' ' ' . . .

'

••• і^^^' л-і^-- .

''•'.,..г0^:.'•'• ' • :-• ' :•*. • :*

•..• •„.' ...• '.^' ^^- ...-••„/ - . . . . „••„ /

1.1 « . . . . . . . . ' » » - .• . <. . « . . . ..I- „ . » » ' "

• 0 4 , . * 0 .»

>: • - :•; • . Ѵ:
...
* #
' •' • • • • • - • " •• - ' - . • . «". / . .
° • ' ' ' • ' • • ' • • . " • • ' ^ • ' / \''°/ . ' \ \ - \ ' ' ' ••• • '••/
• " ' :•: • х " • :•: ° »* ^ЭО.Я |. ":.•:*/;•: .*".•;'/;.•,'.'•.•'.':.•'."•,•
• ' • . / • • • / • " " • • - \ ^ о ; . . . . • . . . . . " . . ' . . "

•.; • :•: • >: « :•; • :•: • . ^ з. . ѵ . ѵ . ;,; . ѵ .

• °. ' •,. . .• •. • <
*
:•: • :•:
• 0 - *• * ' ^ « И 0** * • * " « 6 <• • • . . » > • •
..
*
..
• • •
 N0. 3.

0 01) шж. Т7
ИЛЛЮСТРАД1И. 11ЬѴ8ТВАТ10^8.
Скандипавская жиоопись. Ъ^Агі всапсігпаѵе. {53 гергорисііопз—рр.
Снимки съ произведеній А. Цорна, Прин- 133-176).
т Евіенія, Е. Янсона, Г. Венцеля, Б. Оеиѵгев йе 2огп, Лгі Рггпсе Еидёпе <?е 8иМе,
Лгшефорса, Г. Гейердаля, I. Іорде, Фр. сіе Іатвоп, ТѴепігеІ ій/е/огв, ИеуегйаЫ,
Таулоу, Г. Фьестада, Ж Вереискіо.ѣда, Іогсіе, Тіитіогѵ, Е]азіаЛ, ^ѴегепзкіоЫ, Іагз-
К. Кіеландъ, К. Ларсона, К. Вилыельмсоиа, 80п, ІѴіЦіетзогі, Щегіои), Вегтід, Нат-
Р. Ер.юва, 0. Іенниѵь, В. Іаммерсіей, та-зЩ, 2ооі, Ѳіоегзеп, МгтіЫ, ЕоМе,
Е. Зоота, И. Глёрсена, Г. Мунте, I. Роде, ІоНапвеп еі Вегдіі.
Вигіо Іогансенъ, Р. Бергъ. Гез ехрозіііоп сТагі еп 1903 (Ш-іёіс Ле
Выставки 1903 і. {Заставка Е. Ланеерё). Гапсегау).
1) Выставка 36 художниковъ въМосквѣ, 1) Ехрозіііоп погіѵеііе сіез 36 (17 гергоЛгкііопз
1902 I. Снимш съ вещей М. Аладжалова, р.р. 177-190).
К. Со.чова, I. Браза, С. Иванова, Е. Лан- 2) Восіёіёйев ехровіііопз атЪиІапіев. (р.р. 131—
сере, Ф. Ма.іЯвина, А. Рылова, А. Го.ю- 132).
вина, К. Коровина, С. Виноірадова, А, Ря- 3) Веѵгіе сіев Веѵиез (р.р. 193—196). Міппе,
буитша. Воийеіеі, ТІі. Неіпе.
3) Передвижная въижавка 1902 года. А. Вас-
пецовъ, В. Переплетчиковъ. ТЕХТЕ.
Обзоръ оюурналовъ.
Снимки съ проиэведеній 1. Минне, К. Г). ЕіІово(оіѵ. Ье сігате апіі^ие зиг Іа зеепе
Дудлэ, Т. Гейпе. Аев іМаігев гтрёгіагіх.
Аіехапйге Вепоів. І'ехрозіііоп сіе Ѵіпйи-
вігіе пігаіе.
ТЕЕСТЪ.
Ідог ѲгаЬаг. Ь'агі іпЛивігіеІ еп Виввіе.
ХРОНИЕА. Ѳ. Мипіііе. Ге віуіе сШгів Гагі. (Ігаі. сіе
Ѵаііетапй).
Д. Философовъ. Оофоклъ и Эврипидъ на 8. ІагётіісА. Еев Ііѵгез,
Ажкеандринской еиенѣ. В. Е. Ьев Іоигпаих.
Алекеандръ Бепуа. Кустарная выставка. 8іІспе. Ъез сгііідиев сЫ „Шиѵеаи Тетрз".
Игорь Грабарь. Иѣсколъко мыслей о еовре- Шіісев.
менномъ ѵрикладномъ иекусствѣ въ Россіи. Іез Ееѵиев.
Герг. Муите. Стиль въ иллюстрированіи
древнихъ саіъ.
Ст. Яремичъ. Книги.
Д. Ф.—Журналы.
Силзнъ. Художественные криіпики „Новаю
Времени".
Замгьтки.
Объяв.іенія.

Е.ЛАнсере..
А. Цорнъ (А. Еогп).
Портретъ короля Оспара.

133
 А. Цорнъ (А. 2огп).
Собшвенный портретъ [офортъ).

134
 Цорт {А. Еогп).
Портретъ Щптца Ьарла ЛІаедстго.

135
 Л. Цорнъ {А. 2огп).
Офортъ.

136
/. Венцель ((?. УУепігеІ).
Іпіёгіеиг.

137
 А. Дорнъ (А. Еогп).
Портретъ Ренана (офортъ).

138
Е. Янсонъ [Е. Іап880п).
Марина.

139
 Пргтцъ Евгеній Шведскій {Ье Ргіпсе Еидепе Ле 8иёЛе).
Пейзажъ.

140
В. Лильефорсъ {В. ЫЦе/огіі).
Утки.
 /. Гейердаль {Е. НеуегйаЫ).
Портретъ.

142
Лареъ Іорде (Ьаг8 Іогсіе).
Іпіёгіеиг.
У пивной. 143
Фр. Таулоу {Рг. Тііаиіогѵ).'
Пейзажъ.

Г. Фьестадъ {0. Гіазіай).

Пейзаэюъ.
Е. Веренскгольдъ (Е. ІѴегепзЫоІсІ).
По^ппретъ.

145
 Е. Веренскіольдъ {Е. ТѴегепвЫоЩ.
Пейзажъ.

146
Е. Веренекіольдъ {Е. ^ѴегетЫоІсІ).
Портретъ художницы Кити Кіеландъ.
147
 Е. Веренекгольдо {Е. ^ѴегепзІсіоМ).]
Порт2)ет~о Ибсена. I

148
Е. Веренапояьдь {Е. \ѴегетІіоЫ).

149
 Б. Лильефореъ {В. ЫЦе/огз).
Утки.

Е, Веренскіольдъ {Е. ]Ѵегеп8ІсіоІй)\

Портретъ. •

150
В. Лильефорсо {В. ЬЩе/ог8).
Гуеи.
 Кити Кіеландъ {К. Кісііаші).
Пейзалсъ.

Ф. Таулоу {Рг. Ткаиіогѵ).

Зимній день.
152
Е. Лареонъ {С. Ьагвзоп).
На праздникахъ.

153
 К. Вильгельмсонъ (К. ШШеІтзоп).
У цехіши.

154
Р . Ерловъ {Е. Щегіо-ю).
У озера.

155
 0. Гснншъ {0. Неппи/).
Нейзаэюъ.

Ф. Таулоу {Рг. Тііаиіоіѵ).

Зимній пейзажъ.
І56
В. Гаммерсгей (И'. Наттсг.іЫ]).
Іпіёгіеиг.

157
 Л Га.илерсгегі {]Ѵ. Наттегзііб)).
Дворъ.

158
В. Гаммерсгей (ІГ. Наттсгзкѵ}).
Ноішретъ.

159
 В. Гамжрсгей (ТѴ. Наттегзкд^).
Нейзажъ.

160
В. Гам.иерсгей (]Ѵ. Наттегзіш)).
Прачка.

В. Гаммерсгей {IV. НаттегзЫ]).

Портниха.

161
 В. Га.ммерсгей (Т'7. Наттегзііо)).
ІпЫпсш..

162
Г. Фьестадъ {0. Г)(МасІ).\
Лѣсъ зимою. і

163
 Е. Зоотъ {Е. ^ооі).
ТІосѣгценге.

І64
И. Глёереенъ (7. Ѳіоегзеп).
Зима.

165
 ^7

II. Глёерсенъ (І. Ѳіоешп)!

На лыэюахъ. \

166
И. Глёе^кенъ {I. Оіоегзеп).
У избы.

167
 Г. Мунте {Ѳ. Мипіке).
ІІоверъ.

168
•169
 А

1. Родс [Т. РоМе).

Пейзажъ.

170
/. Роде (/. МоЫе).
Кшіалъ.

171
 Вигіо Іогансенъ {V. ІоНапяеп).
Письмо.

172
Б. Лильеф(урсъ {В. ЫІ^в/Ьгз).
Ут%и.
 1. Роде (/. ЕоМе).
Еаналъ.

174
Р . Бергъ {Е. Вегдк).
Вечеръ.

175
Г. Фьестадо ((?. ГіазіаЛ).
Зимній пейзаоісъ.

І76
 ш^шшштшяшшят^штш іііішіі ші і і .
М. Аладэісаловъ {М. Аіай^аіоіѵ).
ІТсгізажъ. {Выставка „36 художниковъ'-^ въ Москвѣ, 190.2 г.).

Ж. Аладэюаловъ {М. Аіасі/аіогѵ).

Зима. {Выставка „36 хг^дооіснгшовъ" въ Москвгь, 1902 г.).
178
Н, Сомовъ (С. 8ото/^).
Ііоэты.
{Выетавка „-Зб художниковъ" въ Моеквѣ, 1902 г.).

179
 I. Бразъ (/. Вгаг).
Пеіізажъ.
{Выставка „-36 худоэісниковъ" въ Москвѣ, 1902 г.).

180
С. Неаново (8. ІѵапоІ'[).
Эіпюдъ. [Выетавка „36 худопісніитъ" въ ЗІосквѣ, 1902 г.).

Е. Лансере (Е. Ьапсегау).

Рисі/нокъ. {Собств. С. С. Боткина).
{Выставка „36 худооісниковъ" въ Москвѣ, 1902 г.).
 /. Бразъ {I. Вгаг).
Портретъ худоэісника Е. Первухина.
{Выставка эісурнала „Міръ Пскусства", 1902 г.).

182
Ф. Малявинъ {РІі. 2ІаІІаѵіпе).
Этюдъ. {Собств. В. В. фонъ-Меккъ въ Москвѣ)
{Выставка „36 хцдооюниковъ" въ Москвѣ, 1902 г.).

І83
А. Рыловъ {А. ВуЩ).
Рябь.
{Выставна эісуітсіла „Мііп Иекусства", 1902 г.).

184
А. Головинъ (А. Ѳоіоѵіпе).
Эскизъ декораціи къ оп. „ІІсковитянка". {Собств. С. Т. Морозова въ Москвѣ).
{Выетавка оісурнала „Міръ ІІскусства", 1902 г.).

А. Головинъ {А. Ѳоіоѵгпе).

Эскизъ декщшціи къ оп. „Псковитянка". {Собств. С. Т. Морозоза въ Моеквѣ).
{Выставка оісурнала „Міръ Искусства", 1902 г.).

185
 К. Коровин7> (С. Когоѵгпе).
Сарай. (Сооств. М. А. Моро.зова вь Моспвгь).
(Выетавка оісурнала „Міръ ІІскусства", 1902 г.).

А. Головгсно (А. Ѳоіоѵіпе).

Эскизъ декорпціи къ оп. „Псковитянка". (Собств. С. Т. Морозова въ Москвѣ).
(Выстсівка оісурнала „Міръ Пскусства", 1002 ?.).

136
Е. Ланссре (Е. Ьапсегау).
Этюдъ. (Собств. Л. С. Вакста).
(Выставка „36 художниковъ" въ Москвѣ, 1902 г.).

187
 С. Виноградовъ (8. Шп^дгасЩ').
Москва. {Собств. М. А. Морозова въ Моснвѣ).
{Выставна журнала „Міръ ІІскусствсі", 1902 г.).

188
А. Рябушпинъ {А. ЕіаЬоискЫпе).
Ѣдутъ.
Пріобрѣтено въ Музей Имп. Алекеандра III.
{Выетавка журнала „Міръ Искусства", 1902 г.). 189
 Ф. Малявинъ (РЛ. Маііаѵіпе)
Старуха.

190
А. Васнецовъ {А. ІѴа.тёіго//').
Пороховая мсльтща у Яузскаго моета. {Собетв. В. А. Ха^штоненко).
{Персдвижная выставка 1902 г.).
 В. Переплетчиковъ {Б. РёгёрІеісЫІсо-І^).
Осенній день. {Быставка оюурнала „Міръ Искуества", 1902 г.).

А. Баснецовъ {А. азпёіго-Ц').

Весна.
{Передвижная выставка 1902 г.).

192
 ВЗОРЪ
ИНОСТРАЯНЫХЪ
ѴІЗЛАНгЙ.

1. Минне {О. Мгппе).

Женская голова {бронза).
{„Пге Кипзі", 1901 г.). .

193
 Г. Минне {О. Мгппе).
Бронза.
{„Віе Кипзі", 1901 г..).

194
Е. Дудлэ {К. ВоигМсі).
Піьніе.
(„Іке Агігзі". 1900 г.).

Т. ГегЫе {Тк. Неіпе).

Размолвка.
{„Віе Кипзі", 1900 г.).
195
 Г. Минне {Ѳ. Мгппе).
Святыя жены.
{„Віе Кипзі", 1901 г.).

196
 ТГ Г 0 И П 1\
СОфОКЛЪ ИЗВРИПИДЪ НА АЛЕКСАНДРИНСКОЙ СЦЕНЪ.
Въ „Петербургской Газетѣ" (М 94) было
помѣщено ліобопытное интервью съ г. Оза-
ровскимъ по поводу предполагаемой поста-
новки на сценѣ Александринскаго театра
„Ипполита" и „Эдипа въ Колоннѣ".
Вопросъ 0 постановкѣ этихъ пьесъ под-
нятъ уже три года тому назадъ, тотчасъ-же
по вступленіи кн. С. М. Волконскаго въ долж-
ность директора. Нужно сознаться, что дѣло
шло довольно медленно. Временами даже ка-
залось, что эта благая мысль будетъ совсѣмъ
забропіена. Но послѣ упомянутаго интервыо
можно оставить всякія сомнѣнія. На буду-
щій годъ мы увидимъ „Ипполита", іі при
томъ, „вопреки первоначальному проекту", по-
ставленнаго не какъ-нибудь, не съ разными
фантастическими затѣями переводчика и не-
вѣжественными выдумками художника-деко-
ратора, а по всѣмъ правиламъ театральной
науки и здраваго смысла. Традиціи Семіірад-
скаго и Мейнингенцевъ будутъ наконецъ во-
дворены на напіей сценѣ. Не даромъ „предва-
рительная разработка" этой пьесы попала въ
руки г. Озаровскаго.
Начать съ того, что античная трагедія
нашла въ его лицѣ новаго и вѣрнаго
защитника. „Я нахожу, — сообщилъ г. Оза-
ровскій интервьюверу „Петербургской Га-
зеты" — что возвращеніе къ антпчной тра-
л
гедіи, этой трагедіи воли, должно сыграть
капитальнѣйшую роль. Слѣдуетъ имѣть въ
виду, что все ницшеанство навѣяно антич-
нымъ міропониманіемъ. Меягду тѣмъ вы сами
знаете (т; е. сотрудникъ „Петербургской Га-
зеты"), какіе громадные корни пустило у насъ
ницшеанство, слѣдовательно античная траге-
дія, ѳтотъ первоисточникъ Ницше, самъ собой
долженъ имѣть громадное значеніе".
Но это такъ сказать фіілософская сторона
дѣла. Здѣсь господинъ Озаровскій въ пол-
номъ правѣ высказывать всякія несуразности,
такъ какъ отъ него никто никакой филосо-
фіи и не требуетъ: ему поручена сценировка
пьесы, т. е. чисто практическая сторона дѣ-
ла. Къ сожалѣнііо, іізъ напечатаннаго ин-
тервью съ полной очевидностью явствуетъ,
что по отношенііо и къ этой области—въ го-
ловѣ г. Озаровскаго царствуетъ полный сум-
буръ и что онъ не имѣетъ даже прибліізи-
тельнаго представленія о томъ, чтб собствеп-
но требуется отъ режиссера при постановкѣ
античной трагедіи.
Какъ извѣстно, согласно „первоначально-
му проекту" предполагалось сдѣлать помостъ
надъ оркестромъ и поставить на немъ куря-
щійся жертвенникъ. Въ чемъ смыслъ этой
затѣи—въ данномъ случаѣ не важно, и объ
этомъ я скажу пиже, пока-же надо отмѣтить
45
т№ причины, на основаніи коихъ г. Озаров- смысла и требованій образцоваго театра X X
скій отмелъ властной рукой и ѳиміамъ, и вѣка, а потому онъ предполагаетъ трактовать
жертвенникъ. античный хоръ съ самой реалистическоП
— Я нахожу совершенно непонятяымъ,— точки зрѣнія, какъ „народъ".
говоритъ г. Озаровскій—проектъ упраздпе- „Я всегда стоялъ и стою за то, — гово-
нія оркестра и замѣны его жертвепникомъ ритъ г. Озаровскій,—что всѣ элементы, какъ-
съ курящ,имся ѳиміамомъ... Если мы воскре- то, хорсографическій, вокальный и музыкаль-
піаемъ пьесу извѣстной эпохн, то это еще не ный, должны въдрамѣ разрабатываться дра-
значитъ, чтобы была необходимость и въ воз- матическими артистами. Возьмемъ для при-
становленіи того примитивнаго театра, кото- мѣра пѣніе. Сплошь и рядомъ какой-нибудь
рый существовалъ въ ту эпоху. Наша зада- выводимый въ пьесѣ студентъ поетъ за сце-
ча—сохранить археологію пьесы, но никакъ не ной такъ, что удпвляешься, почему онъ нс
аріхеологію самаго гпеагпра и гпѣось обычаевъ, ко- изберетъ себѣ карьеру опернаго пѣвца? А
торые сопутствовалн въ то время театраль- происходитъ это потому, что за сценой, вмѣ-
нымъ нредставленіямъ. Послѣднее было-бы сто актера, поетъ присяжный пѣвецъ. Развѣ
умѣстно развѣ для археологическаго сьѣзда... Что не лучше было-бы, еслибы пѣлъ актеръ?
касается жертвенниковъ въ оркестрѣ, то таковые Пусть онъ фальшивитъ—тѣмъ блиліе это къ
слг^жили для литургги передъ началомъ сгіектакля, пѣнію диллетанта. Жт въ пьесѣ „Биронъ"
но разУі у насъ не ггринято служить литургіи пе- за сценой ггоюгпъ яко-бы солдаты, а на ссімомъ дѣ-
редъ спсктаклемъ, то къ чему намъ жертвен- лѣ хоръ Архангельскаго. Гдѣ-же видано, чтобы
ники? солдаты пѣли такъ гладко? Требуется гшбра-
Слова эти имѣютъ глубокій сокровенный зить со.гдатекое пѣнге со всѣми дефектами, на
смыслъ, мояіетъ быть даже не сознанный чтоспособны только(Щдраматическіе а^пписты".
самимъ г. Озаровскимъ, но пока опять-таки Но какой-я4е итогъ этихъ разглагольствова-
намъ важно отмѣтить лишь то, что въ пре- ній? Итогъ очень грустный!
словутомъ жертвенникѣ г. Озаровскій видитъ „иервоначальный проектъ" въ корнѣ из-
излишнее увлеченіе археологіей, излишнее мѣненъ и измѣненъ безсознательно, по орга-
стремленіе къ археологпческому реализму. ническому, ничѣмъ непреодолимому непони-
Г. Озаровскому кажется непонятнымъ жела- манію. Въ этомъ отношеніи исторія съ таки-
ніе возстановить пріемы „примитивнаго" те- ми, казалось-бы, пустяками, какъ постанов-
атра древнихъ грековъ. Смѣшно воскрешать ка ясертвенника надъ оркестромъ, въ высшей
въ X X вѣкѣ на сценѣ образцоваго театра— степени знаменательна.
гдѣ съ одной стороны примѣнены всѣ по- Г. Озаровскій утверждаетъ, что это край-
слѣднія слова техники, а съ другой имѣют- ность археологическаго реализма.
ся такіе тонкіе и ницшеанскіе руководители, Если взглянуть на этотъ жертвенникъ съ
какъ г. Озаровскій — дѣтскіе пріемы этихъ точки зрѣнія археологіи, то г. Озаровскій, по-
милыхъ, но наивныхъ грековъ! Александрин- жалуй, и правъ. Но въ томъ-то и дѣло, что
скій театръ имѣетъ своп задачи, о, сколь выс- всякос стремленіе къ архсо-тіи въ самомъ корнгь
шія,'чѣмъ первобытный театръ грековъ,имѣетъ евоемъ абсолютно чуждо „первоначальному ггроек-
свой „галкинскій" оркестръ — сколь лучшій, ту". Т. Озаровскій, ослѣпленный своими энци-
чѣмъ „литургіи" грековъ! клопедическими свѣдѣніями, поспѣшилъ
Итакъ — не надо увлекаться археологиче- съиронизировать надъ несчастнымъ я^ертвен-
скимъ реализмомъ. Но изъ этого не слѣдуетъ, никомъ, назвавъ его продуктомъ „археологи-
что г. Озаровскій врагъ реализма на сценѣ. ческаго съѣзда"—но эта иронія какъ нельзя
Нѣтъ! Хотя „съ общежитейской точки зрѣ- болѣе не на мѣстѣ.
нія" (?) онъ и за постановку античной тра- Составители первоначальнаго проекта ис-
гедіи, этого „первоисточника Ницше", но ѳто ходили изъ той мысли, что античпая траге-
не мѣшаетъ ему быть па высотѣ здраваго дія тотъ фокусъ, въ которомъ сходятся

46
всѣ лучи античной культуры, аитпчнаго куль-
та. Для нихъ „Ипполитъ" есть вовсе пе толь-
ко „произведеніе литературы" сошедпіаго съ
исторической сцены народца, произведеніе,
могущее ожить только благодаря неисчер-
паемымъ техническимъ рессурсамъ александ-
ринскойсцены и энциклонедическимъ позна-
ніямъ г-дъ Озаровскихъ, а вѣчно жизненноена-
слѣдіе глубоко культурнаго міра. Какъ яркое
проявленіе релтгознаго міропониманія грековъ,
какъ невѣроятно совершенный синтезъ ре-
лигіи, философіи и искусства, греческая тра-
гедія есть нѣчто большее, чѣмъ „ггредметъ
постановки". Если признавать, что историче-
скій процессъ не есть нѣчто случайное, не
есть арена для суетни самодовольныхъ и са-
модовлѣющихъ Озаровскихъ, то къ тѣмъ па-
мятникамъ культуры, которые представляютъ
собой узлы религіознаго міропониманія эпо-
хи—должно быть кулыпурное отношеніе.
Мы — люди христіанской культуры, или
по крайней мѣрѣ претендуемъ быть та-
ковыми, но изъ этого не слѣдуетъ, чтобы мы
съ высоты своего величія смотрѣли на наив-
ные культы „язычниковъ". Исканіе Бога
доля«но быть свято для всякаго истинно
культурнаго человѣка. Прикасаться-же къ
таинственнѣйшимъ проявленіямъ культуры
отжившихъ эпохъ только для того, чтобы дать
.чатеріа.гъ актерамъ александринской сцены
и удовлетворить ницшеанскіе запросы сотруд-
никовъ „Петербургской Газеты" — есть или
кощунство, или безнадежная темнота.
Составители „первоначальнаго проекта",
всецѣло проникнутые мыслью о томъ, что
„Ипполитъ" есть не только пьеса, но и ми-
стерія, есть памятникъ „культа" древнихъ
грековъ — хотѣли поставить передъ сценой
курящійся жертвенникъ, какъ символъ нѣ-
коего „священнодѣйствія" какъ камертонъ
для всего представленія іератическаго ха-
рактера. Г-нъ-же Озаровскій увидѣлъ тутъ
погоню за археологіей.
По словамъ г. Озаровскаго, „у насъ не при-
нято служить лшпуріш перісдъ спегстаг;.іе.мъ".
Выраженіе въ высшей степени грубое и да-
же, пожалуй, неприличное. Мы всѣ знаемъ,
что наша такъ называемая культура ііохояіа.
по выраясенііо Пицше, „на пеструю корову",
что она глубоко не религіозна, а слѣдова-
тельно и нв гсультурна. Однимъ изъ много-
численныхъ слѣдствій этой случайной пестро-
ты является то обстоятельство, что тоатръ
нашъ потерялъ всякое культурное значеніе
и сталъ лпшь мѣстомъ грубаго развлеченія
для сытой толпы; радоваться этому осо-
бенно нечего, и греки были въ тысячу разъ
правѣе насъ, возя^игая передъ сценой огонь
на яіертвенникѣ.
Итакъ „первоначальный проектъ" брошенъ
и на будущій годъ мы опять будемъ имѣть
счастіе видѣть диазі-мейнингенскій спек-
такль, съ яко-бы яшзненными „народпыми
сценами". Опять мыувидимъ, какъ худоясни-
ки, лишенные настоящаго руководства, бу-
дутъ зря тратить силы для того, чтобы
сдѣлать спектакль немного болгъе п-рилич-
нымъ. Въ результатѣ ни одпа партія не будетъ
удовлетворена, а однимъ плоскимъ и пуд-
нымъ спектаклемъ будетъ больше.
Д. Философовъ.
КУСТАРНАЯ ВЫСТАВКА.
Паконецъ-то мнѣ удалось побывать на Ку-
старной выставкѣ послѣ того, какъ уя:е н въ
публикѣ, и въ печати о ней составилось опре-
дѣленное мнѣніе, очень сочувственное, съ нѣ-
которымъ даяіе оттѣнкомъ восторженности:
Россія-де богата народной изобрѣтатсльностыо,
смѣкалкой, народнымъ худоягествомъ.
Долженъ сознаться, что я имѣлъ наив-
ность хоть отчасти повѣрить этой молвѣ и по-
тому моему разочарованііо и удрученію не
было гранпцъ, когда я увіідалъ, что, въ дѣй-
ствительности, представляетъ собоіо выставка.
Я не постигаіо, какъ можно быть до такой
степени ослѣпленнымъ шовинизмомъ, чтобъ не
видѣть истиннаго полояіенія, чтобъ не прійти
въ отчаяніе отъ этого полнаго, безусловнаго
Іевіішопіит раирегіаііз, свидѣтельства,нетоль-
ко рпсующаго современноесостояніе нашегона-
роднаго промысла, но и пророчествующее ему
на многіе, многіе годы, пожалуй, даже вѣка
такое-же безвыходное, чудовищное, по своей
471
тоскливости, состояніе. Надо поднять вопль,
рвать на себѣ волосы, попытаться спасти по-
гибающее, а не чествовать обѣдами и рѣчами
это выраженіе агоніи русскаго народнаго духа,
не радоваться „успѣхамъ" нашей народной
ііромышленности, не пировать вокругъ этого
разлагающагося трупа.
Куда ни взглянешь—упадокъ, тоска, без-
вкусица, самая жалкая, холопская пого-
ня за западомъ или, пожалуй, еще болѣе
жалкая и пошлая попытка творііть въ народ-
номъ духѣ.Какой это ужасъ, какая нелѣпость—
народъ, старающійся творить въ народномъ
духѣ!
Нашъ вѣкъ обвиняіотъ въ упадочности,
сознаюсь, я нѣсколько вѣрю этому обвиненію
и нахожу на примѣрѣ кустарной выставки
разительнѣйшее доказательство тому, что кро-
мѣ упадка интеллигенцііі, кромѣ пресловутаго
декаденства, передъ нами полная картина
всеобщаго народнаго упадка, какого-то гран-
діознаго разложенія, рядомъ съ которыыъ
декаденство образованнаго общества—сущій
вздоръ и пустяки.
Я ничего или очень мало понимаю въ
вещахъ полезныхъ и вообще въ полезной
сторонѣ вещей. Весьма вѣроятно, что мно-
гіе изъ выставленныхъ предметовъ оби-
хода, всякіе металлнческіе іі деревянные
снаряды, машины и орудія свидѣтельствуютъ
0 нѣкоторомъ подъемѣ и облегченііі у насъ
механііческаго труда, но это само по себѣ и
въ качествѣ одинокаго явленіяне свидѣтель-
ствуетъ 0 разцвѣтѣ самой жизніі народной, ко-
торая, безъ всякаго сомнѣнія, судя по той-же
выставкѣ, все болѣе и болѣе тонетъ въ без-
просвѣтной тинѣ пошлости и убоя«ества.
Весьма сомнительно, чтобы современный му-
яшкъ былъ болѣе сытъ, болѣе образованъ,
нежели его отцы и дѣды, но нѣтъ никакого
сомнѣнія, въ томъ, что никакая прелесть
жизни, никакое утѣшеніе ему неизвѣстны.
Исчезаіотъ наши яркія веселыя одежды, исче-
заютъ милыя, забавныя игрушки, исчезаетъ
народный юморъ, выражавшійся въ лубочныхъ
картинахъ, исчезаетъ вся красота жизни
крестьянина, очень яркая, сильная и драго-
цѣнная красота.
48 і
Стоитъ себѣ вообразить, чтб за картину на-
родной ягизни дала-бы такая кустарная вы-
ставка при Екатеринѣ и даже лѣтъ 50, даяге
лѣтъ 20 тому назадъ! Тульчане явились-бы
съ ихъ безподобными замочками, ларчиками,
игольниками;нііжегородскіе икостромскіелояг-
кари съ ихъ огромной коллекціей всевозмояѵ-
ныхъ предметовъ обихода, покрытыхъ вкусной
поливой и прекрасныиіі разводами; ярослав-
цы съ финифтянымн издѣліями; калужане
и рязанцы съ фаянсомъ и кружевами, ново-
торжцы съ ихъ кояіаными и парчевыми издѣ-
ліями и т. д., и т. д. безъ конца.
^ Стоитъ себѣ вообразііть, какую прелестную,
соблазнительную, даже для роскошяаго двора
Анны, яркую и веселую картину представлялъ
знаменитый маскарадъ Ледяного дома, когда
со всѣхъ концовъ Россіи было собрано въ
Петербургъ крестьянство въ его своеобраз-
ныхъ и дивныхъ по виду и затѣйліівости
костіомахъ. Гдѣ вся эта затѣйливость, гдѣ
весь этотъ вкусъ!
Десятокъ костіомовъ, являіощихся самымъ
отраднымъ, что есть на выставкѣ, взятъ изъ
музеевъ, въ народѣ ііхъ болѣе нѣтъ. Нѣтъ
больше праздничныхъ одеждъ, нѣтъ, слѣ-
довательно, болѣе и праздника. Каковы „дѣй-
ствующія лица", таковаився обстановка. На-
чиная съ иконъ въ „красномъ" (когда-то!)углу,
кончая мисками, ложками, санями, дугами, по-
лотенцами,—все, все обмельчало, обѣднѣло,
опошлилось, стало тусклымъ и блѣднымъ. Есліі
не считать полтавскихъ блюдъ и прекрас-
ныхъ, совершенно античныхъ по формамъ
малороссійскихъ сосудовъ, коробовъ изъ сѣ-
верныхъ губерній (представленныхъ, кстати
сказать, въ Петербургѣ крайне бѣдно сравни-
тельно съ Парижской выставкой), нѣсколькихъ
образцовъ круяіевъ, нѣсколькихъ тнповъ (вос-
ходящихъ къ 20 годамъ X I X вѣка) игрушекъ
(также крайне бѣдно представленныхъ), то
мояіно сказать, что, судя по кустарнойвыставкѣ,
у насъ въ народѣ совершенно до послѣдней
капли изсякла живительная струя красоты,
что вся наша народная жизнь сплошь мрачна,
бѣдна, яіалка.—Не знаю, чему тутъ радоваться?
Хороши еще очень, очень праздничны—но на
языкъ и почти вовсе не.на глазъ, вяземскіе пря-
ники, однако они такъ дороги, что врядъ-ли мужичковъ, потому что оно искренно". Какой
могутъ называться „народными". Это у я г в Ели- вздоръ! Я думаю, если Свѣтлѣйшій пояіелалъ-
сѣевская гастрономія. бы устроить подобную выставку въ своемъ
Я сказалъ только что: „судя по кустарной дворцѣ, получилась-бы, дѣйствительно, весьма
выставкѣ". — Однако быть моягетъ кустар- лестная для нашего народнаго самолюбія ан-
ная выставка вовсе не является истиннымъ титеза: существовавшее еще въ тотъ вѣкъ
выраженіемъ ягизни нашихъ кустарей; мно- народное творчество, я убѣяеденъ, весьма вы-
гое, быть моягетъ лучшее оставлено годно отличалось-бы своимъ яркимъ, живымъ,
устроителями безъ вниманія, но тогда,— веселымъ и остроумнымъ видомъ отъ фона
какой-ягѳ огромный вредъ моясетъ принести полированныхъ, бѣлыхъ и, сказать правду, нѣ-
такая выставка, на которой въ выгоднѣйшихъ столько скучныхъ колоннадъ Старовской по-
условіяхъ показано все, что ни на есть самаго стройки. Въ то „европействующеѳ" время
позорнаго и сквернаго, и презрѣно все самое русскій народъ былъ, дѣйствительно, еще
лучшее, единственно что осталось хорошаго. русскимъ, въ немъ жила мощная своеобраз-
И относительно весьма многихъ вещей мнѣ ность и главное, несмотря на все давлѳніе
завѣдомо извѣстно, что это такъ. Напримѣръ, крѣпостничества, истинная радость жизни,
гдѣ очаровательныя игрушкиТроице-Сергіев- пониманіе ея прелести. Теперь на кустарной
ской лавры, гдѣ пермскіе лубочные короба, выставкѣ получилась антитеза совершенно
раскрашенные веселыми красками, гдѣ, на- иного смысла: Старовскія колоннады попреж-
конецъ, малороссійское шитье, монисты, нему, хоть и холодныя, но прекрасныя, не-
плахты. Отъ всего этого на выставкѣ какія- вольно навѣваютъ мысль о блестящихъ пир-
то совершенно ничтожныя крохи, а въ Па- шествахъ, а быть можетъ, и не хорошихъ,
рижѣ все это и составляло главную при- но роскошныхъи прельстительныхъ щшздни-
манку нашего отдѣла. кахъ, вся-же мишура, ютящаяся вдоль под-
Мы вообраягаемъ, что возвращаемся къ на- ножій этихъ колоннадъ и отчасти ползущая
роду. Гуляя по грандіознымъ, но напыщен- вверхъ по стѣнамъ дворца, укутывающая цѣ-
нымъ и холоднымъ хоромамъ Таврическаго лыя залы и комнаты, ничего соблазнительнаго
дворца и глядя на всю ту мишуру, которая въ себѣ не содержитъ, но отдаетъ гармонп-
теперь расположилась вдоль стѣнъ и колон- кой, кабакомъ, тусклыми, притупленными
надъ этого палаццо, навѣрное не меня од- буднями. Точно въ Россіи больше нѣтъ ни
ного поразило это удивительное сопоставле- весны-красны, ни яркаго лѣта, ни золотой
ніе стараго и новаго, европеизированнаго осени, а тянется одна сплошная, сѣрая, тем-
барства и скромной, „чисто народной" жизни. ная зима!
Однако мы при этомъ настолько изоврались, Но я отвлекся въ сторону; мало того,
настолько всѣ заражены шовинизмомъ, что что все это не празднично—это уя^е во
не видимъ истиннаго смысла этого сопостав- всякомъ случаѣ вовсе и не русское, не свое.
ленія, не видимъ или не хотимъ видѣть, на Старовскія колоннады не наши, но онѣ пре-
чьей сторонѣ преимущество, на сторонѣ-ли красны, однако выставленныя, яко-бы наши,
зараженнаго западомъ ХѴІП вѣка, или на сто- издѣлія тояге не наши, и въ то-же время во-
ронѣ „зараженнаго народничаніемъ" начала все уже не прекрасны. Отъ чуяшго мы не
X X вѣка.—Мнѣ удалось слышать такія, напр., отдѣлались за эти сто лѣтъ, а то прекрасное
фразы: „все это и мелко, и убого, но зато чуяше, чѣмъ мы тогда (очевидно незаслу-
свое"; „намъ мило все это творчество нашпхъ женно) владѣли, мы промѣняли на чужое-
же, да скверное и дрянное. Во время Свѣт-
' ) Отчастіі это, навѣрное, такъ. Какъ я только чіо лѣйшаго мы конировали Европу, но не за-
упоминалъ, въ Парпжѣ, въ малѳнькой „Берендѣевкѣ"
ражались ею, самъ Свѣтлѣйшій оставался съ
было собрано песравненно болѣе яркаго, интереснаго,
остроумпаго и красиваго нежелп здѣсь, въ огромныхъ головы до ногъ настоящимъ русскимъ бари-
Потемкинскихъ палатахъ. номъ; теперь-же у насъ нѣтъ ни русскаго

49
 барства, ни русскаго крестьянства, а есть одно
только сплошное сто-миліонное европейское
мѣщанство.
Ларчикъ Чичикова вытѣснилъ какъ брил-
ліантовыя бонбоньерки нашихъ §тапсІ-8еі§-
пеиг'овъ, такъ и дешевыя, простодушныя, но
веселыя муяіицкія коробки. Мнѣ скажутъ на
это, что ларчикъ Чичикова естественно вы-
шелъ изъ брилліантовой бонбоньерки. Очень
моясетъ быть, но мнѣ все-таки кая^ется, что
нечего радоваться тому, чтоонъ распространпл-
ся повсемѣстно. Глядя на милліарды Чичико-
вскихъ ларчиковъ, нечего восторгаться „на-
роднымъ" творчествомъ, а пора, пожалуй,
взглянуть на дѣло серьезнѣе и вспомнить,
что мы совершенно забыли нашего народнаго
Аполлона—свѣтлаго, радующаго Даяібога, па-
шего народнаго Діониса—прекраснаго Ярилу,
что мы яіивемъ въ сплошной страстной не-
дѣлѣ, не знающей Свѣтлаго Воскресенія.
Самое кислое впечатлѣніе производятъ
разныя отдѣльныя попытки вернуться къ на-
роду. Все это быть можетъ и почтенно, но
въ то-яге время и вздорно, отвлеченно, „му-
зейно", нелѣпо. Разныя земства и частныя
лица устроили кустарныя мастерскія на но-
вый ладъ, вняли проповѣди Васнецова и По-
лѣновой, чуть-чуть даяге пустились въ рус-
ско-народное „Коровинское" декадентство.
Когда-то и я смотрѣлъ на эти затѣи съ со-
чувствіемъ іг, дѣйствительно, въ первое вре-
мя существованія этихъ мастерскихъ онѣ ра-
ботали съ такимъ увлеченіемъ, съ такой
страстью, что получались въ нихъ вещи, если
и вздорныя, чудаческія, то все-я«е по край-
неП мѣрѣ художественныя, иногда даяіе кра-
сивыя. Разумѣется, и это была игра въ „пей-
занъ", художники, вслѣдъ за народниками
70-хъ годовъ, франтовато одѣлпсь въ русскія
рубахи и ямскія шапочкн и устроилп своего
рода весьма занятный и милый маскарадъ.
Намъ тогда казалось, что этотъ маскарадъ ба-
ричей заставитъ мужичковъ съ ббльшимъ
уваженіемъ отнестись къ себѣ, заставитъ ихъ
вернуться къ себѣ, къ старинѣ, къ красотѣ.
И намѣренія, и надежды были самыя симпа-
тичныя и почтенныя, но на самомъ дѣлѣ по-
лучилось только „пейзанство", любительство.
50;
игра въ муяшчковъ, а того, что хотѣлось,—при-
вивки народу искусства—не получилось ни
на іоту. Теііерь художникп охладѣли къ ма-
скараду и всѣ этіі мастерскія клонятся къ
быстрому упадку. Абрамцево неузнаваемо,
Чоколовскіе ковры дошли до полнаго бе-
зобразія; еще лучше всего работы Москов-
скаго земства (мастерская г-жи Давыдовой),
но и это въ концѣ концовъ — міілыя дпле-
тантскія затѣи, а не подъемъ народнаго
ііскусства.
Наилучшимъ доказательствомъ этого
охлажденія слуяштъ вся декоративная от-
дѣлка самой выставки. Мы ожидали чудесъ
отъ этой отдѣлки I I были болѣе чѣмъ оскор-
блены, увидавъ эту позорную, грубую и де-
шевую Малафѣевщину. Да проститъ мнѣ
г. Коровинъ, котораго я счіітаю однимъ изъ
нашихъ самыхъ замѣчательныхъ и прекра-
сныхъ художниковъ, но и первая зала, отдѣ-
ланная подъ его руководствомъ, есліі и без-
конечно лучше всего остоянаго, то все-яіе
далеко оставляетъ за собой всѣ преяшія его
работы, отличаясь скудостью и вялостью за-
мысла.
Меня спросятъ, къ чему вся эта іереміа-
да? Если такъ, то гдѣ-же выходъ? Если вы-
хода я не могу указать, зачѣмъ такъ брюз-
яіать, зачѣмъ зараліать другихъ своимъ бсз-
плоднымъ отчаяніемъ? Дѣйствительно, не мнѣ
указывать выходы въ такомъ огромномъ и
таинственномъ дѣлѣ, въ которомъ долясны
принять участіе всѣ соки, всѣ силы народ-
ныя, но я продолягаіо брюзясать, т. к. я убѣ-
ягденъ, что лучшія условія, для борьбы
со зломъ—это глядѣть ему прямо въ глаза,
а не убаюкивать себя всевозмоясными кисло-
сладкими илліозіями. Народъ нашъ въ пол-
номъ упадкѣ и это необходимо все время
имѣть въ виду, такъ какъ это страінное дѣло.
Александ^п Бенуа.
НВСКОЛЫЮ МЫСЛЕЙ О СОВРЕ- гдѣ-либо. Виною-ли этому естественный подъ-
МЕНномъ п р и к л А д н о м ъ и с к у с - емъ національнаго сознанія, очень понятный
СТВЪ В Ъ РОССІИ. послѣ объедпненія, плн есть еще другія при-
чины, но та „германщина", которая такъ
Въ послѣднее время въ Ввропѣ замѣ- мила у романтиковъ, такъ поэтична у ПІвинда,
•чается сильное движеніе въ пользу націона- скромна у Тома, капризно-вычурна у І^пн-
лизма въ искусствѣ. Въ томъ, что каяедая гера и грандіозпа у Беклнна,—этагерманщина
страна имѣетъ свое, отличающееся отъ всѣхъ уже неистова, карикатурна, часто нелѣпа и
другихъ, національное искусство, нѣтъ ни- всегда пошла у большинства „искателей"
чего новаго. Великіе артисты прошлыхъ в ѣ - повѣйшей формаціи. Беклинъ тѣмъ пменно
ковъ были всѣ въ болыней или меньшей и покоряетъ, что онъ искрененъ весь и на
степени національпы. Дюреръ — нѣмецъ до протяженіп всей своей ясизни не искалъ ни-
мозга костей, Рубенсъ—такой-же фламандецъ, какой германщины. И если она у него вышла,
Веласкезъ—испанецъ, Ватто—французъ. Но то вышла совершенно такъ-яге, какъ выходила
никогда фламандцу не прпходило въ голову у Дюрера. И у обоихъ даже тогда, когда они
работать „во фламандскомъ родѣ", или испан- брались за темы, завѣдомо ничего общаго
цу „въ испанскомъ". Они писали то, что лю- съ Германіей не имѣющія. Не знаю, насколько
били и, вѣроятно, не слишкомъ углублялись въ связи съ охватившимъ всю Европу тече-
въ метафизику націонализма. Случалось, что ніемъ стоитъ ноявленіе въ Испаніи талант-
сѣверный художникъ, проѣхавшись по Ита- ливаго Зулоаги, высмотрѣлъ-лн онъ Испанію
ліп, превращался временно въ птальянца, но у Веласкеза и Гойи, потому что сказалъ себѣ:
никому не приходило въ голову его въ этомъ пора писать Испанію, пли это у него вышло
упрекать. Въ наше время дѣло значительно такъ-же просто и естественно, какъ вышло у
измѣнилось. Въ этомъ отношеніи послѣдняя Гойи, но я готовъ биться объ закладъ, что
Париясская выставка явилась крайне харак- не пройдетъ и нѣсколькихъ лѣтъ, какъ со
тернымъ показателемъ. всѣхъ концовъ Испаніи появятся маленькіе
Уже по самому своему назначенію все- Зуолаги, „испанцы съ головы до пятъ". Уяі:е
мірная выставка является чѣмъ-то въ родѣ теперь много маленькихъ Сегантини въ Италіи
великаго конкурса народовъ и, благодаря не- и еще больше Уистлеровъ въ Англіи. Вслѣдъ
за сильными, настоящими національными
обходимой группировкѣ по странамъ, націо-
художниками много несноснаго и напускного
нальныя черты въ пскусствѣ каждаго народа
есть и у Скандинавовъ. Мнѣ каясется, что
должны особенно ярко бросаться въ глаза.
больше всѣхъ удалось выразить свою націо-
Говорятъ, что члены жюри по присужденію
нальность Финляндцамъ. Я никогда не былъ
паградъ руководились главнымъ образомъ
на сѣверѣ Финляндіи, но вѣрю, что это
двумя сообраясеніями: наличностью сильной
такъ и иначе быть не молготъ. Йхъ пскусство
пндивидуальности и ясно выра^кенной націо-
обладаетъ секретомъ убѣя-гдать.
нальности. Въ этихъ двухъ требованіяхъ,
предъявляемыхъ къ худоясественному произ- Первые поиски за „Русью" восходятъ еще
веденію, сказался весь духъ новаго времени. къ эпохѣ романтизма. Что касается Венеціа-
Я лично подпишусь обѣими руками подъ нова, то я, при всемъ своемъ яіеланіи найти
всякимъ приговоромъ, на нихъ основанномъ, у него эту „Русь", не могу ея открыть не
но боюсь, что слишкомъ опредѣленно предъ- только въ его сладкой пастели, но и въ „гум-
являемое требованіе паціональности моясетъ нѣ", и въ „нашнѣ": мнѣ все чудится въ
при извѣстныхъ условіяхъ явиться силь- нихъ какая-то „раузаппегіе", очень милая,
нымъ тормазомъ въ развитіи пскусства. Боюсь навѣвающал чудесныя грезы, но все-же ни-
даже, что это тормазящее дѣйствіе уже кое- какой Руси не разгадавшая. Исключеніемъ
въ чемъ сказалось, мнѣ кажется одно только „Утро помѣщицы".
Въ Германіи, моясетъ быть, больше, чѣмъ ІІачинал съ Тона, мы усиленпо принимаемся

51
 сочинять „въ русскомъ духѣ", И Боже, какъ
сочиняемъ! Забавнѣе всего то, что какъ
только мы что-нибудь сочпнимъ, такъ и
славимъ на весь свѣтъ, что вотъ ужъ и
найдена Русь. Напіелъ ее Тонъ п всѣ по-
вѣрили, что это I I есть Русь. Потомъ наінелъ
ПІервудъ. И опять повѣрили. Курьезнѣе всѣхъ
Ропетовскій эпизодъ. Этому повѣріілъ даже
такой тонкій человѣкъ, какъ С. И. Мамонтовъ.
И в с ѣ вѣрили Ропетовскимъ пѣтушкамъ.
Потомъ явилась Стасовская Русь и ужъ ка-
залось, что это и есть самая настоящая.
Явилксь Московскіе ряды, Игумновскій домъ,
а Руси нѣтъ, какъ нѣтъ. Я рпскуіо прослыть
за человѣка, очень мало оригинальнаго, но ду-
маю, что первый ее почувствовалъ В . М. Вас-
нецовъ и совсѣмъ почувствовалъ Сурпковъ.
Когда послѣдній прпнимался за„Казнь стрѣль-
цовъ", онъ, навѣрное, просто хотѣлъ написать
эту казнь, безо всякой мудреной задней мысли
отыскать куда-то утерянную Русь. Боюсь
обидѣть художника, котораго такъ люблю, но
мнѣ представляется, что онъ могъ присту-
пить къ работѣ такъ-же, какъ какой-нибудь
Литовченко. Этотъ тоже писалъ „изъ рус-
ской исторіи". Но вышла у Сурикова уже и
въ „стрѣльцахъ" не „историческая машина"
только потому, что у него оказалось совсѣмъ
особенное чзггье старины, или, чтобы воспользо-
ваться очень мѣткимъ, недавно еще только
пущеннымъ въ ходъ и уже начинающимъ
опошливаться словомъ,—„ясновидѣнье" про-
шлаго. До Сурикова проблески его были
лишь у ПІварца. Послѣ В. Васнецова и Су-
рикова много нашли Левитанъ, Нестеровъ,
А. Васнецовъ, Нолѣнова, Якунчіікова, Голо-
винъ и Милютинъ.
Послѣднее слово въ этомъ направленіи
сказано, кажется, въ области прикладного
искусства.
На парижской выставкѣ въ первый разъ
можно было подвести итоги тому направленііо,
которое эта молодая еще въ Россіи отрасль
искусства приняла въ послѣдніе годы. Я
присутствовалъ при успѣхѣ, какой выпалъ
на долю этого искусства, и радовался ему.
Такъ много блестящаго, настоящаго таланта,
столько свѣжести, задора! Насъ впервые въ
52 і
этой отрасли замѣтили въ Европѣ іі оцѣ-
нили,—какъ-же не радоваться? И какая раз-
ница меліду этой новѣйшей Русью, Коровин-
ской, Головинской и несуразной стасовіциной!
Теперь, вернувшись послѣ долгихъ ски-
таній за границей въ Россію, я попалъ
прямо въ Москву I I опять увидѣлъ многое,
чего не было въ Парижѣ. Видѣлъ столовуіо
Головина и Полѣновой, видѣлъ мебель Ва-
снецова, Полѣнова іі др. худояшиковъ, ковры,
ткани, вышивки Н. Я. Давыдовой, іі еще
недавно различныя вещи на Петербургской
выставкѣ Московскихъ художниковъ.
Молгетъ быть я слпшкомъ долго прояііілъ
внѣ Россіи I I утратилъ способность чувство-
вать нѣкоторыя особенно іінтимныя сгороны
того, что зовется „русскимъ духомъ", но я
долженъ сознаться, что не все віідѣнное
меня плѣнііло. Мнѣ кажется, что намъ не
удалось избѣя^ать той самой ошибки, въ ко-
торую впалп на западѣ даже наиболѣе та-
лантливые художники, работаіощіе въ раз-
личныхъ отрасляхъ прикладного искусства.
Едва-ли найдется теперь кто-либо, кто сталъ-бы
сомнѣваться въ томъ, что современная Европа
имѣетъ уже свой стиль. Что онъ не вылился
еще въ окончательную форму, это несомнѣнно,
но что мы уже на пути къ отысканію этоП
формы, — въ этомъ также сомнѣнія нѣтъ.
Однако теперь уже ясно видны его недо-
статки: наряду съ настоящими шедеврами,
съ шкапами и столами, которые могутъ стать
рядомъ со столомъ самого Томира, есть мно-
жество предметовъ, явно не приспособленныхъ
къ жизни. То они просто неудобны для поль-
зованія, то карикатурно пзысканы, то до
такой стенени неспокойны въ линіяхъ, что
пріѣдаются до одуренія въ двѣ-три недѣли,
если-бы да^ке сами по себѣ и не лишены
были изящества. Произошло это, по всей
вѣроятности, отъ преувеличенной горячности,
съ которой в с ѣ пустились пробовать свои
силы „въ новомъ родѣ", горячности впрочемъ
понятной послѣ цѣлаго столѣтія подрагканія
и пережовыванія старыхъ формъ. Очень скоро
появіілся извѣстный шаблонъ. Художники,
стоящіе горой за индивидуальность во всѣхъ
другихъ отрасляхъ искусства, здѣсь себѣ
какъ будто измѣняютъ и, за немногими ис-
ключеніями, не даютъ свдихъ новыхъ формъ,
а довольствуются варьянтами уже существую-
щихъ шаблоновъ. Надо однако сказать, что,
несмотря на общую всей западной Европѣ
тенденцію перерабатывать въ новомъ духѣ
извѣстную, родственную нашему времени
часть готическихъ и въ особенности роман-
скпхъ формъ, въ отдѣльныхъ странахъ уже
теперь можно наблюдать различные оттѣнки
національнаго характера. У французовъ, напр.,
формы легче, чѣмъ у нѣмцевъ; въ этихъ за-
кругленныхъ формахъ сказывается потомство
народа, нѣкогда создавшаго рококо, •ѵогда.
какъ тяжелыя формы пѣмцевъ блияіе всего
папоминаютъ массивный романскій стиль
Германіи. У насъ нѳ было ни настоящаго ро-
манскаго стиля, ни настоящей готики, хотя
и та, и другая была занесена и по своему
когда-то переработана. Пришлось обратиться
къ до-Петровской Руси, а отчасти воспользо-
ваться существующими въ народѣ формами.
Само собою разумѣется, что при этихъ усло-
віяхъ нашъ „новый стиль" должепъ былъ
оказаться совершенно обособленнымъ отъ
Западнаго.
У насъ тоже не обошлось безъ утрирован-
ной горячности; мы такъ долго метались изъ
стороны въ сторону, что когда набрели на
настоящее, а не фальшивое, и притомъ свое,
а не чужое, то совсѣмъ такъ-же возликовали,
какъ это случилось на западѣ, итакъ-же въ
запуски прпнялись работать въ найденномъ
духѣ. Мы не отстали отъ Европы и тутъ: и
мы завели шаблонъ. Сдѣлано много въ выс-
шей степени цѣннаго, но то хорошее, что
найдено талантливыми художниками, какъ-то
плохо подвигается впередъ, шаблонируется,
и я не совсѣмъ нредставляю себѣ, во что
оно можетъ переработаться черезъ какихъ-
нибудь десять лѣтъ. Кромѣ того, западъ,
присматриваясь отъ поры до времени къ
романскимъ формамъ, перерабатываетъ ихъ
такъ, что въ результатѣ получается дѣй-
ствительно нѣчто совершенно свое, новое,
мы-же слишкомъ щепетильны насчетъ своей
старины и своего народнаго творчества. У
насъ это скорѣе подражаніе, пежели пере-
работка. Это чрезвычайно важный оттѣ-
нокъ.
Излишней щенетильностью объясняется,
можетъ быть, нѣсколько грубоватый, иногда
непріятно поражающій эстетическое чувство
характеръ нашего прикладного искусства. И
въ прошломъ, и въ настоящемъ искусствѣ
народа мы натолкнулись на извѣстную не-
уклюжесть формъ, на грубую отъ несовер-
шенства техники работу и намъ это такъ по-
любилось, что мы не прочь и въ нашу обста-
новку внести эту грубость. Я могъ ошибить- |
ся, но, разглядывая нѣкоторые шкапы, столы,
этажерки, мнѣ показалось, что въ нихъ есть
извѣстная намѣренность грубой отдѣлки.
Едва-ли это имѣетъ будущность. Я понимаю,
что есть нѣкоторая прелесть въ неуклюжести,
въ наивной неловкости, съ которой кустарь
вырѣзаетъ свои незамысловатые узоры, пони-
маю, какъ подъ этой неуклюжестью часто
сквозитъ душа артиста; я любуюсь народны-
ми игрушками, красивой дугой, чудесными
бураками: какъ много красиваго и талантли-
ваго! Но вѣдь это сама искренность, здѣсь
нѣтъ ни на іоту фальши. А когда художникъ,
тонко чувствующій, совсѣмъ иначе воспи-
танный и главное иначе живущій, поддѣлы-
вается подъ этого талантливаго кустаря даже
въ томъ, въ чемъ его слабая сторона, то я
это отказываюсь понять. Надо-же наконецъ
сознаться, что въ этомъ поддѣлываніи подъ
кустаря есть сильная доза того, что назы-
вается „любовью къ милому мужичку", сіе 1а
раузаппегіе.
Я долженъ однако оговориться, что меня
лично шокируетъ эта грубость только постоль-
ку, поскольку она проявляется въ предме-
тахъ, такъ сказать, болѣе интимнаго обихода
въ обстановкѣ комнаты, въ которой живешь,
въ которой прикасаешься къ каждой мелочи.
Тамъ, гдѣ дѣло идетъ о декоративномъ впе-
чатлѣніи, извѣстная грубость необходима и
Коровинъ мастерски примѣнилъее, напр., къ
рѣзьбѣ своего великолѣпнаго фриза въ па-
вильонѣ всемірной выставки. Это мастѳръ съ
утонченнѣйшимъ вкусомъ и чувствомъ мѣры,
которое всегда ему вѣрно подсказываетъ тотъ,
или иной характеръ трактовкп.Удпвительныпо
53
 своейизобрѣтательности и его орнаментальныя лѣновой и Головина, казалась мнѣ совер-
вещи. Много тонкаго вкуса такяге въ выпіив- шенной декораціей для очень причудли-
кахъ г-жи Давыдовой. Орнаменты покойной вой фееріи, талантливой, но дикой. Са-
Полѣновой, напротивъ, кажутся мнѣ невѣ- мая орнаментовка какъ-то ненужно груба,
роятно грубыми, тяжелыми и слипікомъ со- какъ-то оскорбительно назойлива этой гру-
чиненными, надуманными. Это нисколько не бостью. И что обидно, такъ это то, что во
мѣшаетъ мнѣ цѣнить ея громадное дарова- Бсемъ есть пропасть таланта. Становится
ніе: не надо забывать, что значительная часть больно и досадно, что этотъ талантъ намѣ-
того новаго, что дала въ послѣдніе годы ренно уродуется.
Москва, обязана своимъ появленіемъ въ сущ- Особенно это бросается въ глаза при срав-
ности Полѣновой. неніи нашего прикладного искусства съ тѣмъ
Если сами художники имѣіотъ пристра- же искусствомъ на западѣ. Мебель, бронза,
стіе къ грубымъ эффектамъ, то что-же ска- убранство стѣнъ, ковры у Бинга, въ Дарм-
зать объ исполнителяхъ, о столярахъ, о штадтѣ, въ Мюнхенскомъ и Вѣнскомъ Сецес-
рѣзчикахъ? Конечно, это еще дальше отъ сіонахъ и въ „Ѵегеіпі^ѣе ѴѴегквіааеѣе" въМюн-
совершенства. А между тѣмъ развѣ это ис- хенѣ, несмотря на множество недостатковъ,
кусотво, которому мы такъ подра?каемъ, искус- обладаютъ однимъ неоцѣненнымъ достоин-
ство эпохи Алексѣя Михайловича было такъ ствомъ: они въ большинствѣ случаевъ изящ-
грубо? Какая масса вещѳй не только художе- ны и прекрасно сдѣланы съ чисто техни-
ственныхъ I I красивыхъ, но и технически совер- ческой стороны. Есть еще одинъ крупный
шенныхъ дошла до насъ изъ этой эпохи! Оши- недостатокъ въ нашей мебели: въ такой обста-
бочно думать, что мы ближе подойдемъ къ духу новкѣ не хочется жить.
народа, къ старой Руси, если мебель будетъ Съ ея грубостью можно было-бы еще спра-
нѣсколько топорна, тяжела и въ сущности виться, — помочь этому могли-бы мастера,
адски неудобна. А если и дошли до насъ гру- прошедшіе хорошую школу, хотя-бы д.яяэто-
быя вещи, то не надо все-же забывать, что мы го пришлось ихъ выписать—увы, по примѣру
успѣли съ тѣхъ поръ шагнуть впередъ. Ху- Петра—изъ за-границы. Но она—несовремен-
до-ли, хорошо-ли — вопросъ другой,—но мы на, непрактична, ходульна, и это служитъ
надѣли уже нѣмецкое платье, ходимъ въ лаки- сильной помѣхой проведенію ея въ жизнь.
рованныхъ ботинкахъ, ѣдимъ устрицы и даже )Весь смыслъ прикладного искусства сводится
имѣемъ у себя дома телефонъ. Неужели въ /къ тому, чтобы оно входило въ жизнь, не-
самомъ дѣлѣ можно себѣ представить безъ ^замѣтно въ нее всасывалось. Современная
улыбки огромный бальный залъ съ танцуіо- жизнь сложилась такъ, что въ обыденной
щими парами, весь уставленный даже такой обстановкѣ хочется извѣстной уютности, спо-
безснорно талантливой мебелыо, какъ, напр., койствія, хочется удобно сѣсть, удобно при-
Головинскій шкапъ на выставкѣ Москов- лечь, не имѣть противъ глазъ на стѣнѣ безъ
скпхъ художниковъ. Въ моей головѣ не укла- конца ползущихъ на васъ, какъ стекла ка-
дывается сочетаніе мелькающихъ въ котіільо- лейдоскопа, линій и красокъ. И этого-то не-
нѣ модныхъ причесокъ, шлейфовъ, фраковъ, достаетъ. А между тѣмъ когда-то была у
орденовъ и лентъ съ приземистыми, какъ-то насъ какъ разъ такая мебель и именно такія
нерѣшительно и робко и даже будто конфуз- стѣны. И до чего изящная мебель и что за
ливо ноглядывающими, добродушными стулья- дивныя стѣны! Я говоріо 0 мебели и стѣнахъ
ми, столами, чего добраго фортепьяно и нашего милаго стараго етріге'а.
люстрой—все новомосковскиміі. Мнѣ кажется Кстати, странная особенность нашего етрі-
это до смѣшного бутафорскимъ, театрально- ге'а; у насъ онъ получилъ совершенно дру-
обстановочнымъ и такъ и хочется пощупать гой характеръ, чѣмъ имѣлъ въ Европѣ. Если
точно-ли все изъ дерева, а не изъ папьемашэ. можно различать его оттѣнки во Франціи
Столовая М. Ѳ. Якунчиковой, работы По- и въ Германіп, то у насъ опъ окончательно

54
 обрусѣлъ. Я боюсь увлечься, но мнѣ каяіет- изящества и, можетъ быть, меньшаго выяги-
ся, что есть не только русскій ешріге, но есть манія изъ себя во что-бы то ни стало русска-
Петербургскій и Московскій. Что касается го духа. Если есть онъ въ натурѣ художни-
архитектуры, то это несомнѣнно такъ. Въ ка, то непремѣнно скаяіется и тогда скажет-
Петербургѣ дома строились строясе, суровѣе, ся сильно и убѣдительно, какъ сказались
холоднѣе; въ Москвѣ уютнѣе. Въ Петербургѣ итальянцы въ антикизировавшихъ Альберти
выше, въ Москвѣ приземистѣе, какъ-то п}'^- и Челлини. Я убѣжденъ, что только тогда мы
затѣе. Есть разница въ орнаментовкѣ идаже создадимъ истинно прекрасную и вполнѣ рус-
въ окраскѣ,—старинной, конечно. Есть какъ скую мебель, когда перестанемъ себя насило-
будто и въ мебелп. Въ Петербургѣ и она вать и всяческими условностями связывать,
какъ-то суровѣе, холоднѣе и въ общемъ просто попробуемъ дѣлать ее такъ, какъ
изящнѣе чѣмъ въ Москвѣ; въ послѣдней /камъ кажется красивымъ и какъ онаможетъ
удобнѣе, сядешь и такъ-бы и сидѣлъ всю Ібыть удобной. И ул«е конечно ее долженъ
я«изнь.Моя4етъ быть это и моя собственная фан- фаботать хорошій мастеръ. Можетъ быть
тазія, навѣянная всѣмъ извѣстной паралле- на первыхъ порахъ намъ, привыкшимъ въ
лью холоднаго, чопорнаго, строгаго Петер- послѣднее время чувствовать Русь лишь въ
бурга и добродушной, слегка неуклюя«ей той редакціи, въ какой ее даетъ молодая
іМосквы. Какъ-бы то ни было, свой рус- Москва, покаягется, что отъ нея не слишкомъ
' скій етріге у насъ безспорно есть. Дру- будетъ „пахнуть Руссью". Но нуженъ-ли, не-
гими словами, у насъ есть нѣчто, что совер- обходимъ-ли этотъ острый запахъ? Йе будемъ
шенно неизвѣстно старой Руси и нѣчто все ли мы ближе къ цѣли, если предоставимъ
же глубоко русское. Мы взяли его когда-то дѣло теченію времени? Такія вещи насильно
I съ запада и тотчасъ-же устроили все на свой не даются и едва-ли этому поможетъ тепе-
/ ладъ, какъ памъ мплѣе, жилѣе и удобнѣе. решняя горячность, совершенно ненормаль-
И какъ все изящно, какая тонкость работы, ная погоня за этимъ фантомомъ, этой Зага-
какая чеканка бронзы! дочной, неуловимой Русью. Тонъ ея не нашелъ,
Я совсѣмъ нехочу сказать, чтобы до-Пет- Ропетъ и Шервудъ не нашли, Стасовъ тояге
ровская Русь не имѣла больше значенія въ промахнулся не меньше этихъ. Теперь намъ
^смыслѣ источника, изъ котораго могли-бы каяіется, что ново-московская редакція пока
безъ конца черпаться мотпвы для современ- блияіе всего подошла къ разрѣшенію загадки.
наго прикладного искусства; напротивъ,— Но можемъ-ли мы быть совершснно увѣрен-
чѣмъ больше, тѣмъ лучше. Я только думаю, ными въ томъ, что новѣйшая редакція не
что урокъ русскаго ешріге'а не долженъ прой- окаяіется черезъ десять лѣтъ такя«е устарѣв-
ти для насъ безслѣдно п не долженъ дѣлать шей, какъ и Стасовская? Несомнѣнно и въ
насъ исключительными и нетерпимыми ко ней окажется много забавнаго, если и останет-
всему, что было послѣ Петра. И мнѣ хотѣ- ся кое-что не тронутымъ. Надо перестать
лось-бы вѣрить, что наше молодое приклад- туяіиться, мудрить и насиловать самое до-
ное искусство не застынетъ въ своей тенден- рогое, что только имѣетъ худояшикъ: свою
ціи увѣрять насъ въ томъ, что мы были свободу.
всегда грубы и что мы въ сущности и Статья эта написана задолго до открытія
теперь грубы и никакой мебели, кромѣ кустарной выставки; послѣдняя наводитъ на
грубой, не стоимъ, потому что она намъ нѣкоторыя мысли, которыми хотѣлось-бы по-
къ лицу. Неужели мы не скоро еще утра- дѣлиться. Крайне пріятной неояіиданностью
тимъ эту забавную нѣжность къ скрипя- ,Ьыло увидать на выставкѣ мебель, сработан-
щимъ и визясащимъ дверцамъ шкаповъ и къ /ную кустарями Московской губ. Большею
треснувшимъ столамъ? Неужели п въ этомъ частью это—копіи съ различныхъ западныхъ
есть извѣстная прелесть и свой сасігеі? Въ образцовъ новѣйшаго прикладного искус-
орнаментовкѣ также хотѣлось-бы большаго ства, взятыхъ главнымъ образомъ у Бинга

55і
 въ Парпясѣ. Работа здѣсь не очень многиыъ
уступаетъ оригиналаыъ. Невольно напраши-
вается вопросъ: неужели наши худояшики
завѣдомо требовали отъ кустарей грубаго
|Исполненія для приданія мебели большаго
і„стиля"? Неужели въ самомъ дѣлѣ задерж-
ка была только за художникамп? Надо отдать
справедливость А. Г. Подгорецкой, выставив-
шей эту мебель: направивъ кустарей въ эту
сторону, она оказала нашему прикладному
искусству не малую услугу. Кромѣ загранич-
ной мебели въ ея отдѣлѣ есть и русская,
между прочимъ прелестный диванъ т-пш Да-
выдовой, исполненный очень тонко. Тутъ-же
выставлено много набоекъ, сдѣланныхъ по
стариннымъ чрезвычайно красивымъ рисун-
камъ. Много набоекъ выставилъ кн. Шахов-
ской (Ростовскій у. Яросл. губ.). Эти красивы
главнымъ образомъ по краскамъ. Глядя на
все это, поражаешься обиліемъ матеріала, ко-
торый разсыпанъ по Россіи; онъ не только
еш;е не использованъ нашими худоя«никами,
но, за незначительными исключеніями, въ
сущности еще и не тронутъ.
Нріятно было видѣть въ отдѣлѣ Москов-
ской губ., какъ въ послѣднее время замѣтно
улучшилось производство троицкихъ мастер-
скихъ (въ Сергіевскомъ посадѣ); если испол-
неніе и заставляетъ желать лучшаго, то зато
въ выборѣ старинныхъ мотивовъ сдѣланъ
уже огромный шагъ впередъ. Много краси-
выхъ вышивокъ выставлено М. Ѳ. Якунчико-
вой, хотя нельзя не замѣтить среди нихъ и нѣ-
сколько совсѣмъ не красивыхъ и даже слег-
ка уродливыхъ. Ковры г-жи Соколовой кра-
сивы по краскамъ и очень скучны въ ри-
сункѣ. Что касается качества самого мате-
ріала, то менѣе нарядные по краскамъ ковры
А. Н. Нарышкиной должны быть въ чисто
техническомъ смыслѣ поставлены на первое
ыѣсто. Въ Финляндскомъ отдѣлѣ есть также
красивые ковры, въ особенности одинъ, сдѣ-
ланный по рисунку Бломстдеда. Въ томъ-яш
отдѣлѣ выставлена мебель, нѣсколько вы-
чурная по формамъ, назойливымъ и безпо-
койнымъ, но превосходно исполненная.
Игорь Грабарь.
56
СТИЛЬ ВЪ ИЛЛЮСТРИРОВАНІИ
ДРЕВНИХЪ САГЪ.
Первыя науки были математика и филосо-
фія. Искусство вѣроятно появилось очень
скоро вслѣдъ за ними. По сначала разумъ и
чувства человѣка льнули ко всему абстракт-
ному, и прошли можетъ быть тысячелѣтія,
прежде чѣмъ ощущеніе дѣйствительности и
изученіе природы вошли въ силу. Это утвер-
жденіе не есть простая гипотеза. Дошедшіе
до насъ остатки стараго искусства свидѣтель-
ствуютъ 0 томъ, что старыя культуры покои-
лись на художественныхъ взглядахъ чисто
абстрактнаго характера. На погребальныхъ
урнахъ, съ ихъ простой орнаментаціей, состоя-
щей изъ штриховъ и пунктира, на древнихъ
храмахъ, со стѣнами, покрытымп изображе-
ніями звѣрей и воиновъ, можно прослѣдить
тѣ основные формы и законы, которые еще
до сихъ поръ приыѣняются въ искусствѣ.
Здѣсь наблюдается та ритмическая сила, мощь
отношеній, ясность и простота, которыя тѣмъ
болѣе цѣнны для насъ, что мы въ своихъ
произведеніяхъ искусства не можемъ ихъ до-
стигнуть.
Общераспространенное требованіе, предъ-
являемое нынѣ къ искусству, состоитъ въ
требованіи объективныхъ, фотографически
точныхъ воспроизведеній предметовъ приро-
ды. Подобныя требованія являются резуль-
татомъ господствующихъ взглядовъ. Даяге по
отношенію къ орнаменту, не рѣдко слышатся
мнѣнія, утверждающія, что и онъ долженъ
что нибудь обозначать, быть на что-нибудь
похожимъ.
Натурализмъ есть собственно извѣстное
новшество. Первобытное искусство основыва-
лось на отвлеченностяхъ, и послѣднія являют-
ся признакомъ истиннаго искусства. Когда
египтяне, ассиро-вавилоняне и другія народ-
ности стали выставлять „естественность", какъ
одно изъ эстетическихъ требованій, они продѣ-
лали уже въ области искусства безконечно
длинный путь. Они не всмотрѣлись въ при-
роду преяеде, чѣмъ не прониклись началами
паѳоса, мистики и архитектоники.
Теперь мы слишкомъ склонны думать—
что имъ не доставало умѣнья. Но если только
вспомнить, сколько зрѣлости, сколько обдуман-
ности въ этомъ долгомъ развитіи, то это пред-
положеніе само собой отпадаетъ. Я думаіо, что
у древнихъ народовъ просто не было желанія
и стремленія къ натурализму. Міровоззрѣніе,
жизненныя цѣнности этихъ людей вполнѣ
совпадалп съ ихъ художественными воззрѣ-
ніями, и вовсе не давали повода къ пере-
оцѣнкѣ послѣднихъ.
Есть изслѣдователи, утверждающіе, что
первобытная скульптура, изображающая яги-
вотныхъ, является доказательствомъ стрем-
ленія къ природѣ въ первобытномъ искус-
ствѣ. Но мнѣ кажется, что подобныя заклю-
ченія, основанныя на малочисленныхъ наход-
кахъ скромныхъ произведеній натурализма,
совершенно превратны. Предрасположеніе къ
изображенію природы было на-лицо, но весь
ходъ мысли, весь языкъ искусства — былъ
тѣсно связанъ со строгимъ стилемъ.
Со временемъ, развитіе грековъ—привело
ихъ къ реализму въ искусствѣ. Но это вовсе
не случайность, а явленіе, тѣсно связанное
съ религіей и всѣмъ складомъ греческой
культуры. Нельзя не превозносить греческа-
го искусства, но съ другой стороны нельзя
умалять того, что ему предшествовало.
Всѣ современныя „исторіи искусства" мѣ-
ряютъ мѣрой натурализма.
По моему, даже наше древнее сѣверное
искусство перешло-бы къ натурализму безъ
всякихъ внѣшнихъ вліяній, если-бы къ тому
чувствовалась, потребность. Если взять какой-
нибудь древній браслетъ или другую худо-
яіественную работу, то нельзя не замѣтить,
что древніе мастера вовсе не страдали отсут-
ствіемъ идей или техническихъ способностей.
Все, что они хотѣли выразить—они выраясали
при помощи стилизованнаго, не реалистическа-
го искусства. При этомъ они обладали широ-
кимъ кругомъ идей и большой фантазіей.
Такъ напр., еще въ эпоху Викинговъ былъ
найденъ вполнѣ подходящій способъ выраже-
нія всего страшнаго и чудеснаго. Орнамен-
тальный стиль являлся тогда наиболѣе под-
ходящимъ языкомъ для представленій худож-
никовъ. Только съ потусквѣніемъ вѣры въ
Валгаллу, только съ паденіемъ властп Вп-
кинговъ, могли появиться новые взгляды на
искусство. Совершенно неправильно мнѣніе,
будто старые худояіпики не хотѣли быть на-
туралистами, потому что не могли стать ими.
Если мы теперь такъ думаемъ, то это про-
исходитъ только потому, что мы потеряли на-
стоящее чутье стиля. Мы преспокойно заим-
ствуѳмъ для архитектурныхъ цѣлей отдѣль-
ные мотивы изъ стилей всѣхъ эпохъ и наро-
довъ и находимъ это чѣмъ-то чрезвычайно
простымъ и понятнымъ. На самомъ-же дѣлѣ
нѣтъ ничего болѣе противоестественнаго, какъ
такое заимствованіе, ибо стиль есть міросо-;;
зерцаніе эпохи. Онъ роягдается, яшветъ и |
умираетъ вмѣстѣ съ энохой, вмѣстѣ съ пе-
реоцѣнкой ея цѣнности. Съ развитіемъ ясиз-І
ни требуется и развитіе стиля. Но съ особен-/
ной настойчивостью требуетъ его самый тем-
пераментъ эпохи. Вѣдь не надо забывать, что
стиль есть нѣчто ббльшее, чѣмъ мода.
Чего намъ недостаетъ, такъ это способно-
сти охватить искусство какъ нѣчто единое,
во всѣхъ его отдѣльныхъ проявленіяхъ. Мы
слишкомъ все разбиваемъ на рубрики, рас-
кладываемъ по полочкамъ. Мы все смотримъ
на детали и забываемъ о единствѣ причинъ
и цѣлей. Мнѣ каясется, что имѣло-бы боль-
шое культурное значеніе, если-бы мы смот-
рѣли на всѣ отдѣльные стили, какъ на нѣчто
истекающее изъ одного общаго начала, не
взирая вовсе на то, который пзъ нихъ яко-бы
совершеннѣе или ближе къ природѣ. Какъ
основа міросозерцанія — они всѣ одинаково
цѣнны. Ихъ цѣнность для насъ покоится
прежде всего на ихъ культурномъ значеніи,
какъ средствѣ иознанія сущности и задачъ
искусства, познанія эпохи и народности.
Пониманіе стиля имѣетъ въ данномъ слу-
чаѣ еще особое, спеціальное значеніе для пред- '
мета этой статьи о прпмѣненіи стиля къ исто-
рическимъ изображеніямъ. При этомъ обращаю
вниманіена то обстоятельство, *іт6 для иллю-
стратора извѣстныйстильобозначаетънетолько
то, что было дѣйствительно создано, но и то, что
могло-бы быть исполнено въ дапномъ стилѣ.
Одно время съ особеннымъ рвеніемъ стара-
лись сдѣлать эпоху ренессанса излюбленнымъ
57]
 стилемъ для прикладного искусства и для она чувствовалась современниками? Мнѣ ка-
пллюстрированія старыхъ п новыхъ произве- жется, что подобную попытку сдѣлать мож-
деній литературы. Вальтеръ Крэнъ иллюстри- но. Въ искусствѣ нѣтъ ничего, что было-бы
ровалъ въ этомъ стилѣ всего Гомера. Многіе вѣрно или невѣрно. Правдивость покоится
художники стараются отдѣлаться отъ совре- псключительно на внутреннемъ убѣжденіи, на
менныхъ пріемовъ для иллюстрированія ста- личномъ чувствѣ художника.
рыхъ вещей. Но этотъ пріемъ является толь- Какъ я выше замѣтилъ, преяеде всего ыы
ко страннымъ компромиссомъ, когда подоб- требуемъ иллюзіи. Большинство согласно съ
ное стараніе прнводитъ къ наивному пре- этимъ, но сомнѣвается, чтобы стилизованное
быванію въ модномъ салонѣ ренессанса. Я, искусство, такое, какъ мы его видимъ въ
напр., полояштельно не могу скрыть своего предметахъ нашей художественной стари-
удивленія, что Лоренцъ Фрелихъ былъ спо- ны, было способно своими средствами дости-
собенъ иллюстрировать Эдду съ точки зрѣ- гать эффекта. Для того, чтобы преодолѣть эти
нія классическаго взгляда на искусство. От- сомнѣнія, мы доляшы разъ навсегда отказать-
личіе нашей сѣверной миѳологіи отъ олим- ся отъ мысли, что натурализмъ одинъ обла-
пійскихъ боговъ мнѣ кажется такимъ-же рѣз- даетъ средствами достигать иллюзіи. Если-же
кпмъ, какъ п протпвоположность между тем- мы поймемъ, что иллюзія достигается под-
ной зимой и солнечнымъ лѣтомъ. линностью сріеды (шіИеи), то намъ не нуяшо
Мнѣ кажется, что при иллюстрированіи бояться никакого даже первобытнаго стиля,
надо прежде всего стремиться къ иллюзіи, такъ какъ это единственный снособъ достиг-
все равно будетъ-ли предметомъ иллюстраціи нуть подходящаго выраягенія.
старое или новое время. Мы говоримъ о до- Одно ыогу сказать: иллюстрировать сѣвер-
стовѣрности", 0 „соиіеиг-іосаіе". Мнѣ кажется, ныя героическія сказанія прп помощи антики-
что можно говорить и 0 „тонѣ эпохи". Тѣ зирующихъ изображеній немыслимо. Въ искус-
пзображеяія миѳовъ и сагъ нашей старины, ствѣ достигается одно отказомъ отъ другого, и
которыя мнѣ удавалось видѣть — меня не никогда нельзя достигнуть ничего высокаго,
удовлетворяли. Мнѣ тзалось, что совершенно если все время думать только о томъ, чтобы ни
напрасно худоокники старались достичь иллю- отъ чего не отказываться.
\ зіи при помощи эттірафическихъ и археолоіи- Человѣкъ и прпрода человѣка съ антпч-
чеекиаѣ элемснтовъ, въ то в^земя какъ самая ной точки зрѣнія—не имѣетъ ничего общаго
сугцность эстетическихъ взглядовъ самого ху- съ Одиномъ и Валгаллой, съ миѳами и ска-
^дожнгька оставалась совергаенно современной. заніями первобытныхъ временъ сѣвера.
Но достаточно мнѣ было посѣтить наше Сила воображенія и историческое чутье—
собраніе древностей, чтобы сразу притти вотъ необходимыя въ данномъ случаѣ усло-
въ соотвѣтственное настроеніе. Мнѣ ста- вія. Оба эти качества могутъ развивать-
ло казаться, что весь внѣшній бутафор- ся. В с ѣ образованные люди могутъ съ боль-
скій аппаратъ здѣсь недостаточенъ, что ил- шимъ или меньшимъ успѣхомъ перенестись
люстраторы не прониклись духомъ старины, въ прошедшія времена. Вѣдь есть-я«е худояі-
и у меня появилось даже сомнѣніе въ томъ, ники, которые со свѣжестью и воображеніеыъ
возможно-ли вообще достичь цѣли при помо- работаютъ въ античноыъ стилѣ.
щи натуралистическихъ пріемовъ, такъ какъ Я не иыѣлъ наыѣренія обосновывать все
наша старина стоитъ совершенно внѣ нату- вышеизложенное научныыъ образоыъ. Но такъ
рализма. Мы не можемъ перетащить къ себѣ какъ я самъ, лично, заинтересовался декора-
доброе старое время—.чы должны сами подойти тивнымъ искусствомъ и пристрастился къ
къ нему. нему, пменно благодаря вышеизложеннымъ
Но возможно-ли это? Способенъ-ли кто-ни- соображеяіямъ, то я надѣюсь, что они будутъ
будь такъ вжиться въ духъ стараго времени, полезны и для другихъ.
чтобы воспроизвести его культуру такъ, какъ Христгатя. Гергардъ Мунте.

58
 книги.
И. ЛожеряновЪ. „Иевскгй Простктъ"-
1703 — 1903. Еультурно-иеторическгй очеркъ
эюизни С.-Иетербурга за два віъка—XVIII и
XIX. ІОбчілейное изданге А. И. Вильборга. Т. 1.
в. 1. Спб. 1903 г.
Гравюры и вообще художественные пред-
меты, относящіеся къ русскому быту и исторіи,
составляютъ достояніе немногихъ любителей,
больпіинству-же интересующихся культурной
жизнью прошлаго почти недоступны. Достоин-
ство разсматриваемаго изданія заключается въ
томъ, что оно беретъ на себя задачу знакомить
публику съ цѣлымъ рядомъ весьма цѣнныхъ
и рѣдкихъ предметовъ искусства, закліочаю-
щихся главнымъ образомъ въ любопытномъ
подборѣ гравюръ. Это тѣмъ болѣе цѣнпо, что
почти всѣ наши историко-описательпые труды
крайне бѣдны въ художественномъ отношеніи.
Цѣлый рядъ довольно хорошо воспроизведен-
ныхъ различными способами гравюръ даже
въ первомъ выпускѣ даетъ уже весьма вы-
разительнуіо картину русской жйзни первой
половины XVIII в. Прекрасное собраніе
видовъ, типовъ, сценъ, портретовъ и проч.
можетъ служить важнымъ подспорьемъ для
каждаго занимаіощагося хоть сколько-нибудь
проявленіями культурной жизни народа.
Въ настоящемъ выпускѣ, среди цѣлаго
ряда интерѳсныхъ гравюръ, воспроизведены—
портретъ Екатерины I въ превосходной гра-
вюрѣ Хубракена, портретъ Петра I съоригинала
Купецкаго, гравированный Фогелемъ, неокон-
ченный портретъ Бирона работы И. Соколова;
сцены и типы по гравюрамъ Дальстена, Коз-
ловскаго, Купецкаго, ІПефнера и др.; виды
Петербурга въгравюрахъ Аткинсона, А.Зубова,
Махаева, Штелина и мн. др. Почтп в с ѣ гра-
вюры заимствованы для изданія изъ неисчер-
паемаго собранія П. Я . Дашкова. Изъ вещѳй,
воспроизводимыхъ впѳрвые, необходимо от-
мѣтить превосходный іюртрѳтъ гр. Растрел-
ли-сына съ оригинала, писаннаго неизвѣст-
нымъ мастеромъ (собств. гр. А.Р. Воронцова).
Существеннымъ недостаткомъ изданія яв-
ляется присутствіе картинокъ Хлѣбовскаго,
Шарлеманя и Якобія, которымъ мѣсто въ
иллюстрированномъ журналѣ для семейнаго
чтенія, а никакъ нѳ въ серьезномъ изданіи,
имѣющемъ намѣреніѳ дать наглядную кар-
тину культурной я«изни Пѳтербурга.
Луи де СенпгЬ-ОбенЪ. Тридцать девять
портретовъ 1808—1815 г. Фототипическія вое-
произведенія съ біографическими очерками. Пз-
дангс Великаго Князя Николая Михаиловича.
Спб. 1903 г. Экспедиція заіотовленія гоеудар-
ственныхъ бумаіъ.
Рисунки Луи де Сентъ-Обена составляютъ
сѳрію портретовъ, рисованныхъ съ натуры въ
періодъ наполеоновскихъ войнъ 1808—1815 гг.
Большинство лицъ, изображѳнныхъ худож-
никомъ, представляіотъ крупнѣйшихъ дѣяте-
лей этой великой эпохи. Часть портрѳтовъ
этой серіи извѣстна по гравюрамъ Веядра-
мини, значительноѳ-же количество рисунковъ
появляется въ свѣтъ впервые. Свѣдѣнія о
жизни Луи де Сентъ-Обена вѳсьма скудны.
Извѣстно только, что этотъ художникъ при-
надлѳжалъ къ талантливой сѳмьѣ француз-
скихъ граверовъ ХѴІІІ столѣтія и приходится
племянникомъ знаменитому рисовальщику и
граверуОгюстенуде Сентъ-Обену. ІІлемянникъ
ѳго Луи появляѳтся въ Россіи въ началѣ
Х І Х столѣтія. „Къ сожалѣнію, говоритъ из-
датѳль въ предисловіи къ своей книгѣ, мнѣ
не удалось достовѣрно узнать о его послѣ-
дующей жизни; онъ-скончался еще вѳсьма
молодымъ. Покойный князь А. Б. Лобановъ-
Ростовскій пріобрѣлъ оставшіеся послѣ него
рисунки, но когда и гдѣ именно—тожѳ неиз-
вѣстно". Въ настоящѳѳ время оригиналы на-
ходятся въ Лобановскомъ отдѣлѣ библіотеки
Зимняго Дворца. Воспроизведеніе этой любо-
пытной серіи портретовъ не оставляетъ же-
лать ничего лучшаго.
Ст. Яремичъ.
ЖУРНАЛЫ.
Въ журналѣ „Віе Кипві" (№Л'2 5 и 7)
профѳссоръ Тіобингенскаго университета Кон-
радъЛанге посвятилъдвѣ статьи обсужденію
извѣстной рѣчи импѳратора Вильгѳльма о за-
дачахъ современнаго искусства. По мнѣнію
профѳссора изъ этой рѣчи явствуетъ, что
императоръ не достаточно освѣдомленъ въ
59
дѣлахъ современной художественной жизни. ную статью 0 современной русской литературѣ.
„Это тѣмъ болѣе досадно, прибавляетъ Ланге, Новаго и значительнаго въ этой статьѣ нѣтъ
что въ Берлинѣ много знатоковъ современ- ничего. Высказавъ нѣсколько общихъ мѣстъ
наго искусства, занимающихъ выдающіеся ородоначальникахъ современной литературы- -
посты. Неужели-я«е они лишены возмоягности „нормальномъ" Толстомъ и „помѣшанномъ"
довести до свѣдѣнія монарха, что существуетъ Достоевскомъ—г. Волынскій пытается дать
великое современное искусство, которое рав- „безпристрастную характеристпку такъ назы-
ноцѣнно старому, несмотря на то, что оно ваемаго „декадентства". По мнѣнію крптика
не имѣетъ, благодаря сложности современ- „декадентство есть болѣзнь, но такая болѣзнь,
ной культуры, его цѣльностп? Неужели-же въ которой сокрытъ священный смыслъ. Оно
только слабые представители вымирающаго является реакціей противъ возмутительной
прпдворнаго искусства—одни обладаютъ воз- рутины. Даже въ распаденіи оно открываетъ
можностью вліять на монарха, п возстанавли- свѣжее, здоровое зерно новаго человѣка".
ваютъ его противъ современныхъ худояіест- Господство декадентства, утверждаетъ
венныхъ направленій". г. Волынскій, уже миновало, и въ настоящее
,, Т])е6овать отъ монарха, продолжаетъ проф. время замѣчается поворотъ въ сторону „пдеа-
Ланге, чтобы онъ былъ знатокомъ-спеціалистомъ листическихъ теченій".
въ об.аасти искусства — совершенный попзепз. Послѣднее утвержденіе совершенно го-
Императору слишкомъ много дѣла, чтобы имѣть лословно, и объясняется лишь идеалисти-
время посѣтить всѣ художеетвенныя выставки ческими теоріями самого критика. Къ идеа-
и слѣдить за всѣми художественными журна- лизму примкнули вовсе не декаденты, а
лами,. Насколько я знаю, онъ даже не былъ ни бывшіе правовѣрные марксисты (Струве,
разу на выставкѣ Бер)линскаго Сецеесіона. Какъ- Туганъ-Барановскій, Бердяевъ). „Декаденты"
оке, слѣдовательно, е.иу знать о положеніи со- же или остались на почвѣ художественнаго
временнаго искусстваі Но именно поэтому роль индивидуализма, или ігримкнули къ мистиче-
его совѣтниково въ области эстетики является скому міропониманію (Розановъ, Мережковскій,
особенно отвѣтственной, И это не только мое Минскій). Г. Волынскій шутитъ надъ тѣмъ,
личное мнѣнів, но и многихъ друтхъ патрготовъ какъ „г. Мережковскій трогательно цѣлуетъ
и преданныхъ слугъ Государя, что Императоіѣ ступени русской церкви", а г-жа Гиппіусъ
какь въ оголгштсѣ, тпкъ и въ исгіусствѣ не въ „интересничаетъ" своими разсказами о Богѣ.
достаточномъ объемгъ узнаегпъ мтьнія каггъ на- Но эти шуточки мало убѣдительны и свидѣ-
рода, такъ и ученыхъ спецгалистовъ". тельствуютъ лишь о томъ, что самолюбіе не-
Профессоръ надѣется, что рѣчь импера- признаннаго крптика — до сихъ поръ еще
тора не окаяіетъ вреднаго вліянія на разви- страдаетъ.
тіе германскаго искусства. „Какъ классиче- Изъ статьи г. Волынскаго видно, что онъ
ская нѣмецкая поэзія не пострадала оттого, спѣдитъ за „Міромъ Искусства". Надѣемся,
что ея не признавалъ Фридрихъ Великій, такъ что онъ и впредь будетъ удѣлять намъ свое
и современное нѣмецкое искусство не будетъ вниманіе и совѣтуемъ ему ознакомиться со
остановлено въ своемъ развитіи, несмотряна статьею г. Шестова „Философія трагедіи".
узкіе предѣлы, которые отвелъ ему царствен- Можетъ быть г. Волынскій тогда убѣдит-
ный ораторъ. Жизнь искусства не можетъ ся, что жеванная идеалистическая резинка
опредѣляться усиліями отдѣльныхъ лицъ, едва-ли когда-нибудь расцвѣтетъ на грядахъ
будь-то императоръ или папа, художники или русской литературы.
профессора. Она течетъ по неизмѣннымъ за- «• *

конамъ нрироды и человѣческаго духа". Проектъ перѳстройки западнаго портала

* * св. Стефана въ Вѣнѣ подалъ поводъ къ
Г. Волынскій помѣстилъ въ „Ыепе В е и і - интересной полемикѣ. Какъ извѣстно, соборъ
•л-

8с1іе К.ип(І8с1гаи" (Л'» 4) дово.7іьно простран- = этотъ представляетъ собой довольно пестрый

601
аггломератъ архитектурныхъ мотивовъ все-
возможныхъ стилей. Западный фасадъ при-
надлежитъ къ романской эпохѣ, и внутренній
порталъ дверей состоитъ изъ нѣсколькихъ
дугообразныхъ арокъ, украшенныхъ роман-
скими скульптурами. Впослѣдствіи, когда
весь соборъ принялъ доминируіош;ій теперь
готическій обликъ, романская арка западнаго
портала была прикрыта съ наружной стороны
какъ-бы каменнымъ футляромъ въ готиче-
скомъ стилѣ. Досужіе археологи и хитроум-
ные засѣдатели разныхъ комиссій по „охра-
ненію памятниковъ искусства" рѣшили сло-
мать готическую прпстройку п возстановить
первоначальный, романскій характеръ пор-
тала, для чего предполагалось измѣнить ри-
сунокъ окна надъ дверью, а также добавить
еще одну арку и нѣсколько скульптуръ.
Прослыша объ этомъ, общество австрій-
скихъ художниковъ (8есе88Іоп) подало соот-
вѣтствующеліу министру обстоятельнуіо до-
кладнуіо записку (Ѵег Засгит № 3 ) , въ кото-
рой доказывало всю нелѣпость проекта сло-
мать подлинный готическій порталъ для того,
чтобы замѣнить его поддѣльнымъ романскимъ.
Записка эта привела въ ярость „предсѣда-
теля комиссіи" Фрейгерра фонъ-Гельферта—
и онъ, со свойственной многимъ представите-
лямъ кабинетно - музейнаго искусства (при-
помнимъ пресловутую записку г. г. Беклеми-
шева, Мясоѣдова и Позена!) яростью, наки-
нулся на ни въ чемъ не повинныхъ сецес-
сіонистовъ. Украшенный орденами и чинами
старикъ такъ обозлился, что не постыдился
даже въ своей брошюрѣ крикнуть по ихъ
адресу Ііапдб оІП
Сецессіонисты, однако, не смутились и съ
большимъ достоинствомъ изложили г-ну фонъ
Гельферту—тѣ, казалось-бы, для всѣхъ очень
ясныя причины, которыя не позволили имъ
оставаться безучастными зрителями подгота-
вливавшагося акта вандализма. (См. только вы-
шедшую брошюру: Віе "ѴѴіепег Зесебвіоп ипсі
Егеіііегг ѵоп НеІйгЬ).
Во первыхъ Сецессіонъ отстраняетъ пове-
лительное требованіе тайнаго совѣтника—„не
касаться стараго искусства". Кто-же, какъ не
художпики, воеклицаютъ сецессіонисты, мо-
гутъ въ настоящее время понять старыхъ ма-
стеровъ? Если ближайгиія задачи, преслѣдуе-
мыя ііскусствомъ, нынѣ и измѣнились, то все-
таки работа въ той-іке области, а такъ-же
стремленіе къ тѣмъ-же конечнымъ цѣлямъ
служатъ постоянной связыо между различ-
ными поколѣніями художниковъ.
Они всѣ стремятся не съ одинаковой си-
лой, но съ одинаковымъ воодушевленіемъ къ
тѣмъ-же великимъ задачамъ. Обвинять пред-
ставителей современнаго искусства въ неува-
женіи къ старинѣ—значитъ просто клеветать.
Сецессіонъ требуетъ безусловнаго ува^кенія
къ искусству—все равно, будетъ-ли оно ста-
рое или современное—къ искусству какъ къ
понятію творческой дѣятельности. Именно
основываясь на этомъ чувствѣ уваженія, онъ
преслѣдуетъ всякое подражаніе, все равно,
будетъ-ли это подражаніе старому или новому
мастеру. На этомъ-же основаніи онъ при-
знаетъ ложнымъ то утвержденіе, что имитація
можетъ достигнуть совершенства оригиналь-
наго произведенія, и что въ данномъ случаѣ
возможно, напр., „строить въ романскомъ
стилѣ."
Замѣтимъ, что сецессіонисты одержали
полную побѣду, и проэктъ реставраціи роман-
скаго портала окончательно отвергнутъ.
Д Ф-
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ КРИТИКРІ
„НОВАГО ВРЕМЕНИ''.
Не знаю, обратили-ли читатели „Міра Ис-
кусства" должное вниманіе на послѣднее пріо-
брѣтеніе „Новаго Времени" въ области худо-
жественной критики. Пріобрѣтеніе это—нѣкто
г. А. Ш-инъ, выступившій въ 9 3 6 4 и 9367 ну-
мерахъ названной газеты съ пространнымъ
изложеніемъ „итоговъ впечатлѣній", полу-
ченныхъ имъ „послѣ обзора художественныхъ
выставокъ".
„Новое Время", какъ извѣстно, за по-
слѣдніе годы мѣняло своихъ присяжныхъ
„критиковъ по художеству" съ удивительной
легкостью мысли и непонятной капризностью.
Вспомнимъ, кого только почтенный органъие
61
 возводилъ въ санъ цѣнителей отечественнаго него досталось; онъ дѣлалъ замѣчанія Сѣ-
и мірового искусства. рову и вообще велъ себя весьма непрннуж-
Тутъ и симпатичный і\ Кравченко, что-то денно. Но и его дни были сочтены и жезлъ
пописывавшій, изрѣдка о картинахъ, а болѣе критической власти былъ вторично исторгнутъ
все 0 нлачевномъ имуш;ественномъ положе- изъ его чэмпіонскихъ рукъ.
ніи художниковъ, и чувствовавшій себя впол- Наступилъ опять антрактъ, втеченіе котора-
нѣ въ своей сферѣ лишь въ описаніяхъ аква- го амплуа художественнаго суперарбптра съ
рельныхъ „пятницъ" и дамскихъ „средъ". большимъ илп меньшпмъ успѣхомъ выполня-
Говорилъ онъ робко и съ опаской, искоса по- лось по назначенію отъ адмпнистраціи, пооче-
глядывая на своихъ хозяевъ, державшихъ редно, всѣми сотрудниками газеты, начиная
его въ черномъ тѣлѣ. Отличительнымъ при- съ завѣдывающаго „политическими горизон-
знакомъ критики г. Кравченки былъ какой-то тами" п кончая составителемъ „обиходной ре-
даже непонятный, при столь великолѣпно раз- цептуры". Такъ длилось дѣло, пока, наконецъ,
витыхъ бицепсахъ, страхъ предъ начальствомъ. въ упомянутыхъ выше Л1>№ „Нов. Вр." не
Г-на Кравченку вытѣснилъ, и довольно появились тѣ великолѣпныя статьи, по по-
безцеремонно, неизвѣстно откуда взявшійся воду которыхъ мы и собирались побесѣдо-
г. Сторонній. Человѣкъ, по собственной атте- вать.
стаціи, „нпчего никогда не видавшій", но за Странное, до невѣроятности странное впе-
то ангельскаго характера и вѣроятно херувимъ чатлѣніе производятъ эти статьи, написан-
съ виду. ныя, съ внѣшней стороны, довольно гладко,
Онъ всѣхъ плѣнилъ деликатнымъ обхож- съ нескрываемыми претензіями на модернизмъ
деніемъ и пзысканностью свѣтскихъ манеръ. стиля и пересыпанныя съ верху до низу,
При желаніи, въ немъ сразу можно было уга- какъ булки тминомъ и макомъ, именами круп-
дать будуш,аго „парижанина". Онъ все ивсѣхъ ныхъ авторитетовъ искусства.
любилъ, обо всемъ печалился и питалъ тро- Начинаешь читать... ничего, складно, даже
гательное пристрастіе ко всему „красивому", какъ-будто солидно; правда, безсодержатель-
въ особенности, если оно не слишкомъ рѣзко но и не совсѣмъ ново, но все-такп ничего.
выступало изъ рамокъ обыденной пошлости. Ни Кравченко, яи Брешко такъ не пишутъ.
Чуть-ли не ежедневно изливалъ онъ на пре- Какъ вдругъ, 0, уя^асъ! натыкаешься на фразу,
доставленныхъ ему широкихъ страницахъ на сравненіе, да на какое! до того нелѣпое,
„Нов. Вр." потоки милаго пустословія, в ѣ - непозволительно пошлое, что глазамъ не в ѣ -
ш,алъ объ утопическомъ эльдорадо для „тру- ришь. Сомнѣваешься—не опечатка-ли? Смот-
женниковъ искусства" и объ объединеніи ришь—нѣтъ, не опечатка, ибо авторъ тутъ-же
„всѣхъ направленій" въ одномъ грандіозномъ повторяетъ и развиваетъ свою блестящую
залѣ,построенномъ надъ Гостиннымъ Дворомъ. мысль. Ну, тутъ и конецъ мистификаціи, те-
Въ одинъ прекрасный день г. Сторонній перь уже знаешь, съ кѣмъ имѣешь дѣло, и
исчезъ. Взяли-ли его живымъ на небо, или продолжаешь знакомиться со взглядомъ ав-
онъудалился для спасенія души въ пустыню, тора съ точки зрѣнія менѣе для него лестной,
С І 1 І 1о за? Фактъ тотъ, что „Нов. Время" опятьно для себя болѣе забавной.
осталось безъ художественнаго критика. По заведенному у насъ обычаю, позволяю
Наступило смутное время междуцарствія, себѣ познакомить читателей съ новымъ кри-
закончившееся тѣмъ, что управленіе изяш;ны- тическимъ свѣтиломъ „Нов. Вр.", на основа-
ми искусствами снова попало въ мускулистыя ніи подлинныхъ и достовѣрныхъ цитатъ, по-
руки г. Кравченки. Но это былъ уже не пре- черпнутыхъ смѣлой рукой изъ лежащихъ
жній Кравченко, робкій, застѣнчивый и по- передъ нами продуктовъ его творчества.
чтительный къ начальству, а напротивъ, весь- Авторъ начинаетъ съ впечатлѣнія, выне-
ма даже самоувѣренный и въ конецъ отри- сеннаго отъ обзора 1136 выставочныхъ экспо-
цавшій всякіе авторитеты. Даже г. Рѣпину отъ натовъ.

62^
 „Въ виду слоиіныхъ пространственныхъ
отношеній" критикъ не беретъ на себя „смѣ-
лость разцѣнивать сумму и точность худо-
исественныхъ знаній, представляемыхъ 1136
нумерами". За то онъ готовъ, всегда и сколько
угодно, высказываться о „полнозвучномъ и
содерягательномъ аккордѣ ІІитера-де-Хога и
Николая Маса", отражаіощемся въ творчествѣ
г. Катарбинскаго; о „линейномъ мотивѣ" и
объ „атмосферическихъ задачахъ, съ кото-
рыми пе справился-бы Тёрнеръ", но съ ко-
торыми, какъ видно полагаетъ критикъ, до-
вольно сносно справились г.г. Беггровъ съ
Кондратенкой; о томъ, что „г. Штемберъ на-
шелъ округлый мазокъ большого радіуса"
и пр.
„А головы на я«анрахъ К. П. Степанова?"
вдругъ вопрошаетъ критикъ: „Неуя^ели онѣ
не цѣнны и не важны?" и нродоля^аетъ ста-
вить вопросы: „много-ли найдется головъ,
которыя можно читать какъ человѣческій
документъ, какъ это можно сдѣлать съ нѣ-
которыми головами на жанрахъ К. П. Степа-
нова?" Надо отмѣтить, что для ново-времен-
скаго критика г. Степановъ (Клавдій?) пред-
ставляегь собою „большое завоеваніе"!
Одна изъ особенностей критика между
прочимъ заключается въ томъ, что онъ лю-
битъ озадачивать вопросами, на которые ни-
кто кромѣ него самого не въ состояніи отвѣ-
тить, наііримѣръ: „есть-ли на выставкахъ ны-
нѣшняго года голое написаннов (!) тѣло, ко-
торое было-бы такъ чувствительно къ темпе-
ратурѣ (?) и къ прикосновенію (1), какъ боль-
шой гипсъ г. Синаева-Бернштейна". Ну, что
тутъ отвѣтишь?
Вообще-же критикъ выражаетъ интерес-
ныя требованія. У портретистовъ онъ ищетъ
„ощущенія власти лица надъ окружаіощимъ
его міркомъ", а пейзаяшстамъ приказываетъ:
„отнимите кое-что у пейзажа такъ, чтобы онъ
потерялъ свойства аккомпанимента", при
чемъ сѣтуетъ, что „въ сферѣ нашего пейза-
жа ещс столько малоразработанныхъ жилъ";
одна изъ выставленныхъ картинъ, по мнѣнііо
критика, „требуетъ, чтобы яма влѣво отъ
птицъ была болѣе прочувствована", а въ
г. Богдановѣ-Бѣльскомъ восхищенный цѣ-
ніітель находитъ „три четверти Ботичѳлли
или Бернъ-Джонса".
Считая достаточно вразумитѳльными нри-
веденныя цитаты изъ статей новаго рецен-
зента, на этомъ пока и закончимъ предва-
рительное знакомство съ новой критичѳской
звѣздой, столь блестяще восходящей на
свѣтломъ горизонтѣ „Нов. Вр." и надѣемся,
что въ послѣдующихъ своихъ статьяхъ ав-
торъ дастъ ѳще немало цѣннаго матеріала
для устройства нашихъ маленькихъ дивер-
тиссѳментовъ.
А мѳяеду тѣмъ, все-Яіѳ хочѳтся спросить,
къ чему всѣ эти разглагольствованія о вы-
сокомъ значеніи декоративнаго искусства, о
серьезныхъ требованіяхъ „колористической
задачи", всѣ эти за волосы притянутые бла-
городные свидѣтели, эти Гансы фонъ-Маре,
Беклины, Ботичелли, Бернъ-Дяшнсы, Констэ-
бли и Брѳйгели старшіе, когда все дѣло сво-
дится просто къ газетной рекламѣ олеогра-
фій г. Клавдія Степанова и бѳзграмотныхъ
малеваній г. Богданова-Бѣльскаго. Что за не-
лѣпая мистификація и кого, собственно, ав-
торъ думаетъ обмануть хвастливой мишурой
поддѣльной эрудиціи?
Силэиъ.
3 А М Ъ Т К И.
ЕЕІ выставка журнала „Міръ Искусства"
была открыта въ залахъ Пассаяш, выходящихъ
на Невскій проспектъ, съ 9-го марта по 21-ѳ
апрѣля. На открытіи выставки іірисутствова-
лн Ихъ Импѳраторскія Высочества В. Кн.
Владиміръ Александровичъ и В. Княжна Еле-
на Владиміровна. Затѣмъ выставку посѣтили
Ихъ Императорскія Высочества В . Кн. Сергій
Александровичъ и Елизавета Ѳеодоровна,
Константинъ Константиновичъ, Георгій Ми-
хаиловичъ и Марія Георгіѳвна.
В. Князь Гѳоргій Михаиловичъ пріобрѣлъ
для музея Императора Алѳксандра III скульп-
туру кн. П. Трубѳцкого „С. Ю. Витте", а так-
же картины А. Рябушкина „Ѣдутъ" и Л. Па-
стернака „Л. Толстой съ сѳмьею".
На выставкѣ историчѳскихъ портре-
товъ комиссіею по покупкѣ картинъ въ мо-
631
сковскую Третьяковскую галлерею пріобрѣте-
ны превосходные портреты кн. А. М. Голицы-
на и Анны Давіи, раб. Д. Г. Левицкаго. Тою-
же комиссіей на выставкѣ картинъ журнала
ч„Міръ Искусства" пріобрѣтены произведенія:
А. Рылова „Съ береговъ рѣки Вятки", К. Со-
мова „Утро въ саду", И. Грабаря „Лучъ солн-
ца", И. Петровичева „Послѣ дождя", Е. Лансе-
ре „Барки" и пять ѳтюдовъ Я. Ціонглинскаго.
йіі По примѣру прошлаго года, петер-
буржцы чествовали ужиномъ артистовъ Мо-
сковскаго худояіественнаго театра. Какъ всегда
въ подобныхъ случаяхъ, было произнесено
много много рѣчей, изъ которыхъ мало мало
было удачныхъ.
Послѣднимъ говорилъ Вл. И. Немировячъ-
Данченко. Свою рѣчь онъ закончилъ слѣ-
дуюш;ими словами:
„Господа! у насъ есть страшный врагъ,
грозный призракъ, отъ котораго моясетъ уме-
реть театръ, какъ отъ чахотки. Этотъ ііри-
зракъ—оскудѣяіе драматической русской ли-
тературы... Бѣдна она, господа, и безъ нея
яаше родное искусство быстро зачахнетъ...
Итакъ, я предлагаю тостъ за процвѣтаніе
нашей драмашіческой литературы и за тѣс-
ную связь ея съітеатромъ..."
Что соврененный театръ нереживаетъ кри-
тичесЕІа времена—^въ этомъ никто несомнѣ-
ваетоя, жо чт причпной этого печальяаго
пожоисеэвія является отсутствіе пьесъ—въ этомъ
позволшельно усумниться. Не въ обратномъ-
ли положеніи находится взаимное отношеніе
театра и драматургіи?? Не оттого-ли нѣтъ
драмъ, что нѣтъ театра, для котораго стоило-
бы нисать? Пока старый, сослуягившій своіо
службу, условяо-реалистическій театръ яе
вымретъ, трудно ждать подъема въ области
драматургіи. Нисать „подъ Чехова" талаят-
ливый литераторъ не станетъ, писать-же та-
кую пьесу, которуіо все равно яе поставятъ—
яе стбитъ.
Въ октябрѣ ѳтого года въ Москвѣ бу-
детъ открыта организуемая подъ августѣй-
шимъ ея императорскаго высочества великой
княгияи Елизаветы Ѳеодоровны покровитель-
ствомъ выставка архитектуры и художествея-
ной промышленности.
64
Озяаченной выставкѣ дается 'строго новое
направленіе, т.-е. приглашаіотся на нее архи-
тектора и худояшпки Россіи и Запада, рабо-
тающів преимущеетвенно въ „новомъ стилѣ".
а также лучшія фирмы, подвизающіяся на
поприщѣ художественной промышленности.
Цѣль выставки—ознакомлсніе публики съ серьеи-
ными образцами „новаго направленія въ искусет-
вѣ", а также и объединеяіе худояшиковъ и
архитекторовъ, ревяителей этого наііравле-
яія. Въ настоящее время организоваяъ коми-
тетъ выставки, въ который между прочими
вошли арх. г. Бондаренко, худ. В. Васнецоаъ,
Врубель, Е. Еоровинъ, ар^хитектора іг. Шсх-
тель, Ѳоминъ и др. Первое собраніе комитета
будетъ въ маѣ. Одной изъ московскихъ пер-
воклассныхъ фирмъ изготовляются для вы-
ставки обстаяовкіі цѣлыхъ комнатъ.
Нѣчто подобное, хотя и въ меньшемъ
размѣрѣ, затѣяно и у насъ, въ Петербургѣ,
по иниціативѣ кн. С. А. П^ербатова н И. Э.
Грабаря. На Большой Морской яанято до-
вольно обширное помѣщеніе, въ которомъ
предположеяо устраивать постоянныя выстав-
ки прикладяого искусства. Къ составленію
проэктовъ различныхъ предметовъ обстанов-
ки, а также декоративнаго устройства ком-
натъ привлечеяы сотрудники „Міра Искус-
ства", художники Л. Бакстъ, Алекс. Бенуа,
Е. Лаясере, К. Сомовъ, А. Головинъ, К. Ко-
ровинъ и др. Кромѣ того предположено въ
томъ-я4е помѣщеніи устраивать періодическія
выставки произведеній отдѣльныхъ худож-
никовъ. Въ первую очередь яамѣчены выстав-
ки вещей К. Сомова, I. Браза, В . Лейстикова
и др. Надо замѣтить, что въ подобномъ пред-
пріятіи—у яасъ давно уже чувствуется на-
стоятельная потребяость. Всѣ эти Даціаро и
Фельтены, преслѣдующіе свои чисто лавоч-
ные интересы, наяосятъ слишкомъ большой
вредъ искусству, а потому борьба съ ними яе-
обходима. Кояечяо, и московская, и петербург-
ская затѣи—находятся еще въ области благихъ
намѣреній. Каково будетъ ихъ осуществленіе—
увидимъ. Но пока нельзя не привѣтствовать
даже одни яачинаяія, настолько оба пред-
пріятія своевремеяны и желательны.
гггг\
Великій постъ съ его неминуемой ве-
 реницей разношерстыхъ концертовъ внесъ не
малое оживленіе въ я«изнь петербургскихъ ме-
ломановъ. Прежде всего этому оя^ивленію,
конечно, содѣйствовали грандіозныя праздне-
ства, устроенныя въ дворянскомъ собраніи
г-жей Вяльцевой и г.г. Собиновымъ и Андре-
евымъ, успѣхъ которыхъ всегда былъ и бу-
детъ 1гог8 сопсоигб. Вслѣдъ за этими, своего
рода витязями современнаго отечсественнаго
искусства, ягивымъ интересомъ нашей публи-
ки овладѣли блестяш,ія состязанія въ дири-
ягированіи „увертюрами" между прославлен-
нымъ г. Малеромъ и неотразимымъ г. Арту-
ромъ Никишемъ. Какъ тотъ, такъ и другой
оказались, по мѣткому выраженію музыкаль-
наго критика изъ „Новостей", „на вершинахъ
своихъ положеній".
Оба капельмейстера усердно отмахали по-
лоя^енное имъ число увертюръ и, увѣнчан-
ные лаврами, укатили домой.
Въ концертѣ подъ управленіемъ г. Ники-
ша участвовалъ г. Зилоти исполненіемъ но-
ваго фортепіаннаго концерта г. Рахманинова.
Концертъ этотъ, также какъ и віолончельная
соната того-же композитора, исполненная имъ
самимъ съ г. Буткевичемъ на крайне инте-
ресномъ публичномъ собраніи „вечеровъ со-
временной музыки", произвели на публику и
на рецензентовъ двоякое впечатлѣніе.
Одни недоумѣвали и молчали, другіе по-
чему-то обидѣлись и бранили. Съ своей сто-
роны, полагаю, что для молодого и безспорно
талантливаго композитора, какимъ г. Рахмани-
новъ представляется мнѣнію лицъ, оцѣнив-
шихъ его композиторскій талантъ, такое от-
ношеніе нашихъ знатоковъ можетъ слуяшть
прекрасной гарантіей въ подлинности его
оригинальнаго дарованія.
Рискуя своимъ добрымъ именемъ, добав-
лю, что не будь у насъ хоть одного такого
Рахманинова, скучно было-бы слѣдить за раз-
витіемъ современной русской музыки.
30-го марта,въ помѣш;еніи ОбществаПо-
ощренія Художествъ состоялось публичное
чтеніе А. А. Ростиславова „0 задачахъ худо-
жественной критики". По окончаніи интере-
снаго доклада состоялись пренія, въ которыхъ
принимали участіе: А. Н. Бенуа, С. П. Дяги-
левъ, И. Э. Грабарь, Д. В . Философовъ, кн.
С. Щербатовъ и др. Изъ членовъ Общества
на докладѣ присутствовали только: Е. Е. Рей-
тернъ и Н. К. Рернхъ. Интересно было-бы знать,
въ чемъ собственно проявляется дѣятельность
членовъ Общества, и въ чемъ выражаѳтся ихъ
интересъ къ искусству?
і і і Въ концѣ сезона на Маріинской сценѣ
былъ поставленъ трехактный балетикъ „Жа-
вотта" съ музыкой Сенъ-Санса, появившійся
года два тому назадъ на сценѣ Парижскаго
Орега сошідие. Нельзя не одобрить выбора
этой очаровательной хореграфической кар-
тинки для нашей сцены, гдѣ такъ часто при-
ходится видѣть грубые, безвкусные балеты,
лишенные всякаго художественнаго содер-
жанія. Сюжетъ Жавотты очень простъ и
милъ, и напоминаетъ по своему характеру
сюжетъ „Ьа ГШе шаі ^аг(іёе", этого класси-
ческаго балета пасторально-пейзаннаго жан-
ра. Надо отдать справедливость, Жавотта по-
ставлена у насъ отлично, съ той простотой,
изяществомъ и благородствомъ, которыя при-
личествуютъ класспческому характеру этого
миніатюрнаго балета. Здѣсь нѣтъ ни италь-
янскихъ туръ де форсовъ, ни пестрыхъ хо-
реграфическихъ группъ; напротивъ, все чин-
но, скромно, изящно. Танцы поставлены от-
лично, съ тѣмъ тонкимъ культурнымъ вку-
сомъ, котораго и должно было ожидать отъ
такого прекраснаго артиста, какъ Гердтъ.
Скромная гамма нормандскихъ костюмовъ
производитъ пріятное впечатлѣніе, котораго
не портятъ достаточно прилично написанныя
декораціи. Но самое очаровательное въ этомъ
балетѣ—музыка. Живая, остроумная, полная
неожиданныхъ пикантностей, обличающихъ
самый изысканный вкусъ, она удивительно
удачно иллюстрируетъ наивную проказли-
вость сюжета, ни разу не впадая въ баналь-
ный или нриторный тонъ. Легкій, но благо-
родный стиль этой музыки, выдержанный
отъ начала до конца, моягетъ служить образ-
цомъ для нашихъ музыкантовъ, балеты ко-
торыхъ, при всей ихъ талантливости, обна-
руживаютъ излишнюю грубость и тяжело-
вѣсность, отнюдь не подходящую къ тонко-
стямъ хореграфическаго искусства. При всей^
65^
 ея легкости музыка Сенъ-Санса тѣмъ не ме-
нѣе свидѣтельствуетъ о такой эрудиціи, о
такомъ мастерствѣ, что самый строгій музы-
кантъ не рѣшился-бы упрекнуть ея автора
въ несерьезномъ отношеніи къ дѣлу. Гово-
рятъ, публика скучала на этомъ спектаклѣ.
Это очень возможно, такъ какъ все, что тон-
ко, все, что лишено грубыхъ эффектовъ, рѣд-
ко доступно ея пониманію.
ІІЦ Въ мартѣ весьліа недолгое время была от-
крыта (въ домѣ II. П. фонъ-Дервизъ на Англій-
ской набережной) выставка драгоцѣнностей
и миніатюръ. Количественно лучше всего
былъ представленъ Фаберже, выставка произ-
веденій котораго была распространена почти
на всѣ залы Дервизовскаго палаццо. Однако
сосѣдство почтеянаго іовелира съ бездѣлуш-
ками ХУІІІ в. было чрезвычайяо яевыгодяо
для перваго. Положимъ, по тоякости работы
ояъ смѣло могъ-бы тягаться съ Лѣсковскимъ
Лѣвшой, яо до искусства ему далеко. Всего
лучше его подражанія Ьоиіз ХѴІ-мъ драго-
цѣяяостямъ (напр., часы въ видѣ пасхаль-
яыхъ яицъ и проч.), но во первыхъ это только
подражанія, а во вторыхъ и подражанія-то
эти до такой степени шаблонны по формамъ
и убогіі по краскамъ (особенно, если ихъ со-
поставить съ очаровательнымп симфоніями
красокъ Екатеринеяскихъ табакерокъ), что они
едва-ли заслуживаютъ оцѣнки съ художе-
ственной точки зрѣнія.
Качествеяяо, разумѣется, безконечно выше
и отраднѣе были всевозмо?кные стариняые
предметы изъ собраній Государя РІмператора
и частныхъ лицъ.—Прелестныя миніатюры изъ
собранія графа Воронцова, герцога Лейхтея-
бергскаго, И. А. Всеволожскаго, кя. А. А.
Куракина, гр. Д. И. Толстого, кое-какіе инте-
ресяые экземпляры въ колекціи г. Казнакова—
давали полную картину этой прекрасной,
яынѣ окоячательно погибшей отрасли искус-
ства.—Не менѣе хороши были и табакерки.
Издатель-РедаттрЪ
въ особенности рѣдчайшіе экземпляры изъ
собраній П. П. Дуряово и князя ІОсупова.
Публііка была всего болѣе заинтересована
двумя табакерками Греза,табакеркой Ж. Верне
и дивной табакеркой Бларанбера, однако, по-
ягалуй, еш;е большаго вяиманія заслуяіивали
другія подписяыя и безыменныя бездѣлушки,
на создаяіе которыхъ была потрачеяа яе только
масса усидчивости итерііѣяія, но и геніальной
іізобрѣтательности, и очаровательяаго вкуса.
Комбинація красокъ эмали и драгоцѣнныхъ
камней, ловкое пользованіе разными оттѣнками
золота, игривость формъ, легкость рисунка,
п];егольство чеканки и гравюры—не подда-
ются никакимъ описаніямъ. Особеяно хорошіі
табакерки изъ собраяія П. П. Дурново: изъ пер-
ламутровой мозаііки, совершѳяно простая таба-
керка изъ аметиста, со скромной брилліантовой
застежкой, нѣсколько типовъ съ гризалью въ
серединѣ и цвѣтнымъ фономъ; табакерки
кяязя ІОсупова: съ чернымъ барельефнымъ
профилемъ какого-то государя на свѣтломъ
агатовомъ фояѣ, роскошная табакерка рококо
съ затѣйливымъ архитектуряымъ фономъ,
табакерка съ профилемъ Екатерияы II въ
яшмовой оправѣ(медальонъокруженъ перлами
I I цвѣтами изъ пестрыхъ камней и мн.) др.
Нѣсколько миніатіоръ Боровиковскаго изъ
собраяія г. Горленко яамъ кажутся болѣе
чѣмъ сомяительными.
ІІЦ Въ Парижѣ скоячался скульпторъ Да-
лу. (^иіез Баіои). Въ эпоху коммуны онъ
былъ вице-директоромъ Лувра и, отклонивъ
проектъ правительства сдѣлать въ подвалахъ
зданія пороховой складъ, спасъ богатства
музея отъ возможяаго уяичтоженія.
По учрежденіи 3-ей республики—онъ, какъ
коммунаръ, былъ изгнанъ изъ Франціи, куда
вернулся послѣ амнистіи.
РІзъ работъ Далу^наиболѣе ііопулярна,, Рес-
публика"—большая группа, воздвигнутая два
года тому назадъ на яаціональной площади.
С. Д. ^ягилевЪ.
 В Ы Ш Е Л Ъ И З Ъ П Е Ч А Т И

томъ первый мзданія

РУССКАЯ ЖИВОПИСЬ
В Ъ XVIII в ъ к ъ .
П е р в ы й томъ посвящается произведеиіямъ Д. Г. Левнцкаги {М—1822). В ъ пемъ
помЪщено около 100 снпмковЪ сЪ рабопгЬ ху^ожннка., всЪ дошедшія до н а с ъ
г р а в ю р ы с ъ портретовъ его работы, нЪсколько г р а в ю р ъ работы отца художника
Г . К. Л.евии,каго, а также лортреты, лнсанные сЪ самого ху^ожннка В. Л. Боро-
внковскимЪ и И . Е . Я к о в л е в ы м ъ .
ИзЪ работЪ Д. Г. Левицкаго поміэщеиы в ъ снимкахъ, и с п о л и е н н ы х ъ геліогра-
вюрой ( 3 9 ) , фототипіей ( 2 5 ) и автотипіей ( 4 1 ) , всЪ портреты мастера, о которыхъ
было возможно собрать какія либо свЪдЪнія, а именио:
Портреты И м п е р а т р и ц ы Екатерины II (6 портретовъ), Императора П а в л а I, И м п е -
ратрицы Маріи Ѳеодоровны, Императора Александра I, В е л и к п х ъ княженъ Але-
ксандры П а в л о в н ы (3 портрета), Екатерины П а в л о в н ы и Маріи П а в л о в н ы ,
Алымовой, Г . И . ; Б а к у н и н а , П . В . ; Бибикова; Б и л и б и н а , И . X . ; Билибина, Я . И . ;
Б о р щ о в о й , Н. С ; г р . Б р ю с а , Я . А.; Волкова, А. С ; гр. Воронцова, А. Р . ; Г а н н и б а л а ,
И . А.; кн. Г о л и ц ы н а , А. М.; кн. Голицыноіі, П . Н.; Г р е й г а , С К.; Г р и б о в с к а г о ,
Н. А.; Д а в і и , А.; кн. Д а в ы д о в о й , Н. М.; кн. Дашковоіі, Е . Р . ; Демидова, П . А.;
Д е р ж а в и н а , Г . Р . ; Дивовоіі, Е . П . ; Дидро, Д . ; Дмитріева, И . И . ; ки. Д о л г о р у к а г о ,
Г . А.; г р . И г е л ь ш т р о м а , О, А.; Кокоринова, А . ф . ; г р . Кутайсовой, А. П . ; гр. К у -
шелева, Г . Г . ; Л а н с к о г о , А. Д , (два портр.); Левицкоіі, А, Д . ; Л е в и ц к а г о , Г . К.;
Л е в и ц к а г о , П . Г . ; Л е в ш и н о і і , А. П . ; Лопухиноіі, М. ф . ; Л ь в о в а , Н. А. (2 портр.);
Львовоіі, М. А. ( 2 портр.); Макеровскаго, ф . П . ; Мельгунова, А. П . ; Молчановойі,
Е . И . ; М и т р о ф а н о в ы х ъ ; Монахтиной, А. ф . ; г р . М у с и н а - П у ш к и н а , В . П . ; г-жи
М ю с с а р ъ , М . И . ; Нелидовой, Е . И . ; Новикова, Н. И . ; г р . Орловоіі, Е . Н.; гр.
О р л о в а , Г р . Г р . ; гр, Орлова, Ѳ. Г р . ; Потемкина, М. С ; г р . Протасовоіі, А. С ;
кн, Репнина, Н . В . ; Ржевскомі, Ѳ, С ; Разнатовскоіі, Т . П . ; г р . Рибопьера, И . С ;
Сеземова, Н. А.; г р , С и в е р с ъ , Я . Е . ; Струговщ,иковомі, М. Б . ; Т е п л о в а , А. Г . ; Т е п -
лова, Г , Н . (2 портр.); у м с к о г о , Б . В . ; кн. Х о в а н с к о і і , Е . Н.; Х р а п о в и ц к а г о , А. В . ;
Х р у щ е в о і і , Е . Н.; г р . Ш е р е м е т е в а , Н . П . ; Ш у в а л о в а , И . И , ; Янковича-де-Миріево,
Ѳ. И . и м н о г и х ъ д р у г и х ъ .
В ъ текстЪ помЪщ,ены статЬи; „Жизнь Д . Г . Л е в и ц к а г о " В . П . Горленко и
„Произведенія Д . Г . Л е в и ц к а г о " С. П . Д я г и л е в а , а также сохранившіеся доку-
менты, к а к ъ офиціальные (формулярн, списокъ, прошеиія в ъ И м п . Акад. Х у д о ж . ,
постановленія СовЪта И м п . Акад. Х у д . и п р . ) , такъ и частиые. Д о к у м е н т ы на-
печатаны іп ех<;еп50.
Т о м ъ второіі н а с т о я щ а г о изданія будетъ п о с в я щ е н ъ произведеніямъ художни-
к о в ъ А. Антропова Ѳ. АлексЪева, И . и Н, А р г у н о в ы х ъ , П . Дрозжииа, Ѳ, Р о к о т о -
ва, А. Ш е б а н о в а , С Щ у к и н а , Сем. Щ е д р и н а и др.
Т о м ъ т р е т і і і — В , Боровиковскому.
Ц Ъ н а перваго тома 2 5 рубяен безъ пересылки.
ВЪ лродажу лостулпло лишь 400 вкземлляровЪ издангя.
Первыіі томъ находится в ъ продажЪ в ъ м а г а з и н а х ъ „Новаго Временн", М. О.
ВолЬфа, а также у д р у г и х ъ к р у п н ы х ъ книгопродавцевъ.
Изданіе редакцш журнала .,.,МірЪ Искусства^''.
 О т к р ы т а п о д п и с к а на 1902 г о д ъ (2-й годъ изданія).

ЩЩШЩт
вокроііщр россш.
Е ж е м ' Ь с я н н ы й й л л ю с т р и р о в а н н ы й с б о р н и к ъ ,
И З Д А В А К М Ы Й

ИМПЕРАТОРСКИМЪ
"Обществом-ь Поощренія
Художеств-ь,
подъ редакціей Александра Б Е Н У А .
ІІ|ѴІЦЕРАТОРСКОЕ Общеетбо рооідреній ХудоЖествъ зада-
лоеь цѣдью боепройзбеетй и описать въ своемъ сборникѣ
„ХУДОЖЕСТВЕННЫЯ СОКРОВРІЩА РОССІИ"
В С І І выдающіеся художественные памятники, находящ,іеся в ъ Р о с с і и , какъ древніе, т а к ъ
и новые какъ р у с с к а г о , т а к ъ и иностраннаго происхожденія.
Воспроизведенія исполнены с ъ возможной точностью лучшими современными фото-
механическимп способами (автотипіей и фототипіеіі) исключительно по фотографіямъ,
спеціально заказаннымъ для этого изданія. КромЪ того в ъ г о д у б у д у т ъ по краііней мЪрЪ
4 нрасочныхъ прилотенія (хромолитографіи или трехцвЪтное печатаніе) и 2 прилошеній
гедіогравюроѵі. 144 иллюстраціи отпечатаны на отдѣльныхъ т а б л и ц а х ъ (і 2 вЪ каждомъ
номеръ), на мЪловоіі бумагЪ.
(Въ томъ числЪ предполагается датЬ по краііней мЪрЪ 1 5 фототипііі).
НЪсколько номеровъ б у д у т ъ посвяш,ены цЪликомъ замЪчательнЪйшимъ частнымъ
собраніямъ и наиболЪе любопытнымъ, в ъ художественномъ и историческомъ значеніи,
музеямъ и дворцамъ.
Въ 1 9 0 2 году предполагается 6 танихъ монографій^ п о с в я щ е н н ы х ъ :
1) Императорской Оружеііной ПалатЪ вЪ МосквЪ. 2 ) Императорскимъ П е т е р г о ф -
скимъ Дворцамъ. 3) Петровскоіі галлереЪ и Г а л л е р е Ъ драгоцЪнностеіі в ъ И м п е р а т о р -
скомЪ ЭрмитажЪ. А) Собранію М. П . Б о т к и н а в ъ С.-ПетербургЪ. 5 ) Собранію г р а ф а
П. И . І Ц у к и н а в ъ МосквЪ. К ъ сборнику б у д е т ъ приложена краткая хроиина т е к у щ и х ъ
событііі художественноіі жизни.
П О Д П И С Н А Я Ц Ъ Н А :
Б е з ъ доставки 6 руб. С ъ доставкоіі в ъ предЪлахъ Р о с с і и 8 р. С ъ п е р е с ы л к о й з а г р а -
ницу 10 рублеи.
ЦЪна отдЪльнаго номера (ограниченное число экземпляровъ) 1 рубль.
Подписна принимается во всѣхъ ннишныхъ магазинахъ и въ реданціи Сборнина: С.-Петербургъ,
Мойна. д. № 83. (№ телефона 2665).

ВЪ РЕДАКЦІИ СБОРНИКА

„худпЖЕствЕННырі спнравиЩА РПССІИ"

Продается томЪ I сборника з а 1 9 0 1 г. по 6 р. з а экз. б е з Ь пересылки, Папки кЪ
нему по 1 р. 5 0 к.
 Открыта подписка на 1 9 0 2 годъ (4-й годъ изданія) на художественныіі
иллюстрированныіі журналъ

.МІРЪ ИСКУССТВА
Журналъ в ы х о д и т ъ в ъ 1 9 0 2 году по прежнеіі программЪ и в ъ прежнемъ
объемЪ, одинъ р а з ъ в ъ мЪсяцъ, книжками в ъ 1 0 — 1 2 листовъ і п 4 ° , с ъ многочислен-
ными иллюстраціями в ъ текстЪ и с ъ художественными приложеніями (геліогравюры,
фототипіи и хромолитографіи) на отдЪльныхъ листахъ.

ПОДПИСНАЯ ЦЪНА:
На годъ. На Ѵа года.

С ъ доставкоіі в ъ С.-ПетербургЪ 1 0 руб. 5 руб.

„ пересылкоіі иногороднимъ 12 „ 6 „
» „ за границу 14 „ 7 „

Долускается разсрогка. П е р в ы й взносъ при подпискЪ для городскихъ подписчи-

ковъ 2 р. 5 0 к., для иногороднихъ 3 р. ЗатЪмъ вносится по 1 р. ежемЪсячно.

Подписка принимается во всіхъ кни^кныхъ магазинахъ,

Г л а в н а я контора журнала находится при книжномъ магазинЪ Товарищества М. 0. Вольфъ

{С.П.Б.., Гостпнып ДворЪ.^ Ж 18; Москва., Кузнецкгй мостЪ, 12). Подписноіі годъ начи-
нается с ъ 1-го Января.
П о л н ы е экземпляры „ М і р ъ И с к у с с т в а " продаются гісклюгптельно в ъ редакцігі жур-
нала ( С п б . , ф о н т а н к а , 1 1 ) по слЪдующимъ цЪнамъ:

Годъ I — ( 1 8 9 9 ) — 2 0 р. (безъ перес.)

„ II—(1900)—40 р.

За 1 9 0 1 г. имЪются лишь 4 — 1 2 (7 руб. безъ п е р е с ) . Ъервые трн номера за

1901 г. р а з о ш л и с ь сполна.
РедакторЪ-гіздатель С. П. ДягплевЪ.
 Открыта подписка на 1902 годъ
(третій годъ изданія) на

пт 0 пгг

) ттт
Ежемѣсячный журналъ новой литературы и нсторической науки.

Направленіе нашего изданія и его задачи въ достаточной степени выяснились з а пѳрвые два года.
Пополнивъ составъ нашей редакцін новыыи выдающиыися представителями современной мысли, мы рас-
ширяѳмъ нашу программу, вслѣдствіе чего наыи будетъ ОТВЕДЕНО ЗНАЧИТЕЛЬНОЕ МЪСТО, на ряду съ
исторіей, и ВОПРОСАМЪ СОВРЕМЕННОСТИ.
Въ приложѳніи мы дадиыъ на будущій годъ „Исторію новой русскоП литературы", совѳршѳнно новое
изслѣдованіѳ въ этой области М. Н. Мазаева, и будетъ продолжена изданіѳмъ: „Библіотѳка нзбранныхъ сочи-
неній по исторіи народовъ"—„Исторія Китая" проф. Робѳрта Дугласа іі „Псіорія Финляндіи" за нынѣшній пѳ-
ріодъ этой страны въ изложеніи Н. К. Ядрышева, а также „Сборникъ иностранныхъ историческихъ романовъ"—
„Анджело Борджіа", истор. ром. извѣстнаго нѣмецкаго писателя Мейера.
Въ журналѣ будутъ пѳчататься беллетристичсскія произведѳнія Лгеромскаго, Ожешко, К. Тетыайера, Яку-
бовскаго, Стриндберга, Іоганни Ахо, Габріеля дАннунціо и ын. др.
Въ области искусства наше пзданіе дастъ цѣлый рядъ статей по вопросамъ искусства П. Гѳ п цѣлый
рядъ снимковъ съ художественныхъ произведеній.
Оъ декабря и января начнутся печатаньеыъ роыаны изъ соврѳыенной жизни: Станислава Пшибышев-
скаго—„Сыны зѳыли" н „По новоыу" М. В. Головинскаго.
Первая книга за 1902 г. выйдетъ въ декабрѣ настоящаго года.
Подписная цѣна на годъ (съ декабря по декабрь) съ доставкой и пересылкой 6 р., на полгода 3 р. и
за границу 9 р.
Контора и редакція на Милліонной ул., д. 34, С.-Пѳтербургъ.

Редакторъ-издатель С. Сухонинъ.
ОТКРЫТА ПОДПИСКА НА 1 9 0 2 г.
на еженедѣльнуж) политическую, о б щ е с т Б е н н у ю и литературную газету

ОТГОЛОСКИ
(годъ изданія 7-й: цѣна на годъ съ дост. и пер. 3 р.).
И ЕЖЕМ-ЬСЯЧНЫЙ Л И Т Е Р А Т У Р Н О - Н А У Ч Ы Й ЖУРНАЛЪ

ІИТЕРАТУРНОЕ 0 Б 0 5 Р Ѣ Н І Е
(годъ изданія 8-й; цѣна на годъ съ дост. и пер. 3 р.).
Адресъ редакціи обоихъ изданій С.-Петербургъ, 6 - я Р о ж д е с т в е н с к а я , 1 0 .

Лица, подписывающіяся на оба изданія, плаіятъ з а годъ съ дост. и пер. 5 р., на 8 ы. 4 р., на 6 м. 3 р.
н на 4 м. 2 р.
Въ программу газеты „Отголоски" входяіъ всѣ оОычные отдѣлы политическихъ, общественныхъ и ли-
тѳратурныхъ газетъ, а имѳнно руководящія статьи всякаго рода, фѳльетонъ, романы, разсказы и очерки, обзоръ
мнѣній и отзывовъ печати, внутрѳннѳѳ и пностранное обозрѣніе, хроника русской и заграничной жизни,
обзоръ открытій и изобрѣтенііі, іеатръ и музыка, справочныя свѣдѣнія—торговыя, биржевыя и пр. Отвѣты
рѳдакціи. Объявленія.
„Литѳратурноѳ Обозрѣніе" заключаетъ въ себѣ обзоръ всѣхъ выдающихся и наиболѣе интересныхъ но-
винокъ русской литературы въ области беллѳтристики и науки, важнѣйшихъ журнальныхъ статей и лучшихъ
изъ вновь выходящн.хъ книгъ. Задача изданія—поыощь читающѳй публпкѣ разобраться въ массѣ пѳчатнаго
матѳріала, появляющагося на книжноыъ рынкѣ и въ періодичѳской печати. В ь журналѣ такжѳ литературно-
критическія и научныя статьи по всѣмъ отрасляыъ знаній, преимущѳствѳнно по вопросамъ, выдвигаемымъ въ
русской литературѣ. 0 книгахъ, присылаемыхъ въ рѳдакцію, даюіся отзывы въ отдѣлѣ „Біографія".
Черезъ редакцію газѳты „Отголоски" и журнала „Литературное Обозрѣніе" можно выписывать слѣд.
книги, составлѳнныя И. В . Скворцовымъ; Въ области практичѳской философіи, ц. 60 к. Записки по пѳдагогикѣ
ч. I. Общая педагогика, 8-е изданіе, ц. 1 р. Ч. ІІ-я. Дидактика, 2-е изд., ц. 75 к. (складъ въ маг. Думнова).
Русская исторія ч. I. (до Іоанна III), ц. 1 р. Статьи и изслѣдованія по вопросамъ политики, общ. жизни и ли-
тѳраіуры, ц. 1 р. Обзоръ исіорін крестьянъ на Русн, ц. 60 к.
Редакторъ-издатель И. В. С к в о р ц о в ъ .

Дозввлено деизурою. Спб., 26 апрѣля 1902 г. Тип. Спб. общ. Е. Ввдокимовъ, Троицкая, 18.
 ,••/•;•; - •-• . •••
• •• •• . • ••>'• \ : .:••.•• • • . .

' / . • • ' •.. 'г. #-г*..-.% ' ^ - : :і . - • • . • . ' • ' . •

" „ , с . • ( •. •••..
: •: :../•*/'?;•'".••••. • • :•• ' :•:* 4
' • ' •.. -"Лѵіѵ: ;; .
" • • ''•, • ""'.•:•-. / ^ і ^ ^ :•••"'•'* •'.••'" • • " ' • • " •

. . • . . • ' " » •••'::...ѵ-і.:-:.; . •' .-' "• •• • •* " * • .•.

. . •,• . \^ , , •.•••••'.. •••• = •••'••.•.•.•••...'••• . . . • • • • „ /
• • * • • • ••^ ' •• •'. •• ;•"••... " •• . ••• . '.' •• ..
• • • • . . • • • • . .. ' ^ • • " ; - " Ѵ " . „ „ „ /" • . • . . ' . ' , . .•: •
«« ' - ^ * Л • л ш

'"• • ••• • у. '•• ' /• ' ' /: «

" :-: ' :•: • - ѵ . '•- '-•' •-
/ ' У Г'У "••' •••' • . / " " • " • ' • " . • • • * • . • . ' • •
• • . . • ' • • •*••. . " . ••"•. - ' ^ •"••'"*••/'•. • >• • • ѵ: '
. ' • ^ • \ \ ' ^ * . - * \ \ - * ^ \ ' ' \ - / ч \ " ' и " ^ ^ і < >• ' ••' ' У' • У- •':•:'.':•:•.*:.;'.'>:

1) • • ч

'•: ' :•* • •'• • '/ .••:7 ^ЭО% «« • й#.*

I• •
» • • • . • • •

» , , » •.••••••- • " • . .
' •''. • :•: 0*. • . \
• • • •
0
• > 1 0 « 0

ИЛЛЮСТРАЦ1В.
1. Худооюественная выетавка истори-
чвекихъ портретовъ въ залахъ Ака-
деміи Наукъ въ 1903 г.
Снимки еъ произведеній художниковъ: Абеда,
Тишбейна, Бо]^овиковскаіо, Дау, гр. Рота-
ри, Кищенскаіо, Рокотова, Гроота, Ву-
аля, Скородумова, Варнека, Торелли, Же-
вицкаго, Венеиіанова, кн. Таьарина, и др.
Заглавпый листъ .Е. Бакста.
Заставки и виньетки К. Оомова.
2. Обзоръ иноетранныхъ изданій.
Работы архитекторовъ Дюльфера и Ма-
кттоша, снимки съ картинъ Брэтвипа,
Меньз, Чеза.
Приложеніе.
В. Л. Боровиковекій. Ір. А. И. Безбородко
сь дочерми. (худож. выт. псторич. пор-
третовъ). Фототипія. '
ТЕЕСТЪ.
Письмо Льва То.істого.
Л. Шестовъ. Философія трагедіи (гл. Ш—УП).
Н. Минскій. Философекіе разговоры. IV.
В. Брюсовъ. Ненужная правда.
И. Грабарь. По Европѣ. 1—2.
А. Н. Французскій «ритикъ о руеской музыть.
Д. Философовъ. Книги.
Александръ Бенуа. Архитектура Пешр-
бурга.
ііисьмовъредакцію Ю. Озаровекаюи Д. Ме-
режковскаго.
ОШШШЕ
11ЬѴ8ТЕАТ10^8.
1)ѴЕхро8Іііоп (Іее рогігаіЫ Мѳіощиеэ.
8і. РёіегвЪогігд, 1908. (24 ШиФ: р.р.
197—818).
Ші-іеіе йе Ь. ВаЫ.
Ѵідпеііев еі сгіІ8-(Іе Іатре раг С. ЗотоК.
3) Веѵие Лез Ееѵиев.
Виі/ег, МасЫпіозЬ, Вгапдщп, Мегіпгег;
СНаве. (13 іІШг. р.р. 819—338).
Н0В8-ТЕХТЕ.
1 Т ' . ВогоѵіТсоѵвІсу (1758—1826). Рогігаіі Ле
Іа сотіеш ВевЪогоЯко аѵез вев [Шез.
ТЕХТЕ.
Ппе Іеііге іпёйііе йи сотіе Ыогі Тоізіог.
Г. Сііезіо/'/. Жіеігзсііе еі ВозІогеюзЫ. III—
ѴП.
N. Міпзкі. Віаіодиез рЫозорЫ^иез (IV).
V. Вгиззоіѵ. Ье гёаіізте аи ікеаіге.
I. ѲгаЪаг. Ъа „зесеззіоп" йе Вегііп.
А. N. Ге „Мегсмг-е Йе Ргапсе'^ згіг Іи тищие
пше.
В. ЕіІозо[ою. Гез Нѵгеі.
АІехаггЛге Вепоіз. Ь'агсЫіесіиге (Іе 81. Р6-
іегзЪоигд.
Ьеіігез аЗгезз^ез а Іа Ее(Іас(іоп раг т-гз
Огагоѵзкі еі Мёгё)коѵзкі.
 • •• С.. .•••••..•.•;,'.••••.•. <

^-гѵ-.^-г^ ••• • ^^••••;^>ЬС^-г//иАй..<;.;-4;:-..---

*••.;• / •• . .

. • ••?хс\::^і'Со:/\:^ ••і.<./-с-Аг.У^Сл.-г.,.!*;..^?-'.•
•.. .••
•-•.••/.•• ,.-.-.••".;-••..••.•'•-•..-•• у:-:: •-. •

і. 9 ^ і^ас/^.ЖуЬг:)^МЫх\.'

. • • ^ ; . . . ? . - Г ' -
Абедо {АЪе<1е).
Портретъ пегізвѣстныхъ.
Собств. т. Е. А. Голицыной.

197
 Ф. Титбейнъ {Рг. ТівсНЪегп) 1750—1812 г.
Кн. Д. / / . Салтыковъ еъ еемействомъ.
Собств. кн. Салшыковой.

198
В. Л. Воровиковскій (Ж. Вогогоіісошісу) 1758—1825 г.
Графиня А. II. Безбородко (фрагментъ).
Собств. гр. Л. А. Муеиной-Пушкиной.
199
 Неизвѣстный художникъ.
М. А. Торсукова.
Собств. II. А. Всеволожекаго

Г. Дау {0. Вагое) 1781—1829

Графъ Н. С. Мордвиновъ.
Собств. ?р. Д. II. Толстого.

200
Графъ П. Ротари {Сотіе Р. Коіагі) 1707—1762 г.
Лгр. А. Рибопьеръ.
Собств. гр. Г. II. Рибопьера.

201
 Неизаѣстный нѣмеі{кій художникъ.
Всл. Кн. Марія Ѳеодоровна.
Павловскігі Дворецъ.

202
Абедъ (АЪеае).
Семья князегі Голицыныхъ.
Собств. кн. Е. А. Голгщыной.

•203
 0. Кипренекій (0. Кіргепзісу)
1783—1836 г.
Д. Н. Философовъ.
Собств. А. II. Фньло-
софовой.

204
і
Ѳ. С. Рокотовъ {ТІі. ЕоЫоІ^І'). 1810 г.
Гр. II. Г. Орловъ.
Собств. II. А. Всеволожскаго.

205
 Г Гроотъ [0. Огооііі). {1716—1749).
Импсраторъ Петръ III.
Романовская галл.

Неизвѣстный
Маркизъ де ла ІІІетарди.
Гатчинскій Дворецъ.
206
Лі. Вуаль (/. ѴоіИе) 7 1796 г.
Цееаревичъ Павелъ ІІетровгьчъ.
Романовсшя галл.

207
 Г. И. Сщюдумовъ {Ѳ. Зсогосіоито/^) 1755—1792.
Автопорт^ктъ.
Имп. Анад. Художествъ.

208
Графо II. Ротари {Сотіе Р. Еоіагі) 1707—1762 г.
ІІмператріи^а Елисавета Петровпа.
Петергофекій Дворецъ.

209
 А. Г. Варнекъ {А. Шгпеіс) 1782-1843 г.
Аттпортретъ.
Собств. гр. Д. И. Толстого.

2І0
Ст. Торелли {8і. ТогеШ) 1712—1780 г.
Цеса])евичъ Тіавелъ Петровичъ на парадѣ
Павловекій Дворсцъ.

211
 Д. Г. Левицкій {В. Геѵіігісу) 17.36—1822 г.
Неизвѣетный {академикъ П. И. Рычковъ?).
Собетв. П. М. Романова.

212
 Г. Венеціановъ
[А. ІѴеггеігіапо^')
1780-1847 г.
и. М. Философова.
Сооств. В. В. Филосо-
фова.

213
 Л. Г. Венеціановъ {А, М^епеігіапоі^') 1780—184? і.
Дочери художника.
Собетв. В. П. Семенова.

214
Д. Г. Левицкій ? {В. ГеѵіігТсу ?) 1735—1822 г.
Гр. И. А. Безбоіюдко.
Собств. гр.Л. А. Мусиной-Иушкиной.

215
 В. Л. Боровиковсиій ( Ж Вого%ѵіІтѵ8Іп]) 1768—1825 г.
Портретъ неизвѣстиой.
Собств. гр. Д. П. Толсто?о.

216
Кн. С. Гагаринъ [Ргіпсе 8. Оадагіпс^і
Балъ у кн. Барлтинскаго (1832). Ч
Собств. г-оіси Свистуновой.

217
 Ж. Вуаль {,/. ѴоіПе) /- 1790 г.
ІІ.мператрица Марія Ѳеодоровна.
Павловскій Дворецъ.

218
 ^т?остРАННЬіхъ
ѴІЗЛАНгЙ.

М. Дюлферъ {Магііп Ейі/ег).

{„Віе Кипзі", 1901 г.).

219
 Ч. Р. Макинтошъ {СІіа-ч. Е. МасЫпіосН), Глазго.
{„Піе Кипзі", 1901 г.).

220
М. Дюлферъ {Маііт ВйЦег).
{„Віе Кипзі", 1901 г.).

Ч. Р. Ма)мнтоіиъ {СНа.9. Е. МаеЫпіоек), Глазго.

(„І)1е КипзѴ\ 1901 г.). 221
 М. Дюлсіщіъ {М. Вгіі/ег).
{„Віе ЕитІ'\ 1901 ?,)•

222
 Ч. Р. Макинтошъ (Скав. Е. МасЫпіосІі), Глазго.
(„Вге КгиЫ". ГНІІ /.).
ю
 Ф. Брэтвинъ {Гг. Вгапдгѵуп).
Рисунокъ углемъ.
{„Віе Кипзі", 1900 ?.).

224
Ф. Брэнгвинъ {Ъ'г. Бгапдіѵун).
Иорабельная версрь. {„Віс Киші", 1900 ?.).

К. Меньэ {0. Меипіег). \

На рѣкѣ. •
{„Агі еі Бёсогаііоп", 1901 г.).;
225
 К. Меньэ (С. Меипіег).
Фабрики. {„Агі еі Вёеогаііоп", 1901 г.).

К. Меньэ (С. Меипіеѵ).

Старая лошадь.
(„Агі еі Шсогаііоп", 1901 г.).
226
В. Чэзъ (\Ѵ. Сішвё).
Ііграющііі. дѣти.
(„Тке Біисио", 1901 г.).

227
 В. Чезъ {]Ѵ. Сішзе).
Поріщютъ.
(„ТІіе ЗіисЫо", 1901 г.).

228
ПИСЬМО ЛЬВА Т О Л С Т О Г О . 1).
ОченЬ радЪ былЪ получитЬ писЬмо
отЪ васъ дорогой Г . С , радЪ просто обще-
ніюсЪвами ирадЪ былЪ тому вопросу *),
который вы мнЬ дЬ.даете. КакЪ разЪ
вЬ это самое время Ч . прислалЪ мнЪ
мои-же когда-то написанныя мысли обЪ
искусствЪ, прося привести ихЪ вЪ окон-
чательный видЪ. Я не кончилЪ и не из-
далЪ ихЪ тогда именно потому, что
хорошенЬко не разрЬшилЪ того вопро-
са, который вы мнЬ задаете.—ЧЬмЪ от-
личается искусство—та особенная дЬя-
телЬностЬ людская, которая называется
ЭтимЪ именемЪ—отЪ всякой другой дЬя-
телЬности—я знаю, но чЪмЪ отличаются
произведенія искусства, нужныя и важ-
ныя для людей, отЪ ненужныхЪ и не-
важныхЪ, гдЪ эха черта, отдЬляюш,ая
одно отЪ другого? Я еще не умЬю ясно
*) Сообщено С. П. Яремичемъ.
*) Вопрооъ касается отношѳнія искуества къ дѣй-
сівительностн.
ВыразитЬ, хотя знаю, что ояа естЬ, И
что естЬ такое нужное и важное искус-
ство. Е с т Ь самое важное—жизнЬ, какЬ
вы справедливо говорите, но жизнЬ
наша связана сЪ жизнЬю другихЪ л ю -
дей и в Ь настоящемЪ, и вЪ прошедшемЪ,
и вЪ будущ,емЪ. ЖизнЪ тЬмЪ болЬе
жизнЬ, чЬмЪ тЬснЬе ея связЬ сЪ жизнЬю
другихЪ, сЪ общей жизнЬю. ВотЪ эта-
то связЬ и устанавливается искусствомЪ,
вЪ самомЪ широкомЪ его смыслЬ. —
Е с л и б ы никто не употребилЪ словес-
наго искусства для выраженія жизни и
ученія Христа, я-бы не зналЪ его.
И потому я думаю, что искусство
важное дЬло и его не надо смЪшиватЬ
сЪ жизнЬю. ЖизнЬ сама по себЬ, а
искусство само по себЬ.
Л. Толстон.
(Янвірь 1891 г.).
229
 ДОСТОЕВСКІЙ
( ф И А О С О С р Ы
ЛІ.
„Поэнается, что самый забитыи, по-
слЬдній человВкъ—есть тоже человЬкъ
и называется братъ твой". Зтими сло-
вами вполнЪ исчерпывается та идея,
ради которой вступилъ впервые на ли-
тературное поприще Достоевскій. Но-
визноіі, какъ видите, она не блещетъ.
Не блистала она этимъ качествомъ п
въ то время, когда начиналъ писать
Достоевскііі. Она не имъ была впервые
возвЪщена. В ъ пягидесятыхъ годахъ и
долго ещ,е впослЪдствіи она властвова-
ла надъ умами в с Ь х ъ лучшихъ рус-
скихъ людеіі. В ъ то время наиболЬе
замЪчательнымъ выразителемъ ея былъ
БЪлинскііі, къ которому она въ свою
очередь пришла подъ обаятельнымъ
тогда именемъ гуманности съ Запада.
Хотя, по своимъ литературнымъ обя-
занностямъ, БЬлинскііі былъ критикомъ,
но, по своему душевному складу, онъ
скорЪіі можетъ быть названъ великимъ
проповЪдникомъ. И дЬйствительно, в с Ь
наиболЪе крупныя произведенія лите-
ратуры онъ видЬлъ въ свЪтЬ одноіі
нравственноіі идеи. Е г о статьи о П у ш -
кинЬ, ГоголЬ, ЛермонтовЪ на три чет-
230
И НИТШЕ.
Т Р А Г Е Д І И . )
верти сплошноіі гимнъ гуманности. Б Ъ -
линскііістремился по краіінеіі мЪрЬ въли-
тературЬ, если нельзя было этого сдЪлать
въ иныхъ, болЬе широкихъ, но недо-
ступныхъ его вліянію, сферахъ, провоз-
гласить ту торжественную декларацію
правъ человЬка, которая въ свое время
произвела такой колоссальныіі перево-
ротъ во франціи, откуда, какъ иэвЪст-
но, главнымъ образомъ и приходили къ
намъ новыя идеи. ВмЪстЬ съ деклара-
ціей правъ человЬка предъ обществомъ
занесена была къ намъ, какъ ея допол-
неніе и — такъ думали тогда—какъ ея
необходимое предположеніе, и идея объ
естественноіі объяснимости мірового по-
рядка.
Естественная объяснимость дЪіістви-
тельно сыграла на ЗападЪ свою осво-
бодительную роль. Для того, чтобы
развязать себЪ руки, реформаторамъ
нужно было объявить весь прежній
общественныіі строіі результатомъ слЪ-
поіі игры силъ. У насъ, конечно, тоже
на это разсчитывали. Но тогда за исти-
ноіі не умЪли признавать служебное
значеніе. Истина—прежде всего истина.
И естественная необходимость была
введена въ догму наравнЪ съ гуман-
ностью. Трагизмъ объединенія этихъ томъ-же номерЬ „Гражданина", изъ ко-
д в у х ъ идей тогда никому ещ,е не бро- тораго взяты приведенныя выше слова
сался нрямо в ъ глаза (исключая, отча- Достоевскаго, вы встрЬчаете цЬлыіі рядъ
сти, самого БЬлинскаго, но объ этомъ— ядовитЬіішихъ, выношенныхъ долго въ
ниже). Никто еще не чувствовалъ, что д у ш Ь замЬчанііі по адресу БЬлинскаго.
наряду съ деклараціей правъ человЪка Видно крЬпко заныли старыя раны,
предъ обществомъ (гуманностью), къ больно вспомнились невымещенныя оби-
намъ занесли и декларацію его без- ды,—если нужно было вылить столько
п р а в і я — передъ природою. И менЪе яду на давно уже умершаго учителя.
всего подозрБвалъ это Достоевскій. Со Но Достоевскііі былъ правъ, Есть
всЬмъ пыломъ молодого и увлекающа- вещи, которыя человЬку не дано про-
гося человЬка онъ набросился на но- щать, а стало быть есть обиды, кото-
выя идеи. БЬлинскаго онъ зналъ еще рыя нельзя забыть. Нельзя примирить-
раньше по его журнальнымъ статьямъ. ся съ тЬмъ, что учитель, отъ котораго
Личное-же знакомство съ нимъ еще с ъ такоіі радостью, такъ безраздЬльно,
болЬе укрЬпило Достоевскаго въ его такъ безудержно принялъ вЪру—оттол-
вЬрЬ. ВпослЬдствіи, черезъ много лЬтъ, кнулъ тебя и насмЬялся надъ тобоіі. А
онъ разсказываетъ в ъ дневникЬ писа- у Достоевскаго съ БЬлинскимъ было
теля: „БЬЛИНСКІЙ меня не взлюбилъ, именно такъ. Когда молодоіі и пылкііі
но я страстно принялъ тогда его уче- ученикъ являлся въ гости къ учителю,
ніе" Достоевскііі не объясняетъ по- чтобъ еще послушать разсужденііі иа
дробно, отчего БЬлинскііі не взлюбилъ тему о ,,забитомъ, послЬднемъ человЬ-
его. Опъ ограничивается лишь нЬсколь- кЬ"—учитель игралъ въ преферансъ и
кими, общаго характера, хотя и знаме- велъ посторонніе разговоры. З т о было
нательными словами: ,,мы разошлись больно переносить такому мягкому и
отъ разнообразныхъ причинъ—весьма, вЬрующему человЬку, какимъ былъ въ
впрочемъ, неважныхъ во в с Ь х ъ отно- то время Достоевскііі. Но и БЬлинско-
шеніяхъ" ^), Насколько извЬстно, и в ъ му его ученикъ былъ въ тягость. Знаете-
самомъ дЬлЬ никакихъ крупныхъ недо- ли вы, что для иныхъ учителеіі нЬтъ
разумЬній у нихъ не происходило. Но, большихъ мукъ въ мірЬ, чЬмъ слишкомъ
съ другой стороны, засвидЬтельство- вЬрующіе и послЬдовательные ученики?
ванъ и тотъ фактъ, что Достоевскій БЬЛИНСКІІІ уже кончалъ литературную
никогда не чувствовалъ себя хорошо въ дЬятельность, когда Достоевскііі только
кружкЬ БЬлинскаго. Е г о тамъ в с Ь — и ! начиналъ свою. Какъ человЬкъ, иску-
самъ БЬлинскій — обижали. И , нужно шенный опытомъ, онъ слишкомъ г л у -
думать, эти обиды дЬііствовали чрезвы- боко чувствовалъ, сколько опасности
чаііно сильно на уже тогда болЬзненно кроется во всякомъ, чрезмЬрно страст-
воспріимчиваго юношу. ОнЬ такъ г л у - номъ, увлеченіи идееіі. Онъ зналъ уже,
боко запали въ его душу, что, впослЬд- что в ъ глубинЬ идеи таится неразрЬ-;
ствіи, черезъ "^б лЬтъ послЬ смерти Б Ь - шимое противорЬчіе и потому старал-і
линскаго, онъ пользуется первымъ слу- ся держаться ея поверхности. О н ъ по-
чаемъ, чтобъ расквитаться за нихъ. В ъ , нималъ, что естественныіі порядокъ ве-
щеіі смЬется надъ гуманностью, кото-
рая, въ свою очередь, можетъ лишь по-
') Соч. т. 9-й, стр. 175.
") ІЬ. 172. корно опустить голову предъ непобЬ-

23І
 димымъ врагомъ. Вы помните, конечно, ее с ъ честью. Онъ не только не измЪ-
знаменитое письмо БЬлинскаго, въ ко- нилъ своей вЪрЪ, но, наоборотъ, онъ какъ
торомъ онъ требуетъ отчета за „каж- будто еще страстнЪе предался ей, хотя
даго брата по крови". З т о значило, что съ самаго начала у него уже было столь-
противорЪчіе ему уже вполнЬ выясни- ко страстности, что, пожалуіі, сравни-
лось и что гуманность его больше не тельная степень здЪсь и неумЬстна. Вто- ,
удовлетворяла. Достоевскііі-же этого не рымъ испытаніемъ былъ арестъ по дЬлу |
понималъ, не могъ понять и со всЬмъ Петрашевскаго. Достоевскаго приговори-
жаромъ неофита въ своихъ разговорахъ ли къ смертной казни, которая потомъ
и писаніяхъ постоянно возвращался къ была замЬнена каторгоіі. Но и тутъ
„послЬднему человЬку'^—Можете себЪ онъ остался твердъ и непоколебимъ —
представить, каково было БЪлинскому не только наружно, но какъ видно изъ его
слушать своего молодого друга — тЪмъ собственныхъ воспоминанііі, даже въ
болЬе, что и самому себЬ нельзя было глубинЪ души его не было никакихъ
открыто признаться въ своихъ чув- сомнЪнііі. Е г о свидЪтельство относится
ствахъ и мысляхъ!.. къ 1 8 7 5 году, т. е, къ тому времени,
В ъ результатЪ ученикъ безъ „важ- когда онъ вспоминалъ о своемъ прош-
ныхъ причинъ" покидаетъ учителя, ко- ломъ съ отвращеніемъ и негодованіемъ,
торому уже даже „БЪдные люди" на- когда онъ готовъ былъ даже клеветать
доЪли ]д который слЪдующее произве- на него. Поэтому оно имЪетъ особеи-
деніе Достоевскаго назвалъ „нервиче- ную цЪнность и мы приведемъ его
скоіі чепухой'-'. Исторія, какъ видите, здЪсь цЪликомъ: „Приговоръ смертноіі
не изъ веселыхъ. Но на ловца и звЪрь казни разстрЬляніемъ,прочтенныіі намъ
бЬжитъ. Оба друга унесли съ собоіі всЪмъ предварительно, прочтенъ былъ
тяжелыя воспоминанія о своемъ кратко- вовсе не в ъ шутку; почти всЪ приго-
временномъ знакомствЪ. БЬлинскііі вско- воренные были увЪрены, что онъ бу-
рЬ умеръ, а Достоевскому еще болЪе детъ исполненъ и вынесли по краііней
тридцати лЪтъ пришлось носить въ се- мЬрЬ десять ужасныхъ, безмЪрно страш-
6Ъ воспоминанія объ отвергнувшемъ его ныхъ, минутъ ожиданія смерти. В ъ эти
учителЪ, да биться с ъ тЪмъ мучитель- послЪднія минуты нЪкоторые изъ насъ
нымъ противорЪчіемъ, которое доста- (я знаю это положительно) инстинктив-
лось ему въ наслЬдіе вмЬстЬ съ гуман- но углублялись в ъ себя и провЪряя
ностью отъ неистоваго Виссаріона. За- мгновенно в с ю свою, столь юную еще,
мЪчу здЪсь, что въ послЪднихъ своихъ жизнь—можетъ быть и раскаивались въ ^
произведеніяхъ Достоевскііі употре- иныхъ тяжелыхъ дЬлахъ своихъ (изъ
блялъ слово „гуманность" только иро- тЪхъ, которые у каждаго человЪка всю
нически и всегда бралъ его в ъ кавычки. жизнь лежатъ втаіінЬ на его совЬсти);
Не дешево оно, значитъ, ему стоило! но то дЪло, за которое насъ осудили,
Могъ-ли онъ повЪрить этому, когда ра- тЪ мысли, тЬ понятія, которыя владЪли
довался на своего ДЪвушкина и обни- нашимъ духомъ — п р е д с т а в л я л и с ь
мался съ БЪлинскимъ, Некрасовымъ и н а м ъ не т о л ь к о не требующими
Григоровичемъ.'' р а с к а я н і я , н о д а ж е чЪмъ-то насъ
Разрывъ съ БЪлинскимъ былъ пер- очищающимъ, мученичествомъ,
воіі пробоіі, которую пришлось выдер- за которое многое намъ про-
жать Достоевскому. И оиъ выдержалъ стится! И такъ продолжалось долго.

232
Не годы ссылки, не страданія сломили на читагеля своими убЬжденіями, какъ
насъ. Наоборотъ, ничто не сломило насъ бы благородны и возвышенны они не
и наши убЬжденія лишь поддерживали были. Д л я насъ Достоевскііі—психоло-
нашъ духъ сознаніемъ исполненнаго гическая загадка. Наііти ключъ къ неіі
долга ^). „Такъ вспоминаетъ человЪкъ о можно только однимъ способомъ—-дер-
своемъ прошломъ черезъ четверть вЪка. жась возможно строго истины и дЬіі-
Значитъ близокъ былъ его сердцу ,,по- ствительности. И , если онъ самъ откры-
слЪдній человЪкъ'',значитъ кровноіі была то засвидЬтельствовалъ фактъ „пере-
его связь съ идеями БЪлинскаго и распро- рожденія своихъ убЬжденііі", то по-
странившееся въ послЪднее время мнЪ- пытки проііти молчаніемъ это важнЬѵі-г
ніе, что Достоевскііі лишь по недоразу- шее событіе его жизни изъ боязни, что
мЪнію былъ причисленъ кружкомъ Б Ъ - оно обяжетъ насъ къ какимъ либо не-
линскаго къ своимъ, тогда какъна самомъ ожиданнымъ и непривычнымъ выводамъ,
дЪлЪ онъ уже въ ранней молодости заслуживаютъ самаго суроваго порица-
„душоіі" принадлежалъ къ иному міру, нія. З д Ь с ь „боязнь" неумЬстна. Илн,
лишено всякихъ основанііі. И для чего, иначе говоря, нужно наііти въ себЬ
къ слову спросить, понадобилось такое силы побЬдить ее. Новая, впервые от-
измышленіе? К ъ чести, что-ли, Достоев- крывающаяся истипа всегда отврати-
скаго? Но какая въ томъ честь? РазвЪ тельна и безобразна, какъ новорожден-
уже такъ необходимо, чтобъ человЪкъ ный ребенокъ. Но въ такомъ случаЬ
еще въ пеленкахъ имЪлъ цЪликомъ нужно отвернуться отъ всеіі жизни, отъ
заготовленныя на в с ю жизнь „убЪжде- всеіі дЬятельности Достоевскаго, ибо
нія"? На моіі взглядъ — въ томъ необ- его жизнь есть невольное и непрерыв-
ходимости нЪтъ. ЧеловЪкъ живетъ и ное исканіе того „безобразнаго", о ко-
учится у жизни. И тотъ, кто, проживъ торомъ здЪсь идетъ рЬчь. ВЬдь не да-
до старости, не увидЪлъ ничего новаго, ромъ-же человЬкъ провелъ десятки лЬтъ
скорЪіі способенъ вызвать въ насъ уди- въ подпольЬ и каторгЬ, вЬдь не дароиъ
вленіе своеіі невоспріимчивостью, чЪмъ же съ раннеіі юности онъ не видитъ
внушить къ себЪ уваженіе. Впрочемъ, свЬта Божьяго и знается лишь съ Д Ь -
я здЪсь менЪе всего хочу хвалить До- вушкиными, Голядкиными, Наташами,
стоевскаго за его воспріимчивость. Во- Раскольниковыми, Карамазовыми. Видно
обще, здЬсь не мЪсто оцЬнивать его нЪтъ иного пути къистинЬ, к а к ъ ч е р е з ъ
духовныя качества. НесомнЬнно, что пи- каторгу, подземелье, подполье... Но развЬ
сатель былъ изъ ряду вонъ выходящеіі всЬ пути къ нстинЬ — подземны? И
личностью — по краііней мЬрЬ въ г л а - всякая глубина — подполье? Но о чемъ
з а х ъ того, кто рЬшается изучать его и же иномъ, если не объ этомъ, гово-
говорить о немъ черезъ столько л Ь т ъ рятъ намъ сочиненія Достоевскаго?
послЬ его смерти. Но именно потому
менЬе всего нужно еще приписывать,
присочинять ему особыя душевныя ка-
ІУ.
чества. З д Ь с ь болЬе чЬмъ гдЪ-бы то ни
было нужно умЬть держать в ъ у з д Ь лич-
П о выходЬ изъ каторги Достоевскій
ныя симпатіи и антипатіи и не наЬзжать
тотчасъ-же с ъ жаромъ принялся за пи-
саніе. Первымъ значительнымъ плодомъ
•) Т . 9 - й , с і р . 342. его новаго творчества былъ разсказъ

23а
„Село Степанчиково и его обитатели".
В ъ этомъ произведеніи самыіі зоркііі
глазъ не отыщетъ и намековъ на то,
что его авторъ—каторжникъ. Наоборотъ
въ разсказчикЪ вы чувствуете благо-
душнаго, добраго и остроумнаго чело-
вѢка. До того благодушнаго, что до-
пускаетъ самую счастливую развязку
запутанныхъ обстоятельствъ. Дядюшка,
вдоволь конечно намучившись и натер-
пЪвшись отъ Ѳомы Опискина и ма-
тушки-генеральши, въ рЪшительную
минуту проявляетъ безпримЪрную энер-
гію и, кстати сказать, еще болЪе без-
примЪрную физическую силу. Ѳома
Опискинъ отъ одного удара дядюшки
летитъ черезъ закрытую дверь на
крыльцо, а съ крыльца на дворъ и
такъ долго терзавшііі всЪхъ „тираннъ"
оказывается сразу низверженнымъ. Но
и этого мало Достоевскому. Е м у не
хочется даже и тирана слишкомъ боль-
но наказыБать. Ѳома вскорЪ возвра-
щается въ гостепріимное Степанчиково,
но уже, конечно, не безобразничаетъ,
какъ прежде, хотя немножко пилить
окружающихъ ему все-же дозволяется,
чтобъ не слишкомъ ему было обидно.
ВсЪ необычаііно довольны и дядюшка
женится на НастенькЪ. Такого благо-
душія Достоевскій не проявлялъ ни
разу, ни въ одномъ изъ своихъ произ-
веденііі—ни до, ни послЪ каторги. Е г о
героевъ постигаетъ какая хотите участь;
они сами рЪжутъ людеіі или и х ъ рЪ-
жутъ, они сходятъ съ ума, вЪшаются,
заболЪваютъ бЪлоіі горячкоіі, умираютъ
въ чахоткЪ, идутъ въ каторгу—но того,
что произошло въ селЪ СтепанчиковЪ,
гдЪ и глава такая есть въ концЪ: „Ѳома
Ѳомичъ создаетъ всеобщее счастье",
нигдЪ больше в ъ его романахъ не по-
вторялось. А заключеніе — такъ просто
пастушеская идиллія... Невольно съ
удивленіемъ спрашиваешь себя: неужто
234
такъ безслЪдно прошла для человЪка
каторга.»^ Неужто есть такіе неисправи-
мые идеалисты, которые, что с ъ ними
ни дЪлаіі, продолжаютъ носиться со
своими идеалами и всякііі адъ умЪютъ
обращать въ раіі? Чего только не на-
смотрЪлся Достоевскій въ каторгЪ! А
въ сочиненіи своемъ до того наивенъ,
что, точь въ точь какъ какой нибудь
20-лЪтній юноша, устраиваетъ еще по-
бЪду добра надъ зломъ... ДоколЪ еще
бить человЪка.'^
Какъ это ни странно, но по выходЪ
изъ каторги Достоевскііі испытывалъ
лишь одно чувство и одно желаніе. Ч у в -
ство свободы и желаніе з а б ы т ь всЪ
вынесенные ужасы. Что за дЪло до того,
что тамъ, гдЪ онъ былъ, теперь есть
кто-либо другой.*'! С ъ него снята тя-
гость и онъ торжествуетъ, радуется и
снова бросается в ъ объятія тоіі жизни,
которая когда-то такъ сурово оттолк-
нула его отъ себя. Вы видите, что не
одно и то-же „вымыселъ" и „дЪіістви-
тельность". Надъ вымысломъ можно
обливаться слезами и изъ Макара Д Ъ -
вушкина дЪлать предметъ поэзіи; но
изъ каторги надо б Ъ ж а т ь . С ъ груст-
ными образами фантазіи можно про-
водить цЪлыя ночи напролетъ въ томъ
блаженномъ состояніи, которое назы-
вается художественнымъ вдохновеніемъ.
ЗдЪсь чЪмъ глубже изображена обида,
чЪмъ безысходнЪе описано горе, чЪмъ
безотраднЪе прошедшее и чЪмъ без-
надежнЪе будущее—тЪмъ больше чести
и дЪла писателю. ВЪдь высшая похвала
художнику в ъ словахъ: „онъ схватилъ
и передалъ истинно трагическііі мо-
ментъ". Но передаватели трагическихъ
моментовъ боятся дЪііствительноіі тра-
гедіи, трагедіи въ жизни не меньше,
чЪмъ всЪ прочіе люди...
Я это говорю не къ тому, чтобъ
обвинять Достоевскаго. И вообЩе я
 былъ-бы очень благодаренъ читателю тЬхъ паденііі, которыя были прежде.
если-бы онъ разъ навсегда запомнилъ, Я начерталъ себЬ программу всего бу-
что мои цЬли лежатъ внЪ области обви- дущаго и положилъ твердо слЬдовать
неній и оправданііі, З т о избавило-бы меня еп. Во мнЬ возродилась слЬпая вЬра,
1 отъ излишнихъ, всегда досадныхъ ого- что я все это исполню и могу испол-
I ' ворокъ. ЗдЪсь рЪчь идетъ, хотя и по нить... Я ждалъ, я звалъ поскорЪіі сво-
поводу Достоевскаго, но не о немъ, по боду, я хотЬлъ себя испробовать вновь,
краіінеіі мЪрЪ н е т о л ь к о о немъ. Для на новой борьбЬ. Пороіі захватывало
меня важно установить лишь слЪдующее меня судорожное нетерпЬніе" *).
несомнЪнное положеніе: Достоевскііі, Т а к ъ отозвался Достоевскііі на свою
какъ и всякій человЪкъ, не хотЬлъ каторгу. Онъ хотЬлъ и могъ видЬть въ
себЬ трагедіи и избЬгалъ ея всячески; неіі только временіюе испытаніе и ц Ь -
если-же не избЬгъ, то п р о т и в ъ своеіі нилъ его лишь по столько, по сколько
воли, въ силу внЪшнихъ, отъ него не- оно было связано съ новоіі, великоіі
зависящихъ обстоятельствъ. Онъ все надеждой. В ъ этомъ освЬщеніи новой
сдЬлалъ, чтобъ забыть каторгу—но ка- надсжды онъ видитъ и в с ю каторжную
торга не забыла его. Онъ всеіі душой жизнь. Оно-то и придаетъ „запискамъ
хотЬлъ примириться съ жизнью, но иэъ мертваго дома" тотъ мягкііі коло-
жизнь не захотЪла мириться съ нимъ. рихъ, благодаря которому онЪ нахо-
Это ьидно не только изъ повЬсти, о дятся на особомъ счету у критики и
которой шла рЪчь выше,—это сказы- пользуются расположеніемъ даже тЪхъ
вается во всемъ, что онъ писалъ въ читателеіі, которые въ позднЬіішихъ
первые годы по выходЪ изъ каторги. сочиненіяхъ Достоевскаго усматриваютъ
Изъ своего новаго опыта онъ вынесъ лишь нроявленіе неумЪренноіі, н е н у ж-
лишь сознаніе, что есть на землЬ ве- ноіі жестокости, Въ „запискахъ изъ
ликіе ужасы и глубочаіішія трагедіи и— мертваго дома" жестокости вложено въ
для писателя это немного — что отъ мЪру, ровно столько, сколько нужно —
этихъ ужасовъ нужно спасаться всякому, нужно, разумЪется, читателямъ. Есть,
кто можетъ. Точь въ точь, какъ на конечно, и здЪсь ужасныя, потрясающія
идущемъ ко дну кораблЬ: заиѵе ^иі описанія и безудержа арестантовъ, и
реиі;. Во время уединенныхъ размыш- безсердечія острожнаго начальства.
ленііі, о которыхъ онъ такъ красно- Но всЬ они имЪютъ „нравственныіі
рЬчиво разсказываетъ в ъ „запискахъ смыслъ''. С ъ одноіі стороны людямъ
изъ мертваго дома", что окрыляетъ его, напоминается, что арестантъ — „тоже
что даетъ ему вЬру, бодрость, силы? человЪкъ и называется братъ твой".
Сознаніе, что е м у не суждено раздЬ- Для этоіі цЬли, наряду с ъ разсказами о
лить участь товарищей-арестантовъ, что ЗвЬрствЪ каторжныхъ—имЪются захва-
е г о ждетъ новая жизнь. Онъ прини- тывающія картины, въ которыхъ рису-
маетъ то, что съ нимъ происходитъ, ются добрыя чувства обитателеіі мерт-
онъ покоряется судьбЬ, ибо ждетъ ваго дома. Рождественскііі театръ, по-
иного. Вотъ его собственныя слова: купка гнЬдка, острожныя животныя—
...„какими надеждами забилось тогда козелъ и молодоіі орелъ,—всЪ эти идил-
мое сердце. Я думалъ, я рЬшилъ, я лическіе моменты, съ такимъ мскус-
клялся себЬ, что уже не будетъ въ моеіі
будущеіі жизни ни тЬхъ ошибокъ, ни ') Зап. изъ мѳртваго дома, 289.

235
 ствомъ и искреиностыо воспроизведен- пугЬ, разсказываетъ онъ, я приподни-
ные Достоевскимъ, дали ему заслужен- маю голову и оглядываю спящихъ то-
ную славу большого художника и чело- варищеіі при дрожащемъ свІзтЬ шесте-
вЬка великаго сердца. Если въ каторгЬ риковоіі казенноіі свЬчи. Я смотрю иа
не зачерствЬла его душа, если онъ ихъ блЬдныя лица, иа ихъ бЬдныя
среди невыносимыхъ физическихъ и постели, на всю эту непроходимую голь
нравственныхъ мукъ могъ сохранить и нищету—и точно мнЬ хочется увЪ-
въ себЬ такую отзывчивость ко всему риться, что все это не продолженіе
человЬческому — значитъ таилпсь въ безобразнаго сна, а дЬііствительная
немъ велпкія силы! И ещ,е отсюда д Ь - правда" ^), И какъ справляется Досто-
лался философскііі выводъ, что глубо- евокііі съ этпмъ ужаснымъ видЬніемъ?
каго, истиннаго убЬжденія не можетъ ВЬдь отличныіі случаіі облиться сле-
побЬдить никакал каторга... З а всЬми заіѵиі: никакой вымыселъ не сравнится
этими восторіамн и зак./іюченіями забы- съ тЬмъ, что онъ увидЬлъ. Но, въ
вался и послЬдній человЬкъ, оставшійся каторгЬ—не плачутъ. Объ этомъ
доживать свои днм въ „мертвомъ домЬ" мы еще узнаемъ подробнЬе отъ До-
или гдЬ-нибудь въ иномъ острогЬ, въ стоевокаго-же. А пока вотъ его непосред-
кандалахъ, на цЬпіі, подъ вЬчнымъ ственный отвЬтъ: „не навоегда-же я
присмотромъ оолдатъ, тотъ безсрочно- ЗдЬсь, а только на нЪоколько л Ь т ъ , ду-
каторжный, котораго самъ-же Достоев- маю я, и оклоняю опять голову на по-
скіІі сравнивалъ (талантливое сравненіе, душку". Слышите? Только такоіі от-
неправда-ли?) съ заживо погребенныліъ; вЪтъ годится на такъ заданный вопросъ:
забывали, вмЬстЬ съ тЬмъ, и справиться надЬюсь, вы замЬтили вопросъ. Ссылка
о томъ, что именно предохранило отъ на театръ, козла, гнЬдка здЬсь не при-
ржавчины сердце Достоевскаго? Точно нимается. Не вопомѵшаютоя н гуман-
оно было изъ чистаго золота—или тутъ ныя разсужденія, вотрЬчающіяся въ
замЬшалась иная причинаР Вопросъ другихъ мЬстахъ „записокъ". Прими-
любопытныіі, конечно. Никогда не мЬ- риться можно на одномъ-—что каторга
шаетъ провЬрить легенду о золотыхъ не навсегда, а на время. Достоевскііі
сердцахъ, хотя-бы затЬмъ, чтобъ имЬть ни на минуту не забывалъ этого, пока
лишнее доказательство ея истинности. былъ арестантомъ. „Я еще хотЪлъ
Уже приведенная выше выписка жить и послЬ оотрога" ^), говрритъ онъ.
возбуждаетъ нЬкоторое недоумЬніе в ъ
читателЬ: слишкомъ многаго ждетъ для
себя золотое сердце! Но ожиданіе но- V,;
вой жизни всегда сопровождало и утЬ-
шало въ каторгЬ Достоевскаго. В ъ „ з а - Правильному пониманію „записокъ
пискахъ изъ мертваго дома" о „новой пзъ мертваго дома" много мЬшало пре-
жизни" вспоминается каждый разъ, какъ диоловіе, Какая была в ъ немъ нужда?
только лицо, отъ имени котораго ведется ЗачЪмъ было Достоевскому разсказы-
разсказъ, почему-либо особенно сильно вать вымышленную иоторію, будто
чувствуетъ свое тяжелое положеніе. записки принадлежатъ дворянину Алек-
Такъ, напримЬръ, въ ночь послЬ пер- сандру ПетроБИчу Горянчикову, сослан-
ваго представленія въ театрЬ Горянчи-
') Т. 3, 168.
ковъ случаііно просыпается. „ В ъ ис- * ) І Ь . 232.

236
ному въ каторгу за убійство жены? читателю еще нечего протестовать—я
Для цензуры? Но вЬдь в ъ „запискахъ" пока только „психологически" говорю.
нисколько не скрывается, что Горянчн- Самъ Достоевскііі, въ пору составленія
ковъ попалъ въ каторгу по полити- заііисокъ и во все время своего пребы-
ческому дЪлу. Т а к ъ , когда ему вздума- ванія въ каторгЪ былъ прямоіі проти-
лось присоединиться къ претензіи арес- вуположностью Горянчикова. Онъ былъ
тантовъ, другіе политическіе ссыльные прежде всего человЪкомъ надежды — и
напоминаютъ ему, что онъ своимъ уча- великоіі надежды, и потому его способъ
стіемъ можетъ лишь все дЪло испор- пониманія міра, его философія была
тить: „вспомните, говорятъ они ему, тоже философіеи надежды. Зто
за что м ы сюда пришли." И еще по и. предохранило его сердце отъ ржав-
инымъ поводамъ дЪлаются весьма про- чины, это и было причиной, почему
зрачные намеки на то, что авторъ запи- онъ вынесъ изъ каторги нетронутоіі
сокъ не уголовныіі, а политическій пре- всю ту „гуманность", которую онъ ту-
ступникъ. Словомъ, цензуру предисло- да принесъ съ собоіі. Е с л и - б ы на его
віе обмануть не могло. Если оно обма- душЪ лежало вЪчное проклятіе, какъ
нуло кого—то читателя, представивъ на душЪ Горянчикова, помогла-ли бы
ему въ ложномъ свЪтЪ самого Горян- ему гуманность? Поддержали-ли бы его
чикова, ведущаго разсказъ. По преди- д у х ъ „убіэжденія", какъ онъ самъ раз-
словію судя, мы имЪемъ дЪло съ чело- сказываетъ или, наоборотъ, „убЪжденія"
вЪкомъ, безвозвратно погибшимъ для сами нуждались, несмотря на всю возвы-
жизни. Онъ ни съ кЪмъ не разговари- шенностЬ, въ поддержкЪ? Этотъ вопросъ
ваетъ,нѵічегодаженечитаетъи доживаетъ именно здЬсь умЪстенъ. Горянчиковъ-
въ глуши Сибири послЪдніе дни, вы- бы не написалъ ,,записокъ изъ мерт-
ходя изъ своеіі каморки лишь затЪмъ, ваго дома"—а Достоевскііі написалъ.
чтобы добыть уроками жалкіе гроши. Если-же въ этомъ романЪ слышится
И умираетъ онъ одиноко, всЪми за- отъ времени до времени рЪзкііі диссо-
бытыіі и всЪхъ забывшій. Конечно, бы- нансъ, если пороіі вы встрЪчаете от-
ваютъ такіе заживо погребенные люди дЪльныя сцены и замЪчанія, неожидан-
и на волЪ, не только в ъ тюрьмахъ. Но но нарушающія общую гармонію „ г у -
такіе люди не пишутъ своихъ воспо- маннаго" настроенія—то это нужно от-
минанііі—а если и пишутъ, то уже на- нести на счетъ измЪнчивости и непо-
вЪрное не въ тонЪ ,,записокъ изъ мерт- стоянства надежды. ВЪдь она самое ка-
ваго дома." ГдЪ взяли-бы они глаза, при.чное существо: она приходитъи ухо-
чтобы видЪть арестантскія забавы и дитъ, когда еіі вздумается. НавЪрное,
развлеченія? ГдЪ взяли-бы они жизнен- во время пребыванія Достоевскаго въ
ности, чтобъ умиляться надъ разнаго каторгЪ не разъ покидала она его—и
рода „добромъ", отысканнымъ въ ка- надолго. И вотъ въ эти-то минуты,
торгЪ Достоевскимъ? Горянчиковъ могъ когда онъ чувствовалъ себя дЪйстви-
бы описать (если-бы сталъ описывать: тельно навЪки, навсегда сравненнымъ
повторяю, такіе люди рЪдко пишутъ) съ послЪднимъ человЪкомъ, въ немъ
безпросвЪтныіі вЪчныіі адъ. У него зарождались тЪ новые и страшные ду-
нЪтъ надежды—развЪ это не значитъ, шевные элементы, которымъ суждено
что надежда погибла для всего міра? было впослЪдствіе развиться совсЪмъ
Э т о я не какъ принципъ хочу ввести,— въ иную философію, въ настоящую

237
философію каторги, безнадежности, въ скоіі литературы, В ъ этомъ знамена-
философію подпольнаго человЬка, Со тельно и то, что Достоевскііі ищетЪ при-
всЪмъ этимъ намъ еще не разъ при- миренія,—тотъ Достоевскііі, который,
дется имЪть дЪло. Но пока это еще послЪ Пушкинскоіі рЪчп, такъ горячо
скрыто; пока „гуманность'' держится звавшей къ объединенію всЪ партіи,
непоколебимо, пока—Достоевскій хочетъ не выдержалъ и перваго возраженія и
лишь одного: вернуться къ прежнеіі сразу-же сбросилъ маску „натасканнаго"
жизни, дЪлать прежнее дЪло, только на себя всечеловЪчества; но вмЪстЪ с ъ
лучше, чище, безъ отступленііі, слабости, тЪмъ, не слЪдуетъ забывать—особенно
уступокъ. Пока о „перерожденіи" убЪж- тЪмъ, кто цЪнитъ въ немъ пророческій
деній еще не можетъ быть рЪчи. Е с т е - даръ—его возраженія славянофиламъ,
ственныи порядокъ вещей еще не воз- по поводу начавшеііся тогда издавать-
вышаетъ своего голоса, и гуманность ся газеты „День", Впрочемъ, пожалуіі,
торжествуетъ. наоборотъ; скорЪіі слЪдуетъ имъ со-
Въ этомъ отношеніи очень важны и всЪмъ позабыть полемику съ „ Д н е м ъ "
интересны публицистическія статьиДо- ибо она рЪшительно компрометируетъ
стоевскаго, относящіяся къ описываемо- пророческія способности Достоевскаго.
му періоду. И х ъ немного. ОнЪ печата- Ну, что это за пророкъ, если онъ не
лись въ журналЪ „Время" за 1 8 6 1 годъ. могъ предугадать собственное будущее
Несмотря на то, что онЪ большеіі —и очень недалекое.'' Если в ъ 1 8 6 1 го-
частью носятъ полемическііі характеръ, ду онъ такъ серЬезно и искренно упре-
спокоііствіе тона, уважнтельное отно- калъ славянофиловъ за то, что они не
шеніе къ противнику, наряду съ чув- умЬютъ оцЪнить заслуги западниковъ
ствомъ собственнаго достоинства и с о - и такъ горячо з а щ и щ а л ъ западниковъ,
отвЬтствующей ему энергіеіі языка и въ которыхъ впослЬдствіи будетъ самъ
мысли, — по истинЪ неслыханныя. Не видЪть только хихпкающихъ либера-
то что неслыханныя для Достоев- ловъР ЧеловЬку, даже примЪчательному^
скаго, полемика котораго (напр., его даже геніальному дозволительно оши-
возраженія проф. Градопскому) иног- баться; но вЪдь пророкъ потому только
да бывала просто неприличноіі, но не- и пророкъ, что онъ всегда безошибоч-
слыханныя во всеіі литературЬ. О б ы к - но знаетъ будущее. Статья, о котороіі
новенно, какъ начинается полемика здЪсь идетъ рЪчь, мало извЬстна. П о -
такъ тотчасъ-же забывается даже самый тому будетъ не лишнимъ привести двЬ-
предметъ спора. Противники лишь ста- три выдерлски изъ нея. ОнЪ оконча-
раются перещеголять другъ друга остро- тельно убЬдятъ читателя, что Достоев-
уміемъ, находчивостью, діалектикоіі, скііі в ъ каторгЬ не з а б ы л ъ своеіі вЪры.
ученостью. В ъ статьяхъ-же Достоев- Вотъ первая (я беру почти безъ выбо-
скаго нЬтъ ничего подобнаго, Онъ не ра — вся статья написана въ такомъ
хочетъ меча—онъ хочетъ мира. Мира— духЪ): „скажемъ прямо: предводители
и съ Добролюбовымъ, въ которомъ славянофиловъ извЬстны, какъ честные
онъ, несмотря на краііности его воз- люди. А если такъ, то какъ можно ска-
зрЪнііі, цЪнитъ талантливаго писателя, зать о всеіі литературЪ (т. е. собственно
мира и съ славянофилами, которыхъ онъ западническоіі литературЪ), что она „рав-
укоряетъ за ихъ фанатическое пренебре- нодушна къ скорбямъ народнымъ".
женіе къ заслугамъ всеіі неславянофилЬ- К а к ъ смЪть сказать: „о порицаніи на-

238
шей народностп не въ силу него- алЪ своемъ"... И еще, „западничество
дующей пылкойлюбви (подчерк- шло путемъ безпощаднаго анализа и
нуто у Достоевскаго), но въсилу за нимъ шло все, что только могло
внутренняго нечестія, инстинк- игти въ нашемъ обшествЪ. Реалисты
тивно враждебнаго всякой святынЪ чести не боятся результатовъ своего анализа.
и долга"? Что за фанатизмъ вражды! Пусть ложь въ этоіі массЬ, пусть въ
Кто могъ сказать это, кромЪ человЪка неіі сбродъ всЬхъ лжеіі, которыя вы съ
въ послЪдкеіі степени фанатическаго такимъ наслажденіемъ иеречитываете.
изступленія!.,. Д а тутъ пахнетъ костра- М ы не боимся этого злораднаго исчи-
ми и пытками ^). „Подчеркнутая фраза сленія нашихъ болЬзнеіі. Пустьэто лжи,
взята Достоевскимъ изъ статьи „Дия". но движетъ насъ правда. Мы въ это
Она приводитъ его въ негодованіе, онъ вЪруемъ",.. ^) И т, д.—вся статья на-
ее забыть не можетъ и дальше, снова писана въ такомъ родЪ. По содержа-
выписывая ее, восклицаетъ: „какъ под- нію она не представляетъ собой ничего
нялась у васъ рука написать ее"! Впо- примЪчательнаго. Такими статьями были
слЪдствіи у Достоевскаго подпималась гюлны журналы шестидесятыхъ годовъ.
рука и не такія фразы писать. Кто, го- З д Ь с ь важно лишь то обстоятельство,
воря о западникахъ и объ и х ъ борьбЬ что Достоевскііі въ это вреия еще, по-
с ъ дореформенными порядками, сомнЪ- видимому, не подозрЪвалъ, какъ далеко
вался въ томъ, чтобы у нихъ подъ ви- придется ему уііти отъ всЪхъ этихъ
димымъ смЬхомъ были невидимыя слезы?! идеіі, несмотря на то, что ему уже
А развЪ славянофилы подъ „внутрен- было сорокъ лЪтъ, что онъ многое уже
нимъ нечестіемъ" понимали что-либо пережилъ—и ссору съ БЪлинскимъ, и
иное? Но пока Достоевскііі ещ,е не по- каторгу, и солдатчину. Онъ не смЪеть
дозрЪваетъ, до чего ему придется до- и думать, что вЬра скоро оставитъ его.
говориться впослЪдствіи, Пока онъ ,,убЬ- О н ъ страстно прославляетъ реализмъ,
жденно" держитъ сторону западниковъ: анализъ, западничество. А межъ тЪмъ—
„Будто-бы в ъ западникахъ не было онъ уже наканунЪ великаго душевнаго
того-же чутья русскаго духаи переворота. З т о послЪднюю дань не-
народности (подчеркнуто мноіі) какъ сетъ онъ гуманности. Е щ е немного вре-
и въ славянофилахъ? Б ы л о , но запад- мени—и старыіі идеалъ рухнетъ, гюд-
ники не хотЪли по факирски заткнуть кошенный невидимымъ врагомъ. Нач-
глазъ и ушеіі предъ нЬкоторылпі не- нется эпоха подполья...
понятными для нихъ явленіями; они не
хотЪли оставнть и х ъ безъ разрЪшенія VI.
и во что-бы то ни стало отнестись къ
И когда-же она начинается? ф а к т ъ
нимъ враждебно, какъ дЪлали славяно-
примЪчательныіі: какъ разъ тогда, ког-
филы; не закрывали г л а з ъ для свЪта и
да, повидимому, стали сбываться завЬт-
хотЪли доііти до правды умомъ, ана-
пЪіішія надежды поколЬнія пятидеся-
лизомъ, понятіемъ...Западничество обра-
т ы х ъ годовъ. КрЪпостное право пало.
тилось къ реализму, тогда какъ
ЦЪлыіі рядъ предполагаемыхъ и выпол-
славянофильство до с и х ъ поръ стоитъ
няющихся реформъ сулитъ осуще-
на смутномъ и неопредЬ.^енномъ иде-
ствить в ъ жизни ту мечту, котороГі от-

') Т. 9-П, стр. 154. 0 ІЪ. стр. 157.

239
дался БЪлинскій, надъ котороіі плакала ритъ пришедшей къ нему за „нрав-
Наташа („униженные и оскорбленные"), ственной поддержкой" женщинЬ изъ пу-
когда Иванъ Петровичъ читалъ еіі свою бличнаго дома: „ ...на дЬлЪ мнЬ надо
первую повЪсть. Д о сихъ поръ только знаешь чего? Чтобъ вы провалились,
въ книгахъ говорили о „послЪднемъ вотъ чего. МнЬ надо спокоііствія, Д а я
человЪкЪ"—геперь права его призна- за то, чтобъ меня не безпокоили, весь
лись всенародно. Д о сихъ поръ „гумап- свЬтъ сеіічасъ за копеііку продамъ.
иость" была только отвлеченностью— СвЬту-ли провалиться иль мнЬ чаю не
теперь ее призвали хозяііничать въ пить? Я скажу, что свЬту провалиться,
жизни. Самые крапніе идеалисты въ а чтобъ мнЪ чаіі всегда пить ^). „ К т о
началЪ 60-хъ годовъ должны были это говоритъ такъ? Кому пришло въ
признать, что дЪііствите.іьность, обык- голову вложить въ уста своего героя
новенно стбль медленная и неподвиж- слова такого чудовищнаго цинизма? Т о -
ная, на этотъ разъ не слншкомъ отста- му самомуДостоевскому, которыіі еще не-
етъ отъ ихъ мечтаній. В ъ литературЪ давно с ъ такимъ горячимъ и искрен-
было великое празднество. Одинъ лишь нимъ чувствомъ произносилъ уже нЬ-
Достоевскііі не раздЪляетъ общаго ли- сколько разъ цитнрованныя иною сло-
кованія. Онъ стоитъ въ сторонЪ, точно ва о послЬднемъ человЬкЬ. Вы пони-
ничего необычаіінаго не произошло. маете теперь, какоіі неслыханноіі силы
БолЪе того, онъ прячется въ подполье: ударъ былъ нуженъ для того, чтобъ
надежды Россіи—не его надежды. Ему перебросить его въ такую отдаленную
нЪтъ до нихъ дЪла... крайность?! В ы понимаете теперь, какая
Какъ объяснить такое равнодушіе истина должна была ему открыться? О,
величаіішаго русскаго писателя къ тЪмъ тысячу разъ были правы наши публи-
событіямъ, которыя въ нашеіі литера- цисты, когда подыскивали взамЬнъ та-
турЪ считались полагающими }іачало кой истины обшее мЬсто!
новой эры русскоіі исторіи? Ходячее „Записки изъ подполья"—это раз-
объясненіе просто: Достоевскііі былъ дирающііі д у ш у вопль ужаса, вырвав-
большимъ художникомъ, но плохимъ шіііся у человЬка, внезапно убЬдивша-
мыслителемъ. ИзвЪстна цЪна ходячимъ гося, что онъ всю свою жизнь лгалъ,
объясненіямъ. Зто—стоитъ не больше притворялся, когда увЬрялъ себя и дру-
другихъ, но какъ и всякое общее мЪ- гихъ, что высшая цЬль существова-
сто, оно заслуживаетъ вниманія. Не да- нія—это служеніе послЬднему человЬку.
ромъ явилось оно на с в і т ъ Божій. Оно Д о сихъ поръ онъ считалъ себя отмЪ-
нужно было людямъ, но не затЪмъ, ченнымъ судьбоіі, предназначеннымъ
чтобы открыть путь истинЪ, а, наобо- для великаго дЬла. Теперь-же онъ вне-
ротъ, чтобы закрыть еіі всЪ пути, запно почувствовалъ, что онъ ничуть
чтобъ задушить ее, не дать еіі ходу. не лучше, чЪмъ другіе люди, что ему
Дивиться тутъ, впрочемъ, нечему, если такъ-же мало дЬла до всякихъ идеіі,
вспомнить, о какоіі „истинЪ" здЬсь идетъ какъ и самому обыкновенному смерт-
рЬчь! И какъ было не душить ея, когда ному. Пусіь идеи хоть тысячу разъ
©на самого Достоевскаго приводила въ торжествуютъ: пусть освобождаютъ кре-
ужасъ?! Я приведу здЬсь лі;шь одинъ стЬянъ, пустЬ заводятъ правые и ми-
небольшоіі отрывокъ изъ записокъ под-
польнаго человЬка. Вотъ, что онъ гово- ') Записки иаъ подполья, 171.

240
лостивые суды, гіусть уничтожаютъ ре- понять, какая гроза собирается въ душЪ
крутчнну—у него на д у ш Ь отъ этого Достоевскаго, Князь все время нахаль-
не становится ни легче, ни веселЪе. нЪіішимъ образомъ смЪется надъ „иде-
Онъ принужденъ сказать себЬ, что алами" и „Шиллеромъ", а бЪдныіі
если-бы взамЬнъ всЪхъ этихъ вели- Иванъ Петровичъ сидитъ, точно въ
кихъ и счастливыхъ событій, на Р о с - воду опущеннып, и не умЪетъ не только
сію обрушилось несчастіе, онъ чувство- защититься, но даже держать себя хоть
валъ-бы себя не хуже,—можетъ быть съ нЪкоторымъ достоинствомъ, Позво-
даже лучше... Что дЪлать, скажите, что лить, хотя-бы въ романЪ, кому-либо
дЪлать человЪку, которыіі открылъ въ такъ Ъдко насмЪхаться надъ своей свя-
себЪ самомъ такую безобразную и от- тынеіі—значитъ сдЪлать первыіі шагъ
вратительную мысль? Особенно писа- къ ея отрицанію. Правда, Достоевскііі
телю, привыкшему думать, что онъ только одннъ разъ далъ торлсествовать
обязанъ дЪлиться съ читателями всЪмъ, князю—и то на минутку. ЗатЪмъ, на
что происходнтъ въ его душЪ? Разска- дальнЪіішихъ страницахъ всЪ дЪйству-
зать правду? Выііти на площадь и от- ющія лица словно щеголяютъ другъ
крыіо, всенародно признаться, что вся предъ другоиъ своимъ благородствомъ
прежняя ліизнь, всЪ прежнія слова бы- и самоотверженностью. Но одна ложка
ли лолсью, притворствомъ, лпцемЪріемъ, дегтю портитъ цЪлую бочку меда, Т Ь м ъ
что въ то время, когда онъ плакалъ болЬе, что и медъ-то не настоящій, а
надъ Макаромъ ДЪвушкинымъ, онъ ни искусственный, поддЬльныіі. Паеосъ
мало не думалъ объ этомъ несчастномъ Достоевскаго изсякъ. Добро, служеніе
и только рисовалъ картины на утЪше- идеЬ не вдохновляютъ его больше.
ніе себЬ и публикЪ? И это в ъ сорокъ „Записки изъ подполья" есть пу-
лЬтъ, когда начинать новую жизиь не- бличное—хотя и нс открытое—отрече-
возможно, когда разрывать съ прош- ченіе отъ своего прошлаго. „Не могу,
лымъ — значитъ заживо похоронить не могу больше притворяться, не люгу
себя... Достоевскій пытается продол- жить въ этоіі лжи идеіі, а другоіі правды
жать говорить по старому, почти одно- нЪтъ у меня; будь, что будетъ"—вотъ,
временно съ „запискаліи изъ подполья" что говорятъ эти записки, сколько-бы
онъ пишетъ своихъ „униженныхъ и Достоевскііі ни открещивался отъ нихъ
оскорбленныхъ", въ которыхъ усиленно Е Ъ примЪчаніи. Ни разу, ни у сдного
натаскиваетъ на себя идею самоотре- русскаго писателя его „слово'' не з в у -
ченія, несмотря на то, что валится ча.ю такоіі безнадежностью, такимъ от-
подъ ея тяжестью. Но гдЪ взять силъ чаяніемъ. Зтимъ-то и объясняется то
для такого систематическаго обмана и неслыханное дерзновеніе (графъ Тол-
самообмана? Онъ уже с ъ трудомъ в ы - стоіі сказалъ-бы ,,наглость" — вЬдь го-
держиваетъ тонъ въ „униженныхъ и ворилъ онъ такъ о Нитше), съ кото-
оскорбленныхъ". И тамъ есть страницы, рымъ Достоевскііі позволяетъ себЬ опле-
въ которыхъ прорывается зловЪщііІ вывать самыя дорогія и святыя человЪ-
свЪтъ новаго откровенія. И х ъ , правда, ческія чувства. Я замЬтилъ уже, что въ
немного. Подпольныіі человЪкъ тамъ „ З а п и с к а х ъ изъ подполья" Достоевскііі
видЪнъ только въ разговорЪ князя разсказываетъ свою собственную исто-
(ночью въ ресторанЪ) съ Иваномъ Пет- рію. Зти слова, однако, не слЬдуетъ
ровичемъ,—но этого достаточно, чтобы истолковывать въ томъ смыслЬ, что

241
ему самому пришлось на самомъ дВлЬ они была тЪмъ ядомъ, которыіі отра-
такъ безобразно обойтись со своей слу- вилъ Достоевскаго, хотя в ъ нихъ ви-
чайной подругой; нЪтъ, исторія съ Л и - дЪли, продолжаютъ до с и х ъ поръ ви-
зоіі, конечно, выдумана. Но въ томъ-то дЪть безопасныя и даже укрЪпляюшія
и весь ужасъ записокъ, что Достоев- душу слова... Б л а г о тому, кто в ъ этоіі
скому понадобилось хоть мысленно, хоть фразЬ чувствуетъ только поэзію брат-
въ фантазіи продЬлать такое безобразіе. стваі Но, каково справиться с ъ неіі,
Не Л и з у онъ здЬсь выгналъ отъ себя. когда на первыіі планъ выступаетъ ни-
Я увЪренъ, что въ его душЪ нашлось чтожество и безсмыслица существова-
бы всегда достаточно непосредственнаго нія послЬдняго человЬка? Какъ вынести
чувства состраданія, для того, чтобъ ее, если весь ужасъ такого послЬдняго
воздержаться отъ слишкомъ рЪзкаго про- существованія узнаешь по собственно-
явленія вспышекъ гнЪва и раздраженія. му опыту? Когда поэзія братства будетъ
Ему нуженъ былъ образъ Л и з ы лишь уже предназначаться для новыхъ, вхо-
затЪмъ, чтобы оплевать и втоптать въ дящихъ в ъ жизнь людеіі, а тебЬ лично
грязь „идею", ту самую идею, котороіі придется взять на себя роль Макара
онъ служилъ въ теченіе всеіі своей ДЬвушкина, объекта умиленія врзвы-
жизни. Зпиграфомъ къ тоіі главЪ, въ ко- шенныхъ душъ? Что тогда дастъ вели-
тороіі разсказывается эта ужасная нсто- кая идея гумапности? Надежду на бу-
рія, взято начало извЪстнаго некрасов- дущее, очень, конечно, отдаленное, меч-
скаго стихотворенія: „Когда пзъ мрака ты объ иномъ, счастливомъ устроеніи
заблужденья". Вотъ надъ этимъ-то сти- человЬчества?.. А пока вЬчная, посты-
хотвореніемъ и надъ святынеіі тЪхъ лая и лицемЪрная роль жреца всего
людей, отъ которыхъ онъ когда - то „прекраснаго и высокаго".., Прекрасное
„страстно принялъ" новое ученіе, такъ п высокое въ кавычкахъ — не моя в ы -
безумно и кощунственно ругается теперь думка. З т о я нашелъ въ „Запискахъ
Достоевскііі. Но это былъ единственныіі изъ подполья". Т а м ъ всЪ ,,идеалы" въ
выходъ для него. Онъ не могъ больше такомъ видЬ представлены. Т а м ъ и Ш и л -
молчать. В ъ его душЪ проснулось нЪ- леръ, тамъ и гуманность, и поэзія Не-
что стихіііное, безобразное и страш- красова, и хрустальное зданіе, словомъ
ное—но такое, съ чЪмъ совладать было все, что когда-то наполняло умиленіемъ
ему не по силамъ. Онъ все сдЪлалъ, и восторгомъ д у ш у Достоевскаго, все
какъ мы видЪли, чтобъ сохранить свою осыпается цЬлымъ градомъ ядовитЬіі-
старую вЪру. Онъ продолжалъ молиться шихъ и собственнЬйшихъ сарказмовъ.
своему прежнему богу даже и тогда, Идеалы и умиленіе по поводу и х ъ в ы з ы -
когда въ его душЪ не было почти ни- ваютъ въ немъчувство отвращенія и ужаса.
какоіі надежды, что молитва будетъ Не то, чтобъ онъоспаривалъвозможность
услышана. Ему все казалось, что сомнЪ- осуществленія идеаловъ. О б ъ этомъ онъ
нія проіідутъ, что это только искуше- и не думаетъ, не хочетъ думать. Е с л и
ніе. В ъ послЪднія минуты онъ — уже когда-нибудь и суждено сбыться вели-
однЪми губами. — продолжалъ шептать кодушнымъ мечтамъ его юности—тЬмъ
свое заклинаніе: „познается, что послЪд- хуже. Если когда-нибудь осуществится
нііі человЪкъ есть тоже человЪкъ и на- идеалъ человЪческаго счастья н а з е м л Ь —
зывается братъ твоіі". Но слова этоіі то Достоевскііі заранБе предаетъ его
молитвы не только не утЪшали его — проклятью, Скажу прямо: до Достоев-

242
скаго никто не осмЪлнвался высказы- шать человЪка такимъ, каковъ онъ есть.
вать такія мысли, хотя-бы и съ соот- Отпустимъ ему заранЪе всЪ его грЪхи—
вЪтствующими примЪчаніями. Нужно пусть лишь говоритъ правду. Можетъ
было великое отчаяніе для того, чтобы быть—кто знаетъ?—можетъ быть въ этоіі
такія мысли возникли въ человЪческоіі правдЪ, столь отвратительноіі на первыіі
головЪ, нужна была сверхчеловЪческая взглядъ, есть нЪчто, много лучшее, чЪмъ
дерзость, чтобъ явиться с ъ ними нредъ прелесть самоіі пышноіі лжи? Можетъ
людьми. быть всю силу скорби и отчаянія дол-
Вотъ, почему Достоевскііі никогда жно направить совсЪмъ не на то, чтобъ
не признавалъ и х ъ своими и постоянно изготовлять людямъ годные для ихъ
имЪлъ въ запасЪ показные идеалы, ко- обыденноіі жизни ученія и идеалы, какъ
торые онъ тЪмъ истеричнЪе выкрнки- дЪлали до сихъ поръ учителя человЪ-
валъ, чЪмъ глубже они расходились съ чества, всегда ревниво скрывавшіе отъ
сущностью его завЪтныхъ желаній и, постороннихъ глазъ свои собсгвенныя
если хотите, съ желаніями всего его сомнЪнія и несчастія? Можетъ быть нуж-
существа. Е г о поздиЪіішія произведенія но бросить и гордость, и красоту умп-
всЪ до одного почти проникнуты эхоіі ранія, и всЪ внЪшнія украшенія и опять
двоііственностью. Спрашивается — чего попытаться увидЪть такъ оклеветанную
намъ искать в ъ нихъ, что цЪнить? Р в а в - истину? Что, если старое предположе-
шіеся-ли наружу, вопреки „совЪсти и ніе, что дерево познанія не есть дерево
разуму", говоря излюбленными толстов- жизни—ложно? Стоитъ провЪрить этотъ
скими словами, запросы его души или предразсудокъ, наряду съ обусловли-
изготовляемые по болЪе или менЪе вающеи его теоріеіі естественнаго раз-
обычному шаблону рецепты высокой витія! Оскорбленная во всемъ святомъ
жизни? На какоіі сторонЪ истина? Д о для нея душа, быть можетъ, наіідетъ
сихъ поръ ,,совЪсть и разумъ" счита- въ себЪ силы для новоіі борьбы...
лись послЪдними судьями. Все, что есть
у насъ по части идеаловъ и надеждъ,
VII.
создавались ими одними. Но теперь,
когда обнаруживается судья надъ этими Таковъ первыіі моментъ рожденія
судьями, что намъ дЪлать? ВЙЯТЬ-ЛИ его убЬжденііі: исчезла надежда на новую
голосу, или, оставаясь вЪрными тради- жизнь, о которой столько мечталось в ъ
ціямъ, вновь привести его къ молчанію? каторгЬ, и вмЪстЬ съ тЬмъ погибла вЪ-
Я говорю „вновь", ибо не разъ уже ра въ ученіе, казавшееся доселЬ незыб-
люди слышали этотъ голосъ, но всегда, лемымъ и вЪчно истиннымъ. СомнЬнія
объятые ужасомъ, заглушали его тор- быть не можетъ: не надежда держалась
жественными кликами в ъ честь старыхъ ученіемъ, а, наоборотъ,—ученіе держа-
судеіі. И самъ Достоевскііі такъ дЪлалъ, лось надеждоіі. Съ этимъ сознаніемъ
хотя в ъ этомъ смыслЪ его сочиненія кончается для человЬка тысячелЬтнее
напомѵшаютъ рЪчи тЪхъ проповЪдни- царство „разума и совЬсти"; начинает-
ковъ, которые, подъ предлогомъ борьбы ся новая эра — „психологіи'", которую
с ъ безнравственностью, рисуютъ завле- у насъ въ Россіи впервые открылъ Д о -
кательныя картины соблазна... Что-бы стоевскііі. Между прочимъ, прямоіі ан-
ни говорили люди традиціи, сомнЪнія тагонизмъ между „разумомъ и совЪстью"
уже быть не можетъ. Нужно выслу- съ одноіі стороны и ,,психологіеіі"—съ

243
 другой, до сихъ поръ малокто рЬшается вЬру и отказывается отъ своихъ правъ
признать открыто. Большинство предпо- лишь въ случаЬ полной невозможности
лагаетъ возможнымъ сохранить старую удержать ихъ за собой. Достоевскій,
іерархію, при котороіі психологіи при- какъ видно изъ послЬсловія къ „Под-
ходнтся занимать подчиненное положе- ростку", мечталъ о творчествЬ въ д у х Ь
ніе. Ея дЬло — лишь доносить о томъ, гр. Толстого. „ Е щ е Пушкинъ, говоритъ
что происходитъ въ человЬческой душЬ, онъ, намЬтилъ сюжетъ будущихъ ро-
верховныя-же законодательныя права мановъ своихъ въ „преданіяхъ русскаго
по прелспему остаются за совЬстью и семейства" и повЬрьте, что тутъ дЬіі-
разумомъ, которымъ дано рЬшать, чему ствителыю все, что у насъ было досе-
„должно быть" п чему быть не должно. лЪ красиваго. П о краіінеіі мІэрЬ тутъ
Такое предположеніе раздЬляется даже все, что было у насъ хоть сколько ни-
людьми, наиболЬе способствовавшими будь завершеннаго". И затЬмъ далЬе,
успЬхамъ психологіи. Такъ, напримЬръ, разсуждая о романистЬ, который-бы
гр. Толстоіі, своими произведеніями по взялся за намЬченную Пушкинымъ тему,
краіінеіі мЬрЪ настолько-же, насколько онъ продоллчаетъ: „такое произведеніе,
п Достоевскііі, въ теченіи десятковъ при великомъ талантЪ, уже принадле-
лЪтъ подрывавшій въ насъ довЪріе къ жало-бы не столько къ русскоіі лите-
законности притязанііі всякаго рода бе- турЬ, сколько къ русскоіі исторіи...
зусловностей, д о с и х ъ п о р ъ продолжаетъ Внукъ т Ь х ъ героевъ, которые были изо-
превозносить превыше всего ,,разумъ бражены въ картинЬ, изображавшеіі рус-
и совЬсть". Онъ обладаетъ особымъ ское семеііство средне-высшаго культур-
пскусствомъ произносить эти слова та- наго круга въ теченіи трехъ поколЪнііі
кимъ тономъ, что всякое сомнЬніе в ъ сряду и в ъ связи съ исторіеіі русской—
ихъ святости и неприкосновенности на- этотъ потомокъ предковъ свонхъ, уже
чинаетъ казаться возмутительнымъ ко- не могъ быть изобралѵенъ въ современ-
щунствомъ. Въ этомъ отношеніи Досто- номъ типЪ своемъ иначе, какъ въ нЪ-
евскій никогда не могъ сравниться съ сколько мизантропическомъ, уединен- і
гр. Толстымъ. Однако, ни тому, ни дру- номъ и несомнЬнно грустномъ видЪ. |
гому не удалось соединить несоедини- Даже долженъ явиться какимъ - нибудь
мое. И х ъ безпокоііныя попытки возвра- чудакомъ".,. Если вспомнить, что впо-
титься къ старымъ „хорошимъ словамъ" слЬдствіи Достоевскііі, по поводу „Анны
свидЪтельствуютъ лишь о томъ, что Карениной", н а з ы в а л ъ г р . Т о л с т о г о и с т о -
дЪло разрушенія не только не менЪе, рикомъ средне-высшаго круга, то ста-
но много болЪе трудно, чЪмъ дЪло со- нетъ вполнЬ ясно, что в ъ приведенныхъ
зидаиія. Только тотъ рЬшается разру- цитатахъ рЪчь идетъ о „ВойнЬ и мирЬ"
шать, кто уже иначе жить не можетъ. и выведенныхъ въ этомъ романЬ ти-
И , если въ этомъ направленіи Достоев- пахъ. Красота и законченность толстов-
скій пошелъ дальше гр. Толстого, то скихъ образовъ плЬняетъ Достоевскаго.
отнюдь не потому, что былъ добросо- И ему - бы хотЬлось опредЬленности,
вЪстнЬй,честнЪііили искреннЪіі, Н Ь т ъ — ясности и полноты жизни; но онъ дол-
въ такихъ дЪлахъ мЪра рЪшимости женъ признаться, что такое „счастье"
опредЬляется совсЬмъ иными законами. уже навсегда поглощено исторіеіі, что
ЧеловЪкъ всЪми силами старается со- современныіі человЪкъ можетъ только
хранить доставшуюся ему в ъ наслЪдіе вспомнить о быломъ, котораго никогда

244
уже не вернуть. Покориый судьбЬ, онъ этихъ дЬлахъ „свободная воля'' измЪ-
направляется къ своимъ уединеннымъ и няетъ человЬку. Онъ хочетъ вЪры, а
мизантропическимъ чудакамъ. Однако, занимается провЪркоіі, которая всякую
Достоевскій въ этихъ своихъ сужде- вЬру убиваетъ. Только своему колос-
ніяхъ не совсЬмъ правъ. Ему само- сальному художественному дарованію
му, конечно, нечего дЬлать среди ге- гр. Толстоіі обязанъ тЬмъ, что читаю-
роевъ „Воііны и мира''. Для него эти щая публика не почувствовала, сколько
люди — исторія и только исторія. Но искусства, я почти готовъ сказать ис-
ихъ творецъ, гр. Толстоіі, совсЬмъ кусственности, потребовалось великому
иначе смотрЬлъ на нихъ и вовсе писателю земли русскоіі, чтобъ создать
не желалъ и х ъ обращать въ миражъ свои замЬчательныя произведенія. И не
прошлаго. На оборотъ, онъ хотЪлъ в ъ только творчество, вся жизнь гр. Т о л -
нихъ видЬть вЬчно—настоящее, неиз- стого носитъ на себЬ слЬды вЪчноіі
мЬнное. Д л я него Пьеръ Б е з у х о в ъ , На- борьбы с ъ „психологіеіі", съ подполь-
таша, Ростовъ, княжна Марья—не дав- емъ. Но о его жизни еще судить прежде-
но отжившіе люди, принужденные усту- временно. Его-же писательская дЬятель-
пить свое мЬсто новому „уединенному ность—одно непрерывное стремленіе
и мизантропическому", т. е. подпольно- такъ или иначе — силоіі, хитростью,
му человЬку—онъ настаиваетъ на томъ, обманомъ побЬдить упорнаго врага,
что всЪ они герои настоящаго дня. Н а - подрывающаго въ самыхъ основахъ
стаиваеть, правда, иногда преувеличенно возможность счастливаго и свЪтлаго
рЪзко, такъ что этимъ уже до нЬкото- существованія. И это въ значитель-
рой степени выдаетъ себя. ,,Воііна и ной степени удается ему. Онъ пла-
миръ" есть произведеніе человЬка, ко- титъ своюдань подполью—правильную,
торому нужно не только многое вспом- постоянную дань, но всегда съ такимъ
нить и разсказать, но также коіі о чемъ видомъ, какъ будто-бы то была не
забыть и коіі-что замолчать. З д Ь с ь нЬтъ дань, а добровольныя приношенія, раз-
тоіі естественноіі прочности и устоіі- рЬшаемыя „разумъ и совЬстью". у До-
чивости, которая чувствуется в ъ „капи- стоевскаго подпольный человЪкъ, отмЬ-
танскоіі дочкЬ". Г р . Толстоіі не огра- тивъ ложь своеіі жизни, приходитъ въ
ничивается, какъ Пушкинъ, ролью по- ужасъ и сразу порываетъ со всЬмъ
вЬствователя, художника. О н ъ постоянно своимъ прошлымъ. У гр. Толстого его
провЪряетъ искренность и правди- герои никогда не перестаютъ вЪрить
вость каждаго почти слова своихъ ге- въ „прекрасное и высокое''—даже въ
роевъ. Е м у нужно знать, точно-ли они тЬ моменты, когда предъ ними выя-
вЬрятъ во все, что дЬлаютъ, точно-ли сняется во всеіі полнотЬ несоотвЬтствіе
они знаютъ, куда идутъ. Онъ тоже дЬііствительности с ъ идеалами: они поз-
психологъ, какъ и Достоевскііі, т. е. воляютъ дЬііствительности войти въ
онъ тоже ищетъ корней. А вЬдь всЪ свои права, но не перестаютъ ни на
корни—глубоко подъ землей, значитъ и минуту чтить идеалы. Такъ, пора-
гр. Толстому знакома глухая, подземная, женія русскихъ воііскъ, сдача Мос-
подпольиая работа. Тоіі гомеровскоіі, квы и т. д. ни на кого изъ героевъ
патріархальной наивности, которую ему „воііны и мира", не принимающихъ не-
приписываютъ, онъ не достигаетъ, хотя посредственнаго участія въ военныхъ
и стремится къ неіі всЬми силами. Въ дЪйствіяхъ, не производятъ слишкомъ

245
удручаюшаго впечатлЪнія. Г р . Толстой
неоднократно отмЬчаетъ это обстоятель-
ство, такъ что, собственно говоря, дол-
жно было-бы получиться такое впечат-
лЪніе, какъ и отъ обращенныхъ къ
ЛизЪ словъ подпольнаго человЪка: ,.я
скажу, чтобъ свЪту провалиться, а
чтобъ мнЪ всегда чаіі пить". Но такого
впечатлЬнія не получается. НапримЪръ,
Николай Ростовъ бесЬдуетъ съ княж-
ноіі Марьеіі и, конечно, въ ихъ разго-
ворЪ злоба дня не обоіідена. Но какъ
они относятся къ великоіі трагедіи, ра-
зыгрывающейся на ихъ глазахъ? „ Р а з -
говоръ былъ самыіі простоіі и незна-
чительный (.'). Они говорили о воіінЬ,
невольно, какъ и в с Ь , преувеличивая
свою печаль объ этомъ событіи". Н Ь -
сколько дальше гр. Толстоіі еще пояс-
няетъ: „видно было, что о несчастіяхъ
Россіи она (княжна Марья) могла гово-
рить притворно, но братъ ея былъ пред-
метъ, слишкомъ близкііі ея сердцу и
она не хотЪла и не могла слегка гово-
рить о немъ". З т и замЪчанія необычаііно
характерны для „воііны и мира". Г р .
Толстоіі вездЪ, гдЬ только можетъ,
напоминаетъ намъ, что для лучшихъ
людеіі 12-го года несчастья Россіи зна-
чили меньше, чЪмъ ихъ собственныя,
личныя огорченія. Но при этихъ напо-
минаніяхъ онъ умЬетъ сохранить не-
обыкновенную, на видъ, ясность души,
точно ничего особеннаго не произошло,
точно и въ самомъ дЪлЪ разумъ и со-
вЪсть могутъ спокоііно глядЪть на про-
явленіе такого чудовищнаго эгоизма. И ,
дЪііствительно, разумъ и совЪсть оста-
ются спокоііными. Очевидно, имъ ну-
женъ только внЪшній почетъ, нужно
умЪть только говорить съ ними в ъ из-
вЬстномъ тонЪ, какъ съ капризными
деспотами, и они дЪлаются совсЪмъ
ручными. Какоіі-бы гамъ подняли они,
если-бы вмЪсто того, чтобы „притвор-
246
но" огорчаться бЬдствіями Россіи, кня-
жна Марья, напр., прямо заявила, на ма-
неръ подпольнаго человЪка: „Россіи-ли
погибнуть, или мнЬ чаю не пить? Я
скажу—пусть себЬ гибнетъ Россія, а
чтобъ мнЬ чаіі былъ". По существу, у
гр. Толстого и княжна Марья, и Нико-
лай Ростовъ говорятъ именно такъ. И
всЬ другія дЬііствующія лица этого ро-
мана (л у ч ш і я, конечно—и именно луч-
шія, худшія не позволяютъ себЬ такой
откровенности) немногимъ превосходятъ
ихъ въ своемъ патріотизмЪ. В ъ концЬ
концовъ гр. Толстоіі окольнымъ пу-
темъ все сводитъ къ проявленію чело-
вЪческаго эгоизма. Но тЪмъ не менЪе
прекрасное и высокое не попадаетъ въ
кавычки и сохраняетъ свое прежнее
почетное положеніе. Г р а ф ъ Толстоіі на-
ходитъ возможнымъ принять безъ оже-
сточенія жизнь такоіі, какова она есть.
Осторожно, невидимо для чптателя,
онъ отнимаетъ суверенныя права у
разума и совЬсти и дЪлаетъ мЬрою
вещей самого себя т. е., проще говоря,
каждаго человЬка. Но онъ хочетъ пол-
ной теоретической побЪды („санкціи
истины", какъ говоритъ Достоевскііі) и
потому не упраздняетъ открыто всЪ
прежнія власти, а лишь фактически и
исподоволь (гр. Толстоіі всегда дЪй-
ствуетъ исподоволь) устраняетъ ихъ отъ
всякаго вліянія на жизнь. И онъ зна-
етъ, что дЪлаетъ. Е м у необходимо еще
сохранить въ извЬстныхъ случаяхъ
престижъ и обаяніе старыхъ авторите-
товъ. Онъ, конечно, уже имъ служить
не будетъ—но они еще послужатъ е м у.
Во всЪхъ тЪхъ случаяхъ, когда онъ
собственными силами не сможетъ бо-
роться, онъ обратится къ и х ъ чудес-
ному содЬііствію, и они своимъ власт-
нымъ голосомъ поддержатъ его в ъ
трудныя минуты. л ШестовЪ.
(Продолженіѳ слѣдуетъ).
фИЛОСО(1)СКІЕ РАЗГОВОРЫ.

РАЗГОВОРЪ ЧЕТВЕРТЫЙ.

(Опытъ религіознаго міросозерцанія).

Мои бесЪды сЪ Владиміромъ Ивано- его болЬзни. ВсЪ мысли его сосредото-
вичемЪ на время нрекратилисЬ, такЪ чилисЬ на томЪ, чтобы осторожнЪе от-
какъ онЪ простудился и слегЪ вЪ по- кашлятЬся вЪ стоявшую передЪ нимЪ на
стелЬ. ОнЪ продрогЪ на утреннемЪ хо- столЪ фарфоровую кружку сЪ воронко-
лодЬ, пожелавЪ присутствоватЬ тіри по- образной крышкоіі, послЬ чего онЪ при-
гребеніи умершей рядомЪ сЪ нами жен- жималЪ ко рту платокЪ и тревожно гля-
щины. Должно бытЬ, предчувствуясвою дЪлЪ на появлявшееся новое розовое
скорую смертЬ вЪ стЬнахЪ санаторіи, пятно. Когда-же глаза его случаііно обра-
онЪ захотЪлЪ взглянутЬ вЪ лицо этоіі щалисЬ на меня, я читалЪ вЪ нихЪ не
смерти, увпдЪтЬ жалкую обстановку болЬ- толЬко отчужденіе, но и упрекЪ,—тяже-
нпчныхЪ потаііныхЬ похоронЪ, услы- лыіі упрекЪ болЬного, которыіі чув-
шатЬ чужіе голоса, которые вскорЪ раз- ствуетЪ, что онЪ пришелЪ кЪ тому са-
дадутся и надЪ его могилоіі. Для этого мому ужасному и узкому мЪсту пути,
онЪ поднялся сЪ зареіі, пробрался в ъ которое онЪдолженЪ проііти непремЪн-
паркЪ и оттуда перелЪзЪ черезЪ заборЪ но самЪ, всЬми покинутыіі. И болЬноіі
на дорогу, ведущую на кладбище. Когда платитЪ міру тЪмЪ-же отчужденіемЪ,
онЪ вернулся сЪ похоронЪ, у него гор- весЬ уходитЪ вЪ себя, прислушивается
ломъ пошла кровЬ. кЪ своему дыханію и пулЬсу, дЪлаетЪ
Первые дни онЪ пролежалЪ у себя послЪднее усиліе, чтобы какЪ-нибудЬ не
вЪ комнатЬ, по приказанію врача, не пошатнутЬся, не упастЬ. ПередЪ лицомЪ
двигаясЬ и молча. Я часто навЬщалЪ его, послЪднеіі опасности, когда тЬло изЪ
но почти не заговаривалЪ сЪ нимЪ. Д о - сообщника превращается вЪ нашего па-
статочно было взглянутЬ на его посЬ- лача, первое, что гюкидаетЪ насЪ, это—
рЬвшее лицо, какЪ-бы посыпанное пеп- свЪтлая способностЬ созерцатЬ и р а з -
ломЪ, подЪ которымЪ тлЬлЪ чахоточныіі мышлятЬ. И глядя на Владиміра Ивано-
румянецЪ, чтобы понятЬ, что онЪ не вЪ вича, я испытывалъ чувство, уже зна-
силахъ ни говоритЬ, ни слушатЬ о чемЪ- комое мнЪ и ранЬше,—чувство отвраще-
бы то ни было, что не касалосЬ прямо нія кЪ физическимЪ страданіямЪ. Я го-

247
 ворилЪ себЪ, что физическая агонія дЪлЪсамыекорнистраданііі. О, какЪ они
столЬ-же мало похожа на таинство, какЪ близкоотЪнасЪ. Ближе, чЪмЪ темная вода
зубная болЬ, и что противЪ нея можно отЪногЪконЬкобЬжца. Не знаю, поіімете-
боротЬся тЪми-же средствами, какъ про- ^іи СмертЬ прикоснуласЬкомнЪ, грубодо-
тивЪ зубноіі боли. Ибо истинное таин- тронуласЬ. И была минута, когда я самЪ
ство смерти совершаеся не тогда, когда А-ля себя сдЪлался тЪмЪ ужаснымЪ, чего
человЪкЪ борется сЪ іюслЪднимЪ дыха- мы болЪе всего боимся вЪ другихЪ, } \
ніемЪ, а вЪ минуты просвЪтленія, когда сталЪ боятЬся своихЪ рукЪ, какЪ рукЪ
мы вдругЪ умомЪ п сердцемЪ пости- мертвеца. ПотомЪ отлегло. Но вЪдЬ
гаемЪ божественную жертву, лежащую прежнее вернется, И опятЬ начнется то
вЪ основЪ міра, и любимЪ свою смерть, невыразимо-гадкое. Знаете, что мнЪ по-
какЪ отраженіе эхоіі жертвы. казалосЬ? Что отЪ ужаса всЪ передЪ
На третііі денЬ вечеромЪ я зашелЪ смертЬю сходятъ сЪ ума. Д у ш а уми-
кЪ Владиміру Ивановичу пожелатЬ ему раетЪ отЪ безумія, а тЪло отЪ удушія.
покоііноіі ночи и засталЪ его сидяіцимЪ ВсЪ, кромЪ простыхЪ людей, которые
на постели и что-то записывающимЪ вЪ помнятЪ простыя молитвы и, умирая,
тетрадЬ. ВЪ состояніи его здоровЬя про- могутЪ молитЬся обЪ исцЪленіи. Какое
изошла одна изЪ тЪхЪ счастливыхЪ пе- счастЬе молитЬся обЬ исцЪленіи!
ремЪнЪ, которыя часто наблюдаются у — Если для вашего счастЬя нужна
чахоточныхЪ болЬныхЪ. Лицо его каза- молитва обЪ исцЪленіи,—спросилЪ я,—
лосЬ чрезвычаііно нЪжнымЪ, глаза гля- почему-же вы не молитесЬ.^
дЪли такЬ, какЪ будто онЬ недавно пла- — ОбЪ этомЪ я и хотЪлЪ посовЪто-
калЪ. Моему приходу онЪ силЬно обра- ватЬся сЪ вами,—нерЬшителЬно произ-
довался. несЪ болЬноіі. — Я уже говорилЪ сЪ се-
— КакЪ хорошо, что вы пришли,— строіі Мартоіі, можно написатЬ вЪ го-
сказалЪ онЪ.—Молчаніе чутЬ не разда- родЪ.
вило меня. Я уже сталЪ забыватЬ вашЪ —МойсовЪтЪ,—отвЪтилЪя,—посту-
голосЪ. А мнЪ такЪ нужно слово утЪ- паііте такЪ, какЪ всего нужнЪе для ва-
шенія. Скажите что-нибудЬ. ТолЬко мо- шего счастія. Если вамЪ нужно пред-
лю, безЪ отвлеченныхЪ разсужденій, смертное утЪшеніе, обратитесЬ кЪ одно-
безЪ того, что сегодня помнишЬ, а з а в . му изЪ тЪхЪ, чЬе призваніе утЪшатІ)
тра забываешЬ. Я такЪ еще слабЪ. передЪ смертЬю. ОнЪ навЪрно васЪ
ЕстЬ-же слова простыя, незабвенныя, утЪшитЪ, потому что онъ вслухЪ по-
какЪ вЪ легендахЪ или вЪ молитвахЪ. обЪщаетЪ вамЪ все то, о чемЪ вы тай-
Слова для простыхЬ людеіі, для дЪтеіі, но вздыхаете вЪ мечтахЪ.
для умирающихЪ. -— Нужно еще вЪритЬ, что эти обЪ-
ОнЪ говорилЪ слабымЪ шопотомЪ, и щанія истинны,—сказалЪ болЬноіі какЪ-
слезы текли по его осунувшемуся, сЪ бы про себя.
заострившимися нижними челюстями — В ы сами просили,—возразилЪя,—
лицу. Меня тоже охватило волненіе жа- не разсуждатЬ сегодня о теоретическоіі
лости. ПослЪ долгаго молчанія онЪ про- истинЪ. И самому мнЪ хочется обоіітисЬ
должалЪ: безЪ разсужденііі. В с е , что чувство на-
— Я вЪ эти дни пережилЪ нЪсколЬ- ходитЪ нужнымЪ, какЪ счастЬе, разумЪ
ко страшныхЪминутЪ. Я у з н а л Ъ т о , чего, находитЪ необходимымЪ, какЬ истину.
можетЪ бытЬ, не слЪдуетЬ знатЬ; я уви- Чувство и разумЪ, не соприкасаясЬ одно

248
сЪ другимЪ, параллелЬиы другЪ другу^ или печалЬю жизни. Главное вовсе не
и религія настолЬко-же верховная исти- вЪ томЪ, чЬмЪ утЪшаетЪ религія, по-
на людей, насколЬко ихЪ высшая по- мощЬю или примиреніемЪ, а вЪ томЪ,
требностЬ. Л ю д и молятся о помощ,и, по- что она призываетЪ кЪ себЪ всЬхЪ
тому что вЪ этоіі помощи нуждаются и страждущихЪ, всЬхЪ обремененныхЪ и
до тЪхЪ порЪ молятся, пока вЪ неіі нуж- всЬмЪ помогаетЪ боротЬся со страда-
даются. ніями.
— И перестаютЪ молитЬся, когда болЬ- — Да,—сказалЪя,—вЪпрошлыевЬка
ше вЪ помощ,и не нуждаются? — спро- религія видЬла свое назначеніе в Ь борЬ-
силЪ ВладимірЪ ИвановичЪ. бЪ со страданіями. Особенно ярко это
— ПерестаютЪ молитЬся,— отвЪтилЪ выразилосЬ вЪ легендЪ о БуддЬ. ЖилЪ
я,—когда не вЪ состояніи болЬше про- былЪ вЪ Капилаваттубезпечныіі принцЪ,
ситЬ. ВЪ духовномЪ ростЪ наступаетЪ однажды во время прогулки онЪ уви-
моментЪ, когда человЬкЪ постигаетЪ Б о - дЪлЪ старостЬ, болЪзнЬ и смертЬ и сЪ
га, не толЬко какЪ безкорыстно любя- тЬхЪ порЪ изЪ горЬкаго зерна страда-
щаго, но и безкорыстио любимаго, ког- ній, какЪ горчичное дерево, вЪ его душЪ
да сынЪ простираетЪ руки къ отцу не стала рости новая религія.
сЪ тЪмЪ, чтобы взятЬ, а с Ь тЪмЪ, чтобы — О, какЪ я это понимаю,—страст-
датЬ, не вЪ ожиданіи милостыни, а сЪ нымЪ шопотомъ произнесЪ болЬноіі.
избыткомЪ своеіі любви. НаступаетЪ мо- УвидЪлЪ страданія и сталЪ творцомЪ
ментЪ, когда изЪ высшеіі гордости или религіи. Все дЪло вЪ томЪ, чтобы уви-
высшеіі кротости уже не можешЬ болЬ- дЪтЬ, внезапно протеретЬ заспанные г л а -
ше просптЬ у неба вЪ заіімы ни исцЪ- за и увидЪтЬ то, на что мы всЪ смот-
ленія, ни богатства, ни побЬды—и тог- римЪ, не замЬчая. Кто-же разЪ увидитЪ
да мЪняется не толЬко содержаніе мо- страданія, тотЪ уже не сможетЪ думатЬ
литвы, но и самый цвЬтЪ религіи. Т у т Ъ ни о чемЪ другомЪ, какЪ о средствахЪ
разница не оттЪнковЪ, а основныхЪ цвЪ- побороть ихЪ, тотЪ и вЪ наши дни
товЪ, различіе между лучемЪ желтымЪ сдЪлается творцомЪ религіи. Д л я того-
и синимЪ. Религія помощи блЪднЪетЪ, же, чтобы увидЪтЬ страданія, не надо
а рядомЪ сЪ нею, затмевая ее, зажигает- выходитЪ на болЬшую дорогу и ждатЬ
ся религія примиренія. ВмЪсто того, что- встрЬчЪ. Достаточно зайти вЪ первую
бы помогатЬ намЪ вЪ многочисленныхЪ избу, вЪ первыіі домЪ, посмотрЪтЬ, какЪ
страданіяхЪ жизни, случаііныхЪ и устра- люди болЬютЪ, голодаютЪ, истязаютЪ
нимыхЪ болЬшеіі частЬю сЪ помощЬю другЪ друга, умираютЪ.
нашего-же разума, религія примиряетъ — Не удивителЬно-ли однако,—пре-
насЪ сЪ единственнымЪ неизлечимымЪ рвалЪ я его,—что вЪ наши дни о борЬ-
страданіемЪ жизиѵі, сЪ самою жизнЬю, бЪ со страданіями всего болЬе заботят-
сЪ ея великоіі печалЬю, сЪ безцЪлЬно- ся тЪ, кто не толЬко сами не творятЪ
стЬю не толЬко ея страданііі, но и ея новыхЪ религій, но всЪ усилія прила-
благЪ. гаютЪ кЪ тому, чтобы разрушитЬ всЬ
— ПомощЬ-ли, примиреніе-ли,—пре- старыя. Взгляните на матеріалистовЪ,
рвалЪ моіі собесЪдникЪ,—развЬ это такЪ позитивистовЬ и утилитаристовЪ всЬхЪ
существенно? Когда я страдаю, я не ду- оттЪнковЪ. Одни изЪ нихЪ богобор-
маю о томЪ, какъ вЬрнЬе слЬдуетЪ на- стуютЪ открыто, другіе собрали рели-
ЗыватЬ мою болЬ — страданіемЪ жизни. гіозно мистическія идеи и, какЪ ненуж-

249
 ный хламЪ, сложили вЪ особый чуланЪ, — ЯпросилЪ васЪсегоднянеутомлятЬ
надЪ которымЪ прибили надписЬ „непо- меня теоретическими разсужденіями,—
знаваемое". Но всЪ они безЪ исключе- сказалъ бо.пЬнон, улыбаясЬ,—а вотЪ ока-
нія избрали своимЪ девизомЪ избавленіе зывается, что безЪ нихЪ нелЬзя.
отЪ страданійі, доставленіе наиболЬшаго — ВыошибаетесЬ,возвразилЪя,ваша
счастЬянаиболЬшему числу людеіі. И в с Ъ просЬба будетЪ исполнена, и на эхотЪ
они безЪ исключенія отрицаютЪ рели- разЪ мы обойдемся-таки безЪ теорети-
гіозное познаніен божественностЬжизни. ческихЪ разсужденііі. Люди поклоняются
— КакЪ-жеэхо?—сЪнедоумЪніемЪспро- Б о г у не толЬко потому, что безЪ него
силЬ болЬноіі, глядякуда-то широко рас- нЪтЪ истины, но и потому, что безЪ
крытыми глазами.—КакЪ обЪяснитЬ та- него нЪтЪ счастія. З х у послЪднюю сто-
кую перемЪну? Будда искалЪ избавле- рону религіи впервые прозрЬлЪ КантЪ,
вленія отЪ страданііі и создалЪ религію. хотя, подобно всЪмЪ впервые прозрЪв-
Матеріалисты ищутЪ избавленія отЪ шимЪ, впалЪ вЪ одностороннюю краіі-
страданііі и устраняютЪ религію. ностЬ и сталЪ отрицатЬ возможностЬ
— Я радЪ, что вы опятЬ поставили познаватЬ Б о г а чистымЬ разумомЪ. ВЪ
одинЬ изЬ основныхЪ вопросовЪ кулЬ- дЪііствителЬности-же богопознаніе раз-
туры, отвЬтилЪ я. ТеперЬ вы безЪ раз- цвЪтаетЪ одновременно и самостоятел1>-
сужденій видите, что и вЪ религіозномЪ но и вЪ разумЪ, и в Ь чувствЪ, и если
творчествЪ сушествуетЪ такое-же дви- между обЪими формами религіозности
женіе, ростЪ, совершенствованіе, какЪ существуетЪ связЬ, то связЬ солидарно-
во всякомЪ другомЪ. Религіозное іюзна- сти, а не причинности. Но, несмотря
ніе не затеряныіі средн моря отдЪлЬ- на свою односторонностЬ, открытіе
ныіі островокЪ, а само?/живое море, ко- Канта чрезвычаііно важно, и вы никог-
торое дышетЪ однимЪ дыханіемЪ со да не поіімете сущности религіи вЪ
всЪмЪ океаномЪ жизни. извЪстную эпоху, если не будете знатЬ,
— Все-такикакЪ-жеобЪяснитЬэтуза- каковЪ былЪ вЪ то время законЪ жизни,
гадку.^—продолжа.'іЪ болЬной, почти не какая небесная помощЬ была нужна л ю -
слушая меня.—ИзмЪниласЬ-ли природа дямЪ для ихЪ счастія, и вЪ чемЪ заклю-
людеіі или чувство любви теперЬ не чаласЬ ихЪ молитва.
то, чЪмЪ оно было прежде? По отношенію кЪ прошлому чело-
— Во всякомЪ случаЪ, отвЪтилЪ я, вЪчества, кЪ такЪ называемымЪ древ-
цвЬтЪ эхого чувства измЪнился. ВЪ нимЪ и среднимЪ вЪкамЪ, можно при-
прежнее время любовЬ кЪ людямЪ была нятЬ, какЪ всеобщее правило, что жизнЬ
краеуголЬнымЪ камнемЪ религіи и по- людеіі вЪ тЪ времена складываласЬ вся
ЗнаваласЬ изЪ божественнаго откровенія: подЪ закономЪ страданііі. ЗтимЪ я не
„заповЪдЬ новую даю вамЪ, да любите хочу сказатъ, что наши предки болЬше
другЪ друга". ТеперЬ любовЬ кЪ л ю - страдали чЪмЪ мы, или что они ниче-
дямЬ относится кЪ гуманности, изЪ го, кромЪ страданііі, не испытывали.
чувства божественнаго стала человЪч- НаоборотЪ, при цЪлЬности желанііі и
нымЪ и выводится уже не кзЪ откро- конкретностп представленііі, они знали
венія, а изЪ своііствЪ нашеіі человЪче- буііство физическоіі радости—на охотЪ,
скоіі природы—изЪ состраданія, ути- на воіінЬ, на пирахЪ,—котораго мы, вЪ
литарныхЪ разсчетовЪ, ожиданіа славы, нашемЪ отвлеченномЪ книжномЪ суще-
привычки. ствованіи, уже не вЪ силахЪ вмЪститЬ. И

250
тЬмЪ не менЪе жизнЬ нашихЪ предковЪ прилетЬ саранчи, потопЪ, огонЬ—дер-
ЗиждиласЬ вся на законЬ страданій, по- жали надЪ людЬми вЪчную угрозу ни-
тому что сами они смотрЪли на стра- щеты и голода. Но то были еще не са_
данія, какЪ на незыблемыіі законЬ, какЪ мые горЬкіе источники страданііі. Завоіі-
на силу неодолимую и вездЪсущую, ноіі наступалЪ мирЪ, наряду сЪ рабами
такЪ что даже ихЪ наслажденія—охота, существовали ихЪ господа, рядомЪ сЪ
война, роскошЬ пировЪ — порождали нищетоіі цвЪла роскошЬ. НадЪ жизнЬю
чЬи-либо страданія и питалисЬ ими, тяготЪли худшія, неодолимЬіішія стра-
На трехЪ основахЪ держался этотЪ данія, не щадившія ни властелина, ни
законЪ страданііі: на воіінЪ, на нищетЪ, богача: болЪзни, болЪзненная старостЬ,
на болЪзни, Воііна была не случаіінымЪ болЪзненная смертЬ.
столкновеніемЬ народовЪ, а нормой ихЪ Я вЪ дЬтствЬ видЪлЪ народное воз-
существованія, обычнымЪ средствомЪ мущеніе, войну и казни. Я видЪлЪ го-
обогащенія и единственнымЪ путемЪ кЪ родЪ, превращенный вЪ огромное по-
славЪ, Люди разныхЪ племенЪ чувство- жарище, видЪлЪ тотЪ-же городЪ во
вали другЪ кЪ другу стихіііную вражду, время моровоіі болЪзни и отчасти по
у>«аслЬдованную отЪ далекихЪ эпохЪ личному опыту могу понятЬ тотъ ужасЪ
пещернаго и лЬснаго хищннчества. Воііна передЪ судЬбоіі, могу, хотя вЪ слабоіі
была бодрствованіемЪ народовЪ, а степени, возсоздатЬ то красножелтое з а -
мирЪ — ихЪ временнымЪ сномЬ, во рево страданііі, подЪ которымЪ разви-
время котораго организмЪ набирался валасЬ исторія человЬчества за всЬ
силъ для новаго бодрствованія. И хотя прошлые вЬка. ПоборотЬ страданія,
обЪявленіе и веденіе войны зависЪло раскрытЬ ихъ причины и удалитЬ чело-
отЪ воли людей, но великія бЪдствія вЪкЪ былЪ безсиленЪ. ГдЪ-же могЪ
воііны—опустошеніе цЪлаго края, стоны онЪ искатЬ утЪшенія? КЪ кому в з ы -
уводимыхЪ вЪ плЬнЪ—обрушивалисЬ ватЬ о помощи? Природа была безу-
поочередно на в с Ь страны сЪ неизбЬж- частна, а ближній безжалостенЪ. И че-
ностЬю стихіііныхЪ катастрофЪ. ВЪ ловЪкЪ обращался кЪ Б о г у , рядомЪ сЪ
томЪ, что каждыіі городі) долженЪ дЪііствителЬностЬю, гдЪ царило насиліе,
превратитЬся вЪ развалины и каждыіі несправедливостЬ, страданіе, создавалЪ
народЪ вЪ рабовЪ, никто не сомнЪвал- идеалЬныіі мірЬ любви, справедливости,
ся, ВопросЪ былЪ лишЬ во времени, и радости. Религія становиласЬ борЬбой
опредЪлеиіемЪ срока занималисЬ про- противЪ закона страданііі, а молитва—
роки и поэты. „ Б у д е т ъ когда-либо денЬ, самымЪ силЬнымЪ оружіемЪ вЪ этоіі
и погибнетЪ священная Троя". „ Г о р е борЬбЬ.
тебЬ, ВавилонЪ и Асія, горе тебЪ, Е г и - ТроякимЪ способомЪ религія утЪ-
петЪ и Сирія... Потому что приблизи- шала страждущихЪ. Во-первыхЪ, она
ласЬ ваша погибелЬ". учила закалитЬ свою душу и сдЬлатЬ
Господство физическоіі силы, уза- ее нечувствителЬноіі кЪ страданіямЪ.
коненное войноіі и упражняемое на Во-вторыхЪ, она создавала мифЪ о
военноплЪнныхЪ, проникало и во вну- блаженныхЪ богахЪ, о существахЬ без-
тренную жизнЬ народа, образуя классЪ печалЬныхЪ и всемогущихЪ, созерцаніе
рабовЪ—нищихЪ, обреченныхЪ на по- которыхЪ могло-бы датЬ человЬку заб-
стоянныіі трудЪ. Но помимо воііны и веніе дЬііствителЬности. ВЪ третЬихЪ,—
рабства, гнЪвЪ природы — бездождіе, и этимЪ исчерпывалосЬ главное содержа-

251
ніе религіи,—она устанавливала живую вращены вЪ блаженство, сама смертЬ
связЬ между страждущимЪ человЪкомЪ стала ликованіемЪ. ВидишЬ рожденіе
и всемогѵшиміэ божествомЪ, связЬ свЪта и стоишЬ вЪ его лучахЪ.
жертвы и молитвы со стороны человЬ- ПослЪ этихЪ моихЪ словЪ наступило
ка, и помощи и утіішенія со стороны молчаніе. Санаторія погрузиласЬ вЪ
божества. сонЪ, и слышны были далекіе шопоты
З т и три э.'іемента, подвижническііі, и шаги, Лицо болЬного выражало стра-
созерцателЬныіі и молитвенныіі, встрЪ- стное вниманіе и раздумЬе.
чалисЬ вЪ самыхъ различныхЪ сочета- — ИтакЪ, произнесЪ онЪ наконецЪ,
ніяхЪ вЪ каждоіі религіи, хотя преоб- страданія уже однажды были побЬжде-
ладалЪ то одинЪ, то другоіі. ВЪ буд- ны, и чистЪіішая радостЬ смЪнила ихЪ.
дизмЪ преобладалЪ анестезирующій Б о і ъ и любовЬ кЪ людямЪ стали одно.
подвигЪ, у грековЪ—эстетическое со- КазалосЬ-6ы, тутЪ конецЪ движенію, по-
зерцаніе, у евреевЪ—молитвенная молЬ- тому что цЪлЬ достигнута. КакЪ-же
ба о помощи. Но доставляя одно изЪ случилосЬ, что любовЬ осталасЪ, а отЪ
ЭТИхЪ трехЪ утЪшенііі, какЪ подвигЪ, Бога люди удалилисЬ?
какЪ мифЪ, какЪ обЬтованіе, религія — Страданія были преображены, от-
во всЪхЪ этихЪ трехЪ видахЪ равно вЪтилЪ я, но не устранены. Высшая ра-
проливала вЪ красножелтое зарево стра- достЬ предполагала страданія, какЪ
данііі свои небесные, сине-голубые л у - одну изЪ своихЪ составныхЪ частей и
чи утЪшенія, которые, суіиваясЬ со безЪ нихЪ была немыслима, Высшая
страданіями, рождали бЪлыіі лучЪ во- религіозная радостЬ и простая радостЬ
сторга и надежды вЪ д у ш Ь , „уязвлен- жизни стали антитезами, ВотЪ почему
ноіі ея блаженнымЪ упоеніемЪ'4 ВЪ ре- ни страданія, ни невЪжество, ни жесто-
зулЬтатЪ получалось не утилитарное костЬ, вЪ которыхЪ коснЪли наши
доволЬство, а высшая радостЬ, душевное предки, не мЪшали нмЪ вЪ общемЪ
просвЪтленіе, экстазЪ.—различные от- чувствоватЬ себя величавЪе, благород-
тЪнки одного и того-же чувства, основ- нЪе, божественнЪе, неже,іи мы теперЬ
ное своііство котораго то, что оно — себя чувствуемЪ, при всеіі нашей про-
сложное, составное, получившееся, какЪ свЪщенности и жалостливости. ^л^-
сліяніе, аккордЪ, синтезЪ земныхЪ стра- ментЪ небеснаго, ароматЪ мистеріи былЪ
данііі и небеснаго утЪшенія. Сила этого присущЪ всЪмЪ даже незначителЬнымЪ
утЪшенія сЪ вЪками все росла, свЪтЪ явленіямЪ ихЪ жизни, между тЪмЪ какЪ
становился бЪлЪе и чище, пока наконецЪ вЪ наше время даже героическіе под-
не раздалисЬ слова Христа, превратив- виги и восторги таятЪ вЪ себБ что-
шія жизнЬ страждущихЪ вЪ чистЪіішее то плоское и мЪщанское. Простое со-
солнечное сіяніе. „Блаженны плачущіе, стязаніе вЪ быстротЪ ногЪ на олимпііі-
ибо они утЪшатся". „РадуйтесЬ и ве~ скомЪ ристалищЪ, на глазахЪ Зллады
селитесЬ, ибо велика ваша награда на принимало характерЪ божественнаго
небесахЪ". Читая нагорную проповЪдЬ, происшествія. Состязаніе-же велосипе-
каждыіі разЪ к а к Ъ - б ы сызнова при- дистовЪ на глазахЪ нашеіі публики ни-
сутствуешЬ при экспериментЪ возникно- чутЬ не божественно, какЪ впрочемЪ и
венія душевноіі красоты. ВотЪ на тво- всЪ другія наши состязанія—вЪ акаде-
ихЪ глазахЪ происходитЪ сліяніе стра- міяхЪ, вЪ парламентахЪ, вЪ литературЪ.
даній и радости. Самыя страданія пре- Если-же мы не вовсе забыли, что та-

252
кое истинная красота, то лишЬ благо-
даря тому, что среди насЪ по време-
намЪ еще являются безумцы, которыхЪ
мы зовемЪ поэтами и которые вдругЪ
поражаютЪ наши сердца словами печа-
ли и отчаянія. ТЪ чувства, которыя нЪ-
когда считалисЬ смертными грЪхами,—
гнЬвЪ, уныніе, отчаяніе, — сдЪлалисЬ
единственными добродЪтелями нашихЪ
днеіі.
— КакЪ-же обЪясняете вы такоіі
провалЪ вЪ душевноіі жизни?—спросилЪ
моіі собесЬдникЪ. Не думаете-ли вы, что
человЬчество просто постарЬло?
— Когда - то и я доволЬствовался
ЭтимЪ обЪясненіемЪ,—отвЪтилЪ я, іюка
вдругЪ не спросилЪ себя,каковЪ-же вЬкЪ
человЬчества, по сравненію сЪкоторымЪ
можно было-бы опредЪлитЬ его настоя-
щііі возрастЪ. В ы , конечно, молодостЬю
людей считаете время разцвЪта Греціи
и первые вЬка христіанства. Но люди
той эпохи сами себя уже считали ста-
риками. Помните у Эздры: ,,вЪкЪ поте-
рялЪ свою юностЬ, и времена прибли-
жаются кЪ старости". И у него-же сло-
ва ангела: „ в ы теперЬ менЬше станомЪ,
нежели тЬ, которые были прежде васЪ,
и тЬ, которые послЪ васЪ родятся, бу-
дутЪ еще менЬше васЪ, какЪ творенія
уже состарЪвающіяся, и крЪпостЬ юно-
ши уже миновала'''. Думаю, что во в с Ь
Эпохи исканііі и духовныхЪ смутЪ л ю -
дямЪ своііственно считатЬ своіі вЬкЪ „со-
старЬвающимся". Но если смотрЪтЬ на
земныя судЬбы сЪ высоты, то убЪдим-
ся, что человЬчество еще переживаетЪ
свою нЬжную юностЬ. Подумаііте: свЪтЪ
мысли освЬщаетЪ позади насЪ лишЬ н Ь -
сколЬко десятковЪ столЪтііі. Будущее-же
людеи необЪятно и должно измЬрятЬся
не десятками или сотнями лЬтЪ, а сот-
нями и тысячами тысячелЬтііі. ЧЬе во-
ображеніе настолЬко мощно, чтобы нред-
видЬтЬ, во что черезЪ милліонЪ лЪтЪ
превратитсяисторіячеловЪчестваи чЪмЪ
тогда представится наше теперешнее
время? УвЬрены-ли вы, что тЪ отдален-
ные потомки не отнесутЪ равно и вЬкЪ
Перикла, и нашЪ двадцатый вЬкЪ кЪ
доисторическоіі эпохЪ и что ГомерЪ и
ШекспирЪ не будутЪ имЪ казатЬся со-
временниками? СЪ какой грустной у л ы б -
коіі прочтутЪ они наши жалобы на свою
старостЬ, если толЬко какія либо изЪ
нашихЪ словЪ долетятЪ до ихЪ слуха
черезЪ океанЪ времени. ИЬтЪ, нЬтЪ, вре-
мена еще не приближаются кЪ старости.
Порою кажется мнЪ, что человЪчество
даже слишкомЪ молодо, что оно еще не
вышло изЪ суевЪрііі дЪтства, что со-
зрЪвшеіі истиныне вкусилЪ еще никто
изЪ живущихЪ. Если-же убылЬ душев-
наго просвЪтленія—неоспоримыіі фактЪ
нашеіі кулЬтуры, то обЪясненія этого
факта слЬдуетЪ искатЬ вЪ измЪнившем-
ся законЪ нашеіі жизни. Я уже сказалЪ
вамЪ, что религія небесноіі помощи пре-
образила страданія, но не устранила ихЪ.
Богатому трудно было проникнутЬ вЪ
царство небесное. Богатому благами зем-
ли, не—страждущему, не—плачущему.
— Понимаю вашу мыслЬ,—восклик-
нулЪ моіі другЪ, мы стали богаты бла-
гами земли. Но гдЬ, укажите, эти богат-
ства? Неужели вы придаете значеніе яр-
кимЪ тряпкам Ь кулЬтуры, подЪ которы-
ми мы такЪ-же голы и нищи, какЪ бы-
ли наши предки тысячи лЪтЪ тому на-
задЪ? Р а з в Ь мнЬ вЪ этоіі кулЬтурноіі са-
наторіи легче болЬтЬ и умиратЬ, чЪмЪ
дикарю вЪ чащЪ лЪса? Сто разЪ труднЪе
и болЬзненнЪе.
— В ы просили меня говоритЬ слова
простыя, какЪлегендыи молитвы,—ска-
залЪ я. Хотите, я вЪ отвЬтЪ на ваши
вопросы разскажу вамЪ легенду о себЪ
самомЪ, о томЪ, какЪ я вышелЪ на до-
рогу исканііі и какія судЬба мнЪ посла-
ла три встрЪчи. В ы , конечно, понимаете,
253
что я сравниваю сЪ Буддой не отдЪлЬ- ли, какЪ провинившихся малЬчиковЪ. И
наго человЪка, а ищущій духЪ совре- за что? З а то, что они повЪрили вЪ сла-
меннаго человЪчества. О иемЪ-то и по- ву здЪшнихЪ врачеіі и пріЪхали сЪ дру-
вЪтствуетЪ моя легенда. гаго конца свЪта, а врачи вЪ два мЪ-
Не успЪлЪ я произнести эти слова, сяца не могли вылечитЬ ихЪ охЪ кашля.
какЪ за стЪноіі раздался легкііі преду- ЧерезЪ нЪсколЬко минутЪ, совершая
преждающііі кашелЬ. утреннііі обходЪ, пришелЪ дежурныіі
— Слышите, — сказалЪ я, мы своей докторЪ. ВладимірЪ ИвановичЪ сталЪ
бесЪдоіі, хотя и тихоіі, мЪшаемЪ спатЬ рЬзко осуждатЬ при немЪ поступокЪ
кулЬтурЪ, и она протестуетЪ. МожетЪ администраціи. ДокторЪ, сдерживая себя,
бытЬ, она права. Она предчувствуетЪ, сЪ дЪланной улыбкоіі на румяныхЪ г у -
что наши разговоры вЪ силахЪ нару- бахЪ, но твердымЪ голосомЪ—отвЬтилЪ,
шитЬ ея сонЪ. ИтакЪ, до завтра. что вполнЪ понимаетЬ, что наши ком-
— О, если-бЪ удалосЬ нарушитЬ сонЪ патріоты не виновны вЪ томЪ, что не
кулЬтуры,—вздохнувЪ, сказалЪ моіі со- могутЪ справитЬся со своимЪ кашлемЪ,
бесЪдникЪ. но, сЪ другоіі стороны, его компатріоты
На этихЪ словахЪ мы разстались. также не виновны вЪ томЪ, что сЪ этимЪ
кашлемЪ не могутЪ миритЬся, Санаторія
—учрежденіе общественное, и если-бы
На слЪдующііі денЬ утромЪ я засталЪ каждыіі болЪноіі давалЪ себЪ волю каш-
Владиміра Ивановича вЪ силЬномЪ вол- лятЬ, какЪ онЪ дЪлаетЪ это дома, то
неніи. Среди русскихЪ обитателеіі сана- совмЬстная жизнЬ сотни больныхЪ ста-
торіи были двое сибиряковЪ, богатые ла-бы невозможноіі. Но даже вЪ соб-
мЪщане, добродушные, хотя сЪ вида ственныхЪ интересахЪ болЬные хорошо
мрачные старики, не говорившіе ни сло- сдЬлали-бы, если-бЪ строже соблюдали
ва по нЬмецки и БогЪ вЬстЬ какимЪ правила установленноіі дисциплины.
образомЪ добравшіеся сюда изЪ своей Т а к Ь , напримЪрЪ, онЪ увЬренЪ, что
далекоіі глуши. И з Ъ всЬхЪ болЬныхЪ если-бы болЬные не выходили гулятЬ
они одни не научилисЬ искусству сдер- вЪ пятЬ часовЪ утра, у нихЪ рЬже по-
живатЬ своіі кашелЬ и каждыіі разЪ, от- казываласЬ-бы кровЬ горломЪ. И позд-
правляясЬ вЪ баракЪ для лежанія и воз- нія вечернія бесЬды тоже особенноіі
вращаясЬ оттуда, наполняли весЬ паркЪ полЬзы не приносятЪ.
раскатами ухающихЪ и стрЬляющихЪ Мы неволЬно улыбнулисЬ, и докторЪ,
ЗвуковЪ, и каждый разЪ болЬные и вра- прервавЪ себя,—воскликнулЪ:
чи, слушая эти звуки, брезгливо морщи- — ВпрочемЪ, зачЪмЪ я это? ВЪдЬ в ы
лисЬ и говорили о русскоіі некулЬтур- в с Ь неисправимы.
ности. И вотЪ вчера вечеромЪ сибиря- И , пославЪ это „ в ы " по адресу всЬхЪ
ковЪ просили покинутЬ заведеніе, послЬ русскихЪ обитателеіі санаторіи и всЪхЪ
двухЪ мЬсяцевЪ пребыванія вЪ немЪ, вообще недисциплинированныхЪ людеіі,
нодЪ предлогомЪ, что ихЪ кашелЬ без- живущихЪ, болЬющихЪ и умирающихЪ
покоитЪ болЬныхЪ. ВладимірЪ Ивано- не такЪ, какЪ должно, докторъ удалил-
вичЪ толЬко что узналЪ эту новостЬотЪ ся сЪ выраженіемЪ безграничнаго само-
сестры Марты. доволЬства вЪ каждомЪ движеніи своего,
— Подумайте толЬко, — говорилЪ какЪ должно, упитаннаго, гимнастикою
онЪ, волнуясЬ. СтарыхЪ людей прогна- и спортомЪ закаленнаго тЬла.

254
 Я усгіокоилЪ, какЪ могЪ, Владиміра —сказалЪ онЪ мнЪ. Я — в Ь с т н и к Ъ разо-
Ивановича й отправился вЪ деревню, руженія и согласія. НЪтЪ болЬше вой-
чтобы помочЬ устроитЬся несчастнымЪ ны, потому что нЪтЪ чужихЪ и нЪтЪ
сибирякамЪ, которые отнеслисЬ кЪ сво- враговЪ. ЧеловЬчество стало однимЪ тЪ-
ему злоключенію сЪ болЬшимЪ добро- ломЪ, и несчастіе одного народа отзы-
душіемЪ. вается болЬзненно на всЪхЬ другихЪ.
— Чуднб, говорилЪ одинЪ изЪ нихЪ, Войнатакое-же бЬдствіе для побЪдителя,
со вчерашняго вечера, какЪ толЬко в ы - какЪ для побЪжденнаго. ОтнынЬ орудія
гнали, и кашлятЬ пересталЪ. КакЪ ру- войны будутЪ хранитЬся вЪ музеяхЪ на-
коіі сняло. ряду сЪ орудіями пытки прошлыхЪ в Ь -
ОказалосЬ, что ихЪ лишили толЬко ковЪ. ОтнынЪ на водЪ и на сушЪ бу-
права заниматЬ комнаты въ зданіи сана- дутЪ звучать выстрЪлы толЬко во дни
торіи, такЪ какЪ ихЪ кашелЬ мЪшалЪ торжествЪ, радуя ближнихЪ, привЪтствуя
спатЬ какимЪ-то англичанкамЪ. ДенЬ-же далекихЪ.
онп по-прежнему будутЪ проводитЬ въ И , у с л ы ш а в ъ эти слова, я сказалЪ:
баракЪ для лежанія и обЬдатЬ за общимъ вотЪ рухнулЪ одинЪ изЪ столбовЪ, под-
столомЪ. держивавшихЪзаконЪ страданііі. И т у т Ъ -
ВечеромЪ я поранЬше зашелЬ кЪ же прибавилЪ: вмЪстЬ сЪ тЬмЪ рухну-
Владиміру Ивановичу, и онЪ вернулся ла одна изЪ основЪ, на которыхЪ по-
къ вчерашнему разговору. коиласЬ религія утЪшенія и помощи. СЪ
— ПерекипЪлЪ я изЪ-за этихЪ ком- жестокостЬю убіііства изсчезнетЪ до-
патріотовЪ,—сказалЪ онЪ, улыбаясЬ, и блестЬ идущаго вЪ боіі и спокоііствіе
теперЬ спокоенЪ. ЗабудемЪ о жестокихЪ умирающаго, ОпустЬютЪ поля битвЪ, и
нЪмцахЪ, обЪ ихЪ кулЬтурЪ и дисци- опустЪютЪ храмы, гдЪ молилисЬ о по-
плинЪ. Я жду легенду о вашихЪ трехЪ бЪдЪ.
встрЪчахЪ. ВторымЪ попался мнЪ на встрЪчу
— Легенду я вамЪ разскажу,—отвЪ- мулсЪ среднихЪ лЪтЪ, сЪ лицомЪ, д ы -
тилЪ я, но она не уведетЪ насЪ ни отЪ шавшимЪ самоувЬренной силой.—Я несу
кулЬтуры, ни отЪ жестокости, а скорЬе людямЪ всеобщую свободу и всеобщее
приведетЪ кЪ нимЪ, потому что разы- богатство,—сказалЪ онЬ. НЪтЪ рабовЪ,
грывается не в ъ мірЪ фантазіи, а вЪ нЬтЪ нуждающихся, потому что никто
дЪііствителЬности. ВотЪ эта легенда. не хочетЪ бытЬ рабомЪ и нуждатЬся.
Рано судЬба выгнала меня на дорогу Земля производитЪ хлЪба и плодовЪ
исканііі. Я вышелЪ одинЪ безЪ друзеіі, больше, чЪмЪ нужно для прокормленія
безЪ товарищеіі, давши обѣтЪ не ранЬше всЪхЪ живущихЪ, людЬми выдЪлано тка-
прекратитЬ поиски, чЬмЪ узнаю, какЪ ней и возведено зданііі болЬше, чЪмЪ
сдЬлатЬ жизнЬ снова прекрасною, и по- нужно для того, чтобы одЪтЬ и пріютитЬ
хожею на мистерію, какЪ вернутЬ душЪ всЪхЪ живущихЪ, а блага искусствЪ и
уже когда-то ею испытанную гармонію науки, какЪ обЪятія любви, какЪ свЬтЪ
красоты и святостЬ экстаза. И когда я солнца, доступны всЪмЪ и никогда не
шелЪ, предаваясЬ своей завЪтноіі мечтЪ, изсякаютЬ. ОтнынЪ врожденное неравен-
ко мнЪ на встрЪчу приблизился юноша ство людеіі будетЪ проявлятЬся не вЪ
сЪ облагороженными чертами скифскаго неравномЪ обладаніи благами жизни, а
лица, сЪ мечтателЬностЬю вЪ блЬдныхЪ вЪ неравномЪ умЪніи полЬзоватЬся ими.
г л а з а х Ъ . — Я несу мирЪ всЬмЪ народамЪ, И , услышавЪ эти слова, я восклик-

255
 нулЪ: вотЪ упала вторая подпора, под- ваніе стали ненужными и оттого мерт-
держивавшая законЪ страданій. И тутъ- выми. Они засохли и отпали, подобно
же прибавилЪ: рухнула вторая основа, ЦвЪтамЪ, когда прошла пора цвЪтенія,
на котороіі держаласЬ религія помощи и вмЪсто нихЪосталасЬ завязЬ будущаго,
и ѵтЪшенія. СЪ послЪдней цЪпЬю рГз- иа нихЪ непохожаго плода.
билась послЪдняя надежда, сЪ послЪд- — Простите, что прерываю васЪ,—
ней нищенской сумоіі истлЪло послЪд- нроизнесЪ мой собесЪдникЪ. Вы ска-
нее упованіе. ОтнынЪ спаленныя засу- зали, что ваша легенда развивается не
хоіі поля не будутЪ оглашаться пЪніемЪ вЪ мірЪ фантазіи, а вЪ дЪйствителЬно-
молитвЪ, и ничЬя рука не будетЪ воз- ^ти. Между тЪмЪ вЪ дЪйствителЬности
дЪватЬся кЪ небу сЪ молЬбой о дождЪ. страданія вовсе не побЪждены и не устра-
ОтнынЪ дождемЪ и солнцемЪ человЪкЪ нены, какЪ вЪ вашей легендЪ, а цЪли-
будетЪ распоряжатЬся такЪ-же свободно, комЪ сохранилисЬ, какЪ тысячи лЪтЪ
какЪ художникЪ—красками на своеіі па- тому назадЪ. В ы сказали, что законЪ
литрЬ. Никто болЬше не будетЪ утромЪ воііны побЬжденЪ. Между тЬмЪ вотЪ
проситЬ о хлЬбЬ насущномЪ, а вечеромЪ теперЬ, пока мы сЪ вами говоримЪ, ц Ь -
благодаритЬ за него. Исчезло блажен- лыіі народЪ изнываетЪ отЪ бЪдствііі
ство смиренныхЪ. Исчезло блаженство воііны, настигнутыіі болЬе силЬнымЪ
плачущихЪ. Исчезло блаженство мило- врагомЪ, какЪ разбоііникомЪ на болЬшой
стивыхЪ. дорогЪ. Не исчезли ни рабство, ни ни-^
И тогда произошла моя третЬя и щета. НЪтЪ дома, гдЬ-бы не было раба.
послЬдняя встрЬча. МнЬ встрЬтился И нЪтЪ человЬка, кто-бы в с ю жизнЬ не
мужЪ, перешедшііі за серединную чер- бился подЪ угрозоіі нищеты. Что - же
ту жизни, сЪ безстрастнымЪ лицомЪ и сказатЬ о болЬзни, о старости, о мукахЪ
острымЪ взоромЪ, привыкшимЪ наблю- агоніи.^ ВЬдЬ разговариваемЪ-то мы сЪ
датЬ. — Я несу міру исцЬленіе отЪ болЬз- вами, сидя вЪ болЬницЬ, сами болЬные,
неіі, — сказалЪ онЪ, Я открылЪ незри- подЪ угрозоіі смерти.
мыхЪ враговЪ, причиняющихЪ тЬлесные — ЗаконЪстраданіііпобЬжденЪ, —от-
недуги, и старостЬ оказаласЬ однимЪ вЪтилЪ я, это значитЪ: измЬнилосЬ наше
изЪ этихЪ недуговЬ. Чума, язва и другія отношеніе кЪ страданіямЪ. ВозЬмемЪ
заразителЬныя болЪзни уничтожены вЪ примЬрЪ, самыіі кЪ намЪ близкій. ВозЬ-
зародышЪ, ножу открытЪ путЬ въ со- мемЪ болЬзнЬ, и спросимЪ, какЪ отно- І
кровеннЬіішіе таііники тЬла, и самое з а - сился кЪ неіі буддистЪ, ветхозавЬтный і
чатіе подчинено контролю разума. От- евреіі и какЪ относится современныіі і
нынЬ старостЬ превратится вЪ безко- человЪкЪ, то естЬ, вы или я. БуддистЪ
нечно-длителЬныіі радостныіі закатЪ, а убивалЪ вЪ своей д у ш Ь желаніе здоровЬя
самая безболЪзненная смертЬ явится ско- и доходилЪ до того, что не замЬчал Ь
рЬе доброволЬнымЪ погруженіемЪ вЪ вЪ себЬ дЬііствія болЬзни и такимЪ обра-
сонЪ усталаго путника, чЬмЪ насиліемЪ зомЬ побЬждалЪ ее. Еврей приносилЪ вЪ
судЬбы. жертву за себя овцу или козленка, всею
И тогда я воскликнулЪ:—побЪжденъ душой уходилЪ вЪ молитву обЪ и с ц Ь -
и устраненЪ законЪ страданііі, и вмЬстЬ леніи, а если молитва не помогала, онЪ
сЪ тЬмЪ потеряла властЬ надЪ душою видЬлЪ вЪ болЪзни земную кару з а г р Ь -
религія помощи и утЬшенія. Прежнііі хи, освобождающую его отЪ кары гряду-
подвигъ, прежнііі мифЪ, прежнее обЬто- щеіі. Что-же дЬлаетЪ современныіі чело-

256
вЪкЪ по отпошеніи кЪ болЪзни? СпросимЪ
себя, какЪ мы сами относимся кЪ своеіі
чахоткЪ. Неужели мы безусловно не увЪ-
рены вЪ томЪ, что разумЪ вЪ силахЪ
отыскатЬ причину этоіі болЪзни и устра-
нитЬ ее вЪ корнЪ и что все дЪло во
времени: не сегодня, такЪ завтра, не з а в -
тра, такЪ черезЪ годЪ, черезЪ десятЬ
лЪтЪ, но направленіе душевной дЪятелЬ-
ности неуклонно намЬчено навсегда. Ко-
нечно, и арабы, и греки знали кое-что
про медицинское искусство, но они бро-
дили вЪ потЬмахЪ, какЪ до сихЪ порЪ
бродитЪ простоіі народЪ, утверждающііі,
что надо надЪягься на Б о г а и самому
не плошать. НЪтЪ, другЪ моіі, нелЬзя
вЪ одно время и надЪятЬся, и не плошатЬ.
Истинная надежда не такЪ говоритЪ:
„не заботЬтесЬ для души вашеіі, что вамЪ
ЪстЬ и что вамЪ питЬ, ни для тЪла ва-
шего, во что одЪтЬся". И надежда такЪ
говоритЪ потому, что молчитЪ увЪрен-
ностЬ вЪ себЬ самомЪ: ,,да и кто изЪ
васЪ, заботясЬ, можетЪ прибавитЬ себЪ
росту хотя на одинЪ локотЬ.^" В ы вотЪ
хотЬли молитЬся обіі исцЪленіи. Скажи-
те-же, вЪ помощЬ науки в ы совсЪмЪ по-
теряли вЪру?
— Е щ е сегодня утромЪ,—отвЪтилЪ
болЬноіі,смущенноулыбаясЬ,явырЪзалЪ
изЪ газеты сообщеніе о новомЪ методЪ
леченіяпосредствомЪподкожныхЪвспры-
скиванііі, открытомЪ какимЪ-то италЬян-
скимЪ профессоромЪ. Е с л и теперЬ по-
нравлюсЬ, непремЬнно поЪду кЪ нему.
— ВотЪ видите,—продолжалЪ я. ВЪ
созвЪздіи душевныхЪ силЪ загорЪласЬ
новая звЬзда; самопомощЬ разума. КакЪ-
же вы хотите, чтобы прежнія силы не
возмутилисЬ? ИзмЪнилосЬ наше отноше-
ніе не толЬко кЪ природЬ, но и кЪ л ю -
дямЪ. Прежнюю вражду кЪ чужому з а -
мЬнило дружелюбіе, и оттого законЪ
воііны побЬжденЪ. П у с т Ь народы воору-
жены сЪ ногЪ до головы, но воііна пе-
рестала бытЬ необходимостЬю. Мы уже
живемЪ подЪ закономЪ вЪчнаго мира, а
воііна, какЪ болЪзнЬ, какЪ нищета, какЪ
рабство, какЪ всЪ другія страданія,
сохраниласЬ, какЪ нЪчто беззаконное,
случаііное, противное разуму. ТамЪ, на
вершинЪ духа, уже страданіяпобЪждены
и взошло солнце вЪчнаго счастЬя. Но
ЗдЪсЬ, вЪ долинахЪ жизни, страданія
еще существуютЪ и даже, при развив-
шеііся чувствителЬности и сознаніи лич-
ности, какЪ будто увеличилисЬ, какЪ это
бываетЪ сЪ туманами, которые вЪ предЪ-
утреннііі часЪ какЪ будто растутЪ, ибо
начинаютЪ двигатЬся и становятся види-
мыми. ВЪ этомЪ смыслЪ страданія ни-
когда не исчезнутЪ и не должны исчез-
нутЬ, ибо тогда пресЪкласЬ-бы задача
жизни. ВЪроятно, сЪ устраненіемЪ од-
нихЪ страданііі возникнутЪ другія, и вЪ
ихЪ вЪчномЪ одолЬніи и будетЪ заклю-
чатЬся вЪчныіі подвигЪ разума. Но ни
кЪ кому другому, кромЪ собственнаго
разума, отнынЪ не будетЪ простиратЬ-
ся рука человЪка за помощЬю.
— Видите-ли, другЪ моіі,—продол-
жалЪ я послЪ нЪкотораго молчанія, мы
теперЬ стоимЪ на самомЪ распутіи прош-
лаго и будущаго, притомЪ стоимЪ на
мЪстЪ возвышенномЪ, откуда видно на
всЪ стороны. НесомнЪнно доказаннымЪ
мы можемЪ считатЬ одно: наша кулЬту-
ра, устранившая законЪ страданій, не-
совмЪстима сЪ религіеіі помощи и утЬ-
шенія. Первая дЪлаетЪ ненужной по-
слЪднюю. Открытыми остаются передЪ
нами три дороги. Первая: отказЪ отЪ
кулЬтуры и возвратЪ кЪ прошлому. Вто-
рая: отказЪ отЪ религіи и безусловное
преклоненіе передЪ кулЬтуроіі. ТретЬя:
отысканіе вЪ самоіі кулЬтурЬ началЪ
новаго религіознаго просвЬтленія.
Когда убылЬ в ы с ш и х ъ чувствЪ ста-
ла сознаннымЪ фактомЪ нашего време-
ни, философы и моралисты, встревожен-
257
ные за будущее людей, но лишенные тическаго познанія, говорятЪ они, поня-
истинно творческоіі идеи, мигли датЬ тіе о БогЪ можетЪ бытЬ сохранено, какЪ
лишЬ одинЬ совЪтЪ: вернутЬся вспятЬ. непознаваемое начало міра. Но это БогЪ-
НазадЪ, совЪтуетЪ Толстоіі, кЪ деревен- гипотеза, о которомЪ можно мыслитЬ,
скому труду, кЪ жизни безЪ Тиедицины а не живое божество, открывающееся
и поэзіи; внЪ разума и роскоши.—На- нашимЪ чувствамЪ—любви, надеждЪ, мо-
задЪ, кричитЪ Нитцше, кЪ древней же- литвЪ. А. такЬ какЪ по ученію Канта
стокости, кЪ древнему рабству, кЪ жиз- (недаромЪ среди пророковЪ кулЬтуры
ни внЪ любви и жалости.—НазадЪ, во- одно изЪ первыхЪ мЪстЪ занимаетЪ по-
піютЪ хоромЪ ревнители прежнихЪ иде- слЪдователЬКанта—буііныііфеііербахЪ)
аловЪ, романтикп католицизма, назадЪ религія познается не теоретическимЪ, а
кЪ недвижнымЪ догматамЪ, кЪ жизни практическимЪ разумомЪ, то кулЬту-
внЪ мысли и свободы. ра, удовлетворяющая нашимЪ практи-
Не знаю, право, стоитЪ-ли возражатЬ ческимЪ потребностямЪ, и естЬ наша
всЪмЪ этимЪ вспятЬ идущимЪ. Не по- истинная религія, а человЪческіи разумЪ,
вернутЬ имЪ назадЪ колесо исторіи, какЪ создавшііі кулЬтуру, или, вЪрнЪе, самЪ
не задержатЬ своимЪ дыханіемЪ прибоіі человЪкЪ—истинное для себя самого бо-
океана. ПобЪды разума вЪчны уже по- жество. Если-же вЪ настоящее время
тому, что устранитЬ ихЪ можно было- счастіе кулЬтурныхЪ классовЪ еще да-
бы, лишЬ убЪдивЪ вЪ ихЪ безполезно- леко отЪ идеала, то лишЬ потому, что
сти самыіі-же разумЪ. ВозвратЪ кЪ же- это счастіе отравлено сознаніемЪ чужо-
стокости немыслимЪ уже потому, что го горя и соціальноіі несправедливости.
не благодЪтели человЪчества, а само че- КакЪ только блага кулЬтуры будутЪ
ловЪчество, сама презираемая толпа з а - справедливо распредЪлены между всЪми
хотЪла счастЬя, свободы, богатства, зна- трудящимися, земля снова превратится
нііі,-кто-жееііпомЪшаетЪ?ТеперЬисила вЪ эдемЪ, но уже благопріобрЪтенныіі
находится вЪ рукахъ толпы, такЪ что и и неотЪемлемыіі. Они не оспариваютЪ
по демоническому ученію о правЪ силЬ- существованія загробнаго міра, а лишЬ
нЪіішаго приходится служитЬ всЪмЪ л ю - утверждаютЪ,что человЪкЪ, полЬзующііі-
дямЪ. Ученія Толстого и Нитцше, это— ся земнымЪ счастіемЪ, не нуждается вЪ
стонЪ болЬного человЪчества: ими оно загробноіі жизни, которая всегда являет-
свидЪтелЬствуетЪ о своеіі болЪзни и 30- ся, какЪ суррогатЪ плохоіі земноіі жиз-
ветЪ о помощи противЪ нихЪ-же. ни. И вообще они вЪ области религіи
И вотЪ передЪ нами вторая дорога. не утверждаютЪ и не отрицаютЪ, а лишЬ
Мы стоммЪ лицомЪ кЪ лицу сЪ царямн отводятЪ русло религіи вЪ сторону на-
современности, сЪ пророками кулЬтуры, шихЪ практическихЪ нуждЪ.
сЬ проповЪдниками полЬзы и позитив- Я долженЪ сознатЬся, что твердыня,
наго знанія, сЪ героями соціалЬноіі^^спра- занятая этими фанатиками культуры,
ведливости. ВсЪ ихЪ разнообразныя и кажется мнЪ не толЬко силЬной, но со
многоименныя ученія могутЪ бытЬ све- стороны разума прямо неприступноіі.
дены кЬ основному догмату, утверждаю- Кто говоритЪ: религія не нужна для
щему, что человЪкЪ для полноты своего моего счастія, тотЪ дЪііствителЬно осво-
счастія не нуждается ни вЪ какомЪ дру- бодился отЪ ея узЪ, тотЪ укрЪпился на
гомЪ благЪ, помимо благЪ, даруемыхЪ высотЪ, которая господствуетЪ надЪ р а -
ему кулЬтуроіі. Е щ е вЪ области теоре- зумомЪ. ИтакЪ, мы подошли теперЬ къ

258
вопросу, отЪ разрЬшенія котораго за- сущныя міру явленііі (имманентныя) не
виситЪ жиэнЬ или смертЬ религіознаго подвластныя разуму, и вотЪ не для устра-
сознанія и судЬба самоіі кулЬтуры. Для ненія ихЪ, а для примиренія сЪ ними
рЪшенія-же эхого вопроса не требуется намЪ также нужна религія безкорыстноіі
никакихЪ отвлеченныхЪ знанііі, а един- любви, какЪ нашимЪ предкамЪ нужна
ственно умЪніе прислушатЬся кЪ свое- была религія помощи и утЬшенія. ВотЪ
му сердцу и сказатЬ, что нужно для на- эти неустранимыя научнымЪ разумомЪ
шего счастія. ВопросЪ о томЪ, бытЬ или страданія.
не бытЬ религіи, можетЪ бытЬ вынесенЪ На первомЪ мЪстЪ по напряженно-\
на общечеловЪческііі форумЪ и подверг- сти и болЪзненности я - бы поставилЪ
нутЪ общечеловЪческому голосованію. соэнаніе безцЬлЬности жизни, соотвЪт-
На половину, какЪ видно изЪ ска- ствующее неутолимоіі жаждЪ конечноіі
заннаго ранЬше, раціоналисты правы: цЪли. Говорю не столЬко о безцЪлЬно-
сЪ молитвоіі о дарованіи благЪ или обЪ сти всеіі жиэни и страхЪ смерти, нбо
избавленіи отЪ страданііі человЪкЪ, вЪ готовЪ согласитЬся сЪ раціоналистами
самомЪ дѣлЪ., отнынЪ можетЪ обращатЬ- вЪ томЪ, что мелкія, опредЬленныя стре-
ся лишЬ кЪ собственному разуму и со- мленія маскируютЪ отЪ насЪ безцЪлЬ-
зданноіі имЪ кулЬтурЬ. З т о г о не видятЪ ностЬ всего существованія и что самыіі
противники раціоналистовЪ и, нападая страхЪ смерти ничто иное какЪ привя-
на все ихЪ ученіе, терпятЪ, конечно, по- занностЬ кЪ формамЪ жизни. Я говорю
раженіе. Правда-же заключается вЪ томЪ, именно о беэцЬлЬности эхихЪ маленЬ-
что раціоналисты, всЬхЪ утилитарныхЪ кихЪ цЬлеіі и стремленііі, о горЬкомЬ
и позитивныхЪ толковЪ, не столЬко пло- осадкЪ разочарованія и обмана, нако-
хіе мыслители, скомЬко плохіе психоло- пляющемся вЪ душЪ по мЪрЬ того, какЪ
ги. Они провели жизнЬ вЪ кабинетЪ за наши цЬли достигаются и надежды сбы-
книгами и по своимЪ занятіамЪ также ваются. КулЬтура всЬми благами толЬко
мало компетентны вЪ вопросахЪ о сча- питаетЪ эху горЬкую неудовлетворен-
стіи и страданіяхЪ, какЪ коллекціонеры ностЬ души, которая, вырождаясЬ вЪ ма-
марокЪ или бухгалтеры. Поэты, худож- нію пессимизма, грозитЪ намЪ всеобщимЪ
ники, романтнсты—лучшіе знатоки чело- безуміемЪ. НадЪятЬся на то, что сЪ во-
вЪческаго сердца, и недаромЪ всЪ они цареніемЪ соціалЬноіі справедливости
склоняются вЪ сторону религіознаго по- эта болЪзнЬ исчеэнетЪ, эначитЪ утЪ-
знанія. ТакЪ что, отводя русло религіи шатЬся пустыми словами. Абсолютная
вЪ сторону практическаго разума, всЪ справедливостЬ никогда не осуществит-
эти книжники и теоретики утилитарныхЪ ся, а относителЬная уже осуществиласЬ
и позитивныхЪ взглядовЪ и мнЪнііі от- вЪ сравненіи сЪ прошлымЪ, между тЪмЪ
водятЪ себя самихЪ, какЪ судеіі вЪ д Ь - дерево пессимизма вЪ наше именно вре-
лЪ религіи. Но оставимЪ личности и мя и выгнало свои ядовитые цвЬты.
обратимся кЪ идеямЪ. СкорЪе можно предполагатЬ, что со-
РазумЪ, создавшііі кулЬтуру, устра- ціалЬныя надежды, помЪрЪсвоего осу-
нилЪ эаконЪ страданііі, но, разумЪется, ществленія, сами будутЪ оставлятЬ вЪ
толЬко тЬхЪ страданііі, которыя устра- душЪ горЬкііі осадокЪ беэцЬлЬности,
нимы, и создалЪ блага, но, раэумЬется, такЪ что сЪ накопленіемЪ счастія пес-
толЬко такія, которыя достижимы. Оста- симизмЪ будетЪ расти. З х о страданіе,
лисЬ ещ,е страданія неустранимыя, при- будучи неустранимымЪ, можетЪ бытЬ

259
толЬко прнмирено, и толЬко примире- познаніе живаго Бога, принесшаго и
но вЪ религіи, вЪ познаніи не-лжи- приносящаго себя вЪ жертву равно для
воіі, не-обманчивой, не-земноіі цЪли, вЪ всЬхЪ, сдЬлавшаго каждаго наслЪдни-
увЪренности, что вЪ основЪ явленііі ле- комЪ своего величія п своей полноты.
жптЪ не наша, а божественная воля, ЗатЪмЪ, третЬимЪ неустранимымЪ
которая, никогда не осуществляясЬ, какЪ страданіемЪ жизни я считаю сознаніе
явленіе, всегда управляетЪ и руководитЪ каждымЪ своеіі зависимости отЪ благЪ
явленіями. жизни, противорЪчащее жаждЪ неогра-
ВторымЪ неустранимымЪ страданіемЪ ниченноіі внутреннеіі свободы. ИскатЬ
жизни я считаю сознаніе всеобщаго не- этоіі свободы вЪ кулЬтурЪ значило-бы
равенства, сознаніе неполноты своеіі отЪ меча спрятатЬся вЪ ножны, ибо,
личности и чужого превосходства. Пока освобождая насЪ политически и эконо-
человЪкЪ трепеталЪ подЪ закономЪ ли- мически, кулЬтура сама налагаетЪ на
шеній, онЪ покорно гнулЪ шею подЪ насЪ все новыя у з ы , и кулЬтурный че-
ярмо касты, сословія, призванія, не за- ловЪкЪ зависитЪ не отЪ одного, но отЪ
мЪчая даже своего униженія. Но стано- тысячи, пмЪ самимЪ увЪнчанныхЪ вла-
вясЬ силЬнымЪ и обезпеченнымЪ, онЪ стелиновЪ, связанныхЪ общностЬю своеіі
желаетЪ извЪдатЬ полноту ощущенііі, безпощадноіі надЪ нимЪ власти. Не на-
бытЬ не участникомЪ оркестра, а цЪ- ходя исхода вЪ разумЪ, жажда свободы
лымЪ оркестромЪ, соединитЬ вЪ своеіі также грозитЪ выродитЬся вЪ безуміе,
личности центрЪ и окружностЬ, властЪ вЪ манію разрушенія и одичанія. При с а -
и любовЬ, первенство и равенство. Но момЪ справедливомЪ соціалЬномЪ строЪ
силы отпущены людямЪ не вЪ равномЪ можно представитЬ себЪ могучую волю,
количествЪ. И вотЪ вЪ резулЬтатЪ не- которая пожелаетЪ разрушитЬ этотЪ
соотвЪтствія между неутолимоіі жаждоіі строіі, изЪ пессимизма, изЪ маніи вели-
полноты и безсиліемЪ личности являет- чія, изЪ маніи безвластія. Примиреніе
ся разладЪ души, столЬ мучителЬный, между кулЬтуроіі и свободоіі можетЪ со-
что современный человЪкЪ радЪ-бы вер- вершитЬся толЬко вЪ религіи, которая,
нутЬся кЪ покорному сознанію вандала, не уничтожая кулЬтуры, какЪ одного
да не вЪ силахЪ отказатЬся отЪ своего пути добра, противопоставитЪ еіі мисти-
кулЬтурнаго первородства. Каждоіі но- ческое созерцаніе, какЪ другой путЬ до-
воіі побЪдоіі кулЬтура раздуваетЪ огонЬ бра, примиряющііі сЪ первымъ и осво-
личности, и безуміе индивидуализма, ма- бождающііі отЪ него.
нія величія грозитЬ превратнтЬся вЪ по- И наконецЪ, то, что обЪединяетЪ всЪ
валЬную болЬзнЬ будущаго. И это стра- религіи, жажда безсмертія и надежда на
даніе, по своеіі природЪ неустранимое, воскресеніе.
можетЪ бытЬ разрЪшено и примирено Но тутЪ вЪ самомЪ дЪлЪ кончается
толЬко вЪ религіи. Подобно тому, какЪ моя легенда, ибо мы стоимЪ вЪ полномЪ
безцЪлЬностЬ явленііі замиряласЬ созна- свЪтЪ мэонизма, Идя путемЪ практиче-
ніемЪ скрытоіі за явленіями мистическоіі скимЪ, прислушиваясЬ кЪ голосу слЪ-
цЪли, такЪ и сЪ неравенствомЪ и не- пого чувства, мы пришли кЪ той - же
полнотоіі явленііі личностЬ можетЪ ми- святынЪ, кЪ котороіі прежде привелЪ
ритЬся лишЬ черезЪ познаніе лежащихЪ насЪ всевидящій разумЪ. ВЪ новоіі ре-
вЪ основЪ явленііі абсолютнои полноты лигіи примиренія сохранилисЬ всЪ фор-
и абсолютнаго равенства, то-естЬ черезЪ мы прежнихЪ религін, но преображен-

260
ныя. ОсталасЬ молитва, но не просящая тилЪ я. ЗаконЪ житейскихъ удобствЪ
ни обЪ удаленіи страданііі, ни о даро- для многихЪ уже замЪнил Ь законЪ преж-
ваніи блага, а молитва безкорыстнаго нихЪ страданііі и привелЪ кЪ тупости
восторга и примирвнія со страданіями и самодоволЬству. На нашихЪ глазахЪ
жизни, до забвенія ихЪ. Остался мифЪ, уже образоваласЬ сытая и образованная
но не о б.іаженно живущихЪ богахЪ, а чернЬ изЪ лавочниковЪ и профессоровЪ,
мифЪ небесноіі печали, о безкорыстыоіі изЪ писателеіі и велосипедистовЪ, испо-
жертвЪ, принесенной и приносимоіі изЪ вЪдующихЪ религію комфорта и спорта,
любви кЪ міру. Остался подвигЪ, но не курсЪ чистоплотности и гимнастики,
убивающііі чувствителЬности кЪ стра- Рапіона.іисты, однако, надЪются на си-
даніямЪ, а подвигЪ, освобождающій отЪ лу соціалЬноіі справедливости, которая
земныхЪ благЪ, разрЬшающій узы по- будто-бы облагородитЪ эту чернЬ. Они
требностеіі блаженствомЪ созерцанія. И пребываютЪ вЪ какомЪ-то основномЪ за-
замЪтЬте, какЪ поразителЬно это одно- блужденіи, дЪлающемЪ всЪ ихЪ ученія
временное созрЪваніе плодовЪ разума и праздными. Заблужденіе это заключает-
чувства, о которомЪ я говорилЪ вамЪ ся вЪ увЪренности, будто человЪчество
ранЬше. ВЪ прежніе вЬка, когда для стремится кЪ счастЬю. НЬтЪ, не кЪ
высшаго счастія нужна была святыня счастЬю стремится жизнЬ, какЪ кЪ своеіі
помощи и утЪшенія, божество открыва- послЪднеіі цЪли, а кЪ высшему счастЬю, ;
лосЬ разуму сЪ характеромЪ идола, ви- не кЪ простому доволЬству, а кЪ како- |
димаго или невидимаго, но живущаго вЪ му-то сложному переживанію, кЪ слія-
мірЪи вмЬшивающагося вЪ ходЪявленііі. нію земного сЪ неземнымЪ, кЪ просвЪ-і
НынЬ-же, когда для счастія нужна свя- тленію чувственнаго лучемЪ мистическа-
тыня примиренія и свободы, божество го. Прежде мистическііі лучЪ пронизы-;
открывается и теоретическому разуму валЪ страданія земли, теперЬ онъ пре- '
сЪ характеромЪ безусловноіі противо- образитЪ блага кулЬтуры. Но безЪ это-
положности міру явленій и невмЪша- го сліянія нЬтЪ красоты душевноіі. Если
телЬства вЪ его судЬбы. представитЬ себЪ, что комфортЪ ста-
— Д а , все это странно и поразителЬ- нетЪ удЪломЪ всЪхЪ, что каждыіі рабо-
но, послЪ молчанія произнесЪ моіі другЪ. чііі будетЪ ЪздитЬ на собственномЪ ве-
У Геііне гдЪ-то я вычиталЪ, что люди лосипедЪ, носитЬ чистое бЪлЬе и читатЬ
болЬше не создадутЪ новой религіи, за газеты, что наконецЪ каждый будетЪ
отсутствіемЪ у нихЪ фантазіи. Оказы- работатЬ велосипеды и бЪлЬе на всЬхЪ
вается, что у него самого не достало и в с Ь на каждаго, то все-таки, вмЬстЪ
фантазіи представитЬ себЬ религію, ко- взятые, они образуютЪ самодоволЬную
торая будетЪ создана самыми потребно- чернЬ, а не б.іагородное человЬчество.
стями жизни, безЪ участія чЬеіі - либо ПовЬрЬте: фактЪ изгнанія бЪдныхЪ си-
личноіі фантазіи. А еще поразителЬнЬе биряковЪ не случаііностЬ. Это маленЬ-
то, что раціоналисты, толкуя вЪчно о кііі, но оченЬ яркііі цвЪточекЪ на сте-
реалЬномЪ и полезномЪ, такЪ плохо блЪ кулЬтуры. Практикуемыя ради полЬ-
умЪютЪ наблюдатЬ реалЬную жизнЬ. зы и комфорта, даже справедливостЬ,
ВЬдЬ разладЪ кулЬтуры, о которомЪвы даже любовь, даже героизмЪ теряютЪ
говорите, не мечта, а уже сбывшіііся свое благоуханіе и облагораживающую
фактЪ. силу. В ы , конечно, знаете, до какоіі аб-
— КЪ сожалЪнію, это такЪ,—отвЬ- сурдноіі жестокости договорился Спен-

26І
 серъ, обсуждая сЪ точки зрЪнія полЬзы себЪ и не умЬемЪ сдерживатЬ своіі ка-
и комфорта вопросЪ о призрЪніи бЬд- шелЬ, не заботясЬ о томЪ, мЪшаемЪ-ли
ныхЪ. Новая исторія уже знаетЪ и,Ълое кому-нибудЬ спатЬ или нЪтЪ. ИзбытокЪ
псевдо-идеалистическое движеніе, когда силЪ рождаетЪ жажду подвига. у насЪ
сотни тысячЪ людемі шли на героііскііі самое простое дЪло, мытЬе вЪ банЪ, пре-
подвигЪ, безЪ живоіі любви вЪ душЪ. вращается вЪ подвигЪ: люди задыхают-
Я говорю о борЬбЪ американцевЪ за от- ся вЪ атмосферЪ кипЪнія и прямо сЪ
мЪну неволЬничества, о борЬбЪ, вызван- полка б^ЬгутЪ на дворЪ и бросяются вЪ
ноіі не любовЬю кЪ неграмЪ,—ихЪ оди- кучу снЬга. ПовЬрЬте: эти подвиги во
наково презирали и сЪверяне, и южане, имя чистоплотности совершаются пото-
—но любовЬю кЪ своему душевному му, что мы еще живемЪ подЪ закономЪ
комфорту, несовЪстимому сЪ существо- грязи. Когда кЪ намЪ заглянетЪ истин-
ваніемЪ рабства. Если-же слова о любви ная чистоплотностЬ, героическій полокЪ
кЪ людямЪ наполняютЪ насЪ благого- замЬнится прозаическоіі губкоіі и та-
вЬніемЪ, то потому, что мы разумЬемЪ зомЪ тепловатоіі воды. То-же самое и
любовЬ мистическую, завЬщанную намЬ вЪ области духа. Мы еще любимЪ и
ХристомЪ, а не утилитарную ея под- жаждемЪ безкорыстнаго подвига, потому
' дЬлку. И не толЬко любовЬ кЪ людямЪ, что мы безправны, бЬдны и невЬже-
но сама религія, пріемлемая ради ду- ственны. Но по мЬрЬ того, какЪ мы бу-
шевнаго комфорта, безЪ любви кЪ Б о г у демЪ просвЪщатЬся, и у насЪ явятся фзі-
становится пошлостЬю. рисеи кулЬтуры и рядомЪ сЪ ними фа-
— Однако, прервалЪ меня ВладимірЪ рисеи совЪсти, разные теоретическіе че-
ИвановичЪ, я знаю движеніе, несомнЬн- ловЪколюбцы, которые засядутЪ вЪ га-
но идеалистическое, хотя все оно совер- зетахЪ и журналахЪ и, торгуя человЪ-
шилосЬ подЪ знаменіемЪ утилитарныхЪ колюбіемЪ, оплывутЪ жиромЪ самодо-
идеіі. И вы его знаете. волЬства и тупости.
— В ы говорите о нашемЪ русскомЪ — Но всего этого можетЪ и не бытЬ,
практическомЪ идеализмЬ,—отвЪтилЪ я. —сказалЪ моіі другЪ, если ранЬше по-
О великомЪ движеніи, начавшемся сЪ бЬдитЪ ваша истина.
шестидесятыхЪ годовЪ. СознаюсЬ вамЪ, Я не ожидалЪ этихЪ словЪ и долго
что и для меня вЪ немЪ естЬ нЬчто з а - молчалЪ,
гадочное. КакЪ бываетЪ скрытая тепло- — ПризнатЬся вамЪ, — отвЬтилЪ я
та, такЪ, можетЪ бытЬ, существуетЪ наконецЪ, я не задумывался надЪ тЪмЪ,
скрытая религіозностЬ. ВЪ нашемЬ ни- побЬдитЪ-ли моя истина и какЪ свер-
гилизмЪ было даже нЬчто подвижниче- шится эта побЪда. Но грустЬ духовнаго
ское. Но разсчитыватЬ долго на этотЪ одиночества я испыталЪ до конца. ВЪдЬ
скрытый идеализмЪ опасно: онЪ можетЪ болЬшинство людеіі до сихЪ порЬ пре-
испаритЬся, какЪ разЪ вЪ ту минуту, бываетЪ подЪ закономЪ страданііі и ко-
когда онЪ всего болЬе нуженЪ. ВЪ рус- снЬетЪ вЪ язычествЪ. А изЪ тЬхЪ, кто
скомЪ человЪкЪ, независимо отЪ того, отЪ этого закона освободился, великое
стоитЪ-ли онЪ сознателЬно за религію болЬшинство, вслЬдствіе - ли теоретиче-
или противЪ нея, еще кипитЪ избытокЪ скихЪ заблужденііі или по низменноіі
' силы, заставляющій его относитЬся сЪ своеіі природЪ, пристало кЪ кулЬту ком-
презрЬніемЪкЪ кулЬту комфорта и спор- форта. МнЪ болЬно высказатЬ вслухЪ,
та. Мы еще часто поступаемЪ во вредЪ но я боюсЬ, что для многихЪ м весЪма

262
 многихЪ, для полнаго ихЪ счастія, ни- с т в а . Н о кулЬтура—единственно вЪрный
чего, кромЪ удобствЬ жиэни, не нужно. фундаментЪ для религіи безкорыстноіі
Прежде, когда религія держаласЬ на утЪ- любви, и эа это да будетЪ она благо-
шеніи страданііі, мы видимЪ, что народЪ, словенна. Она освободитЪ людеіі отЪ
толпа тЪсно жмется кЪ жертвенникамЪ, позора нищеты и рабства. Подумаііте,
самые безпомощные ближе всЪхЪ, а по- все человЬчество свободно, а рабами
одалЬ стоятЪ немногіе избранники, ибо сдЪлалисЬ силы природы: „ И се ангелы
страданія были удЪломЪ в с Ь х Ь , а счастіе приступили и служили ему'-. Ангелы,
немногихЪ. Б о ю с Ь , что наступаетЪ вре- живущ,іе вЪ водЪ, вЪ лучахЪ солнца, вЪ
мя, когда безбожіе станетЪ настроеніемЪ ЭлектричествЪ, и тысячи ангеловЪ, име-
болЬшинства, а любящіе Б о г а образуютЪ ни которыхЪ мы еще не знаемЪ. ТакЪ-же
неболЬшую, послЬднюю аристократію ясно, какЪ вотЪ теперЬ васЪ, я вижу
земли. Но обЪ этомЪ вслухЪ какЪ - то Это будущее царство эемноіі радости,
странно говоритЬ. ВмЬсто Б о г а какЪ когда каждыіі лучЪ солнца, и взмахЪ
будто прославляешЬ себя самого. На- вЪтра, и ударЪ волны будутЪ служитЬ
ступаетЪ, бытЬ можетЪ, время, когда на полЬэу и доволЬство людямЪ. Тогда,
религіозные люди изЪ скромности бу- бытЬ можетЪ, и болЬшинство обратится
дутЪ скрыватЬ свое превосходство и кЪ религіи примиренія, и в с Ь поіімутЪ,
узнаватЬ другЪ друга по таііному знаку. что Сверхчувственнаго нельзя проситЬ о
ВсЬ-же самодоволЬные будутЪ уэнаватЬ- дарованіи чувственныхЪ благЪ и что
ся по знаку явному. Ни умЪ, ни знаніе, невидимые дары мистическаго разума,
ни талантЪ не сотрутЪ сЪ нихЪ вро- дары примиренія, свободы, безсмертія и
\ жденнаго клеііма, и кто будетЪ нападатЬ сутЬ единственно вЬрные и нетлЬнные.
на религію, тотЪ этимЪ самымЬ дока- Тогда, бытЬ можетЬ, жизнЬ снова пре-
жетЬ свою принадлежностЬ кЪ низшеіі вратится вЪ мистерію и божественное
расЪ. происшествіе и люди снова извЬдаютЬ
А можетЪ бытЬ, обо всемЪ этомъ не гармонію греческоіі красоты и блажен-
слЬдуетЪ ни говоритЬ, ни думатЬ. ВЪдЬ ство христіанскихЪ экстаэовЪ. Не о ми-
иотина сама по себЬ такая безконечностЬ, стическомЪ-ли именно разумЬ думалЬ
что почти безразлично, будетЪ-ли она СпасителЬ, когда говорилЪ ученикамЪ:
помножена на единии,у или на милліар- „и Я умолю Отца, и дастЪ вамЪ другого
ды. Кто-же борется за истину, тотЪ дол- УтЬшителя, да пребудетЪ сЪ вами во вЪкЬ,
женЪ помнитЬ, что если его истина — Д у х а истины, котораго мірЬ не можетЪ
грядущііі свЬтЪ, то за него само восхо- принятЬ, потому что не видитЪ его и
дящее солнце. Каждыіі мигЪ ростетЪ и не знаетЪ его". Но все это мечты о
число лучей, и каждыіі новыіі лучЪ — будущемЪ. Однако, надЬюсЬ, что на вашЪ
новая стрЬла вЪ борЬбЬ эа его истину. вопросЪ, молитЬся-ли обЬ исцЬленіи, я
БезЪ этоіі надежды слЬдовало-бы возне- теперЬ далЪ вамъ обстоятелЬныіі от-
навидЬтЬ кулЬтуру. Я-же люблю ее и вЪтЪ.
праздную, какЪ личный праздникЪ, каж- — В ы болЬше сдЬлали,—произнесЪ
дую побЪду науки или соціалЬноіі спра- болЬной, вы исцЪлили меня и повели эа
ведливости.Предоставленная самоіі себЪ, собоіі на высоту, откуда видно в о с х о -
кулЬтура привела-бы людей не вЪ новыіі дящее солнце. Б л а г о с л о в л я ю этотЪ в е -
ЭдемЪ, а вЪ обширныіі огородЪ, окру- черЪ, даже если онЪ послЪдній вЪ моей
женныіі стоячимЪ болотомЬ самодоволЬ- жизни.

263
 — ВЪрЬте моему предчувствію,—от-
вЬтилЪ я ему, Мы не ранЬше разстанем-
ся сЪ вами, чЪмЪ не обоіідемЪ всЪ три
круга мэонической истины,—ученіе, ле-
генду и путЬ жизни,—и не будетЪ ска-
зано послЪднее слово.
Я распрощ,ался сЪ ВладиміромЪ И в а -
новичемЪ и вышелЪ вЪ пустынный кор-
ридорЪ. ВолЬница глубоко спала и бы-
ло оченЬ тихо. Но кровЬ моя б ы л а в о з -
буждена, и мнЪ казалосЬ, что вЪ моеіі
груди бЬется не мое, а чЬе-то болЬшое,
радостное сердце,' и я, улыбаясЬ, гово-
рилЪ себЪ, что это—сердце счастливаго
и просвЪтленнаго человЪчества.
Н. Мннскгй.
 НЕНуЖНАЯ ПРАВДА.
(По поводу Московскаго художеотвѳннаго театра).
I.
Искусство начинается въ тотъ мигъ, когда
художникъ пытается уяснить себѣ свои тай-
ныя, смутныя чувствованія. Гдѣ нѣтъ этого
уясненія, нѣтъ творчества; гдѣ нѣтъ этой
тайности въ чувствѣ—нѣтъ искусства. Ху-
дожникъ въ творчествѣ озаряетъ свою соб-
ственную душу,—въ этомъ наслажденіе твор-
чествомъ. Знакомясь съ художественнымъ
произведеніемъ, мы узнаемъ душу художни-
ка,—въ атомъ наслажденіе искусствомъ, эсте-
тическое наслаждепіе. Предметъ искусства—
душа художника, его чувствованіе, его воз-
' зрѣніе; она и есть содержаніе художественна-
го произведенія; его фабула, его идея это—
форма; образы, краски, звуки—матерьялъ. Ка-
ково содержаніе Гетевскаго Фауста? — душа
Гете. Что-же такое взятая имъ легенда о
Фаустѣ и различныя философскія и нрав-
ственныя идеи, объединяющія драму? это:—
ея форма. А образъ Фаусга, Мефистофеля,
Гретхенъ, Елены и всѣ частные образы, на-
полняюш,іе отдѣльные стихи,—это матерьяііъ,
изъ котораго взялъ Гете. Подобно этому со-
держаніе любой скульптуры — душа ваятеля
въ тѣ мгновенія, которыя онъ перѳживалъ,
замышляя и создавая свое твореніе; сцена,.
изображенная въ скульптурѣ,—ея форма, а
мраморъ, бронза или воскъ—матерьялъ.
Необходимо строго различать эти три эле-
мента, наличные въ каждомъ художествен-
номъ созданіи. Важнѣйшій изъ нихъ, разу-
мѣется, содержаніе. Оно именно даетъ значе-
ніе художественному созданію, дѣлаетъ его
тѣмъ, что оно есть. Если художникъ не вло-
жилъ въ своѳ созданіе своей души, онъ про-
сто не создалъ ничего; таковы всѣ подража-
тельныя произвѳденія, перепѣвы. Напро- ^
тивъ, художникъ можетъ мѣнять свой ма-
терьялъ, но творить по суш;ности одинако-
выя созданія. Одну и ту-жѳ статую можно
сдѣлать изъ мрамора и изъ бронзы; въ пе-
реводныхъ стихахъ, часто иныѳ образы, чѣмъ
въ оригиналѣ: Д. Г. Росетти воплоп];алъ свой
замысѳлъ и въ стихахъ, и въ краскахъ. Ху-
дожникъ можѳтъ мѣнять и форму, т. ѳ. про-1
повѣдывать то однѣ идеи, то другія, исповѣ-
дывать то одни убѣжденія, то другія, не ка-
саясь самой сущности своихъ созданій. Убѣж-
деніе—всегда внѣшне, всѳгда переходящѳ, не
оно образуетъ личность челозѣка. Въ тѳче-
ніе жизни мы нѣсколько разъ мѣняемъ свои
убѣжденія, но всегда остаемся сами собой.
Это прекрасно можно прослѣдить на примѣрѣ
Льва Толстого.
Связь мѳжду сущностью художественнаго
произведенія и его формой, а тѣмъ болѣе его
матѳрьяломъ—не органическая, случайная.
Одно и то-же содержаніе можно облечь въ
разныя формы и выразить съ помощью раз-
ныхъ матѳрьяловъ.
Дикарь, не знающій, что такоѳ рояль, уви-
давъ въ окно играющаго піаниста, будетъ хо-
хотать надъ его движѳніями. Нѳ слыша му-
зыки, онъ нѳ пойметъ ихъ смысла. Гимна-
стика пальцевъ не имѣетъ никакого отношѳ-
нія къ тѣмъ звукамъ, которые хочетъ вызвать
піанистъ, и тѣмъ болѣе къ тѣмъ мелодіямъ,
которыя мечталъ воплотить композиторъ. При
инструментѣ иного устройства играющему
придется дѣлать совсѣмъ иныя движенія ру-
ками. Однако и въ такихъ условіяхъ піани-
67
 сты творятъ. Руки ихъ какъ-бы одухотво-
ряются, и пхъ художественное волненіе на-
ходитъ свое выраженіе въ ударахъ по клави-
шамъ. И, конечно, артисту-исполнптелю надо
совершить" какое-то насиліе надъ своей ду-
шой, чтобы передавать понятную ему мело-
дію быстрыми переборами пальцевъ.
Но такое-же насиліе долженъ совершить
надъ собой и художникъ. Скульпторъ жаж-
детъ воплотить свою мечту, и эта жажда вы-
ражается тоже движеніями пальцевъ, мну-
щихъ воскъ или глину. Такое-же насиліе со-
вершаетъ композиторъ, передавая свою музы-
кальную мысль, тѣми или другими нотами,
для суп],ествующихъ при немъ музыкальныхъ
инструментовъ, по принятой въ его время
нотной системѣ. Такое-же насиліе совершаетъ
поэтъ, передавая лирику своей души въ сло-
вахъ какого-либо языка; и здѣсь нужна своя
техника, своя гимнастпка, если не пальцевъ,
то какой-то особенной стихотворческой спо-
собности, укладывающей слова въ размѣ-
ры и подбирающей къ концамъ стпховъ со-
звучія. ІІрямой связи между образами поэта
и словами, между пѣснями души и звуками
мѣдныхъ струнъ, между мечтой и глиной—
нѣтъ и быть не можетъ
Столь-же случайна связь между содержа-
ніемъ художественнаго произведенія и его
формой. Всѣ эти три элемента — содержаніе,
форма, матерьялъ—несоизмѣримы. Какъ нель-
зя съ окончательной точностью выразить ве-
личину круга въ доляхъ радіуса, такъ нельзя
до конца, адэкватно, выразить то, что состав-
ляетъ сущность художественнаго произведе-
нія, т. е. душу художника, ни въ какой фор-
') Матерьялы, пригодные для искусства, далеко не
нсчерпаны. Могутъ возникнуть новыя искусства. Дѣ-
ланіе нотъ къ арисіонамъ теперь фабричное мастер-
ство, но оно можѳтъ пѳрейти въ руки художниковъ.
Самыѳ аристоны будутъ приготовляться на фабрикахъ,
какъ теперь рояли, ноты-же будутъ соадаваться ху-
дожникамн. Творчество, вдохновеніѳ будетъ направлять
руку работающаго, когда онъ будетъ вырѣзать длин-
ныя и короткія отвѳрстія въ картонныхъ и металли-
ческихъ кругахъ. Отъ ничтожнѣйшей разницы въ вѳ-
личинѣ и формѣ этихъ отверстій, можетъ быть нѳдо-
ступной глазу и нѳподвластной разсудку, будѳіъ за-
висѣть художѳственнйсть исполненія.
68 =
мѣ, какъ ни въ какомъ матерьялѣ. Здѣсь
выступаетъ Тютчевское: „Мысль изрѣченная
есть ложь". Потому-то образы худояшика и
таятъ въ себѣ многообразное значеніе, пото-
му-то за каждымъ изъ нихъ при вниматель-
номъ всматриваніи и открываются безконеч-
ныя дали. Лирическій поэтъ довольствуется
образностью словъ и ихъ звучностью, въ дра-
махъ и романахъ пользуются характерами
вымышленныхъ лицъ, въ живописи и скульп-
турѣ внѣшній міръ выступаетъ для глазъ
пластически и въ краскахъ,—но все это для
художника лишь средство выразить своюду-
шу. Немыслимо, чтобы душа совпадала впол-
нѣ съ интригой романа или съ нарисован-
нымъ пастелью пейзажемъ. Прѳдметъ искус-
ства всегда въ мірѣ сущностей; но всѣ сред-
ства искусства въ мірѣ явленій. Преодолѣть
это роковое противорѣчіе нельзя, можно толь-
ко дѣлать его все менѣе и менѣе мучитель-
нымъ, заостряя, утоачая, одухотворяя искус-
ство.
Совершенно ошибочно считать въ искус-
ствѣ цѣлью то, что для него только средство. І
Внѣшній міръ — только пособіе, которымъ
пользуется художникъ, чтобы дать осязатель-
ность своимъ мечтамъ. Художникъ рисуетъ
портреты своихъ знакомыхъ, пишетъ видъ на
горы со своей террасы, въ повѣстяхъ изобра-
жаетъ своихъ современниковъ, ихъ бытъ,—
но все это лишь затѣмъ, чтобы запечатлѣть
свои собственныя чувствованія. Если эти чув-
ствованія достойны вниманія, — произведѳніе
прекрасно; если они ничтожны,—ничтожно и
произведеніе, хотя-бы въ нѳмъ изображались
любопытнѣйшія черты современности. Худож-
никъ должѳнъ быть вѳликимъ чѳловѣкомъ,
мудрѳцомъ, святымъ; это первое требованіѳ
отъ нѳго. Ужѳ послѣ этого онъ долженъ вла-
дѣть своимъ ремесломъ, умѣть творить въ
мраморѣ или въ словахъ. Одно умѣніе срисо-
вывать то, что кругомъ, ни въ какомъ слу-
чаѣ не дѣлаѳтъ художникомъ.
Подражаніе природѣ—средство въ искус-
ствѣ, а не цѣль его. Удвоеніе дѣйствитель-
ности, если и имѣетъ какой-нибудь смыслъ
само по себѣ, то исключитѳльно научный. Для
свѣдѣній будущихъ поколѣній полезно за-
 печатлѣть фотографіей иныя лица, иныя со- цу—ѳго голосъ, актѳру—ѳго собственное тѣло,
бытія, иныя явленія природы. Точно такъ-же ѳго рѣчь, мимика, яіесты. То произвѳденіе,
полезно запечатлѣть, хотя-бы въ формѣ по- которое исполняетъ артистъ, служитъ фор-
вѣстей, обычаи даннаго народа и времени. мой для его собствѳннаго созданія. Если
Пока это исполняютъ романисты-реалисты, артисту самому нечего сказать людямъ,
но впослѣдствіи научатся дѣлать это техни- если въ пѳмъ не душа худолгника,—никакія
ческими способами, механически. Какъ теперь достоинства исполняѳмой пьесы не спасутъ
фотографируютъ зданія, будутъ фотографи- его. Такъ плохой скульпторъ изъ самаго
ровать характеръ и бытъ. Для этого вовсе не прекраснаго мрамора, на лучшую заданпую
надобно творчества. По самому смыслу словъ тему, не сдѣлаѳтъ хорошѳй статуи. А.ртистъ
ясно, что содержаніе въ творчествѣ почер- должѳнъ быть столь-же великъ, какъ мы
пается внутри себя и только матерьялъ бе- того хотимъ отъ поэта. Все, что мы требуемъ
ретсяизвнѣ.Самое типическое изъискусствъ— отъ писателя, мы вправѣ трѳбовать и отъ
I лирика. Собственно „искусство" и „лирика" актера. Пусть будетъ онъ по образованію, по
' понятія тождественныя. Все искусство стре- цѣльности міросозерцанія, по сознательности
мится стать лирикой. жизни—достоинъ своего высокаго званія.
Различаютъ искусства творческія и испол- Свободѣ творчѳства артиста не мѣшаѳтъ,
нительныя, но это различіе чисто внѣпінее. что форму своего созданія онъ получаѳтъ
Названіе первыхъ несправедливо, потому что готовой отъ автора пьесы. Древніѳ драма-
творчество присуще обоимъ родамъ: безъ турги творили-же совершѳнно свободно, хотя
творчества нѣтъ искусства. Можно дѣятель- фабулой ихъ драмъ были общеизвѣстные
ность поэта, скульптора, художника-живопис- миѳы, мѣнять^которые было нельзя. Худолг-
ца, композитора и т. д. назвать искусствомъ ники творятъ свободно, пзображая вѳликія
пребывающимъ (регтапепі), а дѣятельности мгновенія евангельской исторіи, хотя и здѣсь
пѣвца, піаниста, актера и т. д. оставить на- форма дается извнѣ. Вдохновеніѳ не есть
званіе исполнительнаго или артистическаго нѣкоторое изступленіѳ или одержаніе. „Вдо-
искусства. Особенность искусства перваго ро- хновѳніе, говоритъ Пушкинъ, есть располо-
да въ томъ, что его созданія на сравнитель- женіе души къ живѣйшему принятію впе-
но долгое время остаются достояніемъ чело- чатлѣній и соображенію понятій, слѣдствен-
вѣчества: пока не сокрушится статуя или но и объясненііо оныхъ. Вдохновѳніе нужно
картина, пока не истлѣютъ всѣ книги, гдѣ въ геомѳтріи, какъ и въ поэзііі". Вдохнове-
напечатаны стихи и не умрутъ всѣ знавшіе ніе ни въ какомъ случаѣ не исключаетъ со-
ихъ наизусть. Созданія-же артистическаго знательности. Разсудокъ безсиленъ творить
искусства существуютъ лишь для тѣхъ, кто но онъ долженъ стоять на стражѣ творче-
прнсутствуетъ при самомъ мгновеніи творче- ства. Авторъ пьесы играѳтъ роль разсудка
ства; художникъ-артистъ долженъ ихъ про- въ творчествѣ артиста.
изводить вновь и вновь каждый разъ, когда Изучая пьесу, какъ слушатѳль, какъ чи-
хочетъ его сдѣлать доступнымъ другимъ. По татѳль, артистъ наслаяедаѳтся своѳй бли-
существу эти два рода искусства тождествен- зостью къ автору. Исполняя ту-же пьесу на
ны. Оба стремятся къ одной цѣли: выразить сцѳнѣ, артистъ творитъ. Каяедое художествѳн-
душу художника. ноѳ произведѳніе допускаетъ бѳзконечное
Артистъ тоже творѳцъ. Артистъ на сценѣ • число пониманій, при томъ истинныхъ, нѳ
то-жѳ, что скульпторъ передъ глыбой глины: противорѣчащихъ замыслу автора, хотя часто
онъ долженъ воплотить въ осязательной имъ самимъ нѳ подозрѣваемыхъ. Каждый изъ
формѣ такое-жѳ содѳржаніе, какъ скульп- читателей пойметъ по-иному, по своѳму, одно
торъ,—порывы своѳй души, ѳя чувствованія. и то-же стихотвореніе. Исполняя пьесу на
Матерьяломъ піанисту служатъ звуки того • сценѣ, артистъ воплощаетъ именно то, что
инструмѳнта, на которомъ онъ играѳтъ, пѣв- есть у него своего въ ея пониманіи. Только ,

69^
 это одно и цѣнно. Передъ нами вскрывается
душа артиста, и мы рукоплещемъ не автору
(это рефлексія), а ему! Вотъ почему артистъ
можетъ сдѣлать великое созданіе изъ совер-
шенно ничтожной пьесы. Но конечно, изъ
этого не слѣдуѳтъ, что для артиста нѣтъ хоро-
шихъ и плохихъ пьесъ; одпи даютъ болѣе
удобную, болѣе красивую форму, чтббы влить
въ нее свое содеряіаніе: это—великолѣпныя
амфоры; другія представляютъ какія-то пло-
скія тарелки, вдобавокъ надтреснзгтыя.
Художественное, эстетпческое наслажде-
ніе въ театрѣ получаемъ мы отъ исполни-
телей, а не отъ пьесы. Авторъ — слуга акте-
ровъ. Если-бы было иначе, театръ потерялъ
бы свое право существовать. Онъ сталъ-бы
подспорьемъ для воображенія, помогающимъ
ясно представить, что написалъ авторъ. Лю-
дямъ съ сильнымъ воображеніемъ не за-
чѣмъ было-бы ходить въ театръ: они могли
бы довольствоваться чтѳніемъ драмъ. Театръ
сдѣлался-бы богадѣльней для людей со сла.
/ бой фантазіей или иллюстраціями къ тексту.
Кто хочетъ узнать Шекспира, долженъ чи-
тать его: въ театрѣ онъ узнаетъ актеровъ.
Кто хочетъ наслаждаться Бетховеномъ, дол-
женъ умѣть самъ исполнять его.
Дѣятельность актера можно сравнить съ
художественной критикой, но именно худо-
жественной. Есть строго научное изученіе
литературныхъ произведеній,—которое выяс-
няетъ кругъ идей и воспріятій, изъ кото-
рыхъ создалось оно. Но есть и творческая
критика, создающая свой собственный образъ
писателя, можетъ быть не вѣрный, объектив-
но, но въ той - же степени истинный, какъ
истинны созданія искусства. Такъ у насъ писалъ
' 0 поэтахъ Вл. С. Соловьевъ. Въ такомъ смы-
слѣ можно говорить, что актеры толкуютъ
играемую роль. Но это не разсудочное тол-
кованіе, а творческое. Научное объясненіе
устанавливаетъ истины, обязательныя для
всѣхъ позднѣйшихъ изслѣдователей. Твор-
ческое толкованіе должно мѣняться съ каж-
дымъ новымъ толкователемъ. Ученый хочетъ
разъ навсегда рѣшить, что такое типъ Отел-
ло; каждый артистъ долженъ, если только
70
онъ истинный художникъ, создавать новый
и новый образъ Отелло.
Задача театра — доставить всѣ данныя,
чтобы творчество актера проявилось наи-
болѣе свободно и было наиболѣе полно вос-
принято зрителями. Помочь актеру раскрыть
свою душу передъ зрителями — вотъ един-
ственно назначеніе театра.
П.
Года три, какъ въ Москвѣ существуетъ
„Художественный театръ". Онъ какъ - то
сразу пришелся по вкусу всѣмъ: публикѣ,
газетамъ, сторонникамъ новаго искусства и
защитннкамт стараго. Еще недавно москов-
скій Малый театръ принято было называть
образцовой русской сценой; теперь только
смѣются надъ его рутиной. И этотъ самый
Малый театръ и другой московскій драмати-
ческій — Корша — стали перенимать пріемы
новой сцены. Для москвичей Художествен-
ный театръ сдѣлался какимъ-то идоломъ, і
они гордятся имъ и прежде всего другого
спѣшатъ показать пріѣзжему. Худоя^ествен-
ный театръ совершилъ поѣздку въ Петер-
бургъ и гастролировалъ здѣсь при полныхъ
сборахъ и всеобщемъ вниманіи. Художе-
ственный театръ рѣшался ставить такія
вещи, которыя не удавались на другихъ сце-
нахъ—напримѣръ, Чайку Чехова—и съ успѣ-
хомъ. А что всего удивительнѣе. художествен-
ный театръ завоевалъ сочувствіе толпы имен- ^
но новаторствомъ, нововведеніями въ обста-
новкѣ, въ игрѣ актеровъ и смѣлостью въ
выборѣ пьесъ.
Что-же такое художественный театръ? Дѣй-
ствительно - ли это сцена будущаго, какъ
иные его называли. Сдѣланъ - ли имъ шагъ
впередъ по пути къ одухотворенію искусства,
кь побѣжденію роковыхъ противорѣчій ме
жду сущностью искусства и его внѣшностью?
Простая вѣроятность говоритъ, что нѣтъ.
Если - бы художественный театръ ставилъ
себѣ такія задачи, врядъ-ли онъ такъ бы-
стро добился-бы такого всеобщаго признанія.
Успѣхъ свидѣтельствуетъ о томъ, что худо-
жественный театръ даетъ зрителямъ не
истинпо-новое, а подновленное старое, что
онъ не посягаетъ на укоренившіяся при-
вычки театраловъ. Онъ только болѣе совер-
шенно выполняетъ то, къ чему стремились
и другіе театры, и тотъ-же самый москов-
скій Малый театръ, съ которымъ онъ сопер-
инчаетъ. Вмѣстѣ со всѣмъ европейскимъ
театромъ, за ничтожнѣйшими исключеніями,
онъ стоитъ на ложномъ пути.
Современные театры стремятся къ наи-
болѣе правдивому воспроизведенію жизни.
Имъ каясется, что они достойно выполняютъ
свое назначеніе, если у нихъ на сценѣ бу.
детъ все, какъ въ дѣйствительности. Актеры
стараются говорить, какъ въ гостиныхъ, де-
кораторы срисовываютъ виды съ натуры, ко-
стюмеры кроятъ свои костюмы согласно съ
данными археологіи. Несмотря на то, остается
еще значительная доля такого, чего театры
не умѣли поддѣлать. Художественный театръ
и задался цѣлью уменьшить эту долю. Въ
немъ актеры стали свободно садиться спиной
къ зрителямъ, стали разговаривать между
собой, а не въ „публику". Вмѣсто трехстѣн-
наго „павильона" на сценѣ явилась комната,
поставленная наискось: въ открытыя двери
видны другія комнаты, такъ что передъ зри-
телями цѣлая квартира. Мебель разставлена
сообразно тому, какъ ее обыкновенно ставятъ
въ домахъ. П^і изображеніи лѣса или сада
нѣкоторыя деревья помѣщены на авансценѣ.
Если по пьесѣ долженъ итти дождь, зрите-
лямъ даютъ слышать шумъ воды. Если по
пьесѣ зима, сквозь окна декораціи вндно
какъ идетъ снѣгъ. Если — вѣтеръ, оконныя
занавѣски колыхаются и т. д., и т. д.
Прежде всего надо сказать, что эти ново-
введенія очень робки. Они касаются второ-
степеннаго и оставляютъ нетронутыми основ-
ныя традиціи сцены. А пока не будутъ из-
мѣнены эти традиціи, составляющія сущ-
ность сценическаго представленія," никакія
видоизмѣненія подробностей не приблизятъ
театра къ дѣйствительяости. Всѣ театры, а
съ ними и художественный, стараются сдѣ-
лать все происходящее на сценѣ виднымъ и
слышнымъ. Сцепы освѣщаются рампами, верх-
ней и нижней, а въ дѣйствительности свѣтъ
или падаетъ съ неба, или проникаетъ въ
окна, или исходитъ отъ лампы, отъ свѣчи.
Художественный театръ не осмѣлился освѣ-
тить сцену одной лампой. Когда по пьесѣ—
ночь, художественный театръ отважился оста-
вить сцену въ большемъ мракѣ, чѣмъ то
дѣлаютъ обычно, но не посмѣлъ погасить въ
театрѣ всѣ огни: а будь на сценѣ дѣйствп-
тельная ночь, зрители съ своихъ мѣстъ, ко-
нечно, не увидали-бы на ней ничего. Точно
таюке заботится художественный театръ, что-
бы въ зрительной залѣ были слышны всѣ
разговоры, ведущіеся на сценѣ. Если даже
изобраясается большое общество, все-же го-
воритъ только одинъ актеръ. Когда загова-
риваетъ новая группа, прежняя „отходитъ
въ глубину спены" и начинаетъ усиленно
жестикулировать. И это четверть вѣка спустя,
какъ Вилье де Лиль Адапъ въ своей драмѣ
„Новый свѣтъ" отчеркнулъ скобкой двѣ стра-
ницы и отмѣтплъ: „всѣ говорятъ сразу"!
Но еслибъ Художественный театръ и былъ
смѣлѣе, все равно онъ не выполнилъ-бы сво-
ихъ намѣреній .Воспроизвести правдиво жизнь
на сценѣ—невозможно. Сцена по самому сво-
ему существу—условна. Мояшо однѣ услов-
ности замѣнить другими и только. Во време-
на ПІекспира ставили доску съ надписью
„лѣсъ". Еще недавно у насъ довольствова-
лись задней картиной лѣса съ боковыми ку-
лисами, изобрая«ающими деревья, вѣтви ко-
торыхъ непостижимымъ образомъ сплетаются
на небѣ. Впослѣдствіи будутъ устраивать лѣсъ
изъ искусственныхъ пластическихъдеревьевъ,
съ круглыми стволами, съ листвой, или да-
же изъ живыхъ деревьевъ, корни которыхъ
будутъ крыться въ кадкахъ подъ сценой...
И все это послѣднее слово сценической тех-
ники, какъ и Шекспировская надпись, бу-
детъ для зрителя только напоминаніемъ,
только символомъ лѣса. Современный зритель
вовсе не вводится въ иллюзію нарисованнымъ
деревомъ, но онъ знаетъ, что подъ даннымъ
полотномъ съ сѣткой должно подразумѣвать
дерево. Точно также зритель Елисаветинска-
го театра подразумѣвалъ лѣсъ подъ надписью,
а зритель будущаго времени будетъ знать, что
подъ выставленнымъ на сценѣ деревцомъ надо
71
 подразумѣвать дерево, естественно растущее.
Декорація—только указаніе вообраягенію, въ
какомъ направленіи ему работать. На антич-
ныхъ сценахъ актеръ, изображавшій чело-
вѣка, идущаго съ чужбины, входилъ слѣва.
Въ Художественномъ театрѣ актера впуска-
ютъ въ маленькую прпхожую, гдѣ онъ сни-
маетъ шубу и ботики, въ знакъ того, что онъ
пришелъ издалека. Но кто-же изъ зрителей
забудетъ, что онъ пришелъ изъ-за кулисъ!
Чѣмъ условность сниманія шубы тоньше той
условности, что актеръ, выходящій слѣва,
идетъ съ чужбины?
Не только театральное, но и никакое дру-
гое искусство не можетъ избѣгнуть условно-
сти формы, не можетъ превратиться въ воз-
созданіе дѣйствительности. Никогда, глядя
па картину величайшихъ художниковъ - реа-
листовъ, не ошибемся мы, какъ птицы Зев-
ксиса, не вообразимъ, что передъ нами пло-
ды или что передъ нами открытое окно, въ
которое видна даль. Глазъ по мельчайшимъ
переходамъ тѣни, по самимъ неуловимымъ
признакамъ умѣетъ отличать дѣйствитель-
ность отъ изображенія. Никогда мы не рас-
кланпваемся съ мраморнымъ бюстомъ наше-
го знакомаго. Не слыхано еще, чтобы кто-ни-
будь, прочтя разсказъ, гдѣ авторъ отъ пер-
ваго лица разсказываетъ, какъ онъ пришелъ
къ самоубійству, заказалъ по немъ заупокой-
ную обѣдню. А если и встрѣчаются обма-
нывающія глазъ воспроизведенія дѣйстви-
тельныхъ вещей и лицъ, напримѣръ, нари-
сованные мосты въ панорамѣ, которые ка-
жутся сдѣланнкми, или столь удачные ма-
некены, что дѣти ихъ пугаются, то мы за-
трудняемся признать эти созданія произве-
деніями искусства. И никто изъ зрнтелей, си-
дящихъ въ партерѣ и заплатившихъ за свои
кресла 3—4 рубля, не повѣритъ, что передъ
пимъ дѣйствительно Гамлетъ, принцъ дат-
скій, и что въ послѣдней сценѣ онъ лежитъ
мертвъ.
Всякое повое техническое ухищреніе въ
искусствѣ, все равно въ театральномъ или
другомъ, только возбуждаетъ любопытство и
заставляетъ быть особенно подозрительнымъ.
Говорятъ, одинъ современный художникъ на-
721
писалъ рядъ повыхъ картинъ, въ которыхъ
необыкновенно переданы эффекты луннаго
свѣта. Когда мы ихъ увидимъ, пашей пер-
вой мыслью будетъ: какъ онъ сдѣлалъ это?
а затѣмъ мы придирчиво будемъ выискивать
всѣ несоотвѣтствія съ дѣйствительностью.
Только удовлетворивъ свое любопытство, мы
будемъ смотрѣть на картину, какъ на худо-
жественное произведеніе. Когда на сценѣ па-
даетъ лавина изъ ваты, зрптели спрашиваютъ
другъ друга: а какъ это дѣлается? Если-бы
Рубекъ и Ирена просто ушли за кулисы, зри-
тели скорѣй повѣрили-бы въ ихъ гибель,
чѣмъ теперь, когда передъ ихъ глазами ка-
тятся по доскамъ набитыя соломой чучела и
охапки ваты. „Онъ исчезъ, когда запѣлъ пѣ-
тухъ", говорятъ въ Гамлетѣ о явившемся ду-
хѣ. Этого для зрителя достаточно, чтобы пред-
ставить себѣ крикъ пѣтуха. Но Художествен-
пый театръ въ „Дяди Вани" заставляетъ
стучать сверчка. Никто изъ зрителей не во-
ображаетъ, что это настоящій сверчокъ, и
чѣмъ похожѣе этотъ стукъ, тѣмъ менѣе ил-
люзіи. Впослѣдствіи зрители привыкнутъ къ
тѣмъ ухищреніямъ, которыя теперь считают-
ся новинкой и не будутъ замѣчать ихъ. Но
произойдетъ это не оттого, что зрители серь-
езно станутъ принимать вату за снѣгъ, и ве-
ревочку, которой дергаютъ занавѣску, за вѣ-
теръ,—а потому что для зрителей эти ухищ-
репія отойдутъ къ обычпымъ сцсническимъ
условностямъ. Такъ не лучше-ли оставить
безцѣльвую и безплодную борьбу съ непобѣ-
димыми, вѣчно возстающими въ новой силѣ
сценическими условностями, и, пе пытаясь
убить пхъ, постараться ихъ покорить, приру-
чить, взнуздать, осѣдлать.
Есть два рода условностей. Одпѣ изъ нихъ
происходятъ отъ неумѣнія создать подлинно
то, чего хочешь. Плохой поэтъ говорптъ о
красавицѣ: „она свѣжа какъ роза". Можетъ
быть, поэтъ дѣйствительно постигалъ всю
весепнюю свѣжесть души этой женщины, по
выразить своего чувства онъ не сумѣлъ, вмѣ-
сто подлипнаго выраженія поставилъ трафа-
ретъ, условпость. Такъ на сценахъ желают7>
говорить, какъ въ жизни, но не умѣютъ,
искусствепно подчеркиваютъ слова, слишкомъ
 договарііваютъ ихъ до конца и т. д. Но есть
условность ішого рода—созпательная. Услов-
по, что ыраморныя и бронзовыя статуи без-
красочны. Ихъ можно раскрашивать, это и
дѣлали, но этого не нужно, потому что
скульптурѣ ваяіны не краски, а формы.
Условна гравюра, на которой листья черные,
а нѳбо въ полоскахъ, но можно испытывать
чистое, эстетическое наслажденіе отъ гравю-
ры. Воздѣ гдѣ искусство, тамъ и условность.
Бороться противъ этого столь-же нелѣпо,
какъ требовать, чтобы наука обходилась безъ
логики, объясняла явлѳнія міра внѣ причин-
ной связи.
Театру пора перестать поддѣлывать дѣй-
ствительность. Изображенное на картинѣ об-
лако плоско, не движѳтся, не мѣняетъ своей
формы и свѣтлости,—но въ немъ есть что-то,
дающее намъ такое-же ощущеніе, какъ и дѣй-
ствптельное облако на небѣ. Сцена должна
давать все, что помоя^етъ зрителю лѳгчай-
шимъ образомъ возстановить въ воображеніи
обстановку, требуемую фабулой пьесы. Если
непремѣнно нужно сраженіе, нелѣпо выпус-
кать на сцену десятка два статистовъ или
даже и десять сотепъ ихъ съ бутафорскими
мечами: можетъ быть зритѳлю окажѳтъ луч-
шую услугу музыкальная картина въ орке-
стрѣ. Если хотятъ изобразить вѣтеръ, нѳ на-
до свистать за кулисами въ свистѣлку и дѳр-
гать занавѣску веревочкой: изобразить бурю
Д0ЛЯ4НЫ сами актеры, ведя себя такъ, какъ
всегда поступаютъ ліоди въ сильный вѣтеръ-
Нѣтъ надобпости уничтоліать обстановку, но
она должна быть сознательно-условной. Она
должна быть, такъ сказать, стилизована. Дол-
жвы быть выработаны типы обстановокъ, по-
нятные всѣмъ, какъ понятенъ всякій приня-
тый языкъ, какъ понятны бѣлыя статуи,
іілоскія картины, черныя гравюры. Простота
обстановки не будетъ тождественна съ ба-
нальностью и однообразіемъ. Измѣнится пріін-
ципъ, а затѣмъ въ каждомъ отдѣльномъ слу-
чаѣ фантазіи гг. декораторовъ и машини-
стовъ останется еще значительный просторъ.
До извѣстной степени должны усовер-
шенствовать пріемъ своего ііскусства и дра-
матическіе авторы. Они полновластпые ху-
дожники только пока ихъ читаютъ; на сценѣ
ихъ пьесы лишь формы, куда вливаютъ свое
содержаніе артисты. Драматическіе авторы
должны отказаться отъ излишняго, ненужна-
го, а главное, все равно недостюкимаго ко-
пированія жизни. Все внѣшнее доллшо быть
въ нихъ сведѳно до тіпітит'а, потому что
оно почти не подлежитъ вѣдѣнію драмы. 0
внѣшнемъ драма можетъ дать понятіѳ толь-
ко посрѳдствѳнно, черезъ душу дѣйствуіо-
щихъ лицъ. Скульпторъ не можетъ взять
души и чувствъ, духовноѳ онъ долженъ во-
плотить въ тѣлесное. Драматургъ, напротивъ,
долженъ дать возможность актеру все тѣлѳс-
ное выразить въ духовномъ. Коѳ - что въ
этомъ направлѳніи, на пути къ созданію но-
вой драмы, уже сдѣлано. Наиболѣѳ замѣча-
тельныя попытки такого рода—пьесы Метер-
линка и послѣднія драмы Ибсена. Замѣча-
тельно, что имѳнно при исполнѳніи ихъ, со-
временный театръ особенно ярко обнаруліилъ
свое безсиліе.
Въ античномъ театрѣ была лишь одна
постоянная декорація—дворѳцъ. При самыхъ
незначитѳльныхъ измѣненіяхъ она изобража-
ла внутренность дома, площадь, бѳрѳгъ моря.
Актеры надѣвали маски и котурны, что сра-
зу заставляло ихъ отказаться отъ желанія
поддѣлаться подъ обыкновѳнную жизнь лю-
дей. Хоръ, пѣвшій священныѳ гимны у ал-
таря, вмѣшивался въ ходъ дѣйствія. Все
было до конца условно и до конца жизненно:
зритѳли слѣдили за дѣйствіемъ, а не за об-
становкой, „ибо трагедія, какъ говоритъ Арис-
тотель, есть подрая«аніе не людямъ, а дѣй-
ствію". Въ наше время такая - я^е простота
обстановки сохранилась на народныхъ сце-
нахъ. Мнѣ случилось видѣть исполнѳніе фа-
бричными пьесы „Царь Максимиліанъ". Вся
обстановка состояла изъ двухъ стульѳвъ, изъ
бумажной короны царя и бумажныхъ-же цѣ-
пей ѳго непокорнаго сына Адольфа. Смотря
на это прѳдставленіе, я понялъ, какими мо-
гучими собственными средствами обладаетъ
театръ и какъ напрасно ищетъ онъ помощи
у живописцѳвъ и машинистовъ.
Творческія чувства составляютъ единствен-
нуіо реальность, единственную дѣйствптель.
73
ность на зомлѣ. Все внѣшнее, по слову поэ- скульптуры и золоченыхъ вышекъ, отъ па-
та, „только сонъ, только сонъ мимолетный". мятниковъ, отъ Бегаса, отъ тоскливой Зіе^ез-
Дайте намъ въ театрѣ быть сопричастными аііёе и хочется послать къ чорту всю эту
высшей истинѣ, глубочайшей реальности. пошлую мишуру п всѣхъ великолѣпныхъ
Дайте артисту его мѣсто, поставьте его на берлинцевъ съ ихъ великолѣпнымъ городомъ.
пьедесталъ сцены, чтобы онъ властвовалъ ею, И самъ собою навязывается вопросъ: неужели
какъ худоя«никъ. Своимъ творчествомъ онъ можетъ жить искусство въ этой удушливо -
дастъ содержаніе драматнческому представ- уродливой атмосферѣ? Какъ-то не вѣрится,
ленію. А въ обстановкѣ стремитесь не къ чтобы въ такомъ городѣ могъ всю ясизнь ра-
правдѣ, а только къ правдоподобности. Отъ ботать Менцель, чтобы въ немъ родился и
ненужной правды современныхъ сценъ я зо- работалъ Либерманъ.
ву къ сознательной условности античнаго Послѣдній разсказываетъ, что Тургеневъ,
театра. ненавидѣвшій пруссаковъ имирившійся толь-
Валерій Врюсовъ. ко съ южными нѣмцами, съ баварцами, съ
баденцами, спросилъ его какъ - то: „неужели
вы въ самомъ дѣлѣ берлинецъ? Я не хочу
ПО ЕВРОПВ. этому вѣрить: Берлинъ! — да вѣдь это само
1.
отрицаніе искусства!"
А между тѣмъ въ Берлинѣ открылась уже
Письма о совремешшмЪ нскусствѢ. пятая выставка сецессіонистовъ, по своему
характеру—одпа изъ наиболѣе передовыхъ въ
Борьба етараго и новаго иекусства въ Берлинѣ.—
Европѣ. Въ берлинской національной галле-
Отдѣлъ модерниетовъ въ національной га.глереѣ.—
реѣ есть отдѣлъ современнаго искусства, ка-
Чуди и императоръ Вилыельмъ.—Собранге Ке-
кого нѣтъ ни въ одномъ изъ европейскихъ
нигса.—Выетавпа у Еассирера.
музеевъ, исключая Люксембургскаго въ Па-
Берлинъ — несомнѣнно самый нарядный рижѣ. Въ Берлинѣ круглый годъ устраивают-
городъ Ввропы. Его нарядность обладаетъ ся выставки произведеній первоклассныхъ
однако однимъ чрезвычайно курьезнымъ свой- современныхъ мастеровъ и есть нѣсколько
ствомъ: она въ нѣсколько часовъ моясетъ на- магазиновъ, живущихъ исключительно про-
доѣсть до такой степени, что хочется бѣя«ать дажей такихъ произведеній. Есть, слѣдова-
отъ нея. Смотришь на паркетныя мостовыя, тельно, публика, которая интересуется серьез-
на вылощенные, безъ пятнышка, дома, на вы- нымъ искусствомъ. Наконецъвъ Берлинѣ есть
лощенныхъ берлинцевъ, на солдатиковъ, бле- нѣсколько магазиновъ прикладногоискусства,
стящихъ, точпо лакированныхъ, какъ будто какихъ немного въ Парижѣ и Лондонѣ.
сейчасъ только выпущепныхъ изъ игрушеч- Что-же это, потребность или мода? И какъ
наго магазина, и думаешь не безъ скрытой все это вяжется съ Зіе^езаііёе? Мнѣ кажется,
зависти: какъ все это у нихъ налажено и что именно эта 8іеде8а11ёе и всѣ эти роскош-
какъ все весело! И кажется, будто у берлин- ныя гостинницы и банки, доведя сами се-
скихъ домовъ какой-то особенный, самодо- бя до абсурда, вызвали извѣстную реакцію
вольный и хвастливый видъ, точно всѣ они противъ себя. Она охватываетъ пока очепь не-
сговорились озадачить васъ своимъ убран- значительную часть передовыхъхудожниковъ
ствомъ. Черезъ часъ ихъ уя^е не выносишь, и нѣсколькихъ любителей искусства, но она
а черезъ два—ненавпдишь. А дома все пол- несомнѣнно уже даетъ себя знать. Счастье
зутъ на васъ со всѣхъ сторонъ и, куда ни Берлина заключается въ томъ, что во главѣ
взглянешь, ймъ нѣтъ конца. Мелькаютъ его музеевъ стоятъ такіе тонкіе знатоки ис-
ужасные купола рейхстага и новаго собора, кусства, какъ Чуди и Бодэ. Чуди удалось
въ глазахъ рябитъ отъ всего этого бан- убѣдить кое-кого изъ богатыхъ берлинцевъ
кирскаго барока, отъ кошмара балконной въ томъ, что современное искусство не кон-

74
 •чается Вернеромъ и Бегасомъ. Незамѣтно
стали собираться цѣнныя частныя коллекціи.
Правнтельство отказывало давать деньги на
пріобрѣтеніе въ національнуіо галлерею про-
изведеній передовыхъ художниковъ и Чудіі при-
думалъ остроумный выходъ изъ этого щекот-
ливаго положенія: ихъ стали жертвовать част-
ныя лица. Составилась превосходная галлерея
изъ произведеній Манэ, Дегаса, Монэ, Родена,
Сегантини и другихъ „модернистовъ". Посте-
пенно подготовлялась возможность покупать,
подъ првдлогомъ пополненіяэтой коллекціи,
новыя вещи. Правительство, осаждаемое про-
фессорами академіи, заставиловыдѣлить этихъ
модернистовъ въ особую комнату, чтобы ихъ
не путать съ „добрымъ старымъ искусствомъ".
Однако и тутъ они не прочно сидятъ и пого-
вариваютъ объ ихъ полномъ изгнаніи изъ гал-
лереи. Пасколько прочно положеніе самого
Чуди—также не извѣстно. ІІо крайней мѣрѣ
императоръ Вильгельмъ прямо запретилъ вѣ-
іпать въ галлереѣ послѣднія пріобрѣтенія
Чуди, меяаду прочимъ одну изъ лучшихъ па-
стелей Дегаса.и ,;-ІІарижанокъ" Зулоага. Какъ
видно изъ этбго, въ Берлинѣ происходитъ
серьезцая борьба и трудно сказать, чѣмъ она
окркчится.
' Въ прошломъ году умеръ одинъ изъ са-
мыхъ крупныхъ коллекціонеровъ Берлина —
Кенигсъ. Онъ завѣщалъ все свое собраніе на-
ціональной галлереѣ и теперь она уже помѣ-
щена въ огромномъ залѣ вмѣстѣ съ нѣсколь-
кими пріобрѣтеніями послѣдняго года. Это
дѣйствптельно завидный подарокъ. Тутъ есть
одинъ изъ шедевровъ Добиньи, есть дивный
портретъ Беклина, нѣсколько перворазряд-
пыхъ вещей Лейбля, первоклассная большая
вещь Сегантини, нѣсколько рисунковъ его-же,
скульптура Тодена, знаменитая Амфитрита
Елингера скульптура пн. Трубецкою, между
іірочимъ его бюстъ Сегантини и нѣсколько
мелкнхъ веіцей, есть такяіе цѣлый рядъ пер-
вокласныхъ произведеній Миллэ, Еоро, Марэ,
Ленбаха, Цорна м другихъ мастеровъ.
Какъ всегда во время лѣтнихъ мѣсяцевъ,
когда открытъ Сецессіонъ, въ магазинахъ
Келлера н Рейнера, такъ-же какъ и у Шуль-
те, нѣтъ интереснихъ выставокъ. Келлеръ и
Рейнеръ въ послѣднее время почти исключи"
тельно интересуются прикладнымъ искус-
ствомъ и живопись у нихъ въ загонѣ.
Кассиреръ нѣсколько дажещеголяетътѣмъ,
что у него „ничего особеннаго" теперь на вы-
ставкѣ нѣтъ, такъ какъ все лучшее онъ от-
далъ въ Сецессіонъ. И все-яіе его выставка
интересна, хотя-бы уяіе потому, что на ней
есть знаменитый „Пикникъ" Клода Монэ, есть
рѣдкій женскій нортретъ Уистлера, есть Манэ,
Ренуаръ, Писсаро, Сисле и цѣлое собраніе ве-
щей Олевогта. Изъ берлинцевъ Кассиреръ въ
особенности старается выдвинуть Гюбнера, мо-
лодого художника съ несомнѣннымъ талан-
томъ, по поводу котораго пока мояшо лишь
сказать, что онъ чрезвычайно добросовѣстно
изучалъ французскііхъ импрессіонистовъ.
2.
Сецессісінъ.—Мункь.—Берлинъ и Мюнхенъ.—
Слевогтъ. — Старики. — Иностранцы. — Бетхо-
венъ Кшнгера.—Живопись Клингера.
Сёцессіонъ въ нынѣшнемъ году предста-
вляетъ совершенно исключительный интересъ;
такого не было еще въ Берлинѣ и я не за-
помню такого и въ Мюнхенѣ. Одииъ изъ наи-
болѣе талантливыхъ норвежцевъ нослѣдняго
поколѣнія—Мункъ прислалъ сюда 2 8 вещей,
которыя уже однѣ сдѣлаютъ всякую выставку
интересной.
Я знаю его давно, видѣлъ его странные,
болѣзненные рисунки, всегда удивлялся его
таланту, но никогда не могъ съ нимъ внолнѣ
примириться. Бывали моменты, когда онъ
казался мнѣ искреннимъ, бывали и такіе,
когда я рѣшительно отказывался вѣрить ему.
Онъ бывалъ красивъ и уродливъ, бывалъ
блестящъ и блѣденъ, казался могучимъ ар-
тистомъ и безпомощнымъ ребенкомъ. Мнѣ
кажется, что эти 2 8 холстовъ Сецессіона дол-
жны покорить всякаго. Сначала онъ отталки-
ваетъ уродливостью формъ; кажется, будто
онъ намѣренно хочетъ надругаться надъ
всѣмъ, что накоплено человѣчествомъ въ те-
ченіи столькихъ вѣковъ: онъ рисуетъ совсѣмъ
не такъ, какъ всѣ, знать не хочетъ законовъ
преломленія свѣта, перспективы; краски ему
75^
 нулшы пе для того, чтобы передавать краскіі отличишь настоящее отъ поддѣльнаго. Мункъ]
природы, а для того чтобы, какъ МОЯІНО вѣр- ппшетъ комнату, въ глубипѣ которой стоитъ і
нѣе, передать свои болѣзненныя ощущенія, кровать съ только-что умершимъ человѣкомъ :
если хотите—свой бредъ. Только этотъ бредъ на пей. На первомъ планѣ какой-то странный;
совсѣмъ особаго свойства. человѣчекъ, точно вырвавшійся изъ сказки ]
Не знаю, со всѣми-ли это случается, но Гофмана, отворяетъ дверь и Л ѵ е с т о м ъ зове
мнѣ приходилось переживать нѣчто, напоми- собравшпхся родныхъ войти. У входящихъ:
нающее ЯІПВОПИСЬ Мунка. Иной разъ, сидя въ то особое выраженіе лица, съ какимъ входятъ:
большомъ собраніи, въ концертѣ, пли гуляя въ комнату умершаго. Нѣтъ пафоса, а есть •
по улицѣ, вдругъ увидишь окружающуіо тебя какой-то тихій ул^асъ, какой-то сдавленный,;
массу людей совсѣмъ не такъ, какъ видіішь страхъ. I
ихъ всегда. Всѣ эти ліоди начпнаютъ вдругъ Такой-же кошмаръ чувствуется въ вещахъ ^
казаться какъ-то неестественно озабоченными, Мунка, когда онъ пишетъ „Поцѣлуй", — двѣ:
куда-то спѣшащими, страннымп; то какъ буд- ^ обнявшіяся, почти слившіяся фигуры, ИЛИ :
то всѣ слишкомъ длинны II тощп, то вдругъ „Ревность", иліі „Меланхолію", пли „Грѣхопа-'
всѣ становятся маленькими, невѣроятно деніе", ііли „Осень". Въ послѣдней взятъ'
толстыми и до глупости смѣшными, то ііейзаікъ, даже не слишкомъ унылый, на фонѣ |
вдругъ всѣ каяіутся иногда до смѣшного котораго выдѣляется поясная фигура стран-!
каррикатурными, одинъ забавнѣе другого и наго, чисго мунковскаго человѣка съ откры-!
самому становится смѣшно. Бываетъ такъ, тыми, безнадежно унылымиглазами. Во всемъ,)
что на встрѣчу вамъ идетъ веселая толпа, что пишетъ Мункъ, видно ясное лгеланіе уиро- ^
все радостныя лица и всѣ кажутся чрезвы- стить средства передачи до послѣдней воз- \
чайности добрыми и милыми, лѣзущими можности, свести пхъ къ тіпішиш'у; здѣсь]
вамъ въ душу; бываетъ и такъ, что видишь не должно быть ннчего лишняго. Пригод-|
одни озлобленныя лица, отовсюду глядитъ на нымъ онъ считаетъ только то, что облегчаетъ |
васъ ненависть, всѣ кагкутся страшными, ему возможность передачи его сложпыхъі
больными. Въ такія минуты вы забываете, что ощущеній. I
вы въ толпѣ, что вы сами—часть этоП толпы, Я долягенъ однако оговориться, что то, что ]
и кажется, что нпчего кругомъ васъ на са- есть у него сильнаго и настоящаго, нисколь- \
момъ дѣлѣ нѣтъ, а все это одинъ болѣзнен- ко не закрываетъ мнѣ глаза на его недостат- \
ный бредъ, одинъ дикій, отвратительный кош- ки, можетъ быть такіе-яіе энергичные, какъ і
маръ. Такую толпу написалъ Мункъ. Она его достоинства. Его письмо крайне небреж-1
идетъ прямо на васъ по улицѣ, странная, но; все съ какой-то лихорадочной поспѣш-;
желтолицая, съ широко раскрытыми глазами; ностыо набросано на холстъ, точпо онъ боял-;
глядя на нее, становится непріятно іі жутко. ся, что въ слѣдующуіо минуту уже потеряетъ !
Мункъ остается вѣренъ себѣ и въ обла- свѣжесть и остроту свопхъ ощущеній. Часто;
сти, которая, казалось-бы, должна быть наи- его вещи производятъ, благодаря этому, впе-;
болѣе объективной—въ портретѣ. Такимъ-яіе чатлѣніе чего-то только намѣченнаго, почтиі
кошмаромъ вѣетъ отъ его портрета двухъ легкомысленнаго, несерьезнаго. Онъ не прочь
художниковъ, рыжаго съ странными безцвѣт- пользоваться иногда и совсѣмъ дешевыми;
ными глазами п безкровнымъ лицомъ іі черна- эффектами,напр., слишкомъ часто прибѣгаетъ I
го съ нервнымъ пристальнымъ взглядомъ. Эти къ широко открыты.мъ глазамъ для выраліе- *
два взгляда меня до сихъ поръ преслѣдуютъ. нія испуга или удивленія. Вообще надо ска- і
Мунку удалось пзбѣжать общаго мѣста и зать, что если во всемъ, что онъ выставилъ ]
въ темахъ, которыя въ послѣднее время стали въ Сецессіонѣ, и есть бездна таланта, то. со • ]
очень рискованными, въ темахъ, трактуіощихъ гласиться съ формой, въ которую вылились I
смерть. Найдепо въ этомъ направлепіи такъ его концепціи нельзя: она все-лге слишкомъ |
много удобнѣйшихъ шаблоновъ, что не всегда оскорбительпа, '

7б>
 Изъ берлинцевъ интереспы на выставкѣ написалъ въ прошломъ году серьезную вещъ
только Либерманъ, Лейстиковъ и новый худож- и теперь всѣхъ удивилъ этимъ портретомъ.
никъ—Вальсеіп. Либермат^ впрочемт) только Берлинцы, которые не могутъ простить мюн-
въ малепькомъ наброскѣ, варьянтѣ прошло- хенцамъ ихъ знаменитаго Са11егіе1;оп'а, зло-
годнихъ лошадей; его большой холстъ—„Сам- радствуютъ и говорятъ, что спасли для Гер-
сопъ и Далила" мало выигрышенъ и скорѣе, маніи художника тѣмъ, что извлекли его
подчеркиваетъ то, что въ живописи Либер- иэъ этого асфальтоваго болота. Слевогтъ
мана есть непріятнаго. У Лейстикова очень дѣйствительно былъ до послѣдняго времени
красивъ одинъ сумеречный пейзажъ съ летя- чоренъ; теперь это фейерверкъ свѣта и кра-
ш;ими галками. Вальсеръ поставилъ пѣсколько сивая, смѣлая живопись, слегка напоминаю-
небольшихъ вепіей, въ которыхъ замѣтно ка- щая живопись Манэ послѣдняго періода.
кое-то смѣшанное вліяніе—какъ это ни стран- Изъ стариковъ падо отмѣтить Тома; на
но звучитъ—Валотона и Гейне. „Ужинъ", — выставку попала одна его превосходная вещь,
юноша и дѣвица, сидящіе за столомъ при „Харонъ" 7 6 г., извѣстная по репродукціи.
лампѣ съ яркимъ зеленымъ абажуромъ, — Сколько здѣсь страшнаго, зловѣщаго въ зе-
очень курь ез енъ какимъ-то мил ымъ уродствомъ. лено-пыльныхъ тѣлахъ, въ мертво грязно-сѣ-
Зато остальные берлинцы несносны, впро- рой водѣ и въ этомъ синемъ кускѣ неба,
чемъ, какъ и всегда: Еоринтъ, Іофмат, Бран- вырвавшемся изъ-за черпыхъ тучъ. Есть еще
денбургъ, Еёнигъ и претенціозныіі Шульце-ІІаум- на выставкѣ вещи Лсйбля, между прочимъ
буріъ съ своей вѣчной стилизаціей радуги и знаменитый „этюдъ рукъ и ружья" и любо-
грозовыхъ тучъ. Балушекъ, который вначалѣ пытный варіантъ Шаковской „скачки смерти"
подавалъ кое-какія надежды, въ этомъ году Бёклііна.
производитъ впечатлѣніе человѣка, болѣе под- Въ Сецессіонѣ очень много иностранцевъ
ходящаго къ рисовальщикамъ „Ьи8Іі§:е Віаѣ- и, какъ всегда, на первомъ мѣстѣ корифеи
Іег", неясели къ сецессіонистамт^. Мюнхепъ импрессіонизма. Здѣсь есть извѣстный „Зав-
прислалъ двѣ вещи Гейне, старую, но очень тракъ" Жлода Монэ,—мать съ дѣтьми въ сто-
хорошую вещь Удэ, этюдъ старика, п много лоБОй, есть и превосходныя вещи Манэ. Бро-
старой и новой дряни въ родѣ Габермана, сается еще въ глаза поктіорнъ Уиетлера, мо-
Борхардт.а, очень цѣнимаго въ Мюнхенѣ без- нументальпый „Телль" Годлера, дѣтскіе пор-
дарнѣйшаго Гіуммеля и др. Одна картина треты („радуга") Бланша, парадная картина
Гейне—^„Весталка"—превосходна. По красиво- Зулоага, бывшая въ прошлогоднемъ салонѣ, и
му, зелепо-бирюзовомунебуподппмается стран- нѣсколько талантливыхъ пабросковъ сына
пая пара: блѣдная, утомленная, исхудавшая Израэльса, ІІсака Пзраэльса. Очень больпгое
молоденькая весталка, закрывши глаза, обни- впечатлѣпіе среди худояшиковъ производитъ
маетъ вцѣпившагося въ нее руками чорта, красивый портретъ дамы въ синемъ платьѣ—
пастоящаго чорта съ хвостомъ п рожками, а Сомова. Есть еще на выставкѣ пѣсколько
внизу догораетъ священный огонь. Здѣсь очепь оригинальныхъ и питересныхъ по крас-
все хорошо: и концепція и краски и стиль. камъ вещей Кандинскаго, русскаго художпика
Другая вещь: „Стихотворецъ"—слабѣе. живущаго въ Мюнхенѣ.
Съ прошлаго года берлинцы переманили Среди скульптуры надо отмѣтпть, кромѣ
къ себѣ еще одного жюяхеяца—Слевогта. Для извѣстныхъ всѣмъ произведеній Родена, пѣ-
Мюнхена это должно быть большимъ ударомъ сколько превосходпыхъ статуэтокъ бельгійца
въ особепности теперь, когда этотъ худож- Минне (Міппе) и кое-что изъ вещей Тюальона.
пикъ вдругъ сразу такъ разверщ^лся, какъ На почетномъ мѣстѣ поставлена гипсовая
въ портретѣ д'Андраде берлинскаго Сецессіо- модель статуи Бетховена Клингера, выставлен-
на. Слевогтъ началъ лѣтъ семь тому назадъ ной теперь въ Вѣпскомъ Сецессіонѣ. Гипсъ,
необыкновенно блестяще „Пляской Саломеи". хотя онъ и полихромированъ, не даетъ, мо-
Потомъ онъ какъ-будто пошелъ на убыль. жетъ быть, настоящаго представленія объ

77
этой скульптурѣ, построенной, какъ извѣстно, гихъ эстетовъ-искателей, въ среду француз-
на сочетаніи разноцвѣтныхъ мраморовъ и ской культуры былъ открытъ доступъ чуже-
бронзы, поэтому я предпочту воздержаться страннымъ художественнымъ теченіямъ.
отъ сужденія, пока не увижу оригинала. Те- Было время, когда французскіе художники
перь-же прибавлю только, что скульптура и, рука объ руку съ ними, французскіе кри-
эта во всякомъ случаѣ неизмѣримо выше той тики, безконѳчно довольные относительнымъ
живописи, которую Клингеръ выставилъ въ обиліемъ собственныхъ идей, не задавались
Сецессіонѣ. Сказать о его „Гомерѣ" больше поисками новыхъ горизонтовъ, иныхъ, чѣмъ
нечего. тѣ, которые имъ такъ прекрасно видны и
Берлинцевъ можно поздравить съ настоя- столь великолѣпно ими изучены, во время
ш,ей выставкой,—она необыкновенно разнооб- аперитивныхъ прогулокъ по парижскимъ
разна и въ общемъ ея уровень, за немногнми бульварамъ. Художники, совершенствуясь въ
исключеніями, высокъ. мастерствѣ, придумывали все новые способы
Игорь Грабарь. и пріемы техники, а критики изощрялись
въ тонкостяхъ іслассификаціи и въ подыски-
ваніи наиболѣе чувствительныхъ эстети-
фРАнцузскій критикъ о рус- ческихъ масштабовъ. Эта долговѣчная иди-
лія была вдругъ нарушена бурнымъ на-
с к о й музыкЪ. тискомъ „новыхъ" идей, налетѣвшихъ на
Въ апрѣльской книжкѣ Мегсиге (іе Ггапсе, прекраснуіо Францію преимущественно съ
наиболѣе распространеннаго изъ руководя- варварскаго Сѣвера.Произошло гибельное кру-
щихъ органовъ „Молодой Франціи", помѣ- шеніе многихъ завѣтныхъ традицій и священ-
щена статья нѣкоего Жана Марнольда о ^?г/с- ныхъ для каждаго образованнаго француза
ской музыкѣ. принциповъ. „Побѣда"какъ будто оказаласьна
Бъ отличіе отъ обычнаго невѣжества га- сторонѣ „варваровъ", и богатыри, Достоевскій,
зетныхъ рецензентовъ, авторъ обнаруя^иваетъ Толстой, Ничше, Вагнеръ, всецѣло, хотя и съ
въ своей статьѣ и знаніе предмета, и изряд- опозданіемъ на двадесятилѣтія, овладѣли раз-
ное для иностранца знакомство съ ходомъ судкомъ передовой и лучпіей части француз-
развитія нашей музыки, послѣ-глинкинскаго скаго общества. Но овладѣли-то они, именно,
періода. Это положительное качество однако однимъ разсудкомъ, и,пожалуй, еще воображе-
не мѣшаетъ французскому критику утвер- ніемъ французовъ и почти пе коснулись въ
ждать, и притомъ съ извѣстнымъ апломбомъ, нихъ „человѣка" съ его необъяснимыми влече-
что любопытныя черты, наблюдаемыя въ со- ніями и мистическими проявленіями лич-
чиненіяхъ русскихъ композиторовъ, носятъ пости.
болѣе расовый, чѣмъ художественный ха- Менѣе всего, копечно, сумѣли, какъ слѣ-
рактеръ. Прибавьте къ этому еще совсѣмъ осо- дуетъ, воспользоваться неожиданнымъ и цѣн-
бенную, присущую только передовымъ фран- нымъ подаркомъ сами господа теоретики
цузскимъ знатокамъ искусства, тупость не- искусства. Вмѣсто того, чтобы расширить
посредственной воспріимчивости и полную свой критическій кругозоръ и поразнообра-
неспособность достойно оцѣнить такое худо- зить свои вкусы, они взяли да увѣровали
жественное творчество, которое не сразу и въ новыя „истины", построили новыя и но-
безъ остатковъ укладывается въ узенькія вѣйшія теоріи искусства и настойчиво стали
рамки ихъ эстетическаго катехизиса, и вы отрицать и отстранять, какъ негодное, всѣ
получите нѣкоторое представленіе о типич- разновидности личной творческой си,ііы, не-
номъ представителѣ <іе 1а ^еипе Ргапсе. оправдываемыя только-что состряпанной тео-
Странное, надо сознаться, время переяш- ріей. Зато, они-же съ радостью готовы при-
ваетъ эстетическій вкусъ современныхъ фран- вѣтствовать всякую посредственность, изго-
цузовъ съ той поры, когда, стараніями пемно- товляющую свои продуктн по заранѣе одоб-

78
 реннымъ рѳцѳптамъ, въ особѳнности, ѳсли на музыки. Онъ полагаѳтъ, что все, что Россія
этихъ продуктахъ налѣплѳны сигнатурки съ пока дала въ музыкѣ, все это ѳще нѳ настоя-
точнымъ указаніемъ составныхъингредіентовъ. щѳе искусство, а нѣчто въ родѣ этнографи-
Какъ иначе объяснить, что рядомъ съ пре- ческаго матеріаладля ознакомлѳнія любопыт-
клоненіѳмъ предъ геніѳмъ Достоевскаго, Тол- ныхъ съ самобытнымъ, хотя и однообразнымъ,
стого и Вагнѳра, въ тѣхъ-же мозгахъ тѣхъ-же мелодическимъ богатствомъ йп раув сіи кпоиі;
любителей и знатоковъ искусства возможны еіі йе 1а ѵоіка... Оговариваемся, это милоѳ
странныя увлеченія Сенкевичами, Горькими опредѣленіе нашего отечества нѳ взято изъ
и Пуччини и нолное непониманіѳ такихъ ги- чопорной статьи г. Марнольда, а заимство-
гантовъ художѳствѳннаго творчѳства, какъ вано изъ сосѣдней критической замѣтки, о
Бѳклинъ и Чайковскій? Максимѣ Горькомъ, талантливой сотрудницы
Но вернемся отъ общихъ разсужденій къ того-жѳ журнала, г-жи Рапіильдъ.
критику Мегсиге йе Ргапсе, который, какъ мы Итакъ, по мнѣнію перѳдового французскаго
ужѳ указывали, не находитъ въ русскихъ критика, итоги нашей творчески-музыкальной
композиторахъ признаковъ личнаго творчества. дѣятельности со временъ Глинки — совсѣмъ
Симпатіи критика, повидимому, на сторонѣ незначительны и доказываіотъ, за немногими
нашихъ прошловѣковыхъ новаторовъ. Изъ исключеніями, пока еще дѣтскую бѳзпомощ-
нихъ-же онъ выдѣляетъ Римскаго-Корсакова, ность нашу въ этой области искусства, по
котораго почитаетъ самымъ талантливымъ сравненію съ французскими. Любопытнѣѳ
(іев „сіпд". Разбирая его симфоничѳскія про- всѳго, однако, отзывъ критика о произвѳдѳ-
изведѳнія, „Шехѳрезаду" и „Антара", критикъ ніяхъ Чайковскаго, который почему-то, какъ
однако не находитъ ничего болѣѳ назида- недоумѣваѳтъ критикъ, прославился дажѳ за-
тельнаго для уясненія ихъ музыкальнаго зна- границѳй, т. ѳ. въ Германіи и Англіи и, къ
ченія, какъ указаніѳ на преобладающеѳ въ чѳсти французовъ, нѳ встрѣтилъ у нихъ
нихъ вліяніѳ Листа. „Во всѣхъ положитель- успѣха. „Этотъ композиторъ", увѣряетъ г.
ныхъ достоинствахъ произведеній Р.-К., въ Марнольдъ, „едва-ли можетъ быть названъ
егб описательныхъ стремленіяхъ, выполнѳн. русекимъ. Въ немъ скорѣе сказывается нѣ-
ныхъ съ увѣрѳнностью мастера, въ лѳгкости мецкій (?) капѳльмѳйстеръ (!). Во всякомъ
фактуры, въ широтѣ концѳпціи и порази- случаѣ и съ любой точки зрѣнія, Чайковскій,
тѳльной инструмѳнтальной звучности, столь это—ущѳрбъ для русской музыки. Нѳ даромъ
рѣдко встрѣчаѳмой у сѣверныхъ композито- его „Патетичѳская симфонія", нѳ взіірая на
ровъ", во всѳмъ этомъ проницатѳльный кри- настойчивое навязываніе ѳя парижанамъ,
тикъ находитъ одни только неизгладимые встрѣтилау насъ болѣе чѣмъ холодный
слѣды листовскаго вліянія. пріемъ. Какое великолѣпное доказательство
Въ Бородинѣ авторъ видитъ композитора, истиннаго пониманія музыки со стороны на-
нѳ лишѳннаго дарованія, но совѳршенно ре- шей парижской публики, отказавшейся аило-
месмнно (?!) относящагося къ музыкальному дировать этому ничтожнѣйшѳму произведе-
творчѳству и подчиняющаго свое вдохновѳніе нію, которое, какъ кажется, представляѳтъ
элементарнымъ познаніямъ въ тѳхникѣ,усвоен- собою постоянный источникъ наслаждѳнія для
нымъ отъ изученія нѣмѳцкихъ классиковъ. нашихъ сосѣдей, тѳвтонцѳвъ и британцевъ".
Въ квартетахъ Бородина этотъ чуткій цѣ- Прѳдоставляя будущѳму оцѣнить по досто-
нитѳль музыки подмѣчаетъ преобладаніе ме- инству этого „ничтожнаго" композитора, вдох-
ханическихъ пріѳмовъ сочинитѳльства, выра- новенный критикъ признаѳтъ, что „въ мѳл-
жающихся въ частомъ примѣненіи зачаточ- кихъ вѳщицахъ Чайковскій бывалъ болѣе
ныхъ формъ контрапункта. счастливъ, но что и въ этомъ родѣ музыки
Обобщая свои сужденія о каждомъ изъ онъ можетъ лишь сдѣлаться зауряднымъ
прославленныхъ „сіп^", авторъ приходитъ къ композиторомъ и занять мѣсто за Кирхне-
довольно безотрадному выводу для русской з ромъ и г-жей Шаминадъ".

79і
 Что за дивный, рѣдкостный и душистый
цвѣтокъ критическаго тупоумія! А между
тѣмъ, слова эти мы, какъ будто-бы, не въ
первый разъ слышимъ. Есть что-то въ нихъ
знакомое... свое, какъ-бы родное... но забытое...
Давайте, вспомнимъ. Ые то-же ли самое, или
почти то самое говорилось и писалось у
насъ, когда-то, давнымъ давно... во времена
эстетико-критическаго царствованія царя Го-
роха, то бишь, Владиміра Стасова. Французъ
выражается, пожалуй, рѣзче, относится бо-
лѣе небрежно къ чужестранцу, но сущность
остается та - же. И мы когда-то не цѣнили
истинно великаго Петра Ильича и съ чужихъ
словъ поклонялись болѣе или менѣе пестро
наряженнымъ и раскрашеннымъ идоламъ.
Точь въ точь нынѣшніе французы, увѣ-
ровавшіе въ свое культурное превосходство
потому только, что наконецъ-то кое-что ура-
зумѣли (да и уразумѣли-ли?) въ Вагнерѣ.
Въ томъ самомъ Вагнерѣ, который тогда еще
успѣлъ претвориться въ плоть и кровь
„новаго" искусства, когда косная и бли-
зорукая французская критика не находила
достаточныхъ ругательствъ, насмѣшекъ и
плевковъ для достойнаго шельмованія этого
„нѣмецкаго шарлатана".
Но съ той поры мы стали зрѣлѣе, стали
умнѣе и потому менѣе подчиняемся раціона-
листическимъ теоріямъ въ искусствѣ. Мы,
кромѣ того, стали воспріимчивы, а музыка,
самое эстетическое изъ всѣхъ искусствъ,
чуждается выводовъ разума и ищетъ своихъ
истинныхъ друзей среди натуръ впечатли-
тельныхъ, способныхъ чутко улавливать на-
строенія, вызываемыя мистикой художествен-
наго творчества. А что касается француз-
скаго критика, то онъ глубоко заблуждается
насчетъ его чрезвычайной, по сравненію съ
нами, культурной зрѣлости. Совсѣмъ наобо-
ротъ. Порвавши со своей старой и дѣйстви-
тельно зрѣлой культурой, французскіе эстеты
не далѣе, какъ со вчерашняго дня, присвоили
себѣ подобіе какой-то новой, „усовершен-
ствованной" культуры. Присвоили, но какъ
видно еще не вполнѣ усвоили. И вотъ они
переживаютъ теперь съ этимъ безплоднымъ
сурогатомъ культуры свой блаженный зеле-
80І
ный періодъ раціоналистическаго мальчиіііе-
ства. Мы, русскіе любитѳли музыки, давно
изъ него вышли. Давнымъ давно, вскорѣ
послѣ сверженія эстетичѳскаго ига царя Го-
роха, то бишь, Владиміра Стасова.
А. Н.
к ни г и
I.
„Сгьвврныв цвгыпы" на 1902 г. Москва. Книго-
шдате.лъство Скорпіонъ.
Въ небольшомъ предисловіи къ альманаху,
издатѳли „настаиваютъ на отсутствіи всякой
партійности въ выборѣ матеріала". По пхъ
мнѣнію, „авторы сами отвѣчаютъ за сѳбя;
искрѳнно высказанное мнѣніѳ, новоѳ и созна-
тельное, имѣетъ быть ираво выслушаннымъ".
Принцииъ—значительно облѳгчающій задачу
рѳдакторовъ сборника, но крайнѳ затрудняю-
щій задачу рецензѳнта. Трудно что-нибудь
сказать о физіономіи альманаха, въ которомъ
наряду съ Розановымъ — участвуетъ Во-
лынскій, наряду съ Мережковскимъ — Бал-
трушайтисъ. Я вовсе не имѣю въ виду
размѣры дарованія отдѣльныхъ участниковъ
альманаха. Я указываю лишь на то, что все
номѣщенное въ этомъ сборникѣ пестро и
разнокалиберно, а потому врядъ-ли можетъ
быть разсматриваемо, какъ нѣчто ѳдиное и
цѣльноѳ но духу и направлѳнію.
Но если подобная тѳрпимость рѳдакторовъ
изданія и допустима, пожалуй, въ выборѣ
произведеній художественнаго творчества,
то она нѳмыслима въ области критики. Здѣсь
уже нельзя печатать всякое „искреннее новое и
сознательное слово". Издатели утверждаютъ,что
авторы сами должны отвѣчать за себя. Но если
это такъ, то зачѣмъ-же съ настойчивостью,
достойной лучшаго примѣненія—въ „Сѣвер-
ныхъ цвѣтахъ", изъ году въ годъ, наряду съ
образцами „искреннѳй и новой" ноэзіи—печа-
таіотся образцы „искрѳнней и новой" критики,
которая нѳщадно разноситъ сотрудниковъ аль-
манаха. Зачѣмъ лишаютъ ихъ возможности
говорить самимъ за себя и мѳжду ними и
публикой ставятъ нѳблагопріятный отзывъ Съ типографской точки зрѣнія—альманахъ
критики? Въ прошломъ году, наряду со сти- на 1902 г. красивѣе пѳрваго, такъ какъ всѣ
хотворѳніями Бальмонта мы читали разсуж- заставки и концовки были спеціально для
денія Урусова, доказывающія, что лирика него сдѣланы такимъ мастеромъ, какъ К.
молодогопоэта—„психіатричѳскій документъ", Сомовъ. Къ сожалѣнію, обложка нѳ удалась
нынче мы почти то-же читаемъ и въ статьѣ художнику. Несущаяся по нѳбеснымъ про-
г. Волынскаго. Подобное „высшеѳ безпри- странствамъ вычурная дѣва—слишкомъ слад-
страстіе" редакторовъ альманаха—отдаетъ нѣ- ка, и манерна. Шрифтъ и бумага по прежнему
которой нѳсѳрьезностью, и противорѣчитъ оставляютъ жѳлать лучшаго. Видно, что въ
тому принципу, на которомъ настаиваютъ въ „Скорпіонѣ" мало любятъ книгу и ѳя внѣш-
своемъ прѳдисловіи редакторы. ній видъ.
Наконецъ, помѣщеніе подобныхъ самоби- Д . Философовъ.
чѳваній, помоемумнѣнію, просто нѳпрактично,
При появленіи пѳрваго альманаха, ни одинъ II.
рецензентъ не пропустилъ удобнаго случая
Гр. Паввлъ Шврвметввъ. Зимшя поѣздка въ
выбранить его содѳржаніе словами Урусова.
Бѣлозерскій край. Москва, 1902 г.
Нынче вѣроятно съ этой-жѳ цѣлью будетъ
цитироваться статья Волынскаго. Если въ Авторъ въ своѳй книгѣ не прѳслѣдовалъ
журналѣ, обязанномъ, по самому существу цѣлей ученаго изслѣдованія. Ему хотѣлось,
своему, быть отраженіѳмъ борьбы мнѣній, напротивъ, сохранить характеръ днѳвника
возможно ѳще оцѣнивать произведенія литера- поѣздки, да вмѣстѣ съ записью главнымъ обра-
туры и искусства съ различныхъ, часто про- зомъ ряда памятниковъ народной словесности
тивоположныхъ, точекъ зрѣнія, то въ изданіи, показать, что много ещѳ таится любопытнаговъ
подобномъ „Сѣвернымъ цвѣтамъ", это ѳдва-ли глухихъ краяхъ Руси, обнаруживаясь даже
умѣстно. Издатѳли его должны, не вмѣши- случайному и повѳрхностному взору путѳшѳ-
ваясь въ борьбу партій, не отдавая особаго ственника. Но нѳсмотря на свой случайный
предпочтенія никому изъ своихъ сотрудни- характеръ, книга гр. Шеремѳтева даетъ много
ковъ, спокойно, изъ году въ годъ, давать любопытнаго матеріала, какъ литературнаго,
публикѣ образцы современнаго художествѳн- такъ и художѳственнаго характера. Много
наго творчества. Со временемъ все будѳтъ записей пѣсенъ, заговоровъ, поговорокъ, нѣ-
взвѣшенно и смѣрено. Будущіѳ критики и сколько фотографическихъ снимковъ съ раз-
читатели съ точностью опредѣлятъ размѣръ личныхъ предмѳтовъ народнаго искусства и
каждаго дарованія. Пока-же надо лишь да- архитѳктурныхъ памятниковъ—все это, вмѣ-
вать возможность каждому дарованію выска- стѣ съ простымъ бѳзпритязательнымъ тономъ
заться полностью, бѳзъ компромиссовъ, безъ изложенія—придаетъ книгѣ пріятный и сим-
подлаживанія ко вкусамъ всесильныхъ патичный отпечатокъ культурности.
критиковъ или публики. Съ этой точки „На остановкахъ, при перемѣнѣ лошадѳй,—
зрѣнія издательская дѣятѳльность „Скорпіо- пишетъ авторъ—мы входили въ избы. Онѣ
на" очень симпатична и заслуживаетъ вся- навѣяли много мыслей. Какъ далеко ушли
каго одобренія. Талантовъ она не создастъ, современныя постройки нашихъ избъ москов-
но можѳтъ хоть нѣсколько поднять ху- скихъ въ сторону пошлости и уродства. Правда
дожественный уровень нашей литературы. въ нихъ горитъ керосиновая лампа, правда,
Ужѳ одинъ тотъ фактъ, что группа энергич- онѣ содѳржатся чищѳ (?), но гдѣ прѳжніѳ раз-
ныхъ, образованныхъ людей посвящаетъ свои мѣры, гдѣ художѳствѳнная форма столовъ, ла-
силы преслѣдованію чисто литературныхъ вокъ, полокъ, шкафчиковъ? Соединеніѳ удоб-
задачъ, безъ примѣси всякихъ коммѳрче- ства культуры съ дрѳвнимъ изяществомъ—во-
скихъ или публицистическихъ цѣлѳй — до- просъ нашего времени. Почему наше истинноѳ
стоинъ вниманія. художество яѳ сиускаѳтся къ предметамъ оби-

81
хода? Какая благодарная почва для художе-
ствѳннаго вкуса. То, что дѣлаѳтся въ самое
послѣднеѳ время, не совсѣмъ удовлетво-
ряѳтъ. Попытки иногда отдаютъ игрушкой,
очень красивой, но фантастичной. Отъ избъ
невольно переходишь къ другимъ отраслямъ
русскаго искусства. Отчего нѣтъ у насъ, или
мало, систематическихъ изданій иизслѣдова-
ній по иконописи, тканямъ, изразцамъ, утва-
ри, рѣзьбѣ по дереву и многому другому?"
(стр. 6 9 ) .
Отчего? спросимъ и мы. Отчего наши архѳо-
логи стоятъ такъ далеко отъ жизни и отъ
искусства? Отчего ужѳ одинъ безобразный
видъ изданій Покровскаго или Кондакова
внушаетъ чувство скуки и отчаянія всякому
художнику? Съ другой стороны, отчего всякій
русскій художникъ наровитъ непремѣнно
быть музейнымъ „мэтромъ", брезгливо отно-
сясь ко всему ремѳсленному, ко всѣмъ мело-
чамъ нашего убогаго обихода? Въ этомъ от-
ношеніи большой грѣхъ лежитъ на душѣ
нашей такъ называѳмой „пѳредвижничѳской"
школы живописи. Художники этого направле-
нія, несмотря на всю свою любовь къ на-
роду, къ жизни и дѣйствитѳльности, абсолют-
но ничего не внесли художественнаго въ рус-
скую жизнь и не съумѣли оцѣнить того, что
въ нѳй сохранилось художѳственнаго.
Повидимому, ещѳ до сихъ поръ въ мѳд-
вѣжьихъ углахъ нашего сѣвѳра можно найти
много красивыхъ и художѳственныхъ пред-
метовъ крестьянскаго обихода. Гр. Шере-
метевъ разсказываѳтъ, что въ с. Петропав-
ловскомъ Новгородск, губ. онъ со своимъ
спутникомъ просто утомился отъ разсматри-
ванія того количества полотенецъ, котороѳ
натащили къ нимъ бабы. По словамъ дочери
мѣстнаго священника, „никто никогда нѳ за-
глядывалъ къ нимъ для этой цѣли. только
однажды, нѣсколько лѣтъ назадъ, кто-то ску-
палъ полотенца для продажи... въ Атлгю...
кромѣ того полотенца эти ужѳ выходятъ изъ
моды" (стр. 139). Къ книгѣ приложено 5 таб-
лицъ снимковъ съ этихъ полотенецъ. Къ со-
жалѣнію, снимки сдѣланы не въ натуральную
величину, благодаря чему не могутъ выпол-
82!
нить практической цѣли и служить образцомъ
для рукодѣльницъ.
Вообще слѣдуетъ пожалѣть, что авторъ
не обратилъ вниманія на болѣе богатое иллю-
стрированіе своего труда.
Д. Философовъ.
АРХИТЕКТУРА ПЕТЕРБуРГА.
„Мнѣ теперь положительно становится
жаль наше бѣдное искусство: давно-ли мы
привѣтствовали его съ завоѳваніѳмъ свободы,
давно-ли знамѳнитыѳ освободители, гордели-
во возсѣвшіѳ на парнасъ „Міра Искусства",
торжествовали свою побѣду надъ „тенденціоз-
никами" и рисовали блѳстящія иерспективы
свободнаго искусства; а теперь — что-же мы
видимъ? Не прошло и полныхъ трехъ лѣтъ,
какъ... для искусства снова понадобилась
указка и вотъ изъ рукъ „знамѳнитаго нашѳго
критика" (безъ сомнѣнія Стасова) она перѳ-
шла въ руки другихъ нѳ мѳнѣе авторитет-
ныхъ господъ, которые съ такой-же заботли-
востью направляютъ ѳго на желанный путь,
причѳмъ вся разница между ними оказалась
лишь въ направленіи: тотъ требовалъ тенден-
ціи, другіе-же, незамѣтно для самихъ себя,
тщатся заставить искусство быть манернымъ
и сентиментальнымъ".
Такъ заканчиваетъ нѣкто П.' М-въ свою
статью въ № 13 архитектурнаго журнала
„Зодчій", статью, вызванную моей статьей
0 Петербургѣ въ 1-мъ № нынѣшняго года. Ка-
залось-бы, недоразумѣніѳ, побудившее г. М-ва
разразиться такой іерѳміадой, слишкомъ оче-
видно, чтобъ долго останавливаться на немъ,
номывсѳ-же сочли нѳ лишнимъ придраться къ
этой статьѣ для того, чтобъ такимъ образомъ
выяснить наше отношеніе къ соврѳменной
архитѳктурѣ.
Г. М-въ заключаетъ изъ нѣкоторыхъ моихъ
словъ, что моей „высокохудожественной на-
турѣ" до боли противно все, безъ исключенія,
направлѳніе современной архптектуры, и ви-
дитъ таковое отношеніе выраженнымъ въ
моихъ словахъ объ опошленіи Петербурга. Г-
М-въ прибавляѳтъ отъ себя, что и онъ не
выступаетъ въ защиту всего, что понастроено
за послѣднее столѣтіевъ Петербургѣ, но ста-
новится въ тупикъ — чего-же, собственно я
желаю. Несомнѣнно г. М-въ оптимистъ. Онъ
видитъ многое дурное, что создано за „по-
слѣднее столѣтіе" *), но все-же находитъ впол-
нѣ возможнымъ благодуществовать и даже
возмущается, чего-же хотятъ эти брюжжащіе
декаденты, если имъ и этого мало? Далѣе г.
М-въ кладетъ меня, по примѣру другихъ, на
эстетическую, внѣжизненную полочку и за-
являетъ, что я тогда только буду удовлетво-
ренъ, когда нынѣшніе зодчіе, вмѣсто пяти-
этажныхъ громадъ, начнутъ строить барскіе
особняки въ духѣ Екатерининскихъ и Алек-
сандровскихъ временъ. Всего характернѣе для
отношенія г. М-ва ко мнѣ слѣдующая фраза:
„Съ высотъ аристократическаго эстетизма,
признающаго и поклоняющагося лишь тому,
что создано не менѣе 1 0 0 лѣтъ тому назадъ,
что не замарано современнымъ матеріализ-
момъ и не опошлено безвкусіѳмъ нынѣшнѳй
буржуазіи, г. Бенуа не безъ высокомѣрной
ироніи указываетъ на ту нежѳлательную ме-
таморфозу, которую переживаетъ тѳпѳрь Пе-
тѳрбургъ."
Итакъ, по мнѣнію г. М-ва положеніе дѣлъ
таково.—Въ Петѳрбургѣ сущѳствуетъ соврѳ-
мѳнная архитѳктура, въ ней ѳсть много дур-
ного, но и много прекраснаго, вызваннаго са-
мой жизнью, всей измѣнившейся культурой.
Эстѳты, явившіеся на смѣну „знаменитому
критику", ничѳго этого прекраснаго не при-
знаготъ и во имя увлечѳнія старатѳльно отво-
рачиваются отъ современности, обдаютъ ее
нѳсправедливымъ презрѣніѳмъ и, что всего
хуже, стараются направить ее на какой - то
манерный и сѳнтиментальный путь.
Въ этомъ-то и слѣдуетъ разобраться и, во-
пѳрвыхъ рѣшить вопросъ — существуѳтъ-ли
дѣйствитѳльно въ Пѳтѳрбургѣ совремѳнная
архитѳктура, я нѳ говорю строительство, такъ
какъ несомнѣнно, что оно вѳсьма дажѳ пре-
успѣваѳтъ—всѣ улипы заняты заборами, ога-
*) Въ сущности я говорю только о послѣднемъ
трндцатилѣтіи и уже, разумѣѳтся, не жалуюсь на дѣя-
тельность архитекторовъ всей пѳрвой трети X I X в.
раживающими новостроющіеся дома, — нѣтъ
а имѳнно архитѳктура — искусство созидать
прѳкрасныя зданія. Мы нѳ станѳмъ говорить
объ исключеніяхъ. Найдется нѣсколько поря-
дочныхъ и 2, 3 дажѳ изящныхъ дома, по-
строѳнныхъ за послѣднее врѳмя, но въ массѣ
архитѳктура исчезла, а когда-то она въ Пе-
тѳрбургѣ была и была своеобразная, пре-
красная.
Были охота и умѣніе красиво строить,
люди цѣнили красивыя пропорціи, изящныя
детали, благородную осанку и симпатичную
физіономію дома. Тепѳрь, какъ общаго пра-
вила, этого нѣтъ, а царитъ жѳланіѳ обмануть
прохожаго мнимой роскошью фасада, пора-
зить вѳликолѣпіѳмъ, получѳннымъ на гроше-
выя средства. Самъ-же г. М—въ говоритъ о
безпринципности современной архитектуры,
но неужѳли-же онъ не видитъ, что эта бѳз-
принципность — единственная характерная
черта современной петѳрбургской'(скорѣе всѳй
соврѳмѳнной русской) архитектуры, что ника-
кимъ другимъ свойствомъ она и не отличается
и что брать ее подъ защиту не имѣетъ ни-
какого смысла?
Дѣйствительно, я плачу, когда безжалостно
ломаются барскіе особняки—домишки Алѳк-
сандровскихъ временъ и на мѣсто ихъ гро-
моздятся пятиэтажные дома, но мнѣ вовсе
не было - бы жаль этихъ домишѳкъ, если-
бы вмѣсто нихъ строилось что-либо лучшее
или хотя-бы равнокачѳственное. Впрочемъ,
пятиэтажные дома строились и въ началѣ
X I X вѣка и въ ХУШ в., это вовсе не при-
надлежность нашѳго врѳмѳни; прекрасные
пяти и дажѳ сѳми и восьмиэтажныѳ дома
строятся въ наше время въ Англіи, Бельгіи,
Франціи, Гѳрманіи, Австра.ліи, Сѣвѳрной Аме-
рикѣ; но гдѣ тѣ прѳкрасные пятиэтажные
дома въ Петербургѣ, за которые борется
г. М—въ, оставляя въ сторонѣ тотъ жалкій
десятокъ исключеній, о которыхъ я только
что упоминалъ? Да что указывать на западъ
и Америку, когда у насъ подъ бокомъ, въ
Гельсингфорсѣ создаются превосходныя со-
оруженія и удобныя, и изящныя, и вполнѣ
соврѳмѳнныя. Господи Боже мой, да это наша
самая драгоцѣнная мечта видѣть новый кра-
83;
 сивый домъ, хотя-бы двадцатиэтажный, и,
разумѣется, съ лифтами, водопроводами и
всѣми удобствами современной культуры!
Однако есть-ли серьезная надежда, что мы
такой домъ увидимъ въ Петербургѣ? Развѣ
наши академіи не калѣчатъ юношей до сихъ
поръ, точь въ точь какъ онѣ калѣчилн ихъ
двадцать и пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ, съ
тѣхъ поръ какъ „принципная" школа была
замѣнена „безпринципной", опортунистской,
опошляющей, развращающей школой? Вмѣ-
сто того, чтобъ вкривь и вкось понимать
мысли „знаменитыхъ освободителей искус-
ства" и геройски защищать современную пе-
тербургскую культуру, не было-ли бы лучше,
если-бы г. М—въ, которому, какъ кажется,
дѣйствительно дорого искусство, взялся самъ
за бичъ, да помогъ - бы намъ изгнать изъ
Аполлонова храма недостойныхъ торгашей,
которые въ немъ засѣли! Г. М—въ очень
трогательно напоминаетъ прекрасныя правила
художественной морали: по его мнѣнію, за-
дача истиннаго искусства должна заключать-
ся въ томъ, чтобы всюду съумѣть облагоро-
дить и украсить жизнь, какъ бѣднаго, такъ
и богатаго. Съ этимъ я виолнѣ согласенъ,
но, позвольте, гдѣ-же г. М—въ видѣлъ,
чтобы въ Петербургѣ и во всей современной
Россіи украшалась жизнь, богатаго или
бѣднаго?—Не погрязаемъ-ли мы всѣ на са-
момъ дѣлѣ въ ужасающемъ уродствѣ, не
приходится-ли намъ по неволѣ съ грустью
оглядываться назадъ и вспоминать другія
времена, которыя если ничѣмъ инымъ, то
во всякомъ случаѣ—отличались красотой!
М—въ воображаетъ, что, если-бы я жилъ
во времена Екатерины, я также-бы прокли-
налъ свой вѣкъ и взывалъ къ современникамъ,
увѣщевая ихъ обращаться къ временамъ Ми-
хаила Ѳедоровича и такъ до безконечности.—
Изъ этого я заключаю только одно, что самъ
г. М—въ ничего не видитъ истинно хоро-
шаго, вѣчно-прекраснаго въ памятникахъ
Екатерининскаго времени, онъ воображаетъ,
что къ нимъ можно имѣть только ип еп^оие-
тепі Ыбіогідие. Вотъ это-то и бѣда: всѣ мы
не прочь покровительственно похвалить ста-
рину и даже не въ шутку вооружиться
84
противъ варварскаго обращенія съ ней, это
такъ принято въ Европѣ, отчего-бы и намъ
не поиграть въ Соттіззіоп (іез гаопитепіз.
Но на самомъ дѣлѣ, въ глубинѣ души все
это для насъ старый хламъ, въ которомъ
никто не можетъ разобраться, и который милъ
только потому, что онъ старый. Г. М—въ
прямо говоритъ, что дворцы Разумовскихъ и
Строгановыхъ были какой - то безвкусной
смѣсью французскаго съ нижегородскимъ.
Это постройки-то Растрелли, Гваренги, Старо-
ва, Ринальди! Естественно, что г. М—въ на-
ходитъ достоинства въ современной Петер-
бургской архитектурѣ, разъ въ истинно пре-
красныхъ твореніяхъ зодчества онъ видитъ
только прелесть давности, облагораживающую
руку столѣтій.—Я думаю, не будетъ особен-
ной неправды, если я скажу, что точь въ
точь такое-же отношеніе къ старинѣ у всѣхъ
нашихъ художниковъ. Вотъ почему они такъ
некультурны, вотъ почему они не умѣютъ
„учиться" на старомъ, онираясь на старое,
итти дальше и выше „Міръ Искусства" запо-
дозрѣнъ въ недоброжелательномъ отношеніи
къ современности. Мнѣ лично пришлось слы-
шать отъ одного изъ нашихъ лучшихъ ху-
дожниковъ: „бросьте вы эту чепуху (онъ го-
ворилъ 0 „Художественныхъ Сокровищахъ"),
вы такой живой человѣкъ, зачѣмъ вы тратите
силы на старый, отжившій хламъ".—Въ по-
добномъ отношеніи къ намъ кроется глубокое
недоразумѣніе. Мы никогда не были и не бу-
демъ поборниками современности диапй-тёте,
мы всегда были и будемъ поклонниками кра-
соты,—будь то въ старомъ, будь то въ но-
вомъ творчествѣ. Намъ драгоцѣнно живое,
неувядаемое слово генія, а не борьба за совре-
менный принцицъ, за послѣднее слово куль-
туры. Уже одинъ изъ самыхъ первыхъ номе-
ровъ, „Міра Искусства" былъ посвященъ—ста-
рику Левицкому и съ тѣхъ поръ мы остались
вѣрными этому принципу. Пусть это назовутъ
безполезнымъ эклектизмомъ, адріановской
эстетикой, чѣмъ-либо еще болѣе „позорнымъ".
Мы не боимся этихъ кличекъ, такъ какъ ни-
когда не стояли за эклектическую подража-
тельность, за какую-либо узкую формулу, а
всегда отстаивали полную свободу творчества
й іолько привѣтствовали всякое и даже ма-
лѣйшее проявленіе самобытной художествен-
ной личности.—Намъ только каяіется, что
прекраснаго на свѣтѣ не такъ уяіе мпого,
чтобъ можно было удовлетворяться одноіі со-
временностыо. Мы безконечно желали - бы,
чтобы наше время принесло свой камень на
созданіе всечеловѣческаго храма красоты, но
при этомъ мы зорко слѣднмъ, чтобъ уже по-
ложенные камнп не расхищались, не кроши-
лись на щебень, а сохраняли свое мѣсто въ
общемъ грапдіозномъ планѣ.
Въ частности наше отношеніе къ застройкѣ
Петербурга таково. — Мы желали-бы видѣть
его цвѣтущимъ, развивающимся и отраягаю-
щимъ высшую степень культуры; намъ только
кажется, что для этого вовсе не требуется
разрушенія прекраснаго стараго. Мы твердо
убѣждены, что въ формахъ этого стараго вы-
разилась какая-то своеобразная красота.
ПИСЬМА В Ъ РЕДАКЦІЮ.
I.
Милостивый Государь,
господинъ редакторъ.
Не откажите въ помѣщеніи на страни-
цахъ редактируемаго Вами журнала настоя-
щаго моего письма.
Не входя здѣсь, по мотивамъ вполнѣ по-
нятнымъ, въ разборъ помѣщенной въ № 3
журнала „Міръ Искусства" статьи г. Фило-
софова: „Софоклъ и Еврипидъ на Алексан-
дринской сценѣ", можно только высказать
полное недоумѣніе, какъ рѣшился г. Фило-
софовъ вывести столь опредѣленное и, согла-
ситесь, преждевременное заключеніе о спосо-
бахъ разрѣшенія художественной задачи,пред-
принятой Дирекціей Императорскихъ театровъ
въ отношеніи двухъ античныхъ трагедій, изъ
того чисто случайнаго, отрывочнаго и крайне
произвольно-редактированнаго интервью, ко-
торое помѣстилъ въ „Петербургской Газетѣ"
авторъ его, не только не потрудившійся при-
слать мнѣ корректуры его для просмотра.
которая можетъ слуяіить и теперь источ-
никомъ вдохповснія. Красота города полу-
чается не отъ отдѣльныхъ построекъ, а отъ
всего присущаго ему стиля. Намъ хотѣ-
лось-бы, чтобъ едва-ли опредѣлпмыП слова-
ми, но тѣмъ не менѣе живоЦ и яркій стиль
Петербурга, выразившійся въ столь несхо-
жихъ между собой постройкахъ ХѴПІ и на-
чала X I X в., не пропалъ безслѣдно, а про-
никъ и во всю нашу теперешнюю жизнь, во все
наше строительное искуство. Намъ при этомъ
думается, что этотъ стиль не только не идетъ
въ разрѣзъ съ требованіями культуры, но
какъ-бы спеціально созданъ для нихъ. Пя-
тиэтажный, доходный домъ, съ лифтомъ и
электричествомъ, не только не является дис-
гармоніей въ Петербургѣ, но, напротивъ того,
истиннымъ его дѣтищемъ.
Александрь Бвнуа.
но и „тиснувшій статейку" безъ вѣдома
г. Управляющаго русской драматической труп-
пой, къ которому я направилъ г-на интер-
вьювера для полученія разрѣшенія на пе-
чатанье интервью.
Примите, и пр.
Актеръ Русской драматической труппы
Императорскихъ СПБ. театровъ
Юрій Озаровскгй.
Г. Кіевъ. 13 мая 1902 г.
П.
Въ послѣднемъ номерѣ „Міра Искусства"
г. Философовъ по поводу интервью г. Озаров-
скаго, напечатаннаго въ „Петербургск. Газе-
тѣ" высказываетъ опасенія, что первоначаль-
ный, художественный планъ предстоящей по-
становки на Императорской сценѣ двухъ
античныхъ трагедій Иполита и Эдипа въ Ко-
лонѣ будетъ искаженъ. Г. Озаровскій не
счелъ нужнымъ упомянуть, что этотъ планъ
задуманъ мною и что Дирекція пригласила
85
меня къ участію въ его выполненіи. Успѣхъ
дѣла зависитъ, конечно, не только отъ лич-
ныхъ усилій г. Озаровскаго и моихъ, но так-
же и отъ очень многихъ внѣшнихъ, иногда
въ высшей степени неблагонріятныхъ условій,
въ которыя поставленъ современный театръ.
Устранить эти условія представляется воз-
можнымъ лишь при терпѣливой, постепенной
и согласной работѣ какъ лицъ, участвую-
щихъ въ постановкѣ пьесъ, такъ и самой
Дирекціи. Во всякомъ случаѣ, со стороны по-
слѣдней предложенный мною планъ встрѣ-
чаетъ столь сочувственное, внимательное и
серьезное отношеніе, что утвержденіе г. Фи-
лософова, будто бы „первоначальный проэктъ
брошенъ", является лишеннымъ основанія, и
его предсказаніе: „въ результатѣ ни одна
партія не будетъ удовлетворена, а однимъ
плоскимъ и нуднымъ спектаклемъ будетъ
больше",—преждевременно.
Д. Мережковскій.
РедактпорЪ-нздатель
Съ особымъ удовольствіѳмъ печатаѳмъ оба
письма, такъ какъ изъ нихъ съ достаточной
убѣдительностью явствуетъ, что взгляды г.
Озаровскаго, въ той формѣ, какъ они были
изложены въ „Пѳтѳрбургской Газѳтѣ", не бу-
дутъ имѣть значенія „при разрѣшеніи худо-
жественной задачи,предпринятой Дирекціей".
Тѣмъ не мѳнѣе, вполнѣ достаточнымъ осно-
ваніемъ для опасеній г. Философова могъ
служить тотъ странный фактъ, что интервью
г. Озаровскаго втечѳніи цѣлаго мѣсяца нѳ
вызывало возражѳній ни со стороны самаго
г. Озаровскаго, ни со стороны г. Мѳрежков-
скаго.
Въ настоящѳѳ время мы хотимъ вѣрить,
что эти оиасенія не оправдаются.
Ред.
С. П. ДлгнлевЪ.
 щотЕсщциыл
бокроцищв роесш.
Еіемісячный иллюстрированный сОорникъ,
ИЗДАВАКЫЫЙ

ИМПЕРАТОРСКИМЪ
Обществом-ь Поощренія
Художествтз,
подъ редакціей Александра Б Е Н У А .
СборникЪ состоитЪ изЪ: 1) таблицъ иллюстрацій
(12 вЪ номерЪ, 1 4 4 вЪ году) 2) обЪяснителЬнаго кЪ
нимЪ тенста и 3) худошественной хронини.
ТАБЛИЦЫ посвящены иснлючительно художественнымЪ произведеніямЪ, находящимсй
въ Россіи. (Архитектурныя сооруженія, картины скулЬптура, церковная утварЬ, мебелЬ,
бронза, шитЬе, ковры, кружева, матеріи, оружіе, и проч.).
ПОЯСНИТЕЛЬНЫЙ кЪ таблицамЪ ТЕНСТЪ содержитЪ историческія данныя обЪ изоб-
раженныхЪ предметахЪ, эстетическую ихЪ оцЪнку и біографическія свЬдЪнія обЪ ихЪ
творцахЪ. ТекстЪ печатается на руссномъ и франиуэсномъ язынахъ.
Содершаніе ХРОНИНИ: Отчеты о дЪятелЬности И м п е р а т о р с к а г о Общ,ества
Поощренія ХудожествЪ по разнымЪ его учрежденіямЪ, выставки: русскія и иностран-
ныя, новыя книги, некрологи скончавшихся художниковЪ и другія извЬстія.
П О Д П И С Н А Я ЦЪНА:
Б е з ъ доставки 6 руб, С ъ доставкоіі въ предЬлахъ Россіи 8 р. С ъ пересылкоіі за г р а -
ницу 10 рублеіі.
Подписна принимается во всгъхъ ннишныхъ магазинахъ и въ реданціи Сборнина: С.-Петербургъ,
Мойна, д. № 83. (Н^ телефона 2665).
В Ы Ш Е Л Ъ ИЗЪ НЕЧАТИ
томъ первый изданія

РІ/ССКАН ж и в о п и с ь
ВЪ XVIII ВѢНѢ.
Первыіі томъ посвящается произведеніямъ Д. Г. Левнцкаги {\1 — 1 8 2 2 ) . В ъ немъ по-
мЪщено окояо 100 сшімковЪ сЪ работЪ художннка, всЪ дошедшія до насъ гравюры съ пор-
третовъ его работы, нЬсколько гравюръ работы отца художника Г . К. Левицкаго, а также
лортреты, лнсанпые сЪ самого художнпка В. Л. БоровнковскнмЪ и И . Е . Яковлевымъ.
ИзЪ работЪ Д. Г. Левнцкаго помЪщены въ снимкахъ, исполненныхъ геліогравю-
роіі (39), фототипіеіі (25) и автотипіеіі ( 4 1 ) , всЪ портреты мастера, о которыхъ было
возможно собрать какія либо свЪдЪнія, а именно.
В ъ текстЪ помЪщены статЬи; „ Ж и з н ь Д . Г . Левицкаго" В . П . Горленко и „Произве-
денія Д . Г . Левицкаго" С. П. Дягилева, а также сохранившіеся документы, какъ
офиціальные (формулярн. списокъ, прошенія въ Имп. Акад. Худож., постановленія Со-
вЪта Имп. Акад. Х у д . и пр.), такъ и частные. Документы напечатаны іп ехіепзо.
ВсЪ оставшіеся отъ подписки экземпляры находятся на складЪ в ъ книжномъ ма-
газинЪ М. О. Вольфъ. ( С . П . Б . Гостиныіі Дворъ 18).
Изданге редакцгн журнала ^.^МгрЪ Искусства'-''.
 Открыта подписка на 1 9 0 2 годъ (4-й годъ изданія) на художественный
иллюстрированный журналъ

МІРЪ ИСКУССТВА
Журналъ выходитъ въ 1 9 0 2 году по прежней программЬ и въ прежиемъ
объемЬ, одинъ разъ въ мЬсяцъ, книжками въ 1 0 — 1 2 листовъ і п 4 ° , съ многочислен-
ными иллюстраціями въ текстЬ и съ художественными приложеніями (геліогравюры,
фототипіи и хромолитографіи) на отдЬльныхъ листахъ.

ПОДПИСНАЯ ЦѢНА:
На годъ. На Ѵі года.

Съ доставкоіі в ъ С.-ПетербургЬ 1 0 руб. 5 руб.

„ пересылкоіі иногороднимъ 12 „ 6 „
„ „ за границу 14 „ 7 „

Долускается разсрогка. Первыіі взносъ при подпискЬ для городскихъ подписчи-

ковъ 2 р. 5 0 к., для иногороднихъ 3 р. ЗатЬмъ вносится по 1 р. ежемЬсячно.

Подпиока принимаетоя во воіхъ кни)кныхъ магазинахъ,

Главная контора журнала находится при книжномъ магазинЬТоварищества М. 0. Вольфъ

(С.ІІ.Б.., Гостітый ДворЪ.^ Ж 18; Москва, Кузнецкгн мостЬ, Ш). Подписноіі годъ начи-
нается съ 1-го Января,
Полные экземпляры „Міръ И с к у с с т в а " продаются псклюгнтельно въ редакцін жур-
нала (Спб., фонтанка, 1 1 ) по слЬдующ,имъ цЬнамъ:

Годъ I — ( 1 8 9 9 ) — 2 0 р. (безъ перес.)

„ П - ( 1 9 0 0 ) - 4 0 р. „

З а 1 9 0 1 г. имЬются лишь №№ 4 — 1 2 (7 руб. безъ перес). Ііервые трн номера за

1901 г. разошлись сполна.

Цѣна № 4-го—1 р. 2 0 к. съ перес. 1 р. 5 0 к.

Довволено ценвурою, Спб. 28 Мая 1902 г. - Типографія Спб. общ. Е. Евдокимовъ, Троицкая, 18.