Stratum plus 363

№5. 2020

А. Гындилэ

Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв.

Keywords: Dobrudja, Lower Danube, quaestura exercitus, Justinian, follis, solidus, Avars, Slavs, barbaric incursions
Cuvinte cheie: Dobrogea, Dunărea de Jos, quaestura exercitus, Iustinian, follis, solidus, avari, slavi, invazii barbare
Ключевые слова: Добруджа, Нижний Дунай, quaestura exercitus, Юстиниан, фоллис, авары, славяне, варварские
вторжения

A. Gândilă
The Monetary Economy of Dobrudja during the Migration Age (6th—7th centuries)
Coin circulation in early Byzantine Dobrudja has always been correlated with events known from the written sources.
The intepretation of coin hoards and single finds aimed to shed more light on the political and military events unfolded in
the region during the age of the Avaro-Slavic invasions, which culminated with the collapse of the Byzantine frontier on the
Lower Danube. Employing a different methodology, the present study evaluates the numismatic evidence in Dobrudja in the
wider context of the Mediterranean world. By removing coin finds from the limited sphere of contemporary chronicles with
their emphasis on barbaric incursions and transferring it to the realm of archaeological research, we are in a better position
to reconstruct important socio-economic mechanisms during this age marked by dramatic cultural transformation. The gold
and bronze coins found in dozens of settlements in Dobrudja reveal a high degree of standardization, which points to the
fact that most coins arrived in the province as payment for the garrisons defending the frontier and for the mobile troops
billeted in local towns. Low-value coins reflect the frequency of daily transactions both in towns and fortresses, while the
presence of coins issued at mints like Carthage, Rome and Alexandria reflects the circulation of people and goods across
the Mediterranean.

A. Gândilă
Economia monetară a Dobrogei în epoca marilor migraţii (sec. VI—VII)
Evoluţia circulaţiei monetare în Dobrogea romano-bizantină a fost mereu pusă în legătură cu informaţiile furnizate
de izvoarele litarare. Interpretarea tezaurelor monetare, precum și a descoperirilor izolate, a avut ca obiectiv principal o mai
bună elucidare a evenimentelor politico-militare din perioada marilor invazii avaro-slave, care au culminat cu prăbușirea
frontierei bizantine de la Dunărea de Jos. Studiul de faţă își propune o schimbare de metodologie, care presupune o evaluare
mai atentă a evidenţei numismatice în contextul descoperirilor arheologice, dar și al circulaţiei monetare în alte regiuni
ale imperiului. Ieșind de sub tutela cronicilor vremii, care se concentrau în mod principal pe efectul invaziilor barbare,
descoperirile numismatice pot scoate în evidenţă mecanisme socio-economice importante pentru istoria Dobrogei în această
epocă marcată de profunde transformări culturale. Emisiunile de aur și de bronz descoperite în așezările dobrogene ilustrează
un nivel de standardizare foarte ridicat, ce se explică prin faptul că majoritatea monedelor ajunse în provincie reprezentau
plata garnizoanelor de frontieră și a trupelor mobile staţionate adesea în orașele din provincie. Monedele cu valoare
redusă reflectă existenţa unor tranzacţii cotidiene, atât în orașe cât și în fortificaţii, în vreme ce prezenţa unor monede
emise în ateliere precum Cartagina, Roma sau Alexandria ilustrează traficul de persoane și de mărfuri venite din bazinul
mediteranean.

А. Гындилэ
Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв.
Обращение монет в ранневизантийской Добрудже всегда увязывалось с событиями, известными по письменным
источникам. Интерпретация монетных кладов, равно как и отдельных находок монет, преследовало цель пролить боль-
ше света на политические и военные события в регионе в эпоху крупных нашествий авар и славян, кульминацией
которых стал прорыв лимеса на Нижнем Дунае. Используя иной методологический подход, данное исследование пред-
лагает рассматривать нумизматические материалы Добруджи в более широком, включающем все Средиземноморье,
контексте. Выводя находки монет из исключительного интерпретационного поля византийских хроник, с их преиму-
щественной концентрацией на варварских нашествиях, и рассматривая их в целостном археологическом контексте,
мы существенно увеличиваем наши возможности реконструировать ключевые социально-экономические процессы
и механизмы этой эпохи, ознаменовавшейся масштабными и резкими культурными трансформациями. Золотые и брон-
зовые/медные монеты, обнаруживаемые на многих поселениях Добруджи, демонстрируют очень высокий уровень
стандартизации. Это объясняется тем, что большая часть этих монет попадает в Добруджу в качестве платы войскам,
защищавшим границу на Нижнем Дунае. Монеты малых номиналов отражают существование и частоту повседневных
локальных рыночных транзакций, как в крепостях, так и в городах региона. Присутствие монет, эмитированных в Кар-
фагене, Риме и Александрии, отражает перемещение людей и вещей в регион из Средиземноморья.

© Stratum plus. Археология и культурная антропология.

© А. Гындилэ, 2020.
© Перевод статьи с румынского языка: А. А. Романчук, 2020.
364 А. Гындилэ
Почти век истек с тех пор, как Вильгельм
Кнехтель обратил общее внимание на важ-
ность находок византийских монет в Добруд-
же (Knechtel 1921). Пионерская деятельность
Кнехтеля, Мойсил или Миня в межвоенный
период создала необходимые предпосыл-
ки для дальнейших исследований в этом на-
правлении (Moisil 1924; Minea 1933—1934).
В тот период недостаточное, находившееся
лишь в начале пути, изучение нумизматиче-
ских материалов вело к интерпретации нахо-
док, опиравшейся на весьма неполное пред-
ставление о проникновении монет в регион,
а анализ экономических феноменов сводил-
ся к весьма общим умозаключениям и за-
явлениям (Condurachi 1942; Iliescu 1952;
Dimian 1957). Научное исследование нахо-
док византийских монет в Добрудже началось
в 1970-х и обязано в значительной мере уси-
лиям Г. Поенару-Бордя (Poenaru Bordea 1971;
1976; 1981). Его методы и подходы привели
к важным изменениям в исторических интер-
претациях нумизматических данных и были
в значительной мере восприняты румынски-
ми исследователями-нумизматами. В целом,
подход Г. Поенару-Бордя предполагал срав-
нительный анализ монетных находок с по-
селений Добруджи, с использованием совре-
менных статистических методов, а их исто-
рическая интерпретация тесно увязывалась
с сообщениями византийских письменных
источников (Poenaru Bordea et al. 1989; 1998;
Iacob, Poenaru Bordea 2000; Isvoranu, Poenaru
Bordea 2003; Poenaru Bordea 2003).
Несмотря на некоторые неоспоримые до-
стоинства и заслуги, основания данного ме-
тода все же нельзя считать достаточно на-
дежными. И это весьма актуальный вопрос,
поскольку подобный подход продолжает до-
минировать в нумизматических исследова-
ниях и сегодня — и его ключевые принци-
пы и положения не подвергаются ни малей-
шим попыткам переосмысления и переоценки
(Custurea 2019).
Главной проблемой здесь является харак-
терный для данного подхода метод жесткого
увязывания монетного обращения с полити-
ческими событиями, известными по письмен-
ным источникам. Начав с похвального намере-
ния вывести нумизматические исследования
из чисто дескриптивной плоскости и вклю-
чить их результаты в исторический контекст,
нумизматы пришли к идее связывать периоды
упадка монетного обращения в регионе с втор-
жениями варваров, сообщения о которых до-
минировали в письменных источниках эпо-
хи. Неизбежно такой подход к интерпретации
нумизматических данных препятствовал их
Stratum plus
№5. 2020
рассмотрению как археологического источни-
ка и превращал в не более чем инструмент для
подтверждения или дополнения сообщений
письменных источников.
Между тем, богатый археологический ма-
териал, полученный при исследовании па-
мятников Добруджи, по-прежнему остается
наиболее важным источником для социаль-
ных и экономических реконструкций римско-
византийской эпохи. Однако его потенциал
остается невостребованным, и обобщающие
работы, которые претендовали бы в качестве
своей главной цели на установление корре-
ляций и взаимосвязей между монетными на-
ходками и другими категориями археологи-
ческих данных, редки. Подобные исследо-
вания, как для территории Добруджи, так
и нижнедунайских провинций в целом, подхо-
дят к рассмотрению археологических данных
достаточно поверхностно, извлекая из них
преимущественно то, что подтверждало бы со-
общения византийских письменных источни-
ков. Поскольку следы пожаров в стратиграфии
римско-византийских крепостей в Добрудже
представляют повторяющееся явление, у спе-
циалистов в нумизматике региона возникла
настоящая одержимость варварскими вторже-
ниями — и они пытались прежде всего наи-
лучшим образом использовать монетные на-
ходки, как клады, так и единичные монеты, для
установления хронологии и путей варварских
вторжений в балканские провинции (Poenaru
Bordea, Ocheşeanu 1980; Poenaru Bordea et al
1995; Madgearu 2001; Gândilă 2003—2005;
Custurea 2019). Данная тенденция является
господствующей в нумизматических иссле-
дованиях для Балкан (Iurukova 1969; Popović
1978; Ivanišević 2006; Morrisson 2007; Hadji-
Maneva 2012). Смещение дискуссии в сфе-
ру археологии — к которой, собственно, и от-
носятся находки монет, открывает горизонт
интерпретаций, который позволит нам при-
близиться к реконструкции повседневной
жизни и социальных отношений в византий-
ской Добрудже. В противном случае нам при-
ходится судить об этом на основании сооб-
щений византийских авторов, повествование
которых определялось своими, достаточно
узкими предпочтениями, которые сосредо-
тачивали свое внимание на политических
и культурных феноменах и в целом не особо
интересовались повседневной жизнью бал-
канской периферии Империи.
Переход к иной парадигме и апробация
новой методологии исследований для терри-
тории Добруджи облегчается впечатляющим
объемом уже сделанных открытий, равно как
и оперативностью публикации находок ру-
Stratum plus Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв.
№5. 2020
мынскими и болгарскими археологами и ну-
мизматами. И хотя иллюстрации почти всегда
избирательны, но находки публикуются с пол-
ной прорисовкой технических деталей, что
позволяет как формировать базы данных, так
и использовать для работы с ними передовые
статистические технологии. К тому же, кто бы
мог предположить: Добруджа, где располага-
лись провинции Скифия и (частично) Мезия
Вторая, на сегодняшний день является лидиру-
ющим для всей территории Византийской им-
перии регионом по публикации монетных на-
ходок. Богатейший нумизматический матери-
ал включает около 5000 византийских монет,
обнаруженных отдельно, и около шестисот —
в составе кладов. Факт тем более впечатляю-
щий, что Добруджа располагалась в пригра-
ничье и не могла похвастать столь же высоким
уровнем урбанизации и экономических отно-
шений, что и восточно-средиземноморские
провинции Империи (рис. 1). И хотя рискован-
но было бы предполагать, что уровень монет-
ного обращения в Добрудже был выше, чем
в провинциях на территории Сирии и Палести-
ны, продвинутость нумизматических исследо-
ваний для территории Добруджи позволяет
нам улавливать тончайшие нюансы монетно-
го обращения и товарно-денежных отноше-
ний. Как, в частности, годичные флуктуации
проникновения новой монеты; различия меж-
ду поселениями, исходя из их размеров, лока-
лизации и основной функции; выделение ми-
крорегионов по повышенной концентрации
находок. Исходя из этих преимуществ, насто-
ящее исследование попытается предложить
новый анализ монетного обращения и эконо-
мической жизни в Добрудже в VI—VII вв. —
перенеся центр тяжести с письменных источ-
ников на археологические данные.
В VI в. провинции Скифия и Мезия Вторая
обрели специальный статус в административ-
ной системе Византийской империи. Они, от-
носясь к диоцезу Фракия, в то же время груп-
пировались с Кипром, Карией и островами
Эгейского моря в необычную административ-
ную единицу, которая была названа quaestura
exercitus, с центром в Одессосе, на побере-
жье Черного моря (Torbatov 1997; Curta 2002;
Wiewiorowski 2006; Gkoutzioukostas, Moniaros
2009). Обозначенной целью этого админи-
стративного объединения было обеспечение
снабжения крепостей, оберегавших границу
по Нижнему Дунаю. Собственно, это демон-
стрирует, что экономика византийских про-
винций, занимавших территорию Добруджи,
не располагала достаточными ресурсами для
содержания размещенных в них войск. Позд-
неримские villa были давно заброшены, сель-
365
ское хозяйство находилось в упадке, а мест-
ное население предпочитало защищенность,
которую давали укрепленные поселения.
Соответственно, напрашивается вопрос:
не был ли высокий уровень монетного обра-
щения в провинции обусловлен ни чем иным,
как платежами войскам? А центрами притя-
жения для экономики Добруджи служили по-
селения с отчетливо выраженной воинской
функцией.
Такого рода вопросы ставят перед нами
проблему огромного значения, которая не мо-
жет быть решена иначе как путем тщательно-
го анализа нумизматических данных.
Возрождение монетного обращения (и то-
варно-денежных отношений) в Добрудже
VI века начинается с денежной реформы Ана-
стасия в 498 году. Первый этап, 498—512 гг.,
был скорее экспериментальным; объем эмис-
сии был существенно ниже среднего зна-
чения последующих десятилетий (Metcalf
1969). За исключением города Беритус, эти
ранние монеты исчезли из обращения прак-
тически повсеместно в Средиземноморье —
что хорошо отражается структурой монет-
ных кладов, где такие монеты редки (Abou
Diwan 2018; Gândilă 2009: 164—167; Bijovsky
2012: 177—197). Основной период возрож-
дения пришелся на время 512—538 гг.; это
время, когда достигнутую стабильность ва-
люты несправедливо затмила знаменитая
реформа Юстиниана двенадцатого года его
правления. Многочисленные денежные кла-
ды Восточного Средиземноморья, как и от-
дельные находки монет, показывают, что
эмиссии этого периода дали основную часть
денежной массы, находившейся в обраще-
нии даже и в конце столетия (Noeske 2000,
II). В Добрудже период 512—538 гг. занимает
четвертое место по объему денежной массы,
будучи существенно превзойденным толь-
ко огромным потоком монеты, выпущенной
в эпоху Юстина II (табл. 1). Хотя они пред-
ставлены на всех поселениях Добруджи, осо-
бенную роль эти эмиссии имели для денеж-
ного обращения в Одырци/Odărci, на юге
провинции, где интенсивные работы по ре-
конструкции крепостей засвидетельствова-
ны для первых десятилетий VI в. (Torbatov
2002a: 196, tab. 10; Dončeva-Petkova, Torbatov
2001: 242). Ситуация в Адамклиси, напротив,
привлекает внимание тем, что здесь рост де-
нежного обращения продолжается и на сле-
дующем хронологическом этапе; небезосно-
вательно полагаем, что этот древний, еще
римского времени город, пережил в эту эпо-
ху короткий период процветания — хоть
его название и не упоминается Прокопи-
366 А. Гындилэ Stratum plus
№5. 2020

Рис. 1. Монетные клады (b) и отдельные находки (a). Пункты, где обнаружено более 50 отдельных находок
монет, и/или клады: 1 — Томис; 2 — Истрия; 3 — Аргамум; 4 — Хальмирис; 5 — Новиодун; 6 — Диногеция;
7 — Троэзмис; 8 — Ибида; 9 — Топалу; 10 — Капидава; 11 — Аксиополь; 12 — Сачидава; 13 — Извоареле;
14 — Сату-Ноу; 15 — Остров; 16 — Силистра; 17 — Адамклиси; 18 — Залдапа; 19 — Оногур; 20 — Каллатис;
21 — мыс Шабла; 22 — Калиакра; 23 — Булгарево; 24 — Одырци; 25 — Осеново; 26 — Златни-Пясыци; 27 —
Валя-Теилор.

Fig. 1. Coin hoards (b) and single finds (a). Settlements with more than 50 coin finds and/or hoard finds: 1 — Tomis; 2 — Histria;
3 — Argamum; 4 — Halmyris; 5 — Noviodunum; 6 — Dinogeţia; 7 — Troesmis; 8 — Ibida; 9 — Topalu; 10 — Capidava; 11 —
Axiopolis; 12 — Sacidava; 13 — Izvoarele; 14 — Satu Nou; 15 — Ostrov; 16 — Silistra; 17 — Adamclisi; 18 — Zaldapa; 19 —
Onogur; 20 — Callatis; 21 — Shabla Cape; 22 — Kaliakra; 23 — Bulgarevo; 24 — Odărci; 25 — Osenovo; 26 — Zlatni Pyasătsi;
27 — Valea Teilor.

ем Кесарийским в соответствующем тракта- 1991: 271—272; Sâmpetru 1994: 113). Иссле-

те («О постройках»). В VI в. древняя basilica
forensis была перестроена с тем, чтобы слу-
жить в качестве рынка, а портик к югу от via
principalis уступил место постройкам ком-
мерческого характера (Suceveanu, Barnea
дования последних лет подтверждают, что
в жизни города произошли важные измене-
ния (Talmaţchi, Şova 2015).
Повсеместно в Добрудже находим сви-
детельства реконструкций, датируемые, ско-
Stratum plus Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв. 367
№5. 2020

рее всего, первыми десятилетиями века. Таблица 1.

К их числу относятся перестройки и ремонт Отдельные находки:
эволюция объемов монеты
укреплений, церковных зданий; в это же
время возобновляются и культурные и эко- Период Кол-во Среднее кол-во Ранг
номические связи с византийским ми- монет монет в год
ром (Suceveanu, Barnea 1991: 171; Torbatov 498—512 73 5 XII
2002b; Oppermann 2010). Кирпичи со штем- 512—538 1176 45 IV
пелями императора Анастасия были найдены 538—542 198 50 III
в Истрии, Диногеции, Сачидаве и Альтину- 542—550 227 28 VII
ме — что указывает на раннее начало ра- 550—565 495 33 VI
бот по реконструкции укреплений лимеса 565—570 470 94 II
на Нижнем Дунае. Иногда воинские подраз- 570—578 796 100 I
деления вовлекались в процесс реновации
578—582 112 28 VIII
укреплений, как в случае с lanciarii iuniores
582—592 357 36 V
в Ульметуме; в не имевших воинского назна-
592—602 110 11 X
чения поселениях частные организации (как
602—610 167 21 IX
цех мясников в Томах) участвовали в укрепле-
610—620 86 9 XI
нии поселений (Barnea 1960; Zahariade 2006:
148—149). Все это время позднеримские мо-
неты могли оставаться в обращении, чтобы го двора. А восточные провинции не перешли
обслуживать экономические потребности к использованию новой монеты, предпочитая
общества, однако новые эмиссии Анастасия, монеты старых эмиссий.
Юстина и Юстиниана дали новое дыхание и, Хотя крупные эмиссии не были осущест-
вероятно, также способствовали укреплению влены специально для обеспечения дунайских
доверия населения к экономической полити- провинций, Балканы оставались наиболее ми-
ке центральных властей — оно было серьезно литаризованным регионом Империи, и воз-
подорвано после мощного мятежа Виталиана можно, что Юстиниан пытался максимально
(Ruscu 2009). использовать пропагандистский эффект но-
Денежная реформа 538 г. привела к вво- вых монет для того, чтобы повысить лояль-
ду в обращение нового фоллиса, вес которо- ность гарнизонов лимеса. Конечно, необходи-
го не соответствовал стандартам позднерим- мо помнить и о том, что некоторые из этих мо-
ских монет и, кажется, пытался конкурировать нет могли достичь Добруджи позднее; и у нас
со старым римским сестерцием. Эти впечатля- есть ясные свидетельства того, что эти моне-
ющие монеты пользовались большой популяр- ты находились в обращении еще и в послед-
ностью в Добрудже, и этот хронологический ней четв. VI в. Один монетный клад из Ка-
этап (538—542 гг.) по количеству монет нахо- пидавы, обнаруженный десять лет назад,
дится на третьем месте на большинстве по- датируется началом 580-х гг., и тем не ме-
селений (табл. 1). Выдающееся изобилие мо- нее, около 25% его монет составляют «тя-
нет этих эмиссий на Нижнем Дунае особенно желые» эмиссии Юстиниана (Gândilă 2017:
выделяет данный регион, несмотря на то, что 172—173, fig. 1). Монеты клада были по-
монеты, датируемые этим интервалом, пред- вреждены сильным пожаром, который разру-
ставлены на многих памятниках Малой Азии шил здание у южных ворот крепости, но сте-
(Gândilă 2012: 398—399). Некоторые из этих пень износа монет незначительна. Это позво-
монет могли попасть в Малую Азию с Балкан, ляет предположить, что монеты находились
где понтийские амфоры (Opaiş 2004: 26—32; в местном, узколокальном обращении, а так-
95—96), малоазийские светильники, а также же свидетельствовать о низкой скорости об-
их имитации (Curta 2016b: 67—75; Topoleanu ращения. Возможно, что многие из этих мо-
1996), равно как и печати некоторых мало- нет оказались в провинции достаточно вскоре
азийских городов (Paraschiv-Grigore 2013; после того, как были выпущены для выдачи
Curta 2002) являются относительно распро- платы войскам. Такое предположение хорошо
страненными находками. Монеты Юстиниа- соотносится с созданием quaestura exercitus
на редки в Сирии и Палестине, местный ры- в 536 г. и масштабной программой по ренова-
нок опирался на монетную массу более ран- ции укреплений, начатой в это время Юсти-
них эмиссий, до реформы 538 года (Bijovsky нианом — она, безусловно, была продолжена
2012: 247—250). И хотя мастерская в Антио- и в следующем десятилетии (Feissel 2000).
хии производила крупные эмиссии монеты, В Добрудже «тяжелые» эмиссии Юстини-
персидское вторжение и вспышка чумы при- ана распространяются неравномерно, и мож-
вели к снижению активности этого монетно- но видеть некоторые локальные особенно-
368 А. Гындилэ Stratum plus
№5. 2020

Таблица 2. Таблица 3.
Отдельные находки: Отдельные находки:
монетные мастерские (%) номиналы (%)

Период CON NIK TES CYZ ANT Период M K I E

498—512 88,57 11,43 0,00 0,00 0,00 498—512 57,53 39,73 2,74 0,00
512—538 87,53 7,37 0,09 1,40 3,60 512—538 57,53 32,53 3,77 6,16
538—542 74,16 13,48 0,00 7,87 4,49 538—542 60,42 32,29 7,29 0,00
542—550 56,81 15,02 0,94 21,60 5,63 542—550 60,71 21,88 17,41 0,00
550—565 42,04 24,56 14,16 8,85 10,40 550—565 23,14 17,56 59,30 0,00
565—570 35,48 14,41 47,74 1,51 0,86 565—578 41,96 44,71 0,32 13,00
570—578 39,00 24,55 25,19 8,70 2,56 578—582 49,51 33,98 8,74 7,77
578—582 54,55 28,18 10,00 0,00 7,27 582—602 34,32 56,80 7,69 1,18
582—592 50,43 14,12 25,65 5,76 4,03 602—610 42,50 48,13 6,25 3,13
592—602 54,32 11,11 20,99 6,17 7,41 610—620 86,42 12,35 1,23 0,00
602—610 62,03 15,19 3,16 13,29 6,33
610—620 71,05 23,68 3,95 1,32 0,00 В Истрии, как кажется, произошел резкий
спад объема транзакций, осуществляемых
сти. Этот период очень слабо представлен в мелкой монете, так как количество находок
в Новиодунуме (менее 4% находок); хотя, деканумий неожиданно мало. Такое положе-
поскольку многие из найденных монет от- ние дел может объясняться происходившим
носятся к частным коллекциям, необходи- в это время процессом рурализации, деурба-
мо дождаться улучшения наших знаний о ну- низации — несмотря на то, что градострои-
мизматическом материале, обнаруженном тельная деятельность в Истрии еще не прекра-
внутри крепости (табл. 4) (Popescu, Iacob тилась полностью (Zahariade 2006: 103—108;
2017; Poenaru Bordea et al. 1995). Низкая ча- Suceveanu, Barnea 1991: 273—274). Еписко-
стота находок этих монет наблюдается и в То- пальная базилика является, возможно, самым
мах — если только в столице провинции ме- красноречивым примером в данном случае,
ханизмы вывода из оборота монет, которые а вот пропорция малых номиналов среди на-
не соответствовали актуальному стандарту, ходок составляет около 20% (Poenaru Bordea
не действовали более эффективно. Или же по- 2007: 179—188.).
просту местный рынок опирался главным об- Фоллис доминирует в денежном обраще-
разом на использование монет мелкого номи- нии в Добрудже, но, в целом, не в крепостях,
нала — как, кажется, свидетельствуют имею- расположенных непосредственно на границе,
щиеся на сегодняшний день данные (Isvoranu, по Дунаю, где, ожидаемо, товарно-денежные
Poenaru Bordea 2003: 152, tab. 2). Уменьшение отношения находились в более рудиментар-
веса монет и снижение активности монетных ном состоянии. В действительности, процент
дворов во второй половине правления Юсти- находок фоллисов снижается до 35% в Но-
ниана ожидаемы, и вопрос в том, в какой мере виодунуме, тогда как в Адамклиси — пре-
влияние грандиозной эпидемии чумы сказа- вышает 50% (табл. 6). Уровень сложности
лись на этих изменениях монетно-денежной экономики и товарно-денежных отношений
политики (Pottier 1983: 241). точнее отражается долей монет малых номи-
Это период характеризуется резко выра- налов, которые отражают объем мелких тран-
женным обилием эмиссий мелких номина- закций, и, соответственно, уровень монетиза-
лов, особенно номинала, соответствующе- ции рынка. Столица провинции, Томы, дает
го четверти фоллиса (decanummia) (Gândilă наиболее высокие показатели: около 27% на-
2009: 222, fig. 27b), что дает нам возмож- ходок монет здесь представлены малыми но-
ность сформулировать некоторые замечания миналами. Также высокие показатели демон-
обобщающего характера касательно разно- стрируют поселения, которые находились
образия номиналов, находившихся в обраще- на удалении от дунайского лимеса, как Иби-
нии в Добрудже в VI—VII вв. (табл. 3). Об- да, Аргамум и Одырци. Таким образом, хотя
щий объем денежной массы, эмитированной и выявляется корреляция между размерами
в период между 542 и 565 гг., не превышает поселений и долей малых номиналов, но чет-
объема эмиссий предшествующего интерва- кого правила нет. В одной из мелких крепо-
ла, 538—542 гг. Только Капидава дает пока- стей, Капидаве, decanummia составляет 72%
затели более 10% для этого периода; на про- среди монет Юстиниана последнего пери-
тивоположном полюсе видим Истрию, с ее ода его правления (542—565 гг.), то есть —
менее чем 4% от общего количества находок. существенно больше, чем в более крупных
Stratum plus Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв. 369
№5. 2020

Таблица 4.
Хронологическая структура находок монет на основных поселениях Добруджи

Период Капидава Истрия Констанца Адамклиси Новиодун Силистра

% монет в год
498—512 1,02 0,28 1,05 1,49 0,99 1,43
512—538 10,69 8,96 8,44 12,31 9,36 9,55
538—542 13,74 12,61 8,44 18,66 3,94 11,86
542—550 9,16 6,72 5,06 7,09 6,90 6,04
550—565 11,20 3,64 9,07 8,96 8,87 6,70
565—570 22,39 18,49 13,50 17,16 18,72 19,54
570—578 19,08 16,53 15,82 27,61 20,20 22,06
578—582 2,54 11,76 8,02 3,73 9,85 6,04
582—592 5,09 11,48 11,39 2,24 10,84 8,01
592—602 2,54 3,36 3,59 0,37 2,46 1,87
602—610 2,04 5,60 11,81 0,37 7,39 4,72
610—620 0,51 0,56 3,80 0,00 0,49 2,20

городах Добруджи. В то же время, нельзя иг- Инфляция, к которой часто апеллируют

норировать возможность того, что поселе-
ния с давней традицией монетного обраще-
ния, как Истрия, продолжали использовать
позднеримскую монету даже и в VI в. — что-
бы сохранить в обращении мелкий номинал;
и имеются данные, что по этому пути ре-
шения проблемы пошли и в дунайских кре-
постях (Gândilă 2017: 161; Mihailov, Iosifov
2012: 148; Mihăilescu-Bârliba, Poenaru Bordea
2000: 306—307; Vîlcu, Ţârlea 2016: 161).
Возвращаясь к эмиссиям Юстиниана,
нужно заметить, что введенный Юстиниа-
ном в 538 г. «тяжелый» стандарт не мог под-
держиваться государством в дальнейшем,
и стало ясно, что реформа императора пред-
ставляла собой, скорее, волюнтаристское ре-
шение, и в меньшей степени — результат де-
тального экономического анализа. Того хуже:
эта реформа подорвала стабильность визан-
тийской денежной системы, достигнутую
в результате последней реформы Анастасия
в 512 г. Нумизматы часто обращают внима-
ние на формирование инфляционной спира-
ли после смерти Юстиниана, что выражалось
и в прогрессирующем падении веса бронзо-
вого фоллиса.
Действительно, масштабный приток мо-
неты Юстина II (565—578 гг.) фиксируется
на всех важных поселениях Добруджи и се-
вера Балкан в целом. Почти 45% монет, най-
денных в Добрудже, были эмитированы в его
правление. Было ли это признаком экономи-
ческого возрождения, или, напротив, свиде-
тельством галопирующей инфляции? В от-
сутствие соответствующей информации
об объеме эмиссий, зарплатах и ценах, ниже-
следующие замечания остаются лишь рабочи-
ми гипотезами.
специалисты, на самом деле не кажется убеди-
тельным объяснением (Poenaru Bordea 1981:
375; Oberländer-Târnoveanu 2003: 220—221;
Custurea 2019: 65). Регулярность и степень
стандартизации притока монетной массы
в Добруджу в эпоху Юстина II (Poenaru
Bordea et al. 1995: 154, fig. 2), расширявше-
гося вплоть до 590 г., свидетельствует об уве-
личивающихся выплатах войскам, — будь-
то за счет повышения платы солдатам, или,
что скорее, за счет увеличения количества
солдат. Последнее предположение подкре-
пляется и другими археологическими на-
ходками предметов солдатского быта 2-й
пол. VI в. — прежде всего фибул и пряжек
ремней (Varsik 1992: 79—81; Curta, Gândilă
2011: 70, fig. 15; Schulze-Dörrlamm 2002: 150,
fig. 54).
Такое положение дел может объяснять-
ся и возобновлением выплат войскам; в прав-
ление Юстиниана эти выплаты (по свиде-
тельству Прокопия, обвинявшего императора
в небрежении к войскам лимеса; это замеча-
ние было позднее повторено и Агафием) уже
не осуществлялись регулярно (Proc. Anecd.
24, 13—14; Agath. 5, 13, 7—8). Византийский
хронист преувеличивал последствия полити-
ки Юстиниана, который предпочитал дипло-
матию — использованию войск для защи-
ты границы; последнее требовало содержа-
ния значительного числе пограничных войск
и в мирное время. Однако в правление Юсти-
на II происходит очевидное изменение полити-
ки в этом вопросе, и все без исключения эмис-
сии этого императора преобладают на любом
хорошо исследованном поселении Добруд-
жи. Некоторые отклонения от этого правила,
понятно, неизбежны. Например, в Капидаве
370 А. Гындилэ Stratum plus
№5. 2020

Таблица 5.
Статистика по монетным дворам для основных поселений Добруджи

Адамклиси

Хальмирис
Констанца
Капидава

Новиодун

Сачидава
Силистра

Аргамум

Одырци
Истрия
Мастер-
ская

CON 60,11 61,25 63,76 66,8 55,84 54 54,54 61,61 56,1 64,08
NIK 15,17 16,56 14,8 13,13 14,72 17,21 23,14 15,18 11,58 16,2
CYZ 4,49 5 6,07 5,79 4,57 8 9,09 5,36 3,05 5,63
TES 15,73 11,25 11,57 8,88 21,32 14,04 12,39 14,28 26,83 9,86
ANT 4,49 5,31 3,04 5,02 2,54 4,93 0 3,57 1,82 2,82
ALX 0 0 0,19 0 0 0,55 0 0 0 0
CAR 0 0,63 0,38 0,39 0,51 0,44 0,82 0 0,61 1,41
ROM 0 0 0 0 0,51 0,44 0 0 0 0
RAV 0 0 0 0 0 0,11 0 0 0 0
SAL 0 0 0 0 0 0,11 0 0 0 0
MMI 0 0 0,19 0 0 0 0 0 0 0

и Сачидаве монеты периода 565—570 гг. со-
ставляют около 20% всех находок (Custurea
2019: 125—128), тогда как в Томах (поселе-
нии невоенного характера) — этот процент
значительно ниже (табл. 4).
Возможно, важнее, чем эти наблюдения
то, что механизмы снабжения дунайских
провинций денежной массой обуславлива-
лись необходимостью выплат пограничным
гарнизонам — и никак не определялись за-
ботой о потребностях местной экономики.
Они игнорировали такие критерии, как объ-
ем производства, потребности рынка, объем
обращающейся в провинции денежной мас-
сы и пр.
Значительную часть денежной массы, по-
ступившей на рынок Добруджи после 565 г.,
обеспечил монетный двор в Салониках, спе-
циализировавшийся на эмиссии полуфолли-
сов — и, по всей видимости, на эмиссии мо-
неты именно для выплат войскам (Gândilă
2018a: 445, fig. 5). Масштабный приток мо-
нет из монетного двора Салоник в этот пери-
од привел к тому, что доля его достигла более
50% от общего числа монет первых лет прав-
ления Юстина II (табл. 2).
В связи с этим уточнением представим
краткий экскурс к перечню монетных дворов,
снабжавших регион монетой в VI—VII вв.
Как и следовало ожидать, территориально
ближайшие к Добрудже монетные дворы по-
ставили основную массу монеты, находив-
шейся здесь в обращении. Монетные дво-
ры Константинополя, Салоник, Никомедии
и Кизика поставили около 95% находок. При-
сутствие других мастерских требует отдель-
ного обсуждения, поскольку может показать
механизмы денежного обращения Добруджи
в общевизантийском контексте. Вклад монет-
ного двора Антиохии в денежное обращение
Добруджи был скромным (около 5%), но ста-
бильным. Хотя Феофилакт Симокатта сооб-
щает, что в последние десятилетия VI века
Маврикий передислоцировал войска из вос-
точных провинций на Балканы, чтобы про-
тивостоять аварам, на большинстве поселе-
ний Добруджи монеты, выпущенные в Ан-
тиохии, представлены в большем количестве
для эпохи Юстиниана (Theoph. Sim. 5, 16, 1).
В Капидаве для периода 542—565 гг. моне-
ты сирийского монетного двора составля-
ют около 20% находок, и при этом ни одна
из монет не относится к эмиссиям правле-
ния Маврикия. В Адамклиси — аналогичная
ситуация, несмотря на наличие клада (обна-
руженного в одной из башен), включающе-
го монеты антиохийской мастерской. Изда-
тели этой находки сочли, что этот малень-
кий клад был утерян солдатом из состава
передислоцированных из восточных провин-
ций войск (Bogdan Cătăniciu, Poenaru Bordea
1996: 91).
Только находки из Новиодунума и Сили-
стры показывают более заметную концентра-
цию монет антиохийских эмиссий в послед-
ние десятилетия VI в.; возможно, это означа-
ет, что эффект перемещения войск с Востока
ощущался особенно сильно именно в круп-
ных крепостях, где эти войска и могли быть
временно размещены (табл. 5). Такие случаи
известны для Добруджи в VI в. (Zahariade
2006: 183—184, fig. 101—102).
Stratum plus Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв. 371
№5. 2020

Таблица 6.
Статистика по номиналам для основных поселений Добруджи

Адамклиси

Хальмирис
Констанца
Капидава

Новиодун

Сачидава
Силистра

Аргамум

Одырци
Истрия
Номи-
нал

M 49,74 50,58 34,91 51,53 35,61 49,13 45,67 55,75 44,58 37,67
ΛΓ 0 0 0,18 0 0 0 0 0 0 0
XXX 1,03 0 0 0 0 0,22 0 0 0 0,68
K 37,95 36,66 36,25 26,34 43,9 31,05 32,28 38,94 50 40,41
IS 0,51 0 0,18 0,76 0,98 0,98 0 0 1,2 0
IB 0 0 0 0 0 0,54 0 0 0 0
I 9,74 6,03 14,91 15,65 11,71 9,37 17,32 5,31 3,01 12,33
E 1,03 6,73 12,91 5,73 6,83 8,06 4,72 0 1,2 8,9
A 0 0 0,36 0 0,98 0,65 0 0 0 0

Помимо монет, выпущенных антиохий-
ской мастерской, около 50 монет, найденных
в Добрудже, происходят из «экзотических»
мастерских. И хотя вклад их в местное де-
нежное обращение был символическим (око-
ло 1%), само наличие таких монет свидетель-
ствует о существовании связей с Италией
и Африкой. Экономические связи в этих слу-
чаях не обязательно были прямыми, чаще —
опосредованными через экономические цен-
тры Иллирикума, где находки монет и других
вещей из Западного Средиземноморья обыч-
ны (Callegher 2017; Papadopoulou 2012; Buora
2005). Из «дальних» монет карфагенские яв-
ляются наиболее частыми в Добрудже; более
широкое распространение качественной ке-
рамики из Северной Африки может объяс-
нить и отдельные находки монет, эмитиро-
ванных в этом регионе (Opaiş 2004: 99—100;
Mocanu 2012; Gândilă 2016: 136—143). При-
роду этого трафика не так легко прояснить.
VI век характеризовался экспансионист-
скими амбициями Империи, стремившейся
к возвращению западных провинций. Поэто-
му затруднительно отделить движение вещей
от движения людей, и в особенности солдат
полиэтничной армии Юстиниана, которые
участвовали в военных кампаниях в Север-
ной Африке и Италии.
Несколько монет, выпущенных в Риме
и Равенне, также были найдены в Добрудже,
как и специальные эмиссии мобильных вой-
сковых монетных дворов, известных в литера-
туре как Moneta Militaris Imitativa (Hahn 1975:
49—51). С другой стороны, некоторые из мо-
нет, выпущенных в Александрии (среди кото-
рых укажем на редкую 33-нуммия из Констан-
цы), могут быть связаны с транспортировкой
пшеницы из Египта (Carrié 2004: 169—170;
Isvoranu, Poenaru Bordea 2003: 140, pl. II: 13).
Другие находки монет 12-нуммия относятся
к кладу из Топалу, на берегу Дуная; его связь
с Восточным Средиземноморье подтверж-
дается необычайно высоким количеством
монет антиохийских эмиссий (Oberländer-
Târnoveanu 2017: 23—29). Находки с лимеса
отражают, скорее всего, перемещения войск,
возможно — солдат из нижнедунайских во-
йск, возвращавшихся домой после кампаний
в восточных провинциях Империи (Madgearu
2014).
Возвращаясь к эволюции монетного обра-
щения в Добрудже, заметим, что политика
Юстина II не была продолжена его преемника-
ми, Тиберием II и Маврикием. Частота находок
монет, эмитированных в правление этих им-
ператоров, на треть ниже в сравнении с пред-
ыдущим периодом. Такое положение дел дает
дополнительный аргумент для того, чтобы
отвергнуть гипотезу о гиперинфляционном
скачке в предшествующие десятилетия — по-
скольку снизившееся количество находок для
двух последних десятилетий VI века очевидно
не может отражать выход из предполагаемой
гиперинфляции. Напротив, в это время мо-
нетное обращение входит в фазу острого кри-
зиса. Краткое правление Тиберия II принес-
ло нестабильность — возможно, причиной ее
стали вторжения варваров на Балканы, но так-
же и денежная политика Тиберия, который
попытался вернуться к стандарту Юстини-
ана для бронзового фоллиса, чтобы отпразд-
новать свое консульство 579 года. Вновь, де-
нежная реформа осуществлялась в целях по-
литических и пропагандистских, без учета
экономических последствий. Археологиче-
ские данные из Капидавы и Адамклиси пока-
зывают, что эти крепости подверглись серии
372 А. Гындилэ
нападений славян; тогда как северный участок
нижнедунайского лимеса, во главе с Новиоду-
нумом, продолжал получать новую монету
без перерывов. Такое же наблюдение может
быть отнесено к Истрии и особенно Томам
(табл. 4). Треть монет мелкого номинала, об-
наруженных в здании с мозаикой, датируются
последней четвертью столетия, и экономиче-
ская жизнь в этом важном комплексе продол-
жалась вплоть до первых десятилетий следу-
ющего века (Poenaru Bordea et al 2004: 127,
no. 985). С другой стороны, необходимо отме-
тить резкий рост тезаврации, и не только в До-
брудже, но повсеместно на Балканах; очевид-
но, это явление следует связывать с глубоким
военным кризисом, вызванным нашествиями
аваров и славян (Chiriac 1993; Madgearu 1996;
Curta, Gândilă 2012: 102—103).
Интенсивная военная активность на Балка-
нах принесла в Добруджу и эмиссии золотых
монет. Количество золотых монет не слишком
значительно, менее ста экземпляров на насто-
ящий момент. Сравним это с более чем тыся-
чей находок золотых монет в Палестине —
по размерам вполне сопоставимой с Добруд-
жей (Bijovsky 2012).
Клады содержат незначительное количе-
ство золотых монет, менее десяти в среднем,
иногда- в сочетании с бронзовыми. В дио-
цезе Фракия более крупные клады были об-
наружены в Ямболе и Варне, но в сред-
нем клады золотых монет здесь значительно
меньше, чем в Малой Азии, Сирии, или Пале-
стине (Morrisson et al. 2006, nr. 19 и 60). Около
12% солидов — «легкие» эмиссии 22—23 си-
ликвы; эти монеты более распростране-
ны на аварской территории (Somogyi 2014:
237—241). Их присутствие в пограничье не яв-
ляется случайным совпадением; они, видимо,
возвращались в Империю в обмен на пред-
меты роскоши византийского производства,
пользовавшиеся большим спросом у аварской
знати (Curta 2016a; Bühler 2012; Garam 2001).
В отличие от отдельных находок, в которых
преобладают монеты Юстиниана и Юсти-
на II, клады дают большую концентрацию
монет, эмитированных в последней четвер-
ти века (Curta, Gândilă 2012: 102—105). Как
и в случае кладов бронзовых монет, выпаде-
ние золотых кладов можем связывать с неста-
бильностью на границе, где многие крепости
подверглись нападениям авар и славян в прав-
ление Тиберия II и Маврикия. В той же мере,
обилие золотых эмиссий этих императоров
служит свидетельством их усилий, направ-
ленных на удержание дунайского лимеса, как
и свидетельством присутствия мобильной ар-
мии, возглавляемой офицерами — которые
Stratum plus
№5. 2020
в большей степени могли сохранять у себя до-
рогие монеты.
Финансовое положение Империи в по-
следние годы VI века оказалось на грани кол-
лапса. Десятилетие 582—592 гг. знаменует со-
бой практически последнюю фазу монетного
обращения в Добрудже, поддерживаемого по-
стоянным притоком новой монеты из монет-
ных дворов. В Истрии, Томах, Новиодуну-
ме и Силистре эмиссии первых десятилетий
правления Маврикия даже преобладают над
монетами эмиссий Юстиниана, особенно по-
следней части его правления (табл. 4). Отсюда
не следует вывод, что благосостояние Добруд-
жи выросло в правление Маврикия. Скорее,
такое положение дел определяется тем, что
многие из крепостей Добруджи были оставле-
ны в первые десятилетия VII века, а эмиссии
Маврикия, по времени более близкие этим
событиям, лучше представлены в последней
фазе монетного обращения на поселениях.
После 592 года монетное обращение вступа-
ет в период быстрого упадка и исчезновения
(табл. 4), столица провинции, Томы, остает-
ся единственным поселением, где связи с ви-
зантийским миром продолжают быть отно-
сительно стабильными. Практика повторного
использования старых эмиссий, усиливающа-
яся во второй половине правления Маврикия,
показывает, что резкое снижение активности
монетных дворов не имело целью снижение
инфляции, но было вызвано нехваткой метал-
ла для эмиссии новой монеты (Gândilă 2018a:
119—122). Гарнизоны на Балканах, вероятно,
получали плату старой монетой, которая по-
ступала в казну при сборе налогов. Ввод но-
вых, с именем Маврикия, эмиссий в оборот
диктовался как экономическими соображе-
ниями, так и, в еще большей мере, политико-
пропагандистскими. В это же время восточ-
ные провинции снабжались, соответственно,
монетами, выпущенными в Антиохии, кото-
рые даже интенсифицировали свою актив-
ность в правление Маврикия. Да и в целом,
значительно большее количество монеты по-
ступило на рынок в провинциях Восточного
Средиземноморья и Малой Азии (Atlan 1976;
Evans 2006; Gökalp 2009; Marot 1998).
Нумизматические данные обязывают
нас уточнить картину нарастающего упадка
во 2-й пол. VI в., кульминацией которого ста-
ла катастрофа 602 г. (Talevski 2019; Madgearu
2006). Можно говорить о значительных коле-
баниях, связанных с периодами возрождения
и неудачными попытками обеспечить ста-
бильность монетного обращения на Балка-
нах. Так же и события 602 г., приведшие к на-
сильственной смене власти, не стали финалом
Stratum plus Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв.
№5. 2020
монетного обращения в Добрудже. Фиксиру-
ется даже рост объемов монеты в обращении
в правление Фоки, несмотря на то, что возро-
дить уровень стандартизации, достигнутый
при Юстине II, было уже невозможно.
Отметим значительный рост количества
находок этого времени в Томах, Новиодунуме
и Силистре, и стагнацию в Капидаве и Адам-
клиси (табл. 4). Установить четкую географи-
ческую модель для этих флуктуаций не пред-
ставляется возможным. И кажется, что неко-
торые поселения, особенно пострадавшие
от нашествий авар и славян, в это время утра-
тили оборонительную функцию. Их защитни-
ки, вероятно, были перемещены в другие кре-
пости провинции, где монетное обращение
еще продолжается какое-то (достаточно ко-
роткое) время. Около 90 монет Ираклия дати-
руются первым десятилетием его правления
(610—620 гг.), и менее половины от этой чис-
ла — следующим десятилетием. Многие мо-
неты VII в. из Добруджи, известные на дан-
ный момент, были открыты в регионе бывшей
столицы провинции, Томы — которые сохра-
нили связи с центром Империи, а также в Си-
листре, которую Империя старалась сохра-
нить в своей сфере влияния (Isvoranu, Poenaru
Bordea 2003: 149; Oberländer-Târnoveanu 1996:
103—104). На большинстве других поселений
монеты Ираклия, в количестве обычно не бо-
лее 1—2 находок, датируются не позднее пер-
вого десятилетия его правления (Gândilă 2008:
311—312).
Масштабы бедствия тяжело оценить по чи-
сто нумизматическим данным. Необходимо
напомнить, что монеты использовались исто-
риками и археологами для датировки послед-
ней фазы существования крепостей Добруд-
жи (Bounegru, Adumitroaei 2005—2006). Меж-
ду тем, прекращение монетного обращения
на самом деле маркирует прекращение при-
тока монеты в этот регион. Этот разрыв, од-
нако, не является помехой для продолжения
существования товарно-денежной экономи-
ки, опирающейся на уже существующую в ре-
гионе денежную массу. И, соответственно,
References
Abou Diwan, G. 2018. Base-Metal Coinage Circulation in
Byzantine Beirut (491—641 CE). American Jour-
nal of Numismatics 30, 163—218.
Atlan, S. 1976. 1947—1967 Yılları Side kazıları sırasında
elde edilen sikkeler. Ankara: Türk Tarih Kurumu
Yayinlari.
Barnea, I. 1960. Contributions to Dobrudja History under
Anastasius I. Dacia 4, 363—374.
Bates, G. 1971. Byzantine Coins. Cambridge, MA: Harvard
University Press.
Bijovsky, G. 2012. Gold coin and small change: monetary
373
не позволяет предложить сколь-нибудь важ-
ных уточнений по вопросу о депопуляции
провинции. В нескольких поселениях церк-
ви были перестроены с целью служить в каче-
стве укрытий, тогда как в некоторых городах,
как Каллатис, градостроительная деятель-
ность продолжается даже в первые десяти-
летия VI в., что подтверждается находками
монет (Madgearu 2010; Georgescu, Ionescu
1995—1995: 191; Ocheşeanu 1981: 312). Архео-
логические данные безоговорочно подтверж-
дают запустение римско-византийских крепо-
стей, но время этих событий, как и то, каким
образом это происходило, не могут быть уточ-
нены с помощью данных нумизматики. В лю-
бом случае, уровень контроля, осуществляе-
мого Империей на Балканах, резко снижает-
ся — если судить по значительно упавшему,
сравнительно с ситуацией в Малой Азии, Сре-
диземноморье и островах Эгейского моря,
количеству находок монет (Metcalf 2009;
Kasdagli 2019; Bates 1971; Lightfoot 2012;
Jantzen 2004; Gökalp 2009). В Добрудже лишь
частично ощущается эхо великой победы над
персами — в виде нескольких монет, попав-
ших на побережье Черного моря около 630 г.
Монеты последующих десятилетий появля-
ются на севере Балкан, однако, лишь спора-
дически и случайно (Chiriac 1995; Iacob 2000;
Mihaylov 2008; Custurea 2019: 59—60). По-
вышенная частота находок эмиссий из Ита-
лии и Северной Африки отражает сохране-
ние имперских амбиций на Нижнем Дунае;
это результат незначительных по своему мас-
штабу перемещений войск и ресурсов в эпо-
ху, когда разрушение политических и адми-
нистративных структур Империи на Балка-
нах достигло точки невозврата (Gândilă 2011).
Возросшее количество находок золотых и се-
ребряных монет во 2-й пол. VI в. указывает
на фундаментальные изменения в функциях
монеты, и перемещение ее из сферы повсед-
невного обмена в сферу политически моти-
вированных выплат и в сферу деятельности
византийской дипломатии в регионе (Damian
2016: 147—156; Somogyi 2008).
circulation in 5th—7th century Byzantine Palestine.
Trieste: Edizioni Universita di Trieste.
Bogdan-Cătăniciu, I. 1995—1996. Semnificaţia ultimelor
schimbări în urbanismul de la Tropaeum Traiani.
Pontica 28—29, 201—214.
Bühler, B. 2012. Zur Identifizierung “byzantinischer” Fein-
schmiedearbeiten mithilfe herstellungstechnischer
Studien unter besonderer Berücksichtigung von
Funden aus dem awarischen Siedlungsgebiet.” In
Böhlendorf-Arslan B., Ricci A. (eds.). Byzantine
Small Finds in Archaeological Contexts. Istanbul:
374 А. Гындилэ
Deutsches Archäologisches Institut, 105—116.
Buora, M. 2005. La ceramica di importazione (sigillata afri-
cana e anfore) come indicatore archeologico per il
periodo bizantino nell‘alto Adriatico. Quaderni friu-
lani di archaeologia 15, 163—167.
Callegher, B. 2017. Moneta e scambi nell’Adriatico alto-
medievale. La costa dalmata nell’area monetaria
bizantina. In Gelichi S., Negrelli C. (eds.). Adriatico
altomedievale (VI—XI secolo). Scambi, porti, pro-
duzioni. Venice: Edizioni Ca’ Foscari, 347—374.
Carrié J.-M. 2003. L’institution annonaire de la première
à la deuxième Rome: continuité et innovation. In
Marin B., Virlouvet C. (eds.). Nourrir les cités de
méditerranée. Antiquité — temps modernes. Paris:
Maisonneuve et Larose, 153—211.
Chiriac, C. 1993. Expediţia avară din 578—579 şi evidenţa
numismatică. Arheologia Moldovei 16, 191—203.
Chiriac, C. 1995. About the Presence of Byzantine Coins in
Dobroudja during the 7th Century. Добруджа 12
((Dobruja 12), 133—136.
Condurachi, E. 1942. Les trésors monétaires de la région car-
patho-danubienne et leur importance pour l’histoire
des Roumains. Balcania 7 (1), 23—44.
Curta, F. 2002. Quaestura exercitus: The Evidence of Lead
Seals. Acta Byzantina Fennica 1, 9—26.
Curta, F. 2016a. Amphorae and Seals: The “sub-Byzantine”
Avars and the quaestura exercitus. In: Bollók, A.,
Csiky, G., Vida, T. (eds.). Zwischen Byzanz und der
Steppe. Archäologische und historische Studien.
Festschrift für Csanád Bálint zum 70. Geburtstag.
Budapest: Institute of Archaeology, Research Cen-
tre for the Humanities, Hungarian Academy of Sci-
ences, 307—334.
Curta, F. 2016b. Shedding Light on a Murky Matter: Re-
marks on 6th to Early 7th Century Clay Lamps in the
Balkans. Archaeologia Bulgarica 20 (3), 51—116.
Curta, F., Gândilă, A. 2011. Too Much Typology, too Little
History: A Critical Approach to the Classification
and Interpretation of Cast Fibulae with Bent Stem.
Archaeologia Bulgarica 15 (3), 51—81.
Curta, F., Gândilă, A. 2012. Hoards and Hoarding Patterns in
the Early Byzantine Balkans. Dumbarton Oaks Pa-
pers 65—66, 45—111.
Custurea, G. 2019. Circulaţia monedei bizantine în Dobro-
gea (sec. VI—VIII). Constanţa: Muzeul de Istorie
Naţională şi Arheologie.
Damian, O. 2015. Bizanţul la Dunărea de Jos (secolele
VII—X). Brăila: Istros.
Demirel Gökalp, Z. 2009. Yalvaç Müzesi bizans sikkeleri.
Ankara: Kültür ve Turizm Bakanlığı.
Dimian, I. 1957. Câteva descoperiri monetare bizantine pe
teritoriul RPR. Studii şi Cercetări de Numismatică
1, 189—216.
Dončeva-Petkova, L., Torbatov, S. 2001. Zur Chronologie
der Architektur der spätrömischen Befestigung und
frühbyzantinischen befestigten Siedlung bei Odărci
(Provinz Scythien). In Wendel, M. (ed.). Karasu-
ra, I. Untersuchungen zur Geschichte und Kultur
des alten Thrakien. Weissbach: Beier & Beran,
237—245.
Evans DeRose, J. 2006. The Joint Expedition to Caesarea
Maritima. Excavation Reports VI. The Coins and
the Hellenistic, Roman, and Byzantine Economy of
Palestine. Boston: American Schools of Oriental
Research.
Feissel, D. 2000. Les édifices de Justinien au témoignage
de Procope et de l’épigraphie. Antiquité Tardive 8,
81—104.
Gândilă, A. 2003—2005. Sixth-to-Seventh Century Coin
Circulation in Dobrudja. Cercetări Numismatice
9—11, 109—166.
Gândilă, A. 2008. Some Aspects of Monetary Circulation in
Stratum plus
№5. 2020
the Byzantine Province of Scythia during the 6th
and 7th Century. In Lazarenko, I. (ed.). Numismatic,
Sphragistic and Epigraphic Contributions to the
History of the Black Sea Coast 1. Varna: Zograf,
301—330.
Gândilă, A. 2009. Early Byzantine Coin Circulation in the
Eastern Provinces: A Statistical Approach. Ameri-
can Journal of Numismatics 21, 151—226.
Gândilă, A. 2011. Câteva monede bizantine rare descoperi-
te în Dobrogea şi problema influenţei bizantine în
Balcani în secolul al VII-lea. Cercetări Numismatice
17, 53—64.
Gândilă, A. 2012. Heavy Money, Weightier Problems: The
Justinianic Reform of 538 and its Economic Conse-
quences. Revue Numismatique 168, 363—402.
Gândilă, A. 2016. Going East: Western Money in the Early
Byzantine Balkans, Asia Minor and the Circumpon-
tic Region (6th—7th c.). Rivista italiana di numismat-
ica e scienze affini 117, 129—188.
Gândilă, A. 2017. A Hoard of 6th-Century Coppers and the
End of Roman Capidava. In Opriş, I. C., Raţiu, A.
(eds.). Capidava II. Building C1 — Contributions to
the History of annona militaris in the 6th Century,
161—174. Cluj-Napoca: Mega.
Gândilă, A. 2018a. Money Talks: Financial Crisis and the
Fate of the Roman Balkans, 582—602. In Apara-
schivei, D., Bilavschi, G. (eds.). Studia romana et
mediaevalia europaensia: Miscellanea in honorem
annos LXXXV peragentis Professoris emeriti Dan
Gh. Teodor oblata. Bucharest: Editura Academiei,
107—139.
Gândilă, A. 2018b. The mint of Thessalonica and the Medi-
terranean Economy in the 6th—7th c. Revue Belge de
Numismatique et de Sigillographie 164, 426—495.
Garam, É. 2001. Funde byzantinischer Herkunft in der Awa-
renzeit vom Ende des 6. bis zum Ende des 7. Jahr-
hunderts. Budapest: Magyar Nemzéti Múzeum.
Georgescu, V., Ionescu, M. 1995—1996. Mărturii creştine la
Callatis. Pontica 28—29, 187—200.
Gkoutzioukostas, Α., Moniaros, X. 2009. Η περιφερειακή δι-
οικητική αναδιοργάνωση της βυζαντινής αυτοκρατο-
ρίας από τον Ιουστινιανό Α´ (527—565): η περίπτω-
ση της quaestura Iustiniana exercitus. Thessaloniki:
Vanias.
Hadji-Maneva, M. 2009. Early Byzantine Coin Circula-
tion in Macedonia Secunda. Cercetări Numismatice
15, 107—132.
Hahn, W. 1975. Moneta Imperii Byzantini II: Von Justinus II
bis Phocas (565—610). Vienna: Verlag der Österre-
ichischen Akademie der Wissenschaften.
Iacob, M. 2000. Aspecte privind circulaţia monetară pe te-
ritoriul României în a doua parte a secolului VII p.
Chr. In Iacob, M., Oberländer-Târnoveanu, E., To-
poleanu, F. (eds.). Istro-Pontica: Muzeul tulcean la
a 50-a aniversare 1950—2000. Omagiu lui Gavrilă
Simion la 45 de ani de activitate 1955—2000. Tul-
cea: Consiliul Judeţean, 485—498.
Iacob, M., Poenaru Bordea, G. 2000. Les monnaies des IVe—
VIIe siècles découvertes à Argamum (Scythie Mi-
neure). In Kluge, B., Weisser, B. (eds.). XII Inter-
nationaler Numismatischer Kongress Berlin 1997,
Akten-Proceedings-Actes II. Berlin: Staatliche
Museen zu Berlin, 780—792.
Iliescu, O. 1952. Despre tezaurele monetare şi viaţa econo-
mică în sec. III—XIV pe teritoriul ţării noastre. Stu-
dii 5 (3), 178—196.
Isvoranu, T., Poenaru Bordea, G. 2003. Monede bizantine de
la Tomis şi împrejurimi în colecţia Institutului de Ar-
heologie ‘Vasile Pârvan’. Simpozion de numismatică
dedicat împlinirii a 125 de ani de la proclamarea in-
dependenţei României, Chişinău, 24—26 septembrie
2002. Comunicări, studii şi note. Bucharest: Editura
Stratum plus Монетное обращение в Добрудже в VI—VII вв.
№5. 2020
Enciclopedică, 137—161.
Iurukova, I. 1969. Les invasions slaves au sud du Danube
d’après les trésors monétaires en Bulgarie. Byzanti-
nobulgarica 3, 255—263.
Ivanišević, V. 2006. Les trésors balcaniques, témoins
des invasions et de leurs routes. In Morrisson C.,
Popović V., Ivanišević V. (eds.). Les trésors mo-
nétaires byzantins des Balkans et d’Asie Mineure
(491—713). Paris: Lethielleux, 75—93.
Jantzen, U. 2004. Die Wasserleitung des Eupalinos. Die
Funde. Bonn: R. Habelt.
Kasdagli, A.-M. 2018. Coins in Rhodes: From the Monetary
Reform of Anastasius I until the Ottoman Conquest
(498—1522). Oxford: Archaeopress.
Knechtel, W. 1921. Despre monetele bizantine. Buletinul So-
cietăţii Numismatice Române 16, 10—12.
Lightfoot, C. S. 2012. Hellenistic, Roman, and Byzantine
Coin Finds 1987—2006. In Katsari, C., Light-
foot, C. S., Özme, A. The Amorium Mint and the
Coin Finds. Berlin: Akademie Verlag, 110—172.
Madgearu, A. 1996. The Province of Scythia and The Avaro-
Slavic Invasions (576—626). Balkan Studies 37 (1),
35—61.
Madgearu, A. 2001. The End of Town-Life in Scythia Minor.
Oxford Journal of Archaeology 20 (2), 207—217.
Madgearu, A. 2006. The End of the Lower Danubian limes:
A Violent or a Peaceful Process. Studia Antiqua et
Archaeologica 12, 151—168.
Madgearu, A. 2010. The Church and the Final Period of the
Late Roman Danubian Provinces. In Angelescu, M.,
Achim, I., Bâltâc, A., Rusu-Bolindeţ, V., Bot-
tez, V. (eds.). Antiquitas Istro-Pontica: Mélanges
d’archéologie et d’histoire ancienne offerts à Alex-
andru Suceveanu. Cluj-Napoca: Mega, 145—153.
Madgearu, A. 2014. Militari „sciţi” şi „daci” în Egipt, Italia
şi Palestina în secolele VI—VII. Studii şi cercetări
de istorie veche şi arheologie 65 (1—2), 49—58.
Marot, T. 1998. Las monedas del Macellum de Gerasa
(Ŷaraš, Jordania): aproximación a la circulación
monetaria en la provincia de Arabia. Madrid: Mu-
seo Casa de la Moneda.
Metcalf, D. M. 1969. The Origins of the Anastasian Cur-
rency Reform. Chicago: Argonaut.
Metcalf, D. M. 2009. Byzantine Cyprus, 491—1191. Nicosia:
Cyprus Research Centre.
Mihăilescu-Bârliba, V., Poenaru Bordea, G. 2000. Quel-
ques monnaies récemment découvertes à Istros. In
Avram, A., Babeş, M. (eds.). Civilisation grecque et
cultures antiques périphériques: hommage à Petre
Alexandrescu à son 70e anniversaire. Bucharest:
Editura Enciclopedică, 303—319.
Mihaylov, S. 2008. Seventh-to-Eighth Century Bizan-
tine Coins from Northeastern Bulgaria. Cultură şi
Civilizaţie la Dunărea de Jos 26, 77—85.
Minea, I. 1933—1934. Influenţa bizantină în regiunea car-
pato-dunăreană până la sfârşitul secolului al XII-lea
în baza monedelor răspândite. Buletinul Societăţii
Numismatice Române 27—28, 97—114.
Mocanu, M. 2012. Notes on the “African Red Slip Ware”
Ceramics in Scythia Minor. Studia Antiqua et Ar-
chaeologica 18, 319—340.
Moisil, C. 1924. Sur les monnaies byzantines trouvées en
Roumanie. Académie Roumaine. Bulletin de la Sec-
tion Historique 11, 208—211.
Morrisson, C. 2007. La fin de l’Antiquité dans les Balkans
à la lumière des trésors monétaires des VIe et VIIe
siècles. Comptes rendus de l’Académie des Inscrip-
tions et Belles-Lettres 151 (2), 661—684.
Morrisson, C., Popović, V., Ivanišević, V. (eds.). 2006. Les
Trésors monétaires byzantins des Balkans et d’Asie
Mineure (491—713). Paris: Lethielleux.
Noeske, H.-C. 2000. Münzfunde aus Ägypten I. Die Münz-
375
funde des ägyptischen Pilgerzentrums Abu Mina
und die Vergleichsfunde aus den Diocesen Aegyptus
und Oriens vom 4.—8. Jh. n. Chr. Berlin: Mann.
Oberländer-Târnoveanu, E. 1996. Monnaies byzantines
des VIIe—Xe siècles découvertes à Silistra dans la
collection de l’Académicien Péricle Papahagi conse-
vées au Cabinet des Médailles du Musée National
d’Histoire de Roumanie. Cercetări Numismatice 7,
97—127.
Oberländer-Târnoveanu, E. 2003. La monnaie dans l’espace
rural byzantin des Balkans Orientaux — un essai de
synthèse au commencement du XXIe siècle. Peuce
1, 341—412.
Oberländer-Târnoveanu, E. 2017. Tezaure monetare bi-
zantine din colecţia Muzeului Naţional de Istorie
a României. I. De la Anastasius I la Constantinus
al IV-lea (491—685). Bucharest: Muzeul Naţional
de Istorie a României.
Ocheşeanu, R. 1981. Cîteva monede bizantine din secolele
VII—XI. Pontica 14, 309—314.
Opaiş, A. 2004. Local and Imported Ceramics in the Roman
Province of Scythia (4th—6th Centuries AD). Oxford:
BAR.
Oppermann, M. 2010. Das frühe Christentum an der West-
küste des schwarzen Meeres und im anschliessenden
Binnenland: historische und archäologische Zeug-
nisse. Langenweissbach: Beier & Beran.
Papadopoulou, P. 2012. The Numismatic Evidence from the
Southern Adriatic (5th—11th Centuries). Some Pre-
liminary Observations and Thoughts. In Gelichi, S.,
Hodges, R. (eds.). From One Sea to Another. Trad-
ing Places in the European and Mediterranean
Early Middle Ages. Proceedings of the International
Conference, Comacchio, 27th—29th March 2009.
Turnhout: Brepols, 297—320.
Paraschiv-Grigore, E. 2013. Sigilii comerciale descoperite la
Tomis. Cercetări Arheologice 20, 165—174.
Poenaru Bordea, G. 1971. Monede bizantine de bronz din
secolele V—VII în Dobrogea. Buletinul Monumen-
telor Istorice 40 (3), 51—57.
Poenaru Bordea, G. 1976. Monnaies byzantines des VIe—
VIIe siècles en Dobroudja. In Berza, M., Stănescu, E.
(eds.). Actes du XIV e Congrès International des étu-
des Byzantines III. Bucharest: Editura Academiei
Republicii Socialiste România, 203—214.
Poenaru Bordea, G. 1981. Problèmes historiques de la Do-
broudja (VIe—VIIe siècles) à la lumiére des monnaies
byzantines traitées par des méthodes statistiques. In
Carcassonne, Ch., Hackens, T. (eds.). Statistique et
numismatique. Strasbourg: Conseil de l’Europe, As-
semblée parlementaire, 365—377.
Poenaru Bordea, G. 2003. Monedele. In Suceveanu, A.,
Zahariade, M., Topoleanu, F., Poenaru-Bordea, G.
Halmyris I. Cluj-Napoca: Nereamia Napocae,
127—189.
Poenaru Bordea, G. 2007. Monnaies. In Suceveanu A. (ed.).
Histria XIII. La basilique épiscopale. Bucharest:
Editura Academiei, 153—193.
Poenaru Bordea, G., Ocheşeanu, R. 1980. Probleme istorice
dobrogene (secolele VI—VII) în lumina monedelor
bizantine din colecţia Muzeului de Istorie Naţiona-
lă şi Arheologie din Constanţa. Studii şi Cercetări
de Istorie Veche şi Arheologie 3, 377—396.
Poenaru Bordea, G., Ocheşeanu, R., Popeea, A. 2004. Mon-
naies byzantines du Musée de Constanţa (Rouma-
nie). Wetteren: Moneta.
Poenaru Bordea, G., Nicolae, E., Popescu, A. 1995. Contri-
butions numismatiques à l’histoire de Noviodu-
num aux VIe—VIIe siècles. Studii şi Cercetări de
Numismatică 11, 135—161.
Poenaru Bordea, G., Ocheşeanu, R., Nicolae, E. 1989.
Axiopolis aux IIIe—VIIe siècles de n. è. à la lumière
376 А. Гындилэ
des découvertes monétaires. Studii şi Cercetări de
Numismatică 9, 53—73.
Poenaru Bordea, G., Ocheşeanu, R., Popescu, A. 1998. Mo-
nede greceşti, romane şi bizantine din Dobrogea în
colecţia muzeului din Brăila. Studii şi Cercetări de
Numismatică 12, 83—117.
Popescu, A., Iacob, M. 2016. Monede romane şi bizantine
timpurii descoperite la Noviodunum din colecţia
Muzeului de Istorie şi Arheologie Tulcea. Iaşi: Edi-
tura Academos Edit.
Popović, V. 1978. La descente des Koutrigours, des Slaves et
des Avars vers la Mer Egée: le témoignage de l’ar-
chéologie. Comptes rendus de l’Académie des Ins-
criptions et Belles-Lettres 6, 596—648.
Pottier, H. 1983. Analyse d’un trésor de monnaies en bronze
enfoui au VIe siècleen Syrie byzantine: contribution
à la méthodologie numismatique. Wetteren: Cercle
d’études numismatiques.
Ruscu, D. 2009. The Revolt of Vitalianus and the “Scyth-
ian Controversy”. Byzantinische Zeitschrift 101 (2),
773—785.
Sâmpetru, M. 1994. Oraşe şi cetăţi romane târzii la Dunărea
de Jos. Bucharest: Institutul Român de Tracologie.
Schulze-Dörrlamm, M. 2002. Byzantinische Gürtelschnal-
len und Gürtelbeschläge im Römisch-Germanischen
Zentralmuseum. Teil I: Die Schnallen ohne Beschläg,
mit Laschenbeschläg und mit festem Beschläg des
5. bis 7. Jahrhunderts. Mainz: Verlag des Römisch-
Germanischen Zentralmuseums.
Somogyi, P. 2008. New Remarks on the Flow of Byzantine
Coins in Avaria and Wallachia during the Second Half
of the Seventh Century. In Curta, F. (ed.). The Other
Europe in the Middle Ages: Avars, Bulgars, Khazars
and Cumans. Leiden; Boston: Brill, 83—149.
Somogyi, P. 2014. Byzantinische Fundmünzen der Awaren-
zeit in ihrem europäischen Umfeld. Budapest: Insti-
tut für Archäologische Wissenschaften.
Suceveanu, A., Barnea, A. 1991. La Dobroudja romaine.
Bucharest: Editura Enciclopedică.
Talevski, H. 2019. The Persistence of the Limes and the
Condition of the Defensive System as Reflections
of the General Collapse of the State System in the
Early Byzantine Balkans. Bulgarian e-Journal of
Archaeology 7, 285—301.
Andrei Gândilă (Huntsville, USA). PhD. University of Alabama in Huntsviile 1.
Andrei Gândilă (Huntsville, SUA). PhD. Universitatea de Alabama, Huntsviile.
Гындилэ Андрей (Хантсвилл, США). PhD. Университет Алабамы в Ханствилле.
E-mail: andrei.gandila@uah.edu
Address: 1 Sparkman Drive, 301, Huntsville, AL 35899, United States of America
Stratum plus
№5. 2020
Talmaţchi, G., Şova, C. 2015. Observaţii privind casa urbană
romană târzie (domus) din provincial Scythia şi alte
descoperiri arheologice din sectorul Sud-CI de la
Tropaeum Traiani. Peuce 13, 137—192.
Topoleanu, F. 1996. Halmyris — un nouveau centre de
production de lampes dans le nord de la Dobrou-
dja (IIe—VIIe s. ap. J.-C.). Rei Cretariae Romanae
fautorum acta 33, 91—94.
Torbatov, S. 1997. Quaestura exercitus: Moesia Secunda
and Scythia under Justinian. Archaeologia Bulga-
rica 1, 78—87.
Varsik, V. 1992. Byzantinische Gürtelschnallen im mittleren
und unteren Donauraum im 6. und 7. Jahrhundert.
Slovesnká Archeológia 40 (1), 77—106.
Vîlcu, A., Ţârlea, A. 2016. Descoperiri monetare recente la
Histria (sectorul Acropolă Centru-Sud). Materiale şi
Cercetări Arheologice 12, 159—166.
Wiewiorowski, J. 2006. Quaestor Iustinianus Exercitus —
A Late Roman Military Commander? Eos 43,
319—342.
Zahariade, M. 2006. Scythia Minor: A History of a Later Ro-
man Province, 284—681. Amsterdam: A. M. Hak-
kert.
Михайлов С., Иосифов Р. 2012. Монети от крепостта в
местността градище край Габрово. Известия на
регионален исторически музей Велико Търно-
во 27, 139—181 = Mikhajlov, S., Iosifov, R. 2012.
In Izvestiya na Regionalen istoricheski muzej —
Veliko Tărnovo (Bulletin of the Regional Historical
Museum in Veliko Tarnovo) 27, 139—181 (in
Bulgarian).
Торбатов С. 2002a. Монетната цирцулация в гради-
щето край Одърци. Велико Търново: Фа-
бер = Torbatov, S. 2002. Monetnata tsirkulatsiya v
gradistheto kraj Odărtsi (Coin Circulation in the
Town near Odartsi). Veliko Tarnovo: “Faber” Publ.
(in Bulgarian).
Торбатов С. 2002b. Укрепителната система на провин-
ция Скития (края на III—VII в.). Велико Търно-
во: Фабер = Torbatov, S. 2002. Ukrepitelnata
sistema na provintsiya Skitiya (kraya na III—VII v.)
(Fortification System of the Province of Scythia:
Late 3rd — 7th Centuries). Veliko Tarnovo: “Faber”
Publ. (in Bulgarian).
Статья поступила в номер 6 февраля 2020 г.