская
5
оппозиция, сирийская оппозиций и внешние акторы (страны НАТО и их
союзники), сформировавшие международную коалицию в 2014 году для
освобождения районов Ирака. В 2015 году в борьбу с террористами вступила
и Россия, сфокусировавшись на сирийском направлении.
Автор отмечает, что все страны, оказавшие помощь Ираку и Сирии,
преследовали разные цели: США, возможно, вступили в борьбу для
повышения международного авторитета и укрепления имиджа власти внутри
страны. Иран стремился сохранить действующее сирийское правительство.
Страны Персидского залива были заинтересованы в сохранении внутренних
режимов и занятых ими геополитических позиций в регионе. И только
Россия, как считает автор, занималась именно устранением террористической
угрозы. Преимущественная заинтересованность участников коалиций в
собственной выгоде не только снижает эффективность борьбы с
терроризмом, но и может привести к возникновению новых конфликтов в
регионе.

2 Страны Большого Ближнего Востока во внешней политике

внерегиональных акторов

В статье Л. Д. Оганисян «Разногласия между США и Евросоюзом по

ливийскому вопросу» рассматривается следующий вопрос: почему ни США,
ни ЕС, постоянно говорящие о необходимости поддерживать Ливию, не
постарались помочь ливийцам преодолеть конфликт и восстановить
государство после «арабской весны» и свержения режима М. Каддафи?
Ответом на этот вопрос могут быть возникшие между Вашингтоном и
Брюсселем разногласия по решению ливанского вопроса.
Жестокие репрессии Каддафи в 2011 году привлекли внимание
западных стран. Поддержать ливийцев вызвались Франция, Великобритания
и прочие страны ЕС. Европейский проект поддержал и Б. Обама,
рассчитывая, что всю организацию и финансирование возьмут на себя
инициаторы. Но после начала операции проявились не устраненные
6
противоречия: Берлин отозвал корабли и вывел часть авиации, Польша, Кипр
и Мальта отказались от участия, опасаясь потока беженцев. В США
демократы начали требовать вывода американской армии из операции. Сам
Вашингтон медлил, ожидая решительных действий от стран ЕС. Но никто не
хотел брать на себя большую ответственность.
Автор отмечает, что американские политики считают операцию по
спасению Ливии, как и свержение Каддафи, ошибочными. Пришедший к
власти Д. Трамп вовсе отказался от решения ливийского вопроса. И теперь
странам ЕС необходимо преодолеть все разногласия и все же помочь стране,
власть которой они свергли.
Статья А. А. Невской «Анализ сирийского кризиса аналитическими
центрами ЕС: эволюция подходов и влияние на политические решения»
носит более теоретический, нежели прикладной характер. В материале
рассматриваются различные подходы к анализу сирийского конфликта при
помощи исследования публицистических текстов. Эта работа представляется
значимой потому, что деятельность аналитических центров ЕС зачастую
оказывается определяющей для формирования внешнеполитических линий.
Анализ публикаций, посвященных сирийскому вопросу, показал, что в
2013–2015 годах одни эксперты были обеспокоены проблемой оказания
гуманитарной помощи беженцам, призывали к гостеприимству. Другие же
писали о том, что беженцев должны принимать соседствующие с Сирией
страны, а ЕС должен лишь оборудовать специальные площадки и обеспечить
гуманитарную помощь. В конце 2015 года второе мнение стало
преобладающим, появились материалы о необходимости ужесточения
миграционной политики ЕС. Миграционный кризис все усугублялся,
центральной темой стала безопасность «коренных жителей».
Действия ЕС согласовывались с информационной повесткой, но
предпринимаемые шаги оказывались запоздавшими и малоэффективными.
П. П. Тимофеев в статье «Участие Франции в борьбе против
«Исламского государства (2014–2017)» сфокусировался на вкладе Франции в
7
борьбу против ИГ. Страна была выбрана неслучайно, так как именно в
Париже возникла идея создания антитеррористической европейской
коалиции, которая должна была бороться с возникшим в Ираке и Сирии
«Исламским государством».
Если на первых этапах работы коалиции Париж предоставлял
дипломатическую поддержку Ираку в борьбе с ИГ, не вступал в конфликт, то
уже к осени 2014 года, когда террористическая угроза достигла «рубежей
Европы», Франция «активизировалась в регионе под флагом защиты
христиан2». Против исламистов были разработаны две операции «Сангарис»
и «Бархан». Операция «Шамаль» изначально была реализована в Ираке, но в
2015 году была расширена и на сирийскую территорию. В операцию
постепенно вводилась авиация, морской флот и даже сухопутные силы. Такая
эволюция «Шамаль» произошла не случайно: Париж был крайне
заинтересована в борьбе с терроризмом, так как теракты добрались и до
Франции. На 2017 год операция «Шамаль» так и не была завершена: ее
дальнейшая судьба зависела от решения нового президента Э. Макрона.
Статья Ю. Д. Квашнина «Политика Турции в области содействия
международному развитию с странах Закавказья и Средней Азии» также
посвящена исследованию политики одной страны, в данном случае – Турции.
Турецкую Республику принято считать «новым донором», однако это не
совсем верно, так как помощь страна оказывает с середины 1980-х годов,
хоть и небольшую. Турецкая ОПР постепенно росла, однако кризисные
тенденции и безуспешные попытки страны занять лидирующие позиции в
Средней Азии и Закавказье привели к сокращению объемов помощи в 90-е.
Автор отмечает, что финансирование проектов Турцией неравномерно:
большая часть идет на образовательные проекты (в развитых странах) и на
здравоохранение (в отстающих странах региона). Многие проекты
курируются TIKA, а также НПО, связанными с движением «Хизмет».

2
Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике / Отв. ред.: Ю. Д. Квашнин, Н. В. Тоганова. –
М., ИМЭМО РАН, 2017. – С. 61.
8
 Изучив политику Турции, автор делает следующий вывод: Турция
заинтересована в содействии развитию стран Средней Азии и Закавказья,
однако результаты ее помощи неоднозначны: Турция укрепила свое влияние
в областях культуры и образования, но стать главным игроком в этих странах
не смогла из-за настороженного отношения местных политических элит, а
также влияния иных акторов, оказывающих большую помощь регионам.
Более того, Турция ограничена в финансах, непродуманное «распыление»
средств в рамках ОПР привело к сокращению удельного веса помощи
регионам и утрате влияния.
Статья А. В. Куприяновой «Индия и Иракский Курдистан:
перспективы взаимодействия» посвящена изучению современного усиления
коммуникации стран: в Эрбиле находится генеральное консульство Индии,
обе стороны стремятся к укреплению экономико-культурных связей. При
этом Нью-Дели усиленно акцентирует внимание на том, что действует
исключительно с согласия Багдада и выступает в поддержку его полного
суверенитета.
Автор подробно рассматривает историю взаимодействия регионов и
выделяет четыре основные стратегические цели, реализации которых
поспособствует активное взаимодействие Индии и Иракского Курдистана: 1)
обеспечение доступа к месторождениям нефти (Индия постоянно
испытывает дефицит углеводорода, а большая часть месторождений
находится именно на Ближнем Востоке); 2) забота об индийской диаспоре
(на Ближнем Востоке проживает более 8 млн выходцев из Индии); 3)
стремление Индии укрепить позиции на Ближнем Востоке (для того, чтобы
стать «великой державой», Индии необходимо активно участвовать в
мировом политическом процессе); 4) обеспечение безопасности (индийские
власти обеспокоены нарастанием террористической активности в регионе,
особенно деятельностью ИГ, стремящегося к образованию халифата). Автор
полагает, что Индия и в дальнейшем будет проводить политику «мягкой
силы» по отношению к Иракскому Курдистану, которая позволит стране в
9
формировании имиджа дружественного к бедным и развивающимся странам
государства.
Статья А. В. Шитовой «Международные неправительственные
организации в Тунисе и Египте во время «арабской весны» посвящена
анализу роли МНПО в смене политической власти, произошедшей в Тунисе
и Египте во время «арабской весны». Многие исследователи считают, что
«арабская весна» - естественный исход недовольства населения социальной и
экономической политикой стран. Однако есть и те, кто рассматривает
революцию как «вмешательство извне3», то есть США и стран ЕС. Автор
придерживается следующего мнения: арабская революция была неизбежна, а
ее проведению, безусловно, посодействовали международные акторы.
Революция привела к политической трансформации, во время которой
происходил усиленный рост МНПО, целью которых было создание
международного сотрудничества по вопросам всех сферах жизни общества.
МНПО были вовлечены в предвыборные кампании, сам процесс выборов,
проводили семинары и консультации для населения, даже печатали пособия с
пропагандой демократических принципов. Новая власть в Тунисе и Египте
негативно относилась к МНПО, считая их пропагандистами, подрывающими
авторитет власти. Но МНПО все же стремились к распространению
демократических принципов в странах.
Результаты «арабской весны» явно показали, что «демократия не для
мусульман4»: революция хоть и привела к смене власти, но спровоцировала
экономический кризис, сокращение потоков туристов, рост безработицы и
проч.
В статье А. А. Макаровой «Германо-иранское инвестиционное
сотрудничество в сфере возобновления энергетики» проводится анализ
германских инвестиций в ВИЭ Ирана. Цель работы – ответить на вопрос:
«почему германские компании нашли иранский рынок ВИЭ
3
Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике / Отв. ред.: Ю. Д. Квашнин, Н. В. Тоганова. –
М., ИМЭМО РАН, 2017. – С. 88.
4
Там же. – С. 92.
10
привлекательным для инвестирования и как долго продлится этот
инвестиционный бум5».
Автор отмечает, что Германия стала одной из первых стран Европы,
возобновившей сотрудничество с Ираном. Основной причиной начала такого
двустороннего сотрудничества является то, что Иран занимает первое место
по производству электроэнергии в регионе, а также имеет внушительные
запасы нефти и газа. При этом Иран в дальнейшем стремится перейти от
использования углеводородов к более высокотехнологичным и экологически
безопасным вариантам – географическое положение страны способствует
развитию рынка ВИЭ (как минимум, солнечной энергии). Германия была
крайне заинтересована в возможностях иранской ВИЭ, что и обусловило
начало прямых инвестиционных потоков.
К теме стратегического партнерства крупных стран Азиатского региона
обратился Р. Е. Прохоров. В статье «Китайский вектор внешней политики
Пакистана» исследуются аспекты пакистанско-китайских дипломатических
отношений, которые были установлены еще в 1951 году и с того момента все
больше укреплялись. Страны сотрудничали по торгово-экономическим,
военно-техническим, энергетическим и прочим вопросам, имеющим
стратегическое значение. Апофеозом взаимодействия стал проект КПЭК.
Особое внимание автор уделяет факторам, позволившим «железным
братьям» выстроить такие прочные и долгосрочные отношения. Ключевой
фактор – публичная дипломатия, то есть постоянное информирование
партнеров о возможности запуска совместных проектов. Существенное
значение имеет и фиксация внешнеполитического курса в программах
ведущих пакистанских политических партий, поддерживающих пакистано-
китайские отношения.
Подводя итоги проведенного исследования, автор отмечает, что
сотрудничество стран приносит двустороннюю выгоду. При этом Китай все
же ограничивает Пакистан в свободе взаимодействия с другими странами
5
Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике / Отв. ред.: Ю. Д. Квашнин, Н. В. Тоганова. –
М., ИМЭМО РАН, 2017. – С. 95.
11
региона. Вероятно, партнерство вскоре сможет перерасти в геополитический
союз.

3 Миграционные последствия ближневосточных конфликтов

Заключительный раздел сборника статей открывает статья П. С.

Соколовой «Балканы и Ближний Восток: общие проблемы безопасности»,
рассматривающая отношение географически близко расположенных
регионов к проблемам миграции, терроризма, экстремизма и проч. Основной
проблемой Балкан и Ближнего Востока является незавершенность
национально-государственного строительства – искусственно созданное
территориальное устройство. Эта проблема пока еще не обострилась на
Балканах, но Ближний Восток уже существенно пострадал после «арабской
весны».
Проблема миграции, затронувшая оба региона, на Балканах
проявляется в массовом отъезде населения в страны ЕС и приезде беженцев
из Африки, Азии, которые также стремятся в Европу. Балканский маршрут
был перекрыт, что привело как к позитивным, там и негативным
последствиям, так как отток беженцев из Ближнего Востока не уменьшился,
а просто стал нелегальным, что спровоцировало увеличение
террористических и экстремистских группировок на полуострове. Интересно,
то, что Балканы, стремясь увеличить свои ресурсы, активно экспортируют
оружие в страны Ближнего Востока, которые применяют его для
поддержания внутрирегиональных конфликтов и продолжения военных
действий на Ближнем Востоке, что, в свою очередь, будет дестабилизировать
и сами Балканы.
К вопросу миграции обратилась и А. С. Бадаева в статье «Проблемы
регулирования миграционных потоков из стран Ближнего Востока и
Северной Африки в страны ЕС». Суть проблемы заключается в следующем:
потоки беженцев, направляющихся в Евросоюз, провоцируют рост
ультраправых настроений, что угрожает безопасности принимающих стран.
12
При этом ЕС не может перекрыть все маршруты, так как это будет
противоречить европейским принципам гуманизма и солидарности.
В 2015 году началась новая иммиграционная волна: люди уходили с
конфликтующих и воюющих территорий, ища прибежище в странах Запада.
Основная часть переселенцев пользуется Балканами и Средиземным морем,
которые постарались закрыть каналы, что привело к возникновению
альтернативных (хоть и нелегальных) путей миграции. Наполнение
европейских городов беженцами приводит к возникновению криминогенной
обстановки, что не устраивает местных жителей. ЕС предпринял попытки
договориться со странами, из которых мигрировало большее количество
человек, однако договоренности лишь частично решают проблему, рост
мигрантов же увеличивается из-за непрекращающихся вооруженных
конфликтов. Автор считает, что наиболее эффективным методом
урегулирования миграционных потоков было бы прекращение боевых
действий и стабилизация режимов в странах Африки и Ближнего Востока.
На проблеме миграции в одной стране сфокусировался Р. М.
Сейткалиев в статье «Ближневосточные мигранты в Германии». В период с
2014 по 2016 год приток мигрантов неуклонно рос, однако в 2017 году
миграционная активность снизилась из-за принятых ФРГ мер по
противодействию миграционному кризису. Германия начала размещать
мигрантов в странах Ближнего Востока, в которых не ведутся военные
действия, был усилен контроль над границами и введен единый стандарт
приема беженцев. Также Германия начала проводить мероприятия по
стабилизации положения конфликтующих стран, оказывать давление на
страны, допускающих бегство граждан и проч. Необходимость ограничить
потоки была связана с тем, что с ростом числа беженцев начал расти и
коэффициент преступности, безработицы, так как мигранты плохо
интегрируются в европейскую экономику. Автор отмечает, что проблема еще
долго не будет решена.

13
 Статья «Новые контуры миграционной политики Великобритании» А.
В. Гутник посвящена проблемам миграции в Великобритании, которой
также не удалось избежать притока беженцев, которые не только не смогли
интегрироваться в британское общество, но и «привезли с собой» ряд
террористических актов. Это привело к повышению контроля за
мусульманскими ассоциациями со стороны британских спецслужб.
Интеграция беженцев в британское общество стала практически
невозможной.
Проведение антимиграционной политики в Великобритании
осложняется тем, что на территории проживают так называемые «британские
арабы» - ассимилировавшиеся беженцы. Поэтому должны быть приняты
такие рестриктивные меры, которые позволили бы обезопасить население от
притока террористически настроенных мигрантов из мусульманских стран,
не ущемляя при этом права проживающих в Британии этнических групп.

Заключение

Исследование материалов, опубликованных в выпуске «Большой

Ближний Восток в мировой экономике и политике», позволило понять, какое
влияние оказывали вооруженные конфликты на Ближнем Востоке не только
на страны, входящие в этот регион, но и на весь мир. Проблема терроризма,
приобретшая глобальный масштаб с появлением ИГ, выявила необходимость
мировой консолидации для борьбы с общей угрозой. США, ЕС, Россия,
Индия, оказывая помощь ближневосточному региону, все же
руководствуются личными интересами, пытаются сохранить свою
геополитическую позицию или удобный для них режим власти, что снижает
эффективность антитеррористической борьбы и ведет к возникновению
новых конфликтов. Даже Балканский полуостров, который, казалось бы,
должен в первую очередь желать стабилизации на Ближнем Востоке,
экспортирует в регион оружие, позволяющее продлить военные действия.

14
 Однако непрекращающиеся конфликты на Ближнем Востоке все же
имеют негативные последствия и для Европы. Разразившийся миграционный
кризис показал необходимость направить все усилия на прекращение боевых
действий и восстановление разрушенного региона.

Библиография

1. Большой Ближний Восток в мировой экономике и политике / Отв. ред.:

Ю. Д. Квашнин, Н. В. Тоганова. – М., ИМЭМО РАН, 2017. – 152 с.

15