ПРИДНЕСТРОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. Т. Г.

ШЕВЧЕНКО
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ «АРХЕОЛОГИЯ»

Археологические памятники Приднестровья

II

Н. А. Кетрару, В. С. Синика, С. Н. Разумов, Н. П. Тельнов

Дубоссарские курганы

Тирасполь
2014
 903.5(478-21)
Д 79

Рекомендовано к печати Научно-координационным советом Приднестровского

государственного университета им. Т. Г. Шевченко (протокол № 10 от 16.06.2014 г.)

Ответственный редактор
доктор хабилитат истории О. Г. Левицкий

Рецензенты:
кандидат исторических наук С. Д. Лысенко
кандидат исторических наук С. Б. Вальчак
доктор истории И. В. Манзура

DESCRIEREA CIP A CAMEREI NAŢIONALE A CĂRŢII

Дубоссарские курганы / Н.А. Кетрару, В.С. Синика, С.Н. Разумов [и др.];

отв. ред. О. Левицкий; Приднестр. гос. ун-т им. Т.Г. Шевченко, Науч.-исcлед. лаб.
«Археология» — Тирасполь: Stratum plus, 2014 (F.E.-P. «Tipografia Centrală»). — 238
p. — (Археологические памятники Приднестровья, ISBN 978-9975-4486-1-1; 2).

Rez.: lb. engl. – Bibliogr.: p. 225-232. – 300 ex.

ISBN 978-9975-4272-5-8.

903.5(478-21)
Д 79

Работа посвящена публикации материалов, полученных в результате ар-

хеологических исследований курганов у г. Дубоссары. Ценность этих источ-
ников заключена в широте диапазона охвата доисторических и исторических
культур региона, существовавших на этой территории от энеолита до средне-
векового времени.
Для археологов, историков, этнографов, преподавателей вузов и студентов,
а также всех, кто интересуется древней историей края.

ISBN 978-9975-4272-5-8 © Н.А. Кетрару, В.С. Синика, С.Н. Разумов, Н.П. Тельнов
ISBN 978-9975-4486-1-1; 2 © Stratum plus. P. P.
 Введение
За последние годы сотрудниками Научно-
исследовательской лаборатории «Археология»
Приднестровского государственного уни-
верситета им. Т. Г. Шевченко было проведе-
но обследование известных археологических
памятников и предприняты поиски новых
на всей территории Приднестровья. В резуль-
тате этой работы был составлен «Свод архе-
ологических памятников». В процессе рабо-
ты над ним было окончательно выяснено, что
многие ранее исследованные памятники слабо
освещены в научной литературе. Некоторые
публикации вышли давно и в малодоступных
в настоящее время изданиях. В связи с этим
была задумана серия работ, посвящённых ар-
хеологическим памятникам Приднестровья,
которая восполнила бы публикационные про-
белы, существующие по большинству раско-
панных памятников региона.
Первой публикацией в этой серии стала мо-
нография «Курганы у села Буторы», которая вы-
шла в 2013 г. (Синика и др., 2013). Она посвя-
щена курганам у с. Буторы Григориопольского
района, раскопки которых проводились с 1970 г.
по 1978 г., и является полной сводкой материа-
лов с их подробным анализом по каждому вы-
явленному культурно-хронологическому гори-
зонту.
В январе 2011 г. по инициативе Николая
Антоновича Кетрару была достигнута дого-
ворённость о подготовке к изданию в серии
«Археологические памятники Приднестровья»
материалов раскопок Дубоссарской ново-
строечной экспедиции, которая работала
в 1980—1983 гг. и 1985—1987 гг. За указан-
ные годы в Дубоссарском районе экспедицией
под руководством Н. А. Кетрару был исследо-
ван 41 курган с десятками погребений различ-
ных культурно-хронологических горизонтов.
За время, прошедшее после полевых работ экс-
педиции, вышел ряд публикаций, посвящённых
археологическим материалам исследованных
курганов. При этом необходимо подчеркнуть,
что далеко не все курганные комплексы были
опубликованы. Так, если из 28 скифских кур-
ганов только три не нашли отражения в публи-
кациях, то из курганов эпохи бронзы было опу-
бликовано только шесть, а остальные 17 до на-
стоящего времени не были введены в научный
оборот. Из них лишь некоторые погребения ям-
ной и катакомбной культурно-исторических
общностей, а также позднего бронзового века
использовались в работе, посвящённой этно-
культурным процессам, происходившим на тер-
ритории Молдавии в эпоху бронзы (Дергачёв,
1986, 18, 21, табл. 1).
Казалось бы, что больше всего повезло
скифским древностям, которые нашли отра-
жение в исследованиях, освещавших матери-
алы Дубоссарской экспедиции, но это далеко
не так. Первые публикации были посвящены
введению материала в научный оборот и ча-
сто являлись предварительными, т. е. ограни-
чивались минимальной аналитической частью.
Другие работы, появившиеся позднее, отлича-
лись неточностью изложения и, к сожалению,
значительным количеством других погреш-
ностей.
Поэтому основная цель настоящего иссле-
дования состоит в полной публикации матери-
алов раскопок курганов Дубоссарского района
и детальном анализе археологических источ-
ников по каждому из выявленных культурно-
хронологических горизонтов. При подготов-
ке работы нами были изучены все полевые от-
чёты о раскопках курганов в Дубоссарском
4 Введение
районе, их данные были сверены с имеющими-
ся публикациями. В некоторых случаях были
перерисованы или зарисованы впервые вещи,
иллюстрации которых были некачественными
или отсутствовали в отчётах и публикациях,
выверены чертежи, уточнена датировка амфор-
ных клейм и амфорной тары, устранены дру-
гие неточности и упущения.
Для того, чтобы охватить все исследован-
ные к настоящему времени курганные древ-
ности Дубоссарского района, в работу были
включены курганы у с. Дойбаны-2, исследо-
ванные в 2007 г.
Структура работы такого плана традицион-
на. В общем контексте особняком стоит только
один раздел, который посвящён Н. А. Кетрару.
Дело в том, что вскоре после начала работы
над этой монографией Николай Антонович
ушёл из жизни. Случилось это 29 мая 2011 г.
Продолжать работу коллективу авторов при-
шлось без него. Это, конечно, осложняло рабо-
ту, но мы старались осуществить полную и кор-
ректную обработку материалов Дубоссарской
новостроечной археологической экспедиции,
чтобы настоящая монография стала достойной
светлой памяти Николая Антоновича Кетрару.
 Николай Антонович Кетрару
(1931—2011)

Николай Антонович Кетрару родил-

ся 24 октября 1931 г. в небольшом посёлке
Маркулешты, расположенном в Сорокском рай-
оне, недалеко от местечка Флорешты, в семье
железнодорожного служащего Антона Кетрару
и Иоанны Кетрару. Его детские и юношеские
годы пришлись на тяжёлое время репрессий,
войны и голода. 13 июня 1941 г., в десятилетнем
возрасте, вместе с родителями он был выслан
в Сибирь, где до 1947 г. проработал в колхозе
в с. Бондарка Каргасокского района Томской
области. Летом выполнял различные сельско-
хозяйственные работы: пахал землю, боронил,
сеял, убирал урожай, а зимой — заготавливал
ветки пихты, в бондарной мастерской изготав-
ливал клёпки для бочек и лыжи для фронта.
Два раза, в 1944 и 1945 гг., участвовал в рейдах
по перевозке мороженой рыбы на расстояние
600 км из с. Бондарка в Томск. Из-за незнания
русского языка были трудности с учёбой, в свя-
зи с чем только в 1947 г. окончил начальную
школу. В этом же году, после разрешения вос- Рис. 1. Н. А. Кетрару в Киргизской археолого-этногра-
фической экспедиции. Фото 1952 г.
соединиться с отцом, переехал в г. Фрунзе —
столицу Киргизии. Навыки научной полевой
работы начал приобретать уже в 1950 г., когда во главе с А. Н. Бернштамом. В студенческие
в течение семи месяцев работал коллектором годы в Молдавии трудился старшим лаборан-
в геологической экспедиции (рис. 1). После том отдела археологии Института истории,
окончания вечерней школы в 1951 г. поступил языка и литературы Молдавского филиала
на исторический факультет Киргизского госу- Академии наук СССР. В это же время летом он
дарственного университета, а в 1954 г. перевёл- работал под руководством Э. А. Рикмана в со-
ся на четвёртый курс Кишинёвского универси- ставе Будештского отряда Молдавской археоло-
тета, который окончил в 1956 г. гической экспедиции (рис. 2), которую возглав-
Археологией Н. А. Кетрару стал занимать- ляла Т. С. Пассек. Тема его дипломной работы
ся ещё будучи студентом. Под руководством была посвящена Будештскому черняховскому
А. П. Окладникова в 1952 г. принимал уча- могильнику и соседним черняховским поселе-
стие в Киргизской археолого-этнографической ниям (рис. 3).
экспедиции. В 1953 г. работал в Тяньшан- После окончания университета в 1956 г. и за-
ско-Памирской археологической экспедиции числения в штат сначала лаборантом, а затем
6 Николай Антонович Кетрару (1931—2011)
Рис. 2. Н. А. Кетрару на раскопках черняховского по-
селения у с. Будешты. Фото 1955 г.
младшим научным сотрудником Отдела архео-
логии и этнографии Института истории, языка
и литературы, Н. А. Кетрару работал в отрядах,
руководимых Э. А. Рикманом, А. П. Чернышом,
Е. К. Черныш, Т. Г. Мовшей, которые входи-
ли в состав Молдавской археологической экс-
педиции. В составе этой экспедиции Николай
Антонович проводил исследования в гротах
Старые Дуруиторы, Тринка I и II, Брынзены I,
на поселениях Костешты I и II, Кубань, Старые
Каракушаны и др.
В 1957 г. он работал в составе палеолити-
ческой экспедиции во главе с Ч. С. Николаеску-
Плопшор в румынском с. Чахлэу, а также при-
нимал участие в раскопках мезолитической
стоянки Фрумушика. В 1958 г. исследовал позд-
нетрипольские поселения Кубань и Рашков,
а также позднепалеолитическую стоянку
Рашков VII и курган эпохи бронзы у села Зерне-
шты, сарматский могильник и гетское поселе-
ние у села Готешты.
Изучая в этот период древности раз-
ных эпох, от палеолита до средневековья,
Николай Антонович окончательно форми-
рует круг своих научных интересов, отдавая
предпочтение исследованию палеолитиче-
ских памятников.
В 1958 г. он стажировался в Крымской экспе-
диции, руководимой С. Н. Бибиковым. Вместе
с Ю. Г. Колосовым исследовал стоянки в гро-
тах Фатьма-Коба, Кара-Коба, Карань-Коба,
в Волчьем гроте, и другие. В 1960 г. стажировал-
ся в палеолитической экспедиции по исследова-
нию поселения Большая Аккаржа, которой ру-
Рис. 3. Н. А. Кетрару в фондах музея. Фото 1956 г.
ководил П. И. Борисковский, и в Костёнковской
экспедиции во главе с А. Н. Рогачёвым. В 1961 г.
проходил стажировку в Молдавской археологи-
ческой экспедиции у А. П. Черныша.
В составе Молдавской археологической экс-
педиции в 1961 и 1962 гг. Николай Антонович
исследовал палеолитические стоянки Раш-
ков VII и VIII, Чутулешты I, Варваровка VII,
Гура-Каменка I и VI, Атаки I. В 1963—1965 гг.
Н. А. Кетрару в составе Пруто-Днестровской
археолого-этнографической экспедиции изу-
чал палеолитические стоянки в гротах Выхва-
тинцы, Брынзены I и VII, а также в гроте
у с. Бутешты.
В 1968 г. Н. А. Кетрару стал начальником па-
леолитической экспедиции Института истории
АН МССР и исследовал палеолитические сто-
янки Гура-Каменка I и IV, Бобулешты V и VI,
грот в Бутештах, а также продолжил исследо-
вания стоянки Атаки, начатые в 1965 г.
С 1970 по 1975 г. Николай Антонович ра-
ботал заведующим Отделом археологии
Института истории АН МССР. В это вре-
мя, в 1971—1972 гг., Н. А. Кетрару вместе
с Г. В. Григорьевой продолжил интенсивные
исследования верхнепалеолитических стоянок
Рашков VII и VIII и провёл вместе с Н. К. Ани-
сюткиным доследование Выхватинского гро-
та. Была также осуществлена шурфовка грота
Буздужаны I.
В 1973—1976 гг. экспедиция под руко-
водством Н. А. Кетрару провела изучение от-
крытых палеолитических стоянок и гро-
тов, таких как Костешты I, Корпач, Корпач-

Рис. 4. Справа налево — Т. С. Пассек, Н. А. Мохов, Н. А. Кетрару, Р. Вулпе на научной конференции. Фото
1958 г.
мыс, Гординешты I и II, Брынзены II, Старые
Куконешты IV, Коржеуцы, Старые Дуруиторы I,
Буздужаны I, Тринка I и III и др.
Таким образом, с конца 1950-х гг.
Н. А. Кетрару открыл и исследовал десятки
первоклассных памятников каменного века
Молдавии. Работы Н. А. Кетрару отличались
масштабностью и прекрасной организацией. Он
всегда работал в контакте со смежниками и кол-
легами из других республик Советского Союза,
в первую очередь с ленинградскими учёными.
В составе его экспедиций работали ведущие
советские учёные из Ленинграда — П. И. Бо-
рисковский, Г. П. Григорьев, Н. Д. Праслов,
Н. К. Анисюткин, Г. В. Григорьева, из Льво-
ва — А. П. Черныш. Экспедиции носи-
ли комплексный характер. Геологию изуча-
ли И. К. Иванова из Москвы, В. Н. Грищенко
из Воронежа, В. Ф. Петрунь из Одессы, пали-
нологию — Г. М. Левковская из Ленинграда,
С. И. Медяник и А. А. Попова из Кишинёва,
палеонтологию — А. И. Давид из Кишинёва.
Доклады и сообщения Н. А. Кетрару, которые
он делал на многочисленных пленумах и кон-
ференциях, всегда вызывали большой интерес.
Своим профессионализмом и размахом прово-
Николай Антонович Кетрару (1931—2011) 7
димых работ он заслужил авторитет и уваже-
ние не только у учёных СССР, но и заставил об-
ратить на себя внимание ведущих специали-
стов Европы (рис. 4).
Плодотворная деятельность Николая Ан-
тоновича включала, помимо успешных раз-
ведывательных работ, руководство полевы-
ми исследованиями самых разнообразных
памятников, в их числе масштабные новостро-
ечные раскопки, которые проводились на тер-
ритории Молдавии в разные годы. С середины
1970-х гг. под угрозой исчезновения, в связи
с широкомасштабными мелиоративными ра-
ботами, оказались многие курганы Молдавии.
В 1978—1986 гг. Николай Антонович, как
опытный полевик, возглавляет Отдел ново-
строечных экспедиций АН МССР. В этот же
период экспедиции под его руководством в раз-
ных районах Молдавии исследовали десятки
курганных могильников. Особенно значитель-
ные работы были проведены в Дубоссарском
и Григориопольском районах на левобережье
Днестра (рис. 5).
В 1974 г. в Ленинградском отделении
Института археологии АН СССР Н. А. Кет-
рару защитил кандидатскую диссертацию
8 Николай Антонович Кетрару (1931—2011)
Рис. 5. Н. А. Кетрару в историческом музее г. Кишинёва. Фото 1974 г.
по теме «Памятники эпох палеолита и мезоли-
та Молдавии». Она стала синтезом его много-
летних научных поисков на пути исследования
и интерпретации культур каменного века от па-
леолита до мезолита, и была издана отдельной
книгой в качестве первого выпуска серийного
издания «Археологическая карта Молдавской
ССР». Эта монография до сих пор является на-
стольной книгой специалистов-археологов, ко-
торые интересуются проблемами палеолита
Молдавии и смежных территорий.
Всего же Николаем Антоновичем было
опубликовано более 180 научных и научно-
популярных работ, в том числе 20 монографи-
ческих исследований. Среди них можно назвать
«Поселения древнекаменного века Северо-
Запада Молдавии», «Первобытный человек
в гротах Тринка I—III», «Палеолитическая
стоянка Бобулешть V», «Молдавия от кам-
ня до бронзы», «Позднепалеолитическая сто-
янка Рашков VII», «Региональная стратигра-
фия МССР» и др. В этих работах наиболее
полно отражены взгляды учёного на пробле-
мы заселения первобытным человеком Пруто-
Днестровского междуречья, показано развитие
палеолитических культур в регионе и опреде-
лены их истоки, значительное внимание уделе-
но изучению климатических изменений в древ-
ности и влиянию их на жизнь первобытных
людей.
Особой заслугой Н. А. Кетрару являет-
ся то, что им впервые в регионе были откры-
ты и изучены пещерные памятники, которые
дали ценнейшую информацию. В их числе та-
кие памятники европейского значения, как грот
Старые Дуруиторы, Тринка I—III, Брынзены I,
Буздужаны I.
Большое значение имеют разработки
Н. А. Кетрару проблем раннего и среднего па-
леолита, среди которых наибольший интерес
представляет проблема тейякских индустрий.
Последние обнаружены в Молдавии на ряде

Рис. 6. Н. А. Кетрару и Н. К. Анисюткин на раскопках курганов у г. Дубоссары. Фото 1985 г.
местонахождений, но прежде всего — в ниж-
них слоях грота Старые Дуруиторы. Эти мате-
риалы, имеющие значительное сходство с кол-
лекциями более поздних памятников, относя-
щихся уже к среднему палеолиту, таких, как
Бобулешты V, Варваровка, гроты Буздужаны I,
Выхватинцы, позволяют проследить единую
линию развития на длительном отрезке вре-
мени конца среднего — начала верхнего палео-
лита.
Н. А. Кетрару с самого начала верно опреде-
лил индустрию нижнего слоя грота Брынзены I,
которую он отнёс к кругу селетских комплексов,
специально отметив её своеобразие и выделив
«брынзенскую культуру». Подобную точку зре-
ния позже изложил известный европейский ис-
следователь палеолита Януш Козловский, ко-
торый предложил выделять особую разновид-
ность селета — «молдавский селет».
Следует также отметить, что всё ещё оста-
ётся спорным вопрос о происхождении верх-
Николай Антонович Кетрару (1931—2011) 9
него палеолита Молдавии. Эта проблема так-
же всегда интересовала Н. А. Кетрару, кото-
рый полагал, что верхний палеолит развивался
на местной основе. Эту точку зрения он выска-
зал и обосновал ещё в 1974 г. в диссертацион-
ном исследовании.
Вклад Николая Антоновича в археоло-
гию палеолита необычайно велик и неоспо-
рим. Без получивших широкую известность
пещерных памятников Старые Дуруиторы,
Буздужаны, Брынзены, Бутешты, Тринка I—III
в Среднем Попрутье, грота Выхватинцы
на Днестре, первоклассных стоянок Костешты
на Пруте, Чутулешты на Реуте и Рашков VII
на Днестре немыслимо восприятие древней-
шей истории нашего края. Большой опыт поле-
вых исследований и работы с археологически-
ми коллекциями, глубокое знание типологии
каменных индустрий, необычайно развитая
научная интуиция позволили ему заложить
основы палеолитоведения нашего региона
10 Николай Антонович Кетрару (1931—2011)

и оказать существенное влияние на восприя-

тие многих культурно-исторических процес-
сов в Восточной Европе. Это выглядит законо-
мерным потому, что многие идеи, высказанные
Николаем Антоновичем ещё много лет назад,
нашли подтверждение в наши дни.
Весьма важным является и то, что в науч-
ный оборот вводятся материалы многочислен-
ных курганных могильников, исследованных
Н. А. Кетрару, что позволило заметно попол-
нить источниковую базу по культурам энеоли-
та, бронзового и раннего железного веков, осо-
бенно по скифской тематике (рис. 6).
Николай Антонович любил издатель-
скую деятельность и умел её организовывать.
Благодаря ему увидели свет многие археоло-
гические издания: как отдельные монографии,
так и сборники, и серийные издания — широ-
ко известные не только в Молдавии, но и за её
пределами. К ним можно отнести восемь вы-
пусков «Археологической карты Молдавской
ССР», которые он инициировал и в которых яв-
лялся ответственным редактором, а также се-
рию сборников «Археологические исследова-
ния в Молдавии», изданных по его инициативе
и при постоянной поддержке. Несомненной его
заслугой является подготовка и издание еже- Рис. 7. Н. А. Кетрару за работой в Национальном му-
годных сборников «Tyragetia» в Национальном зее археологии и истории Молдовы. Фото 2007 г.
музее археологии и истории Молдовы.
Николай Антонович активно проявлял себя
и в других видах научно-организационной де- С особым вниманием и интересом он занимал-
ятельности. Так, он являлся членом Учёного ся изучением истории археологии Молдавии.
совета Института истории АН МССР, членом Николай Антонович скрупулёзно изучал архив-
Учёного совета Отдела этнографии и искус- ные документы, по крупицам собирая информа-
ствоведения АН МССР, членом Учёного сове- цию о незаслуженно забытых молдавских архе-
та историко-краеведческого музея МССР, чле- ологах и историках. Результатом этой кропот-
ном Учёного совета музея научного атеизма ливой и целеустремлённой работы стала серия
МССР, членом Президиума Республиканского книг и статей о судьбе и научной деятельности
совета Молдавского общества охраны памят- И. К. Суручана, Н. М. Морошана, А. Ф. Стуарта
ников истории и культуры, членом Секции об- и др. Заметным вкладом в эту проблематику
щественных наук Комитета по государствен- стала его монография «Очерки истории архе-
ным премиям Молдавской ССР в области науки ологии Молдовы», которая позволила осве-
и техники, членом правления Одесского архео- тить один из этапов развития археологии
логического общества и др. Молдавии — начальный, который менее дру-
После перехода в 1991 г. на работу гих отражён в литературе и не известен даже
из Академии наук в Национальный музей ар- специалистам-археологам. Это первое моно-
хеологии и истории Молдовы Н. А. Кетрару графическое исследование, в котором основ-
(рис. 7) значительное внимание уделял про- ное внимание уделено истории археологии
паганде и популяризации археологии и исто- Молдавии, что является несомненной заслу-
рии в прессе и научно-популярных изданиях. гой автора. Работа написана на большом и ин-

тересном материале, собранном Н. А. Кетрару
из многочисленных литературных, архивных
и музейных источников. Автор в большинстве
случаев приводит ранее не публиковавшиеся
материалы, которые, благодаря этому, впервые
становятся доступными всем интересующим-
ся историей археологии. Книга предназначена
широкому кругу читателей, так как является
в значительной степени научно-популярным
изданием, и в то же время она достаточно на-
сыщена информацией, снабжена ссылками
на использованную литературу, богато иллю-
стрирована, поэтому закономерно выполняет
роль научной монографии и справочного из-
дания.
Ряд работ, в том числе монографических,
Н. А. Кетрару посвятил выдающимся истори-
ческим личностям Молдавии, о которых мало
что было известно не только рядовому читате-
лю, но, зачастую, и специалистам-историкам.
Одной из таких личностей является и пер-
вый молдавский археолог И. К. Суручан, имя
и научно-просветительская деятельность ко-
торого были незаслуженно забыты. Благодаря
усилиям Н. А. Кетрару, любознательный чи-
татель теперь может составить себе представ-
ление об этом выдающемся деятеле культуры
и науки Бессарабии, творчество которого при-
ходится на последнюю четверть XIX в.
Занимаясь историей науки, Н. А. Кетрару
не только воскресил забытые имена заслужен-
Николай Антонович Кетрару (1931—2011) 11
ных исследователей прошлого, но и выявил
и проанализировал археологические и истори-
ческие материалы, на которые ранее не обра-
щалось должного внимания. Всё это позволяет
более полно осветить многие вопросы, важные
для изучения прошлого нашего края.
У Николая Антоновича был собран бо-
гатый материал и по послевоенному пери-
оду истории археологии Молдавии, над ко-
торым он постоянно работал. Было много
замыслов о публикациях, посвящённых от-
дельным исследователям. Но, к большому
сожалению, этому не суждено было сбыть-
ся. Жизнь Н. А. Кетрару внезапно оборвалась
29 мая 2011 г. 24 октября этого же года ему ис-
полнилось бы 80 лет.
Николай Антонович Кетрару внёс значитель-
ный вклад в развитие молдавской археологии,
особенно в области палеолита. Важно и то, что
остались продолжатели его дела, его ученики.
Обладая широкой эрудицией, большим органи-
заторским опытом полевой работы и издатель-
ской деятельности, Николай Антонович всегда
оставался доброжелательным к своим колле-
гам и младшим товарищам и постоянно ока-
зывал им необходимую помощь. Его отзывчи-
вость и участливость, тёплое отношение к мо-
лодёжи высоко ценились всеми, кто его знал.
Вся его жизнь и научная деятельность позво-
ляют по праву ставить его имя в число выдаю-
щихся археологов Молдавии.
 Глава I.
История полевых исследований
и историография курганов у г. Дубоссары
Одной из наиболее ярких страниц в изучении
курганных древностей левобережья Нижнего
Днестра являются исследования Дубоссарской
новостроечной экспедиции под бессменным
руководством Н. А. Кетрару. Образованная
приказом по Отделу этнографии и искусство-
ведения Академии наук МССР, она начала ра-
боты в 1980 г. и продолжала их до 1987 г. вклю-
чительно, с перерывом в 1984 г.
Необходимость раскопок памятников архео-
логии была обусловлена тем, что в 1980 г. на-
чалось строительство первой очереди Северо-
Дубоссарского оросительного массива, который
охватывал всю южную и часть северной поло-
вины Дубоссарского района МССР на левобере-
жье Днестра. Юридическим основанием работы
Дубоссарской новостроечной экспедиции стал
договор между Отделом этнографии и искус-
ствоведения АН МССР и Дубоссарским управ-
лением оросительных систем Министерства ме-
лиорации и водного хозяйства МССР, заключён-
ный на 1980—1983 гг.
В 1980 г. Дубоссарская новостроечная экс-
педиция работала с 10 июня по 30 сентября,
её база располагалась в с. Погребя Дубос-
сарского района. Помимо начальника экспе-
диции Н. А. Кетрару, в 1980 г. в ней принима-
ли участие старший научный сотрудник Гео-
логического института АН СССР, доктор
геолого-минералогических наук Е. В. Девят-
кин, научный сотрудник физико-математиче-
ского факультета Московского государственно-
го университета им. М. В. Ломоносова, канди-
дат физико-математических наук А. В. Гетлинг.
Студент Республиканского художественно-
го училища им. И. Е. Репина 1 (г. Кишинёв)
А. В. Подогов и студент исторического фа-
1
С 1989 г. Республиканский художественный колледж
им. А. Плэмэдялэ.
культета Кишинёвского государственно-
го университета им. В. И. Ленина 2 Н. В. Ата-
насов принимали участие в экспедиции в ка-
честве старших лаборантов. Лаборантами
являлись студенты Московского практиче-
ского химико-технологического института
им. Д. И. Менделеева 3 и Первого Ленинград-
ского медицинского института им. академика
И. П. Павлова 4, а рабочими — учащиеся школ
г. Кишинёв, а также с. Кошница Дубоссарского
района и с. Ульма Кутузовского района 5.
В связи с тем, что результаты археологи-
ческих разведок в зоне строительства первой
очереди Северо-Дубоссарского оросительного
массива, проведённых в 1976 г. под руковод-
ством младшего научного сотрудника Сектора
археологии и древней истории Института исто-
рии академии наук МССР А. А. Нудельмана,
были утеряны, работа Дубоссарской ново-
строечной экспедиции в 1980 г. началась
с осуществления новых разведок. Основным
их результатом стало обнаружение четы-
рёх курганных групп, содержавших 14 насы-
пей, к югу от г. Дубоссары (Большой Фонтан)
и у сс. Погребя и Дзержинское. К сожале-
нию, эти группы не были картографированы,
а только в самом общем виде описаны. В от-
чёте о раскопках за 1980 г. можно найти толь-
ко ситуационный план четырёх раскопанных
курганов (рис. 8).
Три насыпи располагались на землях
с. Погребя, к востоку от шоссе Дубоссары —
2
В настоящее время Молдавский государственный
университет.
3
С 1992 г. Российский химико-технологический уни-
верситет им. Д. И. Менделеева.
4
С 1994 г. Санкт-Петербургский государственный ме-
дицинский университет им. академика И. П. Павлова.
5
В настоящее время Яловенский район Республики
Молдова.
14 Глава I

Тирасполь, к северу (курганы №№ 1 и 2)

Рис. 8. Ситуационный план курганов у г. Дубоссары,
составленный в 1980 г.
и к югу (курган № 3) от дороги, ведущей
из с. Погребя на полевой стан первой брига-
ды колхоза «Фруктовый Донбасс» с. Красный
Виноградарь; ещё одна (№ 4) — на землях
с. Дзержинское.
Все насыпи исследовались с помощью буль-
дозера. При этом по линии север — юг остав-
лялась центральная бровка шириной 1 м для
получения профилей; в некоторых случаях
фиксировались ещё и профили, полученные
при снятии насыпи к западу и востоку от цен-
тральной бровки. Эта методика использовалась
в неизменном виде на протяжении всех после-
дующих лет работы Дубоссарской новостроеч-
ной экспедиции.
Из четырёх исследованных в 1980 г. три
кургана (№№ 1, 3 и 4) были сооружены в эпо-
ху бронзы, ещё один (№ 2) — в скифское вре-
мя. Всего в курганах были изучены 13 захоро-
нений, а наиболее ярким из них стало основное
и единственное погребение белозёрской куль-
туры эпохи поздней бронзы в кургане № 3.
В 1981 г. Дубоссарская новостроечная экс-
педиция продолжила раскопки курганов
в Дубоссарском районе. Экспедиция работала
с 17 июня по 30 октября. В её составе, кроме на-
чальника экспедиции Н. А. Кетрару, принима-

Рис. 9. Вид кургана № 18 в ходе раскопок (на заднем плане курган № 17 с триангуляционным
знаком).
 История исследований и историография курганов у г. Дубоссары
Рис. 10. Н. А. Кетрару на раскопках кургана № 5 фотографирует золотую гривну.
ли участие старшие лаборанты С. Б. Ходорова,
Л. В. Кердиварэ и А. В. Алдабаев, лаборанты
Л. Н. Журавлёва и А. В. Родовапова, постоянные
рабочие — Д. Д. Колту, Н. К. Корня, С. Н. Ста-
рук, В. И. Годя, Г. Н. Кируцэ, а также школьники
сс. Кошница и Погребя Дубоссарского района.
Раскопки в 1981 г. были в основном со-
средоточены в непосредственной близости
от кургана № 4. Семь насыпей располага-
лись к востоку от кургана № 4 и были вытя-
нуты с севера на юг цепочкой в следующей
последовательности: №№ 11, 12, 13, 5, 14,
15, 16. Ещё четыре кургана находились к за-
паду от кургана № 4; их последовательность
с севера на юг следующая: №№ 6, 7, 9, 10.
Курганы №№ 5, 11—16 располагались на зем-
лях с. Красный Виноградарь; № 6 — на зем-
лях с. Дзержинское; №№ 7, 9, 10 — на зем-
лях с. Погребя. Ещё один курган (№ 18) был
исследован в 1981 г. на значительном удале-
нии от указанных насыпей. Он располагал-
ся на юго-восточной окраине г. Дубоссары,
на территории пригорода Большой Фонтан
(рис. 9).
15
Таким образом, в 1981 г. было исследовано
12 курганных насыпей. Четыре из них были
сооружены в эпоху бронзы (№№ 7, 9—11)
и содержали 17 погребений, а восемь курга-
нов (№№ 5, 6, 12—16, 18) с девятью погребе-
ниями — в скифское время. Самой выдаю-
щейся находкой 1981 г., которую без преуве-
личения можно считать «визитной карточкой»
археологии Молдавии, является золотая грив-
на из скифского кургана № 5 (рис. 10).
С 1981 г. Дубоссарская новостроечная экс-
педиция стала применять сплошную нумера-
цию для всех обнаруженных курганов — и для
насыпей, которые предполагалось исследовать
и которые впоследствии исследовались, и для
тех, которые исследованию не подлежали, по-
скольку не попадали в зону строительства оро-
сительной системы либо не могли быть иссле-
дованы. В частности, в 1981 г. № 8 был присвоен
кургану высотой 7,5 м и диаметром 60 м, кото-
рый располагался между курганами № 7 и № 9.
На этом кургане был установлен триангуляци-
онный знак Топографической службы СССР
первой категории, который не мог быть снят
16 Глава I

в советское время. В этом же 1981 г. № 17 был

присвоен кургану, располагавшемуся к севе-
ру от исследованного кургана № 18 (рис. 11).
На нём также находился триангуляционный
знак Топографической службы СССР, но тре-
тьей категории, что позволило Академии наук
МССР начать переписку с Украинским управ-
лением Геодезической службы СССР с целью
получить разрешение на снятие знака для по-
следующего исследования кургана № 17.
В 1982 г. в работе Дубоссарской ново-
строечной экспедиции, помимо её начальни-
ка Н. А. Кетрару, приняли участие сотрудни-
ки Отдела этнографии и искусствоведения АН
МССР В. Я. Сорокин и В. П. Хахеу — оба в ка-
честве заместителей 6. Рабочими в составе экс-
педиции являлись студенты Кишинёвского го-
сударственного университета им. В. И. Ленина
и Кишиневского педагогического институ-
та им. И. Крянгэ 7, а также школьники из г. Ки-
шинёв и с. Кошница Дубоссарского района.
Исследования курганов в 1982 г. в Дубос-
сарском районе начались 12 августа и продол-
жались до 28 октября. Изучению подверглись
четыре кургана: № 19 — на юго-восточной
окраине г. Дубоссары, на территории при-
города Большой Фонтан; № 20 — на землях
с. Красный Виноградарь; № 22 — на землях
Рис. 11. Ситуационный план курганов у г. Дубоссары,
с. Дзержинское; № 23 — на землях с. Погребя. составленный в 1981 г.
Все эти курганы были обозначены на ситуа-
ционном плане предыдущего года. Три кур-
гана (№№ 19, 22 и 23) были сооружены в эпо- Курган № 21 не раскапывался в 1982 г., по-
ху бронзы и содержали 19 погребений. В кур- скольку археологам не удалось получить раз-
гане № 20 были исследованы три скифских за- решение на потраву многолетних насаждений
хоронения. (люцерны), произраставшей на участке поля,
где находилась указанная насыпь. Кроме того,
на насыпи стоял столб радиотелеграфной свя-
6
Подобная ситуация — наличие двух заместите-
лей — объясняется тем, что в 1982 г. Дубоссарская ново-
зи. Только 14 октября 1982 г., т. е. за две недели
строечная экспедиция проводила исследования не только до завершения экспедиции, было получено раз-
в одноимённом районе на левобережье Днестра, но и в Гри- решение снять триангуляционный знак с кур-
гориопольском районе, где под руководством В. Я. Соро-
кина был исследован курган у с. Спея (Сорокин, Манзура,
гана № 17.
1986), и заложен раскоп на поселении Погребя III в Дубос- В 1983 г. Дубоссарская новостроечная экс-
сарском районе (Агульников, Хахеу, 1989). На начальника педиция продолжает археологические исследо-
экспедиции Н. А. Кетрару руководство Отдела этнографии
и искусствоведения Академии наук МССР возложило вания курганов, находящихся в зоне строитель-
обязанность подготовки палеолитической стоянки в гроте ства первой очереди Северо-Дубоссарского
у с. Выхватинцы для показа участникам XI Международ- оросительного массива. В работе экспедиции
ного конгресса Международного союза по изучению чет-
вертичного периода (INQUA). с 8 июня по 30 октября принимали участие со-
7
С 1992 г. Государственный педагогический универ- трудники О. Л. Лувсандорж, Т. И. Викторова
ситет им. И. Крянгэ. (художники) и В. М. Попов. В качестве рабо-
 История исследований и историография курганов у г. Дубоссары 17

чих и вспомогательного персонала были при-

влечены студенты Ленинградского высше-
го художественно-промышленного училища
им. В. И. Мухиной 8, Ленинградского электро-
технического института им. В. И. Ульянова
(Ленина) 9, географического факультета Мос-
ковского государственного университета
им. М. В. Ломоносова, Кишинёвского педаго-
гического института им. И. Крянгэ, Кишинёв-
ского художественного училища им. И. Е. Ре-
пина, а также школьники г. Кишинёв и с. Кош-
ница Дубоссарского района.
В 1983 г. работы начались с раскопок кур-
гана № 17, расположенного к юго-востоку
от г. Дубоссары, на землях пригорода Большой
Рис. 12. Ситуационный план курганов у с. Голерканы,
Фонтан. Этот курган высотой 5,4 м и диаме- составленный в 1985 г.
тром до 64,5 м был самой большой насыпью,
исследованной Дубоссарской новостроечной
экспедицией. Курганы №№ 24, 25, 26, распо- Дубоссарская новостроечная экспеди-
ложенные с севера на юг в обратном поряд- ция возобновляет свою работу, вновь во гла-
ке, находились на землях с. Дзержинское; кур- ве с Н. А. Кетрару. В 1985 г. полевые исследо-
ганы №№ 29 и 30 — на землях с. Дороцкое. вания проводились с 10 мая по 15 сентября.
К сожалению, на ситуационном плане, кото- В составе экспедиции находились старший на-
рый прилагался к отчёту Дубоссарской но- учный сотрудник сектора палеолита Ленин-
востроечной экспедиции за 1983 г., курганы градского отделения Института археоло-
№ 24—26 и 29 отмечены не были. Они появятся гии АН СССР 10, кандидат исторических наук
на ситуационном плане только в отчёте 1986 г. Н. К. Анисюткин, младший научный сотруд-
Два кургана (№№ 24, 26) были сооружены ник сектора Первобытной археологии Отдела
в скифское время и содержали по одному скиф- этнографии и искусствоведения Академии
скому погребению. Ещё три насыпи (№№ 17, наук МССР Н. Л. Серова, старшие лаборан-
25, 29) были возведены в эпоху бронзы; в них ты О. Л. Лувсандорж, Т. И. Викторова (худож-
было изучено 20 захоронений. Культурную ники), В. М. Попов, С. Л. Розановская, а также
принадлежность кургана № 30 установить рабочие — школьники сс. Кошница и Погребя
не удалось. Дубоссарского района
Раскопки курганов в Дубоссарском рай- Село Голерканы, хотя и расположенное
оне были продолжены только в 1985 г. В это на правом берегу р. Днестр, входило в состав
время был заключён договор между Отделом Дубоссарского района. На территории строи-
этнографии и искусствоведения Академии тельства оросительного массива были обнару-
наук МССР и Кишинёвской объединённой ди- жены четыре насыпи, три из которых оказались
рекцией по строительству водохозяйственных курганами (рис. 12), а четвёртая — естествен-
объектов Министерства мелиорации и водно- ной возвышенностью, вследствие чего раскоп-
го хозяйства МССР для производства спаса- кам не подвергалась. В результате исследова-
тельных археологических работ у с. Голерканы ний в двух курганах было выявлено по одному
Дубоссарского района. скифскому погребению, а третий, сооружён-
ный в эпоху бронзы, содержал два погребения.
8
С 1994 г. Санкт-Петербургская государственная
Также в 1985 г. по договорённости с Киши-
художественно-промышленная академия им. А. Л. Штиг- нёвской объединённой дирекцией по строи-
лица.
9
С 1992 г. Санкт-Петербургский государственный
электротехнический университет «ЛЭТИ» им. В. И. Улья- 10
С 1991 г. Сектор палеолитоведения Института исто-
нова (Ленина). рии материальной культуры РАН.
18 Глава I

тельству водохозяйственных объектов Минис-

терства мелиорации и водного хозяйства МССР
и Дубоссарским управлением оросительных
систем был исследован курган № 21, распола-
гавшийся на землях с. Красный Виноградарь.
К этому времени столб радиотелеграфной свя-
зи был снят с насыпи, что позволило произ-
вести её раскопки. Курган этот был картогра-
фирован ещё в 1981 г., поэтому ситуационный
план в отчёте за 1985 г. не содержит никакой
новой информации.
В кургане № 21 были обнаружены два скиф-
ских погребения, одно из которых содержало
достаточно выразительный сопровождающий
инвентарь.
В 1986 г. Дубоссарская новостроечная экс-
педиция начала исследования курганов, на-
ходившихся в зоне строительства второй оче-
реди Северо-Дубоссарского оросительного
массива. С 4 июня по 31 октября экспедиция
работала в следующем составе: начальник
экспедиции — Н. А. Кетрару, заместитель на-
чальника — научный сотрудник Отдела этно-
графии и искусствоведения Академии наук
МССР О. Г. Левицкий, старший лаборант
Е. О. Клочко, временно-штатные старшие ла-
Рис. 13. Ситуационный план курганов у г. Дубоссары,
боранты — О. Л. Лувсандорж (художник), составленный в 1986 г.
В. М. Попов, С. Л. Розановская, И. А. Широ-
кова, И. Б. Артюх; рабочие — студенты гео-
графического факультета Тираспольского го- вать курган № 31, расположенный на землях
сударственного педагогического института с. Красный Виноградарь в зоне строительства
им. Т. Г. Шевченко 11 и Кишинёвского художе- первой очереди Северо-Дубоссарского оро-
ственного училища им. И. Е. Репина, а также сительного массива. Расположение этих кур-
школьники сс. Кошница и Погребя Дубоссар- ганов нашло отражение на двух ситуацион-
ского района. ных планах, сопровождающих отчёт о раскоп-
В 1986 г. планировались исследования ках Дубоссарской новостроечной экспедиции
пяти курганов (№№ 40—44), располагав- в 1986 г. Отдельно был составлен ситуацион-
шихся возле с. Васильевка, на землях совхо- ный план курганов в зоне строительства вто-
за им. В. В. Куйбышева с. Дубово. Курган рой очереди Северо-Дубоссарского ороситель-
№ 44 не был исследован, поскольку на нём на- ного массива — у с. Васильевка, где были обо-
ходился триангуляционный знак первой ка- значены все курганы группы — №№ 40—47.
тегории, снять который не представлялось Уточняется и дополняется другой ситуацион-
возможным; кроме того, этот курган не ме- ный план — с расположением курганов на тер-
шал оросительным агрегатам. В связи с этим ритории первой очереди строительства ороси-
было принято решение исследовать кур- тельной системы. На нём впервые были отме-
ган № 46, который также находился на зем- чены курганы №№ 24—26, 29, 30, раскопанные
лях с. Дубово. Кроме того, удалось исследо- в 1983 г., а также курганы №№ 27, 28, 35—38,
которые не были исследованы (рис. 13).
11
С 1997 г. Приднестровский государственный уни- Таким образом, в 1986 г. Дубоссарской но-
верситет им. Т. Г. Шевченко. востроечной экспедицией были изучены шесть
 История исследований и историография курганов у г. Дубоссары 19

курганных насыпей. Пять из них были возве-

дены в эпоху бронзы (№№ 31, 40—43) и со-
держали 43 погребения, в том числе два скиф-
ских. В шестом кургане (№ 46) было обнаруже-
но одно скифское захоронение.
Исследования курганов, находящихся
на площади строительства второй очереди
Северо-Дубоссарского оросительного массива,
были продолжены в 1987 г. Раскопки Дубос-
сарская новостроечная экспедиция проводила
с 1 августа по 30 сентября и работала в сле-
дующем составе: начальник экспедиции —
Н. А. Кетрару; старшие лаборанты — О. Л. Лув-
сандорж (художник), В. М. Попов, А. Г. Ганган,
лаборант А. Л. Полевой; рабочие — школь-
ники с. Кошница и г. Дубоссары. На землях
с. Дубово в 1987 г. были исследованы два кур-
гана — №№ 45 и 47 (рис. 14). Рис. 14. Ситуационный план курганов у с. Васильев-
ка, составленный в 1987 г.
Также в 1987 г. было продолжено изучение
курганов, расположенных в зоне строительства
первой очереди Северо-Дубоссарского ороси- Раскопками 1987 г. была завершена ра-
тельного массива. В 1981 г., во время раско- бота Дубоссарской новостроечной экспе-
пок кургана № 5, содержавшего золотую грив- диции. В течение семи полевых сезонов
ну, севернее курганов №№ 13 и 12 была об- (1980—1983 гг. и 1985—1987 гг.) под руковод-
наружена ещё одна насыпь. Только в 1987 г., ством Н. А. Кетрару был исследован 41 курган:
после раскорчёвки виноградника, под кото- 38 — на левобережье Днестра и три — на пра-
рым располагалась эта насыпь, стало возмож- вобережье (у с. Голерканы).
ным её исследование. Однако в ходе осмотра Для всех курганов на левобережье Днестра
этого участка поля были обнаружены ещё два (как раскопанных, так и картографирован-
кургана. В результате эти курганы получили ных, но не исследованных) была принята еди-
№№ 50—52 и были раскопаны в 1987 г. Кур- ная нумерация — от № 1 до № 52 — вне зави-
ганы располагались на землях с. Дзержинское, симости от их географического расположения.
в порядке возрастания номеров с севера на юг, Именно этим объясняется несоответствие чис-
при этом курган № 52 практически примыкал ла исследованных курганов и старшего номе-
с севера к кургану № 11. ра этой нумерации. Остались неисследованны-
Расположение всех насыпей, исследован- ми по разным причинам 14 курганов: №№ 8, 27,
ных в 1987 г., отмечено на ситуационном пла- 28, 32—39, 44, 48 и 49.
не, приложенном к отчёту, на нём также впер- Исследования курганов в Дубоссарском
вые зафиксированы три неисследованных кур- районе на левобережье Днестра были про-
гана №№ 32—34 (рис. 15). должены спустя 20 лет после завершения ра-
Из пяти исследованных в 1987 г. насы- бот Дубоссарской новостроечной экспедиции.
пей только одна (№ 50) была возведена в эпо- Только в 2007 г. Днестровская археологическая
ху бронзы и содержала три захоронения. Ещё экспедиция Приднестровского государствен-
три кургана (№№ 45, 51 и 52) были сооружены ного университета (ПГУ) им. Т. Г. Шевченко
в скифское время; в них обнаружены пять захо- провела изучение четырёх курганов на землях
ронений. Курган № 47 был настолько разрушен с. Цыбулёвка, у с. Дойбаны-2 Дзержинского
распашкой, что следов погребального сооруже- сельского совета Дубоссарского района.
ния и сопровождающего инвентаря в нём най- Раскопки были произведены сотрудника-
ти не удалось, что не позволяет установить его ми научно-исследовательской лаборатории
культурно-хронологическую принадлежность. «Археология» ПГУ им. Т. Г. Шевченко под
20 Глава I
Рис. 15. Ситуационный план курганов у г. Дубоссары, составленный в 1987 г.
руководством Н. П. Тельнова и при участии
И. А. Четверикова и В. С. Синики.
Курганы находились на краю высокого
плато возле балки Глубокая, расположенной
на правом берегу р. Тростянец, правого при-
тока р. Ягорлык (рис. 16). Насыпи составля-
ли довольно компактный могильник, вытяну-
тый по линии северо-запад — юго-восток, т. е.
по линии гребня плато.
Работы носили спасательный характер
и были инициированы в связи с частичным
разрушением насыпей при закладке нового ви-
ноградника работниками акционерного обще-
ства закрытого типа «Kvint». В октябре 2006 г.
в ходе плантажной вспашки глубиной до 0,9 м
на насыпи самого крупного кургана, получив-
шего в ходе исследований № 3, были обна-
ружены человеческие кости, о чём стало из-
 История исследований и историография курганов у г. Дубоссары
Рис. 16. Топографическое положение курганов
у с. Дойбаны-2.
вестно в прокуратуре г. Дубоссары. В ходе
следственных действий, проведённых её со-
трудниками, в этой насыпи были обнаруже-
ны кости четырёх индивидуумов и предме-
ты погребального инвентаря. Последнее об-
стоятельство послужило причиной обращения
прокуратуры г. Дубоссары к Министерству
просвещения Приднестровской Молдавской
Республики с ходатайством об организации
историко-культурной экспертизы находок.
Это обращение было переадресовано в ПГУ
им. Т. Г. Шевченко специалистам-археологам,
которые после выезда на место обнаружения
указанных находок в ноябре 2006 г. подтверди-
ли их происхождение из памятников археоло-
гии (курганов) и факт частичного разрушения
последних. Кроме того, ещё на двух насыпях
в ходе осмотра были также зафиксированы че-
ловеческие кости.
В марте 2007 г. директором акционерного
12
и упомянутые выше курган у с. Спея Григориопольского
общества закрытого типа «Kvint» О. М. Баевым района (Сорокин, Манзура, 1986) и поселение Погребя III
было принято решение о выделении средств в Дубоссарском районе (Агульников, Хахеу, 1989).
21
на раскопки насыпей, серьёзно пострадавших
в ходе распашки. Были предоставлены так-
же бульдозер Т-170 для проведения раскопок
и несколько рабочих, что позволило в течение
апреля 2007 г. провести исследования всех че-
тырёх курганов. С учётом значительного раз-
рушения, их раскопки проводились с оставле-
нием одной центральной бровки, по которой
удавалось зафиксировать стратиграфию только
в нижней части.
Как показали исследования, два кургана
(№№ 1 и 3) были возведены в эпоху бронзы
и содержали девять погребений; ещё два кур-
гана (№№ 2 и 4) с большой долей вероятности
были сооружены над единственными сармат-
скими погребениями.
Материалы, полученные в ходе раскопок
у с. Дойбаны-2, были оперативно введены в на-
учный оборот (Тельнов и др., 2008).
Гораздо более сложная ситуация сложи-
лась с материалами, полученными в ходе рас-
копок курганов Дубоссарской новостроечной
экспедицией в 1980—1987 гг. Они вводились
в научный оборот, во-первых, с запозданием,
а во-вторых, выборочно.
Нет ни одного сообщения о результатах ис-
следований курганов в Дубоссарском рай-
оне МССР в центральном информационном из-
дании «Археологические открытия в СССР».
В ежегодном издании «Археологические ис-
следования в Молдавии», которое выпускалось
с 1972 г. по 1992 г. и отражает результаты разве-
док и раскопок на территории МССР с 1968 г.
по 1986 г., также нельзя найти материалов о рас-
копках Дубоссарской новостроечной экспе-
диции на протяжении 1980—1983 гг. 12 Только
в 1990 г. в сборнике «Археологические иссле-
дования в Молдавии в 1985 г.» впервые публи-
куются и предварительно анализируются ре-
зультаты исследования скифского кургана № 21
(Кетрару, Серова, 1990), а в 1992 г. в этом же
издании за 1986 г. — материалы из шести кур-
ганов: №№ 31, 40—43, 46 (Кетрару, Серова,
1992а). Отдельно в этом же издании был опу-
бликован курган № 3, сооруженный над един-
Исключение составляют исследованные в 1982 г.
22 Глава I
ственным погребением белозёрской культуры
эпохи поздней бронзы, который был исследо-
ван в 1982 г. (Агульников, Кетрару, 1992). В свя-
зи с прекращением выпуска «Археологических
исследований в Молдавии» в 1992 г., результа-
ты исследований Дубоссарской новостроечной
экспедиции в 1987 г. уже и не могли быть опу-
бликованы в этой серии.
Наиболее привлекательными для публика-
ции, безусловно, являлись скифские курганы.
Именно в них был многократно зафиксиро-
ван ранее практически не известный у скифов
Поднестровья обряд трупосожжения; кроме
того, были исследованы несколько неограблен-
ных погребальных комплексов, содержавших
выразительный сопровождающий инвентарь.
В 1987 г. вышла из печати работа Н. А. Кет-
рару и Н. Л. Серовой, где впервые вводятся
в научный оборот 11 скифских курганов, иссле-
дованных с 1980 г. по 1985 г.: №№ 2, 5, 12—16,
18, 20, 24 и 26 (Кетрару, Серова, 1987).
Спустя пять лет, в 1992 г., более детально
публикуется скифский курган № 18, в одном
из погребений которого были обнаружены, по-
мимо прочего инвентаря, изделия из золота,
украшавшие головной убор (Кетрару, Серова,
1992б).
В 1997 г. был опубликован скифский курган
№ 45, исследованный в 1987 г. Под его насы-
пью, окружённой рвом, находились остатки по-
лусожжённой деревянной конструкции и пред-
ставительный погребальный инвентарь — три
амфоры и бронзовый котёл (Chetraru, Mateevici,
1997).
В 2001 г. вышла из печати монография
Н. А. Кетрару и Н. Л. Серовой на румынском
языке, в которой были повторно опубликова-
ны материалы из скифских курганов №№ 5,
12—16, располагавшихся в непосредствен-
ной близости один от другого. По мнению ав-
торов работы, именно эти насыпи составляли
могильник скифской аристократии V—IV вв.
до н. э., что нашло отражение в инвентаре бога-
тейшего кургана № 5 и единстве погребального
обряда — трупосожжение на древнем горизон-
те (Chetraru, Serova, 2001).
Только в 2005 г., спустя 18 лет после завер-
шения работ Дубоссарской новостроечной экс-
педиции, в свет выходит монография, посвя-
щённая скифским курганам. В ней впервые пол-
ностью дано описание насыпей, погребальных
сооружений и сопровождающего инвентаря
скифских погребальных комплексов (Кетрару,
Четвериков, 2005). Пожалуй, этим и исчер-
пываются достоинства данной монографии.
Требует полного пересмотра практически вся
аналитическая часть, посвящённая погребаль-
ному обряду и инвентарю. При этом надо учи-
тывать, что именно на основании последнего
предложены даты тех или иных скифских ком-
плексов из курганов у г. Дубоссары. На осно-
вании во многом ошибочных посылок сделаны
«глобальные» заключения относительно появ-
ления в Поднестровье традиции сооружения
скифских катакомб (Кетрару, Четвериков, 2005,
187—188).
В специальной литературе можно найти ра-
боты, посвящённые некоторым вопросам по-
гребального обряда, практиковавшегося скифа-
ми и зафиксированного в ряде курганов Дубос-
сарского района на левобережье Днестра. Так,
в 1997 г. И. А. Четвериковым была опубликова-
на статья о генезисе деревянных конструкций,
сожжённых на древнем горизонте до возведе-
ния насыпи. В ней сделана попытка проследить
генетическую связь между прожогами в курга-
нах у г. Дубоссары и могильниками архаическо-
го и классического времени бассейна р. Тясмин
в днепровском Правобережье. Ссылаясь на мне-
ние В. С. Ольховского и Ю. А. Шилова (1995,
112—113), автор заключает, что «Дубоссарский
курганный могильник может служить, в опре-
делённой степени, подтверждением предло-
женной недавно схемы перемещения скифско-
го населения лесостепи в V—IV вв. до н. э.:
лесостепное днепровское Правобережье —
Поднестровье — Подунавье» (Четвериков,
1997б, 193).
Совершенно другую версию относитель-
но появления обряда трупосожжения у скиф-
ского населения Поднестровья предлага-
ет И. В. Бруяко в своей монографии, посвя-
щённой кочевникам первой половины I тыс.
до н. э. (Бруяко, 2005). В заключении, подчёр-
кивая «пестроту типов погребальных памят-
ников Бессарабии», исследователь отмеча-
ет, что во второй половине VI — начале V в.
до н. э. «процесс расселения кочевников, за-
тронувший весьма обширную территорию,
носил отнюдь не одностороннюю (восток-
 История исследований и историография курганов у г. Дубоссары
запад) направленность, а был, скорее всего,
многовекторным». Видимо, для подтверж-
дения этой позиции И. В. Бруяко указывает
в примечании (!), что «сожжения в могильной
яме (Коржово, Чауш) и на уровне древнего го-
ризонта (Дубоссары), а также памятники типа
Пыржолтены-Данчены-Олонешты, вероятнее
всего, могли принадлежать как фракизирован-
ным скифам (потомкам первой волны кочевни-
ков РСК), так и скифизированным фракийцам
(реликтам среднегальштатского населения,
либо проникавшим сюда из сопредельных,
к примеру — Добруджа, областей)» (Бруяко,
2005, 312, примечание 10). Это предположе-
ние, хотя и высказанное в весьма осторожной
форме, примечательно ещё и тем, что ставит
под сомнение собственно скифское происхож-
дение обряда трупосожжения, зафиксирован-
ного в курганах Дубоссарского района.
Оставляя пока в стороне полемику отно-
сительно этнической основы обряда трупо-
сожжения, просто заметим, что ещё в 1995 г.
А. И. Мелюкова отмечала: «с погребальным
обычаем скифов следует сопоставлять и шатро-
вые конструкции погребальных камер из дере-
ва на древней поверхности, сожжённые до на-
сыпки курганной насыпи, обнаруженные в бо-
гатых курганах у г. Дубоссары» (Мелюкова,
1995, 30).
Из всех находок, обнаруженных в скифских
насыпях в Дубоссарском районе, исследова-
телей привлекала в основном золотая гривна
из кургана № 5.
Впервые этот предмет был опубликован
в 1989 г. Н. А. Кетрару и Н. Л. Серовой. В ста-
тье приводится полное описание гривны, указа-
ны её близкие аналогии и датировка: конец V —
начало IV в. до н. э. и «более позднее» время —
для времени появления уток (Кетрару, Серова,
1989, 65—75). В работе И. А. Четверикова
1994 г. содержится вывод о «принадлежности
этого символа власти лицу женского пола —
представительнице сословия высшей аристо-
кратии» (Четвериков, 1994, 205—206). Этот
автор обращается вновь к гривне из кургана
№ 5 в 1995 г. с целью выяснения даты её из-
готовления. На основании сходства изображе-
ний головок львов на гривне и на подвесках-
наушницах из архаического некрополя Ольвии
была предложена дата изготовления дубоссар-
23
ской гривны — конец VI в. до н. э. (Четвериков,
1995, 50—52). Спустя девять лет, в 2004 г.,
И. А. Четвериков в очередной раз, при рассмо-
трении семантики образа водоплавающей пти-
цы в скифской торевтике, обращается к ду-
боссарской гривне. Ссылаясь на самого себя
(Четвериков, 1995, 50—52), исследователь ука-
зывает, что «возраст гривны (конец VI — нача-
ло V в. до н. э.) гораздо старше планки с утка-
ми, появившейся на изделии не ранее IV в.
до н. э.» (Четвериков, 2004, 24), а также ука-
зывает, что производство гривны принадлежит
греческим мастерам (Четвериков, 2004, 33, 39).
В 2005 г. вышла из печати уже упомянутая мо-
нография о скифских курганах у г. Дубоссары
(Кетрару, Четвериков, 2005). Хотя в её соста-
ве целая глава была посвящена гривне, ничего
принципиально нового там найти нельзя, по-
скольку она представляет собой совокупность
фактов, ранее изложенных И. А. Четвериковым
(1994; 1995; 2004). Дата изготовления обруча
и львиных головок была удревнена до второй
половины VI в. до н. э., а планки с уточками —
определена «не ранее IV в. до н. э.». Само же
погребение кургана № 5, как следует из табли-
цы 1, было датировано второй четвертью IV в.
до н. э. (Кетрару, Четвериков, 2005, 155, 182).
Значительно меньшее внимание было
уделено другим предметам, обнаружен-
ным в скифских курганах у г. Дубоссары.
Например, из предметов конского снаряже-
ния некоторое внимание было уделено сере-
бряному нащёчнику из того же кургана № 5.
В 1995 г. А. И. Мелюкова, анализируя скифо-
фракийские контакты в IV—III вв. до н. э.,
подчёркивает, что культурные взаимодей-
ствия и проникновение фракийских элемен-
тов в скифское искусство «не оставили за-
метного следа в жизни скифского общества,
в его духовной и материальной культуре,
даже на западных окраинах скифского цар-
ства» (Мелюкова, 1995, 34). Большинство ху-
дожественных изделий из богатых курганов
дунайско-днестровских степей А. И. Мелюкова
не считает фракийскими по происхождению,
а связывает с античными центрами Северного
Причерноморья. При этом в качестве един-
ственного исключения для Поднестровья она
указывает на серебряный нащёчник из курга-
на № 5 у г. Дубоссары (Мелюкова, 1995, 32).
24 Глава I
Наиболее детальный анализ этого нащёчни-
ка содержится в монографии А. Р. Канторовича,
посвящённой изображениям обособленных ко-
нечностей хищников в искусстве звериного сти-
ля Восточной Европы. Изображение на нащёч-
нике из кургана №5 у г. Дубоссары отнесено
к 5 типу подобных изображений, который по-
лучил название «Арциз-Солоха». Для большин-
ства изображений данного типа отмечены, по-
мимо традиционно скифских, и фракийские сти-
листические элементы, наиболее характерным
из которых является ребристый кант (полоса по-
перечной штриховки) по контуру бедра/лопатки
и ног (Канторович, 2012, 28—29, рис. 6/2).
Некоторое внимание в литературе было уде-
лено греческой керамической таре, обнаружен-
ной в тризнах и погребениях скифских кур-
ганов Дубоссарского района на левобережье
Днестра. В работе Н. Л. Серовой 1989 г. можно
найти сведения о целой херсонесской амфоре
из погребения 1 кургана 18 и двух горловинах
гераклейских амфор изо рва того же кургана.
Также упоминаются пять ножек амфор изо рва
кургана № 20 — одна хиосская и четыре гера-
клейских. Только в одном случае Н. Л. Серова
предлагает дату комплекса — для погребения 1
кургана 18 — в пределах второй-третьей чет-
вертей IV в. до н. э., с учётом даты чернолако-
вого канфара (Серова, 1989, 150, 157, табл. 1,
рис. 1/8, 3/1).
Значительно более полные данные содер-
жатся в монографии Н. Матеевич 2007 г., по-
свящённой греческим амфорам из варварских
памятников Северо-Западного Причерноморья
(Mateevici, 2007). В ней приводятся данные
о ножке фасосской амфоры из кургана № 5,
впервые опубликованной в 2001 г. (Chetraru,
Serova, 2001, fig. 3/3), ножках гераклейских ам-
фор изо рва кургана № 20 и фрагментах сте-
нок и ручек гераклейских амфор из курга-
на № 24 (Mateevici, 2007, 66, 74). Наиболее
важным представляется тот факт, что в рабо-
те Н. Матеевич не только упоминаются целая
херсонесская амфора из погребения 1 кургана
№ 18 и фрагменты горловин гераклейских ам-
фор изо рва этого кургана, но и впервые пу-
бликуется протирка клейма, которое находится
на одной из этих горловин (Mateevici, 2007, 74,
93, fig. 19/31, 32, 26/5, cat. 158). Деятельность
фабриканта Дионисия, чьё имя было восста-
новлено в оттиске, Н. Матеевич отнесла к по-
следней четверти IV в. до н. э. (Mateevici, 2007,
74). Целая амфора из кургана № 43 и фрагмент
аналогичной ножки из кургана № 46 были
атрибутированы как самосские конца VI —
начала V в. до н. э. (Mateevici, 2007, 64, fig.
10/8, 13). Указывается дата для двух хиосских
и одной мендейской амфор из кургана 45 — ко-
нец V — начало IV в. до н. э. (Mateevici, 2007,
85, 87, fig. 4/3, 32/2).
Любопытные заключения относительно
дат некоторых скифских погребальных ком-
плексов можно найти в монографии А. Н. Ле-
винского, посвящённой истории гетов в лесо-
степи Юго-Восточной Европы конца VI — IV в.
до н. э. Со ссылкой на работу Н. А. Кетрару
и И. А. Четверикова (2005, 110) дата кургана
№ 5 у г. Дубоссары определяется второй четвер-
тью IV в. до н. э. В то же время, на основании
фрагментов гераклейской амфоры и чернолако-
вого канфара, эта дата ограничивается «первой
половиной 70-х гг.» (Левинский, 2010, 98), что,
на самом деле, является ещё первой четвертью
этого столетия. Опять же со ссылкой на работу
Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова (2005, 155)
А. Н. Левинский указывает, что среди дубоссар-
ских погребений «позднейшее … (курган 18/1),
впускное, было совершено не позже 40-х гг.
IV в. до н. э.» (Левинский, 2010, 112). Как бу-
дет показано ниже, это утверждение не соот-
ветствует действительности, являясь механи-
ческим переносом чужого мнения без какой бы
то ни было проверки последнего. Кроме того,
погребение 1 кургана 18 не было впускным,
а являлось одним из основных захоронений.
В данном случае произошло тиражирование
ошибки, ранее допущенной дважды (Кетрару,
Серова, 1992, 133; Кетрару, Четвериков, 2005,
119, 121).
В завершении историографического обзо-
ра нам остаётся упомянуть погребение 1 кур-
гана 43, исследованного в 1986 г. на землях
сельского совета с. Дубово возле с. Васильевка
Дубоссарского района. Этот погребальный ком-
плекс был учтён в качестве черногоровского
в каталоге киммерийских погребений, состав-
ленном С. В. Махортыхом, очевидно, на осно-
вании находки в нём оселка (Махортых, 2005,
65, 319, рис. 62/6, 7). Исследователь не обратил
внимание, что погребение 1 кургана № 43 было
 История исследований и историография курганов у г. Дубоссары
совершено в крепиде, сооружение которой, как
было достоверно установлено в ходе раскопок
кургана, связано со скифским погребением 7
(Кетрару, Серова, 1992, 160, 165). Таким обра-
зом, произошла ошибочная атрибуция погребе-
ния 1 кургана № 43 в качестве черногоровско-
го, а не скифского, которым оно является в дей-
ствительности.
Этим исчерпывается историография кур-
ганов, исследованных Дубоссарской ново-
строечной экспедицией в 1980—1983 гг.
и 1985—1987 гг.
Необходимо особо подчеркнуть, что из кур-
ганов эпохи бронзы были опубликованы толь-
ко шесть — №№ 3, 31, 40—43 (Агульников,
Кетрару, 1992; Кетрару, Серова, 1992). Другие
16 насыпей, возведённые в это же время, к на-
стоящему времени не введены в научный обо-
рот — №№ 1, 4, 7, 9, 10, 11, 17, 19, 22, 23, 25,
29, 30, 47, 50 на левобережье Днестра и курган
№ 3 у с. Голерканы на правобережье. Только ма-
териалы некоторых погребений ямной и ката-
комбной культурно-исторических общностей,
а также позднего бронзового века были ис-
пользованы В. А. Дергачёвым в монографии,
посвященной этнокультурным процессам, про-
исходившим на территории Молдавии в эпоху
бронзы (Дергачёв, 1986, 18, 21, табл. 1).
Из скифских насыпей остались неопубли-
кованными курганы №№ 1 и 2 у с. Голерканы
на правобережье Днестра, а также курган № 6
у с. Дзержинское — на левобережье. Таким об-
разом, значительный объём археологического
материала остаётся недоступным.
При первичном знакомстве с литерату-
рой может показаться, что наиболее благо-
получная ситуация сложилась со скифски-
ми материалами на том простом основании,
что они практически полностью опубликова-
ны. Однако подобное представление являет-
ся поверхностным. Необходимо отметить, что
серьёзных попыток анализа и интерпретации
этого материала никогда не предпринималось.
Авторы первых публикаций (Н. А. Кетрару,
Н. Л. Серова, С. М. Агульников) ставили перед
собой цель только ввести полученный матери-
ал в научный оборот, ограничиваясь минималь-
25
ной аналитической частью. Единственным
исключением из этого правила стала моно-
графия Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова
2005 г., которая сопровождается значитель-
ными по объёму аналитическими разделами.
К сожалению, приходится констатировать,
что количество содержащихся в них «упуще-
ний» различного характера в итоге только за-
труднило восприятие этого материала. В этой
монографии допущены ошибки при обозна-
чении топографического положения тех или
иных курганов, существуют серьёзные недо-
чёты при описании курганной архитекту-
ры и погребальных комплексов. Анализ об-
ряда трупосожжения представляет собой
огромный набор аналогий, который всё же
не позволяет оценить его роль в погребаль-
ной традиции скифов Поднестровья и, шире,
Северо-Западного Причерноморья. В некото-
рых случаях переоценивается или недооце-
нивается значение сопровождающего инвен-
таря в плане его хронологической атрибуции.
В итоге на основании этих малоаргументи-
рованных гипотез и предположений созда-
ётся картина миграции скифского населения
из Поднепровья в Поднестровье, которая яко-
бы и стала причиной появления обряда трупо-
сожжения.
Полная и корректная публикация скифских
материалов, а также сравнительный матери-
ал, накопленный к настоящему времени архео-
логической наукой, который будет излагать-
ся в настоящей монографии последовательно
и системно, позволит, во-первых, устранить су-
ществующие недочёты, а во-вторых, оценить
на современном научном уровне материалы
из скифских курганов у г. Дубоссары.
В полной мере это касается и материалов
других культурно-хронологических горизон-
тов — от эпохи энеолита до средневекового
времени, которые представляют безусловный
интерес для многих специалистов.
Настоящее монографическое издание под-
чинено именно этой цели — полной публи-
кации и всестороннему анализу материа-
лов, полученных при исследовании курганов
у г. Дубоссары.
 Глава II.
Дубоссарские курганы
§ 1. Географическое
и топографическое
расположение
1.1. Географическое расположение
и природные условия
В археологических исследованиях различ-
ных исторических эпох важную роль играет
изучение палеогеографической среды и взаи-
мовлияния природы и общества.
Различные природные условия отдельных
регионов Молдавии всегда имели заметное
влияние на жизнь проживавших в них людей.
Хозяйственная деятельность человека в древ-
ности особенно зависела от среды обитания,
что необходимо учитывать при изучении ар-
хеологических памятников.
Древнюю среду обитания человека, его
взаимоотношения с природой достоверно ре-
конструировать сложно. Доказано, что па-
леогеографическая ситуация на территории
Молдавии неоднократно изменялась, что осо-
бенно заметно прослеживается в палеолите.
Со II тыс. до н. э. климат установился, в общем,
умеренно тёплый, с изменчивой влажностью
и континентальностью. В период бронзового
и раннего железного веков на данной террито-
рии преобладали лесостепные и степные ланд-
шафты. Растительность почти не отличалась
от современной (Рымбу, 1985, 85—91).
Современное природно-географическое рай-
онирование позволило специалистам разделить
республику на природные зоны — лесостепную
и степную, которые подразделяются на три при-
родные провинции: Северо-Молдавскую лесо-
степную, Центрально-Молдавскую (Кодрин-
скую) лесную и Южно-Молдавскую степную,
которые, в свою очередь, делятся на 16 природ-
ных районов. Они выделены на основании ана-
лиза ландшафтно-морфологической структуры
территории, отражающей региональную специ-
фику природных условий. Каждый регион ха-
рактеризуется конкретной, только ему прису-
щей ландшафтно-морфологической структурой
и одинаковой историей формирования ланд-
шафтов. Природные области республики вхо-
дят в состав лесостепной и степной зон Русской
равнины (Рымбу, 1980, 72—73, 75—86; 1982,
91—92, 120—121; 1985, 62, 75).
Местность, где были расположены рассма-
триваемые курганные могильники, относится
к части Южно-Молдавской степной провинции,
именуемой Дубоссарской степной равниной,
расположенной на левобережье Днестра, выше
Кучурганской степной равнины. Дубоссарская
степная равнина плоская, слегка волнистая,
слаборасчленённая, с максимальными абсо-
лютными высотами 150—200 м. Поверхность
характеризуется чередованием плоских, плав-
но очерченных террас Днестра с резко выра-
женными узкими долинами мелких рек и кру-
глых балок (рис. 17). Густота и глубина эро-
зионного расчленения небольшие. На склонах
чаще всего распространен плоскостной смыв,
на обнажённых известняках развиты карсто-
вые процессы, образуются различные формы
рельефа. Оврагов сравнительно мало.
Климат Дубоссарской равнины умеренно
континентальный. Средняя температура года
+9,6°, января –3,6°, июня +22°. Количество
дней с постоянным снежным покровом не пре-
вышает 32—40, а доля устойчивых зим состав-
ляет около 40 %. Лето жаркое, со значитель-
ным числом засушливых дней. Годовое коли-
чество осадков — 450 мм. Речная сеть слабо
28 Глава II
Рис. 17. Географическое положение дубоссарских
курганов.
развита. Притоки Днестра невелики и напоми-
нают крупные балки, летом в большинстве слу-
чаев пересыхают. Пойма его в пределах района
резко расширяется, однако болот мало. В про-
шлом равнина была занята типчаковыми и ко-
выльными степями, ныне полностью распаха-
на. Только на эродированных крутых склонах
и неудобьях сохранились отдельные участки
степных ассоциаций с участием типчака, ко-
выля, бородача, тонконога и др. На камени-
стых склонах встречаются небольшие заросли
кустарников из тёрна, боярышника, шиповни-
ка, скумпии, чилиги. В верховьях крупных ба-
лок некоторых долин встречаются отдельные
скумпиево-дубовые рощи из дуба черешчато-
го, а в пойме Днестра — небольшие лесные
массивы из дуба черешчатого, тополя, клёна,
вяза, различных видов ив. Широко распростра-
нены карбонатные, малогумусные и слабогу-
мусные чернозёмы. Встречаются обыкновен-
ные чернозёмы. На каменистых склонах раз-
виты перегнойно-карбонатные и каменистые,
а в пойме Днестра — пойменно-луговые сло-
истые почвы.
Ландшафтная структура разнообразна.
Доминируют плиоценовые террасы Днестра,
с мощным покровом лёссовидных суглинков,
местами с гарнецовыми и скумпиево-дубовыми
рощами из дуба пушистого и черешчатого, кар-
бонатными и обыкновенными чернозёмами.
На востоке плиоценовые террасы переходят
в плосковолнистые водораздельные простран-
ства, сложенные балтскими песками и супеся-
ми, перекрытые плиоценовыми «пёстрыми»
глинами, местами со скумпиево-дубовыми ле-
сами из дуба черешчатого, с карбонатными
чернозёмами. Распространены четвертичные
террасы Днестра с мощным покровом лёссо-
видных суглинков со слабогумусными и мало-
гумусными карбонатными и обыкновенными
чернозёмами. Характерны сильноэродирован-
ные и изрезанные оврагами крутые и покатые
склоны, сложенные пластами плотных, в верх-
ней части рыхлых осадочных неогеновых по-
род, с сухолюбивой травянистой растительно-
стью, зарослями ксероморфных кустарников,
с сильносмытыми карбонатными чернозёма-
ми, перегнойно-карбонатными и каменистыми
почвами (Рымбу, 1980, 89—90; 1982, 130—132;
1985, 79—80).
Территория Дубоссарской степной рав-
нины, где были расположены рассматри-
ваемые курганные могильники, представ-
ляет собой привлекательную ландшафтно-
климатическую и историко-географическую
зону. Благоприятные климатические условия,
короткая и мягкая, малоснежная зима, бога-
тые пастбища, пригодные для выпаса скота
и в зимнее время, наличие пойменных лугов
и лесов, обилие зверей и рыбы способствова-
ли превращению этой местности в очень удоб-

ный, особенно для животноводческого хозяй-
ства, район.
С глубокой древности, и особенно с эпо-
хи энеолита, до позднего средневековья этот
регион заселялся различными народами.
Свидетельством этого являются многочислен-
ные археологические памятники, такие как
стоянки, поселения, могильники. Преобладают
среди них курганные могильники с погребени-
ями эпохи энеолита, ранней, средней и поздней
бронзы, киммерийской, скифской, сарматской
и позднекочевнической культур.
1.2. Топография курганов
Определение топографического положения
курганов, исследованных и картографирован-
ных Дубоссарской новостроечной экспедици-
ей, достаточно затруднительно. На протяже-
нии всех лет раскопок эти курганы наносились
на ситуационные планы, точность которых
оставляет желать лучшего. Кроме того, распо-
ложение некоторых неисследованных курганов
в отчётах никак не описывалось. Опубликован-
ные ситуационные планы содержат различные
ошибки, касающиеся, в первую очередь, разме-
щения тех или иных насыпей, а иногда и их ну-
мерации (Chetraru, Serova, 2001, fig. 1; Кетрару,
Четвериков, 2005, рис. 2/2) 1. В определённой
степени затрудняет ситуацию единая нумера-
ция всех курганов вне зависимости от их рас-
положения в том или ином могильнике, неред-
ко на значительном удалении друг от друга.
Тем не менее, в настоящее время у нас есть
возможность с большой точностью локализо-
вать все насыпи, как исследованные, так и кар-
тографированные сотрудниками Дубоссарской
новостроечной экспедиции в 1980—1983 гг.
и 1985—1987 гг. (рис. 29).
На правобережье Днестра это курган-
ная группа из трёх насыпей, исследованных
в 1985 г. у с. Голерканы, которое в то время вхо-
дило в Дубоссарский район МССР.
1
Ситуационный план дубоссарских курганов в моно-
графии Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова (2005, рис. 2/2)
является копией опубликованного ранее (Chetraru, Serova,
2001, fig. 1).
Дубоссарские курганы 29
Курган № 1 высотой 0,52 и диаметром 26 м
находился в 1,5 км к западу от с. Голерканы,
в 0,17 км к западу от дороги Устье-Моловата.
Курган № 2 высотой 0,47 м и диаметром 25 м
находился в 0,07 км к северу от кургана № 1.
Курган № 3 высотой 1,2 м и диаметром 32 м
находился в 0,065 км к северу от кургана № 2.
На левом берегу Днестра сотрудника-
ми Дубоссарской новостроечной экспеди-
ции в 1980—1987 гг. были картографированы
53 кургана, 38 из которых были исследованы
в разные годы и на землях различных сельсо-
ветов: Дзержинское — девять насыпей (№№ 4,
6, 22, 24—26, 50—52), Дороцкое — две на-
сыпи (№№ 29, 30), Дубово — семь насыпей
(№№ 40—43, 45—47), Красный Виноградарь —
десять насыпей (№№ 5, 11—16, 20, 21, 31),
Погребя — семь насыпей (№№ 1—3, 7, 9, 10,
23), а также районного центра — г. Дубоссары
(№№ 17—19).
Курган № 1 (Погребя) высотой 1,35 м и диа-
метром 48 м находился в 0,015 км к востоку
от шоссе Дубоссары-Тирасполь, в 0,2 км к се-
веру от его пересечения с дорогой, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-тракторную
станцию на правом склоне оврага Тамашлык.
Исследован в 1980 г.
Курган № 2 (Погребя) высотой 1,35 м
и диаметром 42 м находился в 0,035 км
к северо-северо-востоку от пересечения шос-
се Дубоссары-Тирасполь с дорогой, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-тракторную
станцию на правом склоне оврага Тамашлык.
Исследован в 1980 г.
Курган № 3 (Погребя) высотой 0,97 м и диа-
метром 42 м находился в 0,027 км к восто-
ку от шоссе Дубоссары-Тирасполь, в 0,43 км
к югу от его пересечения с дорогой, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-тракторную
станцию на правом склоне оврага Тамашлык.
Исследован в 1980 г.
Курган № 4 (Дзержинское) высотой 1,16 м
и диаметром 52 м находился в 1,6 км к востоку-
северо-востоку от южной окраины с. Дзержин-
ское и шоссе Дубоссары-Тирасполь, в 0,2 км
к северу от полевой дороги, разделяющей зем-
ли сс. Дзержинское и Погребя. Исследован
в 1980 г.
Курган № 5 (Красный Виноградарь) вы-
сотой 1,45 м и диаметром 38 м находился
30 Глава II
Рис. 18. Курган 8 (Погребя).
в 2 км к северо-востоку от южной окраины
с. Дзержинское и шоссе Дубоссары-Тирасполь,
в 0,15 км к востоку от полевой дороги, разде-
ляющей земли сс. Дзержинское и Красный
Виноградарь. Исследован в 1981 г.
Курган № 6 (Дзержинское) высотой 0,7
и диаметром 32 м находился в 1,3 км к востоку-
северо-востоку от южной окраины с. Дзержин-
ское и шоссе Дубоссары-Тирасполь, в 0,015 км
к северу от полевой дороги, разделяющей зем-
ли сс. Дзержинское и Погребя. Исследован
в 1981 г.
Курган № 7 (Погребя) высотой 0,5 м и диа-
метром 22 м находился в 1,3 км к востоку-
северо-востоку от южной окраины с. Дзержин-
ское и шоссе Дубоссары-Тирасполь, в 0,08 км
к югу от полевой дороги, разделяющей зем-
ли сс. Дзержинское и Погребя. Исследован
в 1981 г.
Курган № 8 (Погребя) высотой 5 м и диа-
метром 48 м (рис. 18) находится в 1,3 км
к востоку-северо-востоку от южной окраины
с. Дзержинское и шоссе Дубоссары-Тирасполь,
в 0,2 км к северо-западу от линии электропере-
дач (Коваленко и др., 2011, 57—58, карта IX/1).
Курган не был исследован, поскольку в совет-
ское время на нём находился триангуляцион-
ный знак первой категории (Кетрару, 1982, 2;
Chetraru, Serova, 2001, 10).
Курган № 9 (Погребя) высотой 1,35 м и диа-
метром 40 м находился в 0,015 км к югу от кур-
гана № 8. Исследован в 1981 г.
Курган № 10 (Погребя) высотой 1,5 м
и диамет ром 40 м находился в 0,07 км к юго-
востоку от кургана № 8. Исследован в 1981 г.
Курган № 11 (Красный Виноградарь) высо-
той 1,35 м и диаметром 30 м находился в 0,15 км
к северо-западу от кургана № 5. Исследован
в 1981 г.
Курган № 12 (Красный Виноградарь) вы-
сотой 1,4 м и диаметром 26 м находился
в 0,095 км к северу от кургана № 5. Исследован
в 1981 г.
Курган № 13 (Красный Виноградарь) высо-
той 0,6 м и диаметром 25 м находился в 0,045 км
к северу от кургана № 5. Исследован в 1981 г.
Курган № 14 (Красный Виноградарь) высо-
той 0,5 и диаметром 26 м находился в 0,055 км
к югу от кургана № 5. Исследован в 1981 г.
Курган № 15 (Красный Виноградарь) высо-
той 0,45 м и диаметром 26 м находился в 0,11 км
к юго-западу от кургана № 5. Исследован
в 1981 г.
Курган № 16 (Красный Виноградарь) вы-
сотой 0,34 м и диаметром 24 м находился
в 0,155 км к юго-юго-востоку от кургана № 5.
Исследован в 1981 г.
Курган № 17 (Дубоссары) высотой 5,4 м
и диаметром 64,5 м находился в 0,55 км к се-
веро-востоку от восточной окраины микрорай-
она Большой Фонтан г. Дубоссары и в 0,375 км
к западу от шоссе Кишинёв-Полтава.
Исследован в 1983 г.
Курган № 18 (Дубоссары) высотой 1,7 м
и диаметром 43 м находился в 0,5 км к юго-
востоку от кургана № 17. Исследован в 1981 г.
Курган № 19 (Дубоссары) высотой 1,6 м и диа-
метром 38 м находился в 0,035 км к востоку-
юго-востоку от кургана № 18. Исследован
в 1982 г.

Курган № 20 (Красный Виноградарь) высо-
той 1,1 м и диаметром 38 м находился в 0,055 км
к юго-востоку от кургана № 19, к востоку
от шоссе Кишинёв-Полтава, западной полой
примыкая к дорожному полотну. Исследован
в 1982 г.
Курган № 21 (Красный Виноградарь) высо-
той 1,2 м и диаметром 34 м находился в 0,7 км
к югу от кургана № 20, к востоку от полевой до-
роги, соединяющей шоссе Кишинёв-Полтава
и полевой стан на землях с. Дзержинское, за-
падной полой примыкая к дорожному полотну.
Исследован в 1985 г.
Курган № 22 (Дзержинское) высотой 1,35 м
и диаметром 28 м находился в 3 км к юго-
востоку от кургана № 20, в 0,05 км к северо-
востоку от полевого стана, расположенно-
го на северо-восточной окраине хозяйства
с. Дзержинское. Исследован в 1982 г.
Курган № 23 (Погребя) высотой 1,6 м
и диаметром до 47,5 м находился в 1,15 км
к северо-востоку от пересечения шос-
се Дубоссары-Тирасполь и дороги, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-трактор-
ную станцию на правом склоне оврага Тамаш-
лык. Исследован в 1982 г.
Курган № 24 (Дзержинское) высотой 1,75 м
и диаметром 43,4 м находился в 0,93 км к югу
от кургана № 22. Исследован в 1983 г.
Курган № 25 (Дзержинское) высотой 1,5 м
и диаметром 74 м находился в 0,07 км к северо-
северо-востоку от кургана № 24. Исследован
в 1983 г.
Курган № 26 (Дзержинское) высотой 0,3 м
и диаметром 20 м находился в 0,03 км к северу
от кургана № 25. Исследован в 1983 г.
Курган № 27 (Красный Виноградарь) диа-
метром 30 м находится в 0,7 км к востоку
от с. Красный Виноградарь, в 0,275 км к югу
от дороги, ведущей из с. Красный Виноградарь
в с. Новая Кошница. В настоящее время в ре-
льефе не прослеживается. Не был исследован
Дубоссарской новостроечной экспедицией, по-
скольку не попадал в зону строительства оро-
сительного массива.
Курган № 28 (Красный Виноградарь) высо-
той 0,3 м и диаметром 35 м находится в 0,27 км
к востоку от с. Красный Виноградарь, в 0,4 км
к югу от дороги, ведущей из с. Красный
Виноградарь в с. Новая Кошница, в 0,35 км
Дубоссарские курганы 31
к юго-западу от кургана № 27. Не был исследо-
ван Дубоссарской новостроечной экспедицией,
поскольку в то время находился под садом.
Курган № 29 (Дороцкое) высотой 0,9 м
и диаметром 20 м находился в 3 км к юго-юго-
западу от бывшей машинно-тракторной стан-
ции, расположенной на правом склоне оврага
Тамашлык. Исследован в 1983 г.
Курган № 30 (Дороцкое) высотой 0,6 м и диа-
метром 17 м находился в 0,035 км к северо-
западу от кургана № 29. Исследован в 1983 г.
Курган № 31 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 3 км к востоку от с. Калиновка, в 0,3 км
к западу от бывшей подкачивающей насосной
станции № 6 и в 0,15 км к северу от дороги, ве-
дущей из с. Калиновка в с. Ново-Комиссаровка.
Исследован в 1986 г.
Курган № 32 (Дороцкое) высотой 0,4 м
и диаметром 25 м (рис. 19) находится в 5,5 км
к северо-востоку от с. Дороцкое, в 0,04 км к юго-
востоку от щебёночной дороги в с. Гыртоп
Григориопольского района (Коваленко и др.,
2011, 37, карта V/3). Курган не был исследован,
поскольку был занят многолетними насажде-
ниями (Chetraru, Serova, 2001, 10).
Курган № 33 (Дороцкое) высотой 3 м и диа-
метром 30 м (рис. 20) находится в 0,03 км к югу
от кургана № 32 (Коваленко и др., 2011, 37, кар-
та V/1). Курган не был исследован, поскольку
в советское время на нём находился триангу-
ляционный знак первой категории (Chetraru,
Serova, 2001, 10) 2.
Курган № 34 (Дороцкое) высотой 0,3 м и диа-
метром 25 м находится в 0,035 км к югу от кур-
гана № 33 (Коваленко и др., 2011, 37, карта V/3).
Курган не был исследован, поскольку был за-
нят многолетними насаждениями. В моногра-
фии Н. А. Кетрару и Н. Л. Серовой указано,
что эта насыпь была одним из трёх курганов
(№№ 34, 39 и 49), уничтоженных при строитель-
стве тракторной бригады колхоза «Фруктовый
Донбасс» с. Погребя. Соответственно, этот кур-
ган был нанесён на ситуационный план в ука-
занном месте (Chetraru, Serova, 2001, 10, fig. 1).
Эта ошибка была повторена и в моногра-
фии Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова (2005,
рис. 2/2). Однако ситуационный план, сопрово-
2
В указанной работе курган №33 ошибочно проходит
под №32.
32 Глава II
Рис. 19. Курган 32 (Дороцкое).
Рис. 20. Курган 33 (Дороцкое).
ждающий отчёт о раскопках 1987 г., бесспорно
свидетельствует о том, что курган под № 34 рас-
положен именно на землях с. Дороцкое, южнее
кургана № 33 (Кетрару, 1988, рис. 2).
Курган № 35 (Погребя) высотой 5 м и диа-
метром 48 м (рис. 21) находится в 0,14 км к югу
от пересечения шоссе Дубоссары-Тирасполь
с дорогой, ведущей из с. Погребя на бывшую
машинно-тракторную станцию на правом
склоне оврага Тамашлык. Курган не был иссле-
дован, поскольку на нём в 1968 г. был устро-
ен мемориальный комплекс — «Курган славы»

Рис. 21. Курган 35 (Погребя).
Рис. 22. Курган 36 (Погребя).
(Chetraru, Serova, 2001, 10; Коваленко и др.,
2011, 58, карта IX/2).
Курган № 36 (Погребя) высотой 3,5 м
и диаметром 35 м (рис. 22) находится в 1,2 м
к юго-юго-западу от пересечения шоссе
Дубоссары-Тирасполь с дорогой, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-трактор-
ную станцию на правом склоне оврага Тамаш-
лык. Курган не был исследован, поскольку
в советское время на нём находился триангу-
ляционный знак первой категории (Chetraru,
Serova, 2001, 10), а в настоящее время на его
вершине стоит памятник воинам, погибшим
в боевых действиях 1992 г. (Коваленко и др.,
2011, 58, карта IX/3).
Дубоссарские курганы 33
Курган № 37 (Дороцкое) высотой 4,2 и диа-
метром 22 м (рис. 23) находится в 0,5 км
от северо-востоку от современной границы
села, к востоку, в непосредственной близости
от шоссе Дубоссары-Тирасполь. Курган не был
исследован, поскольку на нём был обустро-
ен мемориальный комплекс героям Великой
Отечественной войны (1944 г.). 3 В настоящее
время этот комплекс посвящён и погибшим
в боевых действиях 1992 г. (Коваленко и др.,
2011, 37—38, карта V/4).
3
Ранее ошибочно указывалось, что курган не был ис-
следован Дубоссарской новостроечной экспедицией, т. к.
находился под многолетними насаждениями (Chetraru,
Serova, 2001, 10).
34 Глава II
Рис. 23. Курган 37 (Дороцкое).
Рис. 24. Курган 38 (Дзержинское).
Курган № 38 (Дзержинское) высотой 0,7 м
и диаметром 35—45 м (рис. 24) находит-
ся в 2,5 км к востоку от северной окраины
села, в 0,6 км к западу от насосной станции,
в 1,5 км к юго-востоку от тракторной бригады
(Коваленко и др., 2011, 32, карта III/1) 4. В отчё-
тах о раскопках не содержится никакой инфор-
мации об этом кургане. Курган не был исследо-
ван. Эта небольшая насыпь была обнаружена
в 1986 г., когда она впервые появляется на си-
4
Курган под №38 был дважды размещён на ситуа-
ционных планах (как исследованный!) к северо-востоку
от полевого стана, расположенного на северо-восточной
окраине хозяйства с. Дзержинское (Chetraru, Serova, 2001,
10, fig. 1; Кетрару, Четвериков, 2005, рис. 2/2), что не соот-
ветствует действительности.
туационном плане (Кетрару, 1987, рис. 2), одна-
ко, по-видимому, возможности её исследовать
не было — ни в 1986 г., ни в 1987 г.
Курган № 39 (Погребя) диаметром 20 м на-
ходится в 0,04 км к северо-западу от северно-
го угла территории полевой стана, примыкаю-
щего с севера к дороге, ведущей из с. Кошница
к шоссе Дубоссары-Тирасполь и находящегося
в 1,18 км от перекрёстка с ней. Насыпь в на-
стоящее время в рельефе не прослеживает-
ся. Курган не был исследован, поскольку счи-
талось, что он был полностью уничтожен при
строительстве полевого стана (Chetraru, Serova,
2001, 10).
Курган № 40 (Дубово) высотой 3,4 м и диа-
метром 60 м находился в 0,03 км к северу от до-

Рис. 25. Курган 44 (Дубово).
роги из с. Васильевка в с. Фёдоровка (Украина),
в 1,45 км от её пересечения с дорогой, ответвля-
ющейся от шоссе Кишинёв-Полтава и ведущей
в с. Ново-Комиссаровка. Исследован в 1986 г.
Курган № 41 (Дубово) высотой 1,5 м и диа-
метром 44 м находился в 0,43 км к северо-
востоку от кургана № 40. Исследован в 1986 г.
Курган № 42 (Дубово) высотой 1,4 и диамет-
ром 40 м находился в 0,025 км к юго-востоку
от кургана № 41. Исследован в 1986 г.
Курган № 43 (Дубово) высотой 1,55 м и диа-
метром 40 м находился в 1,25 км к западу
от западной окраины с. Новый Гоян, в 0,15 км
к юго-востоку от шоссе Кишинёв-Полтава.
Исследован в 1986 г.
Курган № 44 (Дубово) высотой 4,2 м и диа-
метром 34 м (рис. 25) находится в 0,17 км к юго-
востоку от кургана № 43. Курган не был ис-
следован, поскольку в советское время на нём
находился триангуляционный знак первой ка-
тегории (Кетрару, 1987, 2; Chetraru, Serova,
2001, 10).
Курган № 45 (Дубово) высотой 1,75 м и диа-
метром 36 м находился в 0,06 км к юго-востоку
от кургана № 44. Исследован в 1987 г.
Курган № 46 (Дубово) диаметром 20 м нахо-
дился в 0,04 км к югу от кургана № 45. В релье-
фе не прослеживался. Исследован в 1986 г.
Курган № 47 (Дубово) высотой 0,5 м и диа-
метром 25,5 м находился в 0,05 км к юго-западу
от кургана № 45. Исследован в 1987 г.
Дубоссарские курганы 35
Курган №48 (Ново-Комиссаровка) высо-
той 0,9 м и диаметром 35 м (рис. 26) находится
в 2,2 км к северо-западу от с. Ново-Комиссаровка
и 2,15 км к юго-востоку от с. Васильевка
(Коваленко и др., 2011, 48, карта XII/2). Курган
не был исследован, поскольку в советское время
на нём находился геодезический знак (Chetraru,
Serova, 2001, 10)5.
Курган № 49 (Погребя) высотой 0,4 м и диа-
метром 25 м находится в 0,18 км к северо-северо-
востоку от северного угла территории полевого
стана, примыкающего с севера к дороге, ведущей
из с. Кошница к шоссе Дубоссары-Тирасполь,
и находящегося в 1,18 км от перекрёстка с ней.
Курган № 49 не был исследован, поскольку счи-
талось, что он был полностью уничтожен при
строительстве полевого стана (Chetraru, Serova,
2001, 10).
Курган № 50 (Дзержинское) высотой 1,1 м
и диаметром 26 м находился в 0,12 км к северо-
северо-востоку от кургана № 11. Исследован
в 1987 г.
Курган № 51 (Дзержинское) высотой 1,1 м
и диаметром 52 м находился в 0,05 км к югу
от кургана № 50. Исследован в 1987 г.
Курган № 52 (Дзержинское) высотой 0,75 м
и диаметром 24 м находился в 0,055 км к юго-
5
В указанной работе содержится ошибочная инфор-
мация, что на кургане №48 находился триангуляционный
знак.
36 Глава II
Рис. 26. Курган 48 (Ново-Комиссаровка).
востоку от кургана № 51 и в 0,015 км к северу
от кургана № 11. Исследован в 1987 г.
Курган № 53 6 (Погребя) высотой 0,3 м
и диаметром 30 м находится в 0,1 км к севе-
ру от северного угла территории полевого ста-
на, примыкающего с севера к дороге, ведущей
из с. Кошница к шоссе Дубоссары-Тирасполь,
и находящегося в 1,18 км от перекрёстка с ней.
Курган не был исследован, поскольку счита-
лось, что он был полностью уничтожен при
строительстве полевого стана (Chetraru, Serova,
2001, 10).
Наряду с выяснением точного топографиче-
ского положения каждого из курганов, не ме-
нее важной представляется задача отнесения
каждого из них к тому или иному курганному
могильнику (или группе). С севера на юг кар-
тина выглядит следующим образом.
1) В первый могильник входили пять кур-
ганов (№№ 43—47), располагавшиеся на пла-
то к западу-юго-западу от с. Новый Гоян (зем-
ли сельского совета с. Дубово), к югу от шоссе
Кишинёв-Полтава. Господствовал в этом мо-
гильнике курган № 44 высотой более 4 м, кото-
рый не был исследован и располагается на вы-
соте с отметкой 199.4. Могильник носит сме-
шанный характер. Начало его формирования
относится к эпохе бронзы (погребения курга-
на № 43), после чего он использовался в скиф-
ское время (погребения 1 и 7 кургана № 43, кур-
ганы №№ 45 и 46) и в средневековье (погребе-
ние 2 кургана № 43) 7. К сожалению, установить
6
№53 присвоен данному кургану авторами настоящей
работы. В двух монографиях (Chetraru, Serova, 2001, 10,
fig. 1; Кетрару, Четвериков, 2005, рис. 2/2) этот курган обо-
значен под №34, который на самом деле, как мы указывали,
находится на землях с. Дороцкое.
7
В монографии Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова при
характеристике этого могильника указывается, что здесь
«было исследовано три скифских комплекса в курганах 43,
45 и 46, тяготевших к не подлежащему раскопкам и, судя
время сооружения кургана № 47 не представля-
ется возможным.
2) К юго-западу от с. Новый Гоян была ис-
следована группа из двух курганов эпохи брон-
зы (№№ 41 и 42), расположенных на северном
окончании обширного плато. Эти насыпи спу-
стя значительное время использовались для со-
вершения захоронений средневековыми кочев-
никами (два погребения под номерами 1 в обо-
их курганах).
К юго-западу от этих насыпей был исследо-
ван курган № 40, расположенный на самой вы-
сокой точке плато — с отметкой 202.6 м. По ха-
рактеру формирования (погребения эпохи брон-
зы и средневековых кочевников) этот курган
ничем не отличается от курганов №№ 41 и 42,
однако его значительное удаление от послед-
них (0,43 км) не позволяет нам включать его
в указанную курганную группу 8.
Расположенный на северо-западной
окраине земель сельского совета с. Ново-
Комиссаровка курган № 48 не обозначался
на ситуационных планах, прилагающихся к от-
чётам о раскопках, но дважды ошибочно обо-
значался в публикациях, в одном случае — как
по амфорному бою, скифскому кургану 44» (Кетрару, Чет-
вериков, 2005, 86). Необходимо отметить, что, во-первых,
скифских захоронений в курганах этого могильника было
исследовано четыре, а не три (не было учтено погребе-
ние 1 кургана №43), а во-вторых, отсутствуют какие-либо
упоминания в отчёте за 1986 г. об амфорном бое, якобы
обнаруженном на кургане №44 или возле него. Широко
известно также, что даже достоверно зафиксированный
амфорный бой нередко не является свидетельством нали-
чия в кургане скифских погребений, а просто указывает
на факт совершения обрядовых действий в скифское вре-
мя. Таким образом, если скифские комплексы курганов
№43, 45 и 46 «тяготели … к … скифскому кургану 44»,
научная общественность узнает об этом только после рас-
копок этой насыпи.
8
Курганы №№40—47 ранее описывались как вхо-
дящие в одну группу, которая, в свою очередь, состояла
из двух подгрупп (Chetraru, Serova, 2001, 10), что, по ука-
занным причинам, является ошибочным.

изолированная насыпь, а в другом — под № 43
(Chetraru, Serova, 2001, 10, fig. 1; Кетрару, Чет-
вериков, 2005, рис. 2/2). На самом деле в непо-
средственной близости к кургану № 48 находят-
ся ещё две курганные насыпи (Коваленко и др.,
2011, 48, карта XII/3, 4). Однако, поскольку мы
анализируем курганы, исследованные и кар-
тографированные Дубоссарской новостроеч-
ной экспедицией, насыпи, расположенные воз-
ле кургана № 48, на наш топографический план
не нанесены.
Одиночным является курган № 31, исследо-
ванный в 3 км к востоку от с. Калиновка на зем-
лях сельского совета с. Красный Виноградарь.
Эта насыпь находилась в 0,3 км к западу от вы-
сотной отметки 135.3, где расположена под-
качивающая насосная станция. Возведение
и многократное использование кургана отно-
сится к эпохе бронзы. В кургане также зафик-
сировано одно погребение средневекового ко-
чевника.
Неисследованные курганы №№ 27 и 28
у с. Красный Виноградарь с большой долей ве-
роятности также не составляют могильника.
3) Третий могильник состоял из четырёх на-
сыпей (№№ 17—20), располагавшихся на север-
ной оконечности обширного плато, на западной
окраине г. Дубоссары (курганы №№ 17—19 —
слева от шоссе Кишинёв-Полтава) и север-
ной окраине земель с. Дзержинское (курган
№ 20 — справа от шоссе Кишинёв-Полтава).
Безусловно, в этом могильнике господство-
вал курган № 17, находившийся на высоте с от-
меткой 130.8. Высота самого кургана к момен-
ту исследования достигала 5,4 м. Могильник
носит смешанный характер: две насыпи были
возведены и использовались в эпоху бронзы
(№№ 17 и 19), а две другие — только в скиф-
ское время (№№ 18 и 20).
К югу и к юго-западу от кургана № 20 были
исследованы два одиночных кургана: № 21,
расположенный на землях сельского совета
с. Красный Виноградарь 9, с двумя скифски-
ми погребениями, и курган № 22 — на землях
с. Дзержинское 10, использовавшийся триж-
9
Ранее ошибочно включался в состав могильника
с курганами №17—20 (Chetraru, Serova, 2001, 8).
10
Ранее ошибочно включался в состав группы с курга-
нами №24—26 (Chetraru, Serova, 2001, 8).
Дубоссарские курганы 37
ды для захоронений в эпоху бронзы и один раз
средневековыми кочевниками (?).
4) Группа из трёх насыпей располага-
лась в 1 км к югу от кургана № 22, на землях
с. Дзержинское. С севера на юг это были кур-
ганы №№ 26, 25 и 24 11. Начало формированию
группы положил курган № 25, сооружённый
и неоднократно использовавшийся для подзахо-
ронений в эпоху бронзы. Курганы № 26 и 24 со-
держали по одному скифскому погребению под
насыпями.
Курган № 38 располагается в 0,7 км к юго-
западу от кургана № 24 и на таком же рассто-
янии к северо-западу от кургана № 11, также
одиночный, на землях с. Дзержинское. В ходе
разведок в 2008 г., которые были проведены со-
трудниками научно-исследовательской лабора-
тории «Археология» Приднестровского госу-
дарственного университета им. Т. Г. Шевченко,
установлено, что вся поверхность кургана по-
крыта кусками обожжённого грунта. Этот факт
позволяет считать курган скифским.
5) Самый большой из могильников состо-
ял из десяти насыпей, располагавшихся с се-
вера на юг в следующем порядке: №№ 50, 51,
52, 11, 12, 13, 5, 14, 15, 16. Первые три из них
(№№ 50—52) находились на землях с. Дзер-
жинское, остальные семь (№№ 5, 11—16) —
на землях сельского совета с. Красный Ви-
ноградарь. Только курган № 11 был возведён
в эпоху бронзы и содержал два погребения
ямной культурно-историче ской общности.
Остальные девять насыпей были сооруже-
ны в скифское время над захоронениями, со-
вершёнными по обряду кремации. После
возведения кургана № 5 именно эта насыпь,
с каменным антропоморфным изваянием
на вершине, господствовала на этом могиль-
нике. Несмотря на то, что высота кургана
№ 5 на момент исследования достигала толь-
ко 1,16 м, его первоначальная высота, по всей
видимости, была близка к 4 м, что подтверж-
дается соответствующей отметкой на топогра-
фической карте Генерального штаба издания
1972 г. Ещё Н. А. Кетрару предположил, что
высота кургана достигала «не менее 3—5 м».
11
Ранее ошибочно включались в состав курганного
могильника с курганами №№5, 11—16, 50—52 (Кетрару,
Четвериков, 2005, 85).
38 Глава II
Рис. 27. Графическая реконструкция кургана 5. Авторы Н. А. Кетрару, Л. В. Кердиварэ (Кетрару, 1982, 15,
рис. 25).
Им же совместно с Л. В. Кердиварэ была вы-
полнена графическая реконструкция внешне-
го вида кургана № 5 (Кетрару, 1982, 15, рис. 25)
(рис. 27). Позже эта реконструкция была вы-
несена на обложку и продублирована в тексте
монографии Н. А. Кетрару и Н. Л. Серовой, по-
свящённой могильнику скифской аристократии
у г. Дубоссары, в который авторы включили все
девять скифских курганов рассматриваемого
могильника (Chetraru, Serova, 2001, fig. 2).
К юго-востоку от кургана № 5, на землях
с. Дзержинское, был исследован одиночный
курган № 4, который был сооружён и использо-
вался в эпоху бронзы 12.
6) Ещё один могильник состоял из пяти кур-
ганов, находившихся южнее кургана № 4 в сле-
дующей последовательности с севера на юг:
№№ 6, 7, 8, 9, 10. Только курган № 6 распола-
гался на землях с. Дзержинское. Остальные че-
тыре насыпи находились на землях с. Погребя.
Начало формированию этого могильника было
положено ещё в энеолитическое время (два по-
гребения в кургане № 9), однако его наиболее
активное функционирование пришлось на эпо-
ху бронзы. Только курган № 6, вероятно, был
возведён в скифское время. Нет сомнений, что
в данном могильнике господствовал остав-
шийся единственным неисследованным кур-
ган № 8, высота которого в настоящее время
5 м. В отчёте о раскопках Дубоссарской ново-
строечной экспедиции за 1981 г. сохранилась
зарисовка курганов №№ 6—10, авторство кото-
12
Ранее ошибочно включался в состав курганного
могильника с курганами №№5, 11—16, 50—52 (Chetraru,
Serova, 2001, 8).
рой хотя и не указано, но, судя по стилю ис-
полнения, принадлежит также Н. А. Кетрару
и Л. В. Кердиварэ (Кетрару, 1982, рис. 26).
На этом рисунке запечатлён рассматривае-
мый могильник до начала его исследований
(рис. 28).
Одиночный курган № 23, исследованный
на землях сельского совета с. Погребя, был воз-
ведён в энеолитическое или раннебронзовое
время, после чего неоднократно использовал-
ся для совершения погребений в эпоху бронзы
и единожды в средневековье.
7) Группа из двух курганов (№№ 29 и 30),
сооружённых в эпоху бронзы, была исследо-
вана на землях с. Дороцкое, в 3 км к юго-юго-
западу от бывшей машинно-тракторной стан-
ции, расположенной на правом склоне оврага
Тамашлык 13. В этих курганах было обнаруже-
но только одно захоронение, предположитель-
но относящееся к средневековому времени.
8) Ещё одна группа, состоящая из трёх кур-
ганов №№ 32—34, была картографирована
на землях с. Дороцкое, к югу от дороги, веду-
щей в с. Гыртоп Григориопольского района.
9) Четыре кургана составляли могиль-
ник, располагавшийся возле перекрёстка шос-
се Дубоссары-Тирасполь и дороги, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-тракторную
станцию на правом склоне оврага Тамашлык,
на землях сельского совета с. Погребя. Один
из курганов (№ 1) был возведён в эпоху ран-
ней бронзы и содержал два погребения ямной
культурно-исторической общности; другой
13
Ранее ошибочно упоминались как два изолирован-
ных кургана (Chetraru, Serova, 2001, 8).

Рис. 28. Графическая реконструкция курганов 6—10. Авторы Н. А. Кетрару, Л. В. Кердиварэ (Кетрару, 1982,
рис. 26).
(№ 3) — в позднебронзовое время над един-
ственным белозёрским погребением; третий
(№ 2) — в скифское время и содержал два за-
хоронения. В этот же могильник входит курган
№ 35, исследования которого невозможны, по-
скольку на нём с 1968 г. находится мемориаль-
ный комплекс, посвящённый воинам Великой
Отечественной войны.
10) Ещё один могильник, в который вхо-
дят четыре неисследованные насыпи, был
картографирован к северу от полевого ста-
на, примыкающего с севера к дороге, ведущей
из с. Кошница к шоссе Дубоссары-Тирасполь,
на землях сельского совета с. Погребя. С севера
на юг курганы расположены в следующем по-
рядке: №№ 36, 49, 53 и 39. За исключением кур-
гана № 36, на вершине которого установлен па-
мятник погибшим в боевых действиях 1992 г.,
остальные насыпи могут быть исследованы.
Одиночным является курган № 37 14, рас-
положенный на землях с. Дороцкое, к вос-
току, в непосредственной близости от шоссе
Дубоссары-Тирасполь. Курган не подле-
жит раскопкам, поскольку на нём обустро-
ен мемориальный комплекс героям Великой
Отечественной войны и погибшим в боевых
действиях 1992 г.
Завершая анализ топографического поло-
жения курганов, исследованных и картографи-
рованных Дубоссарской новостроечной экспе-
дицией в 1980—1987 гг., необходимо отметить
следующие моменты. Насыпи располагались
на территории длиной 23 км (по линии север —
юг) и шириной 21 км (по линии запад — восток)
общей площадью 483 км 2. Безусловно, курга-
ны располагались неравномерно на указанной
площади. Как было показано, они составля-
14
Ранее ошибочно включался в состав курганного
могильника с курганами №№1—3 и 35 (Chetraru, Serova,
2001, 8).
Дубоссарские курганы 39
ли десять курганных могильников или групп,
в которых зафиксировано 42 кургана, и 11 от-
дельных насыпей 15. Практически все могиль-
ники носили смешанный характер, т. е. включа-
ли курганы эпохи бронзы и скифского времени.
Только в могильнике № 5, состоявшем из деся-
ти курганов, можно отметить доминирование
скифских насыпей.
Могильник из четырёх курганов, иссле-
дованных в 2007 г. сотрудниками Днест-
ровской археологической экспедиции При-
днестровского государственного университе-
та им. Т. Г. Шевченко, располагался на землях
с. Цыбулёвка Дубоссарского района на левобе-
режье Днестра, у с. Дойбаны-2 Дзержинского
сельского совета.
Курган № 1 высотой 1,2 и диаметром 4 м на-
ходился на плато на восточной окраине хозяй-
ства с. Цыбулёвка, в 0,4 км к западу от балки
Глубокая, в 0,5 км от полевой дороги, ведущей
от тракторной бригады к песчаному карьеру,
в 2,25 км к северо-западу от северной окраины
с. Дойбаны-2.
Курган № 2 диаметром ок. 17 м в рельефе
не прослеживался, находился в 0,043 км к югу
от кургана № 1.
Курган № 3 высотой 1,7 м и диаметром 28 м
находился в 0,15 км к юго-востоку от кургана
№ 1.
Курган № 4 диаметром ок. 17 м в рельефе
не прослеживался, находился в 0,055 км к юго-
западу от кургана № 1.
§ 2. Курганы у г. Дубоссары
Курган 1 (Погребя) находился в 0,2 км
к северу от пересечения шоссе Дубосса-
ры-Тирасполь с дорогой, ведущей из с. Пог-
15
Как указывалось выше, курган №48 у села
Ново-Комиссаровка входит в состав курганной группы.
40 Глава II

Рис. 29. Топографическое положение дубоссарских курганов.


ребя на бывшую машинно-тракторную стан-
цию на правом склоне оврага Тамашлык, в 15 м
к востоку от шоссе Дубоссары-Тирасполь.
Исследован в 1980 г.
Чернозёмная насыпь кургана высотой
до 1,35 м 16 и диаметром по линии север — юг
около 48 м (рис. 30) была возведена в один при-
ём и перекрывала небольшую естественную
возвышенность. В насыпи, в основном по её
периметру, встречались куски известняка —
возможно, остатки распаханного кромлеха.
В ходе раскопок, помимо траншей и окопов
времён Великой Отечественной войны, в кур-
гане выявлены два погребения ямной культур-
но-исторической общности.
Погребение 1 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 31/1) было об-
наружено на глубине 0,65 м в насыпи 17, в цен-
тральной бровке кургана, в 0,6 м к северу от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал скорченно на спине, головой
на юг. Правая рука слегка согнута, левая — вы-
тянута вдоль тела. Ноги упали коленями впра-
во, сохранились частично. Под костяком про-
слежен коричневый тлен от подстилки.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-истори-
ческой общности (?), основное) (рис. 31/2)
было обнаружено на глубине 1,68 м в северо-
западной части кургана, в 2,3 м к северу и 1,5 м
к западу от R0.
Яма прямоугольной формы, длиной 1,6 м,
шириной 1,1 м и глубиной 2,1 м (0,42 м от уров-
ня фиксации), ориентированная по линии
северо-запад — юго-восток, была заполнена
рыхлым крупнозернистым чернозёмом и гли-
ной. В заполнении найдены два фрагмента рё-
бер человека.
Погребение полностью ограблено и разру-
шено.
Курган 2 (Погребя) находился в 35 м
к северу-северо-востоку от пересечения шос-
се Дубоссары-Тирасполь с дорогой, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-тракторную
16
Здесь и далее высоты курганов приводятся от уров-
ня древнего горизонта.
17
Здесь и далее глубины даются от нулевой точки —
R0.
Дубоссарские курганы 41
станцию на правом склоне оврага Тамашлык.
Исследован в 1980 г.
Чернозёмная насыпь высотой до 1,35 м
и диаметром 40—42 м была насыпана в один
приём.
В ходе раскопок в кургане были обнаруже-
ны два скифских погребения (рис. 32).
Погребение 1 (скифское, впускное)
(рис. 33/1) было обнаружено на глубине 1,6 м
в северном секторе кургана на расстоянии
6,75 м к северу и в 0,6 м к востоку от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,85 м,
шириной 1,05 м и глубиной 3 м (1,4 м от уров-
ня фиксации), ориентированная по линии за-
пад — восток, была перекрыта дубовыми брёв-
нами, остатки которых зафиксированы в при-
донной части сооружения.
Погребение ограблено в древности.
На дне ямы, в центре, обнаружены фрагмен-
ты черепа и кости рук; у северо-западного
угла — фрагмент нижней челюсти с зубами.
На дне ямы зафиксированы следы деревян-
ного настила. В заполнении придонной части
ямы найдены бронзовая серьга (1), железный
нож (2) и фрагмент неопределимого железного
предмета. На дне ямы сохранился коричневый
тлен от настила из коры 18.
Описание находок:
1. Бронзовая серьга овальной формы, раз-
мерами 4,5 × 3,3 см, изготовлена из округло-
го в сечении прута диаметром 0,25—0,3 см.
Окончания не сомкнуты, одно из них заостре-
но, а второе — тупо обрублено (рис. 33/2).
2. Железный нож с дуговидной спинкой
и прямым, слегка вогнутым лезвием (состо-
ит из трёх фрагментов). Длина лезвия 9,2 см,
ширина 1,8 см, толщина спинки 0,4—0,5 см
(рис. 33/3).
Погребение 2 (скифское, основное)
(рис. 34/1) было обнаружено на глубине 1,56 м
в центре кургана, в 1,6 м к востоку от R0.
Яма прямоугольной формы, длиной 3,65 м,
шириной 2,1 м и глубиной 4,2 м (2,6 м от уров-
ня древнего горизонта), ориентированная
18
В обеих публикациях комплекса можно найти указа-
ние, что на дне ямы был прослежены «остатки древесного
тлена тёмно-коричневого цвета от подстилки или носилок»
(Кетрару, Серова, 1987, 108) или «тлен тёмно-коричневого
цвета от древесной подстилки или носилок» (Кетрару, Чет-
вериков, 2005, 87).
42 Глава II

Рис. 30. План и профиль кургана 1.


Рис. 31. Погребения кургана 1: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2.
по линии северо-запад — юго-восток, была
окружена двусторонним материковым выки-
дом, лежавшим к северу и к югу от сооруже-
ния. Выкид с северной стороны длиной до 9 м
и шириной до 4,5 м практически соприкасал-
ся с северной стенкой ямы; выкид с южной —
длиной до 8,2 м и шириной до 4 м — был уло-
жен всего в 0,4 м к югу от южной стенки ямы.
Ямы имела поперечное перекрытие из дубо-
вых брёвен. Длина единственного сохранивше-
гося бревна составляла 2,5 м, диаметр 0,3 м.
Погребение ограблено. В заполнении ямы
на различных глубинах зафиксированы разроз-
ненные кости одного индивидуума, среди кото-
рых найдены четыре бронзовых наконечника
стрел (1), 31 целая бусина и шесть фрагментов
(2), пращевый камень (3) и отщеп кремня (4).
Описание находок:
1. Четыре бронзовых трёхлопастных нако-
нечника стрел с выступающей втулкой. Из че-
тырёх наконечников целым сохранился только
один, высотой 5,6 см. Длина втулки 1,7 см, диа-
метр втулки 0,6 см. Три наконечника фрагмен-
тированы: у двух обломаны острия, от третье-
го сохранилась только средняя часть — остриё
и втулка обломаны (рис. 34/4).
Дубоссарские курганы 43
2. Стеклопастовые бусы (31 целая и шесть
фрагментов) округлой, кольцевидной и цилин-
дрической формы, зелёного, коричневого, жёл-
того и чёрного цветов. Одна чёрная бусина име-
ет на поверхности белые точки (рис. 34/3).
3. «Пращевый камень» из фосфорита диа-
метром 4,1 см, состоит из трёх фрагментов
(рис. 34/2).
4. Кремневый отщеп 19, сильно патиниро-
ванный.
Курган 3 (Погребя) высотой 0,97 м и диа-
метром 42 м находился в 27 м к востоку от шос-
се Дубоссары-Тирасполь, в 430 м югу от его
пересечения с дорогой, ведущей из с. Погребя
на бывшую машинно-тракторную станцию
на правом склоне оврага Тамашлык. Исследован
в 1980 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,97 м и диа-
метром 38—40 м была насыпана в один при-
ём (рис. 35).
В ходе раскопок в кургане были обна-
ружены траншеи и окопы времён Великой
19
Ранее эта находка не упоминалась и не публикова-
лась. Сведения содержатся только в отчёте о раскопках (Ке-
трару, 1981, 13).
44 Глава II
Рис. 32. План и профиль кургана 2.
Отечественной войны, а также патроны и гиль-
зы. В кургане выявлено единственное белозёр-
ское погребение.
Погребение 1 (кенотаф белозёрской куль-
туры, основное) (рис. 36) было обнаружено
в восточной части насыпи, однако ранее оно
находилось в центре кургана, до того как его
насыпь была спланирована и смещена в за-
падную сторону. Об этом свидетельствуют две
дуги материкового выкида, зафиксированные

Рис. 33. Погребение 1 кургана 2 (1) и инвентарь
из него: 2 — бронзовая серьга; 3 — железный нож.
на уровне древнего горизонта к северу и к югу
от погребального сооружения. Размеры северо-
восточной дуги выкида: длина 5,5 м, ширина
1,5—2 м и толщина 0,1—0,2 м; размеры юго-
восточной — длина 5,25 м, ширина 0,4—0,9 м
и толщина 0,25 м.
Яма прямоугольной формы, длиной 3,8 м,
шириной 2,9 м и глубиной 1,37 м (0,4 м
от уровня древнего горизонта), ориентиро-
ванная по линии северо-запад — юго-восток,
была перекрыта камнями. Перекрытие состоя-
ло из известняковых плит различных размеров
(1,1 × 0,8 × 0,4 м; 0,7 × 0,4 × 0,3 м и др.), которые
были найдены в насыпи и в заполнении ямы.
К сожалению, характер этого перекрытия уста-
новить не удалось.
Вдоль стен ямы, по всему её периметру,
была вырыта канавка шириной 0,2 м (у стен)
и 0,3—0,35 м (в углах) и глубиной 0,18—0,24 м
от дна ямы. В восточном углу и вдоль южной
и восточной стен на расстоянии 0,3—0,4 м
от канавки обнаружены остатки деревянного
настила из тонких плах толщиной 0,05—0,07 м
и шириной 0,35—0,4 м; установить их длину
не представляется возможным. Размеры сохра-
Дубоссарские курганы 45
Рис. 34. Погребение 2 кургана 2 (1) и инвентарь
из него: 2 — «пращевый камень»; 3 — стеклопасто-
вые бусы; 4 — бронзовые наконечники стрел.
нившейся части настила 0,7—1,2 м 2. Между
юго-восточным краем настила и канавкой
на полу лежали две кости лошади и три кости
мелкого рогатого скота (овцы или козы) 20.
Костей человека не обнаружено. In situ
в южном углу могильной ямы стояли два леп-
ных сосуда — корчага (1) и кубок (2). В непо-
средственной близости от корчаги находились
две золотые пронизи (4), фрагменты железно-
го ножа (5) и три стеклопастовые бусины (6).
Ещё один сосуд — лепной черпак (3) — най-
ден у юго-восточной стенки ямы, посредине,
на дне канавки.
20
Здесь и далее определения костей животных при-
надлежат доктору биологических наук А. И. Давиду.
46 Глава II

Рис. 35. План и профиль кургана 3.

Описание находок:
1. Лепная корчага (амфора) (рис. 37/6) име-
ет высокое суживающееся горло, округлый
корпус и небольшое плоское дно. Поверхность
лощёная, серовато-коричневатого цвета, в из-
ломе цвет почти чёрный. Глиняное тесто пло-
хо отмучено, содержит примеси крупно-
го песка и, по-видимому, шамота, обжиг по-
средственный. Сосуд украшен по плечикам
широким поясом углублённого (резного) ор- Рис. 36. Погребение 1 кургана 3.
намента, состоящего из трёх углублённых по-
ясков, от которых вниз свисают десять равно-
сторонних треугольников, стороны которых сосуд весь раскрошился. Поверхность сосуда
равны 3,5 см. Чуть ниже, на изгибе тулова, шероховатая, цвет чёрный. Следует предполо-
с двух противоположных сторон расположены жить, что этот сосуд имел форму банки с почти
две плоские ручки, а перпендикулярно ручкам вертикальными стенками, ровным дном и пря-
налеплены два умбона. Высота ручек от стен- мым венчиком. Его высота могла быть не бо-
ки сосуда 4 см, ширина 3,5—4 см, толщина лее 14—16 см.
1 см. Высота умбоновидных налепов 1,7 см, 3. Лепной лощёный черпак (рис. 37/2).
диаметр — 4,5 см. Высота сосуда 38,5 см, диа- Поверхность серого цвета с отдельными бо-
метр венчика 19 см, максимальный диаметр лее тёмными пятнами. Он имеет бикониче-
корпуса 38,5 см, диаметр дна 12 см. скую форму, горло широкое, венчик прямой,
2. Лепной кубок (рис. 37/1). Диаметр венчика чуть отогнут наружу. Верхняя часть сосуда во-
примерно 11 см, диаметр тулова — 15—16 см, гнутая, нижняя — выпуклая полусферическая,
толщина стенок 0,5 см. Глиняное тесто с боль- дно представлено в виде вогнутого углубления
шим содержанием песка и, хотя обжиг хороший, диаметром 2,7 см, глубина 0,2—0,3 см. Ручка
 Дубоссарские курганы 47

Рис. 37. Инвентарь погребения 1 кургана 3: 1 — кубок; 2 — черпак; 3 — железный нож; 4 — золотые пронизи;
5 — стеклопастовые бусы; 6 — лепная корчага (амфора).

не сохранилась. Сосуд изготовлен из хоро- 4. Пронизи (рис. 37/4) — спирали из желто-

шо отмученного глиняного теста без грубых
примесей, обжиг хороший, цвет в изломе чёр-
ный. Высота сосуда 4,5 см, диаметр тулова
9,6 см, диаметр венчика 8,0 см, толщина сте-
нок 0,5—0,8 см.
го металла (золота?), имеющие по 14 колечек-
витков. Их длина 1,7 см, наружный диаметр ко-
лечек около 0,3 см, внутренний — 0,1 см.
5. Железный нож (рис. 37/3) без рукояти,
с прямой спинкой и слегка вогнутым лезвием.
48 Глава II

Длина ножа 9,6 см, ширина — 1,6 см, толщина

спинки 0,3 см.
6. Три круглые стеклопастовые бусины
(рис. 37/5) зеленовато-синеватого цвета диа-
метром 0,4 см (2 шт.) и 0,5 см (1 шт.). Диаметр
отверстий 0,2 см.
Курган 4 (Дзержинское) находился в 1,6 км
к востоку-северо-востоку от южной окраины
с. Дзержинское и шоссе Дубоссары-Тирасполь,
в 0,2 км к северу от полевой дороги, разде-
ляющей земли сс. Дзержинское и Погребя.
Исследован в 1980 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,16 м и диа-
метром 52 м по линии север — юг и 40 м по ли-
нии запад — восток была насыпана в один при-
ём (рис. 38).
В ходе раскопок в кургане были выявлены
восемь погребений: пять ямной культурно-ис-
торической общности и три позднего бронзо-
вого века.
Погребение 1 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 39/1) обнару-
жено на глубине 0,96 м в западном секторе,
в 7,55 м к западу от R0. Контуры погребального
сооружения проследить не удалось.
Костяк лежал скорченно на левом боку с раз-
воротом на спину, головой на юго-запад. Левая
рука вытянута вдоль тела, правая рука слегка
согнута в локте. Ноги, сильно согнутые в коле-
нях, упали влево.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 39/2) обнаружено на глу-
бине 0,85 м в юго-западном секторе кургана,
в 22 м к югу и 5,5 м к западу от R0.
Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось, однако, по видимому, это
была яма с каменным перекрытием, состояв-
шим из 11 известняковых плит различных раз-
меров (0,55 × 0,45 × 0,15 м; 0,2 × 0,15 × 0,1 м;
0,33 × 0,25 × 0,12 м и др.). Перекрытие овальной
формы длиной 1,4 м и шириной 1 м было ори-
ентировано по линии запад — восток.
Погребение ограблено и разрушено. Под
камнями были обнаружены отдельные ко-
сти человека (кости рук и рёбра), под которы-
ми зафиксирован коричневый тлен от подстил-
ки. Уровень фиксации этих костей и настила
(1,53 м от R0) свидетельствует о том, что глу- Рис. 38. План и профиль кургана 4.

бина погребальной ямы не превышала 0,68 м.
Погребение отнесено к позднему бронзовому
веку, исходя из его положения в юго-западной
поле кургана и глубины.
Погребение 3 (кенотаф ямной культурно-ис-
торической общности, впускное) (рис. 39/3) об-
наружено на глубине 0,78 м в северо-западном
секторе кургана, в 7 м к северу и 5,5 м к запа-
ду от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 2,2 м,
шириной 1,4 м и глубиной 1,78 м (1 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
северо-восток — юго-запад.
Следов костяка, инвентаря и подстилки
не обнаружено. Исходя из ориентации и глуби-
ны ямы, её размещения на северной оконечно-
сти дуги ямных погребений, мы считаем воз-
можным атрибутировать её как кенотаф ямной
КИО.
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 40/1) обнару-
жено на глубине 0,71 м в юго-восточном сек-
торе кургана, в 8,5 м к югу и 2,5 м к востоку
от R0.
Яма овальной формы длиной 1,9 м, шири-
ной 1,62 м и глубиной 2,25 м (0,21 м от уровня
фиксации), ориентированная по линии запад —
восток, была перекрыта каменной плитой.
Известняковая плита имела форму пятиуголь-
ника длиной 1,13 м, шириной 0,9 м и толщи-
ной до 0,25 м, и лежала длинной осью по ли-
нии северо-восток — юго-запад. Возможно,
плита опиралась на деревянное перекрытие,
но его следы в отчёте не отмечены.
Костяк, слабо окрашенный охрой, лежал
в скорченном положении на левом боку, голо-
вой на восток. Левая рука вытянута по направ-
лению к коленям, правая — согнута в локте.
Ноги сильно согнуты в коленях. На дне ямы
прослежены следы коричневого тлена и под-
сыпка охрой. У коленей находился лепной со-
суд (1). У лобной части черепа найден кремнё-
вый нож на массивной отбивной пластине (2).
Описание находок:
1. Сосуд лепной, баночной формы с че-
тырьмя ушками, расположенными попарно
(рис. 40/2). Во всех ушках сделаны вертикаль-
ные проколы. Дно выделено в виде поддона
и имеет закраины. Венчик прямой, срезанный.
Его поверхность шероховатая, цвет светло-
Дубоссарские курганы 49
коричневый с отдельными темно-серыми пят-
нами. Вся поверхность сосуда покрыта ор-
наментом, нанесённым оттисками шнура.
Орнамент состоит из двух более или менее го-
ризонтальных линий, нанесённых под венчи-
ком. Ниже следуют семь таких же линий, опо-
ясывающих поверхность сосуда, а между ними
нанесены по несколько косых коротких ли-
ний, составляющих различные треугольники.
Треугольники расположены в верхней части
сосуда острым углом вниз, а в нижней — вверх.
Расстояние между линиями разное — 1,5; 2;
2,5 см, поэтому и стороны треугольников весь-
ма различны — 3,5; 2,5; 2 см. Размеры сосуда:
высота 15 см, диаметр венчика 17,5 см, диа-
метр дна 11,3 см, диаметр поддона 9,5 см, вы-
сота — 0,8 см, толщина стенок 1,2 см.
2. Кремнёвый нож (рис. 40/3) на массивной
отбивной пластине, имеет чётко выделенные
спинку, несколько утолщённую, тонкое, слегка
выпуклое лезвие, тщательно отретуширован-
ное, и утолщённый черенок. Конец ножа закру-
глён. На поверхности у конца пластины на спин-
ке заметна сильная, до блеска, заглаженность.
Размеры ножа: длина 6,5 см, ширина 1,8 см,
толщина 0,4 см, длина лезвия ножа 5 см, длина
черенка 1,5 см, ширина черенка 0,9 см.
Погребение 5 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 41/1) обнаружено на глу-
бине 1,64 м в юго-западном секторе кургана,
в 2,25 м к югу и 4,5 м к западу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не
удалось.
Костяк лежал в скорченном положении
на правом боку, головой на север. Руки согну-
ты в локтях, кисти находились под нижней че-
люстью. Под костяком зафиксирован коричне-
вый тлен.
Погребение 6 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 41/2) обнару-
жено на глубине 1,37 м, в 3,65 м к югу и 4,8 м
к западу от R0. Контуры погребального соору-
жения проследить не удалось.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на север-северо-запад.
Правая рука вытянута вдоль тела, от левой
руки сохранилось только кость предплечья.
На дне ямы зафиксирован коричневый тлен.
Погребение 7 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 41/3) обнару-
50 Глава II

Рис. 39. Погребения кургана 4: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 3.

жено на глубине 1,37 м в юго-западном секто- Костяк лежал в скорченном положении

ре кургана, в 5,8 м к югу и 2,55 м к западу от R0. на спине, головой на запад-северо-запад. Руки
Контуры погребального сооружения просле- вытянуты вдоль тела и слегка согнуты в локтях.
дить не удалось. Кисть левой руки находилась под коленями.

Рис. 40. Погребение 4 кургана 4 (1) и инвентарь из него: 2 — баночный сосуд; 3 — кремнёвый нож
на пластине.
Ноги, сильно согнутые в коленях, были прижа-
ты пятками к тазу. Возле таза найден фрагмент
кремнёвого бифаса (наконечника дротика или
ножа-кинжала) (1).
Описание находки:
1. Фрагмент кремнёвого бифаса (наконеч-
ника дротика или ножа-кинжала) (рис. 41/4).
Длина фрагмента 4,7 см, ширина 3,4 см, тол-
щина 0,4 см. Кремень чёрный с пятнами.
Дубоссарские курганы 51
Погребение 8 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное) (рис. 42) обнаруже-
но в центре кургана, в 0,5 м к северу от R0.
На уровне древнего горизонта зафикси-
рован материковый выкид в виде полуколь-
ца на расстоянии 2,05 м к югу, 1,5 м к западу
и 1,5 м к востоку от R0. Длина линзы выкида
с запада на восток 3 м, ширина 1,75, толщина
0,18—0,22 м.
52 Глава II
Рис. 41. Погребения кургана 4: 1 — погребение 5;
2 — погребение 6; 3 — погребение 7; 4 — фрагмент
кремнёвого бифаса из погребения 7.
Рис. 42. Погребение 8 кургана 4.
Яма прямоугольной формы длиной 1,85 м,
шириной 0,84 м и глубиной 2 м (0,8 м от уров-
ня древнего горизонта), ориентированная по ли-
нии запад — восток, была перекрыта вдоль ду-
бовыми плахами.
Костяк лежал скорченно на спине, головой
на запад-северо-запад. Руки были вытянуты
вдоль тела. Ноги упали вправо, кости правой
ноги перемещены. У черепа с правой стороны
найдены мелкие кусочки охры. На дне ямы за-
фиксирован коричневый тлен.
Курган 5 (Красный Виноградарь) находил-
ся в 2 км к северо-востоку от южной окраины
с. Дзержинское и шоссе Дубоссары-Тирасполь,
в 150 м к востоку от полевой дороги, разде-
ляющей земли сс. Дзержинское и Красный
Виноградарь (рис. 29). Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,45 м и диа-
метром 36—38 м была насыпана в один
приём. По всему периметру насыпи зафикси-
рована крепида шириной от 1,5 до 2,5 м, со-
стоявшая из ломаных известняковых камней
размерами от 0,15 × 0,2 × 0,1 м до 1,5 × 1 × 0,6 м.
Все камни лежали на наклонной плоскости без
определённого порядка (рис. 43).
В северо-западной части крепиды найде-
ны фрагменты амфор, среди которых горлови-
на гераклейской амфоры 21 (1) и ножка фасос-
ской (2). Нет никаких сомнений, что каменное
антропоморфное изваяние (3), обнаружен-
ное на дне грабительской ямы в центре кур-
гана, изначально было установлено на вер-
шине насыпи.
Описание находок:
1. Верхняя часть красноглиняной гераклей-
ской амфоры. Одна ручка отбита. Высота сохра-
нившейся части 24,2 см, высота горла 19,1 см.
Диаметр венчика 10,2 см, диаметр устья 9 см
(рис. 44/2).
21
В работе Н. А. Кетрару и Н. Л. Серовой 2001 г. при-
водятся два рисунка верхних частей амфор — части венчи-
ка с почти целой ручкой и почти целого профиля верхней
части амфоры (Chetraru, Serova, 2001, 15, fig. 3/1,2), что
не соответствует действительности, поскольку из крепиды
кургана №5 происходит только одна горловина гераклей-
ской амфоры (Chetraru, Serova, 2001, 15, fig. 3/2). Позже эту
амфору ошибочно отнесли к тризне изо рва кургана №20
(Кетрару, Четвериков, 2005, рис. 37/2), а в тризне кургана
№5 «остался» тот самый венчик с ручкой (Chetraru, Serova,
2001, 15, fig. 3/1).

Рис. 43. План и профиль кургана 5.
2. Ножка красноглиняной фасосской амфо-
ры с едва заметным углублением в подошве
(рис. 44/3).
3. Каменное изваяние, изготовленное из
местного известняка, представляет собой сто-
ящую мужскую фигуру. Было разбито на два
куска ещё в древности, а затем повреждено
бульдозером. Головной выступ округлой фор-
мы. Черты лица практически полностью стё-
саны. Только в нижней части сохранились две
линии, которые, вероятно, отмечают подборо-
док. На боковых поверхностях головного вы-
ступа сохранились изображения ушей в виде
Дубоссарские курганы 53
двойных кружков. На лицевой поверхности
ниже головного выступа изображена массив-
ная гривна; шея не выделена. Руки согнуты:
плечи вырезаны на боковых поверхностях,
предплечья — на лицевой 22. Левое предпле-
чье и кисть находятся в районе груди, пра-
22
Ранее рисунки скифского каменного изваяния
из кургана №5 у г. Дубоссары публиковались с грубейшей
ошибкой: руки воина, сложенные на груди, при этом оказы-
вались за спиной (!). Чтобы убедиться в этом, достаточно
внимательно посмотреть на прорисовки боковых граней
изваяния (Chetraru, Serova, 2001, fig. 8; Кетрару, Четвери-
ков, 2005, рис. 9/3).
54 Глава II
Рис. 44. Каменное изваяние (1) и фрагменты амфор (2, 3) из насыпи кургана 5.
вое — стёсано. На одной из боковых поверхно-
стей сохранилась одна линия, обозначающая
нижний край пояса: вторая линия (верхний
край пояса), по всей видимости, находилась
на месте слома изваяния. Внизу на лицевой
поверхности изваяния заметен вырезанный
сегмент, который, вероятно, является ниж-
ней частью изображения седла. Высота извая-
ния 3,25 м, диаметр головного выступа 0,6 м.
Наибольшая ширина (по линии плеч) со-
ставляет 0,7 м. Толщина изваяния до 0,37 м
(рис. 44/1).
В ходе раскопок в кургане было выявлено
одно скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В центре кур-

гана прослежен прожог овальной формы, вытя-
нутый с запада на восток на 14,5 м при макси-
мальной ширине по линии север-юг в западной
части 10,5 м, а в восточной — 5 м. Толщина
прожога достигала 1 м.
В толще прожога на глубине 1 м, в 3,25 м
к северу и в 2,25 м к западу от R0, обнаруже-
но небольшое скопление сильно обожжённых
костей животных — кости ног, рёбра, часть че-
люсти с зубами крупного рогатого скота.
В центральной части кургана и пятна прожо-
га обнаружены следы грабительской ямы непра-
вильной формы (рис. 45).
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии запад — восток или с незначи-
тельным отклонением от этой оси. Основание
этой конструкции находилось в яме, заглу-
блённой до уровня материка, о чём свидетель-
ствует профиль кургана. Именно здесь отме-
чена максимальная толщина прожога; кроме
того, именно здесь были обнаружены все на-
ходки. Сожжённая деревянная конструкция
имела радиальное перекрытие, от которого со-
хранились брёвна длиной 1,5—4 м и толщи-
ной 0,3—0,7 м в юго-западной части прожога
и брёвна длиной 1,5—2 м и толщиной 0,3 м —
в северо-восточной части кургана, за предела-
ми прожога.
Погребение ограблено. Грабительская яма
длиной до 8 м (по линии северо-запад — юго-
восток), шириной до 6 м (по линии северо-
восток — юго-запад) и глубиной 1,65 м зани-
мала всю центральную часть прожога.
Находки представлены фрагментами крас-
нофигурного кратера (1), чернолаковым кан-
фаром (2), фрагментами двух чернолаковых
киликов (3, 4), гончарным сероглиняным кув-
шином (5), фрагментом гончарного желтогли-
няного сосуда (6), лепным кувшином (7), зо-
лотой гривной (8), серебряным нащёчником
конской узды (9), двумя серебряными ворвор-
ками (10, 11), двумя серебряными пронизя-
ми (12, 13), фрагментом серебряной пластин-
ки (14), фрагментом бронзового псалия (15),
фрагментами бронзовых поножей (16), брон-
зовыми наконечниками стрел (17), железным
втоком копья (18), фрагментом однолезвийно-
го меча (19), двумя железными панцирными
пластинками (20), тремя железными крюками
Дубоссарские курганы 55
(21) и фрагментами железных ножей с костя-
ными рукоятями (22).
Описание находок:
1. От краснофигурного кратера собран
151 фрагмент. Профиль сосуда не восстанав-
ливается. На 23 фрагментах сохранились раз-
личные изображения: мелкие элементы роспи-
си (рис. 46/1а), полоса меандра (рис. 46/1д), де-
тали пейзажа (рис. 46/1в), человеческое лицо
в профиль (рис. 46/1г), полуобнажённая муж-
ская фигура (рис. 46/1б), женская фигура в пе-
плосе (рис. 46/1е).
2. Чернолаковый канфар с валикообраз-
ным, треугольным в сечении венчиком и кони-
ческой профилированной ножкой. Внутренняя
поверхность чаши канфара украшена штампо-
ванным орнаментом в виде четырёх крестоо-
бразно расположенных пальметт, обведённых
четырьмя кругами мелкой насечки. Высота кан-
фара 7,1 см, диаметр венчика 9,2 см, диаметр
ножки 5,7 см, высота ножки 1,6 см (рис. 46/2).
3. Чернолаковый килик сохранился частич-
но: обнаружены фрагменты венчика, двух ру-
чек и конической профилированной ножки.
Профиль сосуда восстанавливается достаточ-
но уверенно. Килик с отогнутым наружу вен-
чиком на невысокой ножке в виде кольцево-
го поддона. Внутренняя поверхность чаши
килика украшена штампованным орнамен-
том в виде четырёх крестообразно располо-
женных пальметт, две из которых (противо-
лежащие) соединены изогнутой полоской.
Пальметты обведены четырьмя кругами мел-
кой насечки. Внутренняя поверхность поддо-
на покрыта лаком красно-коричневого цвета,
на который чёрным лаком нанесены три поло-
сы и три окружности. Реконструируемая вы-
сота килика 7,2 см, реконструируемый диа-
метр венчика 12 см, диаметр ножки 6,1 см,
высота ножки 0,8 см (рис. 46/3).
4. Чернолаковый килик сохранился частич-
но: обнаружены фрагмент венчика и два фраг-
мента ручек. Профиль сосуда восстанавли-
вается не полностью. Сосуд имел отогнутый
наружу венчик и прямые ручки. Профиль вос-
станавливается на высоту 3,6 см от верхнего
края венчика вниз, реконструируемый диаметр
венчика 10 см (рис. 46/5).
5. От гончарного сероглиняного кувши-
на сохранился один фрагмент верхней части
56 Глава II
Рис. 45. План центральной части кургана 5.
с венчиком. Реконструируемый диаметр вен-
чика 16 см, диаметр устья 13,28 см, толщина
стенки до 1 см (рис. 46/4).
6. Фрагмент стенки желтоглиняного гончар-
ного сосуда толщиной 0,5 см. Профиль сосуда
не восстанавливается.
7. Лепной сероглиняный кувшин 23 обнару-
жен во фрагментированном состоянии, одна-
ко профиль сосуда восстанавливается полно-
стью. Кувшин со слегка отогнутым венчиком,
симметричной горловиной, которая отделена
плечом от тулова, раздутого в верхней части.
Вертикальная петлевидная ручка, округлая
23
Ранее в публикациях ошибочно интерпретировался
как «лепная кружка» (Кетрару, Серова, 1987, 112; Кетрару,
Четвериков, 2005, 98), видимо, из-за своих миниатюрных
размеров. Однако профиль этого сосуда не оставляет со-
мнений в том, что он является именно кувшином.
в сечении, приподнята над венчиком. Высота
кувшина 7,8 см, диаметр венчика 6,5 см, мак-
симальный диаметр тулова 8,5 см, диаметр
дна 4,1 см, диаметр сечения ручки до 0,85 см
(рис. 46/6).
8. Золотая гривна состоит из обруча с навер-
шиями в виде львиных голов и соединительной
планки, на которую посажены уточки.
— обруч представляет собой золотой прут,
округлый в сечении, за исключением верхней
части, раскованной до пластины в виде ромба.
Диаметр обруча варьируется от 24,6 см
до 25,2 см; диаметр сечения — от 0,9 см
до 1,2 см.
— навершия с головами львов полые, изго-
товлены из двух частей, из пластины, которой
придали форму округлого в сечении стержня.
Слегка вытянутая морда (нос, глаза, рот с рази-
нутой пастью, из которой торчат зубы и клы-
 Дубоссарские курганы 57

Рис. 46. Гончарная (1—5) и лепная посуда (6) из погребения 1 кургана 5: 1 — фрагменты краснофигурного
кратера; 2 — чернолаковый канфар; 3, 4 — фрагменты чернолаковых киликов; 5 — фрагмент гончарного серо-
глиняного кувшина; 6 — лепной сероглиняный кувшин.
58 Глава II
ки), а также уши и грива изображены вырази-
тельно и реалистично. Головы отделены от тела
пятью кольцами с насечками на поверхности.
Тело животного разделено на две части при по-
мощи трёх колец с насечками. Место соедине-
ния навершия с обручем также выделено тремя
аналогичными кольцами. В обеих частях тела
животного имеются по четыре равнобедрен-
ных треугольника, состоящих из зерни и об-
ращённых вершинами друг к другу. В каждом
треугольнике первой части по 19—22 зерна,
во второй части — более 30.
Длина правого навершия 7,7 см, длина ле-
вого — 8 см; диаметр окружности в месте со-
единения с обручем правого навершия 1,6 см,
левого — 1,5 см; наибольший диаметр (у за-
тылка головы) правого навершия 2 см, лево-
го — 1,9 см; диаметр сечения колец с насечка-
ми не превышает 0,2 см.
— планка подпрямоугольной формы, соеди-
няющая навершия. На планке, ближе к левому
навершию, зеркально размещены две уточки —
головками друг к другу. Утки полые, изготовле-
ны из двух штампованных половин, соединён-
ных тонкой ребристой проволочкой от клюва
до хвоста при помощи пайки. Такая же прово-
лочка напаяна вокруг уточек, в месте их креп-
ления к планке, а также по краям планки, где
образует бортик. Детали изображены схема-
тично: глаза — кружками, а оперение кры-
льев — в виде линий.
Размеры планки 9,4 × 1,2 × 0,2 см, длина уто-
чек 2,7—2,8 см, высота уточек в области голо-
вы 1,8—1,9 см, в области тела — 0,8—0,9 см.
На гривне присутствуют следы трёх ремон-
тов в виде напайки золота другого состава.
Ремонт на верхней части головы левого льва
выполнен грубо и привёл к превращению гри-
вы льва в неровную поверхность. Ремонт на об-
руче, в месте его соединения с левым навер-
шием, был выполнен качественно. В резуль-
тате небрежного ремонта правого навершия
во второй части тела льва был нарушен орна-
мент из треугольников зерни (рис. 47).
9. Серебряный нащёчник узды, литой.
Представляет собой пластину в виде геометри-
зированного уплощённого изображения сдво-
енных задних/передних конечностей хищника
в профиль с сегментовидным бедром/плечом,
слабоизогнутыми лапами, продолжающими на-
правление голеней/предплечий, причём каждая
лапа сведена к единственному преувеличенно-
му пальцу с загнутым когтем. Контуры конеч-
ностей выделены полосой поперечной штри-
ховки. На обратной стороне пластины имеется
петля для крепления нащёчника на ремнях ого-
ловья. Четыре сквозные прорези: у основания
бедра/плеча, между сдвоенными конечностями
и в средней части каждой лапы — также могли
использоваться для этой цели. Размеры нащёч-
ника: 9,6 × 4 × 1,5 см 24 (рис. 48/1).
10, 11. Две серебряных ворворки усечённо-
конической формы. Высота ворворок 1,1 см,
диаметр верхних оснований 0,6 см, диаметр
нижних — 1,9 см, диаметр отверстий 0,4 см
(рис. 48/2, 3).
12, 13. Две серебряных пронизи цилиндри-
ческой формы, изготовлены из листа серебра,
свёрнутого в трубку со слегка отогнутыми на-
ружу краями. Высота ворворок 0,9 см, макси-
мальный диаметр до 0,75 см, диаметр отверстий
до 0,65 см (рис. 48/4, 5).
14. Фрагмент неопределимого серебряного
изделия, изготовленного из пластины толщиной
0,2 см (рис. 48/6).
15. От бронзового псевдовитого S-видного
псалия сохранился один фрагмент — округ-
лое в сечении окончание с шаровидным утол-
щением. Длина фрагмента 5,7 см, диаметр се-
чения 1,15 см, максимальный диаметр 1,3 см
(рис. 48/7).
16. Три фрагмента бронзовых поножей тол-
щиной до 0,3 см. Два фрагмента плоские, один
изогнут (рис. 48/8).
17. Восемь бронзовых наконечников стрел:
— два трёхлопастных со скрытой втулкой,
высотой 1,84 см и 2,45 см (рис. 48/9а);
— три трёхлопастных с выделенной втулкой,
высотой 2 см, 2,85 см и 3 см (рис. 48/9в);
— верхняя часть трёхлопастного наконеч-
ника стрелы, сохранившейся высотой 1,95 см
(рис. 48/9г);
— два трёхгранных со скрытой втулкой
и с выделенными ложками полуовальной фор-
24
Ранее размеры нащёчника указывались ошибочно
(Кетрару, Серова, 1987, 113, рис. 3/2; Кетрару, Четвериков,
2005, 99, рис. 12/5); при этом размеры, указанные в описа-
нии, не соответствовали тем, что получались при их вычис-
лении с учётом масштабной планки под рисунками.

Рис. 47. Золотая гривна из погребения 1 кургана 5.
мы в основании граней, высотой 2,6 см и 2,75 см
(рис. 48/9б).
18. Железный вток копья цилиндриче-
ской формы длиной 7,2 см и диаметром 1,5 см
был свёрнут из пластины толщиной 0,2 см
(рис. 49/1).
19. Фрагмент клинка однолезвийного меча.
Ширина клинка 5 см, толщина — ок. 1,1 см, длина
сохранившегося фрагмента 3,4 см (рис. 49/2).
Дубоссарские курганы 59
20. Две железные панцирные пластинки,
крепившиеся на основу при помощи заклёпок.
Изначально имели либо прямоугольную фор-
му с закруглёнными углами, либо полуоваль-
ную (в виде чешуи?). Сохранившиеся разме-
ры пластинок: 2,85 × 2,15 см и 2,35 × 2,25 см
(рис. 49/3).
21. Три железных крюка с заострённы-
ми окончаниями. Представляют собой изо-
60 Глава II

Рис. 48. Инвентарь из погребения 1 кургана 5: 1 — серебряный нащёчник конской узды; 2—5 — серебряные
ворворки; 6 — фрагмент серебряного изделия; 7 — фрагмент бронзового псалия; 8 — фрагменты бронзовых
поножей; 9 — бронзовые наконечники стрел.
 Дубоссарские курганы 61

Рис. 49. Инвентарь из погребения 1 кургана 5: 1 — железный вток копья; 2 — фрагмент клинка железного
однолезвийного меча; 3 — железные панцирные пластинки; 4 — железные крюки; 5 — фрагменты железных
ножей с костяными рукоятями.
62 Глава II
гнутые стержни, подпрямоугольные в сече-
нии. Один крюк сохранился полностью: дли-
на (с учётом изгиба) 16,8 см; размеры сечения
до 0,65 × 0,5 см. Два других крюка сохранились
частично: длина (с учётом изгиба) 13 см и 8 см;
размеры сечений соответственно 0,6 × 0,5 см
и 0,6 × 0,4 см (рис. 49/4).
22. От железных ножей с костяными рукоятя-
ми сохранились четыре фрагмента клинков, два
фрагмента костяных рукоятей и фрагмент костя-
ной рукояти с частью клинка:
— фрагмент клинка с утолщённой дуговид-
ной спинкой и раскованным лезвием, размеры
фрагмента 2 × 1,2 см (рис. 49/5г);
— фрагмент клинка с утолщённой дуговид-
ной спинкой и раскованным лезвием, размеры
фрагмента 2,4 × 2,1 см (рис. 49/5е);
— фрагмент клинка с утолщённой дуговид-
ной спинкой и раскованным лезвием, размеры
фрагмента 4,1 × 2,3 см (рис. 49/5д);
— фрагмент клинка с утолщённой дуговид-
ной спинкой и раскованным лезвием, размеры
фрагмента 5,2 × 0,9 см (рис. 49/5ж);
— фрагмент костяной рукояти, подоваль-
ной в сечении, состоящей из двух пластин, со-
единённых между собой при помощи двух же-
лезных заклёпок в основании и одной заклёп-
ки по центру, размеры фрагмента 7 × 1,5 × 0,4 см
(рис. 49/5а);
— фрагмент костяной рукояти, подоваль-
ной в сечении, состоящей из двух пластин, со-
единённых между собой при помощи двух же-
лезных заклёпок в основании и одной заклёпки
по центру, размеры фрагмента 4,5 × 1,7 × 0,45 см
(рис. 49/5б);
— фрагмент костяной рукояти с частью
клинка. Рукоять подовальная в сечении, состо-
ящая из двух пластин, соединённых между со-
бой и с черенком при помощи одной заклёпки.
Общая длина фрагмента 3,8 см, сохранившая-
ся длина клинка 1,75 см, сохранившаяся шири-
на 1,5 см, сохранившаяся длина рукояти и длина
черенка 2,05 см, ширина рукояти до 1,3 см, тол-
щина рукояти 0,6 см (рис. 49/5в).
Курган 6 (Дзержинское) находился в 1,3 км
к востоку-северо-востоку от южной окраины
с. Дзержинское и шоссе Дубоссары-Тирасполь,
в 15 м к северу от полевой дороги, разделяю-
щей земли сс. Дзержинское и Погребя (рис. 29).
Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,7 м и диа-
метром 32 м (рис. 50) была насыпана в один
приём.
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
погребение, очевидно, скифское.
Погребение 1 (скифское, основное) обнару-
жено в центральной части кургана, в 3 м к се-
веру и 0,5 м к западу от R0. На уровне древнего
горизонта зафиксирован кольцевой сомкнутый
материковый выкид диаметром с севера на юг
13 м, а с запада на восток — 12 м. Толщина вы-
кида не превышала 0,07 м.
На момент фиксации яма имела округлую
форму диаметром 3,5—4 м и глубиной 1,2 м.
О том, что яма имела прямоугольную форму
и отвесные стенки, свидетельствует сохранив-
шийся участок южной стенки.
Погребение полностью ограблено и разру-
шено. Ни в заполнении, ни на дне ямы ника-
ких следов захоронения или предметов обнару-
жено не было.
«Курган» 7 (Погребя) находился в 1,3 км
к востоку-северо-востоку от южной окраи-
ны с. Дзержинское и шоссе Дубоссары —
Тирасполь, в 80 м к югу от полевой дороги, раз-
деляющей земли сс. Дзержинское и Погребя
(рис. 29). Исследован в 1981 г.
Раскопки показали, что в этом месте нахо-
дилась естественная возвышенность диамет-
ром 22 м и высотой 0,5 м от современной днев-
ной поверхности. Эта возвышенность имела
в плане почти округлую форму диаметром 22 м
(рис. 51/1).
В ходе раскопок обнаружено одно погребе-
ние позднего бронзового века.
Погребение 1 (рис. 51/2) обнаружено
в 2,75 м к югу и 1,5 м к западу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк лежал в скорченном положении
на правом боку, головой на запад. Руки согну-
ты в локтях и кистями прижаты к лицу.
Погребение безынвентарное.
Курган 9 (Погребя) находился в 15 м к югу
от кургана № 8 (рис. 29). Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,35 м, диа-
метром 40 м была насыпана, вероятно, в один
приём (рис. 52). На поверхности кургана были
найдены несколько обломков известняковых
камней.
 Дубоссарские курганы 63

Рис. 50. План и профиль кургана 6.

Рис. 51. План «кургана» 7 (1); погребение 1 «курга-

на» 7 (2).

В ходе раскопок в кургане были выявлены

шесть погребений: два энеолитических, одно
ямной культурно-исторической общности,
одно бабинской культурно-исторической общ-
ности и два позднего бронзового века.
Погребение 1 (бабинской культурно-истори-
ческой общности, впускное) (рис. 53/1) обна-
ружено на глубине 2,1 м в юго-западном секто-
ре кургана, в 7,8 м к югу и 9,5 м к западу от R0.
Рис. 52. План и профиль кургана 9.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал в скорченном положении Описание находки:
на левом боку, головой на юг. Руки согнуты 1. Банка лепная. Венчик скруглён, срез слег-
в локтях и кистями прижаты к лицу. У коленей ка уплощён горизонтально. Днище слегка вог-
находился лепной сосуд (1). нутое, изнутри выпуклое. Корпус плавно сужа-
64 Глава II

Рис. 53. Погребения кургана 9: 1, 2 — погребение 1; 3 — погребение 2; 4 — погребение 3; 5 — погребение 4.

 Дубоссарские курганы 65

ется ко дну, закруглён. Высота сосуда 9 см, диа-

метр венчика до 12 см, диаметр днища до 10 см
(рис. 53/2).
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 53/3) обнару-
жено на глубине 0,31 м в западной поле курга-
на, в 5,5 м к северу и 4,5 м к западу от R0.
Костяк частично разрушен. Не сохранились
череп, кисти рук и бедренные кости правой
ноги. Судя по положению сохранившихся ко-
стей, костяк лежал скорченно на спине, голо-
вой на юго-запад. Руки вытянуты вдоль тела.
Ноги упали влево.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 53/4) обнаружено на глу-
бине 2,06 м в западной поле кургана, в 7,75 м
к западу и 4,25 м к югу от R0.
Яма прямоугольной формы с закруглённы-
ми углами, длиной 0,65 м, шириной 0,4 м и глу-
биной 2,16 м (0,1 м от уровня фиксации) была
ориентирована по линии север — юг.
От костяка ребёнка сохранилась только одна
сломанная берцовая кость, обнаруженная в за-
полнении ямы.
Рис. 54. Погребения кургана 9: 1 — погребение 5;
Погребение безынвентарное. 2 — погребение 6.
Погребение 4 (энеолитическое, впускное (?))
(рис. 53/5) обнаружено на глубине 0,72—1 м
в западной поле кургана, 1,5 м к северу и 1,5 м от R0. Контуры погребального сооружения про-
к западу от R0. следить не удалось.
Яма овальной формы. Длина 2,35 м, ши- Погребение было перекрыто камнем, ко-
рина 1 м и глубина 1,89 м (0,67 м от уров- торый фиксировался на глубинах от 0,3 м
ня фиксации). Была ориентирована по ли- до 1,6 м. Известняковые камни были вытянуты
нии запад — восток и перекрыта камнем. по линии север — юг на 1,8 м, а по линии за-
Каменное перекрытие состояло из пяти извест- пад — восток — на 2,05 м: таким образом, мак-
няковых плит размерами 1,6 × 0,92 × 0,56 м, симальная площадь перекрытия могла состав-
1,76 × 0,5 × 0,37 м; 1,27 × 1 × 0,62 м, лять не более 3,7 м 2. Размеры скопления ко дну
1,3 × 1,1 × 0,76 м, 0,78 × 0,5 × 0,35 м, сло- значительно уменьшились.
женных в определенном порядке. Общая Погребение ограблено и разрушено. Среди
длина перекрытия 2,85 м, ширина 1,75 м. камней встречались разрозненные кости чело-
На верхней плите найдены два небольших кам- века, мелкие кусочки древесного тлена и крас-
ня: один удлинённый, другой округлый. ной охры.
Костяк лежал в вытянутом положении Погребение 6 (позднего бронзового века
на спине, головой на восток. Руки вытянуты (?), впускное) (рис. 54/2) обнаружено на глу-
вдоль тела, левая — кистью прижата к тазу. бине 1,26 м в центре кургана, в 0,6 м к западу
Ноги прямые. от R0. Контуры погребального сооружения про-
Погребение безынвентарное. следить не удалось.
Погребение 5 (энеолитическое, основное Погребение ограблено и разрушено. Об-
(?)) (рис. 54/1) обнаружено в центральной ча- наружено беспорядочное скопление костей че-
сти кургана, в 1,25 м к югу и 0,6 м к западу ловека.
66 Глава II

Курган 10 (Погребя) находился в 70 м к юго-

востоку от кургана № 8 (рис. 29). Исследован
в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,5 м и диа-
метром 40 м была возведена в один приём
(рис. 55).
В ходе раскопок в кургане были выявлены
девять погребений эпохи бронзы, из которых
четыре — ямной культурно-исторической общ-
ности, и пять — позднего бронзового века.
Погребение 1 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 56/1) обнаружено на глу-
бине 0,76 м, в восточной поле кургана, в 2 м
к югу и 5,5 м к востоку от R0.
Погребение было совершено в каменном
ящике. От ящика сохранились только четы-
ре известняковые плиты, окружавшие погре-
бение с юга, востока и запада. Самая большая
плита, размерами 0,45 × 0,36 × 0,07—0,1 м, за-
фиксированная за спиной погребённого, была
ориентирована по линии север — юг. Вторая
плита, размерами 0,25 × 0,2 × 0,1 м, обнаружена
перед лицевой частью черепа. Две плиты, обе
размерами 0,3 × 0,25 × 0,1 м, находились у ног
погребённого. Вокруг погребения обнаруже-
ны ещё несколько известняковых плит, кото-
рые также могли являться частями ящика, раз-
рушенного распашкой.
Костяк лежал в скорченном положении
на правом боку, головой на северо-восток. Руки
согнуты в локтях и кистями прижаты к лицу.
Ноги пятками прижаты к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 56/2) обна-
ружено на глубине 0,84 м в юго-восточной ча-
сти кургана, в 7,75 м к северу и 4,35 м к западу
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на запад. Левая рука вы-
тянута, правая — согнута в локте и кистью уло-
жена на таз.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 56/3) обнаружено на глу-
бине 1,2 м в восточной части кургана, в 3,5 м
к югу и 6 м к востоку от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось. Рис. 55. План и профиль кургана 10.

Погребение, по-видимому, было совершено
в каменном ящике, состоявшем из известняко-
вых плит. In situ сохранились только три плиты,
перекрывавшие берцовые кости погребённого.
Вокруг погребения обнаружены ещё несколько
известняковых плит, которые также могли яв-
ляться частями ящика, разрушенного во время
пахоты.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на северо-восток. Руки
согнуты в локтях и кистями прижаты к лицу.
Ноги подтянуты к груди и пятками прижаты
к тазу.
Погребение безынвентарное
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 56/4) обнару-
жено на глубине 0,83 м в восточной части кур-
гана, в 4,35 м к северу и 6,7 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Погребение разрушено распашкой. Сохра-
нились череп, кости рук, часть рёбер и таза,
слабо окрашенные охрой. Судя по ним, костяк
лежал скорченно на левом боку, головой на се-
вер. Правая рука согнута в локте и кистью уло-
жена на таз. Левая рука вытянута, кисть не со-
хранилась. Под костяком зафиксирован корич-
невый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 56/5) обнаружено на глу-
бине 1,54 м в южной поле кургана, в 16,6 м
к югу и 1,15 к западу от R0.
Погребение было совершено в каменном
ящике, состоявшем из известняковых плит.
Среди камней обнаружены отдельные мелкие
кости человека, очевидно, ребёнка.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 56/6) обнаружено на глу-
бине 2 м в юго-восточном секторе кургана,
в 9,6 м к югу и 5,85 м к востоку от R0.
Погребение было совершено в каменном
ящике, состоявшем из известняковых плит.
Под плитами расчищены остатки двух ко-
стяков. Все кости были перемешаны.
Погребение безынвентарное.
Погребение 7 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 56/7) обнару-
жено на глубине 1,2 м в северо-западном сек-
Дубоссарские курганы 67
торе кургана, в 6 м к северу и 4,15 м к западу
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
Костяк лежал скорченно на левом боку, го-
ловой на юго-запад. Правая рука согнута в лок-
те, кисть находилась под бедренными костями
ног, левая — вытянута вдоль тела, её кисть на-
ходилась под коленями.
Погребение безынвентарное.
Погребение 8 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 56/8) обнаружено на глуби-
не 1,46 м в восточной части кургана, в 6,25 м
к югу и 4,6 к востоку от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Костяк лежал скорченно на правом боку, го-
ловой на восток. Руки согнуты в локтях и ки-
стями прижаты к лицу. Ноги подтянуты к груди
и пятками прижаты к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 9 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное) (рис. 56/9) обнару-
жено на глубине 2,18 м в центре кургана, в 2 м
к югу и 0,6 м к востоку от R0. На уровне древ-
него горизонта погребение было окружено ма-
териковым выкидом в виде полукольца — к за-
паду от погребения. Ширина выкида на севе-
ре 3,5 м, на западе 1,5 м, на юге 7,5 м. Толщина
выкида не более 0,04 м.
Яма прямоугольной формы с сильно закру-
глёнными углами, длиной 1,91 м, шириной
0,9 м и глубиной 2,64 м (0,48 м от уровня древ-
него горизонта) была ориентирована по линии
северо-восток — юго-запад.
Костяк лежал скорченно на правом боку,
головой на юго-запад. Следы слабой окраски
охрой были заметны только на черепе. Правая
рука вытянута вдоль тела, кисть прижата к тазу,
левая — слегка согнута в локте и кистью уло-
жена на таз. Ноги упали вправо. На дне ямы за-
фиксирован коричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Курган 11 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 150 м к северо-западу от кургана № 5
(рис. 29). Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,35 м и диамет-
ром 30 м была возведена в один приём (рис. 57).
В ходе раскопок в кургане выявлены два по-
гребения: одно ямной культурно-исторической
общности и одно конца среднего — позднего
бронзового века.
68 Глава II

Рис. 56. Погребения кургана 10: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 3; 4 — погребение 4;

5 — погребение 5; 6 — погребение 6; 7 — погребение 7; 8 — погребение 8; 9 — погребение 9.

Рис. 57. План и профиль кургана 11.
Погребение 1 (ямной культурно-истори-
ческой общности (?), основное) обнаружено
на глубине 1,35 м в центре кургана, в 0,25 м
к югу и 0,95 м к востоку от R0 (рис. 58/1).
На уровне древнего горизонта зафиксирован
односторонний материковый выкид длиной
7,25 м (с севера на юг), шириной 3,5 м (с за-
пада на восток) и толщиной 0,25 м, лежавший
к западу от погребения.
Яма прямоугольной формы длиной 2,8 м,
шириной 1,68 м и глубиной 1,95 м (0,6 м
от уровня древнего горизонта), ориентирован-
ная по линии северо-запад — юго-восток, была
перекрыта камнем. К сожалению, характер пе-
рекрытия установить не удалось: в верхней ча-
сти ямы были найдены несколько известняко-
вых камней.
Погребение ограблено и разрушено в древ-
ности. В заполнении ямы и в её западном углу
обнаружены разрозненные кости человека,
окрашенные охрой. На дне ямы зафиксирован
белый тлен от растительной подстилки. В верх-
ней части ямы был найден лепной сосуд.
Описание находки:
1. Лепной плоскодонный сосуд, возмож-
но, баночной формы. Венчик не сохранился.
Дно выделено небольшой закраиной. Высота
Дубоссарские курганы 69
сохранившейся части до 15,5 см, диаметр дна
9,5 см, максимальный диаметр тулова до 17 см
(рис. 58/2).
Погребение 2 (бабинской культурно-истори-
ческой общности (?), впускное) (рис. 58/3) об-
наружено на глубине 0,84 м в западной части
кургана, в 0,25 м к северу и в 2,8 м к западу
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
Костяк лежал в скорченном положении
на правом боку, головой на северо-запад.
Правая рука вытянута, левая — согнута в лок-
те и кистью уложена на таз. Ноги упали впра-
во. Возле черепа обнаружены лепной сосуд (1)
и три кремнёвых отщепа (2).
Описание находок:
1. Лепной сосуд баночной формы со слабо-
профилированным венчиком. Сосуд полностью
распался при расчистке.
2. Три кремнёвых отщепа без следов вто-
ричной обработки (рис. 58/4).
Курган 12 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 95 м к северу от кургана 5 (рис. 29).
Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,4 м и диа-
метром 26 м была возведена в один приём
(рис. 59).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В центре кур-
гана прослежен прожог овальной формы дли-
ной 10 м (по линии северо-запад — юго-восток)
и шириной 7,5 м. Толщина прожога достигала
1,1 м. В прожоге, помимо обожжённых черно-
зёма и глины, встречались фрагменты глиня-
ной обмазки с отпечатками плах.
Очевидно, что погребение было совершено
в деревянной конструкции, ориентированной
по линии северо-запад — юго-восток, разме-
ры которой либо соответствовали, либо были
меньше размера прожога. Основание этой кон-
струкции находилось в котловане, заглублён-
ном до уровня материка, в центре насыпи.
Именно здесь отмечена максимальная толщи-
на прожога.
Несмотря на отсутствие следов ограбле-
ния, в прожоге человеческих костей и находок
не обнаружено.
70 Глава II

Рис. 58. Погребения кургана 11: 1 — погребение 1; 2 — сосуд из погребения 1; 3 — погребение 2; 4 — три
кремнёвых отщепа из погребения 2.

Рис. 59. План и профиль кургана 12.
Курган 13 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 45 м к северу от кургана № 5 (рис. 29).
Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,6 м и диа-
метром 25 м была возведена в один приём
(рис. 60/1).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В центре кур-
гана прослежен прожог овальной формы дли-
ной 14 м (по линии запад — восток) и шириной
12,5 м (по линии север — юг). Толщина прожо-
га достигала 1 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии запад — восток. Основание этой
конструкции находилось в котловане, заглуб-
лённом до уровня материка, в центре насыпи.
Именно здесь отмечена максимальная толщи-
на прожога.
На глубине 0,6 м в центре прожога обнару-
жены пережжённые кости животных, чернола-
ковый скифос (1), серебряная серьга (2) и сте-
клопастовая бусина (3).
Описание находок:
1. Чернолаковый скифос аттического типа.
Сосуд имеет едва обозначенный, ровно срезан-
ный венчик, грушевидное тулово с двумя отби-
тыми в древности ручками на кольцевом под-
Дубоссарские курганы 71
доне. Высота скифоса 9,6 см, диаметр вен-
чика и максимальный диаметр тулова 9,2 см,
диаметр тулова внизу у поддона 4,8 см, диа-
метр поддона 5,6 см, высота поддона 0,6 см 25
(рис. 60/3).
2. Серебряная серьга овальной формы, из-
готовленная из прямоугольного в сечении пру-
та, была деформирована: одно окончание ото-
гнуто. Размеры деформированной серьги
(4,85 × 3,55 см) отличаются от первоначальных,
составлявших не более 3,8 × 3,1 см. Размеры
сечения прута 0,37 × 0,25 см. Одно из окон-
чаний заострено, второе тупо обрублено 26
(рис. 60/4).
3. Стеклопастовая округлая бусина красно-
го цвета, глазчатая. Семь глазков представляют
собой синие диски, каждый из которых обве-
дён двумя окружностями жёлтого цвета, между
которыми находится окружность синего цвета.
Высота бусины 1,3 см, диаметр 1,25 см, диа-
метр отверстия 0,3 см (рис. 60/2).
Курган 14 (Красный Виноградарь) на-
ходился в 55 к югу от кургана № 5 (рис. 29).
Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,5 м и диа-
метром 26 м была возведена в один приём
(рис. 61).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В центре кур-
гана прослежен прожог овальной формы дли-
ной 11,25 м (по линии запад-северо-запад —
восток-юго-восток) и шириной 8,2 м (по линии
север — юг). Толщина прожога составляла
1,25 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии запад-северо-запад — восток-
юго-восток, размеры которой либо соответ-
25
В первой публикации указано, что высота сосуда
составляет 9 см и соответствует диаметру венчика, невер-
но указан диаметр поддона (Кетрару, Серова, 1987, 117).
Те же ошибки продублированы в монографии Н. А. Кетра-
ру и И. А. Четверикова (2005, 111).
26
В первой публикации указано овальное сечение пру-
та и подчёркнута невозможность определения диаметра
серьги (Кетрару, Серова, 1987, 117). Те же ошибки продуб-
лированы в монографии Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова
(2005, 111, 114).
72 Глава II
Рис. 60. План и профиль кургана 13 (1) и инвентарь из него: 2 — стеклопастовая бусина; 3 — чернолаковый
скифос; 4 — серебряная серьга.
ствовали, либо были меньше размера прожога.
Основание этой конструкции находилось в кот-
ловане, заглублённом до уровня материка,
в центре насыпи. Именно здесь отмечена мак-
симальная толщина прожога.
На глубине 0,65 м в центре прожога найде-
ны пережжённые кости животных.
Курган 15 (Красный Виноградарь) находил-
ся в 110 м к юго-западу от кургана 5 (рис. 29).
Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,45 м и диа-
метром 26 м была возведена в один приём
(рис. 62).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В центре кур-
гана прослежен прожог неправильной оваль-
ной формы длиной 12,75 м (по линии запад-
северо-запад — восток-юго-восток) и шириной
9,25 м (по линии север — юг). Толщина прожо-
га 1,5 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии запад-северо-запад — восток-
юго-восток, размеры которой либо соответ-

Рис. 61. План и профиль кургана 14.
Рис. 62. План и профиль кургана 15.
ствовали, либо были меньше размера прожога.
Основание этой конструкции находилось в кот-
ловане, заглублённом до уровня материка,
в центре насыпи. Именно здесь отмечена мак-
симальная толщина прожога.
Несмотря на отсутствие следов ограбле-
ния, в прожоге человеческих костей и находок
не обнаружено.
Курган 16 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 155 м к юго-юго-востоку от кургана 5
(рис. 29). Исследован в 1981 г.
Дубоссарские курганы 73
Рис. 63. План и профиль кургана 16.
Чернозёмная насыпь высотой 0,34 м и диа-
метром 24 м была возведена в один приём
(рис. 63).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) соверше-
но по обряду трупосожжения. В центре курга-
на прослежен прожог овальной формы длиной
7,8 м (по линии северо-запад — юго-восток)
и шириной 6,6 м (по линии северо-восток —
юго-запад). Толщина прожога 0,75 м.
Очевидно, что погребение было совершено
в деревянной конструкции, ориентированной
по линии северо-запад — юго-восток, разме-
ры которой либо соответствовали, либо были
меньше размера прожога. Основание этой кон-
струкции находилось в котловане, заглублён-
ном до уровня материка, в центре насыпи.
Именно здесь отмечена максимальная толщи-
на прожога.
На глубине 0,65 м в центре прожога найде-
ны пережжённые кости животных.
Курган 17 (Дубоссары) находился в 0,55 км
к северо-востоку от восточной окраины ми-
крорайона Большой Фонтан г. Дубоссары
и в 0,375 км к западу от шоссе Кишинёв-Полтава
(рис. 29). Исследован в 1983 г.
74 Глава II
Рис. 64. План и профили кургана 17.
Чернозёмная насыпь высотой 5,4 м имела
овальную форму. По линии запад — восток её
диаметр составил 64,5 м, а по линии север —
юг — 57,5 м. Насыпь была возведена в три при-
ёма (рис. 64).
Основным для первой насыпи высотой 1 м
и диаметром 36 м являлось разрушенное погребе-
ние 9 ямной культурно-исторической общности.
Вторая насыпь увеличила высоту кургана
до 3 м от уровня древнего горизонта, а диаметр
насыпи достиг 52 м. При этой досыпке был со-
оружён кромлех из известняковых плит и кам-
ней диаметром 53—55 м и шириной от 1 м
до 3 м. Со второй насыпью связаны погребения
2, 5, 7 ямной культурно-исторической общно-
сти. Однако установить, для какого из них была
сделана вторая насыпь, не удалось.
Третья насыпь кургана была возведена над
погребением 8 ямной культурно-исторической
общности. В эту насыпь затем были впущены
четыре погребения: 6 — ямной культурно-исто-
рической общности; 3, 4 — катакомбной куль-
турно-исторической общности; 1 — бабинской
культурно-исторической общности.
 Дубоссарские курганы 75

Рис. 65. Погребения кургана 17: 1 — погребение 1; 2 — сосуд из погребения 1; 3 — погребение 2; 4 — погре-
бение 3.
76 Глава II
Всего в ходе раскопок в кургане выявлены
девять погребений эпохи бронзы: шесть — ям-
ной культурно-исторической общности, два
ингульской культуры катакомбной культур-
но-исторической общности и одно бабинской
культурно-исторической общности.
Погребение 1 (бабинской культурно-исто-
рической общности, впускное в III насыпь)
(рис. 65/1) обнаружено на глубине 4,84 м в юж-
ной поле кургана, в 16,3 м к югу и 0,65 м к вос-
току от R0.
Погребение совершено в деревянной ду-
бовой колоде, ориентированной по линии за-
пад — восток. Колода корытообразной формы
длиной 1,22 м, шириной 0,6 м, высотой 0,81 м
и глубиной 0,2 м была изготовлена из цельно-
го бревна диаметром более 0,6 м и перекры-
та продольно расположенными дубовыми пла-
хами.
Костяк лежал скорченно на левом боку, го-
ловой на восток. Руки согнуты в локтях и ки-
стями уложены у лица. Ноги согнуты в коле-
нях таким образом, что берцовые кости были
прижаты к бедренным, а пятки к тазу. Возле
лицевой части черепа находилось несколько
костей крупного рогатого скота. Между костя-
ми рук и ног лежал лепной сосуд (1).
Описание находки:
1. Лепной сосуд, плоскодонный, бикони-
ческий с хорошо выраженным ребром по пле-
чику. Венчик едва выделен, его высота 8 см,
диаметр по венчику 10,3 см, диаметр тулова
10,5 см, диаметр дна 7,5 см, толщина стенок
0,7—1 см (рис. 65/2).
Погребение 2 (ямной культурно-истори-
ческой общности, впускное во II насыпь)
(рис. 65/3) обнаружено на глубине 5,57 м в юго-
западном секторе кургана, в 6 м к югу и 9 м
к западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,78 м,
шириной 1,32 м и глубиной 6,07 м (0,5 м
от уровня фиксации), была ориентирована
по линии запад — восток с незначительным от-
клонением.
Костяк, слабо окрашенной охрой, ле-
жал скорченно на правом боку с разворотом
на спину, головой на запад-юго-запад. Правая
рука вытянута вдоль тела, левая — не сохра-
нилась.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (катакомбной культурно-ис-
торической общности (?), впускное в III на-
сыпь) (рис. 65/4) обнаружено на глубине 5,43 м
в юго-западном секторе кургана, в 6 м к югу
и 5 м к западу от R0.
Контуры входной шахты проследить не уда-
лось. Погребальная камера подпрямоугольной
формы с сильно закруглёнными углами дли-
ной 1,54 м, шириной 0,9 м и глубиной 5,73 м
(0,3 м от уровня фиксации) была ориентирова-
на по линии юго-запад — северо-восток.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на северо-восток. Руки вытя-
нуты вдоль тела, ноги прямые, берцовые кости
правой ноги не сохранились.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (катакомбной культурно-ис-
торической общности, впускное в III насыпь)
(рис. 66/1) обнаружено на глубине 5,69 м в юго-
восточной части кургана, в 13,5 м к востоку
и в 4,4 м к югу от R0.
Контуры входной шахты проследить не уда-
лось. Погребальная камера овальной формы
длиной 2,45 м, шириной 2 м и глубиной 6,17 м
(0,38 м от уровня фиксации) была ориентиро-
вана по линии север — юг.
Костяк, слабо окрашенный охрой, лежал
слабо скорченно на спине с разворотом на пра-
вый бок, головой на юг. Правая рука вытяну-
та, левая рука слегка согнута в локте и кистью
прижата к тазу. Левая нога прямая, правая —
согнута под тупым углом.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (ямной культурно-истори-
ческой общности, впускное во II насыпь)
(рис. 66/2) обнаружено на глубине 5,33 м в юж-
ной поле кургана, в 4,65 м к югу и 11,3 м к вос-
току от R0.
Яма округлой формы диаметром 2,45—
2,58 м и глубиной 5,53 м (0,2 м от уровня фик-
сации).
Погребение разрушено. В восточной части
ямы, на дне найдены разрозненные кости чело-
века, окрашенные охрой: бедренная кость, ча-
сти рёбер, черепной коробки, таза и отдельные
позвонки. На дне ямы зафиксирован коричне-
вый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (ямной культурно-истори-
ческой общности, впускное в III насыпь)

Рис. 66. Погребения кургана 17: 1 — погребение 4;
2 — погребение 5.
(рис. 67/1) обнаружено на глубине 5,52 м в юж-
ной поле кургана, в 10,3 м к востоку и 6,3 м
к югу от R0.
Яма округлой формы длиной 1,8 м, шири-
ной 1,6 м и глубиной 5,66 м (0,14 м от уровня
фиксации) была ориентирована по линии юго-
запад — северо-восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на левом боку, головой на юго-запад. Правая
рука согнута в локте и кистью уложена на таз.
Левая рука прямая. На дне ямы зафиксирован
коричневый тлен, на котором отмечены следы
охры. Под черепом зафиксирован слой расти-
тельного тлена, по-видимому, от подушки.
Дубоссарские курганы 77
Погребение безынвентарное.
Погребение 7 (ямной культурно-истори-
ческой общности, впускное во II насыпь)
(рис. 67/2) обнаружено на глубине 5,5 м в юж-
ной поле кургана, в 1 м к западу и 14 м к югу
от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,7 м,
шириной 1,45 м, глубиной 5,97 м (0,47 от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии за-
пад — восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорченно
на левом боку, головой на восток. Правая рука
согнута в локте и кистью уложена на таз. Левая
рука прямая. Ноги упали влево. На дне ямы был
зафиксирован коричневый тлен, на котором от-
мечены вкрапления охры.
Погребение безынвентарное.
Погребение 8 (ямной культурно-истори-
ческой общности, основное для III насы-
пи) (рис. 67/3) обнаружено на глубине 3,05 м
в северо-восточном секторе кургана, в 4,2 м
к северу и 15,5 м к востоку от R0.
Яма подпрямоугольной формы длиной 1,8 м,
шириной 1 м и глубиной 3,32 м (0,27 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
юго-запад — северо-восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на юго-запад. Руки вытя-
нуты вдоль тела, кисти были положены под таз.
Ноги упали вправо. На дне ямы зафиксирован
коричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 9 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), основное для I насыпи) на-
ходилось в центре кургана, полностью разру-
шено поздней ямой. На уровне древнего го-
ризонта зафиксированы следы материкового
выкида.
Погребальное сооружение было перекры-
то деревом. Об этом свидетельствуют наход-
ки фрагментов плах в заполнении поздней
ямы. Здесь же были найдены кусочки красной
охры.
Курган 18 (Дубоссары) находился в 500 м
к юго-востоку от кургана № 17 (рис. 29).
Исследован в 1981 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,7 м и диа-
метром 43 м по линии север — юг и 41,5 м
по линии запад — восток была возведена
в один приём.
78 Глава II
Рис. 67. Погребения кургана 17: 1 — погребение 6; 2 — погребение 7; 3 — погребение 8.
В ходе раскопок в кургане выявлены коль-
цевой ров и два одновременных скифских по-
гребения.
Треугольный в сечении ров шириной
1—1,55 м и глубиной 3,2—3,87 м ограничи-
вал насыпь шириной 40 м по линии север — юг
и 35 м по линии запад — восток. В западной
и восточной части рва зафиксированы разрывы
шириной соответственно 3 м и 4,5 м (рис. 68/1).
У западного разрыва, в заполнении рва, обна-
ружены кости лошади и крупного рогатого ско-
та, а также фрагменты горловин трёх гераклей-
ских амфор, в том числе одной клеймёной.
Описание находок:
1. От трёх горловин гераклейских желтогли-
няных амфор сохранились только небольшие
части: два венчика с верхним прилепом ручки
диаметром 10,5 см (рис. 68/2) и 11 см (рис. 68/3)
и один фрагмент горловины с венчиком диа-
метром 11 см (рис. 68/5), на котором оттиснуто
энглифическое клеймо (рис. 68/4) 27.
27
В первых публикациях тризна из рва кургана
№18 только упоминалась: «часть горловины с клеймом
и 4 фрагмента ручек гераклейских амфор, а также 1 руч-
ка и 2 фрагмента стенок хиосской амфоры» (Кетрару,
 Дубоссарские курганы 79

Рис. 68. План и профиль кургана 18 (1) и фрагменты амфор из его рва (2—5).
80 Глава II

Рис. 69. Погребение 1 кургана 18.


Погребение 1 (скифское, основное, боковое)
(рис. 69) обнаружено на глубине 1,55 м в север-
ной части кургана, в 6,7 м к северу от R0. К се-
веру от погребения на уровне древнего гори-
зонта зафиксирован односторонний материко-
вый выкид в виде неправильного овала длиной
7 м, наибольшей шириной 2,7 м и толщиной
до 0,6 м, ориентированный по линии северо-
восток — юго-запад.
Яма прямоугольной формы длиной 3,2 м,
шириной 2 м, глубиной 3,7 м в восточной части
и 3,4 м — в западной (2,15 м и 1,85 м соответ-
ственно от уровня фиксации) была ориенти-
рована по линии запад — восток и перекрыта
деревом. Поперечное деревянное перекрытие
длиной 3,2 м и шириной 2,6 м состояло из де-
вяти дубовых плах длиной до 2,6 м, шириной
до 0,35 м и толщиной до 0,1 м. Площадь пере-
крытия составила 8,32 м 2.
В яме обнаружено парное захоронение.
По центру ямы, но ближе к южной стен-
ке, лежал костяк женщины, на спине, головой
на запад. Руки согнуты и кистями уложены
на таз. Ноги распались ромбом, ступни при-
жаты друг к другу. Под костяком растительная
подстилка серо-малинового цвета, лежавшая
на настиле из коры.
С обеих сторон черепа, в районе висков
погребённой, обнаружены золотые серьги
(3). Вокруг черепа и плечевых костей най-
дены 14 золотых бляшек от головного убора
(4); у правого плеча — бронзовое зеркало (6),
на котором вверх дном лежал чернолаковый
Серова, 1987, 118); фрагменты двух горловин из насыпи
и рва (Серова, 1989, табл. 1); «часть горловины с клеймом
и 4 фрагмента ручек гераклейских амфор, а также ручка
и 2 фрагмента стенок хиосских амфор» (Кетрару, Серова,
1992б, 130—131). Позже были перечислены и проиллю-
стрированы «фрагменты стенок, части горловин (в том
числе и с нечитаемым клеймом), 4 фрагмента ручек и целая
ручка» (Кетрару, Четвериков, 2005, 119, рис. 28). Рисунков
этого материала нет в отчёте о раскопках в 1981 г., где ука-
зываются находки «различных частей от трёх амфор», со-
провождаемые фотографиями тризны (Кетрару, 1982, 32—
33, рис. 67—69). На самом деле две ножки и два фрагмента
горловин с ручками, использованные в работе Н. А. Кетра-
ру и И. А. Четверикова (2005, рис. 28) происходят изо рва
кургана №3 у с. Красное Григориопольского района, ис-
следованного в 1979 г. (Кетрару, Серова, 1980, 23, рис. 44,
45). Впервые амфорный материал из рва кургана №18 (три
профиля венчика и протирка клейма) был опубликован
Н. Матеевич при анализе гераклейской керамической тары
из варварских памятников Северо-Западного Причерномо-
рья (Mateevici, 2007, 74, fig. 31—32, cat. №158).
Дубоссарские курганы 81
канфар (2); на шейных позвонках — амулет
из янтаря, оплетённый двумя лентами из золо-
та (5); у таза, возле кисти правой руки — брон-
зовая ворворка (7), а на самой кисти — желез-
ный браслет (8). Справа в изголовье погребён-
ной лежала каменная плита (11). У западной
стенки найдены костяные детали веретена
(10), железный нож с костяной рукоятью (9)
и три фосфоритовых шарика (12). Слева в но-
гах лежала амфора (1).
В восточной части ямы лежал костяк ещё
одной женщины, головой на север-северо-
запад. Правая рука вытянута вдоль тела, ле-
вая рука согнута и отведена в сторону. Ноги
упали в разные стороны в форме ромба,
ступни прижаты друг к другу и упирались
в юго-восточный угол ямы. Череп этого ко-
стяка находился на скоплении костей лошади
и крупного рогатого скота, которые занимали
весь северо-восточный угол ямы.
Описание находок:
1. Икосская амфора, поверхность коричне-
вато-розового цвета. Горло прямое, туло-
во коническое на невысокой ножке с неболь-
шим углублением в подошве. Высота амфоры
74,5 см, глубина 64,2 см, высота верхней ча-
сти 27 см, высота горла 15,5 см, наибольший
диаметр тулова 35 см, диаметр венчика 13 см,
диаметр устья 10,5 см (рис. 70/1). Объём амфо-
ры составляет 27 000 см 3.
2. Чернолаковый канфар с валикообраз-
ным, треугольным в сечении венчиком и кони-
ческой профилированной ножкой. Внутренняя
поверхность чаши канфара украшена штам-
повым орнаментом в виде кольца крупной на-
сечки. Высота канфара 7 см, диаметр венчи-
ка 9,3 см, диаметр ножки 5,2 см, высота ножки
1,4 см (рис. 70/2).
3. Пара золотых серег, состоящих из кольца
с сомкнутыми окончаниями и амфоровидной
подвески. К каждой из подвесок, состоящих
из двух штампованных половин, припаяны ко-
лечки, сквозь которые продеты колечки боль-
шего размера. Последние находятся на кольцах
серег диаметром 3 см и 3,2 см, диаметр сече-
ния 0,25 см. Высота амфоровидных подвесок
1,8 см, максимальный диаметр 0,7 см. Диаметр
соединительного колечка 0,35 см (рис. 70/4).
4. Золотые бляшки головного убора трёх
типов:
82 Глава II

Рис. 70. Инвентарь погребения 1 кургана 18: 1 — икосская амфора; 2 — чернолаковый канфар; 3 — янтарный
амулет, обёрнутый полосками из золотой фольги; 4 — золотые серьги; 5, 6, 8 — золотые бляшки головного
убора; 7 — бронзовая ворворка; 9 — бронзовое зеркало; 10, 11 — костяные детали веретена; 12 — фрагменты
железного браслета; 13 — железный нож с костяной рукоятью; 14 — фосфоритовые шарики; 15 — песчанико-
вая плита.

— бляшки в виде равнобедренных треуголь-
ников 28 с амфоровидными подвесками, крепив-
шимися к углам у основания прямоугольников
(20 шт.). На бляшках одним штампом оттисну-
ты два равнобедренных треугольника, состо-
ящие из псевдозерни. В каждом из углов бля-
шек есть отверстие для нашивания. Бляшки
соединяются с подвесками при помощи трёх
колечек, верхнее из которых припаяно к бляш-
ке, а нижнее — к подвеске. Подвески состо-
ят из двух штампованных половин. Размеры
бляшек: длина боковых сторон 2,5 см, длина
основания 2 см, диаметр отверстий для наши-
вания 0,1—0,15 см. Диаметр соединительных
колечек 0,35 см. Высота амфоровидных под-
весок 1,9 см, максимальный диаметр 0,8 см
(рис. 70/5);
— бляшки квадратной формы с закруглён-
ными углами (11 шт.). На бляшках одним штам-
пом оттиснуто изображение сфинкса с двой-
ным туловищем. Передняя часть фигуры и кры-
лья, нижняя часть которых подчёркнута двумя
рядами псевдозерни, переданы анфас, а раздво-
енное туловище — в профиль, зеркально по от-
ношению друг к другу. В каждом из углов бля-
шек есть отверстие для нашивания. Размеры
бляшек 3,5 × 3,5 см, диаметр отверстий для на-
шивания 0,1—0,15 см (рис. 70/8);
— бляшки прямоугольной формы с за-
круглёнными углами (3 шт.). На бляшках од-
ним штампом оттиснуто изображение грифо-
на: профилем влево, голова повёрнута назад,
крылья приподняты и подчёркнуты псевдозер-
нью, ноги согнуты под туловищем. В каждом
из углов бляшек есть отверстие для нашивания.
Размеры бляшек 2,5 × 2,8 см, диаметр отверстий
для нашивания 0,1—0,15 см (рис. 70/6).
5. Амулет из янтаря в виде плоского круж-
ка диаметром 3,8—4 см и толщиной до 1 см
крест-накрест обёрнут двумя полосками из зо-
лотой фольги шириной 0,8—0,9 см (рис. 70/3).
6. Бронзовое зеркало, цельнолитое, пред-
ставляет собой диск с боковой ручкой трапе-
28
В первой публикации эти бляшки описываются
в виде равносторонних треугольников (Кетрару, Серова,
1987, 124), затем — в виде разносторонних (Кетрару, Серо-
ва, 1992б, 138), затем — вновь в виде равносторонних (Ке-
трару, Четвериков, 2005, 128), что некорректно, поскольку
треугольник, у которого две стороны равны, называется
равнобедренным.
Дубоссарские курганы 83
циевидной формы с овальным навершием.
Диаметр диска 20,3 см, длина ручки 11,4 см,
ширина ручки у основания 4,1 см, шири-
на ручки у навершия 2,8 см, размеры навер-
шия 4,25 × 3,3 см, толщина зеркала до 0,75 см
(рис. 70/9).
7. Бронзовая ворворка 29, литая, в форме вось-
мигранной усечённой пирамиды. Высота во-
рворки 1,8 см, диаметр 0,43 см вверху и 0,88 см
внизу, диаметр отверстия 0,25 см (рис. 70/7).
8. Железный браслет, изготовленный
из круглого в сечении прута, сохранился ча-
стично — в трёх фрагментах 30. Диаметр брас-
лета не устанавливается, диаметр прута 0,5 см
(рис. 70/12).
9. Железный нож с костяной рукоятью.
Спинка ножа дуговидная, лезвие слегка вогну-
то, почти прямое. Спинка ножа утолщена, лез-
вие расковано. Черенок служит продолжением
клинка. Четырёхгранная в сечении рукоять из-
готовлена из целого куска кости. В ней имеется
паз шириной 0,3 см, в который вставлен чере-
нок ножа, соединенный с рукоятью при помо-
щи двух железных заклёпок. Длина ножа с ру-
коятью 17,4 см, длина рукояти 10 см. Ширина
рукояти у черенка и в нижней части 1,6 см, тол-
щина — 0,9 см. Длина клинка 7,4 см, ширина
1,85 см; длина черенка 2,7 см (рис. 70/13).
10. От веретена сохранились две костяные
детали: стержень и замок.
— стержень представляет собой цилиндри-
ческую палочку длиной 12,25 см и диаметром
0,7 см (рис. 70/10);
— замок 31 бочковидной формы высотой
2,5 см, диаметр оснований 1,5 см, максималь-
29
В отчёте о раскопках (Кетрару, 1982, 34, рис. 72/5)
и во всех публикациях (Кетрару, Серова, 1987, 120; 1992б,
134, рис. 4/7; Кетрару, Четвериков, 2005, 129, рис. 30/5) на-
звана бронзовой бусиной, что не соответствует действи-
тельности.
30
В первой публикации упоминается «сильно корро-
зированный железный предмет (браслет?)» без описания
и рисунка (Кетрару, Серова, 1987, 120), во второй — со-
держится такое же упоминание, которое сопровождается
рисунком (Кетрару, Серова, 1992б, 134, рис. 4/6). Первое
описание браслета и его рисунок содержатся в работе
Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова (2005, 130, рис. 30/6).
31
Во всех публикациях этот предмет описан как пряс-
лице (Кетрару, Серова, 1987, 121, рис. 6/2; 1992б, 137,
рис. 4/5; Кетрару, Четвериков, 2005, 130, рис. 30/4), что
не соответствует действительности, поскольку его масса
(а он изготовлен из кости!) слишком мала, чтобы быть утя-
желителем в процессе прядения.
84 Глава II
ный диаметр 1,9 см, диаметр отверстия 0,75 см
(рис. 70/11).
11. Песчаниковая плита подтрапециевидной
формы. Лицевая сторона почти ровная, носит
следы обработки; тыльная — слегка выпуклая,
не обработана. Длина плиты 47,7 см, ширина —
14,6—27 см, толщина 4—5,5 см (рис. 70/15).
12. Три фосфоритовых шарика диаметром
4,2—5 см. Два из них целые, третий сохранил-
ся наполовину (рис. 70/14).
Погребение 2 (скифское, основное, цен-
тральное) (рис. 71) совершено по обряду трупо-
сожжения. В центре кургана прослежен прожог
S-видной формы длиной по линии север — юг
16,5 м и максимальной шириной по линии за-
пад — восток 8,75 м. Толщина прожога в цент-
ральной части достигала 1 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии запад — восток или с незначи-
тельным отклонением от этой оси. Основание
этой конструкции находилось в яме размера-
ми 8,8 × 5,5 м, заглублённой до уровня мате-
Рис. 71. План погребения 2 кургана 18.
рика, к северу от основной части сохранив-
шихся в насыпи бревён, о чём свидетельствует
профиль кургана. Именно здесь отмечена мак-
симальная толщина прожога.
Сожжённая деревянная конструкция име-
ла радиальное перекрытие, от которого сохра-
нились брёвна длиной 2,5—4,5 м и толщиной
0,15—0,3 м, большая часть которых сохрани-
лась в юго-западной части прожога, а также
к северу и востоку от его северной части.
Несмотря на отсутствие следов ограбле-
ния, в прожоге человеческих костей и находок
не обнаружено.
Курган 19 (Дубоссары) находился в 35 м
к востоку-юго-востоку от кургана № 18
(рис. 29). Исследован в 1982 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,6 м имела
овальную форму длиной 38 м по линии север —
юг и 26 м по линии запад — восток и была воз-
ведена в один приём (рис. 72). В насыпи изред-
ка встречались отдельные известняковые кам-
ни, не составлявшие какой-либо конструкции.
В ходе раскопок в кургане выявлены семь
погребений: три ямной культурно-историче-
ской общности, два катакомбной культурно-ис-
торической общности, два позднего бронзово-
го века.
Погребение 1 (катакомбной культурно-исто-
рической общности (?), впускное) обнаруже-
но на глубине 0,65 м в восточной поле курга-
на, в 7,3 м к югу и 7 м к востоку от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Погребение разрушено распашкой. От него
сохранились только коричневый тлен и фраг-
менты лепного сосуда (1).
Описание находки:
1. Лепной сосуд, слабопрофилированный,
плоскодонный, с невысоким отогнутым венчи-
ком. Поверхность шероховатая, тёмно-серого
цвета, глиняное тесто грубое с примесью шамо-
та, обжиг плохой. Высота сосуда 12,5 см, диа-
метр тулова 12 см, венчика 11,5 см, дна 4,5 см,
толщина стенок 0,5—0,6 см (рис. 73/1).
Погребение 2 (катакомбной культурно-исто-
рической общности, впускное) (рис. 73/2) об-
наружено на глубине 1,05 м в восточной поле
кургана, в 10 м к югу и 6,4 м к востоку от R0.
Погребальная камера овальная, длиной
1,88 м, шириной 0,6—0,95 м и глубиной 1,2 м

Рис. 72. План и профиль кургана 19.
(0,15 м от уровня фиксации) была ориенти-
рована по линии северо-восток — юго-запад.
Входная шахта не прослежена, вероятно, нахо-
дилась юго-западнее камеры.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на юго-запад. Руки вытяну-
Дубоссарские курганы 85
ты вдоль тела и кистями прижаты к тазу. У пра-
вого плеча найден развал лепного сосуда (1).
Описание находки:
1. Лепной сосуд с хорошо выделенным
венчиком, округлобоким туловом и плоским
дном. Высота сосуда 20,7 см, диаметр венчика
19,25 см, диаметр тулова 24,3 см, диаметр дна
13,45 см, толщина стенок 0,7—0,9 см, толщина
дна 1,25 см (рис. 73/3).
Погребение 3 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 73/4) обнаружено на глу-
бине 0,72 м в восточной поле кургана, в 9 м
к югу и 3 м к востоку от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Погребение разрушено распашкой. Обна-
ружены разрозненные кости человека — кости
рук, ног, таза и позвоночника. Судя по их поло-
жению, скорченный на боку костяк был ориен-
тирован головой на восток.
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 73/5) обнару-
жено на глубине 1,6 м в восточной части курга-
на, в 6 м на юг и 2,15 м на восток от R0.
Яма подпрямоугольной формы с сильно за-
круглёнными углами длиной 1,9 м, шириной
0,95—1,05 м и глубиной 1,85 м (0,25 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
северо-восток — юго-запад.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на юго-запад. Руки вытя-
нуты вдоль тела. Ноги распались ромбом.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное) (рис. 74/1) обнару-
жено на глубине 2 м в центре кургана, в 0,3 м
к северу и 0,2 м к востоку от R0. На уровне древ-
него горизонта погребение было окружено
двусторонним материковым выкидом на рас-
стоянии 1,25 м к северу и 1,5 к югу от краёв
ямы. Ширина северной линзы 1,7 м при тол-
щине 0,25 м, ширина южной — 1,3 м при тол-
щине 0,15 м.
Яма прямоугольной формы длиной 1,65 м,
шириной 0,95—1,05 м и глубиной 2,9 м (0,9 м
от уровня древнего горизонта) была ориенти-
рована по линии запад — восток и перекрыта
деревом. Перекрытие продольно-поперечное.
На уровне древнего горизонта яма была попе-
речно перекрыта пятью дубовыми бревнами
длиной до 1,3 м и диаметром до 0,15 м. Второй
86 Глава II

Рис. 73. Погребения кургана 19: 1 — сосуд из разрушенного погребения 1; 2 — погребение 2; 3 — сосуд из по-
гребения 2; 4 — погребение 3; 5 — погребение 4.

Рис. 74. Погребения кургана 19: 1 — погребение 5; 2 — погребение 6; 3 — погребение 7.
ярус составляли три бревна длиной до 1,65 м
и диаметром до 0,08 м, которые были уложены
продольно. Ещё два бревна диаметром до 0,15 м
были вкопаны на глубину до 0,2 м в пол ямы,
у её северо-восточного и юго-восточного углов.
Очевидно, эти брёвна служили дополнитель-
ной опорой для перекрытия.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скор-
ченно на спине, головой на запад-северо-
запад. Руки вытянуты вдоль тела. Ноги упа-
ли влево. На дне зафиксирован коричневый
тлен.
Дубоссарские курганы 87
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 74/2) обнару-
жено на глубине 1,12 м в восточной поле курга-
на, в 6 м к северу и 1,6 м к востоку от R0.
Яма неправильной овальной формы длиной
1,7 м, шириной 1,4 м и глубиной 1,27 м в юж-
ной части (0,15 м от уровня фиксации) была
ориентирована по линии запад — восток.
Костяк, слабо окрашенный охрой, лежал
на левом боку, головой на северо-запад. Правая
рука согнута и кистью прижата к тазу. Левая
88 Глава II
рука прямая. На дне камеры зафиксирован ко-
ричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 7 (бабинской культурно-истори-
ческой общности (?), впускное) (рис. 74/3) об-
наружено на глубине 1,7 м, в восточной части
кургана, в 6 м к югу и 0,1 м к востоку от R0.
Яма прямоугольной формы, длиной 1,7 м,
шириной 0,7—0,9 м и глубиной 2,08 м (0,38 м
от уровня фиксации) была ориентирована
по линии запад — восток.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на восток. Правая рука
согнута в локте под прямым углом. Левая рука
согнута так же, и кистью уложена на таз.
Погребение безынвентарное.
Курган 20 (Красный Виноградарь) находил-
ся в 55 м к юго-востоку от кургана № 19, к вос-
току от шоссе Кишинёв-Полтава, западной по-
лой примыкая к дорожному полотну (рис. 29).
Исследован в 1982 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,1 м и диа-
метром до 38 м по линии север — юг была
возведена в один приём. В насыпи обнаруже-
ны несколько известняковых камней и фраг-
менты амфорного боя.
В ходе раскопок в кургане выявлены кольце-
вой ров и три скифских погребения.
Полуовальный в сечении ров шириной
1,45—1,75 м и глубиной 2—2,07 м ограничивал
насыпь диаметром 31,5 м. В западной и восточ-
ной части рва зафиксированы разрывы шири-
ной соответственно 5 м и 3 м (рис. 75/1). В за-
полнении обеих дуг рва обнаружены кости
лошади, в том числе и фрагменты челюсти с зу-
бами, и амфорный бой.
Возле восточного разрыва рва, на уровне
древнего горизонта обнаружены два скопления
тризны — кости лошади и фрагменты амфор.
Среди фрагментов амфор собраны горловина
(1) 32 и четыре ножки (2) гераклейских амфор,
одна ножка хиосской амфоры(3).
32
В отчёте о раскопках содержится информация толь-
ко об одной горловине амфоры, обнаруженной на древнем
горизонте у восточного разрыва рва, однако приводится
рисунок двух горловин (Кетрару, 1983, 9, рис. 14). В пер-
вой публикации указаны, но не проиллюстрированы две
горловины гераклейских амфор (Кетрару, Серова, 1987,
124—125). В последующей публикации приводятся два ри-
Описание находок:
1. Верхняя часть желтоглиняной гераклей-
ской амфоры. Одна ручка отбита. Высота со-
хранившейся части 27,8 см, высота верхней ча-
сти 26,5 см, высота горла 19,6 см, максималь-
ный диаметр тулова 26,1 см. Диаметр венчика
11 см, диаметр устья 9,2 см (рис. 75/3).
2. Четыре однотипных ножки желтоглиня-
ных гераклейских амфор, с глубокой выемкой
в подошве (рис. 75/4).
3. Ножка розовоглиняной хиосской амфоры.
Ножка колпачковая, с едва заметным углубле-
нием в подошве (рис. 75/2).
Погребение 1 (скифское, основное, боковое)
(рис. 76/1) обнаружено на глубине 1,32 м, в вос-
точной поле кургана, возле восточного разрыва
рва, между скоплениями тризны, в 0,7 м к югу
и 8,2 м к востоку от R0. Контуры погребального
сооружения проследить не удалось.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на восток. Руки согну-
ты в локтях и кистями прижаты к лицу. Ноги
согнуты в коленях под острым углом.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (скифское, впускное)
(рис. 76/2) обнаружено на глубине 1,34 м
в северо-западной части кургана, в 2,5 м к за-
паду и 6,25 м к северу от R0. Захоронение со-
вершено в катакомбе.
Входная яма длиной 2,6 м, шириной ок. 1,2 м
и глубиной 2,94 м (1,6 м от уровня фиксации)
была ориентирована по линии запад — восток
с незначительным отклонением к югу. Вдоль
северной стенки входной ямы зафиксированы
две ступени: верхняя — максимальной шири-
ной 0,2 м на глубине 1,74 м (0,4 м от уровня
фиксации) и нижняя — максимальной шири-
ной 0,35 м на глубине 2,29 м (0,95 м от уров-
ня фиксации). В заполнении входной ямы обна-
сунка горловин гераклейских амфор, которые содержатся
в отчёте, но при этом горловины не описываются (Кетрару,
Четвериков, 2005, рис. 37/1, 2). На самом деле из тризны
у восточного разрыва рва кургана №20 происходит только
одна горловина гераклейской амфоры, которая на рисунке
в отчёте изображена справа (Кетрару, 1983, рис. 14). Горло-
вина, которая находится на рисунке слева, на самом деле
происходит изо рва кургана №5, исследованного в 1981 г.
(Кетрару, 1982, 5, рис. 6). Каким образом рисунок этой гор-
ловины попал в отчёт о раскопках в 1982 г., остаётся только
гадать, однако именно это обстоятельство привело к ука-
занному недоразумению.
 Дубоссарские курганы 89

Рис. 75. План и профиль кургана 20 (1) и фрагменты амфор из его рва (2—4).
90 Глава II
Рис. 76. Погребения кургана 20: 1 — погребение 1;
2 — погребение 2.
ружено множество костей лошади, в том числе
и нижняя челюсть, а также разрозненные кости
человека.
В южной стенке входной ямы была устро-
ена погребальная камера полуовальной фор-
мы длиной 2,6 м, шириной 1,25 м и высотой
до 0,92 м. Дно погребальной камеры находи-
лось на одном уровне с дном входной ямы.
В заполнении погребальной камеры на различ-
ных глубинах встречались разрозненные кости
человека.
Погребение полностью ограблено. Находок
не обнаружено.
Погребение 3 (скифское основное, цен-
тральное) (рис. 77/1) обнаружено на глу-
бине 1,76 м в центре кургана. На уровне древ-
него горизонта зафиксирован двусторонний
материковый выкид. К северу от погребе-
ния выкид имел длину 13 м и ширину до 5 м,
к югу — длину 11,5 м и ширину до 4,5 м.
Толщина выкида составляла от 0,15 м до 0,6 м.
Погребение совершено в катакомбе.
Входная яма прямоугольной формы дли-
ной 2,7 м, шириной 1,5 м и глубиной 4,11 м
(2,54 м от уровня фиксации) была ориентиро-
вана по линии запад — восток. Дно ямы спу-
скается наклонно с глубины 2,6 м.
Погребальная камера неправильной оваль-
ной формы длиной 3,3 м, шириной до 2,6 м
и глубиной до 4,28 м была устроена в запад-
ной стенке входной ямы. Высота сохранив-
шейся части свода камеры составила 1,45 м.
Погребение ограблено и разрушено. В за-
полнении и на дне погребальной камеры, по-
мимо разрозненных костей одного человека,
найдены фрагмент чернолакового килика (1),
фрагмент лепного сосуда (2), три бронзовых
наконечника стрел.
Описание находок:
1. Фрагмент венчика килика, покрытого гу-
стым чёрным лаком (рис. 77/2).
2. Фрагмент лепного сосуда представляет
собой придонную часть толстостенного горш-
ка. Диаметр дна 7,6 см, сохранившаяся высо-
та 10 см, толщина дна 2,3 см, толщина стенок
1,3 см (рис. 77/3).
3. Три бронзовых наконечника стрел. Один
из наконечников трёхгранный, высотой 2,3 см,
пирамидальной формы, со скрытой втулкой.
На каждой грани имеется небольшой ложок
прямоугольной формы (рис. 77/4). Ещё два на-
конечника трёхлопастные с выделенной втул-
кой, у обоих отсутствуют острия. Лопасти сре-
заны под острым углом к втулке и оформлены
как шипы. Сохранившаяся высота наконеч-
ников 1,9 см и 2,3 см, диаметр втулок 0,4 см
(рис. 77/5).
Курган 21 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 700 м к югу от кургана №20, к вос-
току от полевой дороги, соединяющей шос-
се Кишинёв-Полтава и полевой стан на землях
с. Дзержинское, западной полой примыкая к до-
рожному полотну (рис. 29). Исследован в 1985 г.
 Дубоссарские курганы 91

Рис. 77. Погребение 3 кургана 20 (1) и инвентарь из него: 2 — фрагмент чернолакового килика; 3 — при-
донная часть лепного горшка; 4—5 — бронзовые наконечники стрел.

Чернозёмная насыпь высотой 1,2 м и диа-
метром 34 м была возведена в один приём.
В ходе раскопок в кургане были выявлены
кольцевой ров и два скифских погребения.
Полуовальный в сечении ров шириной
0,5—1 м и глубиной 1,78—2,08 м ограничивал
насыпь диаметром 21,5 м. В западной и вос-
точной части рва зафиксированы разрывы ши-
риной соответственно 1,9 м и 2,25 м (рис. 78).
В заполнении южной дуги рва, у её западного
окончания, обнаружен неполный скелет лоша-
ди, лежавший в анатомическом порядке.
Погребение 1 (скифское, впускное)
(рис. 79/1) обнаружено на глубине 1,85 м в се-
92 Глава II
Рис. 78. План и профиль кургана 21.
веро-восточном секторе кургана, в 6,6 м к севе-
ру и 8,5 м к востоку от R0. Погребение соверше-
но в катакомбе.
Входная яма прямоугольной формы с силь-
но закруглёнными углами длиной 1,93 м, ши-
риной 1,43 м и глубиной 3,75 м (2,55 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
север — юг. Вдоль восточной стенки входной
ямы на глубине 2,38 м (1,18 м от уровня фикса-
ции) зафиксирована сплошная ступень шири-
ной 0,2 м, которая полого спускалась до глуби-
ны 2,53 м (1,33 м от уровня фиксации).
В западной стенке входной ямы был устро-
ен арочный вход в дромос длиной 0,52 м, шири-
ной 1,68 м и высотой 1,2 м.
В дромосе лежал костяк взрослого челове-
ка в вытянутом положении на спине, головой
на север, лицом на запад. Руки вытянуты вдоль
тела, ноги прямые. Подстилки и находок не об-
наружено.
Погребальная камера неправильной прямо-
угольной формы длиной 2,88 м, шириной до 2 м
и высотой до 1,7 м была ориентирована по ли-
нии запад — восток. Свод погребальной каме-
ры полусферический.
На дне камеры, вплотную к юго-западному
углу, было установлено гробовище, которое
представляло собой деревянный ящик длиной
2,25 м, шириной 1,35 м и высотой 0,3 м (объём
0,91 м 3), было изготовлено из досок шириной
7—10 см и толщиной 2 см. Установлено, что
доски стенок гробовища соединялись между
собой при помощи пазов, вырубленных на кон-
цах досок его коротких стенок.
Костяк взрослого человека (женщины) ле-
жал в вытянутом положении на спине, головой
на запад. Правая рука слегка согнута и кистью
уложена на таз. От левой руки сохранилась
лишь плечевая кость. Ноги прямые, колени,
как и ступни, плотно прижаты друг к другу.
Под костяком был обнаружен тлен зеленовато-
жёлтого цвета от подстилки из рогоза (род
Typha sp.) 33. На подстилке вокруг погребённой
отмечены в большом количестве мелкие дре-
весные угольки и тлен от горевших досок гро-
ба — следы частичной кремации.
На крышке гробовища лежал канфар (1).
Внутри гробовища найдены: пара серебряных
серег (2) — у висков погребённой; бронзовое
зеркало (3) — у правого плеча; бронзовый брас-
лет (4) — у левого локтя; железный нож с ко-
стяной рукоятью (5), две железных иглы (6),
мелкие фрагменты неопределимого предмета
из кости и два мелких фрагмента серебряной
пластины (7) — у правой голени, ближе к ко-
лену; каменная плита (8), на поверхности кото-
рой лежали две обгоревшие гальки (9), остат-
ки жертвенной пищи (кости животных) и дре-
весные угольки.
Описание находок:
1. Чернолаковый канфар с валикообраз-
ным, треугольным в сечении венчиком и кони-
ческой профилированной ножкой. Внутренняя
поверхность чаши канфара украшена штам-
повым орнаментом в виде кольца мелкой на-
сечки. Высота канфара 7,5 см, диаметр венчи-
ка 8,5 см, диаметр ножки 5 см, высота ножки
1,9 см (рис. 79/9).
33
Определение сотрудника Ботанического сада АН
МССР В. В. Кантемира (Кетрару, Серова, 1990, 124, 131,
прим. 1).
 Дубоссарские курганы 93

Рис. 79. Погребение 1 кургана 21 (1) и инвентарь из него: 2 — серебряные серьги; 3—4 — железные иглы;
5 — железный нож; 6 — фрагменты серебряного изделия; 7 — бронзовое зеркало; 8 — бронзовый браслет; 9 —
чернолаковый канфар; 10 — обожжённые гальки; 11 — песчаниковая плита.
94 Глава II
2. Пара серебряных серег в виде колец, изго-
товленных из круглого в сечении прута. Серьги
фрагментированы: одна состоит из двух фраг-
ментов, вторая — из четырёх. Диаметр се-
рег 3,8—4 см и 3,6—3,7 см, диаметр прута
0,3 см. Окончания, по всей видимости, сомкну-
тые, были тупо обрублены (рис. 79/2).
3. Бронзовое зеркало в виде диска диа-
метром 15 см и толщиной 0,1 см. Зеркало
имело несохранившуюся деревянную руч-
ку, о чём свидетельствуют два отверстия диа-
метром 0,4 см, расположенные на расстоянии
0,8 см от края диска. На поверхности зерка-
ла с обеих сторон сохранились следы футляра
из ткани мелкого, ровного плетения из шерстя-
ных и растительных волокон 34 (рис. 79/7).
4. Бронзовый браслет округлой формы, из-
готовленный из круглого в сечении прута.
Окончания обрублены и заходят друг за дру-
га 35. Диаметр браслета 6,7—6,8 см, диаметр
прута 0,4 см (рис. 79/8).
5. Железный нож с костяной рукоятью.
Спинка ножа дуговидная, лезвие прямое.
Спинка ножа утолщена, лезвие раскова-
но. Черенок служит продолжением клинка.
Восьмигранная в сечении рукоять изготовлена
из двух костяных пластин, соединённых меж-
ду собой и с рукоятью при помощи четырёх
железных заклёпок. Длина ножа с рукоятью
15,7 см, длина рукояти 7,55 см. Рукоять фраг-
ментирована: её ширина у черенка составила
1,6 см, а в нижней части — 1,2 см; толщина —
0,95 см. Длина клинка 8,1 см, ширина 2,5 см;
длина черенка 2,3 см (рис. 79/5).
6. Две железных иглы 36 длиной 3,5 см
и 4 см и толщиной соответственно 0,35 см
34
Ранее ошибочно указывалось, что «под зеркалом
также отмечен тёмно-коричневый тлен, представляющий
собой, вероятно, остатки кожаного чехла» (Кетрару, Четве-
риков, 2005, 141), что не соответствует действительности,
поскольку никакого тлена тёмно-коричневого цвета под
зеркалом зафиксировано не было (Кетрару, 1986, 8).
35
В первой публикации описание браслета из по-
гребения 21/1, «один конец которого несколько утончён
и заострён, а второй обломан», сопровождается рисунком
(Кетрару, Серова, 1990, 127, рис. 3/5), не соответствующим
тому, что есть в отчёте (Кетрару, 1986, рис. 20). Такое же
ошибочное описание приводится и в позднейшей рабо-
те, несмотря на то, что в ней используется оригинальный
рисунок (Кетрару, Четвериков, 2005, 142, рис. 40/3).
36
В первой публикации иглы описываются как
два небольших фрагмента железных стержней, обвитых
и 0,4 см покрыты прикипевшими нитями
в верхней части, там, где должно распола-
гаться игольное ушко, скрытое коррозией
(рис. 79/3, 4).
7. Два фрагмента неопределимого серебря-
ного изделия, изготовленного из пластины тол-
щиной 0,2 см (рис. 79/6).
8. Песчаниковая плита трапециевидной
формы с закруглёнными углами. Обе стороны
и грани плиты носят следы обработки. Длина
плиты 47 см, ширина 22—30 см, толщина
3—3,5 см (рис. 79/11).
9. Две обожжённые песчаниковые галь-
ки с окатанной поверхностью. Размеры галек:
2,8 × 2 × 1 см; 2,6 × 2 × 1,1 см (рис. 79/10).
Погребение 2 (скифское, основное)
(рис. 80/1) обнаружено на глубине 1,6 м
в центре кургана, в 0,6 м к востоку от R0.
Погребение совершено в яме, окружённой
на уровне древнего горизонта кольцевым мате-
риковым выкидом с одним разрывом на северо-
западе. Максимальный диаметр (внешний) вы-
кида по линии север — юг составлял 8,8 м,
по линии запад — восток — 7,3 м. Ширина
кольца выкида на юге достигала 3,5 м, толщи-
на — 0,4 м.
Яма трапециевидной формы с закруглённы-
ми углами длиной 3,3 м, шириной в западной ча-
сти 1,8 м и в восточной части — 1,4 м и глуби-
ной 2,8 м (1,2 м от уровня древнего горизонта)
была ориентирована по линии запад — восток.
Погребение ограблено. В заполнении ямы
встречались разрозненные кости одного чело-
века и кости лошади — рёбра, тазовые и ко-
сти задней конечности. Из инвентаря сохрани-
лись бронзовый наконечник стрелы (1), часть
железного ножа с костяной рукоятью (2), фраг-
мент втулки наконечника копья (3) и два астра-
гала (4).
Описание находок:
1. Бронзовый трёхлопастный наконечник
стрелы с выступающей втулкой. Наконечник
фрагментирован: обломано остриё и часть втул-
ки. Сохранившаяся высота наконечника 1,8 см.
тонкой железной проволокой (Кетрару, Серова, 1990, 127);
позже — как железные шилья (проколки?), и высказывает-
ся предположение, что тонкая железная проволока являет-
ся, «возможно, … пропитанными окислами железа нитями
для шитья» (Кетрару, Четвериков, 2005, 142).

Рис. 80. Погребение 2 кургана 21 (1) и инвентарь из него: 2 — бронзовый наконечник стрелы; 3 — астрагалы;
4 — фрагмент железного ножа с костяной рукоятью; 5 — фрагмент втулки железного наконечника копья.
Длина втулки 1,1 см, диаметр втулки 0,35 см
(рис. 80/2).
2. От железного ножа с костяной рукоя-
тью сохранились часть рукояти и черенок.
Прямоугольная в сечении рукоять изготовлена
из двух костяных пластин, соединённых между
собой и с черенком при помощи трёх сохранив-
шихся железных заклёпок. Длина сохранив-
шейся части ножа 6,2 см, длина сохранившейся
части рукояти 5,35 см, ширина рукояти 1,2 см,
толщина — 0,9 см. Сохранившаяся длина клин-
ка 0,85 см, ширина 1,75 см; длина черенка 1 см
(рис. 80/4).
3. От железного наконечника копья сохра-
нился только фрагмент нижней части втул-
ки цилиндрической формы с уплотнитель-
ным кольцом 37. Сохранившаяся высота втул-
37
Дважды этот предмет назван втоком копья (Кетра-
ру, Серова, 1990, 129; Кетрару, Четвериков, 2005, 144), что
не соответствует действительности, поскольку уплотни-
тельные кольца известны только на втулках наконечников
Дубоссарские курганы 95
ки 2,7 см, реконструируемый диаметр втулки
2,4 см, реконструируемый диаметр отверстия
для древка 1,75 см (рис. 80/5).
4. Два астрагала мелкого рогатого скота 38
без следов обработки (рис. 80/3).
Курган 22 (Дзержинское) находился
в 3 км к юго-востоку от кургана № 20, в 50 м
к северо-востоку от полевого стана, располо-
женного на северо-восточной окраине хозяй-
ства с. Дзержинское (рис. 29). Исследован
в 1982 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,35 м и диа-
метром 28 м была возведена в один приём
(рис. 81). На её поверхности встречались раз-
розненные человеческие кости и отдельные
известняковые камни.
копий и никогда не встречаются на втоках.
38
Ранее указывалось на «наличие на боковых сторонах
одного из них искусственно заглаженных сколов» (Кетра-
ру, Четвериков, 2005, 144), что не соответствует действи-
тельности.
96 Глава II
Рис. 81. План и профиль кургана 22.
В ходе раскопок в кургане были выявлены
пять погребений: два ямной культурно-исто-
рической общности, два позднего бронзового
века и одно позднекочевническое (?).
Погребение 1 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 82/1) обнаружено на глу-
бине 0,3 м в центре кургана, в 1,25 м к северу
и 0,65 м к западу от R0. Контуры погребального
сооружения проследить не удалось.
Погребение разрушено распашкой. От кос-
тяка сохранились только кости ног. Судя по ним,
погребённый лежал в сильно скорченном поло-
жении на левом боку, головой на восток.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 82/2) обнаружено на глу-
бине 0,79 м, в северо-западном секторе кургана,
Рис. 82. Погребения кургана 22: 1 — погребение 1;
2 — погребение 2; 3 — погребение 3; 4 — погребе-
ние 4; 5 — погребение 5.
в 3 м к северу и 0,45 м к западу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на запад. Череп лицевой ча-
стью обращён к югу. Правая рука вытянута
вдоль тела, левая рука согнута в локте и кистью
уложена на таз. Ноги прямые.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (бабинской культурно-истори-
ческой общности (?), впускное) (рис. 82/3) об-
наружено на глубине 0,83 м, в восточной части
кургана, в 0,2 м к югу и 3,5 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал скорченно на правом боку, го-
ловой на запад с незначительным отклонением
к северу. Правая рука согнута таким образом,
что кисть соприкасается с плечом. Левая рука
согнута под прямым углом, кисть находилась
под коленями. Ноги согнуты под острым углом
и пятками прижаты к тазу.

Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 82/4) обнару-
жено на глубине 1,26 м в восточной поле курга-
на, в 6,5 м к югу и 9 м к востоку от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,1 м,
шириной 0,75 м и глубиной 1,39 м (0,13 м
от уровня фиксации) была ориентирована
по линии запад — восток.
Погребение разрушено. Костяк, окрашен-
ный охрой, лежал головой на запад. Судя по со-
хранившимся костям, погребённый лежал скор-
ченно на спине.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (ямной культурно-истори-
ческой общности, основное) (рис. 82/5) обна-
ружено на глубине 1,05 м в центре кургана,
в 0,75 м к югу и 0,6 м к западу от R0.
Яма прямоугольной формы с закруглённы-
ми углами длиной 1,4 м, шириной 0,95 м и глу-
биной 1,3 м (0,25 м от уровня древнего горизон-
та) была ориентирована по линии юго-запад —
северо-восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на юго-запад. Руки вытя-
нуты вдоль тела. Ноги, судя по сохранившимся
костям стоп, упали вправо. На дне ямы зафик-
сирован настил из коры, на котором отмечены
следы охры.
Погребение безынвентарное.
Курган 23 (Погребя) находился в 1,15 км
к северо-востоку от пересечения шоссе Дубос-
сары-Тирасполь и дороги, ведущей из с. Погре-
бя на бывшую машинно-тракторную станцию
на правом склоне оврага Тамашлык (рис. 29).
Исследован в 1982 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,6 м была воз-
ведена, очевидно, в два приёма. Насыпь к мо-
менту исследования была овальной: её диаметр
по линии север — юг составил 47,5 м, а по ли-
нии запад — восток — 44 м (рис. 83/1).
В ходе раскопок в кургане выявлены кром-
лех, скопление костей животных и семь погре-
бений: шесть ямной культурно-исторической
общности и одно позднекочевническое (?).
Кромлех диаметром 12 м и шириной 1—1,7 м
обнаружен на глубине 1,5—1,6 м, в центральной
части кургана, на уровне древнего горизонта,
маркируя, безусловно, границы первой насыпи.
Кромлех был сложен из плит известняка и пес-
Дубоссарские курганы 97
чаника различных размеров: 1 × 0,65 × 0,45 м,
0,75 × 0,65 × 0,4 м, 0,55 × 0,5 × 0,3 м и других —
значительно меньших размеров. Встречались
как обломанные куски известняка, так и неболь-
шие плиты. Камни кромлеха лежали на плоско-
сти, довольно плотно друг к другу.
Внутри кромлеха, на уровне древнего гори-
зонта, в 5,5 м к востоку и 3,5 м к северу от R0
найдено скопление костей животных — круп-
ного рогатого скота и лошади (рис. 83/2). К со-
жалению, единственная бровка кургана нахо-
дилась за пределами кромлеха, поэтому страти-
графическую последовательность погребений
установить не удалось. Дно ямы единственно-
го погребения в пределах кромлеха — второ-
го — было на 0,3—0,4 м выше древнего гори-
зонта, а дно впущенного в кромлех шестого по-
гребения — лишь на 0,1 м ниже.
Погребение 1 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 84/1) обнару-
жено на глубине 1,04 м в восточной поле кур-
гана, в 0,5 м к северу и 9 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк частично разрушен: не сохранились
череп, левая сторона грудной клетки и левая
рука. Погребённый лежал скорченно на левом
боку, головой на север. Правая рука слегка со-
гнута и кистью прижата к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 84/2) об-
наружено на глубине 1,22 м в восточной части
кургана, в 3,25 м к северу и 7,25 м к востоку
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
На площади размерами 0,53 × 0,43 м зафик-
сированы мелкие кости ребёнка, лежавшие
на коричневом тлене.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (ямной культурно-истори-
че ской общности, впускное) (рис. 84/3) об-
наружено на глубине 1,32 м в юго-восточном
секторе кургана, в 9 м к югу и 8,3 м к восто-
ку от R0.
Яма прямоугольной формы с закруглён-
ными углами длиной 1,55 м, шириной 1,03 м
и глубиной 1,87 м (0,52 от уровня фиксации)
была ориентирована по линии юго-запад —
северо-восток.
98 Глава II

Рис. 83. План и профиль кургана 23 (1); скопление костей животных на древнем горизонте (2).
 Дубоссарские курганы 99

Рис. 84. Погребения кургана 23: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 3; 4 — погребение 4;

5 — погребение 5; 6 — погребение 6; 7 — погребение 7.
100 Глава II
Костяк лежал скорченно на левом боку, го-
ловой на запад-юго-запад. Правая рука согнута
под прямым углом, кисть находилась перед бе-
дренными костями. Левая рука прямая. Кости
ног окрашены охрой. На всей площади ямы за-
фиксирован коричневый тлен, на котором отме-
чена посыпка охрой.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (ямной культурно-исторической
общности (?), впускное) (рис. 84/4) обнаружено
на глубине 2,15 м, в западной части кургана, в 2 м
к югу и 1 м к западу от R0. Погребение имело ка-
менное перекрытие, от которого сохранились об-
ломки известняковых плит. Контуры погребаль-
ного сооружения проследить не удалось.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на север. Руки вытянуты
вдоль тела, левая — слегка согнута. Ноги упа-
ли вправо. Под костяком зафиксирован коричне-
вый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 84/5) обнаружено на глу-
бине 0,55 м в южной поле кургана, в 11 м к югу
и 2,3 м к востоку от R0. Контуры погребального
сооружения проследить не удалось.
Погребение разрушено распашкой. От костя-
ка сохранились кости левого плеча, правой ноги
и левой голени. Судя по ним, погребённый ле-
жал в вытянутом положении на спине, головой
в западном направлении.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное для второй насыпи (?))
(рис. 84/6) обнаружено на глубине 1,58 м в цен-
тре кургана, под камнями кромлеха (возможно,
были использованы в перекрытии погребения),
в 1,5 м к югу и 1 м к востоку от R0.
Яма прямоугольной формы с закруглёнными
углами, длиной 1,9 м, шириной 0,9 м и глубиной
1,72 м (0,14 м от уровня древнего горизонта)
была ориентирована по линии северо-запад —
юго-восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорченно
на спине, головой на северо-запад. Правая рука
вытянута и кистью прижата к тазу, а левая —
слегка согнута и кистью уложена на таз. Ноги
упали вправо. На дне ямы зафиксирован корич-
невый тлен, на котором отмечены мелкие дре-
весные угольки и следы охры.
Погребение безынвентарное.
Погребение 7 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 84/7) обнаруже-
но на глубине 1,52 м в юго-восточном секторе
кургана, в 7,1 м к югу и 6,8 м к востоку от R0.
Яма неправильной овальной формы длиной
1,1 м, шириной 0,8 м и глубиной 1,62 м (0,1 м
от уровня фиксации) была ориентирована по ли-
нии запад — восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал на спине,
головой на запад. Правая рука вытянута вдоль
тела, кисть лежала под тазовыми костями. Левая
рука слегка согнута, кисть не сохранилась. Ноги
упали вправо. На дне ямы зафиксирован настил
из коры, на которой отмечены мелкие древесные
угольки.
Погребение безынвентарное.
Курган 24 (Дзержинское) находился в 930 м
к югу от кургана №22 (рис. 29). Исследован
в 1983 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,75 м была
возведена в один приём. Насыпь к моменту ис-
следования была овальной, размерами 43,4 м
(по линии север-юг) на 38,3 м (по линии запад-
восток). В насыпи кургана на глубине 1,05 м,
в 6,65 м к западу и 2,75 м к северу от R0, обнару-
жено основание каменного изваяния 39.
Описание находки:
1. Основание каменного изваяния, изготов-
ленное из куска известняка, трапециевидной
формы, длиной 1,26 м, шириной в верхней части
0,62 м и в нижней — 0,38 м. Толщина от 0,32 м
до 0,43 м (рис. 85/2).
В ходе раскопок в кургане были выявле-
ны кольцевой ров, одно скифское погребение
и поздняя яма 40.
Подпрямоугольный в сечении ров ши-
риной 1—1,15 м и глубиной 0,5 м ограни-
39
Основание каменного изваяния из насыпи кургана
№24 в первой публикации даже не упоминается (Кетрару,
Серова, 1987, 127—128), а во второй — только описывает-
ся (Кетрару, Четвериков, 2005, 116).
40
При раскопках была обнаружена яма прямоугольной
формы длиной 1,5 м, шириной 1 м и глубиной 1 м, ориен-
тированная по линии запад — восток, которая была интер-
претирована в отчёте как грабительская (Кетрару, 1984, 11,
рис. 18). Позже эта яма как грабительская дважды упоми-
налась в публикациях (Кетрару, Серова, 1987, 127; Кетрару,
Четвериков, 2005, 116, рис. 23). Однако её размеры и ори-
ентировка, по нашему мнению, свидетельствуют о том, что
данная яма появилась в результате хозяйственной деятель-
ности в XX в.
 Дубоссарские курганы 101

Рис. 85. План и профиль кургана 24 (1); основание каменной стелы из насыпи кургана 24 (2).

чивал насыпь диамет ром 31,5 м по линии
север — юг и 30 м по линии запад — вос-
ток. В западной и восточной части рва за-
фиксированы разрывы шириной соот-
ветственно 6,35 м и 6,25 м (рис. 85/1).
В заполнении северной дуги рва, у её запад-
ного окончания обнаружены кости крупного
рогатого скота и лошади, а также фрагменты
стенок гераклейских амфор.
Погребение 1 (скифское, основное)
(рис. 85/1) совершено по обряду трупосож-
жения. В центре кургана прослежен прожог
102 Глава II
овальной формы длиной по линии север — юг
14,65 м и максимальной шириной по линии за-
пад — восток 6,25 м. Толщина прожога в цен-
тральной части достигала 0,75 м.
Очевидно, что погребение было совершено
в деревянной конструкции, ориентированной
по линии север — юг. Основание этой кон-
струкции находилось на уровне древнего гори-
зонта, о чём свидетельствует профиль курга-
на. Сожжённая деревянная конструкция имела
радиальное перекрытие, от которого сохрани-
лись дубовые брёвна длиной до 3,3 м и диа-
метром до 0,5 м в северо-восточной и юго-
восточной частях прожога.
В прожоге обнаружены кальцинированные
кости, однако установить их принадлежность
(животному или человеку) не удалось. Также
Рис. 86. План и профиль кургана 25.
в толще прожога повсеместно фиксировались
куски обожжённой глины с отпечатками пру-
тьев.
Курган 25 (Дзержинское) находился
в 70 м к северо-северо-востоку от кургана
№ 24 (рис. 29). Исследован в 1983 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,5 м и диа-
метром 68—74 м (рис. 86) была сильно спла-
нирована в 50—60-е гг. XX в.
В ходе раскопок в насыпи были выявлены
каменный кромлех и семь погребений: пять
ямной культурно-историче ской общности
и два позднего бронзового века.
Каменный кромлех шириной 1,5—2 м со-
стоял из известняковых камней, уложенных
кольцом по периметру насыпи. Он состав-
лял почти правильную окружность диамет-
 Дубоссарские курганы 103

ром 65—68 м, маркируя первоначальные раз-

меры насыпи.
Погребение 1 (позднего бронзового века (?),
впускное) (рис. 87/1) обнаружено на глу-
бине 1,62 м в западной поле кургана, в 21,2 м
югу и 8,5 м к западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,05 м,
шириной 0,7 м и глубиной 1,97 м (0,35 м
от уровня фиксации) была ориентирована
по линии север — юг.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на юг. Правая рука со-
гнута под прямым углом таким образом, что
кисть находилась под берцовыми костями.
Левая рука прямая. Ноги подтянуты к груди
и пятками прижаты к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 87/2) об-
наружено на глубине 1,3 м в восточной поле
кургана, в 7,5 м к северу и 6 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Погребение разрушено. Судя по сохранив-
шимся костям, костяк, окрашенный охрой, ле-
жал скорченно на спине, головой на восток-
юго-восток.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 87/3) об-
наружено на глубине 0,35 м в центре кургана,
в 2 м к югу от R0. Контуры погребального со-
оружения проследить не удалось.
Костяк лежал скорченно на спине с разво-
ротом на правый бок, головой на юго-восток.
Руки вытянуты вдоль тела. Ноги упали впра- Рис. 87. Погребения кургана 25: 1 — погребение
1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 3; 4 — галька
во. из погребения 4; 5 — погребение 4.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (ямной культурно-истори-
че ской общности, основное) (рис. 87/5) об- рована по линии запад-юго-запад — восток-
наружено на глубине 1,5 м в центре кургана, северо-восток. Яма имела продольное дере-
в 2,5 м к югу от R0. На уровне древнего гори- вянное перекрытие, состоявшее из пяти ду-
зонта погребение было окружено двусторон- бовых брёвен длиной 2,1—2,3 м и диамет ром
ним материковым выкидом. С северной сторо- 0,12—0,15 м.
ны располагался выкид длиной 3,8 м и шири- Костяк, окрашенный охрой, лежал скор-
ной 1,3 м; с южной — длиной 2,8 м и шириной ченно на спине, головой на запад-юго-запад.
0,95 м. Толщина выкида достигала 0,4 м. Слегка согнутые руки разведены в стороны.
Яма прямоугольной формы длиной 2,15 м, Ноги распались ромбом. На дне ямы зафикси-
шириной 1,1 м и глубиной 2,4 м (0,9 м рован коричневый тлен. Слева у таза обнару-
от уровня древнего горизонта) была ориенти- жена галька (1).
104 Глава II

Описание находки:
1. Галька из фосфоритов овальной формы
длиной 5 см, шириной 4 см и толщиной 2,8 см
(рис. 87/4).
Погребение 5 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 88/1) обнару-
жено на глубине 1,5 м в западной поле кургана,
в 1,9 м к северу и 11,3 м к западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,4 м,
шириной 0,7 м и глубиной 1,8 м (0,3 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
север — юг. Яма имела продольное деревян-
ное перекрытие, состоявшее из четырёх ду-
бовых брёвен длиной 1,5—1,6 м и диаметром
0,1—0,11 м.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на правом боку, головой на юг. Правая рука
вытянута вдоль тела, левая — согнута таким
образом, что её кисть находилась в районе шеи.
На дне ямы зафиксирован коричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 88/2) обнаружено на глу-
бине 0,75 м в южной поле кургана, в 12,5 м к за-
паду и 13 м к югу от R0. Контуры погребально-
го сооружения проследить не удалось.
Погребение разрушено. Костяк лежал голо-
вой на северо-восток, поза достоверно не уста-
навливается.
Погребение безынвентарное.
Погребение 7 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 88/3) обна-
ружено на глубине 2,5 м в южной части курга-
на, в 9,5 м к югу и 1,8 м к западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 2 м, ши- Рис. 88. Погребения кургана 25: 1 — погребение 5;
риной 1,15 м и глубиной 2,78 м (0,28 м от уров- 2 — погребение 6; 3 — погребение 7.
ня фиксации) была ориентирована по линии
запад-северо-запад — восток-юго-восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал на спи-
не, головой на запад-северо-запад. Правая рука
вытянута вдоль тела, левая — слегка согнута
и отведена в сторону. Ноги распались ромбом.
На дне ямы зафиксирован коричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Курган 26 (Дзержинское) находился
в 0,03 км к северу от кургана № 25 (рис. 29).
Исследован в 1983 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,3 м и диа-
метром 20 м (рис. 89) была возведена в один
приём. Рис. 89. План и профиль кургана 26.
 Дубоссарские курганы 105

В ходе раскопок в кургане выявлено одно

скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В центре кур-
гана прослежен прожог неправильной оваль-
ной формы длиной 8,2 м (по линии север — юг)
и шириной до 4,5 м (в северной части прожога).
Толщина прожога 0,65 м. Центральная часть
прожога нарушена поздней (грабительской?)
ямой.
Очевидно, что погребение было совершено
в деревянной конструкции, ориентированной
по линии север — юг, размеры которой либо
соответствовали, либо были меньше размера
прожога. Основание этой конструкции находи-
лось в центре насыпи, на уровне древнего го-
ризонта. Именно здесь отмечена максимальная
толщина прожога.
Центральная часть прожога разрушена
поздней ямой. Человеческих костей и находок
не обнаружено.
Курган 29 (Дороцкое) находился в 3 км
к юго-юго-западу от бывшей машинно-
тракторной станции, расположенной на правом
склоне оврага Тамашлык (рис. 29). Исследован
в 1983 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,9 м и диа-
метром 20 м была возведена в один приём
(рис. 90). Её центральная часть была разруше-
на окопом.
В ходе раскопок в кургане выявлены четы-
ре погребения: два ямной культурно-историче- Рис. 90. План и профиль кургана 29.
ской общности, одно позднекочевническое (?)
и одно позднего бронзового века (?).
Погребение 1 (позднего бронзового века
(?), впускное) (рис. 91/1) обнаружено на глу-
бине 0,2 м в юго-западном секторе кургана,
в 3,15 к югу и 2,7 м к западу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Погребение разрушено распашкой. Судя
по сохранившимся костям, погребённый лежал
головой в юго-западном направлении.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 91/2) обна-
ружено на глубине 0,8 м в юго-восточной ча-
сти кургана, в 3,5 м к югу и 2,25 м к востоку
от R0. Контуры погребального сооружения про- Рис. 91. Погребения кургана 29: 1 — погребение 1;
следить не удалось. 2 — погребение 2; 3 — погребение 3.
106 Глава II
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на левом боку, головой на восток. Правая
рука согнута под прямым углом и кистью уло-
жена на грудь. Левая рука прямая.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 91/3) обнаружено на глу-
бине 0,35 м в восточной поле кургана, в 2,6 м
к востоку от R0. Контуры погребального соору-
жения проследить не удалось.
Погребение частично разрушено око-
пом. От костяка сохранилась только нижняя
часть — кости таза, ног и кисть правой руки.
Судя по ним, костяк лежал в вытянутом поло-
жении, головой на запад, руки вытянуты вдоль
тела, ноги прямые.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (ямной культурно-истори-
че ской общности (?), основное) находилось
в центре насыпи. Яма, полностью разрушен-
ная окопом, на уровне древнего горизон-
та была окружена двусторонним материко-
вым выкидом. К северу от погребения выкид
сохранился полностью и представлял собой
овал, вытянутый по линии запад — восток,
длиной 2 м и шириной 0,45 м. К югу от погре-
бения выкид сохранился частично, поскольку
его северная часть была уничтожена окопом.
Скорее всего, он также был овальной формы:
отмеченная длина 2 м, видимо, близка к перво-
начальной, а отмеченная ширина — 0,35 м —
является, очевидно, только половиной реаль-
ной ширины.
В заполнении окопа, в том месте, где он уни-
чтожил погребение, обнаружены разрозненные
человеческие кости, окрашенные охрой.
Курган 30 (Дороцкое) находился в 35 м
к северо-западу от кургана № 29 (рис. 29).
Исследован в 1983 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,6 м и диа-
метром 17 м была практически полностью раз-
рушена блиндажом Великой Отечественной
войны (рис. 92/1).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
погребение позднего бронзового века.
Погребение 1 (позднего бронзового ве-
ка (?), впускное) (рис. 92/2) обнаружено на
глубине 0,75 м в южной поле кургана, в 7 м к
югу и 1,8 м к востоку от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Рис. 92. План кургана 30 (1); погребение 1 курга-
на 30 (2).
Костяк лежал скорченно на правом боку, го-
ловой на юго-восток. Правая рука вытянута
вдоль тела, левая — согнута под прямым углом
и кистью уложена на грудь.
Погребение безынвентарное.
Очевидно, в центре кургана ранее находи-
лось основное погребение энеолита или ранне-
го бронзового века.
Курган 31 (Красный Виноградарь) нахо-
дился в 3 км к востоку от с. Калиновка, в 300 м
к западу от бывшей подкачивающей насосной
станции № 6 и в 150 м к северу от дороги, ве-
дущей из с. Калиновка в с. Ново-Комиссаровка
(рис. 29). Исследован в 1986 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,76 м и диа-
метром 28 м была возведена в два приёма
(рис. 93). На поверхности кургана встречались
отдельные известняковые камни.
В ходе раскопок под насыпью были вы-
явлены каменный кромлех и 15 погребений:
пять ямной культурно-исторической общно-
сти, одно катакомбной культурно-историче-
ской общности, три бабинской культурно-исто-
рической общности, два позднекочевнических
(?) и четыре неопределённых.
Каменный кромлех шириной от 1 до 2,5—3 м
состоял из плит известняка размерами
до 1 × 0,8 × 0,7 м и ограничивал первую насыпь
диаметром 21—22 м.
Погребение 1 (бабинской культурно-исто-
рической общности, впускное) (рис. 94/1) об-

Рис. 93. План кургана 31.
наружено на глубине 1,25 м в северо-западном
секторе кургана, в 8,2 м к северу и 11,5 к запа-
ду от R0. Контуры погребального сооружения
проследить не удалось.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на северо-запад. Руки
согнуты таким образом, что кисти лежали у ли-
цевой части черепа. Пятки прижаты к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 94/2) обнаружено на глу-
бине 1,45 м в северо-западном секторе кур-
гана, в 3,5 м к северу и 14,5 м к западу от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на запад, лицевой частью
на юго-восток. Руки вытянуты вдоль тела, ноги
прямые.
Погребение безынвентарное.
Дубоссарские курганы 107
Погребение 3 (бабинской культурно-истори-
ческой общности (?), впускное) (рис. 94/3) об-
наружено на глубине 1,1 м в восточной поле
кургана, в 8 м к востоку от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на юго-запад. Руки со-
гнуты таким образом, что кисти лежали у лице-
вой части черепа. Пятки прижаты к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (катакомбной культурно-исто-
рической общности (?), впускное) (рис. 94/4)
обнаружено на глубине 1,58 м в восточной поле
кургана, в 0,25 к югу и 5,2 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на юг-юго-запад. Правая
рука слегка согнута и кистью уложена на таз,
левая — вытянута вдоль тела. Ноги прямые.
108 Глава II
Рис. 94. Погребения кургана 31: 1 — погребение 1;
2 — погребение 2; 3 — погребение 3; 4 — погребение
4; 5 — погребение 5; 6 — погребение 6; 7 — нуклеус
из погребения 6.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (позднекочевническое
(?), впускное) (рис. 94/5) обнаружено на
глубине 1,24 м в юго-восточном секторе кур-
гана, в 3,1 м к югу и 0,6 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал ничком, головой на северо-
восток. Правая рука согнута под острым углом
и кистью лежала у лицевой части черепа. Левая
рука была вывернута и заведена за спину. Кости
ног ниже середины бедренных костей не сохра-
нились. Под костяком зафиксирован деревян-
ный настил размерами 1 × 0,52 м, состоявший
из трёх плах длиной до 1 м, шириной 0,21 м,
0,17 м, 0,15 м и толщиной не более 0,05 м.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (ямной культурно-историче-
ской общности, одно из основных для II на-
сыпи, кенотаф) (рис. 94/6) обнаружено на глу-
бине 1,92 м в юго-западном секторе кургана,
в 0,3 м к югу и 6,75 м к западу от R0.
Яма подквадратной формы длиной 1,8 м,
шириной 1,7 м и глубиной 2,52 м (0,6 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
север-северо-восток — юг-юго-запад.
Следов костяка и подстилки не обнаружено.
На дне ямы найден кремнёвый нуклеус для от-
щепов (1).
Описание находки:
1. Нуклеус для отщепов многоплощадоч-
ный, овальной формы, длиной 13,2 см и шири-
ной 12 см (рис. 94/7).
Погребение 7 (ямной культурно-историче-
ской общности, одно из основных для II насы-
пи) (рис. 95/1) обнаружено на глубине 1,72 м
в северо-западном секторе кургана, в 4 м к се-
веру и 5,8 м к западу от R0.
Яма подквадратной формы, длиной 2 м, ши-
риной 1,8 м и глубиной 2,52 м (0,8 м от уровня
фиксации) была ориентирована по линии юго-
запад — северо-восток.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на северо-запад. Правая
рука согнута под прямым углом и находит-
ся поверх левой, которая вытянута вдоль тела.
На дне ямы зафиксирован коричневый тлен.
У лицевой части черепа обнаружен лепной со-
суд с двумя ушками (1). В северном углу ямы
лежал лепной горшок (2).
Описание находок:
1. Лепной сосуд баночной формы с двумя
ушками, расположенными напротив друг дру-
га. В ушках имеются вертикальные отверстия.
Дно выделено в виде поддона и имеет закра-
ины, венчик прямой, срезанный. Поверхность
сглажена, цвет светло-коричневый с отдель-
ными тёмно-серыми пятнами. Высота сосу-
да 15 см, диаметр венчика 17, см, диаметр дна
9,7 см, толщина стенок до 0,6 см (рис. 95/2).
2. Лепной горшок, изготовленный из гли-
ны с примесью шамота и, возможно, песка.
Поверхность со следами заглаженности имеет
отдельные пятна почти чёрного цвета. По краю
венчика нанесены насечки. Высота горшка
14,5 см, наибольший диаметр 16 см, диаметр
венчика 12,2 см, диаметр дна 5,3 см. Толщина
стенок от 0,5 см до 0,8 см (рис. 95/3).
Погребение 8 (бабинской культурно-истори-
ческой общности (?), впускное) (рис. 95/4) об-
 Дубоссарские курганы 109

Рис. 95. Погребения кургана 31: 1 — погребение 7; 2 — баночный сосуд из погребения 7; 3 — горшок из погре-
бения 7; 4 — погребение 8; 5 — погребение 9; 6 — погребение 10; 7 — сосуд из погребения 10; 8 — погребение
13; 9 — погребение 15.
110 Глава II
наружено на глубине 0,75 м в центре кургана,
в 0,9 м к югу и 1,6 м к западу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк лежал в скорченном положении
на правом боку, головой на северо-восток. Руки
согнуты таким образом, что кисти лежали у ли-
цевой части черепа. Пятки прижаты к тазу. Под
костяком находился деревянный настил в виде
трёх плах длиной до 0,85 м, шириной до 0,22 м
и толщиной до 0,15 м. Не исключено, что пла-
хи представляли собой остатки разрушенной
колоды.
Погребение безынвентарное.
Погребение 9 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 95/5) обна-
ружено на глубине 1,63 м в юго-восточном сек-
торе кургана, в 2,4 м к югу и 2,5 м к востоку
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
Костяк лежал скорченно на спине, головой
на юго-запад. Слегка согнутые руки кистями
уложены на таз. Ноги упали влево.
Погребение безынвентарное.
Погребение 10 (ямной культурно-историче-
ской общности (?), впускное) (рис. 95/6) обна-
ружено на глубине 0,57 м в 3 м к северу от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Погребение частично разрушено. Не со-
хранились кости таза и нижних конечностей.
Костяк лежал скорченно на спине, головой
на юго-запад. Слегка согнутая правая рука,
очевидно, была уложена кистью на таз. Справа
в изголовье погребённого лежал лепной со-
суд (1).
Описание находки:
1. Черпак лепной (чаша с ручкой). Венчик
отогнут наружу. Дно плоское. Тесто с приме-
сью шамота и дресвы. Цвет чёрный, местами
тёмно-серый. Высота сосуда 13,2 см, диаметр
венчика 13,2 см, толщина стенок 0,3—0,5 см,
толщина ручки 0,5 см. Ручка петлевидная, под-
прямоугольная в сечении, не выступает за срез
венчика (рис. 95/7).
Погребение 11 (неопределённое, впускное)
обнаружено на глубине 0,4 м от поверхности
насыпи, в 11 м к югу от R0, за пределами ка-
менной обкладки. Контуры погребального со-
оружения проследить не удалось.
От костяка сохранились отдельные кости,
которые не позволили установить позу и ори-
ентировку погребённого.
Погребение безынвентарное.
Погребение 12 (неопределённое, впускное)
обнаружено на глубине 0,35 м от поверхности
насыпи, в 6,5 м к югу от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
От костяка сохранились отдельные кости,
которые не позволили установить позу и ори-
ентировку погребённого.
Погребение безынвентарное.
Погребение 13 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 95/8) обнаружено на глу-
бине 0,8 м в центральной бровке, в 7 м к северу
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
Костяк ребёнка лежал в вытянутом положе-
нии на спине, головой на запад. Руки вытяну-
ты вдоль тела, кисти не сохранились. Ноги пря-
мые, сохранились только большие бедренные
кости.
Погребение безынвентарное.
Погребение 14 (неопределённое, впускное)
обнаружено на глубине 0,5 м от поверхности
насыпи, в центральной бровке кургана, в 10,5 м
к северу от R0. Контуры погребального соору-
жения проследить не удалось.
От костяка сохранились отдельные кости,
которые не позволили установить позу и ори-
ентировку погребённого.
Погребение безынвентарное.
Погребение 15 (ямной культурно-истори-
ческой общности, основное для I насыпи)
(рис. 95/9) обнаружено на глубине 1,55 м в цен-
тре кургана.
Яма прямоугольной формы длиной 1,5 м,
шириной 0,95 м и глубиной 2,1 м (0,55 м
от уровня древнего горизонта) была ориенти-
рована по линии запад — восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на восток. Руки слегка со-
гнуты и кистями уложены на таз. Ноги упали
вправо. У берцовых костей обнаружена часть
верхней части черепа лошади.
Погребение безынвентарное.
Курган 40 (Дубово) находился в 30 м к се-
веру от дороги из с. Васильевка в с. Фёдоровка
(Украина), в 1,45 км от её пересечения с до-
рогой, ответвляющейся от шоссе Кишинёв —

Полтава и ведущей в с. Ново-Комиссаровка
(рис. 29). Исследован в 1986 г.
Чернозёмная насыпь высотой 3,4 м и диа-
метром 60 м была возведена в два приёма
(рис. 96). Первая насыпь была возведена над
погребением 13 ямной культурно-историче-
ской общности, имела диаметр 22 м и высоту
около 2 м. Вторая насыпь, возведённая над по-
гребением 6 ямной культурно-историче ской
общности, увеличила диаметр курганной на-
сыпи до 60 м, а высоту до 3,5 м.
В ходе раскопок в кургане выявлены 13 по-
гребений: девять ямной культурно-историче-
ской общности, два конца среднего — начала
позднего бронзового века (одно из них — ба-
бинской культурно-историче ской общности),
и два позднекочевнических (?).
Погребение 1 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 97/1) обнаружено на глу-
бине 3,66 м в юго-западном секторе кургана,
в 15 м к югу и 24 м к западу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк ребёнка лежал в вытянутом положе-
нии на спине, головой на северо-запад. Костяк
полностью уничтожен ниже середины плече-
вых костей.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 97/2) обнару-
жено на глубине 3,84 м в юго-западном секто-
ре кургана, в 6 м к югу и 12,5 м к западу от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скор-
ченно на спине с разворотом на левый бок, го-
ловой на юго-восток. Руки расставлены в сто-
роны, правая слегка согнута, левая — прямая.
Ноги упали влево. Под костяком зафиксиро-
ван коричневый тлен. У правой плечевой ко-
сти лежал комочек красной охры, а в области
правого локтя — кость мелкого рогатого ско-
та.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (ямной культурно-истори-
че ской общности (?), впускное) обнаружено
на глубине 2,01 м в северо-восточном секторе
кургана, в 2,5 м к северу и 7 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Дубоссарские курганы 111
От костяка сохранились отдельные кости,
окрашенные охрой, которые не позволили уста-
новить позу и ориентировку погребённого.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (бабинской культурно-исто-
рической общности, впускное) (рис. 97/3) об-
наружено на глубине 2,12 м в юго-восточном
секторе, в 6,8 м к югу и 5,5 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк, частично разрушенный распашкой,
лежал в скорченном положении на левом боку,
черепом на северо-запад. Руки кистями уложе-
ны на таз: правая согнута под прямым углом,
левая — слегка согнута. Кости ног не сохра-
нились. У правого плеча лежали два клыка-
амулета (2) и кусочек охры. Справа у таза най-
дена костяная пряжка (1).
Описание находок:
1. Костяная пряжка округлой формы с вы-
пуклой внешней стороной и отверстием посе-
редине. Размеры пряжки: диаметр 4 см, диа-
метр отверстия 1,5 см, высота 0,7 см. По всему
периметру окружности имеются мелкие насеч-
ки, расположенные радиально (рис. 97/4).
2. Два амулета из клыков волка или собаки
с отверстиями для подвешивания (рис. 97/5).
Погребение 5 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 97/6) обнару-
жено на глубине 2,65 м в юго-западном секторе
кургана, в 1,5 м к югу и 5,85 м к западу от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк лежал на спине, головой на юг-юго-
запад. Руки согнуты в локтях и кистями при-
ближены к тазу. Ноги распались ромбом. Под
костяком зафиксирована растительная подстил-
ка жёлто-серого цвета.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (ямной культурно-истори-
ческой общности, основное для II насыпи)
(рис. 97/7) обнаружено на глубине 2,8 м
в северо-западном секторе кургана, в 4 м к се-
веру и 0,83 м к западу от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Костяк лежал на спине, черепом на юго-
запад. Окраска охрой прослежена только на че-
репе погребённого. Руки вытянуты вдоль тела.
Ноги упали влево. Под костяком зафиксирова-
на растительная подстилка серого цвета, на ко-
112 Глава II

Рис. 96. План и профиль кургана 40.

 Дубоссарские курганы 113

Рис. 97. Погребения кургана 40: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 4; 4 — костяная пряжка
из погребения 4; 5 — просверленные клыки хищника из погребения 4; 6 — погребение 5; 7 — погребение 6;
8 — погребение 7; 9 — погребение 9; 10 — погребение 10.
114 Глава II

торой отмечены вкрапления охры. Череп был От костяка сохранились только кости ниж-
посыпан охрой и окрашен в красный цвет. них конечностей, окрашенные охрой, которые
Погребение безынвентарное. не позволили установить позу и ориентировку
Погребение 7 (позднекочевническое (?), погребённого.
впускное) (рис. 97/8) обнаружено на глу- Погребение безынвентарное.
бине 4,04 м в южной поле кургана, в 22 м к югу Погребение 12 (ямной культурно-историче-
и 8,2 м к западу от R0. Контуры погребального ской общности, впускное) (рис. 98/1) обнару-
сооружения проследить не удалось. жено на глубине 2,5 м в юго-западном секто-
Костяк лежал в вытянутом положении ре кургана, в 5 м к югу и 5,1 м к западу от R0.
на спине, головой на северо-запад. Руки вытя-
нуты вдоль тела, ноги прямые.
Погребение безынвентарное.
Погребение 8 (позднего бронзового века (?),
впускное) обнаружено на глубине 3 м в юго-
западном секторе кургана, в 8 м к югу и 6,05 м
к западу от R0. Контуры погребального соору-
жения проследить не удалось.
От костяка сохранились отдельные кости,
которые не позволили установить позу и ори-
ентировку погребённого.
Погребение безынвентарное.
Погребение 9 (ямной культурно-истори-
ческой общности, впускное) (рис. 97/9) обна-
ружено на глубине 2,28 м в северо-восточном
секторе кургана, в 4 м к северу и 1 м к востоку
от R0. Контуры погребального сооружения про-
следить не удалось.
Костяк, окрашенный охрой, лежал на спине,
головой на северо-запад. Руки вытянуты вдоль
тела и кистями приближены к тазу. Ноги сохра-
нились в первоначальном положении (коленя-
ми вверх). Под костяком зафиксирован корич-
невый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 10 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 97/10) обнару-
жено на глубине 2,5 м в центре кургана, в 4 м
к югу и 1,6 м к западу от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Костяк лежал на спине, головой на запад.
Руки вытянуты вдоль тела. Ноги упали впра-
во. Под костяком зафиксирована растительная
подстилка светло-серого цвета.
Погребение безынвентарное.
Погребение 11 (ямной культурно-истори-
ческой общности (?), впускное) обнаружено
на глубине 3,11 м в северо-восточном секторе
кургана, в 8 м к северу и 0,85 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле- Рис. 98. Погребения кургана 40: 1 — погребение 12;
дить не удалось. 2 — погребение 13.

Рис. 99. План и профиль кургана 41.
Дубоссарские курганы 115
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на северо-запад. Руки вы-
тянуты вдоль тела. Ноги упали вправо. От ниж-
них конечностей сохранились только бедренные
кости. Под костяком зафиксирован коричневый
тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 13 (ямной культурно-исто-
рической общности, основное для I насы-
пи) (рис. 98/2) обнаружено на глубине 3,4 м
в центре кургана, в 0,6 м к западу от R0.
На уровне древнего горизонта погребение
окружено двумя дугами материкового выки-
да. С северной стороны зафиксирован выкид
длиной 4,8 м (по линии северо-запад — юго-
восток) и шириной до 1,3 м; с южной — дли-
ной 4,3 м и шириной до 1,4 м. Толщина выкида
достигала 0,4 м.
Яма прямоугольной формы длиной 1,6 м,
шириной 0,95 м и глубиной 4,11 м (0,71 м
от уровня древнего горизонта) была ориенти-
рована по линии северо-запад — юго-восток.
В дне ямы вдоль длинных стен зафиксированы
шесть ямок от кольев диаметром до 5 см и глу-
биной до 15 см.
Костяк лежал скорченно на правом боку, го-
ловой на запад-северо-запад. Правая рука вы-
тянута вдоль тела, левая — согнута и кистью
уложена на таз. На дне ямы зафиксирован ко-
ричневый тлен, на котором отмечены вкрапле-
ния охры.
Погребение безынвентарное.
Курган 41 (Дубово) находился в 430 м
к северо-востоку от кургана № 40 (рис. 29).
Исследован в 1986 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,5 м и диа-
метром 44 м была возведена в один приём
(рис. 99).
В ходе раскопок в кургане выявлены четы-
ре погребения: два ямной культурно-истори-
ческой общности, одно позднекочевническое
и одно неопределённое.
Погребение 1 (позднекочевническое, впуск-
ное) (рис. 100/1) обнаружено на глубине 1,9 м
в западной поле кургана, в 7,5 м к северу и 11 м
к западу от R0.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на запад. Руки вытянуты
116 Глава II
Рис. 100. Погребения кургана 41: 1 — погребение 1; 2 — погребение 3.
вдоль тела и кистями уложены на таз, ноги пря-
мые. У черепа с левой стороны найден желез-
ный наконечник стрелы, в области грудной
клетки — железное кресало 41, а возле локтя
правой руки остатки жертвенной пищи — две
кости крупного рогатого скота.
Погребение 2 (неопределённое, впускное)
обнаружено на глубине 0,25 м в западной ча-
сти кургана, в 0,7 м к западу от R0. Контуры
41
Обе находки (наконечник стрелы и кресало) рассы-
пались при расчистке.
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
От костяка сохранились отдельные кости,
которые не позволили установить позу и ори-
ентировку погребённого.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное) (рис. 100/2) обнару-
жено на глубине 1,5 м в центре кургана.
Яма подпрямоугольной формы с закру-
глёнными углами длиной 1,45 м, шири-
ной 0,9 м и глубиной 2,35 м (0,85 м от уров-
 Дубоссарские курганы 117

ня древнего горизонта) была ориентирова-

на по линии северо-восток — юго-запад.
Яма имела продольное деревянное перекры-
тие, зафиксированное на уровне древнего го-
ризонта и состоявшее из пяти дубовых плах
длиной до 1,5 м, шириной до 0,2 м и толщи-
ной до 0,1 м.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на юго-запад. Руки вы-
тянуты вдоль тела и кистями прижаты к тазу.
Ноги упали влево. На дне ямы зафиксирован
коричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 101) обнаруже-
но на глубине 1,36 м в юго-западном секторе
кургана, в 4,5 м к югу и 2,45 м к западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 2,25 м,
шириной 1,3 и глубиной 2,46 м (1,1 м от уров-
ня фиксации) была ориентирована по линии
северо-запад-запад — юго-восток-восток. Яма
имела продольное деревянное перекрытие, со-
стоявшее из пяти дубовых плах длиной до 2,4 м,
шириной до 0,4 м и толщиной до 0,4 м.
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
но на спине, головой на запад-северо-запад.
Руки вытянуты вдоль тела и кистями прижаты
к тазу. Ноги упали влево. На дне ямы зафикси-
рован коричневый тлен.
Погребение безынвентарное.
Рис. 101. Погребение 4 кургана 41.
Курган 42 (Дубово) находился в 25 м к юго-
востоку от кургана № 41 (рис. 29). Исследован
в 1986 г. Погребение 2 (ямной культурно-историче-
Чернозёмная насыпь высотой 1,4 м и диа- ской общности, впускное) (рис. 103/2) обна-
метром 40 м была возведена в один приём над ружено на глубине 0,47 м в центральной части
естественной возвышенностью (рис. 102). кургана, в 5,5 м к югу и 1,27 м к западу от R0.
В ходе раскопок в кургане выявлены четы- Контуры погребального сооружения просле-
ре погребения: два ямной культурно-историче- дить не удалось.
ской общности, одно позднего бронзового века Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен-
(?) и одно позднекочевническое (?). но на спине с разворотом на левый бок, голо-
Погребение 1 (позднекочевническое (?), вой на восток. Руки вытянуты вдоль тела. Ноги
впускное) (рис. 103/1) обнаружено на глу- упали влево. На дне ямы зафиксирован тлен
бине 1,47 м в юго-восточном секторе кургана, от растительной подстилки.
в 12,8 м к югу и 2,15 м к востоку от R0. Контуры Погребение безынвентарное.
погребального сооружения проследить не уда- Погребение 3 (ямной культурно-историче-
лось. ской общности, основное) (рис. 103/3) обна-
Костяк лежал в вытянутом положении ружено на глубине 1,4 м в центральной части
на спине, головой на восток. Руки вытянуты кургана, в 0,15 м к югу от R0.
вдоль тела, ноги прямые. Яма подпрямоугольной формы длиной
Погребение безынвентарное. 1,62 м, шириной 1 м и глубиной 0,95 м была
118 Глава II

ориентирована по линии запад — восток. Яма

Рис. 102. План и профиль кургана 42.
имела двухъярусное деревянное перекрытие,
зафиксированное на уровне древнего горизон-
та. Первый (нижний) ярус перекрытия состоял
из пяти дубовых плах длиной до 1,7 м, шириной
до 0,25 м и толщиной до 0,13 м, перекрывав-
ших яму продольно. Второй (верхний) ярус пе-
рекрытия состоял из трёх плах длиной до 1,25,
шириной до 0,3 м и толщиной до 0,15 м, лежав-
ших поперёк длинной оси ямы и нижнего яру-
са перекрытия.
Костяк лежал скорченно на спине, головой
на восток-северо-восток. Руки вытянуты вдоль
тела. Ноги упали: правая — влево, а левая —
вправо. На дне ямы зафиксирован коричневый
тлен.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (позднего бронзового века (?),
впускное) обнаружено на глубине 0,42 м, в 3 м
к югу от R0. Контуры погребального сооруже-
ния проследить не удалось.
От костяка сохранились отдельные кости,
которые не позволили установить позу и ори-
ентировку погребённого. Среди костей обнару-
жен фрагмент лепного сосуда (1).
Описание находки:
1. Фрагмент стенки лепного сосуда круп-
ных размеров с орнаментом в виде валика
(рис. 103/4). Поверхность сосуда серая, с чёр-
ными пятнами обжига, шероховатая, со следа-
ми лощения.
Курган 43 (Дубово) находился в 1,25 км
к западу от западной окраины с. Новый Гоян,
в 150 м к юго-востоку от шоссе Кишинёв —
Полтава (рис. 29). Исследован в 1986 г.
Курган был сооружен в два приёма, одна-
ко в процессе раскопок была прослежена толь-
ко одна насыпь, высотой 1,55 м и диаметром
40 м. Эта насыпь была возведена над погребе-
нием 6 ямной культурно-исторической общно-
сти, а после совершения скифского погребе-
ния 7 в центральной части кургана была сло-
жена крепида. Очевидно, крепида окружала
досыпку скифского времени, к моменту раско-
пок уничтоженную распашкой.
Крепида шириной от 1 м до 2,5 м состояла
из плит известняка размерами до 1,2 × 0,8 × 0,6 м
и имела неправильную овальную форму диа-
метром 25 м по линии север — юг и 27,5 м
по линии запад — восток (рис. 104).

Рис. 103. Погребения кургана 42: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 3; 4 — фрагмент леп-
ного сосуда из разрушенного погребения 4.
В ходе раскопок в кургане выявлены семь
погребений: одно ямной культурно-историче-
ской общности, три позднего бронзового века,
два скифских и одно позднекочевническое (?).
Погребение 1 (скифское, впускное)
(рис. 105/1) обнаружено на глубине 1,6 м (че-
реп) и 2,37 м (кости ног) в северо-западном
Дубоссарские курганы 119
секторе кургана, в 9 м к северу и 10,5 м к запа-
ду от R0. Контуры погребального сооружения
проследить не удалось.
Костяк лежал среди камней крепиды на спи-
не, головой на северо-восток. Правая рука со-
гнута и кистью уложена на таз, левая — также
согнута и кистью уложена на предплечье пра-
120 Глава II
Рис. 104. План и профиль кургана 43.
вой руки. Ноги согнуты и развёрнуты на пра-
вую сторону. У правого бедра погребённого ле-
жал каменный оселок (1).
Описание находки:
1. Сланцевый оселок прямоугольной фор-
мы сохранившейся длиной 6,6 см, шириной
2,2 см и толщиной 0,6 см с круглым сквозным
отверстием диаметром 0,6 см в верхней части.
Нижняя часть оселка обломана в древности
(рис. 105/2).
Погребение 2 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 105/3) обнаружено на глу-

бине 0,65 м в северо-восточном секторе кур-
гана, в 1,3 м к северу и 0,8 м к востоку от R0.
Контуры погребального сооружения просле-
дить не удалось.
Костяк ребёнка лежал в вытянутом положе-
нии на спине, головой на север-северо-восток.
Правая рука вытянута вдоль тела, левая — уни-
чтожена распашкой, ноги прямые.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 105/4) обнаружено на глу-
бине 1,7 м в юго-восточном секторе кургана,
в 0,84 м к югу и 1,5 м к востоку от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на север. Левая рука со-
гнута таким образом, что её кисть находилась
у лицевой части черепа, правая рука согну-
та под прямым углом и вывернута так, что её
кисть лежала у таза. Колени подтянуты к груд-
ной клетке.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 105/5) обнаружено на глу-
бине 1,6 м в юго-восточном секторе кургана,
в 2,6 м к югу и 1,45 м к востоку от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк лежал в скорченном положении
на левом боку, головой на северо-восток. Руки
были согнуты под острым углом. Колени под-
тянуты к грудной клетке и пятками прижаты
к тазу.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (позднего бронзового века,
впускное) (рис. 105/6) обнаружено на глу-
бине 1,34 м в юго-восточном секторе кургана,
в 2,43 м к югу и 3,4 м к востоку от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк ребёнка лежал скорченно на левом
боку, головой на юг-юго-запад. От рук сохра-
нилась только кости левого плеча. Ноги упали
влево.
Погребение безынвентарное.
Погребение 6 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное) (рис. 105/7) обна-
ружено на глубине 1,55 м в центральной части
кургана, в 1,6 м к югу и 4,5 м к западу от R0.
Дубоссарские курганы 121
Яма прямоугольной формы длиной 1,65 м,
шириной 0,9 м и глубиной 1,75 м (0,2 м от уров-
ня древнего горизонта) была ориентирова-
на по линии север-северо-запад — юг-юго-
восток.
Костяк, окрашенный охрой, лежал в скор-
ченном положении на правом боку, головой
на северо-запад. Правая рука вытянута и ки-
стью уложена возле коленей. Левая рука со-
гнута в локте и кистью уложена на правое бе-
дро. На дне ямы зафиксирована растительная
подстилка светло-серого цвета, на которой
отмечены мелкие кусочки охры и древес-
ные угольки. Справа в изголовье находились
остатки жертвенной пищи — пять костей мел-
кого рогатого скота. Под черепом лежал крем-
нёвый нож (1).
Описание находки:
1. Кремнёвый нож трапециевидной фор-
мы длиной 6 см и шириной до 2,5 см, обрабо-
тан с обеих сторон мелкой приостряющей ре-
тушью. Кремень меловой, серый, без патины
(рис. 105/8).
Погребение 7 (скифское, основное для вто-
рой насыпи) обнаружено на глубине 0,7 м в цен-
тре кургана, в 0,8 м к западу от R0. Захоронение
совершено по обряду трупосожжения.
В центре кургана прослежен прожог прямо-
угольной формы длиной 4,5 м и шириной до 2 м,
вытянутый по линии север — юг. Толщина про-
жога 0,2 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии север — юг, размеры которой
либо соответствовали, либо были меньше
размера прожога. Основание этой конструк-
ции находилось на насыпи кургана эпохи
бронзы, в её центре. Именно здесь отмечена
максимальная толщина прожога. Не исклю-
чено, что деревянная конструкция имела ка-
менное перекрытие, о чём свидетельствуют
находки слабо обожжённых плоских извест-
няковых плит различных размеров на пло-
щади прожога.
Помимо кальцинированных человеческих
костей, в прожоге обнаружены амфора (1), же-
лезные чешуйки панциря (2), фрагмент вто-
ка копья (3), фрагмент втулки наконечника или
втока копья (4) и железный предмет неясного
назначения (5).
122 Глава II

Рис. 105. Погребения кургана 43: 1 — погребение 1; 2 — оселок из погребения 1; 3 — погребение 2;

4 — погребение 3; 5 — погребение 4; 6 — погребение 5; 7 — погребение 6; 8 — кремнёвый нож из погре-
бения 6.

Описание находок: чении. Высота амфоры 55 см, глубина —

1. Самосская желтоглиняная амфора с ко-
ротким коническим горлом, яйцевидным ту-
ловом и низкой ножкой в виде усечённого
конуса с выемкой в подошве. Венчик широ-
кий, валикообразный. Ручки овальные в се-
49 см, высота верхней части 18,7 см, высо-
та горла 10,2 см, наибольший диаметр тулова
36 см. Диаметр венчика 14,5—15 см, диаметр
устья 12 см. Высота ручек 12 см, ширина —
до 4,2 см (рис. 106/1).

Рис. 106. Инвентарь погребения 7 кургана 43:
1 — самосская амфора; 2—3 — фрагменты железных
втулок либо втоков копий; 4 — железный предмет;
5 — железные пластины панциря.
2. Железные пластины панциря (ок. 300 шт.)
подквадратной формы с двумя закруглённы-
ми углами. Пластины слабо изогнуты, име-
ют по три сквозных отверстия для крепле-
ния. Размеры пластин 2,1 × 2,5 см, 2,5 × 2,5 см,
толщина не более 0,2 см. Диаметр отверстий
0,15—0,2 см (рис. 106/5).
3. Фрагмент железного втока копья, изготов-
ленного из листа железа, свёрнутого в трубку,
имеющую форму конуса. Сохранилась верх-
няя часть втока высотой 2,5 см и диаметром
2,15 см. Диаметр отверстия для древка 1,7 см
(рис. 106/2).
4. Фрагмент железной втулки наконечника
или втока копья, изготовленного из листа желе-
за, свёрнутого в трубку, имеющую цилиндри-
ческую форму 42. Сохранившаяся высота из-
42
Этот предмет дважды описывался как вток копья без
Дубоссарские курганы 123
делия 2,15 см, диаметр отверстия для древка
1,4 см (рис. 106/3).
5. Железный предмет Т-образной формы,
состоит из двух железных пластин. К оконча-
нию большей пластины длиной 4,15 см и ши-
риной до 1,9 см при помощи заклёпки была
перпендикулярно прикреплена меньшая пла-
стина длиной 2 см и шириной 1,2 см. Толщина
пластин 0,3 см (рис. 106/4).
Курган 45 (Дубово) находился в 230 м
к юго-востоку от кургана № 44 (рис. 29).
Исследован в 1987 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,75 м и диа-
метром 36 м была возведена в один приём
и укреплена каменным панцирем по всей пло-
щади.
Панцирь диаметром 28—30 м состоял из из-
вестняковых плит размерами до 1,2 × 0,7 × 0,6 м.
В ходе раскопок в кургане выявлены кольце-
вой ров и одно скифское погребение.
Полуовальный в сечении ров шириной
0,75—1 м и глубиной 0,25—0,35 м ограничи-
вал насыпь диаметром 31 м. В западной и вос-
точной части рва зафиксированы разрывы ши-
риной соответственно 6,5 м и 6,75 м (рис. 107).
У западного разрыва, в заполнении северной
дуги рва обнаружены верхняя челюсть и два ре-
бра лошади, а в заполнении южной дуги рва —
амфорный бой.
Погребение 1 (скифское, основное) соверше-
но по обряду трупосожжения. В центре курга-
на прослежен прожог неправильной овальной
формы длиной 21,5 м (по линии север — юг)
и шириной до 19 м (по линии запад — восток).
Толщина прожога достигала 1,1 м 43.
Очевидно, что погребение было совершено
в деревянной конструкции, ориентированной
по сторонам света. Основание этой конструкции
должных на то оснований (Кетрару, Серова, 1992а, 165;
Кетрару, Четвериков, 2005, 147). Также ошибочно указы-
валось, что он является коническим (Кетрару, Четвериков,
2005, 147).
43
В отчёте о раскопках подчёркивается: «Не про-
слежены были и какие-либо следы ограбления кургана,
хотя отсутствие камней в центральной части предполага-
ло таковое» (Кетрару, 1988, 5). Нет никаких упоминаний
об ограблении и в первой публикации кургана (Chetraru,
Mateevici, 1997). Однако во второй публикации содержится
совершенно неверное утверждение: «Погребение ограбле-
но: несколько грабительских ям совершенно разрушили
центральную часть прожога» (Кетрару, Четвериков, 2005,
148).
124 Глава II
Рис. 107. План и профиль кургана 45.
находилось в центре насыпи, на уровне древне-
го горизонта, где отмечена максимальная тол-
щина прожога. Длина этой конструкции не пре-
вышала 14 м по линии север — юг и 12 м по ли-
нии запад — восток.
Сожжённая деревянная конструкция име-
ла радиальное перекрытие, от которого со-
хранились брёвна и жерди длиной до 6 м
и диаметром 0,05—0,2 м, лежавшие шта-
белем толщиной до 0,75 м и ориентирован-
ные большей частью по линии запад-северо-
запад — восток-юго-восток, хотя в южной
части прожога были зафиксированы брёв-
на, ориентированные по линии север — юг,
а в юго-западной части — по линии северо-
запад — юго-восток. Перекрытие опиралось
на брёвна диаметром до 0,3 м, вкопанные вер-
тикально на глубину до 0,25 м. Об этом сви-
детельствуют столбовые ямки, зафиксирован-
ные под центральной бровкой, а также к запа-
 Дубоссарские курганы 125

Рис. 108. План столбовых ям в центральной части кургана 45 (1); скопление инвентаря в центральной части
погребения 1 кургана 45 (2) и находки из него: 3 — бронзовый котёл; 4 — мендейская амфора; 5 — хиос-
ская амфора.

ду и востоку от R0. Следы от таких столбов
сохранились в основании прожога под дре-
весными остатками в виде небольших ямок
диаметром 0,25—0,3 м и глубиной до 0,25 м.
В частности, под центральной бровкой зафик-
сировано восемь столбовых ям, вытянутых
по линии север — юг на 7 м, а по линии за-
пад — восток на 3 м (рис. 108/1).
В 1,75 к югу и 2,15 к востоку от R0 на глу-
бине 1,55 м найден бронзовый котёл (1). Вокруг
бронзового котла обнаружено скопление силь-
но обожжённых костей животных — лоша-
ди, мелкого и крупного рогатого скота. В 5 м
к югу от R0 на глубине 1,67 м лежала мендей-
ская амфора (2), в 3,5 м к северу от R0 на глу-
бине 1,72 м — хиосская (3). Ещё одна амфора,
разбитая на множество фрагментов (4), обна-
ружена в юго-западном секторе кургана, в 5 м
к югу и 0,55 м к западу от R0 на глубине 1,65 м
(рис. 108/2).
Описание находок:
1. Бронзовый котёл, литой, деформирован.
Чаша котла имела, по всей видимости, круг-
лое устье и полусферический корпус. Верхний
край чаши оформлен в виде слегка выступаю-
щего бортика, треугольного в сечении. В верх-
ней части чаши горизонтально крепились две
полуовальные в плане и круглые в сечении
126 Глава II

ручки. Ножка котла полая, рюмковидной фор-

мы. Середина ножки окаймлена неорнаменти-
рованным валиком, а нижний край — валиком
в виде витого шнура 44. Высота котла 47 см,
высота чаши 33 см. Ширина сохранившей-
ся ручки 11 см, диаметр сечения у оснований
1,8 см, а посередине — 1,5 см. Высота нож-
ки 14 см, диаметр в месте крепления к чаше
7,5 см, диаметр по центральному валику
9,5 см, диаметр основания 16,5 см. Толщина
стенки чаши ок. 1 см, толщина стенки ножки
1,5 см (рис. 108/3).
2. Мендейская желтоглиняная амфора с пря-
мым горлом, коническим туловом на рюмко-
образной ножке. Высота амфоры 74 см, глу-
бина — 61 см, высота верхней части 28,1 см,
высота горла 20,5 см, наибольший диаметр ту-
лова 39 см. Диаметр венчика 12,5 см, диаметр
Рис. 109. План и профиль кургана 46.
устья 11,2 см (рис. 108/4).
3. Хиосская розовоглиняная амфора с вы-
соким прямым горлом, коническим туловом Яма обнаружена на глубине 1,32 м, в 3,9 м
на колпачковой ножке. Высота амфоры 98 см, к северу и 0,9 м востоку от R0. На уровне древ-
глубина — 87 см, высота верхней части 39,5 см, него горизонта была окружена кольцевым ма-
высота горла 32,2 см, наибольший диаметр ту- териковым выкидом, который удалось зафик-
лова 35,5 см. Диаметр венчика 10,5 см, диаметр сировать только с северной стороны, посколь-
устья 7,5 см (рис. 108/5). ку с южной он был уничтожен северной частью
4. Хиосская розовоглиняная амфора, анало- погребения 1. Ширина кольца выкида состави-
гичная описанной выше. На верхней части гор- ла 0,65 м, толщина достигала 0,1 м.
ловины, под венчиком, находятся следы крас- Яма цилиндрической формы диаметром
ной краски. Собрать амфору из множества 1,54 м и глубиной 2,02 м (0,7 м от уровня
фрагментов не удалось. фиксации). На глубине 1,82 м (0,5 м от уров-
Курган 46 (Дубово) находился в 40 м ня фиксации) была устроена ступень шири-
к югу от кургана № 45 (рис. 109). Исследован ной до 0,2 м, на которой лежали кости крупно-
в 1986 г. го и мелкого рогатого скота (рис. 110/1). В за-
Чернозёмная насыпь диаметром 20 м была полнении ямы найдены кальцинированные
возведена в один приём и к моменту исследо- человеческие кости и ножка амфоры (1), а так-
вания в рельефе не прослеживалась. Курган об- же два неопределимых фрагмента железного
наружен по пятну обожжённого грунта, на ко- предмета.
тором встречались известняковые камни и мел- Описание находки:
кие фрагменты желтоглиняных амфор. 1. Ножка желтоглиняной самосской амфоры
В ходе раскопок в кургане выявлены два од- с чётко выделенным ребром и с выемкой в по-
новременных сооружения: яма 45 и скифское дошве. Сохранившаяся высота ножки 3,4 см,
погребение. диаметр по ребру 2,8 см (рис. 110/2).
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
44
Ранее ошибочно указывалось, что валик в виде вито- шено по обряду трупосожжения. В центре кур-
го шнура украшает середину ножки (Кетрару, Четвериков, гана прослежен прожог овальной формы дли-
2005, 150). ной 14,5 м (по линии запад — восток) и шири-
45
В первой публикации эта яма ошибочно интерпре-
тирована как основное скифское погребение (Кетрару,
Четвериков, 2005, 154), несмотря на её периферийное по-
ложение по отношению к центру сожжённой деревянной конструкции и центру насыпи.

Рис. 110. Яма 1 (1) в кургане 46; ножка амфоры (2)
из ямы 1.
ной до 9,2 м (по линии север — юг). Толщина
прожога 0,9 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии запад — восток, размеры которой
либо соответствовали, либо были меньше раз-
мера прожога. Основание этой конструкции на-
ходилось в центре насыпи, на уровне древнего
горизонта. Именно здесь отмечена максималь-
ная толщина прожога.
В прожоге человеческих костей и находок
не обнаружено. Вероятно, они были сброшены
в яму.
Курган 47 (Дубово) находился в 50 м к юго-
западу от кургана № 45 (рис. 29). Исследован
в 1987 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,5 м и диа-
метром 25,5 м была возведена в один приём.
На насыпи встречались отдельные известняко-
вые камни (рис. 111).
Дубоссарские курганы 127
Рис. 111. План кургана 47.
В ходе раскопок в кургане не было зафикси-
ровано ни одного погребального сооружения.
Однако фрагменты костей человека (одного че-
репа, рёбер, локтевой и берцовой костей), об-
наруженные на глубинах от 0,3 м до 0,7 м, од-
нозначно свидетельствуют, во-первых, в поль-
зу искусственного происхождения насыпи,
а во-вторых, о том, что в ней было совершено
как минимум одно захоронение.
Курган 50 (Дзержинское) находился в 120 м
к северо-северо-востоку от кургана № 11
(рис. 29). Исследован в 1987 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,1 м и диа-
метром 26 м (рис. 112) была возведена в один
приём.
В ходе раскопок в кургане выявлены три по-
гребения ямной культурно-исторической общ-
ности.
128 Глава II
Рис. 112. План кургана 50.
Погребение 1 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное, парное) (рис. 113/1)
обнаружено на глубине 1,67 м (0,57 м от уровня
древнего горизонта) в центре кургана, в 0,7 м
к западу и 1,7 м к югу от R0. Контуры погре-
бального сооружения проследить не удалось.
Погребение парное.
Первый костяк лежал скорченно на левом
боку, головой на северо-восток. Правая рука
согнута под прямым углом, левая — вытянута
вдоль тела.
Второй костяк лежал скорченно на левом
боку, головой на юг. Правая рука согнута в лок-
те, её кисть находилась на костях ног перво-
го костяка. Левая рука согнута и вывернута та-
ким образом, что её кисть находилась у бедрен-
ных костей.
Под костяками зафиксирован коричневый
тлен, на котором отмечены отдельные древес-
ные угольки.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 113/2) обнару-
жено на глубине 1,56 м, в 2,5 м к северу и 2 м
к западу от R0. Контуры погребального соору-
жения проследить не удалось. По всей видимо-
сти, это была яма, перекрытая деревом, отпе-
чатки которого зафиксированы на костяке.
Костяк лежал в скорченном положении
на правом боку, головой на север-северо-запад.
Правая рука слегка согнута и кистью прибли-
жена к коленям. Левая рука согнута под пря-
мым углом, её кисть была уложена возле пра-
вой кисти. Под костяком зафиксирована расти-
тельная подстилка лилово-фиолетового цвета.
Погребение безынвентарное.
Погребение 3 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 113/3) обнару-
жено на глубине 1,4 м в юго-восточном сек-
торе кургана, в 2,25 м к югу и 1,6 м к восто-
ку от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,3 м,
шириной 0,75 м и глубиной 2,1 м (0,7 м от уров-
ня фиксации), ориентированная по линии за-
пад — восток, была перекрыта продольно из-
вестняковой плитой длиной 1,47 м, шириной
1 м и толщиной 0,12—0,17 м. По всему пери-
метру ямы на глубине 1,7 м (0,3 м от верхнего
края ямы) был устроен уступ шириной 0,15 м,
который сократил длину ямы до 1 м, а ширину
до 0,45 м.
Костяк ребёнка лежал скорченно на спине,
головой на запад. Правая рука вытянута вдоль
тела, левая — согнута и кистью приближена
к коленям. Ноги упали влево. На дне ямы за-
фиксирована растительная подстилка.
Погребение безынвентарное.
Курган 51 (Дзержинское) находился в 50 м
к югу от кургана № 50 (рис. 29). Исследован
в 1987 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,1 м от со-
временной дневной поверхности и диаметром
52 м (рис. 114) была возведена в один приём.
 Дубоссарские курганы 129

Рис. 113. Погребения кургана 50: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — погребение 3.

В ходе раскопок в кургане выявлено три Погребение 1 (скифское, основное, цен-

скифских погребения, совершённых одновре- тральное) (рис. 114) совершено по обряду тру-
менно 46. посожжения. Обнаружено в северной части
кургана, его центр находился в 11,8 м к севе-
ру и 2,9 м к западу от R0. Здесь прослежен про-
46
В первой публикации кургана №51 все три погре- жог округлой формы диаметром 9,5 м и толщи-
бения по неведомым причинам объединены в одно — ной 1,7 м.
«совершённое по обряду кремации в трёх возведённых
на уровне древнего горизонта деревянных конструкциях» Очевидно, что погребение было соверше-
(Кетрару, Четвериков, 2005, 118). но в деревянной конструкции, размеры кото-
130 Глава II

рой либо соответствовали, либо были меньше

размера прожога. Основание этой конструкции
находилось в котловане, заглублённом в мате-
рик.
В прожоге обнаружены сильно кальцини-
рованные кости, принадлежность которых
определить не удалось.
Погребение 2 (скифское, основное, боко-
вое) (рис. 114) совершено по обряду трупо-
сожжения. Обнаружено в юго-западном сек-
торе кургана, его центр находился в 2,6 м
к югу и 8,15 м к востоку от R0. Здесь про-
слежен прожог округлой формы диамет ром
9,2 м и толщиной 1,7 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, размеры кото-
рой либо соответствовали, либо были меньше
размера прожога. Основание этой конструк-
ции находилось в котловане, заглублённом
в материк.
В прожоге обнаружены сильно кальцини-
рованные кости, принадлежность которых
определить не удалось.
Погребение 3 (скифское, основное, боко-
вое) (рис. 114) совершено по обряду трупо-
сожжения. Обнаружено в юго-западном сек-
торе кургана, его центр находился в 10,9 м
к югу и 8,3 м к западу от R0. Здесь прослежен
прожог округлой формы диамет ром 6,4 м
и толщиной 1,6 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, размеры кото-
рой либо соответствовали, либо были меньше
размера прожога. Основание этой конструк-
Рис. 114. План кургана 51.
ции находилось в котловане, заглублённом
в материк.
В прожоге обнаружены сильно кальцини- ральной части кургана прослежен прожог
рованные кости, принадлежность которых овальной формы длиной 13,5 м (по линии за-
определить не удалось. пад — восток) и шириной 12,85 м (по линии
Курган 52 (Дзержинское) находился север — юг). Толщина прожога 1,3 м.
в 15 м к северу от кургана № 11 (рис. 29). Очевидно, что погребение было совершено
Исследован в 1987 г. в деревянной конструкции, ориентированной
Чернозёмная насыпь высотой 0,75 м по линии запад — восток, размеры которой
от современной дневной поверхности и диа- были меньше размеров прожога. Основание
мет ром 24 м была возведена в один приём этой конструкции находилось в центре насы-
(рис. 115). пи, на уровне материка. Именно здесь отме-
В ходе раскопок в кургане выявлено одно чена максимальная толщина прожога.
скифское погребение. В прожоге обнаружены сильно кальцини-
Погребение 1 (скифское, основное) со- рованные кости, принадлежность которых
вершено по обряду трупосожжения. В цент- определить не удалось.

Рис. 115. План и профиль кургана 52.
§ 3. Курганы у с. Голерканы
Курган 1 находился в 1,5 км к запа-
ду от с. Голерканы, в 170 м к западу от до-
роги Устье-Моловата (рис. 29). Исследован
в 1985 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,52 м и диа-
метром 26 м была возведена в один приём
(рис. 116). В насыпи встречались мелкие ко-
сти животных.
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В централь-
ной части кургана прослежен прожог оваль-
ной формы длиной 11,25 м (по линии север-
северо-восток — юг-юго-запад) и шириной
7,5 м (по линии запад — восток). Толщина про-
жога толщиной 1,15 м.
Очевидно, что погребение было соверше-
но в деревянной конструкции, ориентирован-
ной по линии север-северо-восток — юг-юго-
запад, размеры которой были меньше размеров
прожога. Основание этой конструкции находи-
Дубоссарские курганы 131
Рис. 116. План и профиль кургана 1 у с. Голерканы.
лось в центре насыпи, на уровне древнего го-
ризонта. Именно здесь отмечена максимальная
толщина прожога.
Несмотря на отсутствие следов ограбле-
ния, в прожоге человеческих костей и находок
не обнаружено.
Курган 2 находился в 70 м к северу от кур-
гана № 1 (рис. 29). Исследован в 1985 г.
Чернозёмная насыпь высотой 0,47 м и диа-
метром 25 м была возведена в один приём
(рис. 117).
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
скифское погребение.
Погребение 1 (скифское, основное) совер-
шено по обряду трупосожжения. В централь-
ной части кургана прослежен прожог окру-
глой формы диаметром до 9,5 м и толщиной
0,65 м.
132 Глава II
Рис. 117. План и профиль кургана 2 у с. Голерканы.
Очевидно, что погребение было совершено
в деревянной конструкции, размеры которой
были меньше размеров прожога. Основание
этой конструкции находилось в центре на-
сыпи, на уровне древнего горизонта. Именно
здесь отмечена максимальная толщина про-
жога.
Несмотря на отсутствие следов ограбле-
ния, в прожоге человеческих костей и находок
не обнаружено.
Курган 3 находился в 65 м к северу от кур-
гана № 2 (рис. 29). Исследован в 1985 г.
Чернозёмная насыпь высотой 1,2 м и диа-
метром 32 м была возведена в один при-
ём. Центральная часть кургана разрушена
блиндажом Великой Отечественной войны
(рис. 118/1).
В ходе раскопок в кургане выявлено два по-
гребения: ямной культурно-исторической общ-
ности (?) и позднекочевническое (?).
Рис. 118. План кургана 3 у с. Голерканы (1), погребе-
ние 1 кургана 3 (2).
Погребение 1 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 118/2) обнаружено на глу-
бине 1,35 м в юго-восточном секторе кургана,
в 6,5 м к востоку и 7,2 м к югу от R0. Контуры
погребального сооружения проследить не уда-
лось.
Костяк лежал в вытянутом положении
на спине, головой на запад, лицевой частью
на юг-юго-восток. Руки вытянуты вдоль тела,
ноги прямые.
Погребение безынвентарное.
Погребение 2 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное) находилось в центре
кургана. Полностью уничтожено при строи-
тельстве блиндажа, в придонной части которо-
го обнаружены фрагменты дерева и человече-
ские кости, окрашенные охрой.

§ 3. Курганы у с. Дойбаны-2
Курган 1 находился на плато на восточной
окраине хозяйства с. Цыбулёвка, в 0,4 км к за-
паду от балки Глубокая, в 0,5 км от полевой до-
роги, ведущей от тракторной бригады к песча-
ному карьеру, в 2,25 км к северо-западу от се-
верной окраины с. Дойбаны-2 (рис. 29).
В ходе раскопок в кургане были выявлены
кольцевой ров, пять погребений и кострище.
Насыпь, состоявшая из чернозёма и пред-
материкового суглинка, высотой 1,2 м и диа-
метром около 40 м, возможно, была возведена
в два приёма (рис. 119). Основным для первой
насыпи являлось погребение 3 ямной куль-
турно-историче ской общности, которое было
окружено рвом. Для второй насыпи основным
могло быть погребение 2, также ямной куль-
турно-историче ской общности, с которым
связано кострище. Ещё два погребения ям-
ной культурно-историче ской общности были
впускными (4, 5), однако установить, в ка-
кую насыпь они были впущены, не удалось.
Позднекочевническое погребение 1, очевид-
но, было впущено во вторую насыпь.
Сомкнутый кольцевой ров, клиновидный
в сечении, шириной на уровне древнего го-
ризонта 2 м и глубиной до 1 м, был заполнен
плотным чернозёмом. Возможно, его соору-
жение связано со второй насыпью. Диаметр
рва около 38 м.
Погребение 1 (позднекочевническое (?),
впускное) (рис. 120/1) обнаружено на глу-
бине 0,6 м в северо-западном секторе кургана,
в 1,5 м к СЗ от R0. Контуры погребального со-
оружения проследить не удалось.
Костяк сильно разрушен плантажной
вспашкой: сохранились кости черепа, правой
руки, позвоночника и левой ноги. Судя по их
расположению, погребённый лежал в вытяну-
том положении на спине, головой на восток.
Подстилка и погребальный инвентарь
не обнаружены.
Погребение 2 (ямной культурно-исто-
риче ской общности, основное для II насы-
пи) (рис. 120/2) обнаружено на глубине 0,5 м
в юго-западном секторе кургана, в 3,1 м к юго-
западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,05 м,
шириной 0,7 м и глубиной 0,6 м, ориентиро-
Дубоссарские курганы 133
ванная по линии запад — восток, была пе-
рекрыта плитами из ракушечника (три круп-
ные плиты и ещё шесть фрагментов плит),
размеры наибольшей из которых состави-
ли 1 × 0,65—0,8 × 0,2 м. По северной, запад-
ной и восточной стенкам ямы на глубине 0,7 м
(0,2 м от верхнего края ямы) был устроен
уступ шириной 0,15 м (у западной и восточ-
ной стенок) и 0,35 м (у северной стенки), ко-
торый сократил длину ямы до 0,7 м, а шири-
ну до 0,45 м.
Костяк ребёнка, окрашенный охрой, лежал
в скорченном положении на спине, головой
на запад. Правая рука вытянута вдоль тела, ле-
вая — согнута и кистью уложена на таз. Ноги
упали влево. На дне ямы зафиксирована рас-
тительная подстилка.
Погребение безынвентарное.
В 0,2—0,5 м к северо-востоку от погребе-
ния 2, на глубине 0,5—0,7 м зафиксированы
следы тризны — кострище. В нём, помимо
древесных углей, встречались комки грунта,
обожжённого до красного цвета.
Погребение 3 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное для I насыпи) обнару-
жено на глубине 1,3 м в северо-восточном сек-
торе кургана, в 1 м к востоку от R0 (рис. 120/4).
К северу от погребения на уровне древне-
го горизонта зафиксирован материковый вы-
кид в виде сегмента длиной 2,75 м, шириной
до 0,85 м и толщиной до 0,3 м.
Яма прямоугольной формы длиной 2 м, ши-
риной 1 м и глубиной 0,8 м, ориентированная
по линии запад — восток, на уровне древнего
горизонта была поперечно перекрыта семью
дубовыми плахами длиной до 1,3 м, шириной
до 0,25 м и толщиной до 0,05 м. Поверх пере-
крытия была, по-видимому, настелена расти-
тельная циновка, от которой на краях плах со-
хранился тлен светло-серого цвета.
Костяк, слабо окрашенный охрой, лежал
в скорченном положении на спине, головой
на запад. Обе руки согнуты таким образом, что
предплечья располагались параллельно телу.
Ноги упали вправо. Справа у черепа обнаруже-
но кремнёвое орудие (1), левая кисть накрыва-
ла каменный растиральник (2). Слева у черепа
и правого предплечья находились небольшие
комки охры. На дне ямы зафиксированы сле-
ды коричневого тлена.
134 Глава II

Рис. 119. План и профиль кургана 1 у с. Дойбаны-2.

Описание находок: ции на кромке и углах. На плоской площад-

1. Ретушёр-отжимник из естественного ке основания имеется треугольное, вероят-
обломка тёмного мелового кремня. Орудие но, естественное углубление. Размеры: длина
удлинённых пропорций, подтреугольное 7,4 см, ширина до 3,2 см, толщина до 2,5 см
в сечении, с замятостью и ретушью утилиза- (рис. 120/5).
 Дубоссарские курганы 135

Рис. 120. Погребения кургана 1 у с. Дойбаны-2: 1 — погребение 1; 2 — погребение 2; 3 — абразив из погребе-

ния 3; 4 — погребение 3; 5 — ретушёр из погребения 3.
136 Глава II

2. Песчаниковый крупнозернистый расти-

ральник-отбойник из обломка крупной реч-
ной гальки. Орудие подпрямоугольное в сече-
нии, поверхность сильно обожжена. В работе
использовалась, скорее всего, одна, наиболее
плоская грань, имеющая следы сработанности.
Размеры: длина 9 см, высота 7,7 см, ширина
до 7 см (рис. 120/3).
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 121) обнаруже-
но на глубине 1,3 м в юго-восточном секторе
кургана, в 5,5 м к юго-востоку от R0.
Яма трапециевидной формы, длиной 1,75 м,
шириной 0,75—1 м и отмеченной глубиной
0,45 м, ориентированная по линии север — юг,
имела деревянное перекрытие, фрагменты ко-
торого обнаружены в заполнении. Поверх пе-
рекрытия была, по-видимому, настелена расти-
тельная циновка, от которой на кусках плах со-
хранился тлен светло-серого цвета.
Костяк, слабо окрашенный охрой, лежал
в скорченном положении на спине, головой
на север. Руки вытянуты вдоль тела, ноги упа-
ли вправо. На дне ямы зафиксирована расти-
тельная подстилка.
Погребение безынвентарное.
Погребение 5 (ямной культурно-историче-
ской общности, впускное) (рис. 122/1) обнару-
Рис. 121. Погребение 4 кургана 1 у с. Дойбаны-2.
жено на глубине 1,3 м в юго-восточном секторе
кургана, в 7 м к югу-юго-востоку от R0.
Яма трапециевидной формы длиной 1,8 м, две кремневые гальки (2). У западной стены
шириной 1,2—1,4 м и отмеченной глубиной ямы, напротив левого локтя погребённого, ле-
0,45 м, ориентированная по линии северо- жало костяное долото (4). На дне ямы зафикси-
восток — юго-запад, имела деревянное пе- рованы следы настила в виде коричневого тле-
рекрытие, фрагменты которого обнаруже- на, поверх которого была положена раститель-
ны в заполнении. Поверх перекрытия была, ная подстилка.
по-видимому, настелена растительная цинов- Описание находок:
ка, от которой на кусках плах сохранился тлен 1. Нож из тёмного мелового кремня с есте-
светло-серого цвета. ственным обушком и преднамеренной мелко-
Костяк, окрашенный охрой, лежал скорчен- зубчатой ретушью на выпуклом лезвии скола.
но на левом боку с разворотом на спину, голо- Не исключено вторичное использование в ка-
вой на юго-запад. Правая рука погребённого честве скребла. Размеры: длина 6,3 см, ширина
была согнута и кистью уложена на правое кры- до 3,3 см, толщина до 0,7 см (рис. 122/3);
ло таза, левая рука — прямая, вытянута вдоль 2. Две кремнёвые гальки без следов обра-
тела, её кисть находилась у бедренных костей. ботки. Длина 1,1 и 1,5 см, ширина 0,9 и 1,3 см,
Ноги упали влево. У правого плеча погребённо- толщина до 0,6 см (рис. 122/2);
го зафиксировано локальное пятно алой охры. 3. Ретушёр для обработки кремня, из-
Под левым виском лежал роговой ретушёр для готовленный из рога благородного оленя.
обработки кремня (3), накрытый кремнёвым Центральная часть орудия подпрямоугольная
ножом (1). Поверх указанных орудий найдено в сечении, ближе к окончаниям стержень округ-
 Дубоссарские курганы 137

Рис. 122. Погребение 5 кургана 1 у с. Дойбаны-2 (1) и инвентарь из него: 2 — кремнёвые гальки; 3 — кремнё-
вый нож; 4 — роговой ретушёр; 5 — костяное долото.
138 Глава II
Рис. 123. План и профиль кургана 2 у с. Дойбаны-2 (1); погребение 1 кургана 2 (2).
лый. Уцелевшее окончание имеет пулевидную
форму. Размеры: сохранившаяся длина 9,6 см,
ширина в центральной части 0,8 см, диаметр
у окончания 0,5 см (рис. 122/4);
4. Костяное долото, изготовленное из про-
ксимального эпифиза и прилежащего участка
стенки диафиза правой лучевой кости лошади.
Рабочая часть двусторонне равномерно стёса-
на, со следами лощения. Длина долота 13,5 см,
ширина у основания 4,6 см, ширина рабочей
части 1,2 см, толщина до 3,5 см (рис. 122/5).
Курган 2 находился в 0,043 км к югу от кур-
гана № 1 (рис. 29).
Полностью распаханная чернозёмная на-
сыпь диаметром ок. 17 м была возведена
в один приём (рис. 123/1). В непосредствен-
ной близости от курганного пятна обнаруже-
ны несколько фрагментов римских красногли-
няных амфор.
В ходе раскопок в кургане выявлено одно
сарматское погребение.
Погребение 1 (сарматское, основное)
(рис. 123/2) обнаружено на глубине 0,8 м в цен-
тре курганного пятна.
Яма вытянутой прямоугольной формы
с округлёнными углами длиной 2 м, шириной
0,8 м и глубиной 0,15 м была ориентирована
по линии северо-запад — юго-восток.
Погребение ограблено в древности, о чём
свидетельствует слой затёчного чернозёма
на дне ямы и нарушенность костяка. От него
in situ сохранились кости правой руки и ноги,
а также кости левой голени. Остальные кости
находились в разрозненном состоянии в юж-
ной части ямы. По всей видимости, костяк ле-
жал в вытянутом положении на спине, головой
на юго-восток.
Подстилка и погребальный инвентарь не об-
наружены.
Курган 3 находился в 0,15 км к юго-востоку
от кургана № 1 (рис. 29).
В ходе раскопок в кургане выявлены кольце-
вой ров, четыре погребения и кострище.
Насыпь, состоявшая из чернозёма и предма-
терикового суглинка, высотой 1,7 м и диамет-
ром 34 м, по всей видимости, была возведе-
на в два приёма (рис. 124). Центральная часть
кургана была повреждена воронкой диамет-

Рис. 124. План и профиль кургана 3 у с. Дойбаны-2.
ром 4,5 м и глубиной до 0,7 м, образовавшей-
ся в ходе раскопок прокуратуры г. Дубоссары.
На насыпи и рядом с ней встречались камни (бе-
лый ракушечник) различных размеров, состав-
лявшие некогда каменную обкладку кургана
(кромлех?).
Основным для первой насыпи являлось по-
гребение 3 ямной культурно-исторической
общности. Оно было окружено рвом, а вокруг
насыпи были уложены камни. Для второй на-
сыпи, скорее всего, основным было погребе-
ние 4, также ямной культурно-исторической
общности, возле которого было зафиксировано
кострище. Позднекочевническое погребение 1,
очевидно, было впущено во вторую насыпь.
От погребения 2 сохранились несколько костей
Дубоссарские курганы 139
человека, что не позволяет достоверно устано-
вить его культурную принадлежность и стра-
тиграфическую позицию в кургане. Возможно,
оно относилось к позднему бронзовому веку.
Треугольный в сечении ров, шириной
до 1,5 м и глубиной до 1 м, ограничивал насыпь
диаметром 28 м по линии север — юг и 25,5 м
по линии запад — восток.
Погребение 1 (позднекочевническое, впуск-
ное) (рис. 125/1) обнаружено на глубине
до 0,7 м, в центре кургана. Этот комплекс услов-
но объединяет останки четырёх человек, об-
наруженных во время следственных действий
сотрудниками дубоссарской прокуратуры.
Известно, что на насыпи были найдены чере-
па и разрозненные кости нижних конечностей
140 Глава II

двух человек, присоединённые позднее (в за-

висимости от сохранности) к обнаруженным
в насыпи разрушенным костякам. Судя по фо-
тографии, сделанной с вершины насыпи, все
костяки находились в непосредственной бли-
зости друг от друга. Однако осталось невыяс-
ненным, лежали ли все погребённые на одном
уровне или располагались на разных глубинах.
Судя по описаниям очевидцев, два крайних
с севера костяка (именно они были в разной
степени разрушены при распашке) находились
на 0,3—0,4 м выше остальных, анатомически
целых. Все четыре костяка лежали в вытяну-
том положении на спине, головой на восток.
В погребении обнаружены следующие пред-
меты: лепной сосуд (1), серьга (2) и металличе-
ские бляшки-аппликации (3).
Описание находок:
1. Лепной сероглиняный горшок с округ-
лым туловом и плоским дном (найден во фраг-
ментах, восстановлен полностью). Горловина
слегка намечена, сужается к венчику. Венчик
почти вертикальный, край срезан горизон-
тально. Глина достаточно плотная, с включе-
ниями мелкого шамота. Поверхность покры-
та красноватыми пятнами неравномерного
обжига и горизонтально заглажена, вероятно,
пучком травы. Размеры: высота 10,9 см, диа-
метр венчика 12,9 см, наибольший диаметр
тулова 14,4 см, диаметр дна — 7,6 см, толщи-
на стенок 0,7—0,8 см (рис. 125/3).
2. Серебряная кольцевидная серьга с на-
пускной дутой биконической бусиной, сде-
ланной из того же материала, что и коль-
цо. Бусина спаяна из двух половин, имеет
хорошо выделенное ребро в месте спайки.
Кольцо в плане близко к овалу, стержень
округлый в сечении, окончания не сомкну-
ты. Размеры: диаметр кольца до 3,2 см, диа- Рис. 125. Погребение 1 кургана 3 у с. Дойбаны-2 (1)
метр стержня 0,3 см, диаметр бусины 1,1 см и инвентарь из него: 2 — серебряная серьга; 3 — леп-
(рис. 125/2). ной горшок; 4 — медные платинки.
3. Медные треугольные пластинки-аппли-
кации, украшенные штампованным орнамен-
том в виде двух вписанных друг в друга рав- Погребение 2 (позднего бронзового века (?),
нобедренных треугольников, промежутки меж- впускное) (рис. 126/1) обнаружено на глу-
ду которыми заполнены пуансоном. Изделия бине 1 м, в 6,5 м к юго-западу от R0. Контуры
фрагментированы, относительно хорошо со- погребального сооружения проследить не уда-
хранилось четыре экземпляра. Сохранившиеся лось.
размеры: высота не менее 4 см, толщина пла- Скелет взрослого человека был практиче-
стинок 0,1 см (рис. 125/4). ски полностью разрушен. Судя по расположе-

Рис. 126. Погребения кургана 3 у с. Дойбаны-2: 1 — погребение 2; 2 — погребение 3; 3 — погребение 4.
нию плечевых костей и ключицы, погребённый
был ориентирован в северном полукруге.
Подстилка и погребальный инвентарь не об-
наружены.
Погребение 3 (ямной культурно-истори-
че ской общности, основное для I насыпи)
(рис. 126/2) обнаружено на глубине 1,7 м
в центре кургана. К северу от погребения
на уровне древнего горизонта зафиксиро-
ван материковый выкид в виде сегмента дли-
ной 3,1 м, шириной до 0,8 м и толщиной
до 0,3 м.
Яма прямоугольной формы длиной 1,7 м,
шириной 1 м и глубиной 1,1 м, ориентирован-
ная по линии запад — восток, на уровне древ-
него горизонта была поперечно перекрыта се-
мью дубовыми брёвнами, длиной до 2,1 м, диа-
метром до 0,25 м.
Дубоссарские курганы 141
Костяк, окрашенный охрой, лежал в скор-
ченном положении на спине с разворотом впра-
во, головой на запад. Череп повёрнут вправо,
руки вытянуты вдоль тела, ноги упали вправо.
У северной стенки ямы, напротив головы и ко-
леней, зафиксированы два небольших пятна
алой охры. На дне ямы зафиксирована расти-
тельная подстилка.
Погребение безынвентарное.
Погребение 4 (ямной культурно-историче-
ской общности, основное для II насыпи)
(рис. 126/3) было обнаружено на глубине 0,9 м,
в 2,8 м к юго-юго-западу от R0.
Яма прямоугольной формы длиной 1,15 м,
шириной 0,75 м и отмеченной глубиной 0,7 м,
ориентированная по линии юго-запад —
северо-восток, была перекрыта плитами из ра-
кушечника (не менее трёх крупных плит) тол-
142 Глава I

щиной до 0,25 м, одна из которых имела почти

правильную треугольную форму с длиной сто-
роны 0,6 м. По северной, западной и восточной
стенкам ямы на глубине 0,4 м (0,3 м от верх-
него края ямы) был устроен уступ шириной
0,13 м (у западной стенки), 0,22 м (у северной
и восточной стенок), который сократил длину
ямы до 0,8 м, а ширину до 0,53 м.
Костяк ребёнка, окрашенный охрой, лежал
в скорченном положении на спине, головой
на юго-запад. На темени зафиксирована чёрная
продольная полоска (сажа?). Правая рука вытя-
нута вдоль тела, левая — согнута и кистью уло-
жена на таз. Ноги упали вправо. На дне ямы за-
фиксирована растительная подстилка.
Погребение безынвентарное.
В 0,3 м к юго-юго-востоку от каменного пе-
рекрытия погребения 4, на глубине 0,8 м зафик-
сированы следы тризны — кострище овальной
формы, длиной до 0,6 м. В центре кострища,
помимо древесных углей, обнаружены лопат- Рис. 127. План и профиль кургана 4 у с. Дойбаны-2.
ка и кости конечностей лошади. Грунт был
пережжён до ярко-красного оттенка, следы
сильного обжига также отмечены на боковой Погребение 1 (сарматское, основное) обна-
грани одной из верхних плит. ружено в центре курганного пятна.
Курган 4 находился в 0,055 км к юго-западу Погребение разрушено распашкой практи-
от кургана № 1 (рис. 29). чески полностью. В центральной части пятна,
Полностью распаханная чернозёмная на- до начала исследований, при визуальном осмо-
сыпь диаметром ок. 16 м была возведена тре были обнаружены разрозненные остан-
в один приём (рис. 127). В непосредствен- ки взрослого человека, вытянутые по линии
ной близости от курганного пятна обнаруже- север — юг. По всей видимости, костяк ле-
ны несколько фрагментов римских красногли- жал в вытянутом положении на спине, головой
няных амфор. на юг.
В ходе раскопок в кургане выявлено одно Подстилка и погребальный инвентарь не об-
сарматское погребение. наружены.
 Глава III.
Культурно-хронологические горизонты
дубоссарских курганов
§ 1. Энеолит — ранний
и средний бронзовый век
1.1. Энеолитические погребения
Дубоссары 9/4, 9/5 (?) (два комплекса).
Оба комплекса, отнесённые нами к эне-
олиту, были исследованы в кургане 9
(Погребя) в 1981 г. Перед раскопками его на-
сыпь, состоявшая из чернозёма, имела высо-
ту 1,35 м и диаметр 40 м. Какие-либо досып-
ки, кромлех или ров прослежены не были.
Всего в ходе раскопок в кургане были выяв-
лены шесть погребений: два энеолитических,
одно ямной культурно-исторической общ-
ности и три позднего бронзового века. Судя
по профилю кургана, он мог быть сооружён
на небольшой естественной возвышенности.
Мы также предполагаем, что курган был зна-
чительно досыпан над ямным погребением 2,
а первоначальная небольшая насыпь эпохи
энеолита не была прослежена в процессе рас-
копок.
Погребение 4 (рис. 53/5) было обнару-
жено на глубине 0,72—1 м в 1,5 м северо-
западнее условного центра кургана. Яма в фор-
ме несколько вытянутого и суженного к запад-
ной оконечности овала, длиной 2,35 м, шириной
1 м и глубиной 1,89 м (0,67 м от уровня фикса-
ции), была ориентирована по линии запад —
восток и перекрыта поперечно пятью известня-
ковыми плитами.
Костяк взрослого человека лежал в вытяну-
том положении на спине, головой на восток.
Руки вытянуты вдоль тела, правая несколько
отведена в сторону, левая — кистью прижата
к тазу. Инвентаря не было.
Погребение 5 (рис. 54/1) обнаружено в цен-
тральной части кургана, в 4 м к югу от погре-
бения 4. Контуры погребального сооружения
не прослежены, но, судя по остаткам каменно-
го перекрытия, это была яма, вытянутая по оси
запад — восток, около 2 м в длину. Фрагменты
плит известняка от перекрытия фиксирова-
лись на глубинах от 0,3 м до 1,6 м, частично
камни были растянуты пахотой по поверхно-
сти кургана. Погребение ограблено и разру-
шено. Среди камней встречались разрознен-
ные кости человека, мелкие кусочки древесно-
го тлена и красной охры.
Отметим, что авторы раскопок счита-
ли основным в кургане именно погребение 5,
но это мнение, к сожалению, базировалось
только на наличии охры в его заполнении,
а не на стратиграфических наблюдениях. Судя
по расположению в центральной части насы-
пи и по примерно одинаковым глубинам, с рав-
ной вероятностью могло быть основным по-
гребение 4, либо даже оба погребения одновре-
менно. Мы можем лишь констатировать, что,
по всей видимости, погребение 5 имело ана-
логичную конструкцию — вытянутая оваль-
ная (?) яма, ориентированная по оси запад —
восток и имеющая перекрытие из плит извест-
няка. Соответственно, мы предполагаем, что
погребение 5 следует атрибутировать так же,
как и погребение 4. Последнее можно отне-
сти к квитянской культуре позднего энеоли-
та по Ю. Я. Рассамакину (Rassamakin, 2004а,
2004b), или же к постмариупольской культуре
по И. Ф. Ковалёвой (Ковалёва, 1984).
На территории Северо-Западного Причер-
номорья известна серия погребальных комплек-
сов, отнесённых Ю. Я. Рассамакиным к квитян-
144 Глава III
ской культуре и имеющих сходные с погребени-
ем 4 обрядовые признаки — преимущественно
основные в курганах, овальная яма, перекры-
тая поперечно каменными плитами, положение
костяка вытянуто на спине с прямыми рука-
ми, уложенными вдоль тела, головой в восточ-
ном направлении: Окница I 6/24, Красное 9/9,
Никольское 8/7, Вишнёвое 11/30 (Rassamakin,
2004b, taf. 181, 183, 184). Исследован также це-
лый ряд подобных погребений, отличающихся
от упомянутых выше только наличием попереч-
ного деревянного перекрытия вместо каменно-
го (Rassamakin, 2004b, taf. 181—190; Манзура,
2013, 141, рис. 24).
По мнению Ю. Я. Рассамакина, ком-
плексы квитянской культуры на террито-
риях западнее Южного Буга следует отно-
сить к её второму, позднему этапу, и в целом
они могут датироваться в хронологическом
диапазоне 3500/3400—3000/2900 ВС (Rassama-
kin, 2004а, 212—214). В. Г. Петренко считает,
что вытянутые на спине подкурганные погребе-
ния в овальных ямах близки по времени к уса-
товской культуре и, соответственно, датируют-
ся второй половиной IV тысячелетия до н. э.
(Иванова и др., 2005, 103, 110).
И. В. Манзура сомневается в наличии де-
кларируемой другими авторами на основании
лишь позы костяков и курганного обряда гене-
тической связи между квитянскими (постмари-
упольскими) комплексами Поднепровья и вытя-
нутыми погребениями Карпато-Днестровского
региона, предполагая местную подоснову по-
следних в виде памятников карпато-балканского
энеолита. Тем не менее, он также склонен дати-
ровать большинство вытянутых на спине под-
курганных погребений Северо-Западного При-
черноморья поздним энеолитом — временем
усатовской культуры и культуры Чернавода I
(Манзура, 2013, 147—153).
1.2. Погребения ямной культурно-
исторической общности
Дубоссары 1/1, 1/2, 4/1, 4/3 (?), 4/4, 4/6, 4/7,
4/8, 9/2, 10/2, 10/4, 10/7, 10/9, 11/1, 17/2, 17/5
(?), 17/6, 17/7, 17/8, 17/9 (?), 19/4, 19/5, 19/6,
22/4, 22/5, 23/1, 23/2, 23/3, 23/4, 23/6, 23/7, 25/2
(?), 25/3, 25/4, 25/5, 25/7, 29/2, 29/4 (?), 30/2
(?), 31/6, 31/7, 31/9, 31/10, 31/15, 40/2, 40/3 (?),
40/5, 40/6, 40/9, 40/10, 40/11 (?), 40/12, 40/13,
41/3, 41/4, 42/2, 42/3, 43/6, 50/1, 50/2, 50/3,
Голерканы 3/2 (?), Дойбаны-2 1/2, 1/3, 1/4, 1/5,
3/3, 3/4 (68 комплексов).
В общей сложности 68 погребальных ком-
плексов из 21 кургана отнесены нами к ямной
культурно-исторической общности. Исходя
из специфики их погребального обряда и ин-
вентаря, данные комплексы правомерно рас-
сматривать в рамках буджакской группы па-
мятников, она же буджакская культура ямной
КИО (Iванова, 2013).
Погребальный обряд
Из 45 курганов, рассматриваемых в моно-
графии, 20 (Дубоссары №№ 1, 4, 10, 11, 17, 19,
22, 23, 25, 29, 30, 31, 40, 41, 42, 43, 50, Голерканы
№ 3, Дойбаны-2 №№ 1 и 3) были сооружены,
очевидно, ямными племенами. Впрочем, необ-
ходимо отметить, что 7 из 20 основных погребе-
ний данных курганов были разрушены (Дубос-
сары 1/2, 11/1, 17/9, 23 (основное погребение
не выявлено), 29/4, 30/2, Голерканы 3/2), поэто-
му их культурная атрибуция не окончательна.
Есть вероятность, что некоторые из этих семи
основных погребений могут быть энеолитиче-
скими.
Ямные курганы были расположены группа-
ми, образуя могильники, хотя есть и одиночно
расположенные насыпи. Так, южнее одиночно-
го ямного кургана 3 у с. Голерканы в скифское
время были насыпаны ещё два кургана. Высота
большинства курганов составляла от 1 до 2 м
(при диаметре 30—60 м), за исключением кур-
ганов 17 (высота 5,4 м, три насыпи — над ям-
ными погребениями 9, 2 (?) и 8) (рис. 72) и 40
(высота 3,4 м, две насыпи — над ямными по-
гребениями 13 и 6) (рис. 96). В два приёма на-
сыпан курган 31 (высота 1,76 м), границы его
первой насыпи очерчивал кромлех диаметром
21—22 м. Возможное наличие двух насыпей
также отмечено для кургана 43, но сооруже-
ние второй из них связано со скифскими погре-
бениями 7 и 1. Не исключается существование
двух и более насыпей и для некоторых других
ямных курганов (см. ниже), но, в силу их раз-
рушенности и недостатков методики раскопок
(малое количество профилей), они не были за-
фиксированы.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 145
Среди особенностей архитектуры курганов
ямной КИО следует назвать каменные кром-
лехи и кольцевые рвы. Кромлехи зафиксиро-
ваны под насыпями шести курганов (Дубос-
сары 1, 17, 23, 25, 31, Дойбаны-2 курган 3).
Показательно, что на конец 1990-х годов для
ямных курганов Северо-Западного Причерно-
морья, по подсчётам С. В. Ивановой (без учёта
дубоссарских курганов), было известно толь-
ко 10 кромлехов, и лишь в одном случае кром-
лех сочетался со рвом (Иванова, 2001, 28).
Кольцевые рвы изучены в курганах 1 и 3 у села
Дойбаны-2. В настоящее время на территории
Северо-Западного Причерноморья исследова-
но более 30 преимущественно основных ям-
ных погребений, окружённых рвами (Иванова,
2001, 26—28; Синика и др., 2013, 92; Тельнов
и др., 2013).
Отметим, что основные погребения 1/2
и 17/9 были разрушены, поэтому не исключена
их принадлежность к другим культурным груп-
пам энеолита — раннего бронзового века.
Неоднозначная ситуация сложилась также
с культурной атрибуцией кромлеха кургана 23,
исследованного в 1982 г. (рис. 83/1). Его чер-
нозёмная насыпь высотой 1,6 м и диаметром
44—48 м была возведена, очевидно, в два приё-
ма. Кромлех в виде кольца, сложенный из плит
известняка и песчаника, диаметром 12 м и ши-
риной 1—1,7 м, обнаружен на уровне древнего
горизонта, маркируя, безусловно, границы пер-
вой насыпи. Внутри кромлеха, на уровне древ-
него горизонта, в 5,5 м к востоку и 3,5 м к севе-
ру от R0 найдено скопление костей животных —
крупного рогатого скота и лошади (рис. 83/2).
К сожалению, единственная бровка курга-
на находилась за пределами кромлеха, поэто-
му стратиграфическую последовательность
погребений установить не удалось. Дно ямы
единственного погребения (№ 2, ребёнок), за-
фиксированного в пределах кромлеха, было
на 0,3—0,4 м выше древнего горизонта, а дно
впущенного в юго-западную часть кромлеха
погребения № 6 ямной КИО — лишь на 0,1 м
ниже. Ещё четыре погребения ямной КИО рас-
полагались по дуге южнее кромлеха, за его пре-
делами. Таким образом, никаких следов основ-
ного погребения в кромлехе не зафиксировано.
Можно предположить, что оно вообще отсут-
ствовало. Первая насыпь могла быть сооруже-
на над площадкой, ограниченной кромлехом,
после совершения обрядовых действий, свиде-
тельством которых является скопление костей
лошади и быка на древнем горизонте. И лишь
затем в первую насыпь было впущено детское
погребение 2. Вероятно, вторая насыпь была
сооружена над погребением 6 ямной КИО,
впущенным в край кромлеха (то есть практи-
чески за пределами первой насыпи), в резуль-
тате чего центр кургана сместился примерно
на 8 м к юго-западу. Мы не исключаем, что по-
добное устройство первой насыпи можно счи-
тать неким аналогом кенотафа.
Кольцевые рвы зафиксированы толь-
ко в двух из двадцати ямных курганов —
№№ 1 и 3 у села Дойбаны-2 (рис. 119; 124).
В первой публикации раскопок этих курганов
было высказано мнение, что в обоих случаях
курганы насыпаны в два приёма, и вторые на-
сыпи связаны с впускными детскими погребе-
ниями (Тельнов и др., 2008, 80—92). При этом
в профилях центральных бровок вторые насы-
пи не были прослежены, и данное предположе-
ние основывалось на позиции в курганах дет-
ских погребений с каменными перекрытиями,
в непосредственной близости от которых были
зафиксированы кострища. Следует отметить,
что в обоих случаях детские погребения и ко-
стрища располагались примерно в трёх метрах
на юго-запад от основных погребений, и уро-
вень их впуска был на 0,7—0,9 м выше древ-
него горизонта. Также сходно наличие запле-
чиков только по трём сторонам ям обоих дет-
ских погребений. В целом, по обряду основные
и детские погребения обоих курганов пред-
ставляли собой практически идентичные пары.
Можно предположить, что в процессе возве-
дения насыпей до определённой высоты в них
на строго отмеренном расстоянии от основных
по определённой схеме были впущены детские
погребения, перекрытые камнем (оба основ-
ных погребения взрослых имели деревянные
перекрытия). Рядом с детскими погребения-
ми на уровне каменных перекрытий были со-
вершены обряды, от которых остались костри-
ща (в кургане 3 в кострище были кости лоша-
ди). Затем возведение насыпей продолжилось.
Очевидно, их высота в итоге составила значи-
тельно более 2 м. Таким образом, в обоих слу-
чаях мы имеем дело не с двумя разновремен-
146 Глава III
ными насыпями, а с двумя этапами сооружения
одной насыпи, разделёнными обрядовым дей-
ством.
Здесь следует обратить внимание, что всего
из 68 ямных погребений в дубоссарских курга-
нах зафиксировано 4 погребения маленьких де-
тей и 60 погребений взрослых (а также 2 кено-
тафа ямной КИО, и в двух разрушенных погре-
бениях кости не найдены). Кроме двух детских
погребений в курганах у с. Дойбаны-2, это упо-
мянутое выше впущенное в насыпь с кромле-
хом погребение 2 кургана 23, а также погребе-
ние 3 кургана 50. Последнее находилось в трёх
метрах на восток от основного парного погре-
бения 1, имело два яруса заплечиков (как и дет-
ские погребения у с. Дойбаны-2), и перекрыва-
лось известняковой плитой. Мы не исключаем,
что оно было одновременно основному погре-
бению. Показательно, что каменные перекры-
тия зафиксированы только для четырёх из ше-
стидесяти погребений взрослых, и при этом
для трёх из четырёх детских. В целом, количе-
ственное соотношение погребений взрослых
и детей в курганах ямной КИО явно не соот-
ветствует реальному уровню детской смертно-
сти в древности, что заставляет исследователей
предполагать существование иного (бескурган-
ного) обряда для захоронения большинства де-
тей (Дергачёв, 1986, 36). Особый ритуальный
характер детских погребений в ямных курга-
нах наглядно прослежен нами в кургане 1 груп-
пы «Сад» у с. Глиное на левобережье Нижнего
Днестра (Тельнов и др. 2013, 14—15). Здесь
основное ямное п. 18 сопровождалось основ-
ным детским п. 19, совершённым юго-западнее,
у перемычки кольцевого рва, и перекрытым ан-
тропоморфной стелой. Рядом, на дне рва у юж-
ного края перемычки, были найдены кости ко-
нечностей домашнего быка. Оба погребения
перекрывались первой насыпью. Затем в пер-
вую насыпь было впущено п. 9, а юго-западнее
его, у внешнего края уже заплывшего рва, была
вырыта с древней поверхности яма детского
п. 6, рядом с которым найдены фрагменты двух
лепных сосудов и кость животного. П. 9 и 6 так-
же были перекрыты одной насыпью. Все четы-
ре погребения были ориентированы в западном
направлении.
Сходство данных комплексов с детскими
погребениями Дубоссары 50/3, Дойбаны-2 1/2
и 3/4 даёт нам основание для предположения
о сходном погребальном ритуале. Впрочем,
этот вопрос требует рассмотрения в отдельной
работе.
Впускные погребения (48 из 68) в ряде
случаев располагались по дугам (кур-
ган 4 — 5 погребений в южной части насыпи,
курган 10 — 3 в восточной части, курган 17 — 4
в южной части, курган 23 — 4 в южной части,
курган 31 — 4 в северной части, курган 1
у с. Дойбаны-2 — 3 погребения в южной ча-
сти). В кургане 40 — 8 ямных погребений были
расположены по кругу.
Погребальные камеры, не разрушенные
позднейшими перекопами, представляют со-
бой ямы прямоугольных очертаний с закру-
глёнными углами. Наличие уступов по пери-
метру ям прослежено в единичных случаях,
но часть уступов могла не сохраниться на мо-
мент раскопок. Овальные ямы зафиксированы
только в четырёх случаях, причём все погребе-
ния в овальных ямах были впускными (Дубос-
сары 4/4, 17/6, 19/6, 23/7).
Камнями были перекрыты семь погре-
бений — четыре взрослых и три детских.
Остальные погребения перекрывались брёвна-
ми, плахами или жердями, хотя дерево сохрани-
лось не во всех случаях. В двух комплексах было
зафиксировано двойное продольно-поперечное
перекрытие (19/5, 42/3 — оба основные).
В основном погребении Дубоссары 19/5
двойное (продольное и поперечное) перекры-
тие из брёвен дополнительно поддерживали два
столба, вкопанных по углам ямы в ногах погре-
бённого. Сходным образом было устроено пе-
рекрытие в ямном комплексе Чокылтяны 5/7
на правобережье Днестра (Иванова, 2001,
рис. 20/16).
В основном погребении 13 кургана 40
по углам и посередине длинных сторон дна
ямы прослежено шесть углублений от кольев
глубиной до 15 см. Наличие различного коли-
чества подобных ямок по периметру дна ка-
меры либо на уступе является одной из самых
распространённых черт погребального обряда
ямной КИО на территории Северо-Западного
Причерноморья (Иванова, 2001, рис. 20). Мы
считаем, что в ряде других погребений ямной
КИО дубоссарских курганов такие углубления
тоже присутствовали, но не были прослежены.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 147
Наличие коричневого либо светло-серого
органического тлена от растительных под-
стилок зафиксировано в 44 погребениях. При
этом поверх плах деревянных перекрытий
в курганах 1 и 3 у с. Дойбаны-2 также про-
слежен светло-серый тлен от циновок. В ком-
плексе Дубоссары 17/6 под черепом был ор-
ганический тлен, по-видимому, от подушки.
В четырёх случаях на дне ям либо в придон-
ном заполнении зафиксированы мелкие дре-
весные угли.
Полная или частичная окраска охрой ко-
стяков и/или подстилок отмечена в 46 погре-
бениях, при этом в комплексах Дубоссары
4/8 и 40/2 комки охры были уложены возле че-
репа и возле правой руки.
В основном погребении 3 кургана 3 у села
Дойбаны-2 отмечена обмазка брёвен перекры-
тия и стен ямы белым веществом, возможно,
глиной.
Комплексы 4/3 и 31/6 являлись кенотафа-
ми. Оба были впускными, вписанными в кру-
говую планировку впускных ямных погребе-
ний, что характерно для кенотафов ямной КИО
(Яровой, 1985, 76).
Из 57 погребений с костяками 34 были уло-
жены скорченно на спине (9 основные), 16 —
на левом боку, преимущественно с вытянутой
левой рукой и согнутой в локте правой (в том
числе оба костяка из парного погребения Ду-
боссары 50/1), и 7 — на правом боку, преиму-
щественно с вытянутой правой рукой и согну-
той в локте левой. Подобное количественное
соотношение поз погребённых наблюдается
для ямных погребений Северо-Западного При-
черноморья в целом (Iванова, 2013, 8).
Из 13 неразрушенных основных погребе-
ний 10 были ориентированы головой в запад-
ном направлении, 2 — в восточном (Дубосса-
ры 31/15, 42/3), одно — в северном (Дубоссары
43/6). Одно основное ямное погребение было
парным, где скорченные на левом боку костяки
взрослых были ориентированы головами на се-
вер и на юг (Дубоссары 50/1). Впускные погре-
бения были ориентированы в первую очередь
по отношению к центральному ямному погре-
бению, головами по часовой стрелке либо про-
тив, согласно круговой планировке ямного мо-
гильника в кургане. Но и при этом отдавалось
предпочтение западному направлению (31 ком-
плекс), как у большинства основных погре-
бений.
Также к особенностям погребального обря-
да можно отнести находки в погребениях и ря-
дом с ними костей животных. В двух случаях
рядом с погребёнными располагались кости
мелкого рогатого скота (Дубоссары 40/2 —
одна кость у правого локтя вместе с издели-
ем из охры; 43/6 — пять костей у черепа вме-
сте с кремнёвым ножом на отщепе). В комплек-
се Дубоссары 31/15 часть черепа лошади была
уложена у ног костяка. Наконец, в кострище
рядом с каменным перекрытием детского п. 4
кургана 3 у с. Дойбаны-2 зафиксированы ло-
патка и кости конечности лошади.
Погребальный инвентарь
В 9 из 68 погребений ямной КИО были най-
дены артефакты — керамические сосуды (Ду-
боссары 4/4, 11/1, 31/7 (два сосуда), 31/10),
различные изделия из кремня (Дубоссары
4/4, 4/7, 31/6, 43/6, Дойбаны-2 1/3, 1/5), камня
(Дойбаны-2 1/3), кости и рога (Дойбаны-2 1/3).
К погребальному инвентарю также можно от-
нести необработанные гальки из двух погребе-
ний (Дубоссары 25/4, Дойбаны-2 1/5).
Пять лепных сосудов найдено в четырёх
погребениях ямной КИО. В комплексах Ду-
боссары 11/1 и 31/7 они представлены лепны-
ми плоскодонными горшками довольно высо-
ких пропорций. Комплекс 11/1 был разрушен,
и венчик сосуда не сохранился (рис. 128/1).
Можно лишь предположить, что сосуд не имел
выделенных плечиков и шейки, а венчик
был невысоким. В комплексе 31/7, наряду с ти-
пичной «буджакской банкой» (см. ниже), также
находился лепной горшок. По краю его невы-
сокого, слабо отогнутого венчика были нанесе-
ны насечки (рис. 128/3). Подобные типы пло-
скодонных горшков являются довольно рас-
пространёнными в ямных погребениях именно
Северо-Западного Причерноморья (Иванова,
2001, рис. 9/10).
Также в двух погребениях были найдены ба-
ночные сосуды на поддонах.
В комплексе Дубоссары 4/4 банка имела че-
тыре уплощённых ушка, расположенных по-
парно, с вертикальными проколами (рис. 128/2).
Вся поверхность сосуда покрыта орнаментом,
148 Глава III

Рис. 128. Лепная керамика из погребений ямной культурно-исторической общности: 1 — Дубоссары 11/1;
2 — 4/4; 3—4 — 31/7; 5 — 31/10.

нанесённым оттисками шнура. Орнамент со-
стоит из двух горизонтальных линий, нане-
сённых под венчиком. Ниже следуют семь та-
ких же линий, опоясывающих поверхность со-
суда, а между ними нанесены по несколько
косых коротких линий, составляющих различ-
ные треугольники. Треугольники расположе-
ны в верхней части сосуда острым углом вниз,
а в нижней — вверх. Баночный сосуд со сход-
ной схемой орнаментации был найден в ямном
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 149
погребении 18 кургана 8 у с. Семёновка на пра-
вом берегу Днестровского лимана (Дергачёв,
1986, 47, рис. 10/22).
В погребении 7, основном для второй насы-
пи кургана 31, перед лицом погребённого сто-
ял неорнаментированный сосуд баночной фор-
мы с двумя ушками, расположенными напро-
тив друг друга, с вертикальными проколами
(рис. 128/4).
Отметим, что подобные двум вышеописан-
ным баночные сосуды (их известно более 80)
являются своеобразной «визитной карточкой»
буджакской культуры, выделяющей её сре-
ди других локальных групп памятников ям-
ной КИО. Поэтому в публикациях они по-
рой именуются термином «буджакские банки»
(Iванова, 2013, 11).
Наконец, в комплексе Дубоссары 31/10
справа у черепа был поставлен лепной плоско-
донный сосуд с петлевидной ручкой и отогну-
тым наружу венчиком (рис. 128/5). Довольно
значительные размеры сосуда (высота 13,2 см,
диаметр венчика 13,2 см) не позволяют назы-
вать его кружкой. Сосуды такого рода, выде-
ляемые по наличию отогнутого венчика и пет-
левидной ручки, обычно классифицируются
исследователями как «кувшины» либо «чер-
паки» (Дергачёв, 1986, 52; Разумов и др., 2013,
325).
В шести погребениях было найдено по одно-
му кремнёвому изделию.
В комплексе Дубоссары 31/6 (кенотаф)
на дне ямы лежал массивный многоплоща-
дочный нуклеус для отщепов (рис. 129/6).
Использование различного рода нефункцио-
нальных кремнёвых сколов и конкреций, от-
ходов производства, заготовок в погребаль-
ном обряде ямной КИО, в том числе и в кено-
тафах, может поясняться значением собственно
кремня как материала с особыми ритуальны-
ми функциями, по аналогии с использованием
охры или мела (Razumov, 2011, 119—140).
В погребении 6 кургана 43 под черепом, ря-
дом с пятью костями мелкого рогатого скота,
лежал кремнёвый нож трапециевидной формы,
изготовленный на отщепе (рис. 129/4). Видимо,
в данном случае это орудие сочеталось с напут-
ственной пищей.
В комплексе Дойбаны-2 1/5 нож с выпуклым
лезвием, изготовленный на отщепе (рис. 129/3),
находился вместе с роговым ретушёром и дву-
мя гальками под черепом погребённого, воз-
можно, в мешочке. Также в погребении было
костяное долото. Не исключено, что в данном
случае мы имеем дело с так называемым «про-
изводственным набором» либо с его имитаци-
ей (Razumov, 2011, 124—125).
В комплексе Дубоссары 4/4 у черепа погре-
бённого, наряду с орнаментированной «буджак-
ской банкой», лежал кремнёвый нож (рис. 129/2)
на массивной отбивной пластине. Подобные
орудия в целом не характерны для ямной КИО,
по крайней мере, для её погребального инвен-
таря. В то же время ножи на массивных от-
бивных пластинах довольно часто встречают-
ся в погребениях различных культур шнуровой
керамики как Центральной, так и Восточной
Европы (Buchvaldek i in., 1991, 178—196;
Cvrková i in., 1991, 25—38; Buchvaldek, 1998,
47—60; Крывальцэвіч, 2006; Machnik i in.,
2009) (рис. 130/6—11). Так, на 270 погребений
краковско-сандомирской культуры шнуровой
керамики на территории Малопольши насчи-
тывается 23 таких изделия (Włodarczak, 2006,
36). Однако, на более чем семь тысяч иссле-
дованных погребений ямной КИО Северного
Причерноморья приходится лишь около двух
десятков ножей на пластинах (Razumov, 2011,
146). Показательно, что более половины та-
ких ножей найдены именно в зонах контактов
ямной КИО и культур шнуровой керамики —
десять экземпляров в Северо-Западном При-
черноморье (рис. 130/1—4), и два на террито-
рии Лесостепи между Днепром и Днестром
(рис. 130/5). К тому же ножи на пластинах
на территории Северо-Западного Причерно-
морья дважды встречены в одном комплексе
с другими артефактами, связанными с культу-
рами шнуровой керамики — теслом со шлифо-
ванным лезвием (Никольское 11/7) (рис. 130/4)
и каменным топором-молотом «шнурового»
типа (Пуркары 1/38) (рис. 130/3) (Razumov,
2011, 147). Таким образом, находки подобных
ножей можно рассматривать как одно из свиде-
тельств контактов населения Северо-Западного
Причерноморья и Верхнего Поднестровья в III
тысячелетии до н. э.
В погребении 7 того же кургана 4 у таза
скорченного на спине погребённого зафиксиро-
ван фрагмент кремнёвого бифаса (наконечника
150 Глава III
дротика или ножа-кинжала) (рис. 129/1). Судя
по некоторой асимметрии фрагмента, наиболее
вероятно, что изначально это была черешко-
вая часть несколько искривлённого листовид-
ного ножа-кинжала с закруглённым основани-
ем. Не исключено, что после поломки данный
фрагмент использовался в качестве обычного
ножа, по функциям аналогичного ножам на от-
щепах. Во всяком случае, по размерам он близок
к рассмотренным выше ножам из комплексов
Дубоссары 43/6 и Дойбаны-2 1/5. Отметим, что
изогнутый бифасиальный нож-кинжал (трасо-
логическим анализом определён как «нож для
мяса») лежал у черепа погребённой женщины
в ямном комплексе Утконосовка 1/6 на Нижнем
Дунае (Иванова, 2001, 221, рис. 27/11).
В комплексе Дойбаны-2 1/3 у черепа был
найден ретушёр-отжимник на естественном
обломке кремнёвой конкреции (рис. 129/5).
Возможно, он был положен в могилу не в ка-
честве орудия, а как кусок кремня, подобно ну-
клеусу из кенотафа Дубоссары 31/6.
В том же погребении (Дойбаны-2 1/3) под
левой кистью костяка находился песчаниковый
растиральник-отбойник на фрагменте крупной
речной гальки со следами воздействия огня
(рис. 120/3). Растиральники являются наибо-
лее распространённой категорией каменных
орудий в инвентаре ямных погребений Северо-
Западного Причерноморья (Яровой, 1985, 79),
на данный момент их найдено около трёх де-
сятков. С. В. Иванова относит по крайней
мере некоторые из них к категории ритуально-
го инвентаря (Иванова, 2001, 42). В этой свя-
зи можно привести ямное погребение 18 кур-
гана 1 у с. Старые Дубоссары на правом берегу
Днестра, где слева от черепа в отбитой придон-
ной части сосуда, заполненной охрой, находи-
лись растиральник-отбойник на песчаниковой
гальке, два необработанных кремнёвых отщепа
и изделие из трубчатой кости птицы (Борзияк,
Левицкий, 1989, 121).
Необработанные гальки, найденные в ком-
плексах Дубоссары 25/4 (рис. 87/4) и Дой-
баны-2 1/5 (два экземпляра) (рис. 122/2), также
могли быть помещены в могилы с ритуальны-
ми целями (Razumov, 2011, 119—140).
Изделия из рога (ретушёр) и кости (до-
лото) обнаружены в одном комплексе ямной
КИО — Дойбаны-2 1/5, где присутствовали
также кремнёвый нож и две гальки. Как уста-
новил В. Б. Панковский 1, «заготовка рогового
изделия (рис. 131/2) в виде продолговатой пла-
стины получена расщеплением стенки ство-
ла рога благородного оленя. Длина изделия
96 мм, ширина рабочего конца — 9 мм. В той
части, которая состоит целиком из компакты,
кремнёвым лезвием оформлен пулевидный ко-
нец. Противолежащий торец слегка повреждён
в недавнем прошлом. Поверхность кончика бу-
гристая с плавным рельефом и окатанными,
уплотнёнными выступающими частицами ком-
пакты. В окатанности различима слабая зало-
щенность, усеянная закрытыми, плотными ми-
кротрещинками. Местами в рытвинах и у осно-
ваний бугорков заметны короткие линейные
царапины или порезы. Такого рода деформации
покрывают поверхность рабочей части на рас-
стоянии до 10—12 мм от кончика. Бугристость
здесь выражена слабее и представляет собой
в большей степени видоизменённую структу-
ру рога. Исходя из прослеженной картины де-
формаций и общей формы, изделие предполо-
жительно определяется как ретушёр для обра-
ботки кремня. Для отжимника или посредника
в расщеплении (Жилин, 2012) оно слишком ми-
ниатюрно, не имеет массивной тыльной сторо-
ны, а рабочее острие обширно и не вполне скон-
центрировано. Аналогичные конфигурации
роговых заготовок ретушёров представлены
в специальной литературе (Поплевко, 2002;
Семенов, 1957; 1968; Inizan et al., 1999).
Непрямым подспорьем в выяснении функ-
ции предмета служит найденный с ним со-
вместно in situ кремнёвый однолезвийный
нож — полупервичный отщеп, ретуширован-
ный по длинному острому краю.
Костяное изделие (рис. 131/1) представляет
собой видоизменённый расщеплением и под-
тёской проксимальный эпифиз и прилежащий
участок стенки диафиза правой лучевой кости
лошади. Длина 136 мм, ширина «пятки» 46 мм.
Компакта диафиза преобразована в овальный
в сечении стержень, завершающийся четырёх-
гранным в сечении лезвием. Широкие плоско-
сти рабочей части выгнуты, а фаски («щёч-
1
Благодарим к. и. н., научного сотрудника отдела ар-
хеологии энеолита-бронзового века ИА НАНУ В. Б. Пан-
ковского за определения изделий из кости и рога.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 151

Рис. 129. Кремнёвые изделия из погребений ямной культурно-исторической общности: 1 — Дубоссары 4/7;
2 — 4/4; 3 — Дойбаны-2 1/5; 4 — Дубоссары 43/6; 5 — Дойбаны-2 1/3; 6 — Дубоссары 31/6.

ки») — плоские. Сохранность поверхности, том и, следуя конфигурации острия, шлифовку.

к сожалению, не позволяет оценить возможное Следовательно, функциональный тип изделия
изнашивание лезвия: компакта здесь повсемест- может быть предположительно определён как
но отслоилась. Формообразующие операции долото. Предметы из проксимальных частей
включали скобление кремнёвым инструмен- метаподиев благородного оленя с клиновидны-
152 Глава III

Рис. 130. Кремнёвые ножи на отбивных пластинах: 1 — нож из комплекса Дубоссары 4/4; 2—4 — ножи
на пластинах из ямных погребений Северо-Западного Причерноморья (по: Razumov, 2011, 146); 5 — нож
из ямного комплекса Пороги 1/3 (Винницкая обл., раскопки С. Разумова и А. Косько); 6 — нож раннего
бронзового века из Швейцарии (Винелц) (по: Włodarczak, 2006); 7, 9, 10 — ножи из погребений краковско-
сандомирской культуры шнуровой керамики (по: Włodarczak, 2006; Machnik, Bagińska, Koman, 2009); 8,
11 — ножи из погребений культуры шнуровой керамики Чехии (по: Cvrková, Koutecký, Brus, 1991).

ми четырёхгранными в сечении лезвиями при- образом по причине отсутствия трасологиче-

менялись, согласно трасологическим и экспе-
риментальным данным, как долота в обработке
древесины, в частности — для её расщепления
(Gijn, 2005, 63, fig. 17, b, c), на что может указы-
вать некоторая смятость и выкрошенность лез-
вия нашего артефакта».
В связи с описанным выше сочетанием ору-
дий в одном погребении необходимо обра-
титься к вопросу «производственных набо-
ров» ямной КИО. Этот вопрос сложен главным
ского и технологического анализа для боль-
шинства артефактов в данных наборах. Так,
в ямных погребениях Северо-Западного При-
черноморья заострённые костяные, либо, ско-
рее, роговые стержни дважды встречались
вместе с несколькими кремнёвыми и камен-
ными орудиями, а также отщепами — комплек-
сы Каменка 7/8 и Плавни 2/9 (Иванова, 2001,
табл. 4). Но являлись ли эти стержни действи-
тельно «костяными проколками», как они обыч-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 153

Рис. 131. Роговое и костяное орудия из комплекса ямной культурно-исторической общности Дойбаны-2 1/5
(рисунок В. Б. Панковского).
154 Глава III
но называются в публикациях, либо ретушёра-
ми и другими изделиями, на данный момент
сказать сложно. Можно лишь подтвердить,
что изученные трасологами роговые и ме-
таллические стержни из погребений раннего
и среднего бронзового века зачастую опреде-
лены именно как ретушёры (Иванова, Киосак,
2012, 240—245). Сходная проблема существу-
ет с отсутствием трасологических определе-
ний костяных долот. Изделия, определённые
авторами раскопок в качестве таковых, в ям-
ных погребениях встречаются очень редко.
Единичные экземпляры костяных долот из-
вестны в погребениях ямной КИО Нижнего
Поднепровья, например, в производственном
наборе Брилёвка 16/20 (Херсонская область)
(Razumov, 2011, 160). Таким образом, наличие
в одном наборе инструментов для различных
производственных операций (резание, рету-
ширование кремня, раскалывание древесины)
при отсутствии какого-либо сырья (сложно
признать таковым две миниатюрные гальки)
или заготовок не даёт нам оснований называть
данный набор «производственным» или «ре-
месленным» в плане технологии. Подобные
символические наборы следует рассматривать
в первую очередь в контексте погребального
ритуала.
В связи с консерватизмом погребального
обряда и малым количеством выразительно-
го инвентаря массив погребений ямной КИО
из дубоссарских курганов весьма проблема-
тично разделить на периоды в рамках III ты-
сячелетия до н. э. Можно лишь отметить, что,
по мнению С. В. Ивановой, такие особенно-
сти курганной архитектуры, как наличие рвов
и кромлехов, которые традиционно присущи
энеолитической эпохе, являются признаками
именно раннего этапа буджакской культуры
ямной КИО, датирующегося первой полови-
ной III тысячелетия до н. э. (Iванова, 2013, 10).
1.3. Погребения катакомбной
культурно-исторической общности
Дубоссары 17/3, 17/4, 19/1 (?), 19/2, 31/4
(5 комплексов). Все пять погребений с той или
иной степенью достоверности можно отнести
к ингульской культуре катакомбной культурно-
исторической общности.
Погребальный обряд
Погребения впускные (в двух случаях по два
в кургане), без досыпок, четыре в южную поло-
вину насыпи, что характерно для подавляюще-
го большинства катакомбных погребений реги-
она (Дергачёв, 1986, 92), и лишь одно в восточ-
ную часть (Дубоссары 31/40). Погребальные
сооружения прослежены лишь в трёх случаях,
и то частично. Входные шахты катакомб не за-
фиксированы вообще. В двух случаях (Дубос-
сары 17/4, 19/2) камеры были традиционной для
ингульской культуры овальной формы, в одном
(Дубоссары 17/3) — подпрямоугольной с силь-
но закруглёнными углами. Последнее погребе-
ние могло быть совершено и в яме, хотя единич-
ные прямоугольные камеры катакомб на терри-
тории Северо-Западного Причерноморья тоже
известны (Дергачёв, 1986, 96). Разрушенный
комплекс Дубоссары 19/1, впущенный в на-
сыпь в 1,5 м севернее катакомбного погребе-
ния 2, содержал лишь фрагменты лепного сосу-
да, костей человека не найдено. Возможно, он
был кенотафом либо погребением маленького
ребёнка.
Наличие охры и органического тлена от под-
стилки отмечено по одному разу (Дубоссары
17/4, 19/1).
Все четыре найденных костяка принадлежа-
ли взрослым людям. Три из них были ориен-
тированы головами в наиболее традиционном
для ингульской культуры южном направлении,
один (Дубоссары 17/3) — в северо-восточном.
Поза в трёх случаях была вытянутой на спи-
не, в одном случае (Дубоссары 17/4) погребён-
ный лежал в так называемой «позе бегуна» —
на спине с разворотом на правый бок, левая
нога вытянута, правая слабо согнута в колене.
По подсчётам В. А. Дергачёва, такая поза ха-
рактерна для примерно 7,5 % катакомбных по-
гребений Северо-Западного Причерноморья
(Дергачёв, 1986, 98).
Погребальный инвентарь
Представлен двумя неорнаментированны-
ми лепными сосудами. В комплексе 19/1 были
найдены фрагменты плоскодонного сред-
невысокого горшка с отогнутым венчиком
(рис. 73/1).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 155
У правого плеча погребённого в п. 2 того же
кургана 19 стоял округлобокий плоскодонный
горшок с хорошо выделенным отогнутым вен-
чиком (рис. 73/3).
Оба сосуда относятся к наиболее распро-
странённым типам керамики из погребений ин-
гульской культуры Северо-Западного Причер-
номорья (Дергачёв, 1986, 103).
Серия радиоуглеродных дат для погребений
ингульской культуры региона в целом укла-
дывается во вторую половину III тысячелетия
до н. э. (Iванова, 2013, 9).
§ 2. Финал среднего —
поздний бронзовый век
2.1. Погребения бабинской
культурно-исторической общности
и сабатиновской культуры
Дубоссары 4/2 (?), 4/5, «7»/1, 9/1, 9/3, 9/6 (?),
10/1, 10/3, 10/5, 10/6 (?), 10/8, 11/2, 17/1, 19/3
(?), 19/7, 22/1, 22/3, 25/1, 25/6 (?),29/1 (?), 30/1,
31/1, 31/3, 31/8, 40/4, 40/8 (?), 42/4 (?), 43/3,
43/4, 43/5, Дойбаны-2 3/2 (?) (31 комплекс).
Тридцать погребальных комплексов из че-
тырнадцати курганов, а также один ком-
плекс, впущенный в южный склон естествен-
ной возвышенности («курган» 7) отнесены
нами к финалу среднего — позднему бронзо-
вому веку (первая — третья четверти ІІ тысяче-
летия до н. э.). Судя как по погребальному об-
ряду, так и по инвентарю, значительную часть
этих погребений можно отнести к бабинской
культурно-исторической общности (культур-
ный круг Бабино, днепро-днестровский (степ-
ной) локальный вариант днепро-прутской ба-
бинской культуры по Р. А. Литвиненко) (Литви-
ненко, 2008, 91). Впрочем, проблема отнесения
к бабинской КИО либо к сабатиновской куль-
туре подавляющего большинства безынвен-
тарных погребений и даже части погребений
с инвентарём остаётся дискуссионной. В каче-
стве примера можно упомянуть два комплек-
са с типичными сабатиновскими сосудами —
Пуркары 1/16 и 2/8 на правобережье Нижнего
Днестра. В первом погребённый был сильно
скорчен на правом боку головой на север, с ки-
стями перед лицом, а во втором — лежал в та-
кой же позе, но на левом боку и головой на вос-
ток (Яровой, 1990, 60, 97). Таким образом, ис-
ходя из данных о значительном увеличении
плотности населения в сабатиновское время
по сравнению с бабинским, многие безынвен-
тарные погребения Северо-Западного Причер-
номорья с положением ориентированного пре-
имущественно в восточном секторе скелета
в сильно скорченной на боку позе, скорее все-
го, следует относить к сабатиновской культу-
ре (Дергачёв, 1986, 124; Sava, Agulnikov, 2003,
113, 133).
Погребальный обряд
Все погребения были впускными (в том чис-
ле в естественную возвышенность («к.» 7), оче-
видно, принятую за курган), досыпки ни разу
не зафиксированы. Подавляющее большин-
ство погребений эпохи поздней бронзы было
впущено в южную часть курганных насыпей.
Лишь комплексы Дубоссары 11/2 и 22/1 были
впущены западнее центра насыпи, а погребе-
ние 1 кургана 31 — в северо-западный край
полы.
В случае, если погребений было несколь-
ко, они концентрировались группами юго-
восточнее либо юго-западнее центра насыпи,
например, в кургане 43. В юго-восточной части
кургана 10 прослежен ряд погребений с севе-
ра на юг — №№ 1, 3, 8, 6 (рис. 55). Захоронения
№№ 1, 3, 6 были совершены в каменных ящи-
ках. Ещё одно погребение позднего бронзово-
го века в каменном ящике (№ 5) находилось от-
дельно — было впущено в самый край юго-
западной полы.
Всего же из 15 курганов по одному погре-
бению эпохи поздней бронзы содержали 6,
по два — 5, по три — 3, и лишь в один (кур-
ган 10) было впущено 5 захоронений этого вре-
мени.
Погребальные сооружения в подавляю-
щем большинстве случаев не прослежены.
Прямоугольные ямы зафиксированы толь-
ко для комплексов Дубоссары 9/3, 19/7 и 25/1.
Очевидно, значительная часть разрушенных
сооружений представляла собой подбойно-
катакомбные могилы, которые, по данным
Р. А. Литвиненко, составляют 65,5 % от всех
сохранившихся погребальных сооруже-
ний днепро-днестровского локального вари-
156 Глава III
анта днепро-прутской бабинской культуры
(Литвиненко, 2008, 97).
В курган 10 было впущено 4 погребения,
совершённых в каменных ящиках из постав-
ленных на ребро плит известняка. Возможно,
в аналогичном ящике было разрушенное погре-
бение 2 в кургане 4. Но не исключено, что оно
просто имело каменное перекрытие. Только
шесть бабинских погребений в каменных ящи-
ках отмечено для всей обширной территории
днепро-днестровского степного локального ва-
рианта (1 % от всех погребений), причём три
(№№ 4, 7, 15) в одном могильнике, впущен-
ные в курган 1 у с. Старые Беляры в низовьях
Тилигула (Литвиненко, 2008, 100). Остальные
три сосредоточены в Нижнем Поднепровье.
Для Днестровско-Прутского междуречья
Е. Н. Савва насчитал всего десять погребений
культуры многоваликовой керамики (Бабино),
совершённых в каменных ящиках (1,2 % от об-
щего числа погребений) (Савва, 1992, 27).
Погребение 1 кургана 17, впущенное в юж-
ную полу кургана, было совершено в деревян-
ной дубовой колоде, ориентированной по ли-
нии запад — восток (рис. 132/5). Колода ко-
рытообразной формы длиной 1,22 м, шириной
0,6 м, высотой 0,81 м и глубиной 0,2 м была из-
готовлена из цельного бревна диаметром более
0,6 м и перекрыта продольно расположенными
дубовыми плахами. Костяк лежал скорченно
на левом боку, головой на восток. Руки согнуты
в локтях и кистями уложены у лица. Возле ли-
цевой части черепа находилось несколько ко-
стей крупного рогатого скота. Между костями
рук и ног лежал лепной сосуд.
В комплексе Дубоссары 31/8 под сильно
скорченным на правом боку, головой на восток,
костяком зафиксированы, по мнению авторов
раскопок, «три плахи длиной до 0,85 м, шири-
ной до 0,22 м и толщиной до 0,15 м» (рис. 95/4).
Мы предполагаем, что здесь тоже могли быть
остатки разрушенной колоды, нижняя часть ко-
торой раскололась вдоль по направлению дре-
весных волокон.
Выдолбленные и перекрытые плахами ду-
бовые колоды-гробовища характерны в пер-
вую очередь для лесостепных территорий
между Днестром и Днепром, где известно
до тридцати таких комплексов (Лысенко, 2000,
70—72; Литвиненко, 2008, 117—119; Ніколова,
Разумов, 2012, 96—108). В степи такие погре-
бения крайне малочисленны.
Кости двух взрослых людей зафиксированы
в разрушенном каменном ящике погребения 6
кургана 10. Остальные погребения позднего
бронзового века содержали по одному костяку,
причём только в одном случае это был костяк
ребёнка (Дубоссары 9/3).
В 20 комплексах устанавливается поза по-
гребённого, при этом 12 костяков были уло-
жены скорченно на левом боку и 8 — скорчен-
но на правом. В 15 погребениях кисти были
сложены перед черепом, в 3 согнутые в лок-
тях под прямым углом руки перекрещива-
лись (Дубоссары 19/7, 22/3, 43/3), в 1 (Дубос-
сары 11/2) костяк лежал в позе, сходной с по-
зой погребений ямной культурно-исторической
общности — скорченно на правом боку, пра-
вая рука вытянута к коленям, левая согнута
в локте и уложена кистью на таз, в 1 (Дубосса-
ры 40/4) согнутые руки кистями были уложе-
ны на таз: правая согнута под прямым углом,
левая — слегка согнута. В ориентировке пре-
обладало традиционное для позднего бронзо-
вого века восточное направление (Дергачёв,
1986, 130) — 12 комплексов. Головой на за-
пад были ориентированы 5, на север 4 и на юг
3 костяка. Органический тлен от подстил-
ки был прослежен в двух случаях (Дубосса-
ры 4/2 и 4/5). Охра, в виде отдельного комка,
найдена только в комплексе Дубоссары 40/4,
у правого плеча, вместе с двумя просверлен-
ными клыками хищника. Наличие охры в ба-
бинских погребениях Северо-Западного При-
черноморья, в отличие от комплексов пред-
шествующего времени, фиксируется нечасто
(для Днестровско-Прутского междуречья при-
мерно в 2 % случаев) (Савва, 1992, 41).
Кости животных зафиксированы только
в одном погребении — Дубоссары 17/1 (круп-
ный рогатый скот).
Погребальный инвентарь
В четырёх погребениях позднего бронзово-
го века была найдена лепная керамика. В двух
случаях это лепные, плохо обожжённые баноч-
ные сосуды невысоких пропорций (Дубосса-
ры 9/1, 11/2) (рис. 132/1—3) — наиболее рас-
пространённый тип позднебабинской керами-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 157

Рис. 132. Погребения позднего бронзового века с инвентарём: 1, 2 — Дубоссары 9/1; 3, 4 — 11/2; 5, 6 — 17/1;
7—9 — 40/4; 10 — 42/4.
158 Глава III
ки Северо-Западного Причерноморья (Савва,
1992, 34—38).
В погребении в колоде (Дубоссары 17/1)
между коленями и локтями скорченного на ле-
вом боку костяка стоял плоскодонный бикони-
ческий сосуд низких пропорций (рис. 132/6).
17 сосудов такого типа были найдены в бабин-
ских погребениях Днестровско-Прутского меж-
дуречья (Савва, 1992, 39).
В разрушенном комплексе Дубоссары 42/4
среди костей человека находился фрагмент
стенки крупного лепного сосуда (рис. 132/10).
По стенке шёл горизонтальный валик (по из-
гибу корпуса), от которого под углом отходил
слегка наклонённый вправо валик. Подобные
мотивы есть и на позднебабинской керамике,
но, исходя из предполагаемых пропорций со-
суда, его скорее можно относить к сабатинов-
ской культуре. Например, сабатиновский сосуд,
орнаментированный валиком с опущенными
концами, был найден в комплексе Пуркары 2/8
на правобережье Нижнего Днестра (Яровой,
1990, 97).
Кроме лепного баночного сосуда, в комплек-
се Дубоссары 11/2 зафиксированы три кремнё-
вых отщепа без следов вторичной обработки
(рис. 132/4). Необработанные отщепы доволь-
но редки в бабинских погребениях Северо-
Западного Причерноморья, но в единичных
случаях они встречаются (Razumov, 2011,
42—45). Четыре отщепа у черепа были найде-
ны в комплексе Семеновка 11/21 (Субботин,
1985, 73), и шесть отщепов — на рёбрах костяка
в погребении 13 грунтового могильника Калфа
(Отрощенко, 2001, 101). Оба памятника нахо-
дились на правобережье Нижнего Днестра.
Наконец, в комплексе Дубоссары 40/4 у пра-
вого плеча погребённого, вместе с куском
охры, лежали два просверленных клыка
хищника (волка или собаки) (рис. 132/9).
Подобные артефакты очень редки для ба-
бинских погребений. На территории Северо-
Западного Причерноморья можно назвать на-
ходку просверленного зуба животного (благо-
родный олень?) в комплексе Огородное I 1/7
на Нижнем Дунае, в Лесостепи — просвер-
ленный клык хищника в комплексе Журавли-
ха 3/5 на Киевщине (Литвиненко, 2008, 123,
139). Также приведём в качестве примера го-
товящийся нами к публикации бабинский ком-
плекс Севериновка 1/4 на Среднем Днестре,
в Винницкой области (Лобай, 1986, 7). Здесь
за затылком скорченного на левом боку костяка
ребёнка лежал просверленный зуб оленя, вме-
сте с которым была найдена костяная пряжка —
круглая, с двумя отверстиями и радиальными
насечками по периметру. Показательно, что
в комплексе Дубоссары 40/4 у таза также най-
дена круглая костяная пряжка с одним отвер-
стием и радиальными насечками (рис. 132/8).
Радиальными насечками украшен и костяной
диск с пятью отверстиями из бабинского ком-
плекса Красное 7/3 на левобережье Нижнего
Днестра (Савва, 1992, 46).
В целом погребения конца среднего — позд-
него бронзового века дубоссарских курганов да-
тируются очень широко — в пределах II тыся-
челетия до н. э. Более узкие даты можно предпо-
ложить лишь для единичных комплексов. Так,
появление колод-гробовищ Р. А. Литвиненко
связывает со вторым (средним) хронологиче-
ским периодом днепро-прутской бабинской
культуры (конец первой — начало второй чет-
верти II тысячелетия до н. э.) (Литвиненко,
2008, с. 247). К этому же периоду относятся
и круглые костяные пряжки-медальоны с од-
ним большим отверстием. Отметим также,
что Е. Н. Савва относил большинство погребе-
ний с западной ориентацией к раннему этапу
культуры многоваликовой керамики (Бабино)
на территории Северо-Западного Причерно-
морья (Савва, 1992, 144—149). Впрочем, со-
гласно наблюдениям В. В. Отрощенко, такие
погребения не имеют выраженного стратигра-
фического приоритета (Отрощенко, 2001, 98).
2.2. Погребение белозёрской
культуры
Дубоссары 3/1.
В отличие от подавляющего большинства
рассмотренных выше погребений эпохи брон-
зы дубоссарских курганов, данный комплекс
был введён в научный оборот (Агульников,
Кетрару, 1992, 135—141). Тем не менее, учиты-
вая прошедшие со времени публикации более
чем два десятилетия, мы хотим не только на-
помнить её основные положения, но и выска-
зать собственные соображения по поводу это-
го погребения.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 159
Курган 3 (Погребя) находился в 27 м к вос-
току от шоссе Дубоссары-Тирасполь, в 430 м
югу от его пересечения с дорогой, ведущей
из с. Погребя на бывшую машинно-тракторную
станцию на правом склоне оврага Тамашлык.
Исследован в 1980 г.
Погребальный обряд
Чернозёмная насыпь высотой 0,97 м и диа-
метром 38—40 м была сооружена в один при-
ём (рис. 35).
К северу и к югу от ямы основного (един-
ственного в кургане 3) погребения 1 были за-
фиксированы на уровне древнего горизон-
та две дуги материкового выкида. Яма прямо-
угольной формы длиной 3,8 м, шириной 2,9 м
и глубиной 1,37 м (0,4 м от уровня древнего го-
ризонта) была ориентирована по линии северо-
запад — юго-восток. Перекрытие состояло
из известняковых плит различных размеров,
которые были найдены в насыпи и в заполне-
нии ямы. К сожалению, характер этого пере-
крытия при раскопках установить не удалось.
В публикации было высказано предположение,
что каменное перекрытие было в виде куполь-
ного заклада (Агульников, Кетрару, 1992, 135).
Вдоль стен ямы, по всему её периметру,
была вырыта канавка шириной 0,2 м (у стен)
и 0,3—0,35 м (в углах) и глубиной 0,18—0,24 м
от дна ямы. В восточном углу и вдоль южной
и восточной стен на расстоянии 0,3—0,4 м
от канавки обнаружены остатки деревянного
настила из тонких плах толщиной 0,05—0,07 м
и шириной 0,35—0,4 м; установить их длину
не представляется возможным. Размеры сохра-
нившейся части настила 0,7—1,2 м 2. Между
юго-восточным краем настила и канавкой
на полу лежали две кости лошади и три кости
мелкого рогатого скота.
Костей человека не обнаружено. In situ в юж-
ном углу могильной ямы стояли два лепных со-
суда — корчага и кубок. В непосредственной
близости от корчаги находились две золотые
пронизи, фрагменты железного ножа и три сте-
клопастовые бусины. Ещё один сосуд — леп-
ной черпак — найден у юго-восточной стенки
ямы, посередине, на дне канавки (рис. 36).
В отчёте и в публикации 1992 года утвержда-
ется, что «погребение ограблено в древности»
(Агульников, Кетрару, 1992, 135). Отметим,
что при раскопках не было зафиксировано ни-
каких следов грабительского перекопа либо за-
тёка (яма погребения попала в стратиграфиче-
ский профиль), все кости животных и предме-
ты были обнаружены на дне ямы, в том числе
сосуды in situ. В заполнении ямы и в насы-
пи кургана никаких костей человека либо дру-
гих находок (кроме камней перекрытия) не за-
фиксировано. Наконец, стенки ямы и канавка
по её периметру также нигде не были наруше-
ны. Для сравнения можно привести грабитель-
ские перекопы в основном погребении 2 бе-
лозёрской культуры в кургане 4 у с. Глиное
Слободзейского района (Яровий, Агульніков,
1995, 181—184). Таким образом, погребение
1 кургана 3 являлось, по нашему мнению, ке-
нотафом. В качестве примеров кенотафов бело-
зёрской культуры в регионе мы можем приве-
сти погребение 7 (впускное с досыпкой) кур-
гана 110 у с. Глиное (Разумов и др., 2013, 328),
а также погребения 10 и 20 Казаклийского мо-
гильника (Ванчугов, 1990, 52; Агульников,
2003, 155).
Подпрямоугольная форма ямы является
наиболее распространённой для погребений
белозёрской культуры (70,4 %, согласно вы-
борке В. П. Ванчугова) (Ванчугов, 1990, 50).
Наличие канавки по периметру погребальной
камеры прослежено также в курганных мо-
гильниках Кочковатое, Струмок и Казаклия
(Агульников, Кетрару, 1992, 139). По класси-
фикации В. П. Ванчугова, комплекс Дубоссары
(Погребя) 3/1 относится к захоронениям тре-
тьего типа, к разряду богатых основных кур-
ганных погребений белозёрской культуры, свя-
занных с представителями наивысшего со-
циального ранга, что маркируется, помимо
прочего, наличием престижных золотых укра-
шений (Ванчугов, 1990, 50).
Погребальный инвентарь
Лепная корчага (амфора) (рис. 37/6; 133/5)
имеет высокое суживающееся горло, округлый
корпус и небольшое плоское дно. Поверхность
лощёная, серовато-коричневатого цвета, в из-
ломе цвет почти чёрный. Глиняное тесто плохо
отмучено, содержит примеси крупного песка и,
по-видимому, шамота, обжиг посредственный.
160 Глава III
Сосуд украшен по плечикам широким поясом
углублённого (врезного) орнамента, состояще-
го из трёх углублённых поясков, от которых
вниз свисают десять равносторонних треуголь-
ников, стороны которых равны 3,5 см. Чуть
ниже, на изгибе тулова, с двух противополож-
ных сторон расположены две плоские ручки,
а перпендикулярно ручкам налеплены два ум-
бона, окружённых концентрическим врезным
орнаментом. Орнамент затёрт белой пастой.
Высота ручек от стенки сосуда 4 см, ширина
3,5—4 см, толщина 1 см. Высота умбоновид-
ных налепов 1,7 см, диаметр — 4,5 см. Высота
сосуда 38,5 см, диаметр венчика 19 см, макси-
мальный диаметр корпуса 38,5 см, диаметр дна
12 см.
Амфоры этого типа известны в материа-
лах различных культурных групп фракийского
гальштата на севере Балканского полуостро-
ва, а также в материалах Трои (слои VIIb1—
VIIb2). Ближайшими к Дубоссарам места-
ми находок таких амфор являются одно
из погребений Казаклийского могильника
в Буджакской степи и слой II городища Картал
на Нижнем Дунае (рис. 133/1—4) (Бруяко,
2010, 249—300).
Лепной кубок (рис. 37/1). Диаметр венчика
примерно 11 см, диаметр тулова — 15—16 см,
толщина стенок 0,5 см. Поверхность сосуда
шероховатая, цвет чёрный. Тулово орнаменти-
ровано тремя рядами пролощенных горизон-
тальных каннелюр. Кубки с округлым туло-
вом, цилиндрическим горлом и каннелюрами
по тулову являются наиболее типичной наход-
кой в погребениях, а также на поселениях бе-
лозерской культуры у с. Кочковатое, Казаклия,
Будуржель, Тараклия, Балабану (Агульников,
Кетрару, 1992, 137).
Лепной лощёный черпак (рис. 37/2).
Поверхность серого цвета с отдельными более
тёмными пятнами. Он имеет биконическую
форму, горло широкое, венчик прямой, чуть
отогнут наружу. Верхняя часть сосуда вогну-
тая, нижняя — выпуклая полусферическая, дно
представлено в виде вогнутого углубления диа-
метром 2,7 см, глубина 0,2—0,3 см. Ручка утра-
чена в древности. Находки подобных черпаков
известны на поселениях Бабадаг в Добрудже
(слой I), Калфа, Кошница и Голерканы в Ниж-
нем Поднестровье, в погребении 39 Казаклий-
ского могильника (Агульников, Кетрару, 1992,
137).
Пронизи (рис. 37/4) — спирали из жёлто-
го металла (золота?), имеющие по 14 колечек-
витков. Их длина 1,7 см, наружный диаметр ко-
лечек около 0,3 см, внутренний — 0,1 см.
Железный нож (рис. 37/3) без рукояти,
с прямой спинкой и слегка вогнутым лезви-
ем. Длина ножа 9,6 см, ширина — 1,6 см, тол-
щина спинки 0,3 см. Близкие по форме ножи
чаще выполнены из бронзы, находки железных
в комплексах белозёрской культуры единичны
(Агульников, Кетрару, 1992, 137).
Три круглые стеклопастовые бусины
зеленовато-синеватого цвета диаметром 0,4 см
(2 шт.) и 0,5 см (1 шт.) (рис. 37/5). Диаметр от-
верстий 0,2 см. Подобные бусы весьма распро-
странены как в погребениях, так и в материа-
лах поселений белозёрской культуры (Агуль-
ников, Кетрару, 1992, 137).
В первой публикации комплекс Дубосса-
ры (Погребя) 3/1 датирован довольно широ-
ко — в пределах XII—X в. до н. э. (Агульников,
Кетрару, 1992, 138). Впрочем, бытование ам-
фор, однотипных найденной в данном по-
гребении, И. В. Бруяко ограничивает фина-
лом слоя VIIb1 — началом слоя VIIb2 Трои
(II горизонт городища Картал) (Бруяко, 2010,
265—297), и, следовательно, датировка ком-
плекса может быть сужена до второй полови-
ны XII — начала XI вв. до н. э.
§ 3. Скифские погребения
Дубоссары 2/1, 2/2, 5/1, 6/1, 12/1, 13/1, 14/1,
15/1, 16/1, 18/1, 18/2, 20/1, 20/2, 20/3, 21/1, 21/2,
24/1, 26/1, 43/1, 43/7, 45/1, 46/1, 51/1, 51/2, 51/3,
52/1, Голерканы 1/1, 2/1 (28 комплексов).
Погребальные сооружения и обряд
Все 28 анализируемых комплексов явля-
лись курганными, что характерно для пода-
вляющего большинства скифских погребений
Северо-Западного Причерноморья (Синика,
2007а, 12). Скифские грунтовые погребения
в Поднестровье известны только на двух мо-
гильниках, расположенных у с. Николаевка
Овидиопольского района Одесской обла-
сти на левобережье Днестровского лима-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 161

Рис. 133. Раннегальштатские амфоры из Северо-Западного Причерноморья: 1—3 — городище Картал;

4 — Казаклийский могильник (1—4 — по: Бруяко, 2010); 5 — Дубоссары (Погребя) 3/1.
162 Глава III
на: Николаевка I — пять захоронений (Дзис-
Райко, 1965) и Николаевка — 68 захоронений
(Мелюкова, 1975, 65—191). В Подунавье един-
ственным грунтовым считается разрушенный
могильник в урочище Кавказ в окрестностях
г. Измаил (Андрух, 1995, 29).
Из 28 погребений основными являлись 23
(Дубоссары 2/2, 5/1, 6/1, 12/1, 13/1, 14/1, 15/1,
16/1, 18/1, 18/2, 20/1, 20/3, 21/2, 24/1, 26/1,
45/1, 46/1, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1, Голерканы
1/1, Голерканы 2/1). Под насыпями 16 кур-
ганов находилось по одному основному по-
гребальному сооружению (курганы №№ 2,
5, 6, 12, 13, 14, 15, 16, 21, 24, 26, 45, 46, 52,
Голерканы 1, Голерканы 2), а в 14 случа-
ях эти сооружения являлись единственными
скифскими захоронениями в кургане (курга-
ны 5, 6, 12, 13, 14, 15, 16, 24, 26, 45, 46, 52,
Голерканы 1, Голерканы 2).
В курганах №№ 18 и 20 зафиксировано
по два основных погребения, единовремен-
но перекрытых насыпью, — по одному цен-
тральному (18/2 и 20/3) и по одному боково-
му (18/1 и 20/1). В кургане № 51 зафиксировано
три основных погребения — одно центральное
(51/1) и два боковых (51/2 и 51/3).
Необходимо обратить особое внимание, что
погребение 18/1 являлось основным. Важность
того факта, что погребение 18/1 являлось основ-
ным в кургане, обусловлена двумя обстоятель-
ствами. Во-первых, в кургане № 18 фиксирует-
ся одновременное использование обряда кре-
мации (18/2) и ингумации (18/1), а во-вторых,
в этом случае значительно упрощается дати-
ровка как обоих захоронений, так и кургана
в целом.
Во всех публикациях кургана № 18 это по-
гребение описывается как впускное (Кетрару,
Серова, 1987, 120; 1992б, 133; Кетрару,
Четвериков, 2005, 119, 121), при этом дважды
описывается материковый выкид из него, за-
фиксированный к северу от захоронения (Кет-
рару, Серова, 1987, 120; Кетрару, Четвериков,
2005, 119, 121). Этот материковый выкид был
зафиксирован в насыпи — на уровне, который
соответствует древнему горизонту и с которого
копалась яма погребения 18/1. Это очевидно при
просмотре профилей кургана 18, содержащих-
ся в отчёте (Кетрару, 1982, рис. 63) и в одной
из публикаций (Кетрару, Серова, 1992б, рис. 2).
Таким образом, нет никаких сомнений в том,
что погребение 18/1 было совершено, как и по-
гребение 18/2, до сооружения насыпи кургана.
Изучение плана и профилей кургана № 18 из от-
чёта показало, что последние выполнены невер-
но: расстояние между объектами, попавшими
в секущую плоскость профиля, не соответству-
ет аналогичным на плане. Неверно изображён
профиль ямы погребения 18/1 — яма оказыва-
ется впущенной с насыпи кургана, а её выкид
при этом лежит ниже (Кетрару, 1982, рис. 62,
63). Сравнение глубины ямы на её профиле
в отчёте (Кетрару, 1982, рис. 70) и публикациях
(Кетрару, Серова, 1987, рис. 6/1; 1992б, рис. 3;
Кетрару, Четвериков, 2005, рис. 29) и глубины,
которая следует из профиля кургана, дополни-
тельно указывает на «неправильность» профи-
ля кургана в отчёте.
Наличие под одной насыпью двух и более
основных погребений встречается довольно
редко в скифских курганах Северо-Западного
Причерноморья. Например, шесть одновре-
менных погребений были исследованы в кур-
гане 20 могильника Дивизия, расположенно-
го у одноимённого села Татарбунарского рай-
она Одесской области Украины (Субботин
и др., 1992, 17—20, рис. 14/5). По четыре од-
новременных захоронения были обнаружены
в кургане 4 у с. Никольское Слободзейского
района на левобережье Нижнего Днестра
(Агульников, Сава, 2004, 38—44, рис. 18)
и в кургане 48 у с. Кочковатое Татарбунарского
района Одесской области Украины (Ванчугов
и др., 1992, 48—54, рис. 14/9). Значительно
более часты курганы, под насыпями которых
были исследованы по три и тем более по два
основных погребения.
По нашему мнению, наличие под одной на-
сыпью более чем одного основного погребе-
ния не может свидетельствовать о каких-либо
спланированных заранее обрядовых действи-
ях. Исключение составляют те случаи, когда
основное погребение сопровождается захоро-
нением зависимого лица, как это, например,
было прослежено в кургане № 20. Основное
погребение этого кургана (20/3) было соверше-
но в катакомбе и сопровождалось погребени-
ем зависимого лица, лежавшего в скорченной
позе на уровне древнего горизонта у восточ-
ного разрыва рва. Во всех остальных случаях
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 163
уместно предполагать ситуативность появле-
ния двух или более одновременных погребе-
ний под одной насыпью (например, одновре-
менная смерть в бою или от болезни).
Остальные пять скифских погребений, ис-
следованных у г. Дубоссары, были впущены
в уже существующие насыпи трёх скифских
курганов (2/1, 20/2, 21/1) и одного кургана эпо-
хи бронзы (43/1, 43/7).
Оба скифских захоронения, впущенные
в курган эпохи бронзы № 43, были одновремен-
ными. Как и в скифском кургане № 20, услов-
но «основное» погребение 43/7 было впущено
в центр насыпи, а захоронение зависимого лица
(43/1) находилось в крепиде, сооружение кото-
рой, как было достоверно установлено в ходе
раскопок, связывается с погребением 43/7.
Погребальные сооружения
В Северо-Западном Причерноморье в скиф-
скую эпоху существовали различные виды по-
гребальных сооружений, основными среди ко-
торых, безусловно, являются два — ямы и ка-
такомбы (Синика, 2007а, 12). Однако среди
погребальных сооружений, исследованных
у г. Дубоссары, они не только не доминируют,
но и значительно уступают другому виду — со-
жжённым деревянным конструкциям.
Яма как вид погребального сооружения от-
мечена для пяти захоронений у г. Дубоссары
(2/1, 2/2, 6/1, 18/1, 21/2).
Все пять ям принадлежат I типу по класси-
фикации В. С. Ольховского (1991, 17—24) —
это прямоугольные в плане ямы, отношение
длины которых к ширине колеблется от 1,4 : 1
до 3,4 : 1. Несмотря на ограбление и разруше-
ние погребения 6/1, его яму мы тоже относим
к I типу, поскольку очевидно, что отношение её
длины к ширине не превышало 3,4 : 1.
Четыре ямы (2/1, 2/2, 18/1, 21/2) включают-
ся в 1 вариант — ямы без дополнительных кон-
структивных элементов (Ольховский, 1991, 20).
Ввиду разрушенности, яму погребения 6/1
отнести ни к одному из вариантов не представ-
ляется возможным.
Среди конструктивных элементов ям отме-
чено только перекрытие. Три скифских погре-
бения, исследованных у г. Дубоссары, были пе-
рекрыты деревом (2/1, 2/2, 18/1).
Поперечное перекрытие ямы было отмече-
но в двух погребениях — 2/2 и 18/1. В первом
комплексе было зафиксировано только одно це-
лое бревно и куски отдельных брёвен у восточ-
ной стенки ямы, а во втором — полностью со-
хранившееся перекрытие из девяти дубовых
плах, что позволило достоверно установить ши-
рину и длину перекрытия. Необходимо отме-
тить, что описание поперечного деревянного пе-
рекрытия ямы погребения 1 кургана 18 у г. Ду-
боссары отсутствует и в отчёте (Кетрару, 1982,
33), и в публикациях (Кетрару, Серова, 1987, 120;
1992б, 133; Кетрару, Четвериков, 2005, 119, 121),
однако планы курганов из отчёта (Кетрару, 1982,
рис. 62) и из позднейших публикаций (Кетрару,
Серова, 1992, рис. 2; Кетрару, Четвериков, 2005,
рис. 27/1) не оставляют никакого сомнения, что
этот комплекс имел именно такое перекрытие.
В Нижнем Поднестровье поперечные де-
ревянные перекрытия скифских ям отмечены
в погребениях 7/3 и 12/2 у могильника Буторы I
(Синика и др., 2013, 53, 71, 101—102, рис. 29,
46); 4/5 и 4/6 у с. Никольское (Агульников,
Сава, 2004, 41, 43, рис. 18, 19/4) на левобере-
жье; 1/6 и 4/4 у с. Пуркары (Яровой, 1990, 51,
118) на правобережье.
В погребении 2/1 у г. Дубоссары были за-
фиксированы фрагменты деревянного пере-
крытия в заполнении ямы, однако его харак-
тер ввиду ограбления комплекса установить
не удалось.
Не были обнаружены следы перекрытия
над ямами ограбленных погребений 6/1 и 21/2.
Относительно последнего комплекса (21/2) необ-
ходимо заметить, что в двух публикациях мож-
но найти упоминание о наличии в нём деревян-
ного перекрытия (Кетрару, Серова, 1990, 129;
Кетрару, Четвериков, 2005, 143). Однако тако-
го упоминания, во-первых, нет в отчётном опи-
сании (Кетрару, 1986, 10—11), а во-вторых, изо-
бражений фрагментов перекрытия нет на планах
погребения ни в отчёте (Кетрару, 1986, рис. 25),
ни в публикациях (Кетрару, Серова, 1990, рис. 4/3;
Кетрару, Четвериков, 2005, 41/1). Именно поэто-
му мы считаем некорректным относить погребе-
ние 21/2 к захоронениям с достоверно зафикси-
рованными деревянными перекрытиями.
Катакомба как вид погребального соору-
жения отмечена для трёх захоронений у г. Ду-
боссары (20/2, 20/3, 21/1).
164 Глава III
Катакомба одного из них — погребения
20/2 — относится к I типу. Он включает ката-
комбы, погребальные камеры которых ориен-
тированы по длинной оси входных ям и парал-
лельны им (Граков, 1964, 122—123; Ольховский,
1991, 27). По В. С. Ольховскому катакомба
20/2 у г. Дубоссары принадлежат к 1 вариан-
ту, т. е. является бездромосной и однокамерной
(Ольховский, 1991, 215, табл. II). Подобные ка-
такомбы являются одними из наиболее распро-
странённых в степях Северо-Западного При-
черноморья (Синика, 2007а, 13).
Погребение 21/1 у г. Дубоссары было совер-
шено в катакомбе IV типа. Этот тип объединя-
ет катакомбы, длинные оси погребальных ка-
мер которых перпендикулярны длинным осям
входных колодцев, причём вход в дромос или
саму камеру находится в длинной стене вход-
ного колодца. Наличие дромоса и одной погре-
бальной камеры позволяет относить захоро-
нение 21/1 у г. Дубоссары ко 2 варианту ката-
комб IV типа, который встречается крайне редко
(Ольховский, 1991, 28, табл. II). В Северо-
Западном Причерноморье подобная конструк-
ция катакомб была зафиксирована четырежды
на придунайском могильнике Кугурлуй, рас-
положенном на второй надпойменной террасе
между озёрами Кагул и Ялпуг, — в погребени-
ях 9/2, 11/1, 22/1 и 33/1 (Гудкова, Суничук, 1985,
36—39, 53, 68—69, табл. 79/1—3, 82/2—4,
108/1,2,6, 128/4—6).
Катакомба погребения 20/3 включается в V
тип. Это сооружения, у которых длинные оси
входного колодца и погребальной камеры на-
ходятся под углом, при этом входной колодец
короткой стеной или отходящим от этой стены
дромосом примыкает к длинной стенке каме-
ры. Являясь бездромосной однокамерной кон-
струкцией, катакомба погребения 20/3 при-
надлежит 1 варианту (Ольховский, 1991, 28,
табл. II).
Катакомбы V типа крайне редко фикси-
руются в Северо-Западном Причерноморье
в IV в. до н. э. За исключением дубоссар-
ской, ещё одна была исследована у с. Заря
Саратского района Одесской области — по-
гребение 1/4 (Черняков и др., 1983, 3, 5—6.
рис. 4/6). Значительное распространение ка-
такомбы V типа получают в III—II вв. до н. э.
на левобережье Нижнего Днестра: 11 захоро-
нений, исследованных И. Я. и Л. С. Стемпков-
скими в 1896—1911 гг., — курганы 275, 276,
279 и 378 у с. Глиное, 294 у с. Коротное, 260
у с. Сербская земля, 282, 283, 288, 289 и 290
у с. Чобручи (Мелюкова, 1962, табл. 8/2—7,
9/1—4, 10/2), а также представительная выбор-
ка погребальных сооружений из скифского мо-
гильника у с. Глиное на левобережье Нижнего
Днестра, исследованного в 1995—2012 гг.
(Тельнов и др., 2012, 7).
Среди конструктивных элементов ката-
комб отмечены только ступени во входных ямах
погребений 20/2 и 21/1.
В катакомбе захоронения 20/2 зафиксиро-
ваны две сплошные ступени, причём верхняя
предназначалась для облегчения спуска/подъё-
ма, а нижняя — отделяла входную яму от по-
гребальной камеры. В погребении 21/1 была
устроена всего одна сплошная ступень — вдоль
длинной стенки входной ямы, которая пред-
назначалась для облегчения спуска/подъёма.
Заметим, что сплошные ступени являются од-
ним из наиболее распространённых конструк-
тивных элементов катакомб во всём Северном
Причерноморье, в том числе и в прутско-
днестровских степях (Синика, 2007а, 16).
Из элементов погребальной обрядности
в дубоссарских курганах единожды отмечены
только следы кремации в погребальной камере
катакомбы 21/1.
В погребальной камере этой катакомбы во-
круг погребённого, на подстилке, были отме-
чены в большом количестве мелкие древесные
угольки и тлен от горевших досок гробовища.
По всей видимости, именно этот элемент
обрядности был зафиксирован в погребе-
нии 33/12 могильника Алкалия, находившего-
ся на краю плато у правого берега одноимён-
ной реки, на западной окраине с. Широкое
Белгород-Днестровского района Одесской об-
ласти Украины. В этом комплексе было отме-
чено обожжение дна погребальной камеры
(Субботин и др., 1992, 24). Возможно, это сле-
ды полной или частичной кремации погребён-
ного или сожжения гробовища, в котором он
находился, однако это предположение исклю-
чительно гипотетическое, поскольку погребе-
ние было ограблено практически полностью.
Помимо ям и катакомб, в дубоссарских кур-
ганах 18 раз были зафиксированы сожжён-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 165
ные деревянные гробницы — 5/1, 12/1, 13/1,
14/1, 15/1, 16/1, 18/2, 24/1, 26/1, 43/7, 45/1, 46/1,
51/1, 51/2, 51/3, 52/1, Голерканы 1/1, Голерканы
2/1. Во многом благодаря этому новому и «ма-
лопонятному» виду погребального сооруже-
ния, скифские погребальные комплексы, ис-
следованные у г. Дубоссар, и привлекли вни-
мание исследователей (Кетрару, 1982, 15—16;
Кетрару, Серова, 1987, 129; 1992а, 168—169;
1992б, 131; Chetraru, Serova, 2001, 68—69;
Кетрару, Четвериков, 2005, 157—168). К со-
жалению, попытки анализа и интерпрета-
ции этого вида погребального сооружения,
предпринятые в некоторых работах (Кетрару,
Серова, 1987, 129; Кетрару, Четвериков, 2005,
157—168), привели, скорее, к путанице, неже-
ли к обоснованным утверждениям или гипоте-
зам о характере погребальных сооружений, их
аналогиях и происхождении.
Во избежание повтора подобной ситуа-
ции, ниже предлагается детальный анализ
всех имеющихся данных о сожжённых гробни-
цах, исследованных Дубоссарской новостроеч-
ной экспедицией на левобережье Днестра и
у с. Голерканы — на правобережье. Также
приводятся аналогии сожжённым гробницам
в Поднестровье и других регионах Северного
Причерноморья, на основании которых обо-
сновывается их скифская этническая принад-
лежность.
a. Конструкция и ориентировка гробниц
Все гробницы представляли собой дере-
вянные конструкции, элементами которых яв-
лялись брёвна (5/1, 18/2, 45/1) и прутья (24/1,
45/1), в некоторых случаях обмазанные гли-
ной (12/1, 24/1) 2. В остальных случаях в про-
жогах фиксировались только обожженный
грунт и продукты горения дерева (зола и пе-
пел). Однако и имеющихся данных достаточ-
но, чтобы констатировать использование брё-
вен и прутьев для сооружения деревянных
2
Во всех отчётах Дубоссарской новостроечной экс-
педиции содержится только два упоминания об обожжён-
ной обмазке — в кургане №12 (Кетрару, 1981, 29) и в кур-
гане №24 (Кетрару, 1984, 11). В этой связи утверждение,
что одним из «отправных моментов для реконструкции
сгоревших погребальных сооружений» являются «много-
численные фрагменты глиняно-земляной обмазки с отпе-
чатками жердей» (Кетрару, Четвериков, 2005, 161) пред-
ставляется, как минимум, преувеличенным.
гробниц, стенки которых обмазывались размо-
ченной глиной. Вместе с тем этих данных со-
вершенно недостаточно, чтобы реконструиро-
вать внешний вид гробницы как «шатрообраз-
но обложенный примитивный деревянный сруб
с каркасной обмазанной глинозёмом конструк-
цией внутри» (Кетрару, Четвериков, 2005, 161,
163, рис. 50).
Очевидно, что форма всех гробниц была
прямоугольной, которая превращалась по-
сле сожжения в овальную — в виде прожога.
Частным случаем прямоугольной формы явля-
ется квадратная: именно такую форму можно
предполагать для тех конструкций, когда были
зафиксированы прожоги круглой формы (51/1,
51/2, 51/3, Голерканы 2/1).
О точных размерах и площади гробниц
судить крайне сложно. С большой долей
условности — ввиду неправильной формы
(за исключением круглой), различных раз-
меров (длины и ширины) на разных участ-
ках каждого из них — можно вычислить пло-
щадь прямоугольников, в которые вписа-
ны прожоги овальной формы, используя их
максимальные размеры: длину и ширину.
Значительно точнее, с использованием фор-
мулы площади окружности, рассчитывается
площадь круглых прожогов. В порядке уве-
личения картина выглядит следующим обра-
зом: 43/7 — 9 м 2 (4,5 × 2 м); 26/1 — 36,9 м 2
(8,2 × 4,5 м); 51/3 — 43 м 2 (круг диаме-
тром 6,4 м); 16/1 — 51,48 м 2 (7,8 × 6,6 м);
51/2 — 66,47 м 2 (круг диаметром 9,2 м);
51/1 и Голерканы 2/1 — 70,88 м 2 (круг ди-
аметром 9,5 м); 12/1 — 75 м 2 (10 × 7,5 м);
Голерканы 1 — 84,37 м 2 (11,25 × 7,5 м);
24/1 — 91,56 м 2 (14,65 × 6,25 м); 14/1 — 92,25 м 2
(11,25 × 8,2 м); 15/1 — 117,93 м 2 (12,75 × 9,25 м);
46/1 — 133,4 м 2 (14,5 × 9,2 м); 18/2 — 144,37 м 2
(16,5 × 8,75 м); 5/1 — 152,25 м 2 (14,5 × 10,5 м);
52/1 — 173,47 м 2 (13,5 × 12,85 м); 13/1 — 175 м 2
(14 × 12,5 м); 45/1 — 408 м 2 (21,5 × 19 м).
При оценке размеров деревянных гроб-
ниц необходимо иметь в виду несколько мо-
ментов. Первое — площадь прожогов в дей-
ствительности меньше, поскольку она рассчи-
тывалась с учётом их максимальных длины
и ширины, как площадь прямоугольника, в ко-
торую вписан прожог, за исключением упо-
мянутых прожогов круглой формы. Второе —
166 Глава III
размеры деревянных гробниц, которые, в свою
очередь, были вписаны прямоугольником
в площадь прожога, не только не превышали
их размеры, а напротив, были меньше, причём
в большинстве случаев значительно. Это оче-
видно, поскольку при сгорании органических
веществ площадь, занимаемая продуктами го-
рения, увеличивается по сравнению с площа-
дью сжигаемого объекта. Кроме того, необ-
ходимо учитывать, что в некоторых случаях
сгорала не только сама гробница, но и её пе-
рекрытие, что существенно увеличивало пло-
щадь прожогов.
Большая часть сожжённых деревянных
гробниц (14) своим основанием была незна-
чительно заглублена в материк — 5, 12, 13,
14, 15, 16, 18/2, 43/7, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1,
Голерканы 1, Голерканы 2. При совершении
погребения 43/7 условным «материком» явля-
лась насыпь кургана эпохи бронзы, в которую
это захоронение было впущено. Только четы-
ре гробницы были сооружены, а потом сожже-
ны на уровне древнего горизонта — 24/1, 26/1,
45/1, 46/1. Об этом свидетельствуют профили
соответствующих курганов. Таким образом,
мы можем констатировать, что чаще гробницы
устанавливались в ямах, незначительно заглуб-
лённых в грунт (14), чем на уровне древнего го-
ризонта (4).
Перекрытие деревянных гробниц было до-
стоверно зафиксировано в четырёх погребени-
ях — 5/1, 18/2, 24/1, 45/1. Сохранившиеся ча-
сти перекрытия могут указывать на тот факт,
что насыпи всех этих курганов были возведены
до полного прекращения процесса горения де-
ревянных конструкций. Во всех случаях пере-
крытие было радиальным и состояло из брёвен
и прутьев, плотно приставленных друг к дру-
гу и опиравшихся на грунт и верхние стенки
гробницы. Только при исследовании погребе-
ния 45/1 отмечены столбовые ямки, которые,
вероятно, служили для установки вертикаль-
ных брёвен, являвшихся дополнительной опо-
рой радиального перекрытия.
Находки плоских известняковых плит в за-
полнении заглублённой деревянной гробницы
погребения 43/7 позволяет предполагать нали-
чие каменного перекрытия над этим захоро-
нением. По всей видимости, перекрытие осу-
ществлялось сразу после совершения обряда
кремации, о чём свидетельствуют следы сла-
бой обожжённости, отмеченные на плитах.
Ориентировка сожжённых гробниц разли-
чается. В девяти случаях она широтная: за-
пад — восток (13/1, 18/2, 46/1, 52/1); юго-
запад — северо-восток (5/1); запад-северо-
запад — восток-юго-восток (14/1,15/1);
северо-запад — юго-восток (12/1, 16/1). Пять
гробниц были ориентированы меридиональ-
но: по линии север — юг (24/1, 26/1, 43/7,
45/1) и север-северо-восток — юг-юго-запад
(Голерканы 1/1). Для гробниц, от которых за-
фиксированы прожоги круглой формы и, по-
видимому, имевших квадратную форму, опре-
делить ориентировку не представляется воз-
можным: они могли быть ориентированы как
сторонами, так и углами по сторонам света
(51/1, 51/2, 51/3, Голерканы 2/1).
b. Характер погребения, погребальный
инвентарь и жертвенная пища,
намогильные и внекурганные
сооружения
В связи с практически полным сожжени-
ем характер погребений в дубоссарских гроб-
ницах не устанавливается: кальцинированные
кости человека были достоверно обнаруже-
ны только в погребении 43/7 и в яме курга-
на № 46; ещё в пяти захоронениях были об-
наружены кости, принадлежность которых
(человеку или животному) установить не уда-
лось — 24, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1.
Дважды в дубоссарских курганах зафик-
сировано единовременное использование об-
ряда кремации и ингумации — в курганах
№№ 18 и 43.
Погребальный инвентарь обнаружен в четы-
рёх гробницах (5/1, 13/1, 43/7, 45/1) и в яме кур-
гана №46. Кальцинированные кости животных,
свидетельствующие о помещении жертвенной
пищи в погребальные комплексы, зафиксирова-
ны в пяти прожогах — 5/1, 13/1, 14/1, 16/1, 45/1.
Основным намогильным сооружением для
курганов с сожжёнными гробницами являлась
насыпь. Только погребение 43/7 было впуще-
но в насыпь кургана эпохи бронзы, возмож-
но, без досыпки, однако была устроена крепи-
да, такая же, как и в кургане № 5. На курганах
№№ 5 и 24 возвышались каменные антропо-
морфные изваяния.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 167
Трижды зафиксированы внекурганные со-
оружения — рвы. Они окружали насыпи
№№ 18, 24 и 45.
Заметим, что представленная характери-
стика сожжённых гробниц довольно близка
к реальной, поскольку из 18 сожжённых гроб-
ниц только одна была ограблена (5/1) и ещё
одна — нарушена поздней ямой (26/1). Все
остальные 16 гробниц остались непотрево-
женными (12/1, 13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2,
24/1, 43/7, 45/1, 46/1, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1,
Голерканы 1/1, Голерканы 2/1).
c. Аналогии сожжённым гробницам
в Северо-Западном Причерноморье
Географически ближайшими аналогиями со-
жжённым гробницам, исследованным на лево-
бережье Днестра у г. Дубоссары и у с. Голерканы
на правобережье, являются 11 аналогичных
конструкций, выявленных при раскопках курга-
нов: у сс. Красное и Никольское (два комплек-
са) на левобережье Днестра; у сс. Коржево (три
комплекса), Старые Дубоссары и Опач на пра-
вобережье Днестра; две гробницы на левобере-
жье Нижнего Дуная — на могильнике Чауш;
одна — на правом берегу р. Яломица, левого
притока р. Дунай, у с. Чулница уезда Яломица
Румынии (рис. 145).
1. Левобережье Днестра — с. Красное
Григориопольского района, прожог кургана
№ 3 (раскопки Григориопольской новостро-
ечной экспедиции во главе с Н. А. Кетрару
1979 г.).
Насыпь диаметром 38—44 м и высотой 2 м
от материка была возведена над естествен-
ной возвышенностью, в которую были впуще-
ны два погребения эпохи бронзы. Кроме того,
в кургане были выявлены ещё два захороне-
ния и прожог скифского времени (рис. 134).
Авторы публикации реконструировали стра-
тиграфию кургана в скифское время следую-
щим образом: «Пришедшие на это место ски-
фы впоследствии произвели здесь детское по-
гребение 3. После завершения погребального
обряда в центральной части кургана из жердей
и глины возведён сложный погребальный ком-
плекс, позже преданный огню. Наличие каль-
цинированных костей животных и слоя пеп-
ла является, вероятно, результатом ритуаль-
ных жертвоприношений. …После окончания
сожжения был выкопан ров, грунт из которого
использовали для сооружения насыпи кургана»
(Серова, Яровой, 1987, 27).
Очевидно, что стратиграфию курга-
на № 3 следует реконструировать совершен-
но иным образом. Основным и центральным
погребением в кургане являлась заглублён-
ная в погребённую почву сожжённая дере-
вянная гробница, при строительстве которой
использовались жерди диаметром 3—4 см,
обмазанные глиной. От гробницы был зафик-
сирован прожог длиной 17,4 м и шириной
до 15,3 м, ориентированный по линии северо-
запад — юго-восток. Из погребального инвен-
таря в прожоге сохранились гончарный жел-
тоглиняный кувшин, фрагмент лезвия желез-
ного ножа и семь «пращевых камней». Нет
никаких сомнений, что именно с сожжённой
гробницей необходимо связывать ров, разры-
вы которого находятся на одной линии с цен-
тральной осью прожога. В его заполнении на-
ходилась тризна из гераклейских и синопских
амфор, а также кости лошади, крупного рога-
того скота и косули.
Безынвентарное погребение 1 в яме непра-
вильной прямоугольной формы, обнаруженное
во рву, бесспорно, было совершено одновре-
менно с деревянной гробницей, о чём свиде-
тельствует его очень точное размещение в юго-
восточной части рва. Костяк лежал на спине,
головой на восток, с едва заметным разворо-
том на правый бок, руки вытянуты вдоль тела
и прижаты к тазу, ноги прямые.
Погребение 3 кургана № 3 у с. Красное
в действительности было впущено в уже су-
ществовавшую скифскую насыпь. Непот-
ревоженное безынвентарное погребение ре-
бёнка, совершённое в катакомбе с каменным
закладом входа в погребальную камеру, не
только мало соответствует критериям основ-
ных погребений скифских курганов, но, что
значительно более важно, было выкопано
в толще прожога. На это указывают сами ав-
торы публикации: «Стенки входной ямы и ка-
такомбы неровные, верхняя часть выкопана
в прожжённом грунте оранжево-жёлтого цве-
та…» (Серова, Яровой, 1987, 24). Впрочем,
последнее обстоятельство не помешало им
объявить погребение 3/3 у с. Красное основ-
ным для скифской насыпи.
168 Глава III
Рис. 134. План скифского кургана 3 с сожжённой деревянной гробницей у с. Красное (по: Серова, Яровой,
1987).
Прямым доказательством недопонимания
стратиграфической ситуации в кургане № 3
у с. Красное является амфорный материал
из его рва, среди которого обнаружены 13 ге-
раклейских клейм и два синопских. Впервые
на существование двух разновременных тризн
в кургане № 3 у с. Красное обратил внимание
С. Ю. Монахов, как на один из примеров лож-
ной синхронизации гераклейского и синоп-
ского магистратов (Монахов, 1997, 207—208;
1999, 20—21). Позже эта точка зрения была
продублирована Н. Матеевич (Mateevici, 2007,
77, 90), которая, как и её предшественник
(Монахов, 1997, 208; 1999, 20), обратила вни-
мание на наличие двух погребений (Mateevich,
2007, 90). Исследовательница опубликовала
протирки обоих синопских клейм магистрата
Nikomēdēs с именем фабриканта Archeptolemos,
а также десяти гераклейских клейм из 13 обна-
руженных. Относительно последних было от-
мечено, что все они принадлежат магистрату
Styphōn в сочетании с именами фабрикантов
Hērakleidas, Nossos и Aristōn (Mateevici, 2007,
77, 90, cat. №№ 82—91, 187, 188).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 169
На самом деле, судя по опубликованным про-
тиркам, только семь гераклейских клейм при-
надлежат, без сомнения, магистрату Styphōn:
три — фабриканта Hērakleidas (Mateevici,
2007, cat. №№ 82, 83, 85), два — фабриканта
Damophōn (Mateevici, 2007, cat. №№ 86, 90) 3,
одно — фабриканта Nossos (Mateevici, 2007,
cat. № 84), ещё в одном оттиске имя фабри-
канта не восстанавливается (Mateevici, 2007,
cat. № 88). Установить имя магистрата на от-
тиске, где сохранилось только имя фабри-
канта Damophōn (Mateevici, 2007, cat. № 89),
не представляется возможным, однако, веро-
ятнее всего, с учётом состава тризны, и оно
принадлежало магистрату Styphōn, магистра-
тура которого приходится на первую полови-
ну 70-х гг. IV в. до н. э. (Кац, 2007, прил. V/3).
Ещё одно клеймо, где сохранился предлог
[ἐ]πί и фрагмент первой буквы имени эпонима
A [- — -], может принадлежать, например, та-
ким должностным лицам, как Aithēr, Alketas,
Aristōn, исполнявшим свои обязанности в кон-
це 80-х — начале 70-х гг. IV в. до н. э. (Кац,
2007, прил. V/3). К значительно более поздне-
му периоду, 50-м гг. IV в. до н. э., относится ма-
гистрат Satyros (Кац, 2007, прил. V/4), клеймо
которого с именем фабриканта Aristōn 4 было
обнаружено во рву кургана № 3 у с. Красное
(Mateevici, 2007, cat. № 87). По всей видимо-
сти, магистратура Satyros была очень близка,
если не совпадала, с магистратурой синопско-
го астинома Nikomēdēs (Кац, 2007, 434, прил.
VII/1) 5.
Как мы уже показали, в кургане № 3
у с. Красное зафиксированы три скифских по-
гребения. Вначале была возведена и сожжена
деревянная гробница, сопровождаемая захо-
ронением зависимого лица во рву («прожог» +
погребение 1). Тризна из восьми гераклейских
клейм магистрата Styphōn и одного клейма ма-
гистрата A [- — -], которые являлись эпонимами
3
В одном из этих клейм Н. А. Матеевич ошибочно
восстановила имена магистрата и фабриканта (Mateevici,
2007, cat. №86), в другом — имя фабриканта восстановле-
но не было (Mateevici, 2007, cat. №, 90).
4
Таким образом, имя фабриканта Aristōn встречено
в сочетании с именем магистрата Satyros, а не с именем
магистрата Styphōn, как указывала Н. Матеевич (Mateevici,
2007, 77).
5
Благодарим за консультацию М. И. Иващенко.
в первой половине 70-х гг. IV в. до н. э., по на-
шему мнению, однозначно указывает на вре-
мя сооружения деревянной гробницы и захоро-
нения зависимого лица во рву. Гораздо более
скромную тризну из одной гераклейской амфо-
ры с клеймом магистрата Satyros и двух синоп-
ских амфор с клеймами магистрата Nikomēdēs,
выполнявших обязанности, по-видимому,
в конце 50-х гг. IV в. до н. э., следует связывать
с детским безынвентарным погребение 3, ката-
комба которого была впущена в центральную
часть насыпи кургана № 3 у с. Красное.
Параллели с дубоссарскими сожжённы-
ми гробницами: наличие рва (курганы №№ 18,
24 и 45); широтная ориентировка прожога (5/1,
12/1, 13/1, 14/1,15/1, 16/1, 18/2, 46/1, 52/1); незна-
чительное заглубление гробницы в грунт (5/1,
12/1, 13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2, 43/7, 51/1, 51/2,
51/3, 52/1, Голерканы 1/1, Голерканы 2/1); со-
провождающее захоронение зависимого лица
(43/1); сочетание обряда кремации и ингума-
ции (курганы №№ 18 и 43); наличие погре-
бального инвентаря (погребение 5/1, 13/1, 43/7,
45/1, яма в кургане № 46).
2. Левобережье Днестра — с. Никольское
Слободзейского района, погребение 1 кур-
гана № 2 (раскопки Слободзейской ново-
строечной экспедиции под руководством
С. М. Агульникова 1987 г.).
Насыпь высотой 4,25 м была окружена рвом
диаметром 46 м и шириной 1,2 м с двумя разры-
вами шириной 0,8 м в северо-западном и юго-
восточном секторах. В заполнении рва, у раз-
рывов, отмечены кости животных и амфорный
бой. По краям насыпь была обложена крепи-
дой из необработанных известняковых кам-
ней диаметром 38—40 м и шириной 1,6—3,1 м
(рис. 135).
Основным погребением в кургане являлась
сожжённая деревянная гробница длиной 3,7 м,
шириной 2,8 м и глубиной 3,28 м, ориенти-
рованная по линии запад — восток. От гроб-
ницы был зафиксирован прожог диаметром
до 22,5 м и толщиной до 1 м. О наличии пе-
рекрытия свидетельствуют куски обгоревших
брёвен в толще прожога. Гробница была пол-
ностью ограблена: в заполнении ямы обнару-
жены только невыразительные фрагменты ам-
фор и гончарных сосудов (Агульников, Сава,
2004, 20—21, 35, рис. 8, 9).
170 Глава III

Рис. 135. План скифского кургана 2 с сожжённой деревянной гробницей у с. Никольское (по: Агульников,
Сава, 2004).

Устанавливается только относительная на кольцевом поддоне с краснофигурным изоб-

дата сожжённой гробницы в погребения 2/1 ражением женской головы с прямым носом
у с. Никольское. Во впускном погребении 2 и приоткрытым ртом. Голова склонена вниз
кургана № 2 обнаружен чернолаковый лекиф к схематично изображённому цветку с тремя
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 171
лепестками; на голове широкополая шляпа, из-
под которой выбиваются пряди чёрных, корот-
ко подстриженных волос. Сюжет на лекифе мо-
жет быть трактован как женская голова, «вы-
растающая из земли» (Шталь, 2004, 31—33) 6.
На основании аналогий из заполнения терра-
сы на квадратах A-B 21—22:1 Афинской агоры
(Moore, 1997, cat. 971, pl. 94) и из детского по-
гребения В1 некрополя Нимфея в Крыму (Грач,
1999, 91, рис. 35/1) лекиф из захоронения 2/2
у с. Никольское и само погребение датируются
концом V в. до н. э. Очевидно, что дата основ-
ного погребения кургана № 2 у с. Никольское
не выходит за пределы последней четверти V в.
до н. э.
Параллели с дубоссарскими сожжённы-
ми гробницами: наличие рва (курганы №№ 18,
24 и 45); наличие крепиды (курган № 5, погре-
бение 43/7); широтная ориентировка прожога
(5/1, 12/1, 13/1, 14/1,15/1, 16/1, 18/2, 46/1, 52/1);
наличие перекрытия (5/1, 18/2, 24/1, 45/1); на-
личие погребального инвентаря (погребение
5/1, 13/1, 43/7, 45/1, яма в кургане № 46).
Специфика по сравнению с дубоссарскими
сожжёнными гробницами: устройство гробни-
цы в глубокой яме, что позволяет сравнить её
размеры (3,7 × 2,8 м) с размерами прожога диа-
метром до 22,5 м.
3. Левобережье Днестра — с. Никольское
Слободзейского района, погребение 1 кургана
№ 15 (раскопки Слободзейской Новостроечной
экспедиции под руководством С. М. Агуль-
никова 1988 г.).
Насыпь высотой 1,7 м была окружена кре-
пидой диаметром 40 м и шириной 1,5—2 м, со-
стоявшей из необработанных известняковых
камней (рис. 136).
Основным погребением в кургане явля-
лась сожжённая деревянная гробница длиной
7 м, шириной 5,5 м и глубиной 4 м, ориенти-
рованная по линии запад — восток. От гроб-
ницы был зафиксирован прожог длиной 30 м,
шириной до 26 м и толщиной до 1,2 м, ориен-
тированный так же, как и гробница. Гробница
имела радиальное перекрытие из дубовых брё-
6
Авторы публикации комплекса видят в изображении
голову Гермеса, «мифологический сюжет, характерный
для финала V — начала IV вв. до н. э.» (Агульников, Савва,
2004, 222).
вен, нижние части которых сохранились между
краями прожога и камнями крепиды. Гробница
была полностью ограблена (Агульников, Сава,
2004, 128, 131, рис. 64, 65).
О времени совершения погребения в со-
жженной гробнице кургана № 15 у с. Никольское
судить довольно сложно. Единственным пред-
метом, обнаруженным в этом кургане, являет-
ся бронзовый котёл, находку которого в окру-
глой яме диаметром и глубиной 0,9 м, выко-
панной в центре прожога над ямой гробницы,
вероятно, следует связывать с впускным (так-
же ограбленным) погребением 2. Ближайшей
аналогией этому котлу является сходное изде-
лие из ямы № 1 кургана № 14 у с. Никольское.
Оба котла имеют горизонтальные профили-
рованные («двуствольные») ручки и валики
на ножках. Находки из впускного погребения 1
кургана № 14: бронзовые трёхлопастные нако-
нечники стрел со слабо выделенной втулкой
и бронзовое цельнолитое зеркало (Агульников,
Сава, 2004, 124, рис. 62), позволяют датиро-
вать этот погребальный комплекс концом V в.
до н. э. или рубежом V—IV вв. до н. э. Здесь, од-
нако, необходимо учитывать, что основное по-
гребение 2 кургана № 14 у с. Никольское, одно-
временно с которым была устроена яма с кот-
лом, было совершено ранее указанной даты,
но не ранее последней четверти V в. до н. э.
Этим же временем, по нашему мнению, сле-
дует датировать сожжённую гробницу в кур-
гане № 15 у с. Никольское.
Параллели с дубоссарскими сожжёнными
гробницами: наличие крепиды (курган № 5, по-
гребение 43/7); широтная ориентировка про-
жога (5/1, 12/1, 13/1, 14/1,15/1, 16/1, 18/2, 46/1,
52/1), радиальное перекрытие (5/1, 18/2, 24/1,
45/1).
Специфика по сравнению с дубоссарскими
сожжёнными гробницами: устройство гроб-
ницы в глубокой яме, что позволяет сравнить
её размеры (7 × 5,5 м) с размерами прожога
(30 × 26 м).
4. Правобережье Днестра — с. Коржево
Криулянского района, прожог кургана № 1
(раскопки Днестровской новостроечной экспе-
диции во главе с И. А. Борзияком 1980 г.).
Насыпь высотой 0,5—0,6 м была окружена
сомкнутым рвом диаметром до 15,2 м, шириной
0,6—0,8 м и глубиной 1,2—1,4 м (рис. 137).
172 Глава III

Рис. 136. План скифского кургана 15 с сожжённой деревянной гробницей у с. Никольское (по: Агульников,
Сава, 2004).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 173
Рис. 137. План скифского кургана 1 с сожжённой
деревянной гробницей у с. Коржево (по: Борзияк и
др., 1983).
Основным и единственным погребени-
ем в кургане являлась сожжённая деревянная
гробница длиной 3,2 м, шириной 2,9 м и глу-
биной 3,1 м (от материка), ориентированная
по линии северо-запад — юго-восток. От гроб-
ницы был зафиксирован прожог подквадратной
формы длиной и шириной до 12 м и толщиной
до 1,2 м, ориентированный так же, как и гроб-
ница. Гробница имела радиальное перекрытие
из дубовых брёвен, нижние части которых со-
хранились между краями прожога и камнями
крепиды. Гробница ограблена: из инвентаря
сохранились фрагменты двух лепных горшков
и лепное пряслице (Борзияк и др., 1983, 3—5,
рис. II), что не позволяет определить дату со-
оружения гробницы у с. Коржево даже в преде-
лах одного столетия.
Параллели с дубоссарскими сожжённы-
ми гробницами: наличие рва (курганы №№ 18,
24 и 45); широтная ориентировка прожога (5/1,
12/1, 13/1, 14/1,15/1, 16/1, 18/2, 46/1, 52/1); на-
личие погребального инвентаря (погребение
5/1, 13/1, 43/7, 45/1, яма в кургане № 46).
Специфика по сравнению с дубоссарскими
сожжёнными гробницами: устройство гроб-
ницы в глубокой яме, что позволяет сравнить
её размеры (3,2 × 2,9 м) с размерами прожога
(12 × 12 м).
5. Правобережье Днестра — с. Коржево
Криулянского района, прожог кургана № 3
(раскопки Днестровской новостроечной экспе-
диции во главе с И. А. Борзияком 1980 г.).
Насыпь высотой 0,6—0,8 м была окруже-
на крепидой диаметром 21—24 м и шириной
до 3 м, состоявшей из необработанных извест-
няковых камней. В восточной части кургана
крепида не сохранилась (рис. 138/1).
Основным погребением в кургане явля-
лась сожжённая деревянная гробница, незна-
чительно заглублённая — до уровня материка.
От гробницы был зафиксирован прожог под-
квадратной формы размерами ок. 13,5 × 13,5 м
и толщиной до 1 м. Гробница полностью ограб-
лена, однако под камнями северной части кре-
пиды была обнаружена красноглиняная амфо-
ра (Борзияк и др., 1983, 16—17, рис. VIII).
Дата сожжённой гробницы кургана № 3
у с. Коржево определяется на основании мор-
фологии именно этой амфоры (рис. 138/2).
Исследователи кургана, не опубликовав рису-
нок сосуда, определили его как синопский и да-
тировали насыпь IV в. до н. э. (Борзияк и др.,
1983, 17). Спустя четверть века Н. Матеевич
при анализе синопской амфорной тары из вар-
варских памятников Северо-Западного При-
черноморья указала, что эту амфору не удалось
найти в фондах Музея археологии и истории
Молдовы, и обратила внимание, что если она
и существует, то по своим метрическим харак-
теристикам не соответствует ни одному типу
синопских амфор (Mateevich, 2007, 90—91).
Подобное утверждение базируется, очевидно,
на рисунке амфоры из отчёта о раскопках кур-
ганов у с. Коржево в 1980 г. В нём содержит-
ся графическая реконструкция сосуда с корот-
ким коническим горлом, невысокими, оваль-
ными в сечении ручками, овоидным туловом
на ножке-поддоне (Борзияк и др., 1981, 20—21,
рис. 10).
Не имея возможности проверить достовер-
ность этой графической реконструкции, заме-
тим, что, во-первых, подобные сосуды являются
продукцией Лесбоса, а во-вторых, наличие ко-
нического горла в сочетании с ножкой-поддоном
позволяет датировать амфору из кургана № 3
174 Глава III
Рис. 138. План скифского кургана 3 с сожжённой деревянной гробницей у с. Коржево (1), амфора из тризны (2)
(по: Борзияк и др., 1983).
у с. Коржево второй четвертью VI в. до н. э.
(Монахов, 2003, 48, табл. 30/1—3).
Параллели с дубоссарскими сожжённы-
ми гробницами: наличие крепиды (курган № 5,
погребение 43/7); подквадратная (=круглая)
форма прожога (51/1, 51/2, 51/3, Голерканы
2/1); незначительное заглубление гробницы
в грунт (5/1, 12/1, 13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2,
43/7, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1, Голерканы 1/1,
Голерканы 2/1).
6. Правобережье Днестра — с. Коржево
Криулянского района, погребение 1 кургана
№ 7 (раскопки Днестровской новостроечной
экспедиции во главе с И. А. Борзияком 1980 г.).
В распаханной насыпи диаметром 30 м и вы-
сотой 1,1 м от материка (рис. 139/1) было обна-
ружено одно погребение, которое было совер-
шено в деревянной гробнице.
Сожжённая деревянная гробница была за-
глублена в материк на 0,85 м и сооружена в яме
прямоугольной формы длиной 2,05 м и ши-
риной 1,65 м, ориентированной по линии за-
пад — восток. Никаких данных о прожоге на-
сыпи ни в отчёте о раскопках (Борзияк и др.,
1981, 29—30, рис. 35—37), ни в публикации
не содержится. В заполнении ямы обнаруже-
ны кальцинированные кости человека и обо-
жжённые куски дерева. На дне ямы лежал ко-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 175

Рис. 139. План скифского кургана 7 с сожжённой деревянной гробницей у с. Коржево (1); погребение 1 (2);
амфора из погребения 1 (3) (по: Борзияк и др., 1983).

стяк: в западной части и в центре концентри- деляется на основании морфологии амфоры

ровались кальцинированные кости, в том числе
фрагмент черепа у западной стенки; в восточ-
ной — необожжённые кости таза и ног. В гроб-
нице в специальной нише, устроенной в юж-
ной стенке ямы, стояла красноглиняная амфора
(рис. 139/2) (Борзияк и др., 1983, 26, рис. XII).
Дата кургана № 7 у с. Коржево, как и в слу-
чае с курганом № 3 этого же могильника, опре-
(рис. 139/3) из гробницы. Авторами публика-
ции центр производства этого сосуда не был
указан даже предположительно (Борзияк и др.,
1983, 26). Впервые на эту амфору обращает
внимание Н. Л. Серова при анализе керамиче-
ской тары из скифских курганов Молдавии:
она относит её к амфорам неустановленного
центра производства «с так называемыми ста-
176 Глава III
канообразными доньями», а также указывает,
что «время их появления в Причерноморье ста-
ли предположительно относить ко второй по-
ловине — концу VI в. до н. э.» (Серова, 1989,
150, 159, рис. 3/3, табл. 1). Значительно поз-
же, рассматривая курганы у с. Коржево в кон-
тексте древностей VII—III вв. до н. э. к вос-
току от Карпат, Т. Арнэут назвал амфору
из кургана № 7 ионийской и датировал этот ком-
плекс V в. до н. э. (Arnăut, 2003, 203). Впервые
верно центр производства амфоры из погребе-
ния 7/1 у с. Коржево был указан Н. Матеевич,
которая отнесла её к продукции Лесбоса; при
этом дата этого сосуда была ограничена пер-
вой половиной V в. до н. э. (Mateevici, 2007, 63,
fig. 10/3). Если в лесбосском происхождении
амфоры сомневаться не приходится, то подоб-
ная хронологическая атрибуция вызывает воз-
ражение. Подобные красноглиняные лесбос-
ские амфоры: с прямым горлом, овоидным ту-
ловом и конической ножкой, с учётом объёма
и метрических характеристик, — ещё в 2003 г.
были отнесены С. Ю. Монаховым к третьей
четверти VI в. до н. э. (Монахов, 2003, 48,
табл. 30/4—6, 31/1, 2)
Параллели с дубоссарскими сожжённы-
ми гробницами: подквадратная (=круглая)
форма гробницы (51/1, 51/2, 51/3, Голер-
каны 2/1); небольшие размеры гробницы
(43/7); незначительное заглубление гробницы
в грунт (5/1, 12/1, 13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2,
43/7, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1, Голерканы 1/1, Голер-
каны 2/1); наличие кальцинированных костей
человека (погребение 43/7 и яма кургана № 46);
наличие погребального инвентаря (погребение
5/1, 13/1, 43/7, 45/1, яма в кургане № 46).
Специфика по сравнению с дубоссарскими
сожжёнными гробницами: устройство гроб-
ницы в глубокой яме, как в погребении 15/1
у с. Никольское и кургане № 1 у с. Коржево;
частичная кремация погребённого и отсут-
ствие прожога насыпи, свидетельствующие
о непродолжительности горения деревянной
гробницы, небольших размерах последней,
а также об отсутствии деревянного перекры-
тия, превосходящего размеры самой гробни-
цы; достоверная фиксация ориентировки по-
гребённого — головой на запад; устройство
специальной ниши для погребального инвен-
таря — амфоры.
7. Правобережье Днестра — с. Старые Ду-
боссары Криулянского района, погребение 8
кургана № 1 (раскопки Днестровской новостро-
ечной экспедиции во главе с И. А. Борзияком
1984 г.).
В центральной части кургана эпохи бронзы
высотой 1,3 м и диаметром 36—40 м (рис. 140)
обнаружено впускное скифское погребение
в сожжённой деревянной гробнице. Досыпка
над скифским погребением в кургане не за-
фиксирована. С гробницей связано сооружение
крепиды диаметром до 23 м и шириной до 3 м,
состоявшей из известняковых камней. Среди
камней крепиды зафиксирована тризна в виде
фрагментов красноглиняных амфор.
Гробница была устроена в подпрямоуголь-
ной яме длиной 3,15 м, шириной 2,4 м и от-
меченной глубиной 2,45 м. С западной сто-
роны на глубине 1,2 м и с восточной —
на глубине 1,35 м от уровня фиксации были
оставлены заплечики шириной 0,5 м и 0,4 м со-
ответственно. Эти заплечики, очевидно, слу-
жили для установки каменного перекрытия
гробницы, от которого сохранились крупные
и мелкие обожжённые известняковые плиты,
обнаруженные на уровне фиксации ямы. Ниже
заплечиков яма приобрела подквадратную фор-
му размерами 2,25 × 2,4 м (рис. 141/1). В запол-
нении ямы и на её дне сохранились фрагменты
разрозненных костей человека, лепной кера-
мики чёрного цвета и красноглиняной амфоры
(рис. 141/2). Погребение ограблено в древно-
сти и длительное время оставалось открытым,
о чём свидетельствует слой ила, зафиксирован-
ный на дне ямы (Борзияк, Левицкий, 1989, 117,
125—126, рис. 5, 6/3).
На основании находок из гробницы
у с. Старые Дубоссары установить время её
сооружения невозможно. Однако целый ряд
характеристик погребального обряда, кото-
рые перечислены ниже, позволяют синхрони-
зировать время её появления с близкой кон-
струкцией, зафиксированной в погребении
43/7 у г. Дубоссары на левобережье Нижнего
Днестра. Дата последнего, как будет показано
при анализе хронологии скифских памятни-
ков, исследованных Дубоссарской новостро-
ечной экспедицией, определена на основании
самосской амфоры в пределах второй четвер-
ти VI в. до н. э.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 177

Рис. 140. План кургана 1 у с. Старые Дубоссары (по: Борзияк, Левицкий, 1989).

Параллели с дубоссарскими сожжённы- кургана № 46); наличие погребального инвен-

ми гробницами: наличие крепиды (курган
№ 5, погребение 43/7); широтная ориентиров-
ка (5/1, 12/1, 13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2, 46/1,
52/1); небольшие размеры ямы (43/7); наличие
каменного перекрытия на уровне верхней ча-
сти гробницы (43/7); наличие кальцинирован-
ных костей человека (погребение 43/7 и яма
таря (погребение 5/1, 13/1, 43/7, 45/1, яма в кур-
гане № 46)
Специфика по сравнению с дубоссар-
скими сожжёнными гробницами: устрой-
ство гробницы в глубокой яме, как в погребе-
нии 15/1 у с. Никольское и в курганах №№ 1 и 7
у с. Коржево; частичная кремация погребён-
178 Глава III
Рис. 141. Скифское погребение 8 кургана 1 у с. Старые Дубоссары (1); фрагмент амфоры из погребения 8 (2)
(по: Борзияк, Левицкий, 1989).
ного и отсутствие прожога насыпи, свидетель-
ствующие о непродолжительности горения де-
ревянной гробницы, небольших размерах по-
следней, а также об отсутствии деревянного
перекрытия, превосходящего размеры самой
гробницы; устройство заплечиков вдоль корот-
ких стен ямы.
8. Правобережье Днестра — с. Опач Кау-
шанского района, прожог кургана № 8 (рас-
копки Каушанской новостроечной экспедиции
во главе с О. Г. Левицким 1985 г.) 7.
7
Погребение ошибочно опубликовано как тризна
сарматского времени (Гросу, Демченко, 1990, 136). Благо-
дарим О. Г. Левицкого за возможность ознакомиться с мате-
риалом и опубликовать план кургана и амфорную ножку.
Курган высотой 0,9 м и диаметром 24 м со-
держал единственное скифское погребение в со-
жжённой деревянной гробнице (рис. 142/1).
В юго-западной части кургана 8 был за-
фиксирован прожог подпрямоугольной фор-
мы длиной 3 м, шириной до 2,3 м и толщиной
до 0,22 м, ориентированный по линии запад —
восток. К северу от пятна обнаружена ножка
хиосской красноглиняной амфоры, на основа-
нии которой устанавливается дата гробницы.
8
Мы не исключаем, что скифская гробница была
впущена в естественную возвышенность, поскольку,
во-первых, она расположена в юго-западной части «насы-
пи», а во-вторых, отсутствует линия погребённой почвы
на профиле кургана.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 179
Рис. 142. План скифского кургана 8 с сожжённой
деревянной гробницей у с. Опач (1); ножка амфоры из
погребения (2) (по: Левицкий, Демченко, 1986).
Ножка хиосской амфоры из прожога курга-
на № 8 у с. Опач имеет углубление грибовидной
формы в подошве (рис. 142/2). Наиболее ха-
рактерны подобные ножки для варианта III-А
(раннепухлогорлого) III типа (пухлогорло-
го) хиосской тары, время бытования которо-
го определяется последней третью VI — пер-
вым десятилетием V в. до н. э. (Монахов, 2003,
16—17, табл. 3/5, 6, 4/1, 2). В частности, ана-
логичные ножки известны на четырёх целых
хиосских амфорах из сожжения Д-2 на некро-
поле Нимфея, дата которого была уточнена
С. Ю. Монаховым до последних полутора —
двух десятилетий VI в. до н. э. (Монахов, 1999,
57—58, табл. 9/1—4). Эта дата представляется
приемлемой и для гробницы у с. Опач.
Параллели с дубоссарскими сожжёнными
гробницами: широтная ориентировка (5/1, 12/1,
13/1, 14/1,15/1, 16/1, 18/2, 46/1, 52/1); неболь-
шие размеры гробницы (43/7); наличие погре-
бального инвентаря (погребение 5/1, 13/1, 43/7,
45/1, яма в кургане № 46).
Специфика по сравнению с дубоссарскими
сожжёнными гробницами: устройство гробни-
цы в естественной возвышенности (?).
9. Левобережье Нижнего Дуная — могиль-
ник Чауш, расположенный между озёрами
Кагул и Ялпуг, в 2 км к северо-западу от с. Ново-
сельское Ренийского района Одесской обла-
сти Украины 9, погребение 1 и яма кургана № 6
(раскопки Измаильской новостроечной экспе-
диции ИА АН УССР во главе с А. В. Гудковой
1981 г.).
В полностью распаханном кургане обнару-
жены два сооружения: скифское погребение,
совершённое в сожжённой гробнице, и яма
(рис. 143).
Гробница была устроена в овальной яме
длиной 2,45 м, шириной до 1,05 м и глубиной
1 м от уровня материка. На дне ямы зафик-
сировано углубление диаметром 0,5 м и глу-
биной 0,2 м (рис. 143/2). В заполнении ямы,
помимо пережжённого грунта, обнаружены
кальцинированные кости человека, три брон-
зовых наконечника стрел (рис. 143/5), костя-
ная застёжка колчана (рис. 143/4), железные
и бронзовые панцирные пластины (рис. 143/4).
В 0,6 м к северу-северо-западу от погребения
1 была выкопана яма цилиндрической формы
диаметром 1 м и глубиной 0,45 см от матери-
ка, заполненная кусками обгоревшего дерева
и сажей. Оба сооружения имели деревянное
перекрытие, характер которого достоверно
не устанавливается. Можно только предпо-
лагать, что оно было радиальным, поскольку
от него зафиксировано пятно прожога диаме-
тром 7 м по линии север — юг и 6 м по линии
запад — восток (Суничук, 1985, 38, 41—42,
9
Как следует из опубликованного плана могильника
Чауш, на памятнике остались неисследованные курганы
(Суничук, 1985, рис. 1/1).
180 Глава III
Рис. 143. План и профиль скифского кургана 6 с со-
жжённой деревянной гробницей могильника Чауш
(1); погребение 1 кургана 6 (2) и его инвентарь:
3 — панцирные пластины; 4 — костяная застёжка
колчана; 5 — бронзовые наконечники стрел (по:
Суничук, 1985).
рис. 1/2, 2/12, 3/11—14). При этом не исключе-
но, что углубление в яме погребения 1 предна-
значалось для установки центрального опор-
ного столба этого перекрытия.
При определении даты сожжённой гробни-
цы кургана № 6 могильника Чауш наибольшее
значение имеют бронзовые наконечники стрел
и костяная колчанная застёжка. Все три нако-
нечника трёхлопастные башнеобразные; окон-
чания их лопастей обрезаны под прямым углом
к втулке. По наблюдениям А. И. Мелюковой,
подобные наконечники появляются не ра-
нее VI в. до н. э. и продолжают использовать-
ся в течении V в. до н. э. (Мелюкова, 1964, 22,
24—25, табл. II, III). Близкие, хотя и не точ-
ные аналогии костяной колчанной застёжке
из кургана № 6 могильника Чауш происходят
из двух погребальных комплексов Северо-
Западного Причерноморья: раннескифского
погребения у с. Старые Куконешты Единецкого
района Молдавии в Среднем Попрутье,
и фракийского захоронения у г. Слободзея
на левобережье Нижнего Днестра. Первый ком-
плекс — у с. Старые Куконешты — на основа-
нии бронзовых двухлопастных наконечников
стрел с выступающим шипом у выделенной
втулки обоснованно датирован автором публи-
кации «второй половиной или концом VII —
первой половиной VI в. до н. э.» (Дергачёв,
1979, 241, рис. 1) 10. Время совершения погре-
бения у г. Слободзея определено более узко —
рубеж VII—VI вв. до н. э. (Фидельский, 2009,
239—241, рис. 1). С учётом изложенного, у нас
есть основание сузить датировку сожжён-
ной гробницы в кургане № 6 могильника Чауш
до первой половины VI в. до н. э.
Параллели с дубоссарскими сожжёнными
гробницами: широтная ориентировка (5/1, 12/1,
13/1, 14/1,15/1, 16/1, 18/2, 46/1, 52/1); неболь-
шие размеры ямы (43/7); наличие перекры-
тия (5/1, 18/2, 24/1, 45/1); использование вер-
тикального столба для устройства перекрытия
(45/1); наличие кальцинированных костей че-
10
А. И. Мелюкова «по характеру погребального со-
оружения и обряда» отнесла это погребение к VI в. до н. э.
(Мелюкова, 1979, 144). Позже об этой дате упоминает
В. А. Дергачёв (1982а, 103), из чего не следует, что он со-
глашается с этой датой, как указано в работе О. Г. Левиц-
кого и Т. И. Демченко (1995, 41). Второй половиной VII —
началом VI в. до н. э. датировал погребение у с. Старые
Куконешты С. В. Полин (1992, 77), а Г. И. Смирнова — ещё
более ранним временем: второй четвертью — середи-
ной VII в. до н. э. (Смирнова, 1993, 108—109). Последнее
мнение нашло поддержку у О. Г. Левицкого и Т. И. Демчен-
ко (1995, 41—42).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 181
ловека (погребение 43/7 и яма кургана № 46);
наличие погребального инвентаря (погребение
5/1, 13/1, 43/7, 45/1, яма в кургане № 46); на-
личие цилиндрической ямы возле гробницы 11
(курган № 46).
Специфика по сравнению с дубоссарски-
ми сожжёнными гробницами: устройство
гробницы в глубокой яме, как в погребении
15/1 у с. Никольское и в курганах №№ 1 и 7
у с. Коржево, погребении 1/8 у с. Старые Ду-
боссары.
10. Левобережье Нижнего Дуная — могиль-
ник Чауш, расположенный между озёрами
Кагул и Ялпуг в 2 км к северо-западу от с. Но-
восельское Ренийского района Одесской обла-
сти Украины, погребение 1 кургана № 22 (рас-
копки Измаильской новостроечной экспеди-
ции ИА АН УССР во главе с А. В. Гудковой
1981 г.).
Насыпь кургана в рельефе не прослежива-
лась. Была окружена сомкнутым кольцевым
рвом диаметром около 16 м и глубиной до 0,8 м
от материка.
В кургане обнаружено единственное скиф-
ское погребение. Гробница была устроена в яме
подквадратной формы длиной 2,15 м, шириной
1,8 м и глубиной 1 м от материка, ориентиро-
ванной по линии север-северо-запад — восток-
юго-восток. В яме, помимо пережжённого
грунта и кусков дерева, обнаружены кальци-
нированные человеческие кости и фрагменты
красноглиняных амфор (Гудкова и др., 1982, 80,
табл. LXV/2, 3; Суничук, 1985, 38). Гробница
полностью ограблена, что не позволяет опреде-
лить дату её сооружения даже в пределах одно-
го столетия.
Параллели с дубоссарскими сожжённы-
ми гробницами: наличие рва (курганы №№ 18,
24 и 45); меридиональная ориентировка (24/1,
26/1, 43/7, 45/1); небольшие размеры ямы
(43/7); наличие кальцинированных костей че-
ловека (погребение 43/7 и яма кургана № 46).
11
У нас нет никаких сомнений, что цилиндрическая
яма, обнаруженная в кургане №6 могильник Чауш, была
сооружена одновременно с деревянной гробницей. На опу-
бликованном профиле прожога этого кургана и погребе-
ние 1, и яма изображены неверно — как будто их контуры
были зафиксированы сразу под пахотным слоем, а сами
они были впущены в толщу прожога (Суничук, 1985,
рис. 1/2), что, безусловно, не соответствует действитель-
ности.
Специфика по сравнению с дубоссарски-
ми сожжёнными гробницами: устройство
гробницы в глубокой яме, как в погребении
15/1 у с. Никольское и в курганах №№ 1 и 7
у с. Коржево, погребениях 1/8 у с. Старые Ду-
боссары и 6/1 могильника Чауш.
На левобережье Нижнего Дуная исследова-
ны ещё три деревянные гробницы, которые со-
жжены не были.
Одна из них обнаружена в погребении
2 кургана № 28 у с. Плавни 12 Ренийского рай-
она Одесской области. Насыпь высотой 1,3 м
была окружена рвом диаметром 33—34 м и глу-
биной до 2,4 м с двумя разрывами — на запа-
де и на востоке. Гробница была устроена в яме
длиной 3,4—3,5 м, шириной 2,8—3 м и глуби-
ной 3,2 м, ориентированной меридионально —
по линии север — юг. В дне ямы зафиксирова-
ны шесть столбовых ям диаметром 0,16—0,24 м
и глубиной 0,14—0,54 м: по две — у длинных
стен (западной и восточной) и по одной — у ко-
ротких (северной и южной). На уровне древнего
горизонта гробница была перекрыта деревян-
ным настилом квадратной формы размерами
7 × 7 м; только за пределами этого настила был
уложен материковый выкид из ямы. Гробница
полностью ограблена. Её дата устанавливает-
ся на основании амфорного материала (мен-
дейская амфора и гераклейское энглифическое
клеймо с именем фабриканта Eurydamos): на-
чало IV в. до н. э. (Андрух, Чернов, 1990, 158);
конец V — начало IV в. до н. э. (Андрух, 1995,
48, рис. 8/18); 90-е гг. IV в. до н. э. (Монахов,
1999, 182—184, табл. 68). Совсем недавно ге-
раклейское клеймо с именем фабриканта
Eurydamos было обнаружено в скифском по-
гребении 7/3 у с. Пуркары на правобережье
Нижнего Днестра, дата которого была опреде-
лена самым концом V в. до н. э. (Агульников
и др., 2013, 279), очевидно, на основании со-
временных хронологических разработок гера-
клейского клеймения (Кац, 2007, прил. V/1).
12
Этот курган располагался в 5 км к западу от с. На-
горное, между сс. Нагорное и Плавни Ренийского райо-
на Одесской области. Дважды публиковался с привязкой
к с. Плавни (Андрух и др., 1985, 68; Андрух, Чернов, 1990,
157). Однако этот курган не входит ни в могильник Плавни I
(Суничук, Фокеев, 1984), ни в могильник Плавни II (Фоке-
ев, 1991).
182 Глава III
Не менее интересная деревянная гробни-
ца была исследована в кургане № 8 могиль-
ника Чауш. Комплекс до настоящего вре-
мени не опубликован. Его краткую характери-
стику мы приводим согласно полевому отчёту.
Насыпь высотой 1,2 была окружена рвом диа-
метром 29 м по линии запад — восток и 26 м
по линии север — юг с двумя разрывами на за-
паде и востоке. Гробница была устроена в пря-
моугольной яме длиной 3,8 м, шириной 2 м
и глубиной 2,1 м, ориентированной по линии
запад — восток и окружённой материковым
выкидом на уровне древнего горизонта с се-
верной, западной и южной сторон. У стен ямы
были зафиксированы семь столбовых ям диа-
метром 0,17—0,3 м и глубиной 0,6—0,8 м: че-
тыре в углах сооружения и ещё три по центру
у северной, западной и южной стен. Возле вос-
точной и южной стен была зафиксирована пря-
моугольная в сечении канава шириной 0,5 м
и глубиной 0,2 м. Гробница ограблена прак-
тически полностью: в заполнении ямы обна-
ружены бронзовый наконечник стрелы, фраг-
мент железного крючка и железная ворворка
(Гудкова и др., 1982, 68—70, табл. LVII/1—6).
При определении даты комплекса наиболее
важным является энглифическое клеймо, оттис-
нутое на горловине гераклейской амфоры, про-
исходящей изо рва кургана № 8. В данном отти-
ске надёжно восстанавливаются первые буквы
имени фабриканта Dionysios. Впервые прори-
совка этого клейма была опубликована в рабо-
те Т. Л. Самойловой и Е. Ф. Рединой, из кото-
рой понять, к какому времени исследователи
всё-таки его относят, невозможно (Самойлова,
Редина, 1997, 58, табл. 1/1). Публикация про-
тирки клейма принадлежит Н. Матеевич: ис-
следовательница, во-первых, отмечает, что
авторы первой публикации датировали его
началом IV в. до н. э. (!), во-вторых, приво-
дит неверные аналогии оттиску и, в-третьих,
безосновательно указывает, что в данном отти-
ске имя фабриканта Dionysios было написано
в сокращении (Mateevici, 2007, 75, cat. № 65) 13.
13
В первой публикации (Самойлова, Редина, 1997, 58)
и в основном тексте монографии Н. Матеевич (Mateevici,
2007, 75) неверно указано, что клеймо происходит из кур-
гана №3 могильника Чауш. Только в текстовой части ката-
лога клейм в работе Н. Матеевич номер кургана обозначен
правильно (Mateevici, 2007, 142).
По мнению В. И. Каца, мастерская Dionysios 2
начала функционировать ещё в конце I маги-
стратской хронологической группы, т. е. в кон-
це 90-х гг. IV в. до н. э., и продолжала существо-
вать вплоть до 60-х гг. IV в. до н. э. Для того,
чтобы отличаться от своего одноимённого пред-
шественника, который, по всей видимости, ра-
ботал синхронно, он стал использовать фигур-
ные штампы в виде треугольника или ромба 14.
Данный оттиск, в виде ромба, типологически
соответствует клеймам, в которых присутству-
ют вместе с именем указанного фабриканта
имена таких магистратов, как Aithēr, Alketas,
Aristōn, Kerkinos, чья деятельность относится
ко II Б магистратской хронологической груп-
пе (Кац, 2007, 429, прил. V/3). На этом основа-
нии данное клеймо предпочтительней всего да-
тировать 70-ми гг. IV в. до н. э. 15
Деревянная гробница была исследована
в 1987 г. в кургане Цыганка, располагавшемся
в 3 км к юго-западу от с. Плавни Ренийского
района Одесской области. Сооружение обна-
ружено в насыпи кургана эпохи бронзы вы-
сотой 2,6 м и диаметром 50 м. Над скифской
гробницей досыпки не производилось, одна-
ко курган был окружён рвом диаметром 42 м,
впущенным в полы верхней (третьей) досыпки,
шириной до 4 м и глубиной до 1,3 м с разры-
вом в северо-западном секторе шириной 1,4 м.
Во рву возле перемычек концентрировалась
тризна в виде амфорного боя и костей лошади.
На насыпи было установлено каменное антро-
поморфное изваяние, обнаруженное в заполне-
нии гробницы.
Гробница была устроена в яме длиной 3,6 м,
шириной 2,5—2,9 м и глубиной 2,7 м, ориенти-
рованной по линии северо-запад — юго-восток.
В дне сооружения зафиксированы восемь
столбовых ям глубиной 0,6 м, семь из которых
находились вдоль стен, а восьмая — в 0,5 м
восточнее западной стены. В юго-восточном
углу камеры находилась ниша шириной 1,1 м
и глубиной 0,8 м. Перед устьем ниши в дно
ямы была вкопана фасосская амфора горлом
вверх. Гробница отличается от исследован-
ных у с. Плавни и на могильнике Чауш тем,
14
Устное сообщение к. и. н. В. И. Каца.
15
Благодарим за консультацию М. И. Иващенко.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 183
что имела дромос длиной 4,8 м и шириной
1,2 м, примыкавший к южной стенке гробни-
цы. С севера в гробницу вёл ход длиной 13,5 м,
шириной до 1,2 м и высотой до 0,75 м, назна-
чение которого (грабительский лаз или подза-
хоронение) авторы публикации точно не ука-
зали (Ольховский, Шилов, 1995, 103—107,
111, рис. 1—3).
Дата гробницы кургана Цыганка на основа-
нии двух фасосских клейм (изо рва и из запол-
нения погребального сооружения) определя-
лась в пределах третьей четверти IV в. до н. э.:
около середины IV в. до н. э. (Ольховский, Ши-
лов, 1995, 112); первая половина 60-х гг. IV в.
до н. э. (Монахов, 1999, 290—291, табл. 121);
60-е гг. IV в. до н. э. (Mateevici, 2007, 67). Одно
из фасосских клейм (из заполнения гробницы)
принадлежит магистрату Arist(—-) и относит-
ся к оттискам третьего этапа клеймения, да-
тируемого 60-ми гг. IV в. до н. э., другое (изо
рва) — магистрату Megōn 2, деятельность ко-
торого относится к 50-м гг. IV в. до н. э. (Кац,
2007, 414—415, прил. II). Также между кур-
ганом Цыганка (№ 1) и соседним неисследо-
ванным курганом № 2 была обнаружена триз-
на с двумя гераклейскими клеймами магистра-
та Karakydēs, содержащие имена фабрикантов
Aristōn и Eukleiōn (Mateevici, 2007, cat. №№ 8,
9, 96, 97) 16. Деятельность этого эпонима в на-
стоящее время относится к 60-м гг. IV в. до н. э.
(Кац, 2007, 429, прил. V/4) 17. С учётом изло-
женного, у нас есть все основания относить
время сооружения деревянной гробницы в кур-
гане Цыганка к 60-м гг. IV в. до н. э.
Возвращаясь к скифским сожжённым гроб-
ницам, считаем необходимым обратить вни-
мание на ещё один комплекс, расположенный
на значительном удалении от Дубоссарского
района. Вместе с тем, он находится на мень-
шем расстоянии от указанных нижнедунай-
ских гробниц, чем последние от нижнедне-
стровских — на территории Нижнедунайской
16
В работе Н. Матеевич в фасосском клейме с эмбле-
мой «дельфин» было неверно восстановлено имя маги-
страта, также была ошибочно определена его аналогия;
в обоих фасосских клеймах содержатся ошибки в напи-
сании имён, как магистратов, так и фабрикантов; в одном
из гераклейских клейм не восстановлено имя фабриканта
Eukleiōn (Mateevici, 2007, cat. №№8, 9, 96, 97).
17
Благодарим за консультацию М. И. Иващенко.
низменности к юго-востоку от Южных Карпат,
на правом берегу р. Яломица, левого притока
р. Дунай.
11. Левобережье Среднего Дуная —
с. Чулница уезда Яломица, Румыния, кур-
ган № 1 (раскопки Института археологии
«Василе Пырван» г. Бухарест и Уездного му-
зея Яломицы под руководством С. Маринеску-
Былку в 1995—1996 гг.).
Насыпь высотой 2,1 м и диаметром 39 м
по линии север — юг и 36 м по линии запад —
восток была возведена над скифской гробни-
цей (рис. 144/1).
Гробница была устроена в яме подпря-
моугольной формы 18, длиной 5,25 м, шири-
ной до 3 м и глубиной до 2,45 м, ориентиро-
ванной по линии северо-запад — юго-восток.
На уровне древнего горизонта был зафиксиро-
ван прожог диаметром до 19,5 м. Этот прожог
образовался вследствие горения радиального
деревянного перекрытия, состоявшего из брё-
вен максимальной зафиксированной длиной
до 3,5 м и диаметром до 0,25 м. С основным
скифским погребением связаны находки трёх
бронзовых наконечников стрел (рис. 144/3)
и самосской амфоры (рис. 144/2) на дне гроб-
ницы 19, на основании которой была пред-
ложена дата погребения — первая полови-
на VI в. до н. э., при этом не исключалась и бо-
лее поздняя датировка (Marinescu-Bîlcu et al.,
2000, fig. 3—5, 10/1—3,5, 11; Irimia, 2005, 60,
fig. 6, 7).
С. Ю. Монахов определяет время бытования
подобных амфор (с шаровидным туловом, ко-
ротким горлом с отогнутым массивным валико-
образным венчиком и широкой ножкой в виде
усечённого конуса), известных в этрусском мо-
гильнике Вульчи, на Березани и в кургане № 14
18
Центральная часть кургана была нарушена впуск-
ными погребениями поздних кочевников (Marinescu-Bîlcu
et al., 2000, 153—154, fig. 3, 4; Irimia, 2005, 60, fig. 6, 7) и,
безусловно, грабительским перекопом с юго-восточной
стороны ямы.
19
При этом очевидно, что обнаруженный возле амфо-
ры костяк ребёнка, который был погребён по обряду ингу-
мации в скорченном положении на правом боку и ничком,
не имеет никакого отношения к основному захоронению
в деревянной гробнице, как предположили авторы публи-
кации комплекса (Marinescu-Bîlcu et al., 2000, 151), по-
скольку в таком случае была бы зафиксирована обожжён-
ность костей.
184 Глава III

Рис. 144. План скифского кургана 1 с сожжённой деревянной гробницей у с. Чулница (1); самосская амфора
из гробницы (2); бронзовые наконечники стрел (3) (по: Marinescu-Bîlcu et al., 2000).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 185
у с. Красногоровка в Нижнем Подонье, кон-
цом VII — первой четвертью / третью VI в.
до н. э. (Монахов, 2003, 26, табл. 14/1—5). Для
нас наиболее важное значение имеет тот факт,
что подобные амфоры (но не идентичные!)
были обнаружены в двух сожжённых гробни-
цах у г. Дубоссары: в погребении 43/1 (целая)
и в яме кургана № 46 (ножка).
Параллели с дубоссарскими сожжёнными
гробницами: широтная ориентировка (5/1, 12/1,
13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2, 46/1, 52/1); наличие
перекрытия (5/1, 18/2, 24/1, 45/1); наличие по-
гребального инвентаря (погребение 5/1, 13/1,
43/7, 45/1, яма в кургане № 46).
Специфика по сравнению с дубоссарски-
ми сожжёнными гробницами: устройство
гробницы в глубокой яме, как в погребении
15/1 у с. Никольское и в курганах №№ 1 и 7
у с. Коржево, погребениях 1/8 у с. Старые Ду-
боссары, 6/1 и 22/1 могильника Чауш.
d. Этническая принадлежность сожжённых
деревянных гробниц в Северо-Западном
Причерноморье
Проблема этнической принадлежности по-
гребальных комплексов, в которых был за-
фиксирован обряд кремации, впервые по-
лучила своё отражение ещё в отчётах о рас-
копках. В отчёте о раскопках Дубоссарской
новостроечной экспедиции за 1981 г., ког-
да были исследованы первые семь сожжён-
ных гробниц (погребения 5/1, 12/1, 13/1, 14/1,
15/1, 16/1, 18/2), содержится следующая за-
пись: «О том, что эти курганы скифские, сви-
детельствует целый ряд данных, среди кото-
рых наиболее важными и вескими являются
находки различных предметов и характер со-
оружения курганов. Во всяком случае, иссле-
дования предшествующих годов доказать это-
го не смогли, они только предположительно
ставили вопрос о существовании такого обря-
да, но не у скифов, а у гетов. У нас нет ника-
ких оснований считать эти курганы гетскими»
(Кетрару, 1982, 35). По всей видимости, име-
лись в виду курганы № 3 у с. Красное (раскоп-
ки 1979 г.) и курганы №№ 1, 3 и 7 у с. Коржево
(раскопки 1980 г.), в которых был зафиксиро-
ван обряд трупосожжения и которые были ис-
следованы до того, как подобные комплексы
были обнаружены в курганах у г. Дубоссары.
Первая обобщающая публикация скиф-
ских курганов у г. Дубоссары содержит вы-
вод, аналогичный тому, что и в отчёте о рас-
копках Дубоссарской новостроечной экспеди-
ции за 1981 г.: «Пока нет оснований связывать
курганы с прожогами у г. Дубоссары с гет-
скими памятниками Днестровско-Прутского
междуречья, для которых характерен совсем
другой погребальный обряд — сожжение
на стороне и захоронение кальцинированных
человеческих костей в простых грунтовых
ямах или урнах… Заметны отличия и в погре-
бальном инвентаре. Так, в погребениях фра-
кийской знати крайне редки гривны, столь
свойственные скифам, зато характерны на-
грудные пластины… И совершенно не прису-
щи золотые бляшки с различным орнаментом
для нашивания на одежду или пышные голов-
ные уборы — атрибуты скифской аристокра-
тии» (Кетрару, Серова, 1987, 129).
В 2001 г. при анализе группы скифских
курганов (№№ 5, 12—16), в каждом из кото-
рых был зафиксирован прожог, Н. А. Кетрару
и Н. Л. Серова ещё более чётко подчеркнули
свою позицию: «Принадлежность этих кур-
ганов скифской культуре не подлежит обсуж-
дению… У нас нет ни одной причины связы-
вать эти комплексы с гетскими древностями
Молдовы, для которых характерен другой по-
гребальный обряд…» (Chetraru, Serova, 2001,
67—68).
В монографии Н. А. Кетрару и И. А. Четве-
рикова 2005 г. отмечено особое место скиф-
ских курганов с «сожжениями на уровне древ-
него горизонта сложной деревянной кон-
струкции, с последующим возведением над её
догорающими остатками курганной насыпи» 20
(Кетрару, Четвериков, 2005, 184). Авторами
подчёркивается, что «принадлежность дубос-
сарских курганов с прожогами к кругу древно-
стей кочевых скифов вряд ли может быть оспо-
рена…» (Кетрару, Четвериков, 2005, 185).
Однако сомнения в скифской принадлежно-
сти курганов с прожогами появились практи-
чески одновременно с их обнаружением. Так,
три кургана с сожжёнными деревянными гроб-
20
Как мы уже отмечали, из 18 сожжённых деревян-
ных гробниц только четыре были сооружены на уровне
древнего горизонта.
186 Глава III
ницами, исследованные у с. Коржево в 1980 г.,
по мнению авторов публикации, были насыпа-
ны в «скифско-позднегетское время» и, «види-
мо, служили в качестве мест, где производил-
ся обряд сжигания покойников, что даёт право
судить об их принадлежности гетским племе-
нам Правобережья Днестра» (Борзияк и др.,
1983, 27). В этом случае осторожность авторов
можно понять: они впервые столкнулись с по-
гребальным обрядом, который ранее не фик-
сировался у скифов на правобережье Днестра,
но зато был хорошо известен у гетов.
В 1989 г. в тезисной публикации результа-
тов раскопок Слободзейской новостроечной
экспедиции за 1987—1988 гг. указывается, что
«курганы с прожогами, вероятно, можно связы-
вать с фракийским влиянием на западной гра-
нице скифского мира» (Агульников, Антипен-
ко, 1989, 186). При этом никакой аргументации
не приводится. Очевидно, что здесь идёт речь
о курганах, исследованных у с. Никольское, в
которых были зафиксированы сожжённые де-
ревянные гробницы. В этой ситуации «осто-
рожная» позиция авторов вызывает удивле-
ние. К этому времени были уже опубликованы
не только курганы у с. Коржево с прожогами,
но, что особенно важно, значительная часть ду-
боссарских курганов с сожжёнными гробница-
ми, где их скифская принадлежность, как указа-
но выше, не подвергалась сомнению (Кетрару,
Серова, 1987). Нам остаётся только предпо-
лагать, что такое мнение (о фракийском влия-
нии) было основано на новых веяниях в поли-
тической жизни последних лет существования
Молдавской ССР.
Это мнение было замечено и подвергнуто
обоснованной критике со стороны признанного
исследователя в области скифской археологии
и проблематики скифо-фракийских взаимо-
отношений А. И. Мелюковой, «так как гетские
и вообще фракийские трупосожжения совер-
шались за пределами мест погребения, и спе-
циальных прожогов над ними не наблюдалось»
(Мелюкова, 1995, 30).
Тем не менее, в 2000 г. Е. В. Яровой не толь-
ко отмечает в качестве характерной особенно-
сти использование в погребальном обряде, на-
ряду с трупоположением, и трупосожжения,
зафиксированного в курганах Дубоссарского,
Григориопольского и Слободзейского районов
на левобережье Нижнего Днестра, но и пред-
полагает, безо всякой аргументации, что «этот
элемент обряда, не известный царским ски-
фам Поднепровья, появился здесь в результа-
те влияния соседних гето-фракийских племён
(Яровой, 2000, 54).
Как уже упоминалось в историографи-
ческой части работы, очень близкая и также
не аргументированная позиция, хотя и изло-
женная в очень осторожной форме, принадле-
жит И. В. Бруяко: «…сожжения в могильной
яме (Коржово, Чауш) и на уровне древнего го-
ризонта (Дубоссары), а также памятники типа
Пыржолтены-Данчены-Олонешты, вероятнее
всего могли принадлежать как фракизирован-
ным скифам (потомкам первой волны кочев-
ников РСК), так и скифизированным фракий-
цам (реликтам среднегальштатского населе-
ния, либо проникавшим сюда из сопредельных,
к примеру — Добруджа, областей)» 21 (Бруяко,
2005, 312, примечание 10).
Ещё менее обоснованные предположения,
хотя и косвенно касающиеся сожжённых де-
ревянных гробниц у г. Дубоссары, содержат-
ся в работе А. Н. Левинского. Этот исследова-
тель объявил нераскопанный (!) курган с кре-
пидой и ровиком у городища Большая Сахарна
принадлежащим скифскому военачальнику,
обитавшему ранее на Нижнем Днестре, на том
простом основании, что в нём был зафикси-
рован прожог, аналогичный исследованным
у г. Дубоссары и с. Никольское (Левинский,
2010, 117) 22.
21
Здесь И. В. Бруяко столь же ошибочно, как и Н. А. Ке-
трару и И. А. Четвериков (2005, 185), пишет о сожжениях
на уровне древнего горизонта.
22
Не исключая такую возможность в принципе, от-
метим два ключевых момента. Во-первых, достоверное
определение культурной принадлежности того или иного
погребального памятника возможно только после его ис-
следования. Во-вторых, обряд сожжения деревянных кон-
струкций известен и в предшествующее предскифское
время (Ольховский, 1991, 42): в частности, он был отмечен
при исследовании погребения 3 кургана №3 у пгт. Слобод-
зея на Нижнем Днестре, где было зафиксировано сожжён-
ное на уровне древнего горизонта деревянное радиальное
перекрытие (Яровой и др., 2002, 292, рис. 3). Позиция
А. Н. Левинского относительно кургана с прожогом у горо-
дища Большая Сахарна вызывает ещё большее непонима-
ние, т. к. исследователь на протяжении ряда лет прилагал
огромные усилия, чтобы доказать существование именно
у гетов единственного способа захоронения — кремации
(Levinschi, 2008; Левинский, 2009, 163—167, рис. 1; 2010,
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 187
Завершая экскурс в проблематику этниче-
ской принадлежности курганов с прожогами,
исследованных у г. Дубоссары, нам остаётся
только констатировать факт, что все они явля-
ются, безусловно, скифскими.
Об этом свидетельствует состав погребаль-
ного инвентаря (Кетрару, Серова, 1987, 129;
Chetraru, Serova, 2001, 68), находки каменных
антропоморфных изваяний в насыпях курганов
№№ 5 и 24 (Четвериков, 1997б, 193; Кетрару,
Четвериков, 2005, 185), а также наличие рвов
в курганах №№ 18, 24, 45.
Помимо сожжённых гробниц, исследо-
ванных в степях Поднестровья и Подунавья
и приведённых в качестве аналогий соору-
жениям у г. Дубоссары, в Северном Причер-
номорье подобных сооружений множество.
Их подавляющее большинство датируется
VII—VI вв. до н. э. и сосредоточено в лесостеп-
ной зоне (Ольховский, 1978, 87; 1991, 42—43).
Географически ближайшая была исследо-
вана Северо-Молдавской археологической экс-
педицией под руководством В. А. Дергачёва
в 1981 г. у с. Окланда Сорокского райо-
на Молдавии — погребение 2 кургана № 1
(Дергачёв, 1982б, рис. 1) 23. Ниже по течению
Днестра в 1978 г. также В. А. Дергачёвым была
исследована деревянная гробница без следов
сожжения у с. Косоуцы Сорокского района
Молдавии (Манзура, 1982, 122—129, рис. 2).
Известны сожжённые гробницы и в лесо-
степном Побужье — в одном из курганов мо-
гильника Шершни II и кургане № 3 у с. Ильин-
цы (Бессонова, 1994, 5, 7, рис. 2/4). Однако мак-
симальная концентрация сожжённых гробниц
отмечена в Днепровском лесостепном правобе-
режье — в бассейне р. Тясмин, где они состав-
ляют 43—46 % от общего числа деревянных
гробниц 24 (Ильинская, 1975; Ковпаненко и др.,
1989, 32, 34, 39, рис. 5/1). В Поросье сожжён-
ных гробниц значительно меньше — 6 из 90
(Ковпаненко, 1971, 117; 1981, 68; Ольховский,
75—78, 98, рис. 5). Несостоятельность этой точки зрения
уже отмечалась (Тельнов, Синика, 2013, 304—306). Однако
мы всё же должны подчеркнуть, что скифская принадлеж-
ность курганов с прожогами у г. Дубоссары А. Н. Левин-
ским никогда не ставилась под сомнение.
23
Комплекс до настоящего времени не опубликован.
24
Подсчёты В. С. Ольховского (1978, 87).
1978, 87; Ковпаненко и др., 1989, 34, 39, 46).
На левобережье Днепра сожжённых гроб-
ниц также значительно меньше: они извест-
ны в Посулье (Ильинская, 1968, 196—203) и,
по подсчётам В. С. Ольховского, составля-
ют всего 2 % от общего числа (Ольховский,
1978, 87); в бассейне р. Ворскла были сожже-
ны только две гробницы (Ковпаненко, 1968,
90). Широко известна сожжённая гробни-
ца у с. Гладковщина Золотоношского района
Черкасской области — погребение 1 кургана
№ 3 (Григор’єв, 1995, 58—59, мал. 1; Marinescu-
Bîlcu et al., 2000, 150, fig. 6/5). Хорошо известен
обряд сожжения деревянных гробниц и в лесо-
степном Подонье — в курганах №№ 2/23, 3/15,
20/1, 24/8, 38/31 у с. Мастюгино (Пузикова,
2001, 47, 50, 55, 61, 62, 66, 75, 82, 90, 104, рис. 2,
9, 17, 31); №№ 7, 9, 11 у с. Русская Тростянка
(Пузикова, 2001, 128—133, рис. 9, 13, 15/1);
№ 5 у с. Дуровка (Пузикова, 2001, 186—187,
рис. 21); № 1 могильника Частые курганы II
(Максименко и др., 2001, 220); №№ 1, 2 у хуто-
ра Дубовой (Березуцкий, Разуваев, 2004, 53, 55,
57, рис. 2).
В степной зоне и на границе степи и лесо-
степи Северного Причерноморья сожжённые
гробницы крайне редки (Ольховский, 1978,
84—88; 1991, 41): Мельгуновский (Литой) кур-
ган (Ильинская, Тереножкин, 1983, 104), кур-
ган у с. Медерово (Бокий, 1974, рис. 1), курга-
ны №№ 3 и 10 группы I у с. Показовое (Бокий,
1971, 155) Кировоградской области Украины;
курганы № 3, № 11 группы V и № 7 группы X
у с. Подгородное Днепропетровской обла-
сти Украины (Мурзин, 1984, 13, 15, 26, 28,
рис. 3, 14); курган № 1 могильника I у с. Кичкас
Запорожской области Украины (Ольховский,
1978, 86; 1991, 40); погребение 83 на Темир-
горе в Крыму (Яковенко, 1977); курган на р. Ка-
литва (слобода Криворожье) (Ольховский,
1978, 84) Ростовской области России; курган
у ст. Костромской (Ильинская, Тереножкин,
1983, 68—69) Краснодарского края России;
курган Уашхиту у аула Кабехабль Республики
Адыгея России (Эрлих, 1994).
Ещё в 1978 г. В. С. Ольховский, проанализи-
ровав перечисленные выше погребальные ком-
плексы, пришёл к выводам, которые актуальны
и сейчас. Исследователь указывал, что: 1) дере-
вянные гробницы были характерны для скиф-
188 Глава III
ского населения лесостепи и, в меньшей степе-
ни, степи; 2) их сходство фиксируется не толь-
ко в конструкции, но и в ритуале сожжения,
особенно в ранний период; 3) деревянные гроб-
ницы не получили распространение в степной
скифской среде; 4) большинство сожжённых
гробниц сконцентрировано на крайнем севере
степи, у границы с лесостепью (Ольховский,
1978, 87).
Применительно к степям Подунавья и По-
днестровья (степи Северо-Западного При-
черноморья) необходимо констатировать, что
большинство сожжённых гробниц (23) обнару-
жено в непосредственной близости от границы
с лесостепью на Днестре (Голерканы — 2 гроб-
ницы; Дубоссары — 16 гробниц, Коржево —
3 гробницы; Старые Дубоссары — 1 гробница)
или на Дунае (Чулница — 1 гробница). Только
6 гробниц располагались на значительном уда-
лении от лесостепи в степной зоне Поднест-
ровья (Красное — 1 гробница, Никольское —
2 гробницы, Опач — 1 гробница) и Подунавья
(Чауш — 2 гробницы). Кроме того, на Нижнем
Дунае известны 3 деревянные гробницы, ко-
торые не были сожжены (Чауш, Нагорное,
Цыганка).
Хронологически обозначенные комплексы
свидетельствуют об использовании обряда со-
жжения гробниц равномерно — как в архаиче-
ское (VI в. до н. э.), так и в классическое время
(вторая половина V — IV вв. до н. э.). В архаи-
ческое время были сооружены восемь гробниц:
43/7 и 46/1 у г. Дубоссары (самосские амфоры);
3/1 и 7/1 у с. Коржево (лесбосские амфоры); 8/1
у с. Опач (хиосская амфора); 6/1 могильника
Чауш (костяная застёжка); 1/1 у с. Чулница (са-
мосская амфора); этим же временем, по наше-
му мнению, следует датировать погребение 1/8
у с. Старые Дубоссары на основании сходства
его погребального обряда с тем, что был за-
фиксирован при исследовании погребения 43/7
у г. Дубоссары. Ко второй половине V — IV вв.
до н. э. относятся 9 гробниц у г. Дубоссары: 5/1
(канфар), 13/1 (скифос), 18/2 (инвентарь боко-
вого погребения 18/1), 45/1 (амфоры, бронзо-
вый котёл); прожог кургана № 3 у с. Красное
(амфоры изо рва); 2/1 (чернолаковый лекиф
с краснофигурным изображением из погре-
бения 2/2) и 15/1 у с. Никольское (бронзовый
котёл в яме); захоронения 24/1 у г. Дубосса-
ры (с нижней частью каменного изваяния в на-
сыпи) и 22/1 могильника Чауш — на основа-
нии наличия рвов, которые ни разу не отмече-
ны для архаического времени. Ещё 12 гробниц
датировать точно, ввиду отсутствия инвентаря,
не представляется возможным: Голерканы 1/1,
2/1; Дубоссары 12/1, 14/1, 15/1, 16/1, 26/1, 51/1,
51/2, 51/3, 52/1; Коржево 1/1. Однако если об-
ратить внимание, что курганы №№ 12, 14, 15,
16, 51 и 52 располагались на одном могильнике
с курганами №№ 5 и 13, а курган 26 — в одной
группе с курганом № 24 у г. Дубоссары, их да-
тировка в пределах IV в. до н. э. выглядит ве-
роятной.
В настоящее время необходимо констати-
ровать, что обряд сожжения деревянных гроб-
ниц существовал в степях Северо-Западного
Причерноморья, в непосредственной близо-
сти от границы с лесостепью в Поднестровье
(рис. 145), на протяжении VI—IV вв. до н. э.
Наиболее чётко и многократно этот факт за-
фиксирован в курганах у г. Дубоссары, а также
у сс. Голерканы, Коржево и Старые Дубоссары.
В связи с этим мнение о почти полном исчез-
новении обряда сожжения деревянных гроб-
ниц «в IV—III вв. до н. э.» (Ольховский, 1991,
42), во всяком случае, для Северо-Западного
Причерноморья, должно быть скорректирова-
но: этот обряд исчезает только в III в. до н. э.
В IV в. до н. э. практика сожжения деревянных
гробниц продолжает широко использоваться
как на границе с лесостепью (Дубоссары), так
и в степи (прожог кургана № 3 у с. Красное, по-
гребения 2/1 и 15/1 у с. Никольское, 22/1 мо-
гильника Чауш), где в это время появляются де-
ревянные гробницы без следов кремации (по-
гребения 28/2 у с. Плавни и 8/1 могильника
Чауш, курган Цыганка).
Завершая анализ скифских погребальных со-
оружений, исследованных у г. Дубоссары, необ-
ходимо отметить, что в двух захоронениях кон-
туры погребального сооружения проследить
не удалось — 20/1 и 43/1. Оба эти захороне-
ния, как уже указывалось выше, принадлежа-
ли зависимым лицам и являлись сопровождаю-
щими по отношению к основным центральным
погребениям. В то же время, применительно
к этим комплексам со значительной долей уве-
ренности можно утверждать, что погребальное
сооружение не только не было зафиксировано
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 189

Рис. 145. Карта находок скифских деревянных гробниц на территории Северо-Западного Причерноморья.
190 Глава III
во время их исследования, но и отсутствовало
как таковое во время совершения этих захоро-
нений.
Погребение 20/1 представляло собой ко-
стяк, лежавший в скорченном положении на ле-
вом боку, головой на восток. Нестандартность
позы и ориентировки погребённого, а также
тот факт, что он лежал на уровне древнего го-
ризонта вместе с остатками тризны у восточ-
ного разрыва кургана, однозначно указывают
на то, что это захоронение являлось сопровож-
дающим по отношению к основному и цен-
тральному погребению кургана № 20.
Захоронение 43/1 было обнаружено в кре-
пиде, сооружение которой относится ко вре-
мени совершения погребения 43/7. Костяк ле-
жал нестандартно — на спине с развёрнутыми
вправо ногами, головой на северо-восток. При
этом обращает на себя внимание разница глу-
бин (0,77 м), на которой лежали череп и ниж-
ние конечности погребённого. По всей видимо-
сти, тело зависимого лица было брошено в кре-
пиду во время её сооружения.
Останки погребённых
Курганы у г. Дубоссары в настоящее вре-
мя являются единственной совокупностью па-
мятников (курганных групп и могильников),
где преобладает обряд кремации. Из 28 выяв-
ленных скифских погребений 18 (т. е. 64,3 %)
были совершены в сожжённых деревянных
гробницах (5/1, 12/1, 13/1, 14/1, 15/1, 16/1, 18/2,
24/1, 26/1, 43/7, 45/1, 46/1, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1,
Голерканы 1/1, Голерканы 2/1). За исключени-
ем упомянутых выше погребений у сс. Красное
(прожог кургана № 3), Коржево (прожоги курга-
нов №№ 1 и 3, погребение 7/1), Никольское (по-
гребение 15/1), Старые Дубоссары (погребе-
ние 1/8), Опач (прожог кургана № 8) в Поднест-
ровье, а также 6/1 и 22/1 могильника Чауш и
у с. Чулница в Подунавье, обряд полной кре-
мации ни разу не фиксировался в скифских за-
хоронениях степей Северо-Западного Причер-
номорья. Для всех этих комплексов не уста-
навливаются ни характер захоронений, ни поза
погребённых. Об ориентировке последних
можно судить с большой долей осторожно-
сти, исходя только из ориентировки ям, в ко-
торых были устроены гробницы, или остатков
их сожжения (прожогов), если они находились
на уровне древнего горизонта или были незна-
чительно заглублены в грунт.
Обряд ингумации зафиксирован только для
десяти погребений (35,7 %) — 2/1, 2/2, 6/1,
18/1, 20/1, 20/2, 20/3, 21/1, 21/2, 43/1.
Характер захоронения в этих погребальных
комплексах различается.
Большинство из них были одиночными. Это
два сохранившихся захоронения (20/1 и 43/1)
и шесть разрушенных при ограблении (2/1, 2/2,
20/2, 20/3, 21/2), в каждом из которых были об-
наружены кости, принадлежавшие одному ин-
дивидууму.
В курганах у г. Дубоссары обнаружено два
парных погребения (18/1, 21/1), причём в каж-
дом из этих случаев очевидно, что погребён-
ные не обладали равным социальным статусом
(различные ориентировки и позы погребённых,
место погребения).
В погребении 18/1 у г. Дубоссары в ногах
основной погребённой, ориентированной голо-
вой на запад, поперёк погребальной ямы лежал
костяк молодой женщины, на спине, головой
на север. Её небрежно сбросили на жертвенную
пищу, находившуюся в углу ямы. Безусловно,
первый костяк, для которого было соверше-
но погребение, принадлежал знатной скифян-
ке (о чём свидетельствует набор погребально-
го инвентаря), похороненной вместе с зависи-
мым лицом.
В захоронении 21/1 у г. Дубоссары, совер-
шённом в катакомбе, основная погребённая
была уложена в деревянное гробовище, на-
ходившееся в погребальной камере. Второй
погребённый был обнаружен за предела-
ми гробовища, в дромосе. Позы погребён-
ных совпадали (вытянутое положение на спи-
не), а ориентировки различались (западная
у основной погребённой, северная — у зави-
симого лица).
Аналогичные расположение и ориенти-
ровка зависимого лица отмечены в несколь-
ких скифских погребениях. В лесостепном
Побужье это ограбленное захоронении 5/1
у с. Неделково Савранского района Одесской
области Украины. Кости основного погребён-
ного обнаружены в беспорядке у южной стенки
прямоугольной ямы, ориентированной по ли-
нии запад — восток, а частично разрушенный
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 191
костяк зависимого лица находился у восточной
стенки в вытянутом положении на спине, голо-
вой на север (Редина, 1999б, 75, 77, рис. 2/2) 25.
В правобережном Приднепровье в основном
погребении кургана № 20 у г. Смела Черкасской
области Украины один костяк лежал в цен-
тральной части ямы в вытянутом положении
на спине, головой на запад. В его ногах обна-
ружен второй костяк — спиной к основной
погребённой, на правом боку, головой на юг
(Покровська, 1957, 65—66). В кургане № 71
у с. Яцковичи в лесостепном Побужье в ногах
женщины, ориентированной головой на запад,
находились кости молодого верблюда и двух
детей (Бессонова, 1994, 15).
Характер захоронения в погребении 6/1
у г. Дубоссары не устанавливается из-за пол-
ного ограбления этого комплекса. Можно толь-
ко предполагать, что здесь был одиночный ко-
стяк, как и в подавляющем большинстве иссле-
дованных в Северо-Западном Причерноморье
скифских погребений (Синика, 2007а, 18).
Поза погребённых устанавливается для ше-
сти индивидуумов из четырёх захоронений.
Вытянутое положение на спине зафик-
сировано для пяти индивидуумов. В погре-
бении 18/1, совершённом в яме, руки основ-
ной погребённой (лежавшей головой на запад)
были согнуты и кистями уложены на таз, ноги
распались ромбом. В захоронении 21/1, совер-
шённом в катакомбе, вытянутое положение
на спине зафиксировано и для основной погре-
бённой, положенной в гробовище в погребаль-
ной камере, и для зависимого лица в дромосе:
основная погребённая — от правой руки сохра-
нилась только плечевая кость, а левая была со-
гнута и кистью уложена на таз (по-видимому,
обе руки были согнуты и кистями уложены
на таз), ноги прямые; зависимое лицо — в вы-
тянутом положении на спине, головой на север,
лицом на запад, т. е. в сторону погребальной ка-
меры, где находилась основная погребённая.
Ещё в двух случаях отмечены отклонения
от вытянутого положения на спине. В по-
25
В публикации комплекса кости у южной стенки
ямы вообще не упоминаются, равно как и положение ко-
стяка у восточной стенки (Редина, 1999б, 75, 77). Об этом
свидетельствует только план погребения (Редина, 1999б,
рис. 2/2).
гребении 18/1 у восточной стенки ямы нахо-
дился костяк погребённого, лежавший голо-
вой на север-северо-запад поверх жертвенной
пищи; правая рука вытянута вдоль тела, ле-
вая — согнута и отведена в сторону под пря-
мым углом, ноги распались ромбом. В захо-
ронении 43/1, которое обнаружено среди кам-
ней крепиды, погребённый лежал на спине,
головой на северо-восток. Правая рука согну-
та и кистью уложена на таз, левая — также со-
гнута и кистью уложена на предплечье пра-
вой руки. Ноги согнуты и развёрнуты на пра-
вую сторону. Очевидно, что оба эти погребения
принадлежали зависимым лицам.
Только в погребении 20/1 зафиксирова-
но скорченное положение на левом боку.
Захоронение было совершено на уровне древ-
него горизонта. Руки погребённого были со-
гнуты в локтях и кистями прижаты к лицу, ноги
согнуты в коленях под острым углом.
Скорченное положение на левом боку
крайне редко встречается в скифских погре-
бениях Северо-Западного Причерноморья.
Нам известен всего один случай, однако и он
не аналогичный, а только подобный. Речь
идёт о погребении 10 грунтового могильни-
ка у с. Николаевка Овидиопольского района
Одесской области, совершённом в катакомбе
I типа. На дне погребальной камеры был расчи-
щен костяк, лежавший в скорченном положе-
нии на спине с разворотом на левую сторону;
руки вытянуты вдоль тела, ноги согнуты и упа-
ли влево, пятками прижаты к тазу (Мелюкова,
1975, 74, рис. 33/4).
В остальных шести захоронениях курганов
у г. Дубоссары, совершённых по обряду ингу-
мации, установить позу погребённых не пред-
ставляется возможным, поскольку все они были
сильно потревожены грабителями (2/1, 2/2, 6/1,
20/2, 20/3, 21/2).
Ориентировка погребённых достоверно
установлена в четырёх захоронениях для ше-
сти индивидуумов. Западное направление от-
мечено для основных погребённых в захороне-
ниях 18/1 и 21/1; восточное — только в погре-
бении зависимого лица 20/1. Число погребений
с широтной ориентировкой, безусловно, было
больше, о чём свидетельствует широтная ори-
ентировка сооружений: ям (2/1, 2/2, 21/2) и ка-
такомб (20/2, 20/3).
192 Глава III
Меридиональная ориентировка зафиксиро-
вана трижды и только у погребений зависимых
лиц: север — 21/1; север-северо-запад — 18/1;
северо-восток — 43/1.
В захоронении 6/1 ориентировка не может
быть установлена, поскольку погребение было
полностью ограблено и разрушено.
Несколько раз в скифских погребениях, ис-
следованных у г. Дубоссары, были зафиксиро-
ваны подстилки и настилы, на которые уклады-
вали тело погребённого.
Растительная подстилка из рогоза (род
Typha sp.) 26 была зафиксирована только в по-
гребении 21/1. Использование рогоза для пле-
тения циновок (?), предназначенных для по-
мещения на дно погребальных сооружений,
известно на левобережье Нижнего Днестра
в скифских захоронениях 4/1 и 16/1 могильни-
ка Буторы I (Синика и др., 2013, 107).
Сочетание растительной подстилки
и коры также отмечено в единственном по-
гребении 18/1, где растительная подстилка
серо-малинового цвета лежала поверх насти-
ла из коры. Аналогичная ситуация прослежена
в погребении 13/3 могильника Буторы I на ле-
вобережье Нижнего Днестра (Синика и др.,
2013, 107).
Настил из коры зафиксирован только
в одном случае — в захоронении 2/1 у г. Ду-
боссары. В Поднестровье кора нередко исполь-
зовалась в качестве настила на дне погребаль-
ных сооружений: погребения 4/2, 8/2, 12/2, 13/2,
13/4 могильника Буторы I (Синика и др., 2013,
107); 3/1 у с. Красное (Серова, Яровой, 1987,
22), 4/5 у с. Никольское (Агульников, Сава,
2004, 43) — на левобережье; 10/1, 10/2, 11/2,
23/3 Семёновского могильника (Субботин, 1976,
4—5, 7, 49); 1/1 и 3/1 у с. Хаджимус (Чеботаренко
и др., 1989, 156, 171) — на правобережье.
Гробовище обнаружено в погребальной ка-
мере катакомбы захоронения 21/1 у г. Дубосса-
ры. Гробовище представляло собой прямоуголь-
ный ящик с крышкой длиной 2,25 м, шириной
1,35 м и высотой 0,3 м (объём 0,91 м 3) и было из-
готовлено из досок шириной 7—10 см и толщи-
ной 2 см. Установлено, что доски стенок гробо-
26
Определение сотрудника Ботанического сада АН
МССР В. В. Кантемира (Кетрару, Серова, 1990, 124, 131,
прим. 1).
вища соединялись между собой при помощи па-
зов, вырубленных на концах досок его коротких
стенок. Гробовище закрывало собой всё тело по-
гребённого и сопровождающий инвентарь, кото-
рые находились на подстилке из рогоза.
На левобережье Нижнего Днестра гробовища
в катакомбах зафиксированы четыре раза, при-
чём дважды на могильнике Буторы I. В погребе-
нии 2/3 гробовище имело следующие размеры:
длину 2,1 м, ширину 1,07 м, высоту 0,8 м и со-
ответственно объём 1,8 м 3 — причём осталось
не выясненным, была ли у гробовища крышка.
В погребении 12/1 могильника Буторы I было
исследовано гробовище без крышки: длиной
1,5 м, шириной 0,6 м, высотой 0,4 м и соответ-
ственно объёмом 0,36 м 3. По длинным сторонам
гробовища были установлены на ребро две до-
ски (Синика и др., 2013, 107—108). Гробовище
с крышкой было обнаружено в погребении
88/1 могильника у с. Глиное Слободзейского
района (Тельнов и др., 2012, 8). Ещё одно гро-
бовище в скифской катакомбе было исследо-
вано в 1909 г. М. Шкадышеком у с. Суклея
(Шкадышек, 1910, 92; Мелюкова, 1962, 132).
Единственное гробовище в Северо-Запад-
ном Причерноморье, устроенное в яме, было
обнаружено в погребении 6/2 у с. Балабаны
Тараклийского района Молдовы, расположен-
ном на правом берегу р. Большой Ялпуг, впа-
дающей в придунайское оз. Ялпуг. Необходимо
особо подчеркнуть, что речь не идёт о дере-
вянной гробнице, поскольку в яме размерами
2,5 × 1,1 × 1,5 м, имевшей деревянное перекры-
тие, было обнаружено гробовище длиной 2,2 м
и шириной 0,6 м (площадь 1,32 м 2), высота ко-
торого не была установлена, однако наличие
крышки подтверждается находками кусков коры
над костяком (Чеботаренко и др., 1989, 31).
Следы подстилок не обнаружены в огра-
бленных и разрушенных захоронениях 2/2, 6/1,
20/2, 20/3, а также под костяками всех зависи-
мых лиц, которые были обнаружены в курга-
нах у г. Дубоссары: 20/1, 18/1, 21/1, 43/1.
Погребальный инвентарь
и жертвенная пища
Погребальный инвентарь скифских захоро-
нений, исследованных у г. Дубоссары, пред-
ставлен всеми категориями — оружием, кон-
ским снаряжением, орудиями труда, посудой,
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 193

украшениями и аксессуарами костюма, пред-
метами туалета и культа.
Оружие находилось в пяти захоронениях
дубоссарских курганов (табл. 1).
Наступательное вооружение представлено
находками наконечников стрел, наконечниками
копий и мечом.
Бронзовые наконечники стрел были обна-
ружены в четырёх погребениях (2/2, 5/1, 20/3,
21/2) с оружием. Количество стрел в захоро-
нении варьируется от одной (21/2) до восьми
(5/1). Ни в одном из этих комплексов наконеч-
ники стрел не были зафиксированы in situ.
Всего в дубоссарских курганах были найде-
ны 16 бронзовых наконечников стрел. По клас-
сификации А. И. Мелюковой (1964, 14—32),
13 из них включаются во II отдел (трёхлопаст-
ные). Десять наконечников относятся к 4 типу
(с хорошо выделенной втулкой): пять — к ва-
рианту 2, для которого характерна узкая свод-
чатая головка (2/2—4 шт., 5/1—1 шт.); четы-
ре — к варианту 4, с треугольной формой голов-
ки и с углублениями на лопастях (5/1 — 1 шт.,
20/3—2 шт., 21/2 — 1 шт.); один — к вариан-
ту 9, с втулкой, которая заходит наполови-
ну в небольшую треугольную головку (5/1).
Два наконечника из погребения 5/1 принад-
лежат 6 типу, 1 варианту — со скрытой втул-
кой, треугольной формой головки и окончания-
ми лопастей, слегка опущенными ниже втулки.
Ещё один трёхлопастный наконечник отнести
к какому-либо из типов и вариантов не пред-
ставляется возможным, поскольку от него со-
хранилась только верхняя часть (5/1).
Наконечники III отдела (трёхгранные) пред-
ставлены тремя находками из двух погребений
Оружие в скифских погребениях дубоссарских курганов
(5/1 — 2 шт., 20/3 — 1 шт.). Все они относят-
ся к типу 7 (со скрытой втулкой и треугольной
формой головки) и варианту 6 (в нижней части
каждой грани расположено по одному прямо-
угольному ложку).
Копья встречены в трёх погребениях дубос-
сарских курганов — 5/1, 21/2 и 43/7.
В эти захоронения были положены четыре
копья. Об этом свидетельствуют находки фраг-
ментов одной втулки наконечника (21/2), двух
втоков (5/1 — цилиндрический, 43/7 — ко-
нический) и ещё одного фрагмента, принад-
лежность которого втулке или втоку устано-
вить невозможно (43/7).
Железный меч находился только в погре-
бении 5/1 у г. Дубоссары. От него сохранился
только один фрагмент однолезвийного клинка
длиной 3,4 см и шириной 5 см.
В левобережном Поднестровье, помимо на-
ходки в кургане № 5 у г. Дубоссары, однолезвий-
ные мечи обнаружены ещё в трёх погребаль-
ных комплексах: в погребении 13/2 могильни-
ка Буторы I (Синика и др., 2013, 76, 110—111,
рис. 52/4); в захоронении 3 грунтового могиль-
ника Николаевка I (Дзис-Райко, 1965, 63—64,
рис. 4/4; Редина, 1999а, 223, рис. 1/5; Redina,
2005, 236, fig. 4/4) и в погребении 1 грунтового
могильника Николаевка (Мелюкова, 1975, 68,
рис. 56/2; Редина, 1999а, 223, рис. 1/6; Redina,
2005, 236, fig. 4/5). Ещё восемь однолезвий-
ных мечей происходят из Подунавья: погребе-
ния 3/2 у с. Островное (Алексеева и др., 1977,
259; Суничук, 1985, 48); 22/1 и 24/1 могильника
Плавни I (Суничук, Фокеев, 1984, 113, рис. 4/4;
Редина, 1999а, 223, рис. 1/4; Redina, 2005, 236,
fig. 4/3); 11/1, 12/1, 15/1, 18/1 и 22/1 могильника
Таблица 1.

№ Погребение Наступательное вооружение Защитное

п/п вооружение
наконечники копья меч панцирь поножи
стрел
1 2/2 4
2 5/1 8 1 (вток) 1 1 1
3 20/3 3
4 21/2 1 1 (втулка наконечника)
5 43/7 1 (вток), 1 (вток или втулка наконечника?) 1
194 Глава III
Чауш (Суничук, 1985, 41, рис. 2/16,17; Редина,
1999а, 223, 226, рис. 1/2,3, 2/1—3; Redina, 2005,
fig. 4/1,2).
Защитное вооружение в скифских погребе-
ниях дубоссарских курганов представлено дву-
мя панцирями и поножами.
Железный чешуйчатый панцирь был обнару-
жен дважды — в погребениях 5/1 и 43/7. В пер-
вом комплексе было обнаружено всего две же-
лезные пластинки, которые позволяют только
констатировать наличие чешуйчатого (?) пан-
циря. Около 300 панцирных пластинок было
найдено в погребении 43/7.
Находки железных панцирей достаточ-
но хорошо известны в скифских погребени-
ях Поднестровья. В частности, они проис-
ходят из погребений 15/1 и 16/2 могильника
у с. Семёновка (Субботин, Охотников, 1981,
113, рис. 4/5,8) на правобережье Днестра, а так-
же из погребений 10/2 и 11/2 могильника Буто-
ры I (Синика и др., 2013, 65, 69, 111, рис. 42/13,
45/4), 1/1 у с. Парканы (Манзура и др., 1992,
177, рис. 4/11), 2/1, 3/2, 4/1 (Мелюкова, 1984,
95—97, 99—100, рис. 4/4—8, 10—14) и 8/20
(Алексеева, Булатович, 1990, 39, рис. 2/3)
у с. Николаевка — на левобережье.
Бронзовые поножи были обнаружены
во фрагментах только в кургане № 5 у г. Дубос-
сары. Фрагменты небольших размеров и силь-
но обожжены, что не позволяет судить об их
истинных размерах и форме. До недавнего вре-
мени в Северо-Западном Причерноморье брон-
зовые поножи были известны только в погребе-
нии 2/3 у с. Никольское на левобережье Нижнего
Днестра. Они, хотя и не подвергались воздей-
ствию огня, также сохранились крайне пло-
хо (Агульников, Сава, 2004, 32, рис. 15/9,10).
Совсем недавно в Днестровском правобережье
в погребении 7/3 у с. Пуркары были обнаруже-
ны бронзовые поножи, сохранившиеся практи-
чески полностью (Агульников и др., 2013, 271,
273, рис. 10/1,2) (табл. 1).
Конское снаряжение представлено наход-
ками, обнаруженными только в кургане № 5
у г. Дубоссары, — фрагментом псалия, нащёч-
ником и двумя пронизями.
К функциональным элементам конского
снаряжения относится фрагмент бронзового
псевдовитого S-видного псалия с шаровидным
утолщением на сохранившемся окончании.
Пара железных S-видных псалиев с ша-
ровидным утолщением на окончаниях в По-
днестровье известна только в погребении 9/1
у с. Никольское (Агульников, Бубулич, 2000, 50,
рис. 4/5; Агульников, Сава, 2004, 96, рис. 48/5).
Ещё две пары таких псалиев (пара железных
с серебряными шаровидными утолщениями
на окончаниях и пара бронзовых) обнаружены
в погребении 13 кургана у г. Арциз Одесской
области Украины в Подунавье (Алексеева
и др., 1997, 51, рис. 3/3). Однако псалии
из Никольского и Арциза не являются псевдо-
витыми, т. е. не имеют спиральной «резьбы»
на окончаниях.
Ближайшие аналогии псевдовитому псалию
из кургана № 5 у г. Дубоссары происходят из по-
гребений IV в. до н. э.: 4/3 у г. Умань (три брон-
зовых псалия) и кургана № 67 у с. Яцковичи
(один бронзовый псалий) в Днепровском пра-
вобережье (Бессонова, 1994, 23, рис. 6/12,13) 27;
2/3 у пгт. Петровка (пара бронзовых псали-
ев) Станично-Луганского района Луганской
области Украины, в низовьях р. Евсуг, лево-
го притока р. Северский Донец (Братченко
и др., 1989, 173, рис. 5/1). Все эти псалии
S-видной формы. Псалии с псевдовитыми
окончаниями известны и в некоторых ком-
плексах из Среднего Подонья: в захоронениях
13/1 и 17/1 у с. Русская Тростянка и 9/1 и 14/1
у с. Дуровка — все они прямые, за исключе-
ние одного S-видной формы из погребения 9/1
у с. Дуровка (Пузикова, 2001, 134, 137, 159,
168, 190, 195, 231, 244, рис. 18/12, 27/4, 29/5,6,
42/8).
Довольно близок дубоссарской наход-
ке и псалий, обнаруженный у общ. Брезово
Пловдивской области Болгарии конца IV — на-
чала III в. до н. э.: его бронзовая S-видная осно-
ва была обмотана серебряной проволокой, при
этом одно окончание было в виде шишечки,
а второе — в виде львиной головки (Венедиков,
1957, 160, 189, обр. 12).
В III—II вв. до н. э. технология изготов-
ления псевдовитых псалиев эволюциониру-
ет — в это время на железную С-видную осно-
27
В работе Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова при
ссылке на эти аналогии из работы С. С. Бессоновой указа-
ны курганы №№11 и 67 у г. Умань (Кетрару, Четвериков,
2005, 104), что не соответствует действительности.
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 195
ву наматывается проволока из благородного
металла. Такие псалии (пара), с обмоткой зо-
лотой проволокой, совсем недавно были об-
наружены у с. Легедзино Тальновского района
Черкасской области на правобережье Днепра
(Полин, Карнаух, 2012, 134, рис. 2/3, 3/2).
На Тамани железные С-видные псалии со спи-
ральной серебряной обмоткой известны уже
более века: в Ахтанизовском «кладе» (фраг-
мент одного псалия) и в Буеровой могиле (пара
псалиев) (Максимова, 1969, 58, рис. 16/3, 17).
Серебряный нащёчник из кургана № 5 явля-
ется декоративным элементом конского снаря-
жения.
Нащёчники конской узды известны в немно-
гих погребениях Северо-Западного Причерно-
морья. Так, в Поднестровье это четыре изделия
из двух погребений: три бронзовых нащёчника
в захоронении 9/1 у с. Никольское (Агульников,
Бубулич, 2000, 52, рис. 4/1—3; Агульников,
Сава, 2004, 100, рис. 48/1—3; Канторович,
2012, 33, рис. 7/7) и один бронзовый нащёчник
в погребении 8/14 у с. Николаевка (Алексеева,
Булатович, 38, рис. 1/14б; Канторович, 2012,
33, рис. 7/8).
Однако ближайшей аналогией находке
из кургана № 5 у г. Дубоссары является пара
серебряных нащёчников из погребения 13
кургана у г. Арциз (Мелюкова, 1976, 116,
рис. 6/11; Алексеева и др., 1997, 53, рис. 3/10;
Канторович, 2012, 29, рис. 6/1). Эти нащёчни-
ки, вместе с аналогичными изделиями из кур-
гана Солоха (Манцевич, 1987, 107, 109, 114,
кат. 92, 126), Чмырёвой Могилы (Браун, 1906,
101, 104, рис. 62, 68), группы Гаймановой мо-
гилы (Мелюкова, 1976, рис. 6/10), из Толстой
Могилы (Мозолевський, 1979, 32, рис. 19/2)
и из клада у с. Гэвань (Зайцев, 2007, рис. 2/16),
были отнесены А. Р. Канторовичем к 5 типу
изображений обособленных конечностей хищ-
ников, который получил название «Арциз-
Солоха». К этому типу исследователь отнёс ге-
ометризированные уплощённые изображения
сдвоенных задних/передних конечностей хищ-
ника в профиль с сегментовидным бедром/пле-
чом, слабоизогнутыми лапами, продолжаю-
щими направление голеней/предплечий, при-
чём каждая лапа сведена к единственному
преувеличенному пальцу с загнутым когтем
(Канторович, 2012, 28—31, рис. 6).
Для нас наиболее важен тот факт, что на-
щёчники из кургана № 5 у г. Дубоссары, а так-
же из комплексов из Арциза, Гэвани, группы
Гаймановой могилы и Чмырёвой могилы име-
ют ребристый кант по периметру бедра/лопат-
ки и ног, который является фракийским сти-
листическим элементом. Ещё А. И. Мелюкова
относила нащёчник из кургана № 5 у г. Ду-
боссары «к кругу фракийских или подража-
ющих им украшений» (Мелюкова, 1995, 32).
А. Р. Канторович совершенно обоснованно
считает нащёчники из дубоссарского кургана
№ 5 и клада из Гэвани «упрощёнными реплика-
ми изделий типа фракийских блях из Брезово
и Крайовы» (Канторович, 2012, 29) 28.
Две серебряные пронизи из кургана № 5
у г. Дубоссары также являются декоративны-
ми принадлежностями конского снаряжения.
Пронизи цилиндрической формы изготовлены
из листа серебра, свёрнутого в трубку со слегка
отогнутыми наружу краями таким образом, что
изделия напоминают катушку. Аналогичные
пронизи известны в Северо-Западном Причер-
номорье в двух комплексах: в конском погре-
бении 13 у г. Арциз конца V — начала IV вв.
до н. э. (Канторович, 2012, 31) — 92 экземпляра
(Алексеева и др., 1997, 53, рис. 3/11) 29, и в кла-
де из с. Великоплоское III—II вв. до н. э. —
2 экземпляра (Дзис-Райко, Суничук, 1984, 153,
рис. 1/14).
Орудия труда и предметы быта находи-
лись в шести скифских захоронениях Дубос-
сарских курганов. Они представлены ножа-
ми, пряслицем, фрагментами веретена, иглами,
оселком и крюками (табл. 2).
Железные ножи обнаружены в пяти погре-
бениях. В четырёх из них (2/1, 18/1, 21/1, 21/2)
найдено по одному ножу. В погребении 5/1 за-
фиксированы 3 фрагмента рукоятей и четыре
фрагмента клинков, которые, очевидно, при-
надлежали не менее чем трём ножам. Таким об-
28
Нащёчники из Брезово и Крайовы опубликова-
ны (Венедиков, Герасимов, 1973, 380, 384—385, кат. 263,
298—301; Мелюкова, 1976, рис. 8/1,2,9—11).
29
В этом же комплексе были обнаружены ещё 13 про-
низей: шесть — с полусферическими выступами на щитке,
ещё шесть — с рельефным изображением лапы медведя,
и одна — со спиральным орнаментом, оконтуренным руб-
чиками по краю (Алексеева и др., 1997, 53, рис. 3/4,7—9;
Канторович, 2012, 42, рис. 11/13).
196 Глава III
Таблица 2.
Орудия труда и предметы быта
в скифских погребениях
дубоссарских курганов
№ Погре- Орудия труда Пред-
п/п бение меты
быта
ножи вере- иглы оселок крюки
тено
1 2/1 1 погребения 18/1 следует относить к третьему
2 5/1 3 3
3 18/1 1 1
4 21/1 1 2
5 21/2 1
6 43/1 1 ния 18/1 у г. Дубоссары нам не известны: бли-
разом, общее число ножей в скифских погребе-
ниях Дубоссарских курганов составляет не ме-
нее семи. Шесть из них (5/1 — 3 шт., 18/1, 21/1,
21/2) имели костяные рукояти и железные за-
клёпки, служившие для соединения рукояти
и черенка. Рукояти пяти из них были изготовле-
ны из двух костяных пластин (5/1 — 3 шт., 21/1,
21/2), а рукоять ножа из погребения 18/1 —
из одного куска кости. Материал, из которо-
го была изготовлена рукоять ножа из погребе-
ния 2/1, не установлен.
По классификации А. И. Мелюковой (1975,
169—171), четыре ножа принадлежат I кате-
гории ножей, т. е. не имеют выделенного че-
ренка (2/1, 5/1, 18/1, 21/2); два из них относят-
ся к типу 1 — с горбатой спинкой и прямым
лезвием (2/1, 18/1); тип ножей из погребений
5/1 и 21/2 не устанавливается. К категории II
(с выделенным черенком), типу 1 (с горбатой
спинкой и прямым лезвием) относится толь-
ко один нож из погребения 21/1. Ещё два ножа
из погребения 5/1, от которых сохранились ко-
стяные рукояти и фрагменты клинков, не мо-
гут быть отнесены к тем или иным категори-
ям и типам 30.
В двух случаях ножи были зафиксированы
in situ. В погребении 18/1 нож находился в из-
30
Классификация ножей А. И. Мелюковой не первая
и далеко не единственная. Из новейших работ см. (Мерку-
лов, 2011), там же см. литературу.
головье погребённой, а в захоронении 21/1 —
у правой голени.
Части веретена обнаружены только в по-
гребении 18/1 у г. Дубоссары — костяные
стержень и замок. Стержень представля-
ет собой цилиндрическую палочку длиной
12,25 см и диаметром 0,7 см, а замок высотой
2,5 см имеет бочковидную форму и отверстие
диаметром 0,75 см. Очевидно, что находки из
типу веретён по классификации Н. А. Гаврилюк.
К этому типу исследовательница отнесла «про-
стые костяные веретёна», на стержень кото-
рых надевался маховик (Гаврилюк, 1983, 88;
1987, 124). В нашем случае был использован
замок. Точные аналогии находкам из погребе-
жайшей, по-видимому, следует считать детали
веретена из захоронения 8/2 курганной груп-
пы Волчанск I у одноимённого села Акимов-
ского района Запорожской области, среди ко-
торых присутствует цилиндрический стержень
с выступом на одном из окончаний (Фиалко,
1987, 131, рис. 1/5; Полин, Кубышев, 1997, 10,
рис. 8/10—13).
В скифских погребениях степей Северо-
Западного Причерноморья веретёна встре-
чаются достаточно редко. В Поднестровье
они известны в погребениях 10/3 и 13/4 мо-
гильника Буторы I, 13/1, 19/1, 22/1, 35/1 мо-
гильника у с. Глиное (Синика и др., 2013, 68,
81, 112—113, рис. 43/6, 55/8) и 49 грунтового
могильника у с. Николаевка (Мелюкова, 1975,
94, рис. 53/10) на левобережье, а также в захо-
ронении 1/6 у с. Пуркары (Яровой, 1990, 53,
рис. 21/4) на правобережье. В Подунавье вере-
тёна обнаружены в погребениях 6/2 у с. Бала-
баны (Чеботаренко и др., 1989, 35, рис. 14/6)
и 7/2 могильника Дивизия II (Субботин и др.,
1992, 21, рис. 18/12).
Две железные иглы обнаружены в погребе-
нии 21/1 у г. Дубоссары. Иглы длиной 3,5 см
и 4 см и толщиной соответственно 0,35 см
и 0,4 см покрыты прикипевшими нитями
в верхней части, там, где должно располагаться
игольное ушко, скрытое коррозией.
Иглы, как и веретёна, являются нечастой на-
ходкой в скифских погребениях. В левобереж-
ном Поднестровье они зафиксированы в захо-
ронениях 13/4 могильника Буторы I (11 фраг-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 197
ментов железных игл) (Синика и др., 2013, 81,
113), 2/2 у с. Никольское (одна железная игла)
(Агульников, Сава, 2004, 26, рис. 13/3), 10 (же-
лезная игла) и 67 (бронзовая игла) грунтового
могильника у с. Николаевка (Мелюкова, 1975,
74, 103, рис. 53/11). В Подунавье как минимум
одна бронзовая игла была обнаружена в погре-
бении 20/2 могильника Дивизия 31 (Субботин
и др., 1992, 18, рис. 15/21,22).
Единственный сланцевый оселок обнаружен
в погребении 43/1 у г. Дубоссары. Он представ-
ляет собой изделие прямоугольной формы со-
хранившейся длиной 6,6 см (нижняя часть
оселка обломана), шириной 2,2 см и толщиной
0,6 см с круглым сквозным отверстием диаме-
тром 0,6 см в верхней части. По классифика-
ции Б. А. Шрамко, оселок относится ко второ-
му виду абразивных инструментов, т. е. являет-
ся бруском для правки лезвий (Шрамко, 1973,
43—46, рис. 2).
Оселки для правки лезвий довольно ред-
ко встречаются в скифских погребальных ком-
плексах Северного Причерноморья. Они из-
вестны в погребениях 43 грунтового могиль-
ника у с. Николаевка (Мелюкова, 1975, 91, 172,
рис. 51/7), 20/1 и 60/1 могильника у с. Глиное
Слободзейского района на левобережье
Нижнего Днестра, а также в захоронениях 22/1
могильника Плавни I (Суничук, Фокеев, 1984,
112, рис. 2/25) и 9/2 могильника Чауш (Суни-
чук, 1985, 42) на Нижнем Дунае.
Предметы быта в Дубоссарских курганах
представлены только тремя железными крюка-
ми из погребения 5/1.
Аналогичные предметы в Нижнем По-
днестровье, да и вообще в Северо-Западном
Причерноморье, обнаружены только в по-
гребении 2/2 у с. Никольское, где было най-
дено два крюка (Агульников, Сава, 2004,
26, рис. 13/1,2). Однако они хорошо извест-
ны в погребениях высшей скифской аристо-
кратии: семь крюков — в Мелитопольском
кургане (Тереножкин, Мозолевский, 1988,
101, рис. 107/10,11,19,21—24, 112); пять —
в Большом Рыжановском кургане (Chochorow-
ski, Scoryj, Abb. 3/39—43); по четыре — в кур-
31
Судя по рисунку (Субботин и др., 1992, рис. 15/21),
один из фрагментов «иглы» являлся ножкой фибулы фра-
кийского типа.
гане Чертомлык (Алексеев и др., 1991, 61—63,
197, 203, 212, 219, кат. 117, 126, 140, 156)
и в Гаймановой Могиле (Бидзиля, Полин, 2012,
95, 132, 387—388, 437—438, рис. 521, 618)
в Поднепровье. Встречаются крюки и в захо-
ронениях значительно менее знатных скифов:
три — в кургане № 4 у с. Новосёлки (Бессонова,
1994, 21, фото 1/6,8) в лесостепном Побужье;
4/1 (два крюка) у с. Владимировка Акимовского
района Запорожской области (Полин, Кубышев,
1997, 30, рис. 24/2,5) в Приазовье; в курга-
нах №№ 11/16 (один крюк), 10/17 (один крюк)
у с. Мастюгино (Пузикова, 2001, 57, 94, 96,
рис. 21/15, 23/2), № 4 (два крюка) и № 9 (два
крюка) у с. Дуровка (Пузикова, 2001, 186, 190,
216, 233, рис. 14/13,14, 31/6,7) в Подонье 32.
Назначение крюков исследователями трак-
туется по-разному: для подвешивания одежд
и головных уборов, а также боевых поясов
с подвязанными к ним ножнами (Алексеев
и др., 1991, 62—63), или для подвешивания
туш жертвенных животных (Агульников, Сава,
2004, 221). С учётом полного сожжения гроб-
ницы погребения 5/1 у г. Дубоссары с последу-
ющим ограблением прожога, установить точно
назначение крюков из этого комплекса не пред-
ставляется возможным. Заметим только, что
они вполне могли быть использованы как для
подвешивания предметов вооружения и воин-
ского снаряжения, так и для подвешивания дру-
гих предметов или туши животного (табл. 2).
Посуда находилась в восьми скифских по-
гребениях и двух рвах Дубоссарских курганов.
Она представлена амфорами, котлом и горш-
ком, канфарами, киликами, кратером и скифо-
сом, кувшинами (табл. 3).
Тарная посуда представлена амфорами,
что характерно для всех скифских погребений
Северо-Западного Причерноморья (Синика,
2007а, 19).
Из насыпи кургана № 5 происходят горло-
вина гераклейской и ножка фасосской амфор.
Во рву кургана № 18 обнаружены три горлови-
ны гераклейских амфор, а в погребении 18/1 —
икосская амфора. Ров кургана № 20 содержал
фрагменты не менее пяти амфор: одну горлови-
32
Более полная сводка железных крюков из скифских
памятников Северного Причерноморья содержится в рабо-
те (Бидзиля, Полин, 2012, 388—389).
198 Глава III
Посуда в скифских погребениях дубоссарских курганов
№ Погре- Тарная Кухонная
п/п бение
амфора котёл горшок
1 5/1 насыпь — 2
2 13/1
3 18/1 1 ров — 3
4 20/3 ров — 5 1 1
5 21/1
6 43/7 1
7 45/1 3 1
8 46/1 1
ну и четыре ножки гераклейских амфор, а так-
же ножку фасосской. В погребении 43/7 найде-
на целая самосская амфора. Ножка аналогич-
ного сосуда происходит из ямы в кургане № 46.
Три амфоры происходят из погребения 45/1:
одна мендейская и две хиосских.
Кухонная посуда в скифских погребениях
у г. Дубоссары представлена котлом и горш-
ком.
Бронзовый котёл обнаружен в погребе-
нии 45/1 и был сильно деформирован во время
горения деревянной гробницы.
Подобные находки в скифских курганах
Северного Причерноморья достаточно редки
и связываются с высоким социальным статусом
погребённых (Кузнецова, 2008, 185). В Поднест-
ровье они находились в специальных ямах кур-
ганов №№ 14 и 15 у с. Никольское (Агульников,
Сава, 2004, 124, 127—128, 131, рис. 63/3,4,
65/3,4). В Подунавье известны четыре бронзо-
вых котла. Также в специальной яме, перекры-
той каменной плитой, находился котёл из кур-
гана № 3 могильника Мреснота Могила, распо-
ложенном на правом берегу оз. Ялпуг, между
сс. Виноградовка и Владычень Болградского
района Одесской области (Гудкова и др.,
1985, 76, рис. 44/9; Редина, 1992, 84; Монахов,
1999, 139—140, прим. 39). Из кургана № 3
у с. Островное Арцизского района Одесской
области Украины, раскопанного в 1976 г., про-
исходит котёл, который был обнаружен в на-
сыпи — на уровне древнего горизонта (Алек-
сеева, 1977, 45). По тезисной публикации из-
Таблица 3.
Столовая
канфар килик кратер скифос кувшин
1 2 1 2 (л+г)
1
1
1
вестно также, что в кургане у с. Островное,
исследованном в 1972 г., были обнаружены два
котла (Алексеева, 1973, 253).
Лепной горшок обнаружен в погребении
20/3 у г. Дубоссары — в перемещённом запол-
нении погребальной камеры. От него сохрани-
лась только придонная часть, которая не позво-
ляет установить тип сосуда.
Лепные горшки являются наиболее распро-
странённым видом кухонной посуды у скифов
Северо-Западного Причерноморья (Синика,
2007а, 19). В Поднестровье они, например, из-
вестны в погребениях 4/1 и 12/1 (два горш-
ка) могильника Буторы I (Синика и др., 2013,
44, 70, 114, рис. 21/3, 47/2,3), 1/10 у с. Новые
Раскаецы (Яровой, 1990, 17, рис. 5/2), 2/1
у пгт. Суворово (Синика, 2007б, 175, рис. 3/12),
1/5 у с. Чобручи Слободзейского района (Ле-
вицкий, Демченко, 1995, 42, рис. 2/7), в насыпи
кургана № 1 и захоронении 23/2 Семёновского
могильника (Субботин, Охотников, 1981, 112,
рис. 2/8, 5/3).
Столовая посуда получила наибольшее рас-
пространение в скифских погребальных ком-
плексах, исследованных у г. Дубоссары. Она
представлена канфарами, киликами, кратером
и скифосом, кувшинами.
Чернолаковые канфары найдены в трёх
погребениях Дубоссарских курганов — 5/1,
18/1 и 21/1. Они характеризуются приземисты-
ми пропорциями, относительно высокой шей-
кой и невысокой сложнопрофилированной
ножкой. Канфар из погребения 5/1 был обна-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 199
ружен в толще прожога. Канфар из погребе-
ния 18/1 лежал справа у головы погребённой,
вверх дном, на зеркале. В захоронении 21/1
канфар был положен на крышку деревянного
гробовища в камере.
Канфары являются самым распространён-
ным видом столовой посуды в скифских за-
хоронениях степей Северо-Западного При-
черноморья (Синика, 2007а, 20). Они выяв-
лены, например, в погребениях курганов 6/1,
12/2 и 13/4 у могильника Буторы I (Синика
и др., 2013, 51, 73, 81, 114, рис. 48/2, 55/2),
в 16 погребениях (1, 2, 8, 12, 15, 22, 23, 32,
33, 43, 44, 48, 49, 54, 56, 67) грунтового мо-
гильника у с. Николаевка (Мелюкова, 1975,
159—161) на левобережье Нижнего Днестра,
а также в ряде других скифских захоронений
Подунавья и Поднестровья.
Чернолаковые килики обнаружены в двух по-
гребениях Дубоссарских курганов и представ-
лены тремя находками. Две из них обнаружены
в толще прожога кургана № 5, ещё одна — в за-
полнении придонной части погребальной каме-
ры захоронения 20/3. Все три килика фрагмен-
тированы, профиль ни одного из них не восста-
навливается полностью.
Чернолаковые килики в скифских погре-
бениях Северо-Западного Причерноморья
не получили столь широкого распростране-
ния, как канфары. В левобережном Поднест-
ровье килики обнаружены в захоронениях 2, 4,
7 и 13 грунтового могильника у с. Николаевка
и в курганном погребении 3/2 у того же села
(Мелюкова, 1975, 161—162, рис. 43/3,8—10,
44/1—4,6), а также в разрушенном погребе-
нии 1 у с. Надлиманское (Субботин, Охотников,
1981, 106, рис. 1/6). На левобережье Нижнего
Дуная килики найдены в погребениях 15/1 мо-
гильника Дивизия (Субботин и др., 1992, 16,
рис. 12/6), 11/3 у с. Нагорное (Андрух, Суничук,
1987, 41, рис. 3/2), 4/2 могильника Плавни I
(Суничук, Фокеев, 1984, 108, рис. 3/14).
Единственный чернолаковый скифос был об-
наружен в прожоге кургана №13 у г. Дубоссары.
Скифосы являются редкостью в скифских
погребениях Северо-Западного Причерно-
морья. Один из них был обнаружен на правобе-
режье Днестра у с. Талмазы (Агульников, 1990,
34, рис. 17/11,12); два других — на Нижнем
Дунае: в погребениях 11/3 у с. Нагорное
(Андрух, Суничук, 1987, 41, рис. 3/3) и 3/1 мо-
гильника Мреснота могила (Гудкова и др., 1985,
76, рис. 44/6; Редина, 1992, 84; Монахов, 1999,
139—140, прим. 39, 40).
Единственный краснофигурный кратер
найден в прожоге кургана № 5 в сильно фраг-
ментированном состоянии.
Аналогичные сосуды являются редкостью
в скифских погребениях не только Северо-
Западного Причерноморья, где, за исключе-
нием кургана № 5 у г. Дубоссары, более не из-
вестны, но и всего Северного Причерноморья.
Краснофигурные кратеры обнаружены при
исследовании восьми курганов: Бердянского
(Болтрик и др., 1994, 146, рис. 4), Тащенак
и № 6 у с. Белозёрка (Фіалко, 2001, 81—84,
рис. 3) в степном Причерноморье; № 511
у с. Турия (Бобринский, 1911, 50—51, рис. 5,
6, 6а), между сёлами Пищальники и Лазурцы,
№ 1 у с. Пастырское (Фіалко, 2001, 84, рис. 2/2,
4, 5), № 1 у с. Грищенцы и № 93 у с. Бобрица
(Онайко, 1970, 112, табл. VI/673,674) в лесосте-
пи. Находки больших краснофигурных крате-
ров в курганах Тащенак и Бердянском связыва-
ются с погребениями номархов (Фиалко, 1999,
139; Фіалко, 2001, 87; Фиалко, 2006, 361).
Гончарный и лепной кувшины обнаружены
в прожоге кургана № 5 у г. Дубоссары.
От гончарного сероглиняного кувши-
на сохранился фрагмент верхней части с вен-
чиком. Очевидно, что этот сосуд относится
к гончарным сероглиняным кувшинам, про-
изводство которых связывается с фракийской
традицией: захоронения 2/3, 10/3, 12/3 могиль-
ника Буторы I (Синика и др., 2013, 36—37, 68,
75—76, 114, рис. 15/9, 43/4, 52/3), а также по-
гребения 9, 13, 42, 60 грунтового могильника
у с. Николаевка (Мелюкова, 1975, 166—167,
рис. 46/5, 47/2,3,5).
В Поднестровье гончарные кувшины, по-
мимо упомянутых находок, обнаружены
в прожоге кургана № 3 у с. Красное (Серова,
Яровой, 1987, 26—27, рис. 9/2), погребени-
ях 2/2 у с. Никольское (Агульников, Сава,
2004, 29, рис. 14/10), 3 грунтового могильника
Николаевка I (Дзис-Райко, 1965, 67, рис. 4/12)
и 1/2 у пгт. Суворово (Синика, 2007б, 174—175,
рис. 3/8).
Лепной кувшин из кургана № 5 у г. Дубос-
сары сохранился намного лучше: присутствует
200 Глава III
полный профиль и ручка. Этот сосуд со слегка
отогнутым венчиком, симметричной горлови-
ной, которая отделена плечом от тулова, разду-
того в верхней части. Вертикальная петлевид-
ная ручка, округлая в сечении, приподнята над
венчиком.
Лепные кувшины известны в ряде скифских
погребений Северо-Западного Причерноморья:
4/1 могильника Буторы I (Синика и др., 2013,
44, 114, рис. 21/4), 33/1, 44/6, 53/1, 67/5 мо-
гильника Глиное 33 на левобережье Днестра
и 1/7 у с. Мерены (Дергачёв, Сава, 2003, 537,
рис. 10/2) — на правобережье; 24/1 могильника
Курчи (Андрух, Чернов, 1990, 155, рис. 1/24),
1/1 и 4/1 могильника Табаки (Субботин
и др., 1992, 6, 8, рис. 4/3, 6/12) в Подунавье;
2/2 у с. Крихана-Веке Кагульского района
Молдавии (Agulnikov, 1997, 256, fig. 8/7) на ле-
вобережье Нижнего Прута.
Все эти кувшины имеют по одной ручке,
приподнятой над венчиком, за исключением
сосуда из погребения 4/1 могильника Табаки,
на котором ручка расположена ниже венчика,
что, по нашему мнению, также свидетельству-
ет о фракийском влиянии на этот вид лепной
столовой посуды. Различные сосуды (гончар-
ные и лепные) с петлевидной ручкой (подпря-
моугольной или округлой в сечении), припод-
нятой над венчиком и находящейся ниже вен-
чика, получили широчайшее распространение
на протяжении VI—III вв. до н. э. у фракий-
ских племён (Moscalu, 1983, 6, pl. LVIII—LX,
LXXI—LXXIV).
Украшения обнаружены в шести погре-
бениях Дубоссарских курганов и представле-
ны гривной, серьгами, браслетами, бляшками
и бусами (табл. 4).
Золотая гривна из погребения 5/1 у г. Ду-
боссары представляет собой самый редкий вид
украшений, встречающийся в скифских по-
гребениях вообще, и в скифских погребениях
Северо-Западного Причерноморья в частно-
сти.
В Поднестровье серебряная гривна с навер-
шиями в виде головок змей обнаружена в по-
гребении 4/2 могильника Буторы I (Синика
и др., 2013, 46, 117, рис. 22/8). Ещё одна се-
33
Материалы не опубликованы.
ребряная гривна с навершиями в виде головок
змей найдена в захоронении 13/1 могильника
Дербент на Нижнем Дунае (Редина, 2000, 250,
рис. 1/6).
В Северо-Западном Причерноморье извест-
ны ещё две гривны, изготовленные из золо-
та, однако они происходят не из скифского по-
гребения, а из клада, обнаруженного в 1956 г.
у с. Ларгуца Леовского района 34 Молдавии
на левобережье Нижнего Прута 35. Навершия
гривен (сохранились оба навершия одной грив-
ны и одно из наверший второй) выполнены
в виде головок львов (Нудельман, Рикман, 1957,
250—252, рис. 2, 3; Рикман, 1961, рис. 12).
Последнее обстоятельство формально сближа-
ет гривны из с. Ларгуца с находкой из погребе-
ния 5/1 у г. Дубоссары. В то же время необхо-
димо заметить, что геометрический орнамент
(кольца, косые линии, точки), которым покрыт
обруч целой гривны и часть второй 36, находит
аналогии в произведениях ювелирного искус-
ства фракийских мастеров (Никулицэ, 1987,
127—128).
Гривна из погребения 5/1 у г. Дубоссары
не может быть отнесена ни к одному из ти-
пов гривен по классификации В. Г. Петренко
(1978, 41—48, табл. 28—37), что уже отмече-
но исследователями (Кетрару, Серова, 1989, 71;
Кетрару, Четвериков, 2005, 176, 178), посколь-
ку центр обруча сужается по сравнению с его
окончаниями и расклёпан до пластины в виде
34
В настоящее время с. Ларгуца входит в состав Кан-
темирского района Республики Молдова.
35
В 1956 г., помимо двух золотых гривен, были об-
наружены височные кольца, браслеты и «медальон» (Ну-
дельман, Рикман, 1957, 252; Нудельман, 1969, 129—130,
рис. 1), а в 1963 г. на том же самом месте был найден золо-
той кубок, внутри которого находилась 21 золотая монета:
16 статеров Филиппа II Аминты, четыре — Александра III
Македонского и один — Филиппа III Арридея (Нудельман,
1969, 130—134, рис. 2—4). И. Т. Никулицэ, ссылаясь на уст-
ное сообщение А. А. Нудельмана, проводившего раскопки
на месте находки клада и обнаружившего там фрагменты
лепной керамики с упорами и куски обожжённой глины,
предполагает, что клад был обнаружен на месте гетского
поселения; при этом исследователь отмечает существова-
ние «рядом с поселением … невысоких всхолмлений, воз-
можно, курганов того же времени» (Никулицэ, 1987, 127).
36
«Целая» гривна была выпрямлена находчиками
и разрублена на пять кусков (Нудельман, Рикман, 1957,
250). Графическая реконструкция приведена в работе
Н. Т. Никулицэ (1987, рис. 41/4). От второй гривны сохра-
нилось одно навершие и часть обруча (Нудельман, Рикман,
1957, 250).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 201
Украшения в скифских погребениях дубоссарских курганов
№ Погребение Гривна Серьги
п/п
1 2/1 1
2 2/2
3 5/1 1
4 13/1 1 1
5 18/1 пара
6 21/1 пара
ромба. Аналогичное оформление части обруча
отмечено на гривнах из с. Яблоновка бывше-
го Каневского уезда (Петренко, 47, табл. 28/4;
Кетрару, Серова, 1989, рис. 3/4; Кетрару,
Четвериков, 177—178, рис. 54/2) и из кур-
гана № 9 у с. Лихачёвка (Петренко, 1978,
42—43, табл. 29/7; Кетрару, Четвериков, 178,
рис. 54/3).
Аналогичные навершия — в виде голо-
вок львов — известны на ряде гривен из скиф-
ских курганов Северного Причерноморья:
Толстая Могила (Мозолевський, 1979, 74—76,
кат. 135, рис. 58), Солоха (Манцевич, 1987,
55—57, кат. 33), № 5 у с. Архангельская слобо-
да (Лесков, 1974, 18, 57, 71—72, рис. 8, 46), № 4
(погребение 1) у с. Первомаевка (Евдокимов,
Фридман, 103, рис. 15) 37 в Поднепровье,
Талаевском (ОАК за 1891 год, 1893, 78, рис. 58),
Патиниоти и Куль-Оба (Петренко, 1978, 44,
табл. 31/4) в Крыму. Ещё две гривны с навер-
шиями в виде головок львов обнаружены в кур-
ганах у с. Корнеевка в Поднепровье. Из ограб-
ленного погребения 1/1 происходит только
одно навершие, а из захоронения 2/2 — целая
гривна. Последняя отличается от всех перечис-
ленных тем, что её «обруч» сплетён из золотых
проволочек в виде косичек, а в пастях львов за-
жаты кольца (Ковалёв, Полин, 1991, 35, 43—44,
рис. 2)
Рельефные изображения головок львов из-
вестны и на некоторых других предметах
37
Навершия гривны из погребения 4/1 у с. Первомаев-
ка были интерпретированы как «головки в виде головы ба-
рана», что привело исследователей к ошибочному заклю-
чению об отсутствии аналогий этому изделию (Евдокимов,
Фридман, 1987, 103, 114—115).
Таблица. 4.
Браслеты Бляшки Бусы
>31
1 34
1
из скифских погребений степей Северного
Причерноморья. В виде головок львов оформ-
лены два краника-слива на серебряной ам-
форе из кургана Чертомлык (Алексеев и др.,
1991, 174—177, кат. 91). Таким же образом
оформлены наконечники целого ряда ритонов
из скифских курганов Северного Причерно-
морья: Толстой Могилы (Мозолевський, 1979,
144, кат. 208, рис. 127/2), Братолюбовского
кургана (Кубышев и др., 2009, 84, рис. 13/2г),
Гаймановой Могилы (Бидзиля, Полин, 2012,
116—118, 418—419, кат. 215, рис. 140/2,
584/2,3), Большого Рыжановского кургана
(Chochorowski, Scoryj, 107, fot. 15). Ритоны с на-
конечниками в виде головок львов обнаружены
также в Келермесском кургане, в Семибратних
курганах №№ 2 и 4, в Уляпском кургане № 4,
кургане № 13 у с. Великая Знаменка и Куль-Обе
(Бидзиля, Полин, 2012, 418—419).
В Боковой гробнице Толстой Могилы
на правой кисти женщины находился браслет
из бус, в составе которого был полый наконеч-
ник в виде головки льва (Мозолевський, 1979,
137, рис. 123/1, 124, 125). Можно предпола-
гать, что этот наконечник когда-то был частью
гривны. Эта находка из Толстой Могилы при-
мечательна тем, что в пасти льва зажато коль-
цо, аналогичное тем, что известны на оконча-
ниях гривен из с. Ларгуца в Попрутье и погре-
бения 1/1 у с. Корнеевка в Поднепровье.
Серьги обнаружены в четырёх погребениях
Дубоссарских курганов. В двух непотревожен-
ных захоронениях найдено по паре серёг (18/1,
21/1), ещё в двух (2/1, 13/1) — по одной. Пара
золотых серёг обнаружена в погребении 18/1;
из серебра были изготовлены серьги из захоро-
202 Глава III
нений 13/1 и 21/1; бронзовая серьга происходит
из погребения 2/1.
Большинство серёг из дубоссарских кур-
ганов относятся, по классификации В. Г. Пет-
ренко, к 27 типу, который становится к IV в.
до н. э. господствующим ушным украшением
в степях Северного Причерноморья. В этот тип
исследователем включены серьги, изготовлен-
ные из тонкой проволоки в виде кольца с за-
остряющимися несомкнутыми, сомкнутыми
или слабо заходящими друг за друга окончани-
ями (Петренко, 1978, 35).
Одна бронзовая серьга из погребения 2/1
и пара серебряных из захоронения 21/1 при-
надлежат к первому варианту: они изготовле-
ны из круглой в сечении проволоки; окончания
не сомкнуты. По наблюдениям В. Г. Петренко,
этот вариант наиболее представителен среди
серёг 27 типа (Петренко, 1978, 36). По распро-
странённости ему уступает только шестой ва-
риант, к которому относится пара золотых се-
рёг из погребения 18/1 у г. Дубоссары. К это-
му варианту относятся серьги в виде гладкого
кольца с подвеской (Петренко, 1978, 36).
Только одна серебряная серьга из погре-
бения 13/1 принадлежит 29 типу, который
включает украшения, одно из окончаний ко-
торого заострено, а второе — тупо обрубле-
но. Несмотря на деформацию серьги из захо-
ронения 13/1, у нас есть основания относить
её к первому варианту 29 типа, поскольку она,
очевидно, имела заходящие друг за друга окон-
чания (Петренко, 1978, 36).
В непотревоженных захоронениях 18/1
и 21/1 было зафиксировано расположе-
ние серёг in situ — у висков погребённых.
Относительно погребения 21/1 это обстоятель-
ство представляется весьма важным, посколь-
ку ранее, при реконструкции внешнего вида
головного убора из погребения 18/1, высказы-
валось мнение, что «при наличии покрывала
серьги, скорее всего, пришивались к мягкой
налобной ленте (или к головному убору)», что
нашло отражение на графической реконструк-
ции внешнего вида головного убора (Кетрару,
Четвериков, 2005, 132, рис. 31/6). По наше-
му мнению, подобная реконструкция не соот-
ветствует действительности, во-первых, пото-
му, что не согласуется с местом находки серёг
в погребении 18/1, а во-вторых, противоречит
смыслу их использования в качестве ушных
украшений.
Браслеты обнаружены в двух погребениях:
18/1 и 21/1 у г. Дубоссары. Из захоронения 18/1
происходит железный браслет, обнаруженный
на правом запястье, а из погребения 21/1 —
бронзовый, лежавший у левого локтя.
Оба браслета, по классификации В. Г. Пет-
ренко, относятся к I отделу — они изготовлены
из круглого в сечении стержня. Бронзовый брас-
лет из погребения 21/1 принадлежит к 4 типу
(изготовлены из стержня, окончания которого
обрублены), второму варианту (с заходящими
друг за друга окончаниями) (Петренко, 1978,
53). Железный браслет из погребения 18/1 со-
хранился не полностью (в трёх фрагментах),
что не позволяет его отнести к тому или ино-
му типу.
Золотые бляшки в количестве 34 штук об-
наружены только в погребении 18/1 у г. Ду-
боссары. Они были нашиты на несохранив-
шийся головной убор. Бляшки представлены
тремя типами: треугольной формы с амфо-
ровидными подвесками (20 шт.); квадратной
формы с изображением сфинкса (11 шт.); пря-
моугольной формы с изображением грифона
(3 шт.). Была предложена реконструкция внеш-
него вида головного убора в виде «клобука (ко-
нусовидной шапки с заострённым верхом), бо-
ковыми и задними лопастями, доходившими
до плеч» (Кетрару, Четвериков, 2005, 131—132,
рис. 31/6). Очевидно, что авторы основывались
на реконструкции головного убора женщины,
погребённой в камере № 4 кургана Чертомлык
(Алексеев и др., 1991, 62, кат. 98—101, 101а),
заимствованной из работы Т. В. Мирошиной
(1989, 108, табл. 43/8), которая носит обобща-
ющий характер (Кетрару, Четвериков, 2005,
132, рис. 31/7). Впервые реконструкция голов-
ного убора из камеры № 4 кургана Чертомлык
была выполнена Г. И. Боровкой (1921) на осно-
вании сохранившихся данных о расположе-
нии золотых бляшек (Алексеев и др., 1991, 62).
Используется она без изменений и С. А. Яценко
при описании и классификации конусовидных
женских головных уборов (Яценко, 2006, 73,
рис. 36/3а). Подчеркнём, что бляшки в погре-
бении 18/1 у г. Дубоссары были зафиксирова-
ны вокруг черепа и плечевых костей погребён-
ной, при этом никаких других, более точных
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 203
данных об их расположении по вертикали и го-
ризонтали относительно друг друга в отчёте
о раскопках не содержится. В этом случае нам
остаётся заметить, что реконструкция внешне-
го вида головного убора, предложенная в мо-
нографии Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова
(2005, рис. 31/6), является, мягко говоря, недо-
казуемой.
К тому же, на основании этой реконструк-
ции авторы приходят к заключению, которое
вызывает особое удивление: «Априори можно
предполагать достаточно зрелый возраст по-
гребённой в погр. 18/1 знатной особы — в пре-
делах от 30 до 40 лет» (Кетрару, Четвериков,
2005, 132). По поводу последнего нам только
остаётся заметить, что подобные заключения
являются прерогативой антропологов.
В Северо-Западном Причерноморье золо-
тые бляшки, являвшиеся украшениями голов-
ного убора, достоверно зафиксированы только
в погребении 2/2 у с. Никольское на левобере-
жье Нижнего Днестра (Агульников, Сава, 2004,
24—26, рис. 12/1—3,6,7,11,12).
Стеклопастовые бусы были обнаружены
в двух погребениях Дубоссарских курганов —
2/2 (более 34 шт.) и 13/1 (1 шт.). В обоих ком-
плексах бусы обнаружены в перемещённом за-
полнении погребальных сооружений.
Бусы различных типов являются самым
распространённым видом украшений, встре-
чающихся в скифских погребениях Дунай-
Днестровских степей (Синика, 2007а, 20).
Аксессуары костюма обнаружены только
в погребении 5/1 у г. Дубоссары и представле-
ны двумя серебряными ворворками усечённо-
конической формы (табл. 5).
Предметы туалета известны в двух погре-
бениях Дубоссарских курганов и представле-
ны бронзовыми зеркалами из погребений 18/1
и 21/1 (табл. 5).
По классификации Т. М. Кузнецовой, зер-
кало из погребения 18/1 относится к I классу
(односоставные), II отделу (с боковой ручкой),
II виду (диск без бортика), 3 варианту (ручка
без орнамента) (Кузнецова, 2002, 120). Зеркало
из захоронения 21/1 принадлежит ко II клас-
су (сложносоставные), 6 группе (с утраченной
ручкой) (Кузнецова, 2010, 206).
Оба зеркала были положены у правого пле-
ча погребённых, причём в захоронении 18/1
на зеркале вверх дном лежал чернолаковый
канфар.
Находки зеркал нередки в скифских погре-
бениях Дунай-Днестровских степей (Синика,
2007а, 20). В частности, в Поднестровье
они известны в захоронениях 2/3, 4/2 и 8/2 мо-
гильника Буторы I (Синика и др., 2013, 37,
39, 47, 58—59, 118, рис. 15/3, 22/2, 34/5),
11/1 у с. Красное (Серова, Яровой, 1987, 87),
1/7 у с. Мерены (Дергачёв, Сава, 2003, 537,
рис. 10/1), 9/1 у с. Неделково (Редина, 1999б,
80, рис. 3/7), 15, 17 и 23 грунтового мо-
гильника у с. Николаевка (Мелюкова, 1975,
78—79, 82, 177—178, рис. 49/3—5), 2/2 и 14/1
у с. Никольское (Агульников, Сава, 2004, 29,
124, рис. 14/5, 62/2), 1/6 у с. Пуркары (Яровой,
1990, 51—52, рис. 21/2), в разрушенном погре-
бении у пгт. Страшены (Левицкий, Демченко,
1995, 48, рис. 2/1), 1/2 у пгт. Суворово (Синика,
2007б, 175, рис. 3/3) и 1/5 у с. Чобручи
Слободзейского района (Левицкий, Демченко,
1995, 42, 44—45, рис. 2/6). Немало зеркал про-
исходит и из скифских погребальных комплек-
сов Подунавья.
Предметы культа обнаружены в четы-
рёх скифских погребениях Дубоссарских
курганов. Они представлены гальками, ка-
менными плитами, астрагалами и амулетом
(табл. 5).
В трёх погребениях были обнаружены фос-
форитовые шарики и гальки. Их количество
в захоронениях различно: 2/2 — один фосфори-
товый шарик, 21/1 — две песчаниковые гальки,
18/1 — три фосфоритовых шарика. В погребе-
нии 18/1 сфероиды находились возле каменной
плиты, а гальки из захоронения 21/1 были по-
ложены на каменную плиту; сфероид из погре-
бения 2/2 был найден в перемещённом запол-
нении ямы. Для галек из погребения 21/1 отме-
чены следы воздействия огня.
Находки галек и фосфоритовых сферо-
идов 38 хорошо известны в скифских погре-
бениях степей Северо-Западного Причерно-
морья. Они происходят, в частности, из по-
гребений: 4/3 у с. Дойна в Попрутье (Бубулич,
1992, 28, рис. 23/10,11); 48/2 у с. Кочковатое
38
В литературе их нередко называют «пращевыми
камнями».
204 Глава III
Аксессуары костюма, предметы туалета и культа
в скифских погребениях дубоссарских курганов
№ Погре- Аксессуары Предметы
п/п бение костюма туалета
ворворки зеркала
1 2/2
2 5/1 2
3 18/1 1 3
4 21/1 1 2
5 21/2
(Ванчугов и др., 1992, 51, рис. 15/10—13), 11/3
у с. Нагорное (Андрух, Суничук, 1987, 39),
5/1 у ст. Фрикацей (Тощев, Сапожников, 1990,
25) в Подунавье, 5/1, 8/3, 12/2, 13/4 могильника
Буторы I (Синика и др., 2013, 49, 59, 73, 81, 119,
рис. 26/3, 35/4, 48/9, 55/15), 2/2 у с. Никольское
(Агульников, Сава, 2004, 26, 29, рис. 13/12—14),
курганов 3 у с. Красное (Серова, Яровой, 1987,
27, рис. 9/4), 157 и 173 у с. Парканы (Мелюкова,
1962, 149) на левобережье Нижнего Днестра.
Следы обожжённости отмечены только для
галек из погребений 8/3 и 12/2 могильника
Буторы I, а также 48/2 у с. Кочковатое. Гальки
из захоронений 12/2 и 13/4 могильника Буторы I
находились возле каменных плит. Гальки
со следами воздействия огня были обнаруже-
ны в десятках курильниц из скифских погре-
бений могильника у с. Глиное Слободзейского
района на левобережье Днестра (Тельнов и др.,
2012, 9; Синика и др., 2014, 66—74, рис. 3—9);
известны подобные гальки в курильницах (ко-
торые находились на каменных плитах) из двух
погребений могильника Кугурлуй в Нижнем
Подунавье (Андрух, Суничук, 1987, 44).
Нами уже высказывалось мнение о том, что
интерпретация галек в качестве нагреватель-
ных элементов, которые помещались в раска-
лённом состоянии в сосуд (например, в куриль-
ницу или в несохранившийся деревянный со-
суд) вместе со стеблями и семенами различных
растений с целью последующего ритуально-
го очищения погребального сооружения, пред-
ставляется наиболее вероятной (Синика и др.,
2013, 119). Подобное мнение высказывалось
и ранее, при этом не исключалось использова-
Таблица 5.
Предметы культа
гальки плиты астрагалы амулет
1
1 1
1
2
ние сфероидов для подогрева воды или приго-
товления пищи в сосудах из неогнестойких ма-
териалов — кожи и дерева (Гаврилюк, 1989,
79—80; Ковпаненко и др., 1989, 113).
Таким образом, использование галек или
сфероидов в качестве пращевых камней неод-
нократно и, по нашему мнению, обоснованно,
подвергалось сомнению. Совсем недавно вы-
шла из печати работа А. В. Дедюлькина, автор
которой, анализируя комплексы со сфероидами
и точки зрения различных исследователей, за-
ключает: «В подавляющем большинстве случа-
ев т. н. «пращевые» камни, находимые в погре-
бениях кочевников Северного Причерноморья,
не являются метательными снарядами. Их на-
личие как в мужских, так и в женских погре-
бениях не позволяет считать их индикатора-
ми именно женских погребений» (Дедюлькин,
2014, 94).
В двух скифских погребениях Дубоссар-
ских курганов были найдены каменные пли-
ты (18/1 и 21/1). Обе плиты были изготов-
лены из песчаника и обнаружены in situ:
в погребении 18/1 — справа в изголовье; в по-
гребении 21/1 — в ногах погребённой. В захо-
ронении 18/1 возле каменной плиты, в изголо-
вье погребённой были обнаружены три фосфо-
ритовых сфероида, костяные детали веретена
и железный нож с костяной рукоятью, а в по-
гребении 21/1 на плите находились две гальки,
кости животных и древесные угольки.
Каменные плиты нередко встречаются в
скифских захоронениях Дунай-Днестровских
степей. Влевобережном Поднестровье наход-
ки плит известны в погребениях 12, 17 и 27
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 205
грунтового могильника у с. Николаевка
(Мелюкова, 1975, 75, 80, 84), 2/2 у с. Никольское
(Агульников, Сава, 2004, 26, рис. 13/9) и 1/1
у с. Парканы (Манзура и др., 1992, 177), а также
в целом ряде погребений могильника у с. Глиное
Слободзейского района (Тельнов и др., 2012, 9).
В Подунавье плиты обнаружены в захоронени-
ях 20/2 и 20/4 могильника Дивизия (Субботин
и др., 1992, 18—19, рис. 15/12, 16/1), 13/1 мо-
гильника Кубей (Субботин и др., 1992, 11),
11/2 и 11/3 у с. Нагорное (Андрух, Суничук,
1987, 39, 41, 44), 26/1 и 27/1 могильника
Плавни I (Суничук, Фокеев, 1984, 113).
Два необработанных астрагала из костей
мелкого рогатого скота были обнаружены толь-
ко в погребении 21/2 у г. Дубоссары. Астрагалы
были обнаружены в перемещённом заполнении
ямы.
Астрагалы являются довольно редкой на-
ходкой в скифских погребениях степей Севе-
ро-Западного Причерноморья (Синика,
2007а, 20): они известны в погребениях 4/3 у
с. Дойна (Бубулич, 1992, 27, рис. 23/3,4), 6/2
у с. Балабаны (Чеботаренко и др., 1989, 37),
Кочковатое 48/4 (Ванчугов и др., 1992, 54),
2/1 могильника Табаки (Субботин и др., 1992, 7,
рис. 5/7), 1/3 и 1/7 у с. Мерены (Дергачёв, Сава,
2003, 532, 536, рис. 6/2, 9/13—15), 1/5 и 4/3
у с. Пуркары (Яровой, 1990, 51, 117, рис. 20/8),
10/2 у с. Семёновка (Субботин, Островерхов,
1981, 115) и 4/1 могильника Буторы I (Синика
и др., 2013, 46, 120, рис. 21/12).
Амулет из янтаря в виде плоского круж-
ка, обёрнутый крест-накрест двумя полоска-
ми из золотой фольги, обнаруженный на шей-
ных позвонках погребённой в захоронении 18/1
у г. Дубоссары, до настоящего времени явля-
ется уникальной находкой в скифских погре-
бениях Северо-Западного Причерноморья.
Жертвенная пища зафиксирована в девя-
ти скифских комплексах (восьми погребениях
и одной яме) Дубоссарских курганов (табл. 6).
В погребении 5/1 обнаружены кости круп-
ного рогатого скота. Кости лошади происходят
из захоронения 21/2. Сочетание костей разных
животных отмечены в трёх погребальных ком-
плексах: 18/1 (кости лошади и крупного рогато-
го скота); 45/1 (кости лошади, мелкого и круп-
ного рогатого скота); яма кургана № 46 (кости
мелкого и крупного рогатого. В двух случаях
отмечено изначальное размещение жертвенной
пищи: в погребениях 18/1 и 21/1 она располага-
лась в ногах погребённых.
Намогильные сооружения и следы
ритуальных действий (табл. 7)
Основным намогильным сооружени-
ем для погребальных комплексов Северо-
Западного Причерноморья является насыпь
(Синика, 2007а, 21). В курганах у г. Дубоссары
и с. Голерканы были исследованы 26 скифских
погребений, которые находились под 19 насы-
пями круглой формы, возведёнными в скиф-
ское время. Ещё два захоронения (43/1 и 43/7)
были обнаружены в кургане эпохи бронзы.
Размеры скифских насыпей варьируются.
Из 19 насыпей на момент исследования высо-
та пяти не достигала 0,5 метра. Насыпь курга-
на № 46 у г. Дубоссары диаметром 20 м в ре-
льефе не прослеживалась; высота насыпи кур-
гана № 26 у г. Дубоссары достигала 0,3 м при
диаметре 20 м; курган № 16 у г. Дубоссары диа-
метром 24 м имел высоту 0,34 м; курган № 15
у г. Дубоссары — высоту 0,45 и диаметр 26 м;
курган № 2 у с. Голерканы — высоту 0,47 м
и диаметр 25 м.
Ещё пять курганов входят в группу насы-
пей высотой от 0,5 метра и менее 1 метра: Ду-
боссары № 14 — высота 0,5 м, диаметр 26 м;
Голерканы № 1 — высота 0,52 м, диаметр 26 м;
Дубоссары № 13 — высота 0,6 м, диаметр 25 м;
Дубоссары № 6 — высота 0,7 м, диаметр 32 м;
Дубоссары № 52 — высота 0,75 м, диаметр
24 м.
В самую большую группу входит девять на-
сыпей у г. Дубоссары высотой более 1 метра:
№ 20 — высота 1,1 м, диаметр 38 м; № 51 — вы-
сота 1,1 м, диаметр 52 м; № 21 — высота 1,2 м,
диаметр 34 м; № 2 — высота 1,35 м, диаметр
40—42 м; № 12 — высота 1,4 м, диаметр 26 м;
№ 5 — высота 1,45 м, диаметр 36—38 м; № 18 —
высота 1,7 м, диаметр 41,5—43 м; № 24 — вы-
сота 1,75 м, диаметр 30—31,5 м; № 45 — высо-
та 1,75 м, диаметр 36 м.
Дважды в Дубоссарских курганах отмечены
крепиды и один раз панцирь.
Крепиды — кольца из дикарных камней,
укрепляющие основание насыпи по периме-
тру, препятствующее её оплыванию и имею-
щие определённое эстетическое и религиозно-
206 Глава III

Таблица 6.
Жертвенная пища в скифских погребениях дубоссарских курганов

№п/п Погребение Характеристика Размещение

1 5/1 Кости КРС В толще прожога

2 13/1 Кальцинированные кости животных В толще прожога

3 14/1 Кальцинированные кости животных В толще прожога

4 16/1 Кальцинированные кости животных В толще прожога

5 18/1 Кости лошади и КРС In situ — в ногах погребённой

6 21/1 Мелкие кости животного (?) In situ — в ногах погребённой

7 21/2 Кости лошади В заполнении ямы

8 45/1 Кости лошади, МРС и КРС В толще прожога, возле котла

9 46/яма Кости КРС и МРС На ступени

Таблица 7.
Насыпи курганов со скифскими погребениями у г. Дубоссары и с. Голерканы

№ № кургана H (м) Ø (м) Форма Кре- Пан- Изва- Тризна

п/п насыпи пида цирь яние

1 Дубоссары 2 1,35 40—42 круглая

2 Дубоссары 5 1,45 36—38 круглая + + амфорный бой

3 Дубоссары 6 0,7 32 круглая

4 Дубоссары 12 1,4 26 круглая

5 Дубоссары 13 0,6 25 круглая

6 Дубоссары 14 0,5 26 круглая

7 Дубоссары 15 0,45 26 круглая

8 Дубоссары 16 0,34 24 круглая

9 Дубоссары 18 1,7 41,5—43 круглая

10 Дубоссары 20 1,1 38 круглая

11 Дубоссары 21 1,2 34 круглая

12 Дубоссары 24 1,75 30—31,5 круглая +

13 Дубоссары 26 0,3 20 круглая

14 Дубоссары 43 курган эпохи бронзы +

15 Дубоссары 45 1,75 36 круглая +

16 Дубоссары 46 0 20 круглая

17 Дубоссары 51 1,1 52 круглая

18 Дубоссары 52 0,75 24 круглая

19 Голерканы 1 0,52 26 круглая кости животных

20 Голерканы 2 0,47 25 круглая

 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 207
семантическое значение (Ольховский, 1991,
74—75) — зафиксированы в скифском кур-
гане № 5 и вокруг насыпи возведённого в эпоху
ранней бронзы кургана № 43. По периметру на-
сыпей этих курганов были зафиксированы ди-
карные известняковые камни различных раз-
меров.
Крепиды известны в скифских курга-
нах степей Северо-Западного Причерно-
морья: на правобережье Днестра — в кур-
ганах № 3 у с. Коржево (Борзияк и др., 1983,
16—17, рис. VIII), № 1 у с. Старые Дубоссары
(Борзияк, Левицкий, 1989, 125—126, рис. 5);
№ 2 у с. Талмазы (Агульников, 1990, 33—35,
рис. 17) и № 1 у с. Чобручи (Агульников,
Субботин, 1997, 183, рис. 1); на левобережье
Днестра — в кургане № 13 могильника Буторы I
(Синика и др., 2013, 73, 121, рис. 49), №№ 2,
14 и 15 у с. Никольское (Агульников, Сава,
2004, 35, 128, рис. 8, 61, 64), 4 у с. Николаевка
(Мелюкова, 1984, 97); в Подунавье — в кур-
гане 12 на могильнике Кубей 39 (Субботин и др.,
1992, 10, рис. 8/1).
Единственный панцирь был обнаружен
в кургане № 45 у г. Дубоссары. Его насыпь
по всей площади была обложена известняко-
выми плитами, предохранявшими её от оплы-
вания. В Поднестровье и в Подунавье другие
скифские курганы с панцирями не известны.
Они представляют редкость и для других реги-
онов Северного Причерноморья. Так, В. С. Оль-
ховским отмечено тринадцать насыпей, насы-
щенных камнем, и всего четыре, облицован-
ных камнем по всей поверхности (Ольховский,
1991, 74).
Каменные антропоморфные изваяния выяв-
лены дважды — в насыпях курганов № 5 и № 24
у г. Дубоссары.
Изваяние из кургана № 5 сохранилось
полностью, но крайне неудовлетворитель-
но. Головной выступ округлой формы. Черты
лица практически полностью стёсаны. Только
в нижней части сохранились две линии, кото-
рые, вероятно, отмечают подбородок. На бо-
39
В публикации эта крепида названа кромлехом, одна-
ко с учётом того, что камни кольца были вкопаны (Суббо-
тин и др., 1992, 10), а не положены на древнюю поверх-
ность, мы полагаем, что в данном случае речь идёт именно
о крепиде.
ковых поверхностях головного выступа со-
хранились изображения ушей в виде двойных
кружков. На лицевой поверхности ниже голов-
ного выступа изображена массивная гривна;
шея не выделена. Руки согнуты: плечи выре-
заны на боковых поверхностях, предплечья —
на лицевой. Левое предплечье и кисть находит-
ся в районе груди, правое — стёсано. На одной
из боковых поверхностей сохранилась одна ли-
ния, обозначающая нижний край пояса: вторая
линия (верхний край пояса), по всей видимо-
сти, находилась на месте слома изваяния. Внизу
на лицевой поверхности изваяния заметен вы-
резанный сегмент, который, вероятно, является
нижней частью изображения седла (рис. 44/1).
От изваяния из кургана № 24 сохранилась толь-
ко малоинформативная нижняя часть, предна-
значенная для вкапывания в насыпь.
Впервые каменное изваяние из кургана
№ 5 было описано в 1987 г., однако оно (вви-
ду плохой сохранности?) не сопровождалось
иллюстрацией (Кетрару, Серова, 1987, 111).
В первой публикации кургана № 24 основа-
ние каменного изваяния даже не упоминается
(Кетрару, Серова, 1987, 127—128). Очевидно,
что именно по этой причине обе дубоссарские
стелы не вошли в сводку скифских изваяний
В. С. Ольховского и Г. Л. Евдокимова (1994) 40.
В посмертной работе В. С. Ольховского так-
же нет никаких упоминаний об изваяниях
из Дубоссарских курганов, хотя в ней присут-
ствует стела из с. Красногорка Григориополь-
ского района (Ольховский, 2005, 104), опубли-
кованная в 1997 г. (Четвериков, 1997а). Несмот-
ря на это, мы можем отметить, что обе находки
из дубоссарских курганов являются плоски-
ми скульптурами по классификации антропо-
морфных изваяний В. С. Ольховского (Оль-
ховский, Евдокимов, 1994, 50—51; Ольхов-
ский, 2005, 111—112). Изваяние из кургана № 5
у г. Дубоссары на основании наличия на лице-
вой поверхности сегмента, который, вероят-
но, является нижней частью изображения сед-
ла, может изображать сидящую фигуру скиф-
40
Во введении этой работы упоминаются ещё около
25 изваяний, которые не вошли в каталог, и которые плани-
ровалось поместить в следующий выпуск свода (Ольхов-
ский, Евдокимов, 1994, 6). Вероятно, изваяния из курганов
№№5 и 24 у г. Дубоссары были одними из тех, что не во-
шли в монографию 1994 г.
208 Глава III

ского всадника. Изображения элементов сёдел, Подкурганные сооружения и следы

а следовательно, и сидящих фигур, крайне ред-
ки в скифской монументальной скульптуре.
В. С. Ольховский отметил всего шесть извая-
ний с сидящими фигурами: у с. Виноградовка
в Подунавье, у с. Нововасильевка в Побужье,
у с. Кожемяки в Поднепровье, у с. Суворовское
в Крыму, у г. Прохладный и у хут. Зеленчук
Мостовой на Кавказе (Ольховский, Евдокимов,
1994, 54, кат. №№ 8, 15, 33, 101, 147, 149). Для
трёх из них (Виноградовка, Нововасильевка
и Суворовское) предполагается наличие седла
(Ольховский, Евдокимов, 1994, 17—18, 31, кат.
№№ 8, 15, 101). Находки в кургане № 5 у г. Ду-
боссары конского снаряжения (серебряных на-
щёчника и ворворок, бронзового псалия) мо-
гут являться косвенными свидетельствами, что
на вершине его насыпи возвышалось изваяние,
изображавшее фигуру всадника.
Скифские изваяния довольно редко встреча-
ются в насыпях скифских курганов Северного
Причерноморья и Крыма (Ольховский,
Евдокимов, 1994; Ольховский, 2005). В По-
днестровье, кроме Дубоссарских, каменное из-
ваяние было обнаружено только в кургане № 5
могильника Буторы I (Синика и др., 2013,
48—49, 121, рис. 25). В Подунавье изваяния
обнаружены в курганах Цыганка (Ольховский,
Шилов, 1995, 105, рис. 3), № 1 могильника
Хаджидер I (Субботин и др., 1992, 22, рис. 19/2)
и № 18 могильника Алкалия (Субботин и др.,
1992, 24).
Помимо находок в насыпях, известны «от-
дельные» находки скифских антропоморф-
ных изваяний, которые, безусловно, изначаль-
но были установлены на вершинах скифских
курганов. В Подунавье одна такая находка из-
вестна у с. Виноградовка Болградского рай-
она Одесской области Украины (Субботин
и др., 1992, 4—6, рис. 1/2,3; Ольховский,
Евдокимов, 1994, 17, кат. № 8, ил. 6), а на лево-
бережье Днестра ещё одна — у с. Красногорка
Григориопольского района (Четвериков, 1997,
рис. 1; Ольховский, 2005, 104, ил. 93/1).
Тризна в насыпях курганов отмечена два
раза. В крепиде кургана № 5 у г. Дубоссары
обнаружены горловина гераклейской амфо-
ритуальных действий (табл. 8)
Выкид из сооружений Дубоссарских кур-
ганов зафиксирован шесть раз: в пяти случа-
ях из погребений и один раз из ритуальной
ямы.
Кольцевой выкид зафиксирован трижды:
с одним разрывом — вокруг устья ямы по-
гребения 21/2; сомкнутый — возле ямы по-
гребения 6/1; характер кольцевого выкида во-
круг ямы 1 кургана № 46 не устанавливает-
ся. В одном случае отмечен односторонний
выкид — к северу от ямы погребения 18/1.
Двусторонний выкид располагался вдоль
длинных стен (с северной и южной сторон)
ямы погребения 2/2 и входной ямы катаком-
бы захоронения 20/3.
Ритуальная яма была обнаружена в кур-
гане № 46. Она имела цилиндрическую фор-
му диаметром 1,54 м и глубиной 2,02 м (0,7 м
от уровня фиксации). В её заполнении нахо-
дились кальцинированные человеческие ко-
сти и ножка амфоры, а также два неопредели-
мых фрагмента железного предмета. По всей
видимости, яма предназначалась для поме-
щения в неё останков погребённого после
полного сожжения деревянной гробницы.
Аналогичная ситуация отмечена в упомя-
нутом выше кургане № 6 могильника Чауш,
в котором, наряду с сожжённой гробницей,
была также обнаружена цилиндрическая яма
с кальцинированными человеческими ко-
стями, тремя бронзовыми наконечниками
Таблица 8.
Выкид из скифских погребений
дубоссарских курганов
№ № Форма
п/п погре- Кольцевой Одно- Дву-
бения
с одним сомкну- сторон- сто-
разры- тый ний рон-
ний
вом
1 2/2 +
2 6/1 +
3 18/1 +
4 20/3 +

ры и ножка фасосской; в насыпи кургана № 1 5 21/2 +

у с. Голерканы зафиксированы мелкие кости 46/ характер не уста-
6
животных. яма 1 новлен
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 209

стрел, костяной застёжкой колчана, желез- Тризна на уровне древнего горизонта за-
ными и бронзовыми панцирными пластина- фиксирована только в кургане № 20 у г. Ду-
ми (Суничук, 1985, 38, 41—42, рис. 1/2, 2/12, боссары. Возле восточного разрыва рва,
3/11—14). на уровне древнего горизонта, обнаружено
Ритуальные ямы изредка встречают- скопление костей лошади и фрагментов ам-
ся в скифских курганах Северо-Западного фор. Среди фрагментов амфор собраны гор-
Причерноморья. В Поднест ровье семь ям ловина и пять ножек гераклейских амфор.
были обнаружены под насыпью кургана
№ 1 у г. Тирасполя: три из них (№№ 2, 3 и 6) Внекурганные сооружения и следы
были пустыми, ещё три (№№ 1, 4 и 5) — со- ритуальных действий (табл. 9)
держали кости животных, одна — фрагмен- Кольцевой ров с двумя разрывами, на запа-
ты гончарной керамики (Хахеу, 1990, 124, де и на востоке, зафиксирован в пяти курга-
126, рис. 3/3, 4). Три ямы были обнаружены нах у г. Дубоссары — №№ 18, 20, 21, 24, 45.
в кургане № 2 у с. Никольское: одна из них Тризна во рву обнаружена во всех этих кур-
была пустой (№ 2), в другой (№ 1) — обнару- ганах: в кургане № 18 она представлена костя-
жены фрагменты амфорного боя и бронзо- ми лошади и крупного рогатого скота, а так-
вая пряжка конской узды, в третьей (№ 3) — же фрагментами горловин трёх гераклейских
кости крупного рогатого скота. Две ямы за- амфор, в том числе одной клеймёной; в кур-
фиксированы в кургане № 9 у с. Никольское: гане № 20 — костями лошади, в том числе
в одной из них (№ 1) зафиксирован амфор- фрагментами челюсти с зубами, и амфорным
ный бой, а в другой (№ 2) — прослойка пеп- боем; в кургане № 21 — неполным скелетом
ла на дне. По одной яме было обнаруже- лошади, лежавшим в анатомическом порядке;
но в курганах №№ 14 и 15 у с. Никольское. в кургане № 24 — костями крупного рогато-
В обеих находились бронзовые котлы, при- го скота и лошади, а также фрагментами сте-
чём в кургане № 14 внутри котла зафикси- нок гераклейских амфор; в кургане № 45 —
рованы кости животных (Агульников, Сава, верхней челюстью и двумя рёбрами лошади,
2004, 34, 100, 124, 127—128, 131, рис. 8, 46, а также амфорным боем.
63/2,3, 65/3,4). Аналогичная ситуация — со-
оружение ямы для помещения в неё бронзо-
вого котла с жертвенной пищей — зафикси- Таблица 9.
рована в кургане № 3 могильника Мреснота Рвы скифских курганов
у г. Дубоссары
Могила в Подунавье (Гудкова и др., 1985, 76,
рис. 44/8,9; Редина, 1992, 34). Ещё одна яма № № Форма рва Тризна во рву
с костями мелкого и крупного рогатого ско- п/п кур- кольцевой
та и фрагментом лепного сосуда обнаруже- гана с двумя
на у западного разрыва рва в скифском кур- разрывами
гане № 20 могильника Дивизия в Подунавье кости лошади
(Субботин и др., 1992, 20, рис. 17/4). В отли- 1 18 + и КРС, амфорный
чие от курганов № 46 у г. Дубоссары в Поднест- бой
ровье и № 6 могильника Чауш в Подунавье, кости лошади,
ямы перечисленных курганов предназнача- 2 20 +
амфорный бой
лись, очевидно, для отправления тризн как
во время совершения основного погребения, 3 21 +
неполный скелет
так и повторных (кости животных, фрагмен- лошади
ты лепной и гончарной посуды — курганы кости лошади
№ 1 у г. Тирасполь, №№ 2 и 9 у с. Никольское, 4 24 + и КРС, амфорный
№ 20 могильника Дивизия), или же для поме- бой
щения в них жертвенной пищи в котлах (кур- кости лошади,
ганы №№ 14 и 15 у с. Никольское, № 3 мо- 5 45 +
амфорный бой
гильника Мреснота Могила)
210 Глава III
Датировка и хронология скифских
погребений у г. Дубоссары
и с. Голерканы (табл. 10)
Дубоссары — курган № 2 содержал одно
основное и одно впускное погребения.
Основное погребение кургана 2/2, огра-
бленное в древности, может быть датировано
только на основании четырёх бронзовых нако-
нечников стрел 4 типа II отдела по классифи-
кации А. И. Мелюковой. Наибольшее распро-
странение подобные наконечники (трёхлопаст-
ные, с хорошо выделенной втулкой) получают
во второй половине IV в. до н. э. (Мелюкова,
1964, 25, 29), хотя встречаются и в более ран-
нее время.
Впускное погребение кургана 2/1, так-
же ограбленное в древности, как и основное
(из инвентаря сохранились только бронзовая
серьга и железный нож), не может быть дати-
ровано более точно, чем основное. Очевидно
только то, что оно было совершено позд-
нее основного, однако и его дата также, по-
видимому, не выходит за пределы второй по-
ловины IV в. до н. э.
Дубоссары — курган № 5 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице.
Погребение 5/1 этого кургана наиболее точ-
но датируется второй четвертью IV в. до н. э.
на основании чернолакового канфара с вали-
кообразным, треугольным в сечении венчи-
ком и конической профилированной ножкой.
Внутренняя поверхность чаши канфара укра-
шена штампованным орнаментом в виде че-
тырёх крестообразно расположенных паль-
метт, обведённых четырьмя кругами мелкой
насечки. Практически аналогичный канфар
происходит из погребения 11/3 у с. Нагорное
в Подунавье, однако у последнего пальмет-
ты обведены тремя кругами мелкой насеч-
ки (Андрух, Суничук, 1987, 39, рис. 3/1).
Точная аналогия указанным канфарам про-
исходит из заполнения фундамента храма
Зевса и Афины Фратриев на квадрате Н7: 3
Афинской агоры, которое датировано второй
четвертью IV в. до н. э. (Sparkes, Talcott, 1970,
pl. 56, cat. 697). К этому времени следует отно-
сить и погребение 5/1 у г. Дубоссары.
Дубоссары — курган № 6 содержал един-
ственное скифское погребение в яме.
Ввиду полного ограбления погребения 6/1
и отсутствия находок в насыпи, датировать его
достоверно не представляется возможным.
Дубоссары — курган № 12 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Ввиду отсутствия на-
ходок в насыпи и толще прожога, датировать
его сколь-нибудь точно затруднительно. С учё-
том расположения кургана в непосредственной
близости от курганов №№ 5 и 13, его дата мо-
жет определяться IV в. до н. э., но не ранее вто-
рой четверти указанного столетия, поскольку,
вероятнее всего, он был насыпан после соору-
жения кургана № 5, который, безусловно, доми-
нировал на могильнике среди скифских курга-
нов №№ 12—16, 51, 52.
Дубоссары — курган № 13 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице 41.
Из немногочисленных находок в тол-
ще прожога наиболее точным хроноиндика-
тором является чернолаковый скифос типа
А — с грушевидным туловом: венчик у сосуда
едва обозначен, ровно срезан; тулово на коль-
цевом поддоне; обе ручки отбиты в древно-
сти. Ближайшая аналогия этому сосуду про-
исходит из ритуального кострища на квадра-
те В17: 5 Афинской агоры, которое датируется
в пределах последней четверти IV в. до н. э.,
однако сам сосуд датирован ок. 320 г. до н. э.
или самым началом последней четверти IV в.
до н. э. (Sparkes, Talcott, 1970, cat. 353, pl. 17).
К этому же времени мы относим дату соору-
жения кургана № 13 у г. Дубоссары.
Дубоссары — курган №14 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой де-
41
В монографии Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова
этот курган был датирован в пределах второй и третьей
четвертей IV в. до н. э. на основании аналогий чернолако-
вому скифосу (Кетрару, Четвериков, 2005, 111, 155, табл. 1)
со ссылкой на работу Т. Иванова, посвящённую анализу
античной керамики из некрополя Аполлонии (Иванов,
1963, 203, обр. 78, табл. 109, №503). Заметим, что в этой
работе не содержится никакой аргументации датировки
скифосов с грушевидным туловом второй четвертью IV в.
до н. э., и все подобные сосуды датированы этим временем
(Иванов, 1963, 203). При ссылке на работу Т. Иванова ука-
зываются 109 страница (на которой содержится описание
лекифов с краснофигурными изображениями пальметт
на тулове!) и таблицы 106 и 107 (на которых приведены
фотографии скифосов с краснофигурными изображения-
ми!) (Кетрару, Четвериков, 2005, 111).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 211
ревянной гробнице. Ввиду отсутствия находок
в насыпи и толще прожога, датировать его сколь-
нибудь точно затруднительно. С учётом располо-
жения кургана его в непосредственной близости
от курганов №№5 и 13, его дата может опреде-
ляться IV в. до н. э., но не ранее второй четверти
указанного столетия, поскольку, вероятнее всего,
он был насыпан после сооружения кургана №5,
который, безусловно, доминировал на могильни-
ке среди скифских курганов №№12—16, 51, 52.
Дубоссары — курган №15 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой де-
ревянной гробнице. Ввиду отсутствия находок
в насыпи и толще прожога, датировать его сколь-
нибудь точно затруднительно. С учётом распо-
ложения кургана в непосредственной близости
от курганов №№5 и 13, его дата может опреде-
ляться IV в. до н. э., но не ранее второй четверти
указанного столетия, поскольку, вероятнее всего,
он был насыпан после сооружения кургана №5,
который, безусловно, доминировал на могильни-
ке среди скифских курганов №№12—16, 51, 52.
Дубоссары — курган №16 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой де-
ревянной гробнице. Ввиду отсутствия находок
в насыпи и толще прожога, датировать его сколь-
нибудь точно затруднительно. С учётом распо-
ложения кургана в непосредственной близости
от курганов №№5 и 13, его дата может опреде-
ляться IV в. до н. э., но не ранее второй четверти
указанного столетия, поскольку, вероятнее всего,
он был насыпан после сооружения кургана №5,
который, безусловно, доминировал на могильни-
ке среди скифских курганов №№12—16, 51, 52.
Дубоссары — курган № 18 содержал два
одновременных погребения: центральное
(18/2) — совершено по обряду кремации в де-
ревянной гробнице, заглублённой до уровня
материка, и боковое (18/1) — совершено по об-
ряду ингумации в яме.
Наиболее надёжными хроноиндикаторами
для определения времени сооружения курга-
на и совершения обоих захоронений являются
энглифическое клеймо на фрагменте горлови-
ны гераклейской амфоры изо рва, а также икос-
ская амфора и чернолаковый канфар из погре-
бения 18/1, оказавшегося непотревоженным 42.
42
Из последней публикации погребения 18/1 понять,
каким временем оно датируется, весьма затруднительно:
Впервые гераклейское клеймо изо рва кур-
гана № 18 было опубликовано Н. Матеевич,
предположившей на основании сохранивших-
ся первых букв, что оно принадлежало фабри-
канту Дионисию, деятельность которого была
отнесена к началу последней четверти IV в.
до н. э. (Mateevici, 2004, 74). При этом оста-
лась без комментария та часть легенды, ко-
торая была оттиснута на второй строке и от-
чётливо читается на опубликованной протир-
ке (Mateevici, 2004, cat. 158). Нам остаётся
только отметить, что подобный оттиск встре-
чается в керамической эпиграфике Гераклеи
Понтийской впервые. На этом основании воз-
можны два варианта прочтения легенды клей-
ма. Первый из них предполагает, что в верхней
строке находится хорошо известное имя фабри-
канта Dionysios VI 43, а во второй, после предло-
га, указывающего на должность эпонима, — на-
писанное с ошибками резчика имя магистрата
Themis(- - -), относящегося к V Б МХГ, что соот-
ветствует концу 20-х гг. IV в. до н. э. Второй ва-
риант подразумевает, что оттиск принадлежит
магистрату Dionysios II, исполнявшему свои
обязанности в III А МХГ или в 60-х гг. IV в.
до н. э. Подобный вариант написания имени,
хотя и с некоторыми изменениями, мы встреча-
ем в клейме из Феодосии 1894 года (Юргевич,
1895, 125, № 17) 44. Последняя датировка пред-
ставляется нам наиболее вероятной, поскольку
не противоречит дате амфоры и чернолакового
канфара из погребения 18/1.
Амфора из захоронения 18/1 ранее во всех
публикациях атрибутировалась как херсо-
несская (Кетрару, Серова, 1987, 123, рис. 6/5;
Серова, 1989, 157, рис. 3/14; Кетрару, Серова,
1992б, 134—136, рис. 5/1; Кетрару, Четвериков,
в одном случае указывается третья четверть IV в. до н. э.
на основании амфоры и канфара (Кетрару, Четвериков,
2005, 125), в другом, на основании амфоры — 40-е — на-
чало 30-х гг. IV в. до н. э. (Кетрару, Четвериков, 2005, 131),
в третьем, на основании амфоры и канфара — не поз-
же 40-х гг. IV в. до н. э. (Кетрару, Четвериков, 2005, 155,
табл. 1).
43
Выражаем благодарность к. и. н. В. И. Кацу за кон-
сультацию. По его мнению, основанному на неопублико-
ванных материалах, фабрикантов с таким именем на-
считывалось около семи. Данный же Dionysios является
шестым.
44
Выражаем благодарность М. В. Иващенко за интер-
претацию клейма изо рва кургана №18 у г. Дубоссары.
212 Глава III

Таблица 10.
Датировка скифских погребений у г. Дубоссары и с. Голерканы

№ Погребение Дата Основание для датировки

п/п
1 Дубоссары 2/1 вторая половина IV в. до н. э. (↑) данные стратиграфии

2 Дубоссары 2/2 вторая половина IV в. до н. э. наконечники стрел

3 Дубоссары 5/1 вторая четверть IV в. до н. э. канфар

4 Дубоссары 6/1 достоверно не устанавливается —

5 Дубоссары 12/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

6 Дубоссары 13/1 нач. последней четверти IV в. до н. э. скифос

7 Дубоссары 14/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

8 Дубоссары 15/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

9 Дубоссары 16/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

10 Дубоссары 18/1 вторая четверть IV в. до н. э. гераклейское клеймо,

11 Дубоссары 18/2 вторая четверть IV в. до н. э. икосская амфора, канфар

12 Дубоссары 20/1 вторая четверть IV в. до н. э. фрагменты амфор, наконечники стрел

13 Дубоссары 20/2 вторая четверть IV в. до н. э. (↑) данные стратиграфии

14 Дубоссары 20/3 вторая четверть IV в. до н. э. фрагменты амфор, наконечники стрел

15 Дубоссары 21/1 вторая четверть IV в. до н. э. канфар

16 Дубоссары 21/2 вторая четверть IV в. до н. э. (↓) наконечник стрелы, данные стратиграфии

17 Дубоссары 24/1 IV в. до н. э. (?) ров (?), каменное изваяние (?)

18 Дубоссары 26/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

19 Дубоссары 43/1 вторая четверть VI в. до н. э.

амфора
20 Дубоссары 43/7 вторая четверть VI в. до н. э.

21 Дубоссары 45/1 первая четверть IV в. до н. э. амфоры, котёл

22 Дубоссары 46/1 вторая четверть VI в. до н. э. ножка амфоры из ямы

23 Дубоссары 51/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

24 Дубоссары 51/2 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

25 Дубоссары 51/3 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

26 Дубоссары 52/1 IV в. до н. э. (?) топографическое расположение (?)

27 Голерканы 1/1 достоверно не устанавливается —

28 Голерканы 2/1 достоверно не устанавливается —

2005, 122, рис. 27/2). Ближайшая аналогия это-
му сосуду происходит из тризны во рву курга-
на № 13 могильника Буторы I (Синика и др.,
2013, 74, рис. 51/3). Первоначально центр
производства этих амфор был определён как
Херсонес (Серова, Яровой, 1987, 112, рис. 56/6;
Серова, 1989, 157, рис. 3/2; Монахов, 1999, 408,
табл. 182/3). Позже С. Ю. Монахов отнёс бу-
торскую амфору к «псевдо-херсонесским», вы-
пуск которых осуществлял неустановленный
дорийский центр (Монахов, Кузнецова, 2009,
табл. 6/1). В настоящее время есть все основа-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 213
ния считать такие амфоры продукцией Икоса.
Амфора из погребения 18/1 у г. Дубоссары от-
носится к первой группе (варианту) этих сосу-
дов и датируется второй четвертью IV в. до н. э.
(Монахов, Федосеев, 2013, 259—260).
Чернолаковый канфар из погребения 18/1
аналогичен обнаруженному в захоронении 5/1
и отличается от последнего слегка более мас-
сивными ручками и ножкой, а также тем, что
внутренняя поверхность его чаши украше-
на штампованным орнаментом в виде одного
кольца крупной насечки. Канфар из погребе-
ния 18/1 на основании аналогии из заполнения
колодца на квадрате F 11: 2 Афинской аго-
ры датируется второй четвертью IV в. до н. э.
(Sparkes, Talcott, 1970, pl. 29, cat. 698).
Дубоссары — курган № 20 содержал три
скифских погребения: два основных (цен-
тральное 20/3 и боковое 20/1) и одно впускное
(20/2) 45.
Основные погребения 20/1 и 20/3 могут да-
тироваться на основании фрагментов амфор,
обнаруженных на уровне древнего горизон-
та у погребения 20/1 (горловина гераклейской
и четыре ножки гераклейских амфор и ножка
хиосской амфоры), и трёх бронзовых наконеч-
ников стрел из заполнения погребальной каме-
ры катакомбы 20/3.
По морфологическим признакам и метриче-
ским характеристикам верхняя часть гераклей-
ской амфоры из тризны принадлежит, по всей
видимости, варианту 1-А-2 гераклейской тары,
получившей наибольшее распространение
во второй четверти IV в. до н. э. Для таких ам-
фор характерна глубокая выемка в подошве
ножки (Монахов, 2003, 133, табл. 91/5—7); че-
тыре именно таких ножки были обнаружены
вместе с верхней частью гераклейской амфоры
в тризне кургана № 20. Не противоречат ука-
занной дате и находки ножки хиосской амфоры
с едва заметным углублением в подошве, а так-
же трёх бронзовых наконечников стрел, два
45
Н. А. Кетрару и И. А. Четвериков на основании
амфор и бронзовых наконечников стрел датировали по-
гребение 20/3 «не ранее конца 60-х гг. IV в. до н. э.» (Кетра-
ру, Четвериков, 2005, 155, табл. 1). Н. Матеевич фрагменты
гераклейских амфор из кургана №20 у г. Дубоссары отнес-
ла к типу I-A по типологии С. Ю. Монахова (2003, 132—
134) и датировала концом второй четверти IV в. до н. э.
(Mateevici, 2007, 74).
из которых трёхлопастные, с хорошо выделен-
ной втулкой, а третий — трёхгранный, со скры-
той втулкой.
Впускное погребение 20/2 было полностью
ограблено, и для его точной датировки дан-
ных нет. Допуская незначительный промежу-
ток времени между совершением основных
и впускного погребений, можно также предпо-
ложить, что захоронение 20/2 было совершено
во второй четверти IV в. до н. э.
Дубоссары — курган № 21 содержал два
скифских погребения: основное 21/2 и впуск-
ное 21/1.
Непотревоженное погребение 21/1, наряду
с другим инвентарём, содержало аттический
чернолаковый канфар, практически идентич-
ный сосуду из захоронения 18/1. С учётом ана-
логии из Афинской агоры, указанной для по-
следнего (Sparkes, Talcott, 1970, pl. 29, cat. 698),
погребение 21/1 следует датировать второй чет-
вертью IV в. до н. э.
Очевидно, что основное и практически пол-
ностью ограбленное погребение 21/2 было со-
вершено ранее погребения 21/1, т. е. не позднее
второй четверти IV в. до н. э. Не противоречит
этой датировке и находка единственного брон-
зового трёхлопастного наконечника стрелы.
Дубоссары — курган № 24 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Ввиду отсутствия на-
ходок во рву и толще прожога, датировать его
сколь-нибудь точно затруднительно 46.
Косвенными свидетельствами датировки
кургана № 24 в пределах IV в. до н. э. могут яв-
ляться наличие рва в кургане и части каменно-
го изваяния в его насыпи. Рвы зафиксированы
в курганах №№ 18, 20, 21 и 45 у г. Дубоссары,
каждый из которых датируется на основании
амфорного материала и чернолаковых импор-
тов IV в. до н. э. Заметим, что и даты других
курганов со рвами, устроенными вокруг дере-
вянных гробниц: № 3 у с. Красное и №№ 2 и 15
у с. Никольское на левобережье нижнего
Днестра, — не выходят за пределы IV в. до н. э.
Каменное изваяние также не может быть ис-
46
Н. Матеевич упоминает «несколько фрагментов
и ручек гераклейской амфоры» из кургана №24 у г. Ду-
боссары, однако датировка комплекса не указывается
(Mateevici, 2007, 74).
214 Глава III
пользовано для точной датировки, тем более,
что от него сохранилась только нижняя часть
без изображений. Вместе с тем подчеркнём, что
даты всех скифских курганов, где были обнару-
жены каменные изваяния, Поднестровья (кур-
ганы № 5 могильника Буторы I и № 5 у г. Ду-
боссары) и Подунавья (курганы Цыганка,
№ 1 могильника Хаджидер I и № 18 могильни-
ка Алкалия), также не выходят за пределы IV в.
до н. э.
Дубоссары — курган № 26 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Ввиду отсутствия нахо-
док в насыпи и толще прожога, датировать его
сколь-нибудь точно затруднительно. Однако,
с учётом его топографического расположе-
ния (к северу от кургана эпохи бронзы № 25,
к югу от которого находился курган № 24 с со-
жжённой деревянной гробницей под насыпью),
со значительной долей осторожности можно
предполагать, что и курган № 26 был возведён
в IV в. до н. э.
Дубоссары — курган № 43 содержал два
одновременных погребения 43/1 и 43/7. Оба
они датируются на основании самосской амфо-
ры из захоронения 43/7, профиль которой был
полностью восстановлен 47.
Амфора из погребения 43/7 имеет корот-
кое коническое горло, яйцеобразное туло-
47
В первой публикации дата погребения 43/7 была
определена в пределах второй половины VI — начала V в.
до н. э. (Кетрару, Серова, 1992а, 169). Значительно позже,
в работе Н. А. Кетрару и И. А. Четверикова, указываются
четыре разных даты комплекса: вторая половина V — на-
чало IV в. до н. э. (Кетрару, Четвериков, 2005, 147); ко-
нец V — IV в. до н. э. (Кетрару, Четвериков, 2005, 148); пер-
вая четверть IV в. до н. э. (Кетрару, Четвериков, 2005, 155);
не позднее первой трети IV в. до н. э. (Кетрару, Четвериков,
2005, 155, табл. 1). Вызывает крайнее удивление аргумен-
тация датировки погребения 43/7: оказывается (!), распо-
ложение кургана №45, датированного первой третью IV в.
до н. э., между курганами №№43 и 46 является достаточ-
ным «логическим соображением» для датировки тем же
временем курганов №№43 и 46 (Кетрару, Четвериков,
2005, 155). По нашему мнению, подобные подходы к да-
тировке некорректы и неприемлемы: они являются не бо-
лее чем нелепой попыткой пошагового «перемещения»
из VI в. до н. э. скифских погребений 43/7 и 46/1 у г. Дубос-
сары в IV в. до н. э. с целью создания сомнительного хро-
нологического единства всех без исключений сожжённых
деревянных гробниц в рамках IV в. до н. э. В 2007 г. Н. Ма-
теевич без какой бы то ни было аргументации датировала
целую амфору из погребения 43/7 и ножку аналогичной
из ямы 1 кургана №46 концом VI — началом V в. до н. э.
(Mateevici, 2007, 64).
во и низкую ножку в виде усечённого кону-
са с выемкой в подошве. На основании этих
морфологических характеристик сосуд отно-
сится к типу I (архаическому) самосских ам-
фор варианту I-А (красногоровскому), в кото-
рый С. Ю. Монаховым были включены два со-
суда с яйцеобразным туловом — из могильника
Черветери и из кургана № 14 у с. Красногоровка
в Нижнем Подонье. Эти амфоры, по мнению
исследователя, являются переходным звеном
ко второму варианту (I-B или черветери) самос-
ских амфор архаического типа (Монахов, 2003,
26—27, табл. 14/4,5). Наиболее вероятное вре-
мя производства таких сосудов — вторая чет-
верть VI в. до н. э., когда оба варианта самос-
ской тары архаического типа сосуществовали.
Дубоссары — курган № 45 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой де-
ревянной гробнице. Из погребального инвента-
ря в толще прожога были обнаружены бронзо-
вый котёл и три амфоры (две хиосских и одна
мендейская) 48.
Бронзовый котёл из кургана № 45 у г. Ду-
боссары относится к малочисленной груп-
пе скифских котлов из Северного Причерно-
морья — с полусферическим туловом и го-
ризонтальными ручками. В новейшей работе
А. В. Ромашко к этой группе отнесены 12 по-
добных изделий из кургана у с. Швайковцы
в Поднестровье, погребения 3/1 могильника
Мреснота Могила в Подунавье, погребения 6/2
у с. Каменная Балка, кургана № 12 Стеблёвского
могильника, кургана у с. Крячковка, погре-
бения 2/2 у с. Миновка, курганов Близнец 2,
Солоха и Бердянского в Поднепровье, кур-
ганов 1/В Келермесской группы и № 1 у аула
Уляп на Кубани, а также случайная находка
у с. Иване Пусте в Поднестровье. Только три
котла датированы VI—V вв. до н. э. (Келермес,
48
В первой публикации кургана №45 сохранившая-
ся хиосская амфора была датирована последней четвер-
тью V в. до н. э., а мендейская — первой четвертью IV в.
до н. э. Сам комплекс отнесён к концу V в. до н. э. (Chetraru,
Mateevici, 1997, 113—114). Затем дата кургана №45 опре-
делялась в рамках первой трети IV в. до н. э. (Кетрару,
Четвериков, 2005, 152) или «не позднее первой трети IV в.
до н. э.» (Кетрару, Четвериков, 2005, 155, табл. 1). Ещё поз-
же даты хиосской и мендейской амфор из кургана №45
были рассмотрены по отдельности: хиосская отнесена
к началу IV в. до н. э., а мендейская — к концу V — пер-
вым двум десятилетиям IV в. до н. э. Дата комплекса была
определена началом IV в. до н. э. (Mateevici, 2007, 85, 87).
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 215
Швайковцы, Иване Пусте); большая часть —
V в. до н. э. (Близнец 2, Стеблёвский могиль-
ник, Крячковка, Каменная Балка, Миновка)
и рубежом V—IV вв. до н. э. либо началом IV в.
до н. э. (Мреснота Могила, Солоха, Бердянский
курган); только один котёл датирован IV в.
до н. э. — из кургана № 1 у аула Уляп (Ромашко,
2010, рис. 1, 2). Впрочем, в работе упоминают-
ся фрагменты ещё одного неопубликованно-
го котла с горизонтальными ручками, обнару-
женного в одном из курганов Роменской груп-
пы на левобережье Днепра (Ромашко, 2010, 14,
прим. 2).
При этом в ней не были учтены не только
котёл из кургана № 45 у г. Дубоссары, но и кот-
лы из курганов №№ 14 и 15 у с. Никольское
на левобережье Нижнего Днестра (Сава,
Агульников, 2004, 127—128, 131, рис. 63/2,
65/4). Оба котла из Никольского морфологиче-
ски практически идентичны друг другу и име-
ют «двуствольные» ручки, такие же, как на кот-
лах из курганов у с. Швайковцы в Поднестровье
(Ромашко, 2010, 15) и Близнец 2 в Поднепровье
(Ромашко, Скорый, 2009, 79, 80, 204, рис. 23).
Датировка котлов из Никольского, по нашему
мнению, не может определяться позднее кон-
ца V в. до н. э. Этим же временем датирован
и курган Близнец 2 в Поднепровье (Ромашко,
Скорый, 2009, 87). Погребение 3/1 могильни-
ка Мреснота Могила с бронзовым котлом, у ко-
торого не «двуствольные», а простые округлые
в сечении ручки, как у котла из кургана № 45
у г. Дубоссары, датируется третьей четвер-
тью V в. до н. э. (Монахов, 1999, 140). С учё-
том этих аналогий время изготовления кот-
ла из кургана № 45 у г. Дубоссары, по нашему
мнению, следует относить ко второй поло-
вине V в. до н. э. 49
Сохранившаяся хиосская амфора из кур-
гана № 45 у г. Дубоссары относится к V типу
хиосских амфор (с коническим туловом и кол-
пачковой ножкой), варианту V-B (с колпачко-
вой ножкой). Такие амфоры появляются на ру-
49
В то же время нет никаких оснований сравнивать
этот котёл с семиреченскими (Кетрару, Четвериков, 2005,
150), поскольку, кроме общей формы и места расположе-
ния ручек, ничего общего между ними нет. Котёл из кур-
гана №45 изготовлен цельнолитым способом, как и все
типичные скифские котлы. Благодарим к. и. н. С. В. Деми-
денко за консультацию.
беже V—IV вв. до н. э. и доминируют в хиос-
ском амфорном производстве на протяжении
всего IV в. до н. э. (Монахов, 2003, 21—22,
табл. 11/4—6, 12).
Мендейская амфора по своим морфологиче-
ски признакам принадлежит типу II (на рюм-
кообразной ножке), варианту II-B (портичел-
ло) мендейских амфор, которые производи-
лись на протяжении первой трети IV в. до н. э.
С учётом метрических характеристик, ближай-
шей аналогией находке из кургана № 45 яв-
ляется амфора из погребения № 157 (30)
Прикубанского могильника, обнаруженная
вместе с гераклейской амфорой с клеймом ма-
гистрата Дионисия I, который в настоящее вре-
мя относится к середине 80-х гг. IV в. до н. э.
(Монахов, 2003, 91—92, табл. 62/3—5, 63/1—3;
Кац, 2007, прил. V/3).
Таким образом, время совершения захоро-
нения 45/1 у г. Дубоссары можно ограничить
первой четвертью IV в. до н. э.
Дубоссары — курган № 46 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Никаких находок в тол-
ще прожога не обнаружено, однако на основа-
нии ножки самосской амфоры из ямы кургана
№ 46, аналогичной той, что происходит из по-
гребения 43/7, дату комплекса мы определяем
в пределах второй четверти VI в. до н. э.
Дубоссары — курган № 51 содержал три
одновременных скифских погребения 51/1,
51/2 и 52/3 в сожжённых деревянных гробни-
цах. Ввиду отсутствия находок в насыпи и тол-
ще прожога, датировать его сколь-нибудь точно
затруднительно. С учётом расположения кур-
гана в непосредственной близости от курганов
№№ 5 и 13, его дата может определяться IV в.
до н. э., но не ранее второй четверти указанно-
го столетия, поскольку, вероятнее всего, он был
насыпан после сооружения кургана № 5, кото-
рый, безусловно, доминировал на могильнике
среди скифских курганов №№ 12—16, 51, 52.
Дубоссары — курган № 52 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Ввиду отсутствия нахо-
док в насыпи и толще прожога, датировать его
сколь-нибудь точно затруднительно. С учётом
расположения кургана в непосредственной
близости от курганов №№ 5 и 13, его дата мо-
жет определяться IV в. до н. э., но не ранее вто-
216 Глава III
рой четверти указанного столетия, поскольку,
вероятнее всего, он был насыпан после соо-
ружения кургана № 5, который, безусловно,
доминировал на могильнике среди скифских
курганов №№ 12—16, 51, 52.
Голерканы — курган № 1 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Ввиду отсутствия нахо-
док в насыпи и толще прожога, датировать его
достоверно не представляется возможным.
Голерканы — курган № 2 содержал един-
ственное скифское погребение в сожжённой
деревянной гробнице. Ввиду отсутствия нахо-
док в насыпи и толще прожога, датировать его
достоверно не представляется возможным.
Детальное изучение хроноиндикаторов по-
казывает, что наиболее ранними скифскими
комплексами являются три захоронения второй
четверти VI в. до н. э. Два из них были впущены
в насыпь кургана эпохи бронзы № 43 и совер-
шены одновременно (43/1 и 43/7), ещё одно —
обнаружено в скифском кургане № 46 и сопро-
вождалось ямой. Погребения 43/7 и 46/1 были
совершены в деревянных гробницах, которые
затем были сожжены, а захоронение 43/1 было
совершено по обряду ингумации в крепиде,
сооружение которой связано со скифским по-
гребением 43/7.
Девять погребальных комплексов были со-
оружены в первой половине IV в. до н. э. К пер-
вой четверти IV в. до н. э. относится одно по-
гребение, совершённое по обряду кремации
в деревянной гробнице в кургане № 45. Ещё во-
семь погребений уверенно датируются второй
четвертью IV в. до н. э. Только два из них были
совершены в сожжённых деревянных гробни-
цах (5/1 и 18/2), остальные шесть (18/1, 20/1,
20/2, 20/3, 21/1, 21/2) — по обряду ингумации.
Ко второй половине IV в. до н. э. есть осно-
вания относить три погребения. Два из них
(2/1 и 2/2) не могут быть датированы более узко,
а время сооружения третьего (13/1), на основа-
нии чернолакового скифоса, ограничивается
началом последней четверти IV в. до н. э.
С некоторой осторожностью к IV в. до н. э.
можно отнести восемь захоронений (12/1, 14/1,
15/1, 16/1, 51/1, 51/2, 51/3, 52/1), совершённых
в сожжённых деревянных гробницах шести
курганов (№№ 12, 14, 15, 16, 51, 52). Скорее все-
го, ни одна из этих насыпей не была возведена
ранее второй четверти IV в. до н. э., т. е. ранее
кургана № 5, который, безусловно, господство-
вал на могильнике. О том, что обряд сожжения
деревянных гробниц на этом могильнике прак-
тиковался, по крайней мере, до начала послед-
ней четверти этого столетия, свидетельствует
курган № 13, расположенный также в этом мо-
гильнике, в непосредственной близости от кур-
гана № 5.
Также к IV в. до н. э., по нашему мнению,
следует относить ещё одно погребение, со-
вершённое в сожжённой деревянной гробни-
це в кургане № 24. Его насыпь была окруже-
на рвом, а на ней было установлено каменное
изваяние. Нельзя исключать и того, что кур-
ган № 26, под насыпью которого была также за-
фиксирована сожжённая деревянная гробни-
ца и располагавшийся в одной группе с курга-
ном № 24, также был возведён в IV в. до н. э.
У нас нет никаких оснований, в том числе
и косвенных, для датировки полностью ограб-
ленного кургана № 6, в котором находилось
погребение, совершённое по обряду ингума-
ции. В полной мере это относится и к курга-
нам №№ 1 и 2, исследованным у с. Голерканы
на правобережье Днестра и содержавшим со-
жжённые деревянные гробницы под насы-
пями.
* * *
Завершая анализ скифских погребений, ис-
следованных у г. Дубоссары на левобережье
Днестра и у с. Голерканы — на правобере-
жье, необходимо констатировать следующие
факты:
1. Широчайшее распространение и доми-
нирование обряда кремации как способа по-
гребения в дубоссарских курганах не имеет
аналогов ни в одном другом степном памят-
нике Северного Причерноморья, даже несмо-
тря на то, что этот обряд прослежен в курга-
нах нескольких могильников и групп, распо-
ложенных на правобережье и левобережье
Днестра.
2. Прожоги курганных насыпей представля-
ют собой остатки погребальных сооружений —
сожжённых деревянных гробниц прямоуголь-
ной формы, при строительстве которых исполь-
зовались брёвна и прутья. Размеры гробниц
значительно меньше размеров прожогов, по-
скольку гробницы имели мощное деревянное
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 217
перекрытие, нередко радиальное. Гробницы, как
правило, заглублялись в грунт или, значительно
реже, находились на уровне древнего горизонта.
Преобладает широтная ориентировка сооруже-
ний, но отмечается и меридиональная. Вокруг
гробниц нередко сооружались рвы (курганы
№№ 18, 24, 45 у г. Дубоссары, № 3 у с. Красное,
№ 1 у с. Коржево, № 2 у с. Никольское, № 22 мо-
гильника Чауш) и крепиды по периметрам на-
сыпей (курганы №№ 5 и 43 у г. Дубоссары, № 3
у с. Коржево, №№ 2 и 15 у с. Никольское, № 1
у с. Старые Дубоссары), в одном случае зафик-
сирован панцирь (курган № 45 у г. Дубоссары).
На двух насыпях устанавливались каменные
изваяния (курганы №№ 5 и 24 у г. Дубоссары).
Дважды одновременно с гробницей выкапыва-
лись специальные ямы (курганы № 46 у г. Ду-
боссары и № 6 могильника Чауш), которые,
очевидно, предназначались для помещения
остатков кремации после сожжения гробницы.
Сооружение деревянных гробниц с последу-
ющим их сожжением использовалось степны-
ми скифами Северо-Западного Причерноморья
в погребальном обряде непрерывно на протя-
жении VI—IV вв. до н. э., и, очевидно, уступи-
ло место обряду ингумации в гробницах толь-
ко в IV в. до н. э.
2. Погребальные сооружения и ритуал скиф-
ских погребений, совершённых по обряду ингу-
мации в дубоссарских курганах, находят мно-
жество аналогий как в степях Северо-Западного
Причерноморья, так и за его пределами.
3. Состав сопровождающего инвентаря
практически ничем не отличается от того, что
известен в других скифских погребениях По-
днестровья. Необходимо отметить только
его незначительное количество, что обуслов-
лено, во-первых, сожжением деревянных гроб-
ниц, при котором часть вещей утрачивается
значительно быстрее (коррозия металла, пере-
жигание керамики и т. д.), чем при ингумации,
во-вторых, ограблением некоторых комплек-
сов, и в-третьих, методикой, применявшейся
при исследовании курганов с прожогами (рас-
копки бульдозером).
4. Анализ хроноиндикаторов показал, что
скифские погребения из Дубоссарских курга-
нов распадаются на две неравнозначные по ко-
личеству группы. В первую входят три ком-
плекса второй четверти VI в. до н. э., а во вто-
рую — IV в. до н. э. — большая часть, если
не все остальные.
§ 4. Сарматские погребения
Дойбаны-2 2/1 (?), 4/1 (два комплекса).
Оба эти погребения являлись основными
и единственными в курганах №№ 2 и 4, иссле-
дованных в 2007 г. у с. Дойбаны-2.
Тип погребального сооружения зафикси-
рован только для захоронения 2/1 — это пря-
моугольная яма длиной 2 м и шириной 0,8 м,
ориентированная по линии северо-запад —
юго-восток. Скорее всего, в такой же яме было
совершено и погребение 4/1, контуры которого
проследить не удалось.
Также очевидно, что костяки в обоих слу-
чаях лежали в вытянутом положении: в погре-
бении 2/1 — головой на юго-восток, а в погре-
бении 4/1 — на юг. Подобная поза и ориенти-
ровка характерна для сарматских погребений
Северного Причерноморья II в. до н. э. — нача-
ла II в. н. э. (Мошкова, 1989, 179). Ориентировка
в южном секторе зафиксирована и для сар-
матских погребений Северо-Западного При-
черноморья (Гросу, 1990, 33), которые дати-
рованы концом I в. до н. э. — первой полови-
ной II в. н. э. (Дзиговський, 1993, 18; 2000, 24).
Более узко датировать сарматские погребения,
исследованные у с. Дойбаны-2, не представ-
ляется возможным, ввиду нарушенности ком-
плексов, отсутствия погребального инвентаря
и крайней малоинформативности амфорного
боя, обнаруженного на практически полностью
распаханных насыпях.
§ 5. Поздние кочевники
Дубоссары 22/2, 23/5, 29/3, 31/2, 31/5, 31/13,
40/1, 40/7, 41/1, 42/1, 43/2, Голерканы 3/1,
Дойбаны-2 1/1, 3/1 (14 комплексов).
Курганы, содержащие погребения средневе-
ковых кочевников, подразделяются на две груп-
пы. Первую, наиболее многочисленную, состав-
ляют захоронения из раскопок Дубоссарской
новостроечной экспедиции 1980—1987 гг. под
руководством Н. А. Кетрару; вторую — захоро-
нения, обнаруженные у с. Дойбаны-2.
К средневековым кочевникам можно от-
нести 12 погребений, которые были выявле-
218 Глава III
ны в курганах первой группы: №№ 3, 22, 23,
29, 31, 40, 41, 42, 43. Девять из них принадле-
жали взрослым индивидуумам, ещё три — де-
тям. 11 были погребены в вытянутом положе-
нии на спине, семь из которых были ориен-
тированы головой на запад (шесть взрослых
и один ребёнок); двое — на северо-запад (один
взрослый и один ребёнок), что, скорее все-
го, также соответствует западной ориентиров-
ке; один — на северо-северо-восток (ребёнок
в погребении 43/2); один — на восток (взрос-
лый в погребении 42/1). В одном случае, в по-
гребении 31/5, взрослый был погребён ничком,
головой на северо-восток. Погребальный ин-
вентарь был зафиксирован в одном захороне-
нии и был представлен железным наконечни-
ком стрелы и кресалом, которое при расчистке
распалось. В двух захоронениях погребённые
были обращены лицевой частью черепа к югу
(3/1 и 22/2), в одном — к юго-востоку (31/2).
Во всех 12 захоронениях контуры погре-
бальных сооружений проследить не удалось.
По некоторым признакам погребального об-
ряда данные захоронения с определённой сте-
пенью вероятности можно отнести к средне-
вековым кочевникам. Девять из них, которые
были ориентированы в западном направлении
и погребены без костей коня, условно состав-
ляют единую группу. Г. А. Фёдоров-Давыдов
подобные захоронения выделил в тип I от-
дела А и считал его самым распростра-
нённым в позднекочевнический период
(Фёдоров-Давыдов, 1966, 124). Наиболее ча-
сто, по его мнению, подобные погребения
встречаются в Северном Причерноморье в I
и II периодах, когда в степях господствова-
ли печенеги и торки. Но значительное коли-
чество подобных погребений отмечено им
в Поднестровье и в четвёртом, золотоордын-
ском периоде, когда господство этих народов
осталось в прошлом (Фёдоров-Давыдов, 1966,
151). Это объясняется, очевидно, тем, что
в Поднестровье печенежско-торческое населе-
ние жило обособленно и задержалось дольше,
чем в центральных районах Золотой Орды.
Позднекочевнические погребальные ком-
плексы с западной и западной с некоторы-
ми отклонениями ориентировкой выявлены
во многих курганах южной части Прутско-
Днестровского междуречья (Чеботаренко
и др., 1989, 193—195) и левобережья Нижнего
Днестра (Добролюбский, 1984, 153—155;
Корецкий, 2008, 179—182, рис. 1/2—5; Разумов
и др., 2013, 323, 329—330, рис. 18/11). Всё это
может свидетельствовать о том, что подобная
ориентировка является характерной для ран-
него этапа заселения степей Северо-Западного
Причерноморья печенежскими племенами
(Плетнёва, 1963, 216—259).
О присутствии печенегов в Поднестровье,
кроме археологических данных, свидетельству-
ют и письменные источники. Так, византий-
ский император Константин Багрянородный
в середине X в. в своём труде «Об управлении
империей» сообщает о территории, занятой
печенегами, об их родовом расселении, о вза-
имоотношениях печенегов с соседними наро-
дами и Византийской империей (Константин
Багрянородный, 1991, 43—45, 157—159).
Таким образом, нам известно, что в кон-
це IX в. тюркские племена печенегов оконча-
тельно вытесняют венгров из южнорусских
степей в Паннонию и появляются в Северном
Причерноморье и Нижнем Подунавье. С это-
го времени печенеги передвигались по сте-
пям Днестровско-Карпатских земель не толь-
ко во время своих походов на страны Юго-
Восточной Европы. Степные земли региона
были заняты ими под кочевья. Их господство
продолжалось до прихода половцев, хотя и по-
сле здесь сохраняются печенежские компонен-
ты в погребальном обряде.
Один детский костяк из погребения 43/2 был
ориентирован головой на северо-северо-восток.
Если допустить, что в данном случае ориенти-
ровка воспринималась как северная, то это по-
гребение можно отнести к типу I, наиболее рас-
пространённому в отделе Д (Фёдоров-Давыдов,
1966, 127). Г. А. Фёдоров-Давыдов подчёрки-
вает, что отдельные аналогии этому типу мо-
гил можно найти повсюду в степях Восточной
Европы, но всегда в виде отдельных «случай-
ных» погребений среди захоронений с запад-
ной, восточной или иной ориентировкой. Если
ориентировку этого захоронения считать вос-
точной, то, с определённой долей вероятности,
его можно считать половецким.
Костяк взрослого индивидуума из погре-
бения 42/1 был ориентирован головой на вос-
ток, и в этом случае его также с определённой
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 219
долей вероятности можно считать половец-
ким, исходя из классификации Г. А. Фёдорова-
Давыдова.
Обращает на себя внимание погребе-
ние 31/5, в котором взрослый человек был за-
хоронен ничком, головой на северо-восток,
с руками, загнутыми таким образом, что ки-
сти лежали у черепа. Кроме того, отличитель-
ной особенностью этого погребения являет-
ся наличие под костяком остатков древесного
настила, состоявшего из трёх плах. В данной
ситуации можно допустить, что ориентиров-
ка воспринималась или как северная, или как
восточная, и отнести данное захоронение или
к отделу В, или к отделу Д по классификации
Г. А. Фёдорова-Давыдова. По этой причине да-
тировка этого комплекса достаточно широкая,
а этнокультурная принадлежность — в значи-
тельной степени предположительная.
В этой связи следует обратить внимание
на то, что в могильнике Дракуля (Мирное) сре-
ди относительно однородных 149 погребений,
вытянутых на спине, датированных золотоор-
дынским временем, в погребении 73 зафик-
сировано положение погребённого «на жи-
воте» (Добролюбский, 1986, 105—106).
Анализируя материалы этого могильника и об-
ращая внимание на указанное погребение,
А. О. Добролюбский констатирует: «До сих
пор никак не объяснялись захоронения кочев-
ников на животе. Такие единичные памятни-
ки встречаются преимущественно без датиру-
ющих предметов. В Дракуле известно одно за-
хоронение на животе (п. 73) и четыре на боку.
Не исключено, что последние являются как бы
переходными типами способа положения чело-
века на живот. Тогда позиция на животе — бо-
лее поздний признак по сравнению с другими.
Если это наблюдение впоследствии подтвер-
дится вещевыми датировками, то захоронение
на животе само по себе может стать для золото-
ордынского времени датирующим признаком»
(Добролюбский, 1986, 106).
На самом деле это далеко не так или совсем
не так. Демонстрацией этому, например, явля-
ется работа М. А. Балабановой «Поза погре-
бённых как объект археолого-этнографических
исследований (по погребальным комплексам
позднесарматского времени)», в которой она для
выяснения того, как часто встречаются захоро-
нения, в которых костяки уложены ничком, вниз
лицом, на животе в обряде позднесарматских
племён, провела сравнительно-исторический
анализ с археологическими культурами ран-
него железного века и раннего средневеко-
вья. Для выяснения мотивировки данного об-
ряда исследователь проанализировала данные
этнографии. Во всех рассматриваемых куль-
турах от раннего железного века до раннего
средневековья рассматриваемые погребения
встречаются крайне редко (Балабанова, 2011,
27—31). Анализ этнографического материа-
ла, а именно свидетельств наличия позы «нич-
ком» у разных народов, позволил сделать вы-
вод, что она имеет распространение практиче-
ски по всей Евразии, но как экстраординарное
явление. За данным погребальным обрядом,
скорее всего, стоят весьма сходные представле-
ния. Видимо, эта погребальная традиция при-
менялась к людям, которых объединяет ряд
общих черт. Во-первых, это покойники, отли-
чающиеся посмертной вредоносностью по от-
ношению к живым сородичам: шаманы, колду-
ны, ведьмы, вурдалаки и т. д., которые ещё при
жизни, по представлениям живых, приносили
беды и несчастья. Вполне естественным было
стремление живых избавиться от души тако-
го человека после смерти путём его погребе-
ния ничком, т. к. существовала большая вероят-
ность, что они и после смерти будут вредить.
Понятными становятся и погребения «ничком»
самоубийц или других «заложных» покойни-
ков, т. к. их души также вызывали опасения
среди живых, поскольку они «доживают свой
положенный им при рождении век за гробом».
Они сохраняют способность к передвижению
и находятся в распоряжении нечистой силы,
а все их действия направлены на вред живым
(Балабанова, 2011, 28).
Во-вторых, «приговорённые к смерти»
или человеческие жертвоприношения. Чело-
веческие жертвоприношения как обряд име-
ли широкое распространение и, чаще все-
го, практиковались воинственными народами
(Балабанова, 2011, 28—29).
Таким образом, в традиционной куль-
туре многих народов, практиковавших об-
ряд положения умершего в позе «на живо-
те», имелась мотивировка: либо посмертная
вредоносность некоторых умерших, либо на-
220 Глава III
сильственная смерть с возможными человече-
скими жертвоприношениями. В первом слу-
чае — это крайне малочисленные захоронения,
а во втором, наоборот, от нескольких чело-
век до нескольких десятков (Балабанова, 2011,
29—30).
Относительно позднесарматского населе-
ния II—IV вв. н. э. М. В. Балабанова делает
осторожный вывод в отношении сравнительно-
исторического анализа, обращая внимание
на то, что он не позволяет однозначно ре-
шить проблему символики исследуемого ри-
туала. Кроме того, по её мнению, отсутствие
какой-либо закономерности погребений с по-
зой «ничком» также диктует осторожный под-
ход к семантике обряда. Скорее всего, имели
место и возможные человеческие жертвопри-
ношения, и ритуальные умерщвления пожилых
и старых людей, причём эти захоронения мог-
ли быть связаны с вредоносностью части умер-
ших (Балабанова, 2011, 31).
Исходя из этого исследования, можно сде-
лать вывод, что рассматриваемый погребаль-
ный обряд был распространён в широком хро-
нологическом диапазоне на обширной терри-
тории у многих народов как исключительное,
крайне редкое явление, которое не ограничива-
ется каким-то временным отрезком и этнокуль-
турным массивом.
В группе курганов у с. Дойбаны-2 было ис-
следовано два позднекочевнических погребе-
ния — 1/1 и 3/1 (Тельнов и др., 2008, 82, 86, 88,
рис. 2/2, 5/4—7).
Судя по расположению сохранившихся ко-
стей в погребении 1/1, костяк взрослого челове-
ка лежал в вытянутом положении на спине, го-
ловой на восток. Контуры погребального соо-
ружения проследить не удалось, погребальный
инвентарь отсутствовал. По классификации
Г. А. Фёдорова-Давыдова его предположитель-
но можно отнести к отделу В типа I и считать
половецким.
Погребение 3/1, условно объединяющее че-
тыре костяка, лежавших на спине и ориенти-
рованных головой на восток. Разница в глу-
бине их залегания позволяет предположить
наличие в кургане № 3 у с. Дойбаны-2 двух
парных позднекочевнических захоронений.
Основным датирующим материалом здесь яв-
ляется серебряная серьга с напускной шаро-
видной дутой бусиной, которая имеет аналогии
в кочевнических древностях восточноевропей-
ских степей. По мнению С. А. Плетнёвой, по-
добные серьги известны в русских древностях
и датируются концом XI—XII в. (Плетнёва,
1981, 216, рис. 84/7). Металлические бляшки-
аппликации и лепной сосуд не вносят уточ-
нений в датировку и культурную атрибуцию
погребений. Г. А. Фёдоров-Давыдов считает
захоронения с восточной ориентировкой по-
гребённых половецкими. Он указывает на то,
что такие погребения встречаются в I перио-
де, главным образом, на востоке, а во II пери-
оде — по всей степи, до её западных пределов
(Фёдоров-Давыдов, 1966, 145). Датировка серь-
ги из погребения 3/1 у с. Дойбаны-2 совпадает
с датировкой II периода XII веком, что, с учё-
том мнения Г. А. Фёдорова-Давыдова, позволя-
ет считать его половецким.
Обращает на себя внимание, что все четыре
кургана, исследованные у с. Дойбаны-2, были
расположены компактно, на небольшом удале-
нии друг от друга. В двух курганах были выяв-
лены захоронения средневековых кочевников,
погребённых в вытянутом положении на спи-
не, головой на восток. Исследователи отмечают,
что чаще всего в курганных группах погребе-
ния кочевников относятся к одному хронологи-
ческому периоду. Очевидно, что рассматривае-
мые погребения в этом плане не составляют ис-
ключение.
Если предположить, что погребение 3/1 со-
стоит из двух парных погребений, т. е. из-за
повреждения захоронения, воспринимаемого
нами сейчас, скорее всего, как два парных по-
гребения, то аналогии таким погребениям из-
вестны и в южной части Прутско-Днестров-
ского междуречья, и на левобережье Нижнего
Днестра, хотя вообще они довольно редки. Одно
из них исследовано в Хаджимусе на правобере-
жье Нижнего Днестра (Чеботаренко и др., 1989,
166, рис. 72/7). На левобережье Днестра можно
указать парное захоронение 26 из кургана № 1
у с. Глиное Слободзейского района (Разумов
и др., 2013, 306—307, рис. 11/1,2). Погребения
из Хаджимуса и Глиного объединяет поза и ори-
ентировка погребённых: они лежали в вытяну-
том положении на спине, с прямыми или слегка
согнутыми руками, головой на запад. Инвентарь
из этих захоронений позволяет связать их с пе-
 Культурно-хронологические горизонты Дубоссарских курганов 221
ченежским или печенежско-торческим кругом
древностей и продатировать X—XI вв.
Наиболее близким дойбанскому погребе-
нию 3/1 является парное погребение из Суклеи,
исследованное И. Я. и Л. С. Стемпковскими
на левобережье Днестра. Оно было соверше-
но в прямоугольной яме размерами 2,5 × 1,6 м
и глубиной 1 м. Оба костяка лежали в вытянутом
положении, головой на восток. По погребаль-
ному обряду и инвентарю А. О. Добролюбский
относит его, по классификации Г. А. Фёдорова-
Давыдова, к отделу В I и хронологически
к IV периоду (Добролюбский, 1984, 171).
Таким образом, необходимо констатировать,
что парные погребения в регионе встречаются
хотя и редко, но на протяжении всего периода
господства в Северо-Западном Причерноморье
средневековых кочевников.
В заключение следует отметить, что, к со-
жалению, почти все погребальные комплек-
сы средневековых кочевников, публикуемые
в этой работе, оказались практически безын-
вентарными. В связи с условиями захороне-
ния также не были прослежены контуры погре-
бальных сооружений. Все эти обстоятельства
не способствуют более детальной конкретиза-
ции указанных выводов.
§ 6. Неопределимые
погребения
Дубоссары 31/11, 31/12, 31/14, 41/2, 47/1
(5 комплексов).
Все захоронения были настолько разрушены
распашкой, что фиксировались только по раз-
розненным костям или скоплениям костей че-
ловека. Ни в одном из погребений не было
зафиксировано следов погребального соо-
ружения и инвентаря, что делает любую этно-
культурную атрибуцию невозможной.
 Заключение
Таким образом, при детальном анализе всего
археологического материала из Дубоссарских
курганов нам удалось выделить следующие
культурно-хронологические горизонты.
Самым ранним является энеолитический,
к которому относятся два погребения из кур-
гана № 9 (Погребя). Если по поводу этнокуль-
турной принадлежности подобных комплексов
мнения исследователей расходятся, то в вопро-
се датировки они в целом совпадают и позволя-
ют отнести их к позднему энеолиту.
К ямной культурно-исторической общно-
сти относятся 68 погребальных комплексов
из 21 кургана. Исходя из специфики их погре-
бального обряда и инвентаря, данные комплек-
сы правомерно рассматривать в рамках буджак-
ской группы памятников или буджакской куль-
туры ямной культурно-исторической общности.
В связи с консервативностью погребально-
го обряда и малым количеством выразитель-
ного инвентаря погребения ямной культурно-
исторической общности из Дубоссарских
курганов весьма проблематично разделить
на периоды в рамках III тыс. до н. э. Можно
лишь отметить, что такие особенности курган-
ной архитектуры, как наличие рвов и кромле-
хов, которые традиционно присущи энеоли-
тической эпохе, являются признаком именно
раннего этапа буджакской культуры, датирую-
щегося первой половиной III тыс. до н. э.
К погребениям катакомбной культурно-
исторической общности относятся пять ком-
плексов из Дубоссарского района. Судя по по-
гребальному обряду и инвентарю, если не все,
то большинство из них относится к ингуль-
ской культуре. Серия радиоуглеродных дат
для погребений ингульской культуры регио-
на в целом укладывается во вторую половину
III тыс. до н. э.
Тридцать погребальных комплексов из
14 курганов, а также один комплекс, впущен-
ный в южный склон естественной возвышен-
ности, отнесены к финалу среднего — поздне-
му бронзовому веку (первая — третья четверти
II тыс. до н. э.). Погребальный обряд и инвен-
тарь свидетельствуют о том, что значительную
часть этих погребений можно отнести к бабин-
ской культурно-исторической общности.
Многие безынвентарные погребения Севе-
ро-Западного Причерноморья с положением
ориентированного преимущественно в восточ-
ном секторе костяка в сильно скорченной позе
на боку, скорее всего, следует относить к саба-
тиновской культуре (Дергачёв, 1986, 124).
Одно погребение (Погребя 3/1) из Дубос-
сарских курганов относится к белозёрской
культуре. Данный комплекс являлся кенотафом
и датирован нами второй половиной XII — на-
чалом XI в. до н. э.
К скифской культуре относятся 28 комплек-
сов, которые являются курганными, что харак-
терно для подавляющего большинства скиф-
ских погребений Северо-Западного Причерно-
морья.
Следует отметить широкое распростране-
ние и доминирование обряда кремации как спо-
соба погребения в Дубоссарских курганах, что
не имеет аналогов ни в одном скифском кур-
ганном могильнике в степях Северного При-
черноморья.
Прожоги курганных насыпей представляют
собой остатки погребальных сооружений —
сожжённых деревянных гробниц прямоуголь-
ной формы, при строительстве которых ис-
пользовались брёвна и прутья. Подобные со-
оружения использовались степными скифами
Северо-Западного Причерноморья на протя-
жении VI—IV вв. до н. э. и, очевидно, уступи-
224 Заключение
ли место обряду ингумации в гробницах толь-
ко в IV в. до н. э.
Погребальные сооружения и ритуал скиф-
ских погребений, совершённых по обряду ингу-
мации в Дубоссарских курганах, находит мно-
жество аналогий в Северном Причерноморье.
Не отличается ничем и состав сопроводитель-
ного инвентаря. Анализ хроноиндикаторов по-
казал, что скифские погребения из Дубоссар-
ских курганов распадаются на две неравно-
значные по количеству группы — VI в. до н. э.
(всего три комплекса) и IV в. до н. э. (бóльшая
часть, если не все остальные).
Сарматскими являлись два комплекса, кото-
рые были основными и единственными в кур-
ганах у с. Дойбаны-2. Датируются они, скорее
всего, I в. до н. э. — первой половиной II в. н. э.
Из 14 позднекочевнических комплексов
почти все оказались практически безынвентар-
ными. В связи с условиями захоронения не про-
слеживались контуры погребальных сооруже-
ний. Все эти обстоятельства позволили сделать
самые общие выводы об их этнокультурной при-
надлежности и датировке.
Кроме этого, для пяти погребений невоз-
можно было определить этнокультурную
атрибуцию из-за их сильного разрушения рас-
пашкой.
В заключение отметим, что настоящая пол-
ная публикация материалов курганов, иссле-
дованных в Дубоссарском районе, и их де-
тальный анализ по каждому из периодов
позволяют уточнить многие вопросы, связан-
ные с изучением культур от эпохи энеолита
до позднего средневековья в Поднестровье,
и сделать более достоверные выводы по слож-
ным проблемам этнокультурного развития ре-
гиона в древности и средневековье.
 Литература и архивные материалы
Агульников, 1990 — Агульников С. М. Отчёт о полевых
исследованиях Суворовской новостроечной экс-
педиции в 1989 г. Кишинёв. Архив Музея археоло-
гии и истории Молдовы, № 297. 64 с. + 35 ил.
Агульников, 2003 — Агульников C. М. Погребальный
обряд Казаклийского могильника белозёрской
культуры // Interferenţe cultural-cronologice in spa-
ţiul nord-pontic (şef red. E. Sava). Chişinău. CEP
USM. P. 139—163.
Агульников, Антипенко, 1989 — Агульников С. М.,
Антипенко Е. О. Скифские курганы в Нижнем
Поднестровье // Проблемы скифо-сарматской ар-
хеологии Северного Причерноморья. I. Тез. докл.
Всесоюз. конф., посвящ. 95-летию со дня рожде-
ния проф. Б. Н. Гракова (отв. ред. Г. Н. Тощев). За-
порожье. Запоріжжя. С. 185—186.
Агульников, Бубулич, 2000 — Агульников С. М., Бу-
булич В. Г. Скифский курган 9 у с. Никольское
на Нижнем Днестре // Чобручский археологиче-
ский комплекс и древние культуры Поднестровья.
Мат-лы полевого семинара (отв. ред. Е. В. Яро-
вой). Тирасполь. РИО ПГУ. С. 47—56.
Агульников и др., 2013 — Агульников С. М., Попо-
вич С. С., Церна С. В., Топал Д. А. Скифский кур-
ган № 7 у с. Пуркарь на Нижнем Днестре // Stratum
plus. № 3. Понтийские тетради. Санкт-Петербург —
Кишинёв — Одесса — Бухарест. С. 257—284.
Агульников, Кетрару, 1992 — Агульников С. М., Кетра-
ру Н. А. Курган белозёрской культуры у с. Похре-
бя в Нижнем Поднестровье // АИМ в 1986 г. (отв.
ред. Н. А. Кетрару). С. 135—141.
Агульников, Сава, 2004 — Агульников С., Сава Е. Ис-
следования курганов на левобережье Днестра. Ки-
шинёв. CEP USM. 243 c.
Агульников, Субботин, 1997 — Агульников С. М., Суб-
ботин А. В. Скифский курган V в. до н. э. в Дне-
стровском Правобережье // Никоний и античный
мир Северного Причерноморья. Сб. науч. статей
междунар. археологич. конф. (отв. ред. С. Б. Охот-
ников). Одесса. Ветаком. С. 182—186.
Агульников, Хахеу, 1989 — Агульников С. М., Ха-
хеу В. П. Разведочные раскопки на поселении По-
гребя III // АИМ в 1984 г. (отв. ред. Н. А. Кетрару).
С. 127—137.
Алексеев и др., 1991 — Алексеев А. Ю., Мурзин В. Ю.,
Ролле Р. Чертомлык (скифский царский кур-
ган IV в. до н. э.). Киев. Наукова думка. 416 с.
Алексеева, 1973 — Алексеева И. Л. Раскопки курганов
в междуречье Дуная — Днестра // АО 1972 года.
С. 252—253.
Алексеева, 1977 — Алексеева И. Л. Отчёт о раскопках
курганов Нижне-Днестровской (новостроечной)
экспедицией Института археологии Академии
наук УССР в зоне строительства I очереди Нижне-
Днестровской оросительной системы (с. Ясски,
Беляевский район). Архив ИА НАНУ. № 1976/87.
47 с. + 56 ил.
Алексеева, Булатович, 1990 — Алексеева И. Л., Булато-
вич С. А. Два кургана на левобережье Днестровско-
го лимана // Охранные историко-археологические
исследования на юго-западе Украины. Вестник
Черноморской ассоциации археологов и любите-
лей древностей. Вып. 1. (отв. ред. А. О. Добролюб-
ский). Одесса–Запорожье. Типография Одесского
облполиграфиздата. С. 32—48.
Алексеева и др., 1977 — Алексеева И. Л., Дворяни-
нов С. А., Чернов С. И. Раскопки курганов в Ар-
цизском районе Одесской области // АО 1976 года.
С. 259.
Алексеева и др., 1997 — Алексеева И. Л., Охотни-
ков С. Б., Редина Е. Ф. Скифское погребение у г.
Арциз // Чобручский археологический комплекс
и вопросы взаимовлияния античной и варварской
культур (IV в. до н. э. — IV в. н. э.). Тирасполь.
РИО ПГУ. С. 48—55.
Андрух, 1995 — Андрух С. И. Нижнедунайская Скифия
в VI — начале I в. до н. э. (Этно-политический
аспект). Запорожье. Днепровский металлург.
207 с.
Андрух и др., 1985 — Андрух С. И., Добролюбский А. О.,
Тощев Г. Н. Курганы у с. Плавни в низовьях Дуная.
Монография депонирована в ИНИОН АН СССР
13. 06. 1985 г., № 21110. 158 с.
Андрух, Суничук, 1987 — Андрух С. И., Суничук Е. Ф.
Захоронения зажиточных скифов в Низовьях Ду-
ная // Новые исследования по археологии Север-
ного Причерноморья. Сб. науч. трудов (отв. ред.
Т. Л. Самойлова). Киев. Наукова думка. С. 38—46.
Андрух, Чернов, 1990 — Андрух С. И., Чернов С. И. Но-
вые скифские памятники Дунай-Днестровского
междуречья // СА. № 2. С. 149—163.
Балабанова, 2011 — Балабанова М. А. Поза погребённых
как объект археолого-этнографических исследо-
ваний (по погребальным комплексам позднесар-
матского времени) // Погребальный обряд ранних
кочевников Евразии. Материалы и исследования
по археологии Юга России. Сб. статей. Вып. III
(отв. ред. Л. Т. Яблонский, С. И. Лукьяшко).
Ростов-на-Дону. ЮНЦ РАН. С. 21—37.
Березуцкий, Разуваев, 2004 — Березуцкий В. Д., Раз-
уваев Ю. Д. Курганный могильник скифского
времени у хут. Дубовой на Среднем Дону // Ар-
хеология Среднего Дона в скифскую эпоху. Труды
Донской (б. Потуданской) археологической экс-
педиции ИА РАН, 2001—2003 гг. Сб. статей (отв.
ред. В. И. Гуляев). М. Гриф и К°. С. 53—68.
Бессонова, 1994 — Бессонова С. С. Курганы лесостепно-
го Побужья // Древности скифов. Сб. науч. трудов
226 Литература и архивные материалы
(отв. ред. Е. В. Черненко). Киев. Институт архео-
логии АН Украины. С. 3—34.
Бидзиля, Полин, 2012 — Бидзиля В. И., Полин С. В.
Скифский царский курган Гайманова Могила.
Киев. Скиф. 752 с., 780 ил.
Бобринский, 1911 — Бобринский А. А. Отчёт об иссле-
довании курганов в Черкасском и Чигиринском
уездах Киевской губернии в 1909 году // ИАК.
Вып. 40. С. 43—61.
Бокий, 1971 — Бокий Н. М. Археологические работы
на Кировоградщине в 1968 г. // Археологиче-
ские исследования на Украине. Вып. III (отв. ред.
П. П. Толочко). C. 154—159.
Бокий, 1974 — Бокий Н. М. Скифский курган у с. Меде-
рово // СА. № 4. С. 264—271.
Болтрик и др., 1994 — Болтрик Ю. В., Фиалко Е. Е., Че-
редниченко Н. Н. Бердянский курган // РА. № 3.
С. 140—154.
Борзияк и др., 1981 — Борзияк И. А., Анисюткин Н. К.,
Манзура И. В., Левицкий О. Г. Отчёт о полевых
исследованиях Днестровской новостроечной экс-
педиции Отдела этнографии и искусствоведения
АН МССР в 1980 г. Кишинёв. Архив Музея архео-
логии и истории Молдовы, № 154. 53 с + 50 (45+5)
рис. + 4 табл.
Борзияк и др., 1983 — Борзияк И. А., Манзу-
ра И. В., Левицкий О. Г. Коржевские курга-
ны // АИМ в 1979—1980 гг. (отв. ред. И. А. Бор-
зияк). С. 3—27.
Борзияк, Левицкий, 1989 — Борзияк И. А., Левиц-
кий О. Г. Исследование двух курганов в Криулян-
ском районе // АИМ в 1984 г. (отв. ред. Н. А. Ке-
трару). С. 109—127.
Боровка, 1921 — Боровка Г. И. Женские головные убо-
ры Чертомлыцкого кургана // ИРАИМК. Т. 1.
С. 169—192.
Братченко и др., 1989 — Братченко С. Н., Швецов М. Л.,
Дубовская О. Р. Курган IV в. до н. э. в бассейне Се-
верского Донца // СА. № 1. С. 170—177.
Браун, 1906 — Браун Ф. А. Отчёт о раскопках в Тавриче-
ской губ. в 1898 г. // ИАК. Вып. 19. С. 81—116.
Бруяко, 2010 — Бруяко И. В. Троя и культуры Нижнего
Дуная. Некоторые параллели позднего бронзового
века (керамика и орнаментальные стили) // МАСП.
Вып. 11. Terra cognoscibilis: культурное про-
странство между Балканами и Великой Степью
в эпоху камня-бронзы (отв. ред. И. В. Бруяко).
С. 249—300.
Бубулич, 1992 — Бубулич В. Г. Отчёт о полевых иссле-
дованиях Прутской новостроечной экспедиции
у сс. Румянцево и Дойна Кантемирского района
в 1991 г. // Архив Музея археологии и истории
Молдовы. № 334. Кишинёв. 36 с. + 34 табл.
Ванчугов, 1990 — Ванчугов В. П. Белозёрские памятни-
ки в Северо-Западном Причерноморье. Проблемы
формирования белозерской культуры. Киев. Нау-
кова думка. 165 с.
Ванчугов и др., 1992 — Ванчугов В. П., Субботин Л. В.,
Дзиговский А. Н. Курганы приморской части
Днестро-Дунайского междуречья. Киев. Наукова
думка. 92 с.
Венедиков, 1957 — Венедиков И. Тракийската
юзда // Известия на Археологическия Институт.
Книга XXI. София. C. 153—201.
Венедиков, Герасимов, 1973 — Венедиков И., Гераси-
мов Т. Тракийското изкуство. София. Български
художник. 408 с.
Гаврилюк, 1987 — Гаврилюк Н. А. Прядение у степных
скифов // Скифы Северного Причерноморья. Сб.
науч. трудов (отв. ред. Е. В. Черненко). Киев. Нау-
кова думка. С. 116—130.
Гаврилюк, 1989 — Гаврилюк Н. А. Домашнее производ-
ство и быт степных скифов. Киев. Наукова думка.
112 с.
Граков, 1964 — Граков Б. Н. Погребальные сооруже-
ния и ритуал рядовых общинников степной Ски-
фии // АСГЭ. Вып. 6. С. 118—127.
Грач, 1999 — Грач Н. Л. Некрополь Нимфея. СПб. Наука.
328 с.
Григор’єв, 1995 — Григор’єв В. П. Про етнічну
приналежність похованих в курганах рубе-
жу VII—VI ст. до н. е. біля сіл Гладкiвщина i
Приднiпровське // Археологiчнi дослідження
на Черкащинi (вiдп. ред. П. П. Соса). Черкаси.
Сіяч. С. 58—67.
Гросу, 1990 — Гросу В. И. Хронология памятников сар-
матской культуры Днестровско-Прутского между-
речья. Кишинёв. Штиинца. 204 с.
Гросу, Демченко, 1990 — Гросу В. И., Демченко Т. И. Сар-
матские курганы у сёл Кырнацены и Опач // АИМ
в 1985 г. (отв. ред. Н. А. Кетрару). С. 132—140.
Гудкова и др., 1982 — Гудкова А. В., Добролюбский А. О.,
Тощев Г. Н., Фокеев М. М. Отчёт о работе Изма-
ильской новостроечной экспедиции ИА АН УССР
в 1981 г. Киев. Архив ИА НАНУ. № 1982/6. 56 с. +
61 табл.
Гудкова и др., 1985 — Гудкова А. В. Тощев Г. М., Фоке-
ев М. М., Андрух С. И. Отчёт о работе Измаиль-
ской новостроечной экспедиции в 1984 г. Киев.
Архив ИА НАНУ. № 1984/158. 124 с.
Гудкова, Суничук, 1985 — Гудкова А. В., Суничук Е. Ф.
Полевой отчёт Орловского курганного отряда Буд-
жакской археологической экспедиции в 1984 г. Ар-
хив ИА НАНУ. № 1984/3а. 103 с. + 180 табл.
Дедюлькин, 2014 — Дедюлькин А. В. «Пращевые»
камни в погребениях скифской эпохи // Война
и военное дело в скифо-сарматском мире. Мат-
лы междунар. науч. конф. памяти А. И. Мелю-
ковой (с. Кагальник, 26—29 апреля 2014 г.) (отв.
ред. С. И. Лукьяшко). Ростов-на-Дону. ЮНЦ РАН.
С. 89—97.
Дергачёв, 1979 — Дергачёв В. А. Раннескифское погре-
бение на Среднем Пруте // СА. № 3. С. 239—241.
Дергачёв, 1982а — Дергачёв В. А. Материалы раскопок
археологической экспедиции на Среднем Пруте
(1975—1976 гг.). Кишинёв. Штиинца. 140 с.
Дергачёв, 1982б — Дергачёв В. А. Отчёт о работе Северо-
Молдавской археологической экспедиции в 1981 г.
Кишинёв. Архив Музея археологии и истории
Молдовы, № 171. 37 с. + 24 ил.
Дергачёв, 1986 — Дергачёв В. А. Молдавия и соседние
территории в эпоху бронзы (Анализ и характе-
ристика культурных групп). Кишинёв. Штиинца.
224 с.
Дергачёв, Сава, 2003 — Дергачёв В. А., Сава Е. Н. Ис-
следование курганов в окрестностях сёл Мерень
и Кирка // Stratum plus. № 2. 2001—2002 гг. Зем-
ля Триполиада. Санкт-Петербург — Кишинёв —
Одесса — Бухарест. С. 526—562.
Дзиговський, 1993 — Дзиговський О. М. Сармати
на заходi степового Причорномор’я наприкiнцi I
ст. до н. е. — першiй половинi IV ст. н. е. Киïв. Пре-
принт. 203 с.
Дзиговський, 2000 — Дзиговський О. М. Культура

сарматiв Пiвнiчно-Захiдного Причорномор’я.
Одеса. Гермес. 172 с.
Дзис-Райко, 1965 — Дзис-Райко Г. А. Раскопки могильни-
ка в с. Николаевка на Днестровском лимане // Крат-
кие сообщения о полевых исследованиях Одес-
ского государственного археологического музея
за 1963 год (отв. ред. М. С. Синицын). Одесса.
Маяк. С. 59—68.
Дзис-Райко, Суничук, 1984 — Дзис-Райко Г. А., Су-
ничук Е. Ф. Комплекс предметов скифского
времени из с. Великоплоское // Ранний желез-
ный век Северо-Западного Причерноморья
(отв. ред. И. Т. Черняков). Киев. Наукова думка.
С. 148—158.
Добролюбский, 1984 — Добролюбский А. О. Древно-
сти средневековых кочевников в Нижнем Под-
нестровье (древности раскопок И. Я. Стемпков-
ского) // Курганы в зонах новостроек Молдавии
(отв. ред. И. И. Артёменко). Кишинёв. Штиинца.
С. 153—174.
Добролюбский, 1986 — Добролюбский А. О. Кочевники
Северо-Западного Причерноморья в эпоху средне-
вековья. Киев. Наукова думка. 140 с.
Жилин, 2012 — Жилин М. Г. Роговые посредники и от-
жимники в мезолите Волго-Окского междуре-
чья // КСИА. № 227. С. 223—232.
Зайцев, 2007 — Зайцев Ю. П. Комплекс из Гэвани (к про-
блеме хронологии III в. до н. э.) // Боспорский фе-
номен: сакральный смысл региона, памятников,
находок. Мат-лы междунар. науч. конф. Ч. 2. (отв.
ред. В. Ю. Зуев). СПб. Государственный Эрмитаж.
С. 258—268.
Иванов, 1963 — Иванов Т. Антична керамика от некропо-
ла на Аполония // Аполония. Разкопките в некро-
пола на Аполония през 1947—1949 г. (ред. И. Ве-
недиков). София. Печатницата на Българската
академия на науките. С. 65—273.
Иванова, 2001 — Иванова С. В. Социальная структу-
ра населения ямной культуры Северо-Западного
Причерноморья. Одесса. Друк. 244 с.
Іванова, 2013 — Іванова С. В. Історія населення Північно-
Західного Причорномор’я в кінці IV—III тис.
до н. е. Автореф. дис… доктора історичних наук.
Одеса. 25 с.
Иванова и др., 2005 — Иванова С. В., Петренко В. Г.,
Ветчинникова Н. Е. Курганы древних скотоводов
междуречья Южного Буга и Днестра. Одесса.
Одеська мiська друкарня. 205 с.
Иванова, Киосак, 2012 — Иванова С. В., Киосак Д. В. Об
интерпретации металлических артефактов эпохи
палеометалла // Человек в истории и культуре. Ме-
мориальный сборник материалов и исследований
в память лауреата Государственной премии Укра-
ины, академика РАЕН, профессора Владимира
Никифоровича Станко (отв. ред. А. А. Пригарин).
Одесса. СМИЛ. С. 240—245.
Ильинская, 1968 — Ильинская В. А. Скифы днепровско-
го лесостепного Левобережья (курганы Посулья).
Киев. Наукова думка. 268 с.
Ильинская, 1975 — Ильинская В. А. Раннескифские
курганы бассейна р. Тясмин (VII—VI вв. до н. э.).
Киев. Наукова думка. 224 с.
Ильинская, Тереножкин, 1983 — Ильинская В. А., Те-
реножкин А. И. Скифия VII—IV вв. до н. э. Киев.
Наукова думка. 380 с.
Канторович, 2012 — Канторович А. Р. Изображение обо-
собленных конечностей хищников в искусстве
Литература и архивные материалы 227
скифского звериного стиля Восточной Европы:
типология, хронология, анализ истоков и эволю-
ции // Stratum plus. № 3. «Эллинство и иранство».
Санкт-Петербург — Кишинёв — Одесса — Буха-
рест. C. 17—71.
Кац, 2007 — Кац В. И. Греческие керамические клейма
эпохи классики и эллинизма (опыт комплексного
изучения). БИ. Вып. XVIII. 480 с.
Кетрару, 1981 — Кетрару Н. А. Отчёт о полевых иссле-
дованиях Дубоссарской новостроечной экспеди-
ции в 1980 г. Кишинёв. Архив Музея археологии
и истории Молдовы, № 159. 25 с. + 42 ил.
Кетрару, 1982 — Кетрару Н. А. Отчёт о работе Дубоссар-
ской новостроечной экспедиции в 1981 г. Киши-
нёв. Архив Музея археологии и истории Молдовы,
№ 175. 35 с. + 82 ил.
Кетрару, 1983 — Кетрару Н. А. Исследования Дубоссар-
ской новостроечной экспедиции в 1982 г. Киши-
нёв. Архив Музея археологии и истории Молдовы,
№ 185. 17 с. + 35 ил.
Кетрару, 1984 — Кетрару Н. А. Отчёт о работе Дубоссар-
ской новостроечной экспедиции в 1983 г. Киши-
нёв. Архив Музея археологии и истории Молдовы,
№ 197. 20 с. + 48 ил.
Кетрару, 1986 — Кетрару Н. А. Отчёт о полевых иссле-
дованиях Дубоссарской новостроечной экспеди-
ции в 1985 г. Кишинёв. Архив Музея археологии
и истории Молдовы, № 225. 12 с. + 26 ил.
Кетрару, 1987 — Кетрару Н. А. Отчёт о полевых иссле-
дованиях Дубоссарской новостроечной экспеди-
ции в 1986 г. Кишинёв. Архив Музея археологии
и истории Молдовы, № 246. 24 с. + 56 ил.
Кетрару, 1988 — Кетрару Н. А. Отчёт о работе Дубоссар-
ской новостроечной экспедиции в 1987 г. Киши-
нёв. Архив Музея археологии и истории Молдовы,
№ 276. 11 с. + 27 ил.
Кетрару, Серова, 1980 — Кетрару Н. А., Серова Н. Л.
Отчёт о работе Григориопольской новостроечной
экспедиции в 1979 г. Кишинёв. Архив Музея архе-
ологии и истории Молдовы, № 140. 47 с. + 74 рис.
Кетрару, Серова, 1987 — Кетрару Н. А., Серова Н. Л.
Скифские курганы в Дубоссарском рай-
оне // Молдавское Поднестровье в первобытную
эпоху (отв. ред. И. А. Борзияк). Кишинёв. Штиин-
ца, с. 107—131.
Кетрару, Серова, 1989 — Кетрару Н. А., Серова Н. Л.
Золотая гривна из скифского кургана у г. Дубос-
сары // Памятники древнейшего искусства на тер-
ритории Молдавии (отв. ред. И. А. Борзияк). Ки-
шинёв. Штиинца. С. 65—75.
Кетрару, Серова, 1990 — Кетрару Н. А., Серова Н. Л.
Исследование скифского кургана 21 у г. Дубос-
сары // АИМ в 1985 г. (отв. ред. Н. А. Кетрару).
С. 120—132.
Кетрару, Серова, 1992а — Кетрару Н. А., Серова Н. Л.
Исследование курганов в Дубоссарском рай-
оне // АИМ в 1986 г. (отв. ред. Н. А. Кетрару).
С. 141—171.
Кетрару, Серова, 1992б — Кетрару Н. А., Серова Н. Л.
Погребение знатной скифянки у г. Дубэсарь // Ма-
териалы и исследования по археологии и этногра-
фии Молдовы (отв. ред. В. И. Гросу). Кишинёв.
Штиинца. С. 130—141.
Кетрару, Четвериков, 2005 — Кетрару Н. А., Четве-
риков И. А. Курганы скифского времени у г.
Дубоссары (публикация материалов раскопок
1980—1987 гг.) // Stratum plus. № 3. 2003—2004.
228 Литература и архивные материалы
Скифия, Фракия и эллинский мир. Санкт-
Петербург — Кишинёв — Одесса — Бухарест.
С. 77—197.
Ковалева, 1984 — Ковалева И. Ф. Север степного Под-
непровья в энеолите-бронзовом веке. Днепропе-
тровск. ДГУ. 116 с.
Ковпаненко, 1968 — Ковпаненко Г. Т. Племена скiфського
часу на Ворсклi. Киïв. Наукова думка. 188 с.
Ковпаненко, 1971 — Ковпаненко Г. Т. Памятники ран-
нескифского времени Каневщины // МИА. № 177.
Проблемы скифской археологии. С. 115—120.
Ковпаненко, 1981 — Ковпаненко Г. Т. Курганы ранне-
скифского времени в бассейне р. Рось. Киев. На-
укова думка. 160 с.
Ковпаненко и др., 1989 — Ковпаненко Г. Т., Бессоно-
ва С. С., Скорый С. А. Памятники скифской эпо-
хи днепровского Лесостепного Правобережья
(Киево-Черкасский регион). Киев. Наукова думка.
336 с.
Константин Багрянородный, 1991 — Константин Ба-
грянородный. Об управлении империей. М. Наука.
495 с.
Корецкий, 2008 — Корецкий А. В. Позднекочевнические
погребения на могильнике у с. Глиное // Древнее
Причерноморье. Вып. VIII. Одесса. Фридман.
С. 178—185.
Крывальцэвіч, 2006 — Крывальцэвіч М. М. Могільнік
сярэдзіны 3 — пачатку 2 тысягодзяў да н. э.
на Верхнім Дняпры — Прорва І. Мінск. Інстытут
гісторыі НАН Беларусі. 202 с.
Кузнецова, 2002 — Кузнецова Т. М. Зеркала Скифии
VI—III века до н. э. Т. I. М. Индрик. 352 с.
Кузнецова, 2008 — Кузнецова Т. М. Социальные индика-
торы в погребальном обряде скифов (бронзовые
котлы) // МИАР. № 10. Проблемы современной
археологии (сб. памяти Владимира Алексеевича
Башилова). С. 173—198.
Кузнецова, 2010 — Кузнецова Т. М. Зеркала Скифии
VI—III века до н. э. Т. II. М. Таус. 426 с.
Кубышев и др., 2009 — Кубышев А. И., Бессонова С. С.,
Ковалёв Н. В. Братолюбовский курган. Киев.
КОРВIН ПРЕС. 192 с.
Левинский, 2009 — Левинский А. Н. К вопросу о по-
гребальном обряде и обрядности у гетов
Днестровско-Прутского междуречья (VI—IV вв.
до н. э.) // Stratum plus. № 3. 2005—2009. Скифские
интерпретации. С. 162—175.
Левинский, 2010 — Левинский А. Н. История гетов
в лесостепи Юго-Восточной Европы (конец VI —
вторая половина IV вв. до н. э.) // Stratum plus.
№ 3. 2010. Люди и вещи железного века. Санкт-
Петербург — Кишинёв — Одесса — Бухарест.
C. 15—127.
Левицкий, Демченко, 1986 — Левицкий О. Г., Дем-
ченко Т. И. Отчёт о полевых исследованиях Каушан-
ской новостроечной экспедиции в 1985 г. Киши-
нёв. Архив Музея археологии и истории Молдовы,
№ 223. 50 с. + 128 табл.
Левицкий, Демченко, 1995 — Левицкий О. Г., Демчен-
ко Т. И. Памятники скифской архаики на террито-
рии Молдовы // ДСПК. V. С. 41—53.
Лєсков, 1974 — Лєсков О. М. Скарби курганів Херсон-
щини. Київ. Мистецтво. 124 с.
Литвиненко, 2008 — Литвиненко Р. О. Культурне коло
Бабине (за матеріалами поховальних пам‘яток).
Дис. … доктора іст. наук. Науковий архів ІА
НАНУ. № 2008/879. 759 с.
Лобай, 1986 — Лобай Б. И. Научный отчёт о раскопках
Винницкого краеведческого музея за 1985 год. Ар-
хив ИА НАНУ. № 1985/144. 30 с.
Лысенко, 2000 — Лысенко С. Д. Погребения Среднего
Поднепровья в колодах // Археология и древняя
архитектура Левобережной Украины и смежных
территорий. Мат-лы междунар. науч. конф. (отв.
ред. В. Н. Горбов). Донецк. Східний видавничий
дім. С. 70—72.
Максименко и др., 2001 — Максименко В. Е., Ключни-
ков В. В., Гуркин С. В. Исследования могильника
«Частые курганы II» на Нижнем Дону в 2000 году
(предварительная публикация) // Археология
Среднего Дона в скифскую эпоху. Труды Поту-
данской археологической экспедиции ИА РАН,
1993—2000 гг. Сб. статей (отв. ред. В. И. Гуляев).
М. Новопринт. С. 220—225.
Максимова, 1969 — Максимова М. И. Заметка об Ахта-
низовском кладе // КСИА. № 116. Северное При-
черноморье в античную эпоху. С. 55—58.
Манзура, 1982 — Манзура И. В. Раскопки кургана
у с. Косоуцы // АИМ в 1977—1978 гг. (отв. ред.
П. П. Бырня). С. 122—129.
Манзура, 2013 — Манзура И. В. Культуры степного энео-
лита // Древние культуры Северо-Западного При-
черноморья (к 95-летию Национальной Академии
наук Украины) (отв. ред. И. В. Бруяко, Т. Л. Самой-
лова). Одесса. СМИЛ. С. 115—153.
Манзура и др., 1992 — Манзура И. В., Ларина О. В.,
Савва Е. Н. Исследования курганов у с. Пар-
кань // АИМ в 1986 г. (отв. ред. Н. А. Кетрару).
С. 171—189.
Манцевич, 1987 — Манцевич А. П. Курган Солоха. Пу-
бликация одной коллекции. Л. Искусство. 143 с.
Махортых, 2005 — Махортых С. В. Киммерийцы Север-
ного Причерноморья. Киев. Шлях. 380 с.
Мелюкова, 1962 — Мелюкова А. И. Скифские кур-
ганы Тираспольщины (по материалам И. Я.
и Л. П. Стемпковских) // МИА. № 115. Памятники
скифо-сарматской культуры. С. 114—166.
Мелюкова, 1964 — Мелюкова А. И. Вооружение скифов.
САИ. Вып. Д1—4. 92 с. + 23 табл.
Мелюкова, 1975 — Мелюкова А. И. Поселение и могиль-
ник скифского времени у с. Николаевка. М. Наука.
260 с.
Мелюкова, 1976 — Мелюкова А. И. К вопросу о взаимос-
вязях скифского и фракийского искусства // Скифо-
сибирский звериный стиль в искусстве народов
Евразии (отв. ред. А. И. Мелюкова, М. Г. Мошко-
ва). М. Наука. С. 106—126.
Мелюкова, 1979 — Мелюкова А. И. Скифия и фракий-
ский мир. М. Наука. 256 с.
Мелюкова, 1984 — Мелюкова А. И. Курганы скифских
кочевников у с. Николаевка // Ранний железный
век Северо-Западного Причерноморья. Сб. науч.
трудов (отв. ред. И. Т. Черняков). Киев. Наукова
думка. С. 90—103.
Мелюкова, 1995 — Мелюкова А. И. Новые дан-
ные о скифо-фракийских взаимоотношениях
в IV—III вв. до н. э. // РА. № 1. С. 28—36.
Меркулов, 2011 — Меркулов А. Н. Железные ножи сред-
недонской культуры скифского времени // Вос-
точноевропейские древности скифской эпохи. Сб.
науч. трудов (ред. В. Д. Березуцкий, П. М. Золо-
тарёв, Ю. Д. Разуваев, Н. Б. Компаоре). (Вестник
Острогожского историко-художественного музея
им. И. Н. Крамского. Вып. № 1). Воронеж. Научная

книга. С. 185—196.
Мирошина, 1989 — Мирошина Т. В. Головные убо-
ры // Степи европейской части СССР в скифо-
сарматское время (отв. ред. А. И. Мелюкова). Ар-
хеология СССР. М. Наука. С. 108—109
Мозолевський, 1979 — Мозолевський Б. М. Товста Мо-
гила. Київ. Наукова думка. 252 с.
Монахов, 1997 — Монахов С. Ю. Об амфорных ком-
плексах: «чистых» и «нечистых», узких и ши-
роких // Никоний и античный мир Северного
Причерноморья. Сб. науч. статей междунар. архе-
ологич. конф. (отв. ред. С. Б. Охотников). Одесса.
Ветаком. С. 201—212.
Монахов, 1999 — Монахов С. Ю. Греческие амфоры
в Причерноморье. Комплексы керамической
тары VII—II веков до н. э. Саратов. Изд-во Сара-
товского университета. 680 с.
Монахов, 2003 — Монахов С. Ю. Греческие амфоры
в Причерноморье: типология амфор ведущих
центров-экспортёров товаров в керамической
таре. М. — Саратов. Киммерида — Изд-во Сара-
товского университета. 352 с.
Монахов, Кузнецова, 2009 — Монахов С. Ю., Кузнецо-
ва Е. В. Об одной серии амфор неустановленного
дорийского центра IV века до н. э. (бывшие «бо-
спорские» или «раннехерсонесские») // Между-
народные отношения в бассейне Чёрного моря
в скифо-античное и хазарское время. Сб. статей
по мат-лам XII междунар. науч. конф. (отв. ред.
В. П. Копылов). Ростов-на-Дону. Медиа-Полис.
С. 148—161.
Монахов, Федосеев, 2013 — Монахов С. Ю., Федо-
сеев Н. Ф. Заметки по локализации керамиче-
ской тары. IV: Амфоры Икоса // АМА. Вып. 16.
С. 255—266.
Мошкова, 1989 — Мошкова М. Г. Среднесарматская
культура // Археология СССР. Степи европейской
части CCCР в скифо-сарматское время (отв. ред.
А. И. Мелюкова). М. Наука. С. 177—191.
Мурзин, 1984 — Мурзин С. Ю. Скифская архаика Север-
ного Причерноморья. Киев. Наукова думка. 136 с.
Ніколова, Разумов, 2012 — Ніколова А. В., Разумов С. М.
Поховання культури Бабине Сугоклейської Моги-
ли // Археологія. № 3. С. 96—108.
Никулицэ, 1987 — Никулицэ И. Т. Северные фракийцы
в VI—I вв. до н. э. Кишинёв. Штиинца. 269 с.
Нудельман, 1969 — Нудельман А. А. Античный
клад из с. Лэргуца // Труды [Государственно-
го историко-краеведческого музея Молдавской
СССР]. Вып. II (ред. Н. С. Лазарев, А. А. Нудель-
ман, Г. К. Пугачевский, Э. А. Рикман, И. Г. Хынку).
Кишинёв. Картя молдовеняскэ. С. 129—134.
Нудельман, Рикман, 1957 — Нудельман А. А., Рик-
ман Э. А. Новые археологические находки в Мол-
давии // СА. № 3. С. 248—252.
OAK за 1891 год, 1893 — Отчёт Императорской Археоло-
гической комиссии за 1891 год. СПб. Типография
главного управления уделов. 187 с.
Ольховский, 1978 — Ольховский В. С. Раннескифские
погребальные сооружения по Геродоту и археоло-
гическим данным // СА. № 4. С. 83—97.
Ольховский, 1991 — Ольховский В. С. Погребально-
поминальная обрядность населения степной Ски-
фии (VII—III вв. до н. э.). М. Наука. 256 с.
Ольховский, 2005 — Ольховский В. С. Монументальная
скульптура населения западной части евразийских
степей эпохи раннего железа. М. Наука. 299 с.
Литература и архивные материалы 229
Ольховский, Евдокимов, 1994 — Ольховский В. С.,
Евдокимов Г. Л. Скифские изваяния VII—III вв.
до н. э. М. МТО МЕТЕО. 188 с.
Ольховский, Шилов, 1995 — Ольховский В. С., Ши-
лов Ю. А. Скифский погребально-культовый ком-
плекс кургана Цыганка // РА. № 4. С. 103—113.
Онайко, 1970 — Онайко Н. А. Античный импорт в При-
днепровье и Побужье в IV—II вв. до н. э. САИ.
Вып. Д1—27. 214 с.
Отрощенко, 2001 — Отрощенко В. В. Проблеми періо-
дизації культур середньої та пізньої бронзи півдня
Східної Європи (культурно-стратиграфічні зістав-
лення). Київ. IА НАНУ. 288 с.
Петренко, 1978 — Петренко В. Г. Украшения Ски-
фии VII—III вв. до н. э. САИ. Вып. Д4—5. 144 с.
Плетнёва, 1963 — Плетнёва С. А. Кочевнический мо-
гильник Саркела — Белой Вежи // МИА. № 109.
Труды Волго-Донской археологической экспеди-
ции. Том III. С. 216—259.
Плетнёва, 1981 — Плетнёва С. А. Печенеги, торки, по-
ловцы // Археология СССР. Степи Евразии в эпо-
ху средневековья. М. Наука. С. 213—222.
Покровська, 1957 — Покровська Є. Ф. Кургани IV ст.
до н. е. біля Холодного Яру поблизу м. Сміли // Ар-
хеологія. Т. X. С. 65—79.
Полин, 1992 — Полин С. В. О раннескифских катаком-
бах // Киммерийцы и скифы. Тез. докл. междунар.
науч. конф., посвящ. памяти А. И. Тереножкина
(отв. ред. Б. Н. Мозолевский). Мелитополь. Пре-
принт. С. 77—78.
Полин, Карнаух, 2012 — Полин С. В., Карнаух Е. Г. Гор-
дашевский «клад» // Древности Северного При-
черноморья III—II вв. до н. э. Мат-лы междунар.
науч. конф. Тирасполь, 16—19 октября 2012 г. (отв.
ред. Н. П. Тельнов). Тирасполь. РВТ. С. 134—144.
Полин, Кубышев, 1997 — Полин С. В., Кубышев А. И.
Скифские курганы Утлюкского междуречья
(в Северо-Западном Приазовье). Киев. Препринт.
87 с.
Поплевко, 2002 — Поплевко Г. Н. К методике опреде-
ления посредников и ретушёров из рога и ко-
сти // Древнейшие общности земледельцев
и скотоводов Северного Причерноморья (V тыс.
до н. э. — V век н. э.): Мат-лы III междунар. науч.
конф. Тирасполь, 5—8 ноября 2002 г. (отв. ред.
Е. В. Яровой). Тирасполь. Типар. С. 45—48.
Пузикова, 2001 — Пузикова А. И. Курганные могильни-
ки скифского времени Среднего Подонья (публи-
кация комплексов). М. Индрик. 272 с.
Разумов и др., 2013 — Разумов С. Н., Лысенко С. Д.,
Синика В. С., Тельнов Н. П., Четвериков И. А.
Курганы эпохи бронзы могильника у с. Глиное
на левобережье Нижнего Днестра // Stratum plus.
№ 2. Обитаемое пространство в европейской пре-
истории. Санкт-Петербург — Кишинёв — Одес-
са — Бухарест. С. 297—340.
Редина, 1992 — Редина Е. Ф. Скифский могильник Мрес-
нота Могила // Киммерийцы и скифы. Тез. докл.
междунар. науч. конф., посвящ. памяти А. И. Те-
реножкина (отв. ред. Б. Н. Мозолевский). Мелито-
поль. Препринт. С. 83—84.
Редина, 1999а — Редина Е. Ф. К вопросу о фрако-
скифских культурных взаимоотношениях (скиф-
ское однолезвийное оружие) // Проблемы скифо-
сарматской археологи Северного Причерноморья
(к 100-летию Б. Н. Гракова) (отв. ред. П. П. То-
лочко). Запорожье. Изд-во Запорожского государ-
230 Литература и архивные материалы
ственного университета. С. 222—227.
Редина, 1999б — Редина Е. Ф. Скифский могильник Не-
делково на севере Одесской области // Stratum
plus. № 3. Скифский квадрат. Санкт-Петербург —
Кишинёв — Одесса — Бухарест. С. 75—80.
Редина, 2000 — Редина Е. Ф. Нижний Дунай в системе
культурных контактов скифов и фракийцев // Ар-
хеологія та етнологія Схiдноï Європи: матеріали та
дослідження. Зб. наук. робіт, присвячена 135-рiччю
Одеського державного університету iм. I. I. Меч-
никова (вiдп. ред. О. А. Прiгарiн, О. В. Сминтина).
Одеса. АстроПринт. С. 243—252.
Рикман, 1961 — Рикман Э. А. Памятники древнего ис-
кусства Молдавии (по археологическим данным).
Кишинёв. Картя молдовеняскэ. 40 с. + 37 рис.
Ромашко, 2010 — Ромашко В. О. Скiфськi ка-
зани з горизонтальними ручками з Пiвнiчного
Причорномор’я // Археологія. № 3. С. 13—21.
Ромашко, Скорый, 2009 — Ромашко В. А., Скорый С. А.
Близнец 2: скифский аристократический курган
в Днепровском правобережном Надпорожье. Дне-
пропетровск. Пороги. 251 с.
Рымбу, 1980 — Рымбу Н. Л. Физическая география Мол-
давской ССР (учебное пособие для студентов
географического факультета). Кишинёв. Изд-во
Кишинёвского государственного университета
им. В. И. Ленина. 107 с.
Рымбу, 1982 — Рымбу Н. Л. Природно-географическое
районирование Молдавской ССР. Кишинёв. Шти-
инца. 148 с.
Рымбу, 1985 — Рымбу Н. Л. Природные условия и ресур-
сы Молдавской ССР. Кишинёв. Штиинца. 128 с.
Савва, 1992 — Савва Е. Н. Культура многоваликовой ке-
рамики Днестровско-Прутского междуречья. Ки-
шинёв. Штиинца. 217 с.
Самойлова, Редина, 1997 — Самойлова Т. Л., Реди-
на Е. Ф. Клейма из скифских курганов Дунай-
Днестровского междуречья // Чобручский архео-
логический комплекс и вопросы взаимовлияния
античной и варварской культур (IV в. до н. э. —
IV в. н. э.). Мат-лы полевого семинара. Тира-
споль — Глиное. 28—30 августа 1997 г. Тирасполь.
РИО ПГУ. С. 57—63.
Семёнов, 1957 — Семёнов С. А. Первобытная техника
(Опыт изучения древнейших орудий и изделий
по следам работы). МИА. № 54. М. 240 с.
Семёнов, 1968 — Семёнов С. А. Развитие техники в ка-
менном веке. Л. Наука. 362 с.
Серова, 1989 — Серова Н. Л. Греческая керамическая
тара из скифских курганов Молдавии // АИМ
в 1984 г. (отв. ред. Н. А. Кетрару). С. 149—163.
Серова, Яровой, 1987 — Серова Н. Л., Яровой Е. В.
Григориопольские курганы. Кишинёв. Штиинца.
156 с.
Синика, 2007а — Синика В. С. Погребальные памятни-
ки скифской культуры VII — начала III в. до н. э.
на территории Днестро-Прутско-Дунайских сте-
пей. Автореф. дис. … канд. ист. наук. М. 28 с.
Синика, 2007б — Синика В. С. Скифский курганный мо-
гильник у пгт. Суворово на правобережье Нижне-
го Днестра // РА. № 4. С. 170—179.
Синика и др., 2013 — Синика В. С., Разумов С. Н., Тель-
нов Н. П. Курганы у села Буторы (Археологиче-
ские памятники Приднестровья. Вып. I). Тира-
споль. Полиграфист. 148 c.
Синика и др., 2014 — Синика В. С., Меньшикова В. А.,
Тельнов Н. П. Лепные курильницы из памят-
ников Северного Причерноморья IV—I вв.
до н. э. // Stratum plus. № 3. 2014. «Война и мир»
на берегах Понта Эвксинского. Санкт-Петербург —
Кишинёв — Одесса — Бухарест. C. 65—101.
Смирнова, 1993 — Смирнова Г. И. Памятники Среднего
Поднестровья в хронологической схеме ранне-
скифской культуры // РА. № 2. С. 101—118.
Сорокин, Манзура, 1986 — Сорокин В. Я., Манзу-
ра И. В. Курган у с. Спея // АИМ в 1982 г. (отв. ред.
И. А. Борзияк). С. 20—28.
Субботин, 1976 — Субботин Л. В. Отчёт о работе Семё-
новской новостроечной археологической экспеди-
ции в 1975 г. Киев. Архив ИА НАНУ. № 1975/34.
54 с. + 34 табл.
Субботин, 1985 — Субботин Л. В. Семёновский могиль-
ник эпохи энеолита-бронзы // Новые материалы
по археологии Северо-Западного Причерноморья.
Сб. науч. трудов (отв. ред. Станко). Киев. Наукова
думка. С. 45—95.
Субботин и др., 1992 — Субботин Л. В., Островер-
хов А. С., Охотников С. Б., Редина Е. Ф. Скифские
древности Днестро-Дунайского междуречья.
Киев. Препринт. 48 с.
Субботин, Охотников, 1981 — Субботин Л. В., Охотни-
ков С. Б. Скифские погребения Нижнего Подне-
стровья // Древности Северо-Западного Причерно-
морья. Сб. науч. трудов (отв. ред. Г. Г. Мезенцева).
Киев. Наукова думка. С. 102—116.
Суничук, 1985 — Суничук Е. Ф. Скифский могильник
Чауш в низовьях Дуная // Памятники древней
истории Северо-Западного Причерноморья. Сб.
науч. трудов (отв. ред. Г. А. Дзис-Райко). Киев.
Наукова думка. С. 38—45.
Суничук, Фокеев, 1984 — Суничук Е. Ф., Фокеев М. М.
Скифский могильник Плавни I в низовьях Ду-
ная // Ранний железный век Северо-Западного При-
черноморья. Сб. науч. трудов (отв. ред. И. Т. Чер-
няков). Киев. Наукова думка. С. 103—120.
Тельнов и др., 2008 — Тельнов Н. П., Четвери-
ков И. А., Синика В. С. Полевые исследова-
ния у с. Дойбань-2 Дубэссарского района
в 2007 г. // RA. S. n. Vol. IV. Nr. 1. P. 80—92.
Тельнов и др., 2012 — Тельнов Н. П., Четвериков И. А.,
Синика В. С. Скифский могильник III—II вв.
до н. э. у с. Глиное на левобережье Нижне-
го Днестра (предварительные итоги исследо-
вания) // Древности Северного Причерномо-
рья III—II вв. до н. э. Мат-лы междунар. науч.
конф. Тирасполь, 16—19 октября 2012 г. (отв. ред.
Н. П. Тельнов). Тирасполь. РВТ. С. 5—15.
Тельнов и др., 2013 — Тельнов Н. П., Синика В. С., Раз-
умов С. Н., Лысенко С. Д. Полевой отчёт о рабо-
тах Днестровской археологической экспедиции
у с. Глиное Слободзейского района в 2013 году.
Архив Музея археологии Поднестровья ПГУ
им. Т. Г. Шевченко. № 16. 77 с. + 78 рис.
Тельнов, Синика, 2013 — Тельнов Н. П., Синика В. С.
Гетское погребение на левобережье Нижнего Дне-
стра и некоторые проблемы фракийского погре-
бального обряда // Tyragetia. S. N. VII [XXII]. № 1.
P. 297—309.
Тереножкин, Мозолевский, 1988 — Тереножкин А. И.,
Мозолевский Б. Н. Мелитопольский курган. Киев.
Наукова думка. 264 с.
Тощев, Сапожников, 1990 — Тощев Г. Н., Сапожни-
ков И. В. Курганная группа у станции Фрика-
цей // ДСПК. I С. 13—30.

Фёдоров-Давыдов, 1966 — Фёдоров-Давыдов Г. А. Ко-
чевники Восточной Европы под властью золото-
ордынских ханов. М. Изд-во МГУ. 274 с.
Фиалко, 1987 — Фиалко Е. Е. Костяные изделия из кур-
гана Огуз // Скифы Северного Причерноморья.
Сб. науч. трудов (отв. ред. Е. В. Черненко). Киев.
Наукова думка. С. 130—140.
Фиалко, 1999 — Фиалко Е. Е. Знаковость вещи в погре-
бальной практике скифов // Скифы Северного
Причерноморья в VII—IV вв. до н. э. (проблемы
палеоэкологии, антропологии и археологии). Тез.
докл. междунар. конф., посвящ. 100-летию со дня
рожд. Б. Н. Гракова (отв. ред. Л. Т. Яблонский). М.
ИА РАН. С. 138—140.
Фiалко, 2001 — Фiалко О. Є. Червонофiгурнi кратери iз
скіфських пам’яток // Археологія. № 1. С. 80—89.
Фиалко, 2006 — Фиалко Е. Е. Посуда с лаковым покры-
тием в погребальном обряде скифов // МИАР. № 7.
Древности скифской эпохи. Сб. статей (отв. ред.
В. Г. Петренко, Л. Т. Яблонский). С. 351—387.
Фидельский, 2009 — Фидельский С. А. Погребение
железного века у г. Слободзея в Нижнем Под-
нестровье в контексте северо-фракийских па-
мятников // Tyragetia. S. n. Vol. III [XVIII]. Nr. 1.
С. 235—246.
Фокеев, 1991 — Фокеев М. М. Отчёт о раскопках 1990 г.
Киев. Архив ИА НАНУ. № 1990/61.
Хахеу, 1990 — Хахеу В. П. Исследование скифских курга-
нов у г. Тирасполя в 1983 г. // Археологические ис-
следования молодых учёных Молдавии (отв. ред.
В. А. Дергачёв). Кишинёв. Штиинца. С. 120—132.
Чеботаренко и др., 1989 — Чеботаренко Г. Ф., Яро-
вой Е. В., Тельнов Н. П. Курганы Буджакской сте-
пи. Кишинёв. Штиинца. 212 с.
Черняков и др. 1983 — Черняков И. Т., Добролюб-
ский А. О., Островерхов А. С., Дзиговский А. Н.,
Сапожников И. В., Чернов С. И., Агбунов М. В.
Отчёт об охранных раскопках в зоне строитель-
ства Дунай-Днестровской ОС и Одесской АТЭЦ
за 1982 г. Архив ИА НАНУ. № 1982/7. 59 с.
Четвериков, 1994 — Четвериков И. А. О женской сим-
волике на гривне из г. Дубоссары // Древнейшие
общности земледельцев и скотоводов Север-
ного Причерноморья V тыс. до н. э. — V в н. э.
Мат-лы междунар. археологич. конф. Тирасполь,
10—14 октября 1994 г. (отв. ред. Е. В. Яровой). Ти-
располь. Типар. С. 205—206.
Четвериков, 1995 — Четвериков И. А. О дате изготовле-
ния скифской гривны из г. Дубоссары // Древние
культуры и цивилизации Восточной Европы. Мат-
лы 3-й междунар. археологич. конф. студентов
и молодых учёных. Одесса, февраль 1995 г. (отв.
ред. В. Н. Станко). Одесса. Ивановская типогра-
фия. С. 50—52.
Четвериков, 1997а — Четвериков И. А. Изваяние скиф-
ского воина из с. Красногорка // Чобручский архе-
ологический комплекс и вопросы взаимовлияния
античной и варварской культур (IV в. до н. э. —
IV в. н. э.). Мат-лы полевого семинара (отв. ред.
Е. В. Яровой). Тирасполь — Глиное. 28—30 авгу-
ста 1997 г. Тирасполь. РИО ПГУ. С. 12—14.
Четвериков, 1997б — Четвериков И. А. Об одной из групп
населения степной Скифии (по материалам Дубос-
сарского курганного могильника) // Никоний и ан-
тичный мир Северного Причерноморья. Сб. науч.
статей междунар. археологич. конф. (отв. ред.
С. Б. Охотников). Одесса. Ветаком. С. 192—193.
Литература и архивные материалы 231
Четвериков, 2004 — Четвериков И. А. Семантика обра-
за водоплавающей птицы в скифской торевтике
(по материалам находки у с. Погребя Дубоссар-
ского района) // Искусствознание. Сб. науч. трудов
(отв. ред. Н. В. Окушко). Тирасполь. РИО ПГУ.
С. 23—41.
Шкадышек, 1910 — Шкадышек М. Описание раскопки
кургана в окрестностях города Тирасполя, про-
изведённой подполковником Шкадышек 18 июля
1909 г. // ЗООИД. Т. XXVIII. С. 92—94 (протоко-
лы).
Шрамко, 1973 — Шрамко Б. А. Точильні знаряддя
скіфської доби // Археологія. 11. С. 43—48.
Шталь, 2004 — Шталь И. В. Свод мифо-эпических
сюжетов античной вазовой росписи по музеям
Российской Федерации и стран СНГ. Леканы,
аски, ойнохои, IV в. до н. э., керченский стиль.
М. Прогресс-Традиция. 232 с.
Эрлих, 1994 — Эрлих В. Р. У истоков раннескифского
комплекса. М. Изд-во Государственного музея
Востока. 179 с.
Яковенко, 1977 — Яковенко Э. В. Погребение знатной
скифянки на Темир-Горе // Скифы и сарматы (отв.
ред. А. И. Тереножкин). Киев. Наукова думка.
С. 140—145.
Яровой, 1985 — Яровой Е. В. Древнейшие скотовод-
ческие племена юго-запада СССР (классифика-
ция погребального обряда). Кишинёв. Штиинца.
122 с.
Яровой, 1990 — Яровой Е. В. Курганы энеолита — эпохи
бронзы нижнего Поднестровья. Кишинёв. Штиин-
ца. 272 с.
Яровой, 2000 — Яровой Е. В. Приднестровье в первобыт-
нообщинную эпоху // История Приднестровской
Молдавской Республики. Т. 1 (отв. ред. В. Я. Гро-
сул). Тирасполь. Полиграфист. С. 19—56.
Яровий, Агульніков, 1995 — Яровий Є. В., Агуль-
ніков С. М. Курган білозерського часу біля
с. Глинне в Нижньому Подністров’ї // ДСПК. V.
С. 181—184.
Яровой и др., 2002 — Яровой Е. В., Кашуба М. Т., Ма-
хортых С. В. Киммерийский курган у пгт. Сло-
бодзея // Северное Причерноморье: от энеолита
к античности. Сб. науч. статей (отв. ред. Н. А. Ке-
трару). Тирасполь. Типар. С. 279—343 (65 с.).
Яценко, 2006 — Яценко С. А. Костюм древней Евразии
(ираноязычные народы). (Культура народов древ-
него востока. Материалы и исследования). М. Вос-
точная литература. 664 с.
Agulnikov, 1997 — Agulnikov S. Scythian vestiges at the
Lower Prut // Prima epoca a fierului la gurile Dună-
rii şi in zonele circumpontice (red. coord. G. Simion).
Lucrările Colocviului Internaţional. Septembrie 1993.
Biblioteca Istro-Pontică. Seria Arheologie. 2. Tulcea.
Arti grafiche giacone Romania S. A. P. 253—273.
Buchvaldek, 1998 — Buchvaldek M. Kultura se snurovou
keramikou ve stredni Evrope II. Skupiny mezi hor-
nim Rynem, Mohanem a strednim Dunajem // Prae-
historica. T. XXIII. Praha. Univerzita Karlova. S.
17—60.
Buchvaldek i in., 1991 — Buchvaldek M., Havel J., Kova-
rik J. Katalog snurove keramiky v Cechach VI. Pra-
ha // Praehistorica. T. XVII. Praha. Univerzita Karlo-
va. S. 151—205.
Chetraru, Mateevici, 1997 — Chetraru N., Mateevici N.
Cercetările tumulului nr. 45 din raionul Dubăsari // Ty-
ragetia. IV—V. P. 109—115.
232 Литература и архивные материалы
Chetraru, Serova, 2001 — Chetraru N., Serova N. Necro-
pola aristocraţiei scitice de la Dubăsari (sec. V—IV
î. e. n.). Biblioteca «Tyragetia». III. Chişinău. Tipo-
grafie centrală. 80 p.
Chochorowski, Scoryj, 2000 — Chochorowski Jan, Scoryj S.
Die Zentralbestattung des Groß-Grabhügels von
Ryžanovka im rechtsseitigen Teil des ukrainischen
Waldsteppengebietes // Practiques funeraires dans
l’Europe des XIIIe — IVe s. av. J.-C. Actes du IIIe Col-
loque International d’Archéologie Funéraire organisé
á Tulcea, 15—20 septembre 1997, par l’Association
d’Etudes d’Archéologie Funéraire avec le concours
de l’Institut de Recherches Eco-Muséologiques de
Tulcea. № 2. Tulcea. Institut de Recherches Eco-Mu-
séologiques de Tulcea. S. 105—122.
Cvrková i in., 1991 — Cvrková M., Kouteckў D., Brus Z.
Pohrebiste se snurovou keramikou v Usti nad La-
bem — Trmicich a Stadicich // Praehistorica. T. XVII.
Praha. Univerzita Karlova. S. 9—38.
Gijn, 2005 — Gijn A. van. A functional analysis of some late
Mesolithic bone and antler implements from the Dutch
coastal zone // From Hooves to Horns, from Mollusc
to Mammoth. Manufacture and Use of Bone Artefacts
from Prehistoric Times to the Present (eds. H. Luik,
A. M. Choyke, C. E. Batey, L. Lõugas). Proceedings
of the 4th meeting of the ICAZ Worked Bone Research
Group at Tallinn, 26th-31st of August 2003. Tallinn.
(Muinasaja teadus, 15). P. 47—66.
Inizan et al, 1999 — Inizan M.-L., Reduron-Ballinger M.,
Roche H., Tixier J. Technology and Terminology of
Knapped Stone followed by a multilingual vocabu-
lary (Arabic, English, French, German, Greek, Italian,
Portuguese, Spanish). Préhistoire de la Pierre Taillée,
T. 5. Nanterre. C. R. E. P. 191 p.
Irimia, 2005 — Irimia M. Cu privire la raporturile dintre
sciţi, geţi şi coloniile greşti de la Dunărea de Jos în se-
colele VI—IV a. Chr. // Revista română de studii eur-
asiatice. Nr. 1. Constanţa. Ovidius University Press.
P. 51—93.
Levinschi, 2008 — Levinschi A. Consideraţii asupra necro-
polei getice de la Dănceni // Tyragetia S. N. II [XVII].
№ 1, P. 233—238.
Machnik i in., 2009 — Machnik J., Bagińska J., Koman W.
Neolityczne kurhany na grędze Sokalskiej. Kraków.
Polska Аkademia Umiejętności. 320 s.
Marinescu-Bîlcu et d., 2000 — Marinescu-Bîlcu S.,
Renţa E., Matei Gh. Les recherches archéologiques
de sauvetage de Ciulnitza, le department de Ialomitza
(1994—1997). Le tumulus I // Practiques funerai-
res dans l’Europe des XIIIe — IVe s. av. J.-C. Actes
du IIIe Colloque International d’Archéologie Funé-
raire organisé á Tulcea, 15—20 septembre 1997, par
l’Association d’Etudes d’Archéologie Funéraire avec
le concours de l’Institut de Recherches Eco-Muséolo-
giques de Tulcea. № 2. Tulcea. Institut de Recherches
Eco-Muséologiques de Tulcea. P. 149—165.
Mateevici, 2007 — Mateevici N. Amforele greceşti în me-
diul barbar din nord-vestul Pontului Euxin în sec.
VI — începutul sec. II a Chr. Biblioteca «Tyragetia»
XIV. Chişinău. Bons Offices. 284 p.
Moore, 1997 — Moore M. B. Attic red-figure and white-
ground pottery. The Athenian Agora. Vol. XXX.
Princeton — NJ. Princeton Academic Press. 419 p. +
157 pl.
Moscalu, 1983 — Moscalu E. Ceramica traco-getică. Bucu-
reşti. Muzeul Naţional al Republicii Socialiste Româ-
nia. 515 p.
Rassamakin, 2004a — Rassamakin Ju. Ja. Die nordpontische
Steppe in der Kupferzeit. Gräber aus der Mitte des 5.
Jts. bis Ende des 4. Jts. v. Chr. Archäologie in Eurasi-
en. Band 17. Mainz. Philipp von Zabern. Teil I. Text.
234 s.
Rassamakin, 2004b — Rassamakin Ju. Ja. Die nordpontische
Steppe in der Kupferzeit. Gräber aus der Mitte des 5.
Jts. bis Ende des 4. Jts. v. Chr. Archäologie in Eurasi-
en. Band 17. Mainz. Philipp von Zabern. Teil II. Ka-
talog. Tafeln. 546 s.
Razumov, 2011 — Razumov S. M. Flint artefacts of Northern
Pontic populations of the Early and Middle Bronze
Age: 3200—1600 BC (based on burial materials).
BPS. V. 16. Poznań. Adam Mickiewicz University.
326 p.
Redina, 2005 — Redina E. Scytho-Thracian cultural con-
tacts in the northwestern Black Sea littoral. In: The
Culture of Thracians and their Neighbours. Proceed-
ings of the International Symposium in Memory of
Prof. Mieczyslaw Domaradzki, with a Round Table
«Archaeological Map of Bulgaria», BAR Intern. Ser.
(London 2005), 231—238.
Sava, Agulnikov, 2003 — Sava E., Agulnikov S. Contribuţii
noi la definirea ritului funerar de tip Sabatinovka // In-
terferenţe cultural-cronologice în spaţiul nord-pontic
(şef red. E. Sava). Chişinău. CEP USM. P. 113—138.
Włodarczak, 2006 — Włodarczak P. Kultura ceramiki sznu-
rowej na wyżynie małopolskiej. Kraków. Institut ar-
cheologii i etnologii Polskiej Akademii Nauk. 346 s.
 Список сокращений

АИМ — Археологические исследования в Молдавии. Кишинёв.

АИУ — Археологические исследования на Украине. Киев.
АП — Археологiчнi пам‘ятки УРСР. Київ.
АО — Археологические открытия. Москва.
АСГЭ — Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Ленинград; Санкт-Петербург.
ВОКК — Вісник Одеської Комісії краєзнавства. Одеса.
ДСПК — Древности Степного Причерноморья и Крыма. Запорожье.
ЗОАО — Записки Одесского археологического общества. Одесса.
ЗООИД — Записки Одесского общества истории и древностей. Одесса.
КСИА АН СССР — Краткие сообщения Института археологии АН СССР. Москва.
МАИЭТ — Материалы по археологии, истории и этнографии Таврии. Симферополь.
МАСП — Материалы по археологии Северного Причерноморья. Одесса.
МИА — Материалы и исследования по археологии СССР. Москва.
МИАР — Материалы и исследования по археологии России. Москва.
РА — Российская археология. Москва.
РИО ПГУ — редакционно-издательский отдел Приднестровского государственного университета им. Т. Г. Шев--
ченко. Тирасполь.
СА — Советская археология. Москва.
САИ — Свод археологических источников. Москва.
ССПiК — Старожитності Степового Причорномор’я i Криму. Запоріжжя.
ТМАО — Труды императорского Московского археологического общества. Москва.
BPS — Baltic-Pontic studies. Poznań.
IOSPE III — Inscriptiones orae septentrionalis ponti Euxini. Vol. III. Petropoli.
RA — Revista arheologică. Chişinău.
 Summary
Detailed analysis of all archaeological materi-
al from Dubosary barrows allows us to identify the
following cultural and chronological horizons.
The earliest is the Chalcolithic, which includes
two burials from barrow no. 9 (Pogrebya). If their
ethno-cultural attribution stirs different opinions
among the researchers, then the issue of their dat-
ing is almost indisputable: they are dated to the
late Eneolithic.
Yamnaya cultural-historical community is rep-
resented by 68 funeral complexes from 21 barrows.
Specific features of their funeral practice and in-
ventory suggest that these complexes are natural
considered within the limits of Budzhak group of
sites or Budzhak Culture of the Yamnaya cultural-
historical community.
In connection with the conservatism of the fu-
neral rite and a small amount of expressive inven-
tory, it is very difficult to divide Yamnaya buri-
als from Dubosary barrows into periods within III
Millennium BC. We can only note that such fea-
tures as presence of barrow architecture, ditches
and cromlechs, which are traditionally inherent
to the Eneolithic era, are signs of early stage of
Budzhak culture, dating from the first half of III
Millennium BC.
Burials of Catacomb cultural-historical com-
munity are represented by five complexes from
Dubosary region. Judging by the funeral rite and in-
ventory, most of them, if not all, belong to Ingul
Culture. A series of radiocarbon dates for the Ingul
Culture burials of the region as a whole fit into the
second half of III Millennium BC.
Thirty burial complexes from 14 barrows, as
well as one, sunk in the southern border of a natu-
ral hill, are attributed to the end of Middle — Late
Bronze Age (first — third quarter of II Millennium
BC). Funeral practice and inventory indicate that a
significant part of these burials can be attributed to
Babino cultural-historical community.
Many burials without inventory from the North-
West Black Sea littoral with the skeleton position
orientated mainly in the eastern sector in a strong
crouched pose on the side most likely have to be
related to the Sabatinovka Culture (Dergachyov,
1986, 124).
One burial (Pogrebya 3/1) from Dubosary bar-
rows refers to Belozyorka Culture. This complex
was the cenotaph and is dated to the second half of
12th — early 11th century BC.
Scythian Culture is represented by 28 barrow
complexes, which is typical for the majority of
Scythian burials from the North-West Black Sea
littoral.
Noteworthy is widespread and dominant cre-
mation ritual as a mode of burial in Dubosary bar-
rows that finds no analogies in any Scythian buri-
al cemeteries in the steppes of the North Black Sea
littoral.
The burning of the barrow mounds represents
remains of burial constructions — burned wood-
en rectangular tombs, constructed of logs and
twigs. Such constructions were used by steppe
Scythians in North-West Black Sea littoral in 6th —
4th centuries BC and, obviously, gave way to inhu-
mation ritual in the tombs only in the 4th centu-
ry BC.
Funeral constructions and ritual of Scythian
burials performed by the inhumation rite in the
Dubosary barrows find many parallels in the North
Black Sea littoral. Composition of the accompany-
ing inventory also does not differ. Analysis of the
chronological indicators showed that the Scythian
burials from the Dubosary barrows break up into
236 Summary
two unequal in quantity groups — 6th century BC
(only three complexes) and 4th c. BC (majority, if
not all other).
Two complexes were Sarmatian, which were the
main and only in the barrows near Doybany-2 vil-
lage. Most likely they date to 1st c. BC — first half
of 2nd c. AD.
Almost all of the 14 late nomad complexes con-
tained practically no inventory. In connection with
the burial arrangements, the contours of funeral con-
structions were not traced. All these factors lead us
only to some most general conclusions about their
ethno-cultural identity and dating.
Besides, ethno-cultural definition of five burials
was not possible because they were severely dam-
aged by ploughing.
In conclusion, we have to underline that this
complete publication of the materials from the bar-
rows, investigated in Dubosary region, and their de-
tailed analysis for each of the periods allows us to
clarify many questions related to the study of cul-
tures from the Eneolithic to the Late Middle Age in
the Dniester area, and make more reliable conclu-
sions about difficult problems of ethnic and cultur-
al development of the region in ancient times and in
the Middle Ages.
 О ГЛ А В Л Е Н И Е

Введение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 3
Николай Антонович Кетрару (1931—2011) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 5
Глава I. История полевых исследований и историография курганов
у г.Дубоссары . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 13
Глава II. Дубоссарские курганы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27
§ 1. Географическое и топографическое расположение . . . . . . . . . . . . . . . . . .27
1.1. Географическое расположение и природные условия . . . . . . . . . . . . . . . . . . 27
1.2. Топография курганов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 29
§ 2. Курганы у г. Дубоссары . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .39
§ 3. Курганы у с. Голерканы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 131
§ 3. Курганы у с. Дойбаны-2 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 133

Глава III. Культурно-хронологические горизонты дубоссарских курганов. . . 143

§ 1. Энеолит — ранний и средний бронзовый век. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143
1.1. Энеолитические погребения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 143
1.2. Погребения ямной культурно-исторической общности . . . . . . . . . . . . . . . . . 144
1.3. Погребения катакомбной культурно-исторической общности . . . . . . . . . . . . . 154
§ 2. Финал среднего — поздний бронзовый век . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155
2.1. Погребения бабинской культурно-исторической общности и сабатиновской
культуры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 155
2.2. Погребение белозёрской культуры . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 158
§ 3. Скифские погребения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 160
§ 4. Сарматские погребения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 217
§ 5. Поздние кочевники. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 217
§ 6. Неопределимые погребения . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 221

Заключение . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 223
Литература и архивные материалы . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 225
Список сокращений . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 233
Summary . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 235
 Н.А. Кетрару, В.С. Синика, С.Н. Разумов, Н.П. Тельнов

Дубоссарские курганы
Cерия «Археологические памятники Приднестровья»
Выпуск II.

2014. — 238 стр.

Подписано к печати 05. 11. 2014 г.

«Stratum plus» Р. Р.:

Адрес: ул. Зимбрулуй, 10а, Кишинев, MD-2024, Республика Молдова
Формат 60×841/8. Бумага офсет №1. Печать офсетная.
Гарнитура «Liberation». Усл. печ. л. 23. Тираж 300 экз. Заказ № 4170.
Отпечатано в Г.П. ИПФ «Центральная типография»:
Адрес: ул. Флорилор 1, Кишинев, MD-2068,
Республика Молдова